Текст книги "Подарок (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

Глава 27

Прошло уже больше двух месяцев со времени первых публикаций о новой русской целительнице, которая массово демонстрировала чудеса исцеления, а шум в прессе и на телевидении только усилился. Все, что можно было узнать о ее прошлом, стало общим достоянием, но многое узнать не удалось, а отец Ольги, на которого в конце концов вышли репортеры, на вопросы о ее жизни отказался отвечать наотрез. Газетные полосы пестрели интервью с бывшими пациентами Славиной, ее коллегами-целителями и отзывами врачей. Предъявленные широкой публике факты потрясали. Эта девушка, фотографии которой не сходили со страниц мировой прессы, умудрилась за каких-то полгода полностью излечить от тяжелых недугов, многие из которых считались неизлечимыми, около двух тысяч человек. Никаким шарлатанством здесь не пахло. Большинство пациентов Ольги были известными и влиятельными людьми, и все они с благодарностью отзывались о своей спасительнице, а их слова тут же находили подтверждение в лице врачей, услугами которых пользовались до исцеления. Все чаще звучали голоса тех, кто требовал от правительства изучения методов лечения Славиной, чтобы использовать их в медицине для всеобщего блага, а не только для лечения тех немногих, у кого для этого есть средства и возможности. За границей раздавались аналогичные требования, разве что при этом еще упрекали русских в национальном эгоизме из-за того, что они скрывают свои секреты от мирового сообщества. Вопрос здоровья, который часто в современном мире перерастал в вопрос жизни и смерти, оказался для всех крайне болезненным. Кое-где даже начали поговаривать о введении санкций. Не слышно было только саму Ольгу. Прием она вела по-прежнему, но теперь все было обставлено так, что пациенты не могли ее даже видеть, а попытки поговорить с целителем трактовались как препятствие лечению и нарушителей предупреждали, что их повторение вызовет удаление из клиники. Обычно такой угрозы оказывалось достаточно, чтобы все сидели тихо как мыши до конца сеанса. Корреспонденты днями дежурили у ворот клиники, но в выезжающих автомобилях ни Ольги, ни ее мужа никто не заметил. Поэтому настоящей сенсацией стало сообщение диктора Первого канала телевидения о том, что сегодня в шесть вечера состоится показ записи интервью Ольги Славиной. Помимо интервью, обещали показать сообщение из медицинского центра, который, оказывается, уже давно работает с целительницей. Эту передачу должны были повторить на следующий день. В указанное время все, собравшиеся субботним вечером у экранов телевизоров, могли видеть следующее. Камера показала крупным планом известное всем, красивое лицо Ольги.

   – Ольга Александровна Славина, – сказал голос за кадром. – Самая известная и самая таинственная на сегодняшний день девушка планеты. Кто она? Как ей удается исцелять безнадежно больных людей? Какие у нее планы и цели в жизни? На эти и некоторые другие вопросы сегодня вечером нашему репортеру ответит сама Ольга.

Камера отъехала дальше и в кадре оказалась вся Ольга, одетая в брючный костюм. Она сидела в кресле за журнальным столиком вместе с Андреем Мартом, известным очень многим своими репортажами.

– Я рад, что мне пока единственному из моих коллег удалось получить у вас согласие на это интервью, – сказал Андрей. – Не скажете, чем это вызвано?

– Слишком много вокруг меня шума, – ответила Ольга. – Слишком много домыслов и упреков в эгоизме. Кто-то видит во мне чуть ли не святую, кто-то, наоборот, обвиняет в стяжательстве.

– А где правда? – с любопытством спросил Андрей.

Было видно, что ему самому интересно услышать ее ответ.

– А правда, Андрей, находится посередине. Я не святая, но и не рвусь заработать как можно больше денег на больных людях. Просто мы с вами живем в реальном мире. Мне моя клиника не с дуба упала. Спасибо правительству за то, что мне дали беспроцентный кредит на ее строительство. Но кредит, хоть и беспроцентный, все равно нужно возвращать, а значит, необходимо зарабатывать много денег, тем более, что налоги никто не отменял, и значительную часть прибыли я выплачиваю государству.

– И как скоро вы планируете расплатиться по кредиту?

– А мы с мужем по нему совсем недавно полностью расплатились.

– Повлияет ли это как-то на стоимость лечения?

– Безусловно. На днях расценки будут снижены. Пока в два раза.

– Ваш ответ можно трактовать так, что цены на ваше лечение будут еще уменьшаться?

– Вы меня совершенно правильно поняли. Хочу сказать, что много работаю над развитием моего дара. Мне ведь лечение не так легко дается. Когда я исцеляю больных, я теряю силы, и тем больше, чем больше больных и серьезнее заболевания. Потом приходится восстанавливаться. В начале своей работы целителя потолком для меня было исцеление двух-трех человек, сейчас это уже три десятка. Когда я увеличу свои возможности еще больше, планирую совершить с мужем поездку по России с целью исцеления детей-инвалидов. Это самая беззащитная и обездоленная часть россиян, никак не виноватая в своих бедах. У меня уже достаточно денег, чтобы проводить эту работу за свой счет, не используя даже бюджетных средств. Причем в первую очередь будут оздоравливаться ребята в домах-интернатах и при возможности будут организованы сеансы для тех, кто воспитывается в семьях.

– И сколько всего ребят думаете вылечить?

– За одну поездку много не получится, – вздохнула Ольга. – Их ведь в стране больше пятисот тысяч. Я же в лучшем случае смогу вылечить только десятую часть, а поездка затянется надолго. Я ведь тоже живой человек и при всем сочувствии к моим пациентам не могу жить только их интересами. В этом году мы с мужем собирались хоть ненадолго съездить к морю, но так ничего и не вышло.

 – Понятно, что вы сами не сможете вылечить всех. Почему бы вам не предложить медикам изучить то, как именно вы лечите людей?

– А почему все думают, что я такая эгоистка и стремлюсь держать свои секреты при себе? – даже немного рассердилась Ольга. – Я, к вашему сведению, уже месяцев пять сотрудничаю с большим медицинским центром, который изучал как меня саму, так и больных, которые у меня лечились бесплатно. В день таких было человек пять.

– И какие результаты?

– О результатах вам лучше всего спросить их самих. Я же могу сказать только то, что мое лечение, несмотря на то что со мной работали очень опытные специалисты и применялась самая современная техника, осталось тайной за семью печатями. Они вообще не нашли фактора, которым я воздействую на людей. Поэтому я не вижу повода идти навстречу крикунам из-за границы, которые требуют проведения тех же самых работ еще раз, но уже под их руководством. Для меня это было бы бесполезной тратой времени и сил.

– Так, может быть, правы те, кто объясняет ваши способности божественной волей?

– Я не знаю, Андрей! Я обычная девушка и святой себя не считаю. Думаю, что верю в бога, но я никогда не отличалась особой религиозностью. Если это Его подарок, то я такой чести ничем не заслужила.

– Так что, исследования медиков так ничего и не дали? Что же они изучали целых пять месяцев?

– Вы меня, Андрей, наверное, плохо слушали. Я ведь еще сказала, что они изучали больных, которых я излечивала. Они не смогли отследить что запускает процесс выздоровления, но вот все последствия моего лечения изучали очень тщательно. И смогли создать немало новых препаратов. Я могу помочь тысячам, новые лекарства, когда пройдут всестороннюю проверку, помогут миллионам. Более подробно об этом они вам расскажут сами.

 – В вашей жизни, как и в жизни вашего мужа, имеется немало белых пятен. Не расскажите о себе?

– Извините, нет. Я вообще не понимаю такого интереса к личной жизни других людей и на подобные вопросы отвечать не буду.

– Что-нибудь хотите еще сказать нашим телезрителям?

– Я хочу извиниться, если не оправдала чьих-то ожиданий.

Изображение пропало и голос диктора пояснил, что интервью было прекращено по инициативе самой Ольги, поскольку у редакции к ней имелось еще много вопросов. Следующие кадры показали крупный медицинских центр, о возможностях которого вкратце рассказал один из его руководителей. Закончив знакомить зрителей с центром, он сказал следующее:

– Мы вот уже почти полгода сотрудничаем с Ольгой Славиной. За это время мы изучали ее  всеми возможными на сегодняшний день средствами, но, к сожалению, ничего такого, что могло бы объяснить ее феноменальные способности, не нашли. Исследования процесса исцеления самих больных дали существенно больше. В ряде случаев болезнь излечивалась без каких-то видимых причин. Например, при пороках сердца излечение было следствием очень быстрой, я бы даже сказал взрывной, регенерации сердца и общего улучшения сосудистой системы. До этого мы никогда не наблюдали такой скорости регенерации тканей и не думали, что это вообще возможно. Но вот в других случаях нам удалось обнаружить в крови и тканях больных вещества, которые отсутствовали там до процесса лечения. Их выделение, анализ состава и структуры, искусственный синтез и проверка действия при аналогичных заболеваниях – вот то, чем мы в основном занимались. Работа эта очень сложная и долгая, требующая большой осторожности, но именно в результате ее мы в ближайшем будущем сможем предоставить мировой медицине около двух десятков препаратов, которые кардинально повлияют на лечение многих заболеваний и облегчат жизнь миллионам людей. А многим они ее просто спасут. Сейчас некоторые из этих препаратов еще проходят клинические испытания, другие уже переданы в производства. Я вам коротко расскажу о двух из них. Один препарат при введении в организм подавляет развитие большинства известных на сегодняшний день вирусов. В лечении вирусных заболеваний он сыграет такую же роль, какую в свое время сыграл пенициллин в лечении бактериальных инфекций. При его применении человечество может забыть о таких болезнях как грипп, оспа, корь, полиомиелит и некоторые другие, легко будут излечиваться простудные заболевания. Причем препарат не токсичен для организма человека, а исследованные вирусы, несмотря на свою высокую способность к адаптации, не смогли принять устойчивых форм. Вторым лекарством, о котором я хотел бы рассказать, является препарат, угнетающий развитие перерожденных, раковых клеток. Его применение к больным, находящимся на третьей стадии заболевания, приводило к полному излечению без хирургического вмешательства или других, применяемых на сегодняшний день способов лечения каждого третьего больного. К сожалению, при четвертой стадии полное излечение отмечалось лишь в нескольких случаях. У остальных имело место значительное улучшение состояния, позволяющее прожить им еще несколько лет. Другие препараты тоже имеют очень высокую эффективность, но предназначены для лечения не столь широко распространенных заболеваний. Напоследок я бы хотел от вашего имени поблагодарить целительницу Ольгу Славину за ее труд, благодаря которому очень скоро многие из вас смогут избежать болезней, улучшить качество жизни и продлить ее срок.

– И какая реакция в массах? – спросил Игорь Рощина. – Вижу, что у тебя на языке вертится вопрос, смотрю ли я телевизор. Могу сразу ответить, что не смотрю, мне хватает компьютера. А вопрос касается выводов аналитического отдела. Ты же сейчас из управления?

– Реакция, как и следовало ожидать, неоднозначная. Много разочарованных, много и тех, кто воспринял сообщение медиков с энтузиазмом. Но вот отношение к вам повсеместно самое благожелательное. А крикуны за пределами отечества теперь, если и не заткнутся совсем, притихнут однозначно. Все, как мы и планировали.

– Церковь?

– Святые отцы пока молчат, и я их понимаю. И не исключаю того, что кто-то из руководства церкви захочет встретиться с твоей женой. А с тобой хочет встретиться Сергеев. Он сказал, что выедет на час позже меня.

– Заложил?

– Не заложил, а доложил. Слова похожие, а смысл разный. Ты прекрасно знал, что я вынужден буду обо всем доложить, когда передо мной выпендривался. Мужик ты умный – отсюда делаем выводы, что такая цель и преследовалась. Да и нет для тебя никакого смысла в том, чтобы скрывать свои успехи от родного управления.

– А почему Сергеев не приехал с тобой, были причины?

– А у него помимо смотра твоих достижений запланирован разговор с Ольгой, а у нее еще работа. Пока закончит с тобой, она освободится.

– Договаривай. Вижу же, что есть еще что сказать.

– Последствия медитаций? – усмехнулся Алексей. – Раньше я за тобой подобной проницательности не замечал. Ты прав: новости есть. Вышел приказ по новому отделу, утверждены штаты. Ольге дали должность заместителя и звание майора. Естественно, что о том, что она в наших рядах, знает очень ограниченный круг людей, и вряд ли он в будущем будет существенно расширяться. Поэтому пусть сразу забудет о мундире, а то знаю я ее. Ты переводишься туда же, как и я. В отделе будет три группы: оперативная, техническая и аналитики. Техническая уже сформирована. На одном из предприятий запущено производство станций для сканирования источников М-излучения, и скоро нам поставят первую партию. Ее проверят с помощью Ольги, а вообще на будущее нужно будет создать слабенький источник магического излучения для тестирования станций в заводских условиях. Это возможно сделать?

– Если слабый, то можно использовать накопитель, – задумался Игорь. – Накачать его энергией под завязку и отправить на завод. У любого кристалла будет небольшая утечка, так что каналы проводимости в полупроводниках он создавать будет, правда, на очень маленьких расстояниях от датчиков. По-моему, это как раз то, что нужно для стендовой аппаратуры. И хватить его должно надолго. Где думаете размещать первые станции?

– В первую очередь в Санкт-Петербурге и Сочи.

– Круизы?

– Да, по результатам допроса мужа твоей бывшей это наиболее востребованный вид отдыха.

– А как будем реагировать?

– Этот вопрос пока не прорабатывался. Сначала нужно создать сеть станций и убедиться в ее работоспособности, а уже потом думать о захвате «туристов». Наверное, когда придет время активных действий, придется группу захвата и твою Ольгу временно перебазировать туда. Ты к этому времени еще не будешь готов?

– Я к такому, Алексей, еще долго не буду готов. Ольга меня, по ее словам, еще с год будет натаскивать по управлению своим телом и сознанием и по оказанию помощи другим. Этому ее жриц учили в первую очередь. Та рукопись, которую ты месяц назад отвез в управление, посвящена как раз этому. А второй раздел это ментальное оперирование, то есть как раз то, что нужно для захвата и допроса сактов. Книгу по нему Ольга сейчас дописывает. Там магия подчинения и зомбирования, создание иллюзий, защитные техники и многое другое. Мне до такого еще очень далеко.

– Жаль, могли бы создать сразу две группы. А так придется определить, где больше шляется пришельцев и направлять людей туда. А еще разделы у вашей магии есть?

– Есть еще один, требующий высокой собственной энергетики. Ему и жриц не всех учили. Да и учиться такому очень долго. Мало у кого открывается родовая память, остальных учат по старинке, и длиться такое обучение лет десять-двадцать. Это вообще не для меня: сил не хватит, хоть всего обвешай  накопителями. Ольга, как только закончит вторую часть, сразу же возьмется за третью. Только до лечения детей-инвалидов она все закончить не успеет, допишет после поездки. Будет у нас полная энциклопедия магии жриц.

– Она для школы старается?

– Не только. Для школы это будет не очень удобно. Ты когда-нибудь пробовал учиться по энциклопедии? И не пробуй: можно, но очень неудобно. Эти записи послужат жене основой для составления учебных пособий, да и вообще пригодятся, если с нами вдруг что-нибудь случиться.

– Так она еще учебники будет писать? Вы же вскоре собирались заняться интернатами?

– Не учебники, а учебное пособие по первому курсу. В родовой памяти только знания самой магии, как именно их учили она не знает, поэтому многое сейчас отрабатывает на любимом муже. А писать будет после поездки. Все равно занятия начнутся не скоро. Как там, кстати, идут дела по строительству?

– По моим сведениям месячной давности все шло строго по графику. Но там работ много. Попробуй почти с нуля построить в лесу городской микрорайон с предприятиями и всей инфраструктурой, да еще по высшему разряду. Но к началу следующего учебного года должны все сдать.

– Вот и ученики, если мы их найдем, к этому времени будут готовы. Их мало вылечить, надо, чтобы ушли все последствия заболевания, а это время. Кстати, хорошо, что будет Сергеев. Нужно будет его потрясти насчет средств для восстановления здоровья отобранных нами детей. Их всех для этого надо будет свезти в один интернат. Мы сейчас хоть и богатенькие, но с государством нам не тягаться, и все расходы одни не потянем.

– Вот и тряси, это, по-моему, подъехала его машина. Встречай его сам, а я пойду поем. Хоть и интересно смотреть твою магию, но я чертовски проголодался, да и видел уже все целых два раза.

– Куда это Алексей дернул? – спросил Сергеев, поздоровавшись с Игорем.

– Есть он побежал, – пояснил Игорь. – Видно, плохо стали кормить в управлении, а он еще постоянно в разъездах, вечно таскает приготовленные женой бутерброды. Геннадий Михайлович, не могли бы вы силами военных строителей поставить у нас на территории с десяток коттеджей? Мы с женой оплатили бы строительство и раздали бы их всем семейным сотрудникам, в том числе и Алексею. А то имеющийся домик можно использовать только для холостяков.

– А почему не хотите подрядить строителей на стороне?

– Так у них московские расценки, которые ни в какие ворота не лезут. Мне легче найти гастарбайтеров и везти стройматериалы из соседних областей, только нет ни времени, ни желания заниматься самому, да и вы встанете на дыбы, если мы сюда притянем уйму посторонних.

– Там будет видно, – неопределенно ответил генерал. – Пойдем, для начала покажешь мне, чему научился.

– Пройдемте в инженерный корпус, у нас там все оборудовано для тренировок. Взяли пустующее помещение и все обклеили стеклом. Там не только я, Ольга тоже иногда тренируется, а у ребят по соседству вся электроника до сих пор цела. Только часы, телефон и вообще все электронное, что есть при себе, лучше оставьте в машине.

Генерал снял часы и вместе с телефоном забросил в бардачок, после чего они вдвоем по дорожке обогнули клинику и зашли в одну из комнат первого этажа инженерного корпуса.

– Да, поработали! – Геннадий Михайлович, задрав голову, обозрел потолок, как и все здесь обклеенный небольшими квадратами стекла.

– Прошу сюда, – Игорь подвел гостя к придвинутому к стене столу, возле которого стояла пара стульев.

На столе лежали три метательных ножа и пара парадных шашек, на противоположной стене висела мишень для ножей с нарисованным на ней контуром человека. Больше в помещении ничего не было.

– Хорошо бы переодеться, – сказал Игорь. – Но можно и так. Одежда достаточно свободная и движений не стесняет, а долго я перед вами выпендриваться не смогу – не хватит сил. Я уже сегодня несколько раз тренировался и не до конца восстановился. Для начала покажу телекинез. Смотрите на ножи.

Лежавшие в беспорядке ножи задвигались, разворачиваясь в направлении мишени, а потом один за другим стремительно метнулись в нее, зайдя в размочаленное дерево на треть длины лезвия. Все они попали в грудную часть контура мишени.

– Впечатляет! – сказал Сергеев. – На что еще способна эта техника?

– Все зависит от запаса сил, – пожал плечами Игорь. – Мой потолок – это вес порядка двух килограммов. Но его я уже не заброшу так далеко, максимум метра на три. А вот жена могла бы вас и этим столом приласкать. Кроме метания можно формировать захваты и подтягивать к себе небольшие предметы. Теперь я вам продемонстрирую технику быстрого боя. Поскольку драться мне здесь не с кем, я вам просто покажу Кали.

– Не понял, – сказал генерал. – Что за кали?

– Это индийская богиня, – пояснил Игорь. – Обычно ее изображают с двумя парами рук. Вот я ее и попытаюсь изобразить с одной своей парой. Беру в каждую руку по шашке и опускаю руки вот так. Теперь быстро поднимаю их во второе положение. А сейчас я начну с большой скоростью менять положение рук из нижней позиции в верхнюю и обратно, немного задерживая руки в каждом положении. Смотрите внимательно, надолго меня на такое не хватит.

Игорь сосредоточился, на мгновение замер, а потом его руки рванулись вверх-вниз, создавая смазанное размытое изображение, которое становилось четким только в крайних положениях движения. Сергеев удивленно уставился на парня с четырьмя руками, вооруженными блестящими клинками. Изображения рук немного «плыли», так как четко фиксировать их положение было невозможно. Игорь продержался секунд десять, после чего бросил шашки обратно на стол и вытер рукой вспотевший лоб.

– Если бы сегодня не занимался, мог бы продержаться раза в два больше, – слегка задыхаясь, сказал он. – Ускорение примерно десятикратное.

– Здорово! – искренне сказал Сергеев. – Впечатляет. Кто этот фокус с шашками придумал, Ольга?

– Почему Ольга? – сказал Игорь. – Это моя выдумка. Со стороны вроде позерство, а на самом деле очень хорошее упражнение на координацию и укрепление мышц рук и груди.

– А если без шашек и в свежем состоянии, насколько тебя хватит?

   – Если на максимальной скорости, то на минуту. Но я за это время смогу положить два десятка человек, если бить в полную силу, не сдерживаясь. А если ускоряться меньше, то продержусь дольше.

– Что-то еще освоил?

– Пока больше ничего. На днях начал тренировки по оказанию себе первой помощи при ранениях и болезнях. Жена поставила задачу, чтобы я смог в лечении обходиться без нее, а впоследствии еще и вылечить двух-трех человек.

– Это реально?

– Раз она взялась, значит, реально.

– Сколько сейчас может быть времени, четыре уже есть?

– Без десяти. Если вам нужна жена, то можно уже идти, она вот-вот закончит.

– Откуда такая точность? У тебя же часов с собой вроде нет.

– У каждого человека есть внутренние часы. Используя магию можно довольно точно определять время. На тренировках часами не попользуешься, так что жена научила.

– Тогда пойдемте, мне с ней нужно поговорить и о последних новостях, касающихся вашего отдела, и о вашем рейде по интернатам. Вы когда собираетесь начать?

– Через неделю Ольга допишет вторую книгу и долечит тех, кто уже записан на прием. Список интернатов уже составлен, вопрос сопровождения прорабатывается в управлении. Нам обещали, что через несколько дней с этим будет полная ясность. Значит, и поедем примерно дней через десять.

– Не хочется мне вас отпускать, если честно, даже с нашей охраной. Но ваша жена всенародно обещала это лечение, и отказа никто не поймет. Да и затея с поиском учеников выглядит привлекательной. Чем поедете?

– Жена терпеть не может авиацию, но ей пришлось согласиться на вертолет, другие варианты или слишком медленные, или ненадежные. Вертолет – самое оптимальное решение, по крайней мере, в центральной части России.

– Они меня принимают за сексуальную маньячку! – плакалась Ольга мужу. – В каждом интернате одно и то же. Стоит только поработать с детьми, которые буквально вытягивают все жизненные силы, как тут же подкатывают персонал во главе с директрисой с просьбой посмотреть сначала их детей, а потом и их самих. А у меня силы на нуле! А запрешься с тобой на полчаса с целью подзарядки, так потом начинают кривить морды, причем не до лечения, а уже после. Двенадцать интернатов и только пять потенциально способных к магии детей, да и то все почему-то девочки. Мне кажется, я взвалила себе на плечи неподъемную ношу. Люди везде одинаковы и им плевать на то, в состоянии я их лечить или нет! А я не могу уже тебя любить с целью! Это неправильно, это аморально! Когда такое было время от времени, с этим можно было как-то мириться. Но сейчас это превращается в систему! Нужно срочно прекращать поездку и придумывать другую схему лечения!

– Ольга Александровна! – послышался из-за двери голос начальника охраны. – К вам можно?

– Заходите, Виктор Павлович. Вы чем-то встревожены, что-то случилось?

– Мы заблокировали мобильную связь и отключили стационарные телефоны, но какая-то падла все же умудрилась позвонить. Другого объяснения у меня нет. Сейчас на площади перед интернатом начинается собираться народ. В основном это женщины с маленькими детьми. Нужно, пока не поздно, уносить ноги. Разговаривать с толпой бесполезно, нас никто просто не будет слушать.

– Мы все здесь закончили, можно уезжать, – сказал Игорь. – Выводите людей.

Когда Славины с семью бойцами охраны собрались у выхода, оказалось, что интернат уже полностью окружен людьми и к машинам не пробиться.

– Нам здесь не пройти, они меня просто не выпустят! – Ольга повернулась к мужу. – Мне достаточно было одного взгляда, чтобы это понять. В передних рядах стоят женщины с детьми на руках. С больными детьми! И они мне скажут, что их дети ничуть не хуже тех, к которым я приехала. Убеждать там кого-нибудь бесполезно. Эти люди отчаялись и готовы на все, чтобы вылечить детей. Это не мог быть звонок из интерната, Виктор! Они не смогли бы собраться так быстро и в таком количестве! Это нас заложил кто-то на аэродроме, как только прилетели. Поэтому у этих было время.

– Ты ничего не можешь сделать? – спросил Игорь.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала? Их там несколько сотен, а я совсем пустая! Да даже будь я полна сил, все равно я из них и половины не вылечу, а значит, меня не отпустят! А применять против них силу я все равно не стала бы.

– Виктор Павлович! – Игорь повернулся к начальнику охраны. – Срочно связывайтесь с экипажем, пусть летят сюда. Будем эвакуироваться с крыши интерната.

– С возвращением, ребята! – к высадившимся с вертолета Славиным подошел Рощин. – Я уже в курсе ваших перипетий. Пойдемте к машинам, сейчас поедем домой. Что-то ты плохо выглядишь, Ольга! Синяки под глазами – я их у тебя вообще никогда не видел – да и сами глаза... плакала?

– Поехали, Алексей, – Игорь подхватил оставшийся у них саквояж. – Устали мы немного. Двенадцать часов полета в вертушке с посадкой на дозаправку, а до этого лечение интерната по полной программе и бегство, как в голливудских боевиках по лестнице в вертолет... А кое у кого имеет место еще и разочарование в людях.

– Не слушай ты его, Леша, ни в ком я не разочаровалась. Просто плохо я все продумала, а в управлении понадеялись на воздушный транспорт и засекреченный маршрут. А все нужно было делать совсем не так. А люди бывают разные и, когда им или их близким плохо, они редко демонстрируют свои самые лучшие качества. Сплошь и рядом бывает совсем наоборот. А мне захотелось все сделать наскоком, за что нас и наказали. Поехали домой, я действительно чувствую себя не лучшим образом. Ничего страшного, нужно всего лишь немного отдохнуть. Нас не было дома две недели. Было что-нибудь важное?

– Садитесь, ребята, я поведу сам. Вторая машина? Конечно, охрана. Есть приказ никуда вас без охраны не выпускать. Давайте саквояж в салон, места много. А куда дели второй? Оставили в интернате?

– А ты пробовал карабкаться по веревочной лестнице в вертолет под вопли толпы, которая уже начала выламывать двери в интернат, да еще тащить с собой битком набитый саквояж? Такого, по-моему, и Джеймс Бонд не демонстрировал.

– Парни, вы разговаривайте немного потише, ладно? Я, может быть, немного подремлю. Глаза просто сами закрываются.

– Конечно, Оленька! – сказал Алексей. – Мы помолчим. Спите, здесь хорошая дорога. А через пару часов уже будем дома. Ваша Мурка вымахала еще больше и каждый день ко мне пристает с одним и тем же вопросом – когда вы приедете?