Текст книги "Квантовая запутанность (СИ)"

Автор книги: Геннадий Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 52 страниц)

   – Здравствуй Владимир. – Марков кивнул головой. – Заходи! Присаживайся! – Он повёл подбородком в сторону одного из кресел офиса. – Чувствую, что ночь не прошла для тебя даром, если ты вместо отдыха, заявился ко мне.

   – Вы правы господин Марков. – Астрофизик натянуто улыбнулся. – Уже перед завершением своей вахты, я, вдруг, увидел промелькнувшую по экрану одного из мониторов, куда выводится изображение с матрицы телескопа, ещё одну быстро перемещающуюся звезду.

   – К нашему стыду, мы до сих пор не закончили ревизию привезённых с Земли контейнеров. – Губы Маркова вытянулись в подобие снисходительной улыбки. – Все силы сейчас брошены на строительство посёлка и честно говоря, Владимир, не до контейнеров. Все хотят жить, непременно, в тёплом доме из местного дерева, будто бы уже уверены, что дома с Земли, не смогут защитить их от местных холодов. – Лицо Маркова сделалось серьёзным. – Извини. – Он покрутил головой. – Но как только появится возможность, я тут же отдам распоряжение об ускорении ревизии и тогда мы будем точно знать, что мы потеряли.

   – Извините, господин Марков. – Астрофизик так и остался стоять в дверях. – Но у меня нет уверенности, что по орбите носится наш контейнер. Уж слишком он быстр, будто имеет движитель.

   – Ты преувеличиваешь. – По лицу начальника колонии скользнула тень явной досады. – Единственное, чем могу сейчас помочь: дать в твоё распоряжение на некоторое время свой челнок с пилотом, чтобы ты сходил на орбиту и попытался поближе рассмотреть этот злополучный контейнер. На шесть часов. Не более. – Марков покрутил головой. – Несомненно, Управляющий Институт будет против подобной траты энергии, но у меня есть некоторые права, одним из которых я и воспользуюсь.

   – Мне не нужен пилот. – Астрофизик мотнул головой.

   – Это исключено. – Марков перевёл взгляд на хронометр, висящий на стене офиса. – У тебя шесть часов и ни минуты больше. – Покрутив головой, он опять повернулся к иллюминатору.

   – Да, господин Марков. – Произнёс ему в спину астрофизик и развернувшись, быстрым шагом направился по коридору в сторону лифта, соединяющего уровень управления колониального корабля с его нижним ангаром.

   Когда астрофизик оказался около челнока, его дверь уже была открыта и пилот, явно ожидая пассажира, смотрел в сторону открытой двери.

   Это был единственный штатный пилот в колонии, который возил лишь единственного пассажира – его начальника, Валерия Маркова. И появился у начальника колонии он не сразу, а изначально Марков сам управлял челноком, но в один из дней, засмотревшись на отправляющихся на строительство посёлка колонистов, он просмотрел опору корабля и изрядно проехался по ней боком челнока, достаточно серьёзно его повредив.

   Свою невнимательность Марков объяснил Управляющему Институту, тем, что засмотрелся на транспорт, отправляющийся в посёлок и как ему показалось, груз на транспорте был ненадёжно закреплён, что и отвлекло его. Управляющий Институт тут же закрепил за Марковым, несмотря на его возражение, штатного пилота, одного из профессиональных пилотов корабля, категорически запретив начальнику колонии самому водить челнок. Конечно, Марков, своей властью, мог бы отклонить этот запрет, но поразмышляв, он пришёл к выводу, что с пилотом ему, всё же, будет гораздо удобнее заниматься служебными делами, да и конфликт с Управляющим Институтом был ему ни к чему.

   – Привет, Мишель. – Произнёс Ветров, запрыгнув в челнок, практически, не сбавляя шага. – Шеф...

   – Он уже распорядился. – Заговорил пилот несколько скрипучим голосом, перебивая астрофизика. – В твоих интересах поторопиться, а не разлогольствовать.

   – Тогда, на орбиту. – Ветров дёрнул плечами, усаживаясь в кресло, устроенное рядом с креслом пилота.

   Пилот отвернулся от астрофизика, пальцы одной из его рук пробежались по панели управления челнока: дверь с лёгким свистом скользнула в сторону проёма. Прошло несколько томительных для астрофизика мгновений и на пульте управления вспыхнул зелёный индикатор.

   – Салон герметичен. – Донёсся из панели управления мужской голос с явным металлическим оттенком, показывающим, что он синтезирован системой управления челнока, а не естественного, биологического, происхождения.

   Пилот тут же взялся за штурвал, челнок вздрогнул, будто вышел изо сна, подпрыгнул и резко развернувшись, скользнул в сторону люка, расползающегося тёмной полосой на сером полу нижнего ангара колониального корабля.

   Едва челнок выскочил из-под корпуса корабля на простор, пилот тут же потянул штурвал на себя и летательный аппарат начал быстро набирать высоту. Ветров, прекратив следить за действиями пилота, уставился в лобовое стекло.

   Челнок оказался достаточно быстр и через несколько минут он уже мчался по орбите Кентауры. Пилот включил терминал радара на панели управления и Ветров регулярно бросал на него быстрый взгляд, хотя прекрасно понимал, что система пространственного контроля челнока непременно даст знать, если что-то обнаружит в пространстве вокруг планеты, но сила привычки брала своё и вскоре у него уже начала болеть шея от постоянного верчения головой от иллюминатора к терминалу радара и наоборот, но он мужественно терпел, не в силе изменить своему, выработанному жизнью, рефлексу.

   – Мы уже четыре часа крутимся. – Наконец нарушил молчание пилот, поворачивая голову в сторону астрофизика. – Шесть оборотов сделали. Нет здесь ничего и скорее всего никогда и не было. – Его губы вытянулись в широкой усмешке. – Однозначно, ничего потеряно не было.

   – У меня ещё два часа. – Процедил Ветров, нарочито подаваясь к лобовому стеклу. – И я их не намерен игнорировать.

   – Как знаешь. – Голос пилота прозвучал с явными оттенками грубости и отвернувшись от астрофизика, он вальяжно откинулся в своём кресле и полуприкрыв веки, тоже уставился в лобовое стекло...

   Ожидаемое событие произошло на исходе пятого часа – Ветров, вдруг, увидел за лобовым стеклом достаточно большой светлый овальный предмет, который буквально висел на расстоянии вытянутой руки от его лица. Некоторое время он тупо смотрел на предмет, не в состоянии осознать увиденное, затем резко подался назад и вжался в спинку кресла...

***

   Астрофизик открыл глаза: он лежал на спине и его взгляд упирался в светлый потолок над ним; определённо – это был не модуль с телескопом, рядом с которым он провёл ночь. Ветров шевельнулся.

   – Наконец-то! – Услышал он негромкий женский голос рядом с собой.

   Ветров повернул голову на голос и увидел сидящую, неподалёку в кресле, девушку, рядом с терминалом, по которому энергично скользило разноцветье каких-то линий.

   – Где я? – Он попытался подтвердить свой вопрос кивком подбородка и это у него, вполне, получилось.

   – В медлаборатории корабля. – Заговорила девушка, вставая с кресла. – Господин Марков просил немедленно сообщить ему, как только вы очнётесь. – Она шагнула к терминалу и ткнула пальцем в один из его сенсоров.

   – Что со мной произошло? – Поинтересовался Ветров, но вместо ответа увидел на терминале серьёзное лицо начальника колонии. Губы Маркова шевельнулись.

   – Наконец-то. – Донёсся до астрофизика резкий, явно, недовольный голос начальника колонии. – Ты в состоянии говорить?

   Ветров попытался сесть – это удалось безо всяких проблем. Тогда он попытался встать и это удалось. Чувствовал себя он вполне бодро, будто после хорошего, приятного сна, полностью восстановившего его силы. Он сделал уверенный шаг к терминалу.

   – Да, господин Марков. – Ветров кивнул головой. – Я чувствую себя, вполне, уверенно.

   – Тогда потрудись объяснить, зачем ты полез на орбиту? Чтобы хорошо выспаться? – Голос начальника колонии звучал резко, даже грубо, показывая, что он крайне недоволен астрофизиком.

   – Я, спал на орбите? – Ветров поднял брови, на его лбу прочертилась глубокая морщина. – А как я туда попал? – Он с силой провёл пальцами по лбу, будто пытаясь разгладить морщину.

   – Интересно! – Марков громко хмыкнул. – Ты прикидываешься, что ничего не помнишь? Решил разыграть нас всех? Можешь забыть теперь об орбите над планетой на год, чтобы желания повеселиться больше не появлялось. – С явным злом в голосе произнёс он последние фразы.

   – Извините, господин Марков. – Ветров опустил руку, его лицо приняло выражение растерянности. – Но я, совершенно, не понимаю, что вы пытаетесь мне инкриминировать. – Он покрутил головой. – После ночи я пошёл... – Он вновь поднял руку и провёл ею по лбу. – Видимо я уснул у телескопа. – Сосем тихо произнёс он. – Ничего не помню. – Он вновь покрутил головой.

   – Н-да-а! – Марков состроил непонятную гримасу. – Немедленно ко мне. – Его голова повернулась. – Помогите ему, если он не будет в состоянии идти. – Произнёс начальник колонии, определённо, обращаясь к девушке, стоящей рядом с астрофизиком.

   – Да, господин Марков. – Громко произнесла девушка.

   – Не нуждаюсь. – Опустив руку, Ветров мотнул головой и повернувшись, направился к выходу из палаты, так как уже сориентировался, где он находится и знал, куда ему нужно будет идти.

***

   Марков стоял у иллюминатора, наблюдая за уходящей в лес партией строителей, направляющихся в посёлок, в котором уже было построено более трёх десятков тёплых домов и возведена вокруг территории посёлка высокая изгородь из частокола, но возникли какие-то непонятные проблемы с пуском расщепителя воды, в которой, вдруг оказалось большое содержание железа, из-за чего фильтры расщепителя очень быстро так забивались, что никакой чистке не поддавались и их приходилось, просто, выбрасывать. Если для хозяйственных нужд достаточно было лишь лёгкой фильтрации и вода была вполне пригодна к использованию, то даже небольшое количество молекул железа в воде напрочь блокировали работу расщепителя и потому для него вода требовала достаточно глубокой очистки. Дистиллятора, достаточной пропускной способности, в колонии не оказалось, почему-то упор при подготовке колонии на Земле был сделан на фильтрацию, а не на дистилляцию, запас фильтров быстро таял и Марков, своим распоряжением, остановил работу расщепителя, заставив Учёный Совет колонии заняться поиском решения неприятной проблемы и потому изгородь посёлка оставалась без освещения, отчего ни одна семья ещё не отваживалась оставаться в посёлке на тёмное время местных суток, несмотря даже на то, что в изгородь были встроены несколько башен, укомплектованные турелями с лазерными излучателями, на которых постоянно дежурили десантники. Но если в посёлке никого не оставалось, то и десантников ночью тоже не было, но всё же, несмотря на высокую изгородь, колонисты часто находили по утру на стенах домов в посёлке, явные, следы когтей, хотя днём дикие животные, достаточно, редко тревожили колонистов. Охотники почти ежедневно отправлялись на промысел и непременно возвращались с богатой добычей и видимо осознав появившуюся угрозу, животные днём уже не отваживались приближаться к посёлку, за исключением: очень больших и свирепых особей, похожих на земных медведей, названных, почему-то, рексами, видимо, считавших себя хозяевами территории и которые могли приближаться к посёлку когда хотели; и совсем небольших тварей, названных вампирами, которые по своей кровожадности были даже свирепее рексов. Но всё же вампиров в посёлке колонисты никогда не видели, но в лесу их было предостаточно и заготовителей древесины всегда охраняли десантники, так как стоило какому-то заготовителю отстать или отойти чуть подальше от остальных, как вампиры уже были около него и непременно норовили вцепиться ему в шею своими острыми, как бритвы треугольными зубами и потому все колонисты, уходящие в лес, по той или иной причине, всегда одевали на шею, ошейник, плотный кожаный ремень армированный металлической проволокой. И всё же начальник колонии запретил, без нужды убивать даже этих свирепых тварей, вначале пробуя их отпугивать, а если это не помогало, тогда уже применять крайние меры.

   Вскоре удалось установить, что повышенное содержание железа оказалось во всём на этой территории: флоре, фауне и в обитателях реки, из-за чего деревья и имели более тёмный цвет и повышенную прочность, а мясо животных и рыб было более красным и жёстким, что, однако, никак не снижало их вкусовых качеств.

***

   – Здравствуйте, господин Марков! – Негромко произнёс астрофизик, привычно останавливаясь в проёме двери офиса начальника колонии.

   Марков резко повернулся: его лицо, явно, выражало недовольство.

   – Проходи! – Марков повёл подбородком в сторону одного из свободных кресел своего офиса. – Будешь сидеть здесь, пока не вспомнишь, что произошло на орбите.

   Ветров молча прошёл к указанному креслу и усевшись, уставился глазами в пол.

   Марков прошёл к своему рабочему креслу и тоже усевшись, уставился в астрофизика.

   – Я не нахожу в полу своего офиса чего-то интересного. – Заговорил он с явной насмешкой в голосе. – Подними голову и потрудись объяснить, что с вами произошло на орбите. Оба уснули: ты после бессонной ночи, пилот – за компанию. Изволь опровергнуть мой вывод.

   – Я, совершенно, не помню, что со мной произошло на орбите и как я, вообще, туда попал. – Не отрывая взгляда от пола, Ветров покрутил головой. – Думайте что хотите, господин Марков... – Астрофизик наконец поднял голову и посмотрел на начальника колонии. – Но другого сказать мне нечего.

   Перед Марковым вспыхнула голограмма и хотя отображаемый в ней человек был повернут к Ветрову боком, но он узнал в нём главного логиста колонии Николая Спирова, с которым довольно часто вступал в пререкания, выпрашивая у него какой-либо продукт для своей работы и который отличался непробиваемой твёрдостью к любым просьбам, кого бы то ни было в колонии и руководствовался лишь, исключительно, распоряжениями начальника колонии.

   – Господин Марков! – Быстро заговорил Спиров. – Я провёл инвентаризацию всех складов – не хватает двух контейнеров. Думаю – это они и вертятся на орбите.

   – Что в них? – Марков вопросительно взмахнул подбородком.

   – Могу сказать предварительно, так как я лишь пересчитал группы контейнеров и их количество в группах. – Главный логист дёрнул плечами.

   – И всё же? – Начальник колонии ещё раз взмахнул подбородком.

   – Скорее всего – один с какими-то фильтрами; второй – или с какой-то кухонной утварью, или с посудой. Их потерял "Кентавр 2". Видимо они знали, с чем они и думаю, потому их и не стали отлавливать.

   – Для нас важен любой груз доставленный с Земли. – С явным раздражением в голосе заговорил Марков. – И потому: бери большой челнок, пару вахтенных и отловите контейнеры, чтобы они не раздражали некоторых звёздочётов. – Он повернул голову в сторону астрофизика. – Отправляйся с ними, может там вспомнишь, что с тобой произошло. – Марков повёл подбородком в сторону двери.

   – Да, господин Марков. – Астрофизик поднялся и состроив на лице гримасу досады, шагнул к выходу, но оказавшись в проёме двери, он остановился и оглянулся. – Если я был на орбите не один, что говорит другой? – Ветров состроил гримасу недоумения.

   – Он честно признался, что уснул. – Твёрдым голосом ответил начальник колонии. – В отличии от... – Состроив непонятную гримасу, он махнул рукой. – Иди!

   Отвернувшись, астрофизик продолжил прерванный путь.

***

   Едва за Ветровым закрылась дверь, как перед Марковым вновь вспыхнула голограмма. Теперь в ней был секретарь Учёного Совета колонии, Владимир Столяров.

   Столяров был, пожалуй вторым по старшинству колонистом, после начальника колонии и был невысоким суховатым человеком, физиком по профессии. На Земле он занимался проблемами квантовой запутанности, почему и оказался среди колонистов, так как был одним из самых молодых физиков, занимающихся этой проблемой. Он был женат на молодом биологе Учёного Совета, но поженились они уже на пути к Кентауре. У них был сын, который появился лишь незадолго до прибытия на Кентауру и сейчас ходил в первый класс школы.

   В колонии образовательный процесс ничем не отличался от образовательного процесса на Земле. Здесь имелась вся линейка образовательных учреждений: детский сад; школа; высшая школа и даже аспирантура в которой, за время пути к Кентауре защитились четыре молодых ученых и теперь Учёный Совет колонии состоял из пятнадцати человек, которые, кроме занятий научной работой, ещё преподавали, не только в высшей школе, но и в обычной. На Учёный Совет, так же, была возложена обязанность следить за количественным составом профессий в колонии, чтобы пытаться контролировать две противоречивые задачи: не допускать ненужных численных перекосов в той или иной профессии и в то же время, пытаться удовлетворять желания молодых колонистов получить именно ту профессию, которую хочется. Но всё же самой востребованной профессией сейчас была профессия строителя, которых в колонии было, практически, треть и Марков лично следил, чтобы их количество никоим образом не снижалось.

   – Здравствуйте, господин Марков. – Заговорил Столяров, твёрдым и достаточно волевым голосом, никак не ассоциирующимся с его образом человека преклонного возраста. – Мы наконец обследовали русло Боры далеко вверх по течению и нашли причину высокого содержания железа в её воде.

   Марков вскинул брови в немом вопросе.

   – Примерно в ста двадцати километрах вверх по течению... – Продолжил говорить Столяров. – Из горы вытекает очень мощный ключ с чрезвычайно высокой концентрацией железа. Помешать этому природному процессу на данном этапе своего развития мы не в состоянии – придётся смириться. Единственное, что можно сделать: установить расщепитель и тепловую станцию выше ключа по течению реки.

   Столяров умолк. Молчал и Марков.

   – А как ты, Владимир, предлагаешь доставлять выработанную энергию в посёлок? – Первым нарушил молчание Марков. – У нас нет соответствующего кабеля такой длины и сечения, а построить хорошую воздушную линию электропередач мы, однозначно, не в состоянии, да и навряд ли найдём из чего. – Он покрутил головой.

   – Неподалёку от ключа есть плоскогорье. – Столяров дёрнул плечами. – Правда оно меньше, чем то, где строится посёлок, но вполне приемлемое. – Он ещё раз дёрнул плечами.

   – Ты предлагаешь перенести посёлок? – Марков состроил гримасу удивления. – Это полный абсурд. – Он покрутил головой. – Ты представляешь, что это – бросить уже набравшее темп строительство и начать его заново, да ещё на расстоянии втрое дальше от корабля? Я на это не пойду ни под каким предлогом. Да и зима вот-вот начнётся. Мы даже не представляем, какой она здесь бывает. Нет, нет и нет! – Марков энергично помахал руками над столом. – Даже и не заикайся больше об этом. Ищи другое решение.

   – В таком случае, Учёный Совет, в нашем положении, видит лишь одно решение – построить мощную магнитную ловушку перед фильтрами расщепителя. – Твёрдым голосом произнёс Столяров. – К тому же, отловленное железо может стать основой для создания металлургической промышленности в колонии.

   – А если всё же использовать выпаривание? – Вдруг предложил Марков. – И перспектива с металлургией та же.

   – Мы рассматривали этот вариант, но он на порядок затратнее, нежели магнитная канальная ловушка. – Столяров покрутил головой.

   – Я полностью доверяю вашему решению проблемы. – Марков попытался улыбнуться. – Как скоро ваша магнитная ловушка начнёт работать? Десяти дней вам хватит, чтобы создать её?

   – Если демонтировать один из ускорителей кроссфлектора корабля, и задействовать один из больших автономных генераторов, то вполне. – Столяров качнул головой.

   – Ты предлагаешь разобрать корабль? Но это же... – Марков состроил очередную гримасу.

   – Ты прекрасно, Валерий, знаешь, что он больше никогда не полетит. – Столяров покрутил головой. – К тