Текст книги "Победитель приходит первым (СИ)"

Автор книги: Геннадий Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Глава первая Навигатор

Шёл восьмой век Федерации Сетранской системы, ведущий свой отсчёт от того дня, когда был совершён первый полёт человека в космос. Федерация по составу была неоднородна. В неё входили: главная планета Федерации – Затра; Лота – естественный огромный спутник Затры, с двумя городами с населением почти в тридцать тысяч человек; неприветливый Орс – планета с четырьмя колониальными базами, общей численностью в двадцать тысяч колонистов; две крупные орбитальные станции, насчитывающие более, чем десять тысяч человек персонала, одна на орбите Орса, вторая на орбите Осмы, самой дальней планете Сетранской системы; большая обогатительная фабрика на далёкой орбите Лоты, со сменяемым персоналом в триста человек и две небольшие научные колонии затров, на Кронне и Ганне, спутниках Нетона, самых больших спутниках Сетранской системы, имеющих атмосферу, но станут ли колонии когда-либо самостоятельными поселениями, вопрос уже не один десяток лет находился в стадии дискуссии, так как терроформинг спутников оказался гораздо проблемнее, чем ожидалось изначально.

Демографический кризис на Затре успешно преодолён, но запасы полезных ископаемых на исходе. Многообещающая их добыча на Орсе оказалась сопряжённой с большими трудностями и потому, пока, являлась чрезвычайно нерентабельной и потому было решено начать разработку астероидного кольца пояса Корота. Скорости космических кораблей уже были доведены до уровней, позволяющих за приемлемое время транспортировать астероиды с большим содержанием железных руд до космической обогатительной фабрики. Затем, часть обогащённой руды переправлялась на Лоту, часть на орбитальный завод Орс, где они разделялись на монорудные фракции, из которых уже плавились чистые металлы или на Орс, или на Затре. Шлаки отправлялись на Приис – спутник Осмы, где сваливались в отвалы, в надежде, что будущее поколение сможет придумать для них какое-то, более достойное применение, или найдёт более приемлемый способ утилизации.

Самым же трудоёмким процессом во всей этой технологической цепочке оказался поиск подходящих для разработки астероидов. Для искателей, так назвали специалистов по анализу астероидов, была построена небольшая, но хорошо защищённая космическая станция, которая вращалась синхронно с астероидным поясом Корота. Отчаянные искатели, на небольших космических тягачах – транспортёрах, оснащённых всевозможными анализаторами, сновали в астероидном кольце, отыскивая подходящие для разработки астероиды и вытаскивали их из астероидного кольца внутрь Сетранской системы, где их скорость гасилась и затем специальные грузовые космические тягачи, уже доставляли астероиды на космическую обогатительную фабрику на орбите Лоты.

Пока что все космические трассы строились внутри эклиптики Сетранской системы и порой были не оптимальны, но предсказуемы, так как, практически, все астероиды, вращающиеся во внутреннем космосе были учтены и их орбиты просчитаны и неожиданные встречи с ними были, достаточно, редки и потому, единственным недостатком во внутренних космических трассах была их продолжительность, но уже были сделаны несколько рейсов с выходом из плоскости эклиптики и теперь специалисты подсчитывали экономическую целесообразность подобных рейсов. Пока же внешние трассы были более интересны, как туристические прогулочные трассы, откуда затры могли в полной мере обозреть завораживающую красоту и величие Сетранской планетной системы. Грузовые космические трассы и пассажирские были разделены и космическим тягачам было запрещено входить в зону пассажирских космических трасс.

Самым же опасным процессом в мероприятии по поиску нужных астероидов, был процесс вытягивания найденного астероида из пояса Корота, так как астероид, обычно, имел достаточно большую массу и изменить его орбиту было совсем не просто, а часто и просто опасно и потому гибель искателей была не редкостью, но высокий уровень вознаграждения за эту опасную работу, неизменно находил отчаянных затров, которые с охотой шли в искатели, чтобы испытать на прочность свою судьбу и обеспечить себе комфортное будущее.

1

«ПОБЕДИТЕЛЬ!»…

Вспыхнувшая перед самым носом Ромма Вегова огромная рекламная голограмма, повисшая над тротуаром, заставила его вздрогнуть и остановиться.

Текст рекламы сменился.

«Первым, в последней гонке космических яхт уходящего столетия, пришёл пилот первого класса Пик Гаррант.»

Поле рекламы вновь сменилось.

Теперь на ней отображалась большая серебристая космическая яхта с резкими обводами, придающими ей стремительность, с огромным космическим парусом над ней, на котором был изображён большой портрет затра средних лет, под которым большими буквами алела косая подпись:

«Пик Гаррант – ПОБЕДИТЕЛЬ последней гонки века!!!».

– Проклятье! – Шевельнулись губы Ромма.

В следующей гонке у меня будет парус не хуже твоего. Посмотрим тогда, кто придёт первым. Скользнули у него решительные мысли.

Ромм поднял руку у принялся тереть лоб.

Чёрт! Откуда у меня появилась тяга к космической регате. Ведь прежде она меня, совершенно, не интересовала. Будто кто-то, что-то переставил в моей голове. Он обхватил лоб рукой и прикрыл глаза.

* * *

Ромм был, невысок, светловолос, хорошо натренирован, о чём недвусмысленно говорили изрядные бугры мышц на его руках, выглядывающих из коротких рукавов его курточки, но имел немного грубоватые черты лица, что накладывало печать замкнутости на его характер и по этой же причине он был робок с девушками и первым никогда не знакомился с ними, да и знакомств, как таковых у него, практически и не было, так как он терялся, когда оставался наедине с ними и потому они находили его скучным и неинтересным. Но он был молод, полон амбиций и надеялся, что желанные знакомства у него ещё впереди, но работа пилотом грузового тягача на дальних космических трассах, хотя и неплохо оплачиваемая, делала их решение всё же отдалённой перспективой, что его нисколько не устраивало. Переход же на межпланетный лайнер простым утилизатором, его совершенно не привлекал – он, кроме зала управления космического корабля больше себя нигде не видел, а служба пилотом межпланетника требовала или большой практики, или специальных дорогостоящих курсов, денег на которые у него не было, а перспектива копить их десяток или даже больше, лет, ползая на тягаче по грузовым трассам, его никак не устраивала. А заплатить за него было некому, так как его родители, а так же и родители родителей, погибли в астероидном поясе Корота на границе Сетранской системы, когда он был ещё ребенком, выуживая из него богатые рудами астероиды, так как космическая экспансия требовала их во всё большем и большем количестве.

Анализируя гибель искателей, специалисты неизменно приходили к выводу, что ими некорректно просчитывались локальные смещения масс участка астероидного кольца при изъятии очередного астероида и потому непредвиденные перераспределения астероидных масс заставали искателей врасплох, что и служило причиной их гибели.

Ромм был единственным ребёнком в небольшой космической семье и потому родителей ему заменили всевозможные государственные учреждения Затры, которые в выпуске в самостоятельную жизнь осиротевших юношей не блистали особым разнообразием: они уходили их них или пилотами грузовых космических тягачей или утилизаторами межпланетных космических лайнеров на линиях внутреннего космоса. Так Ромм и стал пилотом большого космического тягача, таскавшего астероиды с внешнего астероидного кольца, на космическую обогатительную фабрику Сетранской системы и затем вывозил оставшиеся от обогащения шлаки на спутник самой далёкой планеты Сетранской системы. Перспективы на ближайшие десятилетия его жизни были не радужные: от девяти до двенадцати месяцев – рейс или проще – оборот; три месяца – отдых и после трёх оборотов дополнительный полугодовой отпуск. И он уже шесть раз обернулся по этому незамысловатому маршруту.

Он был вторым пилотом тягача, под аббревиатурой: КТА – 02. Экипаж тягача состоял из двух человек: первый пилот и он же капитан – Витар Качур и второй пилот и он же штурман – Ромм Вегов.

Качур был уже старым и опытным капитаном, в далёкое время начала космической экспансии тоже потерявший своих родителей в одной из Орсианских экспедиций и затем прошедший тот же путь, по которому сейчас шёл Ромм. Только его путь подходил уже к концу, так как после пятидесяти оборотов пилот тягача уходил: «маяться на твердь Затры». Так с явной грустью в голосе, всё чаще и чаще произносил Качур, уже совершивший сорок три оборота на своём КТА – 02.

Качур был угрюм и немногословен, но обладал прекрасным пространственным чутьём и за годы вождения тягача не совершил не только ни единой аварии, но даже ни один астероид не поцарапал его космический поезд – он, непостижимым образом, чувствовал их приближение и заблаговременно уводил свой космический состав в сторону. У него не было семьи, его домом был космический тягач и потому он не представлял, что будет делать на Затре, получив отставку и после завершения очередного оборота, писал очередной рапорт о продолжении службы и получал неизменный отказ, заставлявший его пускаться, как он выражался «в загул», но к очередному обороту Качур всегда был свеж и в рейсе не позволял ни себе, ни Ромму даже сильных тоников.

У Ромма такое чувство пространства тоже было, но не столь сильное, что его удручало, хотя он надеялся, что с возрастом и опытом оно достигнет такой же силы, как и у Качура и потому сейчас, чтобы в глазах старого капитана не выглядеть пустышкой, так называли пилотов, посредственно понимающих пространство, усиленно штудировал реальный космос, запоминая многочисленные пути астероидов и комет, которыми изобиловало внутреннее пространство Сетранской системы, учился ориентироваться среди звёзд, не только видимых, но и очень далёких, отображаемых лишь на экране пространственного сканера, надеясь когда-либо добраться и до них. Его усилия давали свои плоды и Качур уже доверял ему не только пилотирование на трассе, но и сложные маневры с причаливанием к космическим заводам и потому Управлением Космофлота Федерации уже было решено, что капитаном КТА – 02, после ухода Качура станет Ромм Вегов. Но эта перспектива Ромма больше удручала, нежели окрыляла и он со всё большей грустью провожал, иногда встречающиеся космическому тягачу, величественные космические лайнеры, скользящие по пассажирским трассам и сияющие сотнями своих бортовых огней, будто выведенная в пространство электрическая гирлянда, когда, волею пространства, грузовые и пассажирские космические трассы оказывались неподалёку друг от друга.

Но в одном из последних оборотов с Ромом произошло очень странное событие, придавшее его, до сих пор, более-менее спокойной жизни, неожиданный динамизм…

* * *

– Ка-кая кра-со-та! – Протянул Ромм, всматриваясь в лобовой иллюминатор тягача. – Никогда не думал, что космические яхты в пространстве так прекрасны. – Он покрутил головой.

Грузовой космический поезд уже завершал свой очередной оборот и сейчас находился неподалёку от Орс. Хотя Ромм уже видел несколько раз воочию флуорицирующие космические яхты с огромным блестящим парусом, грациозно скользящие в пространстве, но как и Качур, лишь провожал их безразличным взглядом.

– Почему наши трассы едва не пересекаются? – Поинтересовался Ромм, поворачиваясь к Качуру, когда космическая яхта ушла за край иллюминатора.

– Это проблема не грузовой трассы, а трассы регаты, которая зависит лишь от направления звёздного ветра, дующего с Сетры. Как он дует, так они и ходят. – На удивление, пространно пояснил Качур, до сих пор за весь рейс проронивший едва ли с десяток слов. – Какой-то ты странный Ромм в этом рейсе? – Качур повернул голову в сторону своего штурмана и второго пилота. – Прежде ты больше глазел в экран пространственного обзора, нежели в иллюминаторы, а в этом обороте, несмотря на то, что пялишься в них не отрываясь, ты пропустил два хороших булыжника. Такое впечатление, что тебе кто-то настучал по голове: всему ты удивляешься, будто школяр, впервые попавший в пространство.

– Как сказать, кэп. – Ромм широко улыбнулся. – Со мной всё в порядке. – Он лихорадочно пытался найти убедительное объяснение своей странности. – Просто, я пытался найти для себя какое-то стоящее дело во время отдыха. Больше думал, потому и меньше занимался звёздными картами, и больше глазел в иллюминаторы, что и сказалось на внимании. Даже не знаю, что на меня нашло. Видимо, потому, будто впервые и увидел космическую яхту, что тебе и показалось странным. Извини кэп, но мне не слишком нравится моя жизнь, какая-то она однобокая. – Ромм глубоко вздохнул.

– Ты хочешь сказать, что моя жизнь тебе не нравится? – В голосе Качура скользнули грубые нотки.

– Извини, кэп.

– Ну-ну! – Качур отвернулся.

Ромм опять уставился в иллюминатор, но космической яхты до обогатительной фабрики он больше не увидел, но и та единственная встреча не выходила у него из головы…

В годы учёбы в школе пилотов Ромм не раз слышал от сокурсников о космической регате, но не увлёкся ею, в противоположность многим из них, так как это было что-то далёкое и лишённое для него реальности, а упорно занимался, как ему казалось, реальными вещами: силовыми видами спорта и вождением авто, считая, что мастерское владение ими всегда будет иметь действенное значение в его космической жизни, особенно в непредсказуемых и критических ситуациях.

В этом же рейсе, Ромм, будто, получил доступ к новому информационному полю своего мозга, который прежде был закрыт для него и вдруг, став доступным, привнёс в его жизнь новые чувства, желания и стремления, будто заставил, даже, мыслить по другому.

* * *

Завороженный грациозностью и величием, скользящей в пространстве яхты, после оборота, Ромм нашёл в глобальном информатории Затры информацию о регатах и даже несколько ошалел от их призовых. Мысли о регатах стали доминирующими в его голове, не давали ему покоя, отодвинули прежние мечты об элитных клубах и восхитительных девушках, куда-то вглубь его мозга и лишь один раз они, вдруг, всплыли с прежним желанием, когда он, сам не зная почему, в один из вечеров оказался рядом с одним из этих клубов.

Пропуская, вышедшую из элегантного авто молодую пару и направляющуюся к сверкающим дверям клуба, Ромм, вдруг, пришёл к мысли, что регата и есть тот самый быстрый путь к комфортной жизни, о которой он мечтал и решил, во чтобы-то ни стало, стать участником космической регаты и стать не только участником, но и её победителем.

Он начал действовать.

Первое действие, с которого Ромм решил начать осуществление своего нового желания – это была покупка яхты, но узнав её цену, он пришёл в уныние – такие деньги на космическом тягаче ему придётся зарабатывать лет сорок, практически все годы службы на нём. Тогда ему пришла мысль о кредите, но в нём ему отказали все банки планеты, как совершенно ненадёжному партнёру с тёмной кредитной историей, по причине профессии, входящей в зону большого риска. Его охватило уныние.

Перемена его состояния не ускользнула от проницательности Качура и он заставил Ромма рассказать о своей проблеме.

Выслушав, Качур назвал затею Ромма бредовой, но тут же изъявил желание помочь своими сбережениями, которых у него оказалось совсем немного, так как он их все, после очередного оборота, неизменно, оставлял в ресторанах и других сомнительных заведениях Затры, а так как после этого рейса прошло уже достаточно времени, то соответственно и его вознаграждение изрядно истончилось. Но что Качур твёрдо пообещал – это безвозмездно отдать своему второму пилоту вознаграждение за следующий оборот, но которого было чрезвычайно недостаточно для воплощения замысла Ромма в реальность. Ещё не начав осуществляться, его мечта оказалась недостижимой.

Полный уныния, Ромм, сидя в своей маленькой квартире на Затре, механически просматривая истории всех проведенные регат, а их уже было более сорока, размышлял о превратностях людских судеб. Вдруг его взгляд уперся в какое-то непонятное корыто, называющееся космической яхтой, принимающее участие в одной из первых регат. Он принялся более внимательно изучать правила проведения регат и обнаружил, что в виде исключения, к регате могут допускаться космические корабли отличные от принятых общих норм, лишь бы они соответствовали требованиям безопасности, определённых габаритов и мощности силовой установки главного движения. Конечно яхте, отличной от идеала, рассчитывать на успех было весьма сложно, но всё же это был тот путь, который позволял двинуться мечте Ромма к воплощению в реальность.

После некоторого раздумья, Ромм понял, откуда это воплощение можно начать и уже после следующего оборота, едва он приткнул свой космический тягач к эстакаде космодрома Затры для профилактического регламента, сразу же отправился на свалку космической техники – у него был полугодовой отпуск и времени было предостаточно для начала воплощения своей навязчивой мечты, ставшей смыслом ближайших лет его жизни. О своей прежней жизни он уже и не вспоминал, будто то была и не его жизнь вовсе, а кого-то другого, лишь похожего на него молодого человека, с такими же как и у него именем и профессией.

Он не раз слышал в Управлении Космофлота от старых капитанов, уходящих на отдых, что они выторговывали на свалке космических кораблей более-менее приличный корабль, чтобы в мирной жизни оказывать какие-то услуги жителям Затры, связанные с доставкой небольших коммерческих грузов на Лоту, Орс и ближние космические станции.

Но на свалке Ромма ожидало полное разочарование – среди космического, отработавшего своё в пространстве, мусора, в основном преобладали огромные грузовики, которые не укладывались ни в какие, даже немыслимые, требования регаты. После долгих лазаний по задворкам свалки, ему удалось наткнуться на три военных катера, которые, после некоторой модернизации, могли бы вписаться в требования регаты и Ромм уже было воспрянул духом, но после их более тщательного обследования, уныние вернулось – катера были в настолько искорёженном состоянии, что на их восстановление средств потребовалось бы не меньше, чем на покупку настоящей яхты.

Полный разочарования, Ромм уже направился восвояси, как, вдруг, заметил затёртый грузовиками, совсем небольшой блинообразный корабль. Добравшись до него, он в первый момент оказался раздосадован потраченным временем, движитель корабля был достаточно большим и навряд ли мог вписаться в нужные требования регаты и к тому же он был изрядно изуродован, видимо астероидом, что ни о каком его восстановлении можно было и не думать. Поврежден был и сам корпус, особенно задняя часть блина, к тому же он был весьма неприглядного горелого вида. Но на удивление, оба двигателя рулевых операций выглядели превосходно, будто случайно прилепились к изуродованному корпусу. Были они совсем небольшие и по виду, вполне, могли соответствовать нужным требованиям и если можно было бы отстыковать главный движитель и залатать дыры в корпусе, то блиноподобный корабль мог бы вполне вписаться в требования регаты. Но уж слишком сильно была повреждена корма блиноподобного корпуса.

Поколебавшись какое-то время, Ромм решил всё же продолжить обследования странного корабля и через большую дыру в задней части корпуса проник внутрь.

Все, что касалось конвертора, который занимал две трети блина, выглядело ужасно, было черным, горелым и никакому восстановлению не подлежало, но передняя же часть корабля, где располагались жилые каюты, системы жизнеобеспечения и главное – зал управления, находилась во вполне сносном состоянии. Так же было удивительным и то, что для каждого из рулевых двигателей существовал свой небольшой конвертор, который составлял единое целое с тем движителем, которому и вырабатывал энергию. С подобной конструкцией Ромм, в своей ещё непродолжительной космической жизни столкнулся впервые, её не преподавали даже в школе пилотов.

Изрядно устав от лазаний по изуродованному кораблю, он уселся в центральное кресло зала управления, их там было три и поставив локти на пульт управления, подпёр руками подбородок – использование странного корабля для задуманной им цели, виделось ему неоднозначно.

Раздался негромкий шелест, будто кто-то крался по залу управления. Ромм вздрогнул и поднял голову – перед ним, на всю свою ширину овальной стены был развёрнут экран сканера пространственного обзора – вивв, видимо резервный источник ещё сохранил энергию, а он случайно ткнул локтем в клавишу развёртывания экрана. Вскочив, будто подброшенный пружинами, Ромм быстро выбрался из блиноподобного корабля и помчался в управление космической свалки.

Директор свалки, невысокий, изрядно упитанный мужчина, едва услышав сумму предлагаемую Ромом за корабль, предназначенный для утилизации, замахал обеими руками, будто Ромм был мухой, случайно залетевшей к нему в кабинет и которую нужно немедленно выгнать.

– Ты представляешь, что это за корабль? Это же легенда нашего космофлота. У него не счесть подвигов, совершённых его экипажем. – Вопил директор. – А ты хочешь заиметь нашу гордость за свои жалкие тысячи. Ему цена не меньше десятка миллионов. Я за него, как за металлолом, получу в десять раз больше.

– Кому нужна ваша горелая сковорода. Если бы он был легендой, в школе пилотов его бы, однозначно, преподавали, а я его впервые лишь здесь увидел. Ещё несколько лет в вашем болоте и его даже металлурги у вас за спасибо не возьмут. – Попытался поторговаться Ромм.

– Пятьсот тысяч.

– Сто.

– Проваливай! Не заставляй вызывать охрану.

Ромму ничего не осталось, как уйти ни с чем…

* * *

Следующий оборот он провёл в мучительных размышлениях. Блинообразный крейсер не выходил у него из головы. Качур даже пообещал отдать ему вознаграждение и за этот оборот и Ромм раз за разом пытался просчитать затраты на его восстановление, вдвое уменьшив запрошенную директором сумму на его покупку. На восстановление денег должно было хватить, но купить звёздный парус было не за что. Даже с учётом предлагаемой уже и физической помощи от Качура, подготовить корабль к предстоящей регате было нереально. А следующей регаты, почему-то чувствовал Ромм, у него не будет.

Не придя ни к какому решению, после возвращения на Затру, он вновь отправился на космическую свалку. Постояв некоторое время у интересующего его корабля, он вдруг увидел неподалеку утилизатора, снимающего какой-то агрегат с одного из грузовиков. У него тут же появилась, как ему показалось, весьма интересная мысль. Он направился к утилизатору.

– Привет! – Произнёс громко Ромм, неслышно подходя, к занятому своей работой, утилизатору.

Утилизатор вздрогнул и уже почти открученный агрегат выскользнул из его рук и повис, шатаясь на одном креплении, раздался скрежет, крепление не выдержало и утилизатор едва успел отпрыгнуть в сторону, как агрегат упал на то место, где только что он стоял и развалился на несколько частей.

Утилизатор, приподняв какой-то металлический инструмент, которым он орудовал и состроив свирепую гримасу, шагнул к Ромму.

– Гад! – Зашипел он. – Ты испортил мне вечер. Да я тебя навечно закопаю в этом хламе. Ни один десан не найдёт.

Ромм поспешно сделал несколько шагов назад и поднял вверх руку.

– Я не хотел. Извини! Думаю у меня есть более выгодное для тебя предложение, чем на один вечер.

– Говори! – Утилизатор опустил свой инструмент.

– Мне нужна эта горелая сковорода. – Ромм вытянул руку в сторону блинообразного корабля.

Утилизатор повернул голову в сторону, куда указывал Ромм.

– Если весь, то к шефу. Двигуны – сговоримся.

– Весь. Но у шефа я уже был. Вариант не прошёл.

Утилизатор бросил свой инструмент в кучу обломков и направился к кораблю. Ромм последовал за ним.

– Его несколько лет назад уже кто-то хотел купить, но ни один конвертор с грузовиков к нему не подошёл. – Утилизатор повел рукой, в сторону валяющихся здесь кораблей. – Все велики, а специально заказывать – не имеет смысла, дешевле обойдется купить новый грузовик, чем восстановление этого. Жаль конечно. – Он шумно вздохнул. – Он был задуман, как самый вёрткий корабль цивилизации, для обследования астероидных полей, имел три независимых конвертора, чтобы вертеться волчком среди камней, но от них же и не увернулся. Экипаж весь… – Утилизатор махнул рукой. – Он уже более двадцати лет тут валяется. Все же не то, что этот хлам. – Он вновь повёл рукой вокруг себя. – Как только он оказался на Затре, специалисты из космофлота его долго обследовали, но… – Состроив гримасу, он покачал головой. – В конце-концов занялись новой конструкцией. Так что, дуй к шефу.

Состроив гримасу, Ромм покрутил головой.

– Я на тебя надеюсь.

Утилизатор несколько раз обвел Ромма внимательным взглядом с головы до ног.

– Не похоже что у тебя есть хорошие деньги. Есть у меня мысль, как вытащить его отсюда. Двести тысяч.

– Сто.

– Хорошая мысль стоит двести. Иначе к шефу.

– А почему бы нам не поговорить в другом месте? В хорошем ресторане, например? – Ромм широко улыбнулся.

– Угощаешь, поговорим. – Утилизатор дернул плечами.

– Так, без вопросов. Называй.

– «Гренателль». Сегодня в восемь. – Утилизатор провел руками по своей голове. – Если доживу. Ты лишил меня лекарства. Не придёшь, найду. Пожалеешь. – Он состроил свирепую гримасу.

– Хороший вкус. Не опаздывай. – Произнёс Ромм с широкой усмешкой и повернувшись, пошёл прочь.

Переложив на новую банковскую карточку со своего счёта сто тысяч мир, без пяти восемь вечера, Ромм вошёл в один из самых фешенебельных ресторанов города – «Гренателль». Не видев утилизатора, он занял свободный столик, с видом на входную дверь и едва уселся в кресло, как утилизатор появился перед ним, будто материализовался из воздуха. Определенно, он уже был здесь и где-то незаметно поджидал его. Одет он был в довольно простой костюм, его вид был весьма невзрачен, по которому Ромм без труда определил, что ему весьма непросто.

– Я уже подумал, что ты передумал. – Ромм широко улыбаясь, показал рукой на свободное кресло напротив.

– Шутить изволишь. – Состроив мученическую гримасу, утилизатор сел и тут же схватил за рукав курточки, проходящего мимо стюарда.

– Чистый хоро. И поскорей.

– Минуту. – Стюард аккуратно освободил рукав и ушёл.

На удивление Ромма, стюард вернулся, действительно, быстро. Поставив пузатую керамическую емкость и два куба на стол, он замер в ожидании.

– Чего тебе? – Утилизатор уставился в него своим свирепым взглядом.

– Заказ. – Стюард склонил голову.

– Свободен!

Утилизатор махнул рукой в сторону стюарда и взяв емкость и наполнив кубы, молча выпил из свого его содержимое.

– Плохо!

Он покрутил головой и вновь наполнив свой куб – выпил.

– Всё равно плохо.

Он опять и опять повторял процедуру пока из опрокинутой ёмкости в куб выкатились лишь капли. Ромм подвинул к нему свой куб. Поставив пустую ёмкость, утилизатор двинул куб Ромма ему назад.

– Чужого не надо. – Откинувшись в кресле, шумно и протяжно вздохнув, он уставился в Ромма заметно помутневшим взглядом.

– Ты кто? – Он вопросительно кивнул головой.

Ромм состроил удивлённую гримасу.

– Так мы же договорились…

– Я помню о чём мы договорились. Ты кто?

– Тебя интересует имя, профессия или что-то ещё?

– Всё.

– Зачем тебе забивать голову разной чепухой? – Ромм дернул плечами и схватил за рукав проходящего мимо стюарда. – Замени! – Взяв пустую ёмкость, он протянул её стюарду.

Стюард молча уставился в Ромма.

Сделав вывод, что стюард сомневается в его платёжеспособности, хоро всё же было одним из самых дорогих вин Затры, Ромм достал свою карточку уровня жизни и сунул её под большой палец, сжимавший пустую ёмкость. Взяв ёмкость и карточку, стюард ушёл.

– Смел!

Губы утилизатора вытянулись в широкой усмешке, которая ещё не успела угаснуть, как вернувшийся стюард поставил на стол пузатую ёмкость и протянул Ромму его карточку. Взяв карточку, Ромм молча кивнул головой в знак благодарности. Негромко хмыкнув, стюард ушёл. Ромм наполнил куб утилизатора.

– Прекрасное вино. – С лёгкой улыбкой произнёс он.

Утилизатор молча выпил. Его заметно шатнуло. Ромм вновь протянул руку к пузатой ёмкости. Утилизатор приподнял свою руку и помахал ею над столом. Ромм убрал руку от керамической ёмкости.

– Что ты хочешь? – Заметно вялым языком произнёс утилизатор.

– Вашу горелую сковороду.

– Двести с доставкой.

– Сто.

Утилизатор откинулся в кресле и помутневшим взглядом уставился в Ромма.

– Ты кто?

– Пилот космического тягача. Думаю, этого достаточно.

– Зачем?

– Что зачем?

– Корабль зачем?

– Я хочу выиграть регату. – Признался Ромм, надеясь, что утилизатор навряд ли это запомнит.

– Смел! – Утилизатор отрыгнул. – Сто без доставки. Не заберёшь завтра до полудня, забудь.

– Это слишком жёсткое условие.

– Согласно плате.

– Хорошо. Я постараюсь.

Утилизатор протянул Ромму правую руку. Ромм было дёрнулся протянуть свою правую руку, чтобы пожать руку утилизатора, но тут же вернул её назад, так как, вдруг, осознал, что рука утилизатора повернута ладонью вниз.

– Карточку. – Прошелестели губы утилизатора.

Ромм, подняв брови, уставился в утилизатора.

– Нет, так нет. – Утилизатор опустил руку и поднялся.

– Подожди. – Ромм достал карточку и бросил её на стол перед утилизатором. – Надеюсь завтра увидимся?

Взяв карточку и недопитую ёмкость с хоро, утилизатор ушёл. Ступал он твёрдо и у Ромма сложилось впечатление, что тот его разыгрывал своим опьянением. Опустошив свой куб, Ромм поднялся и с противоречивыми чувствами покинул роскошный ресторан.

Домой Ромм пошёл пешком, пытаясь продумать варианты своих дальнейших действий – то, что он только что, запросто, отдал практически все свои сбережения, деньги Качура он оставил на своей старой карточке, не входило в его планы и теперь он мог надеяться лишь на порядочность, совершенно, незнакомого ему утилизатора, который уже, возможно, в ближайшем банкомате избавился от чужой карточки и радостно крутит в руках свою, вдруг, потяжелевшую на сто тысяч.

Полный тревог, он не смог уснуть и едва забрезжил рассвет, вскочил и наскоро приведя себя в порядок, помчался на космодром, где стоял его тягач, но Качур, вдруг, оказался несговорчивым, видимо после непростой ночи и скорее всего потому, не хотел никаких новых проблем и Ромму пришлось использовать изрядное красноречие, чтобы тронуть его сердце. В конце-концов капитан махнул рукой и приказав к двум часам дня вернуть тягач на место, сошёл на космодром и отправился досыпать в отель космофлота. Повеселевший Ромм занял кресло капитана и оторвав тягач от эстакады, неторопливо повёл его к свалке космической техники, стараясь держаться как можно ближе к поверхности планеты. И космодром и свалка находились, практически, по соседству и достаточно далеко, как от города, так и от пассажирских трасс и можно было рискнуть и обойтись без обязательных запросов на разрешение трассы, который можно было и не получить, так как никаких веских причин для диспетчера космодрома у Ромма не было.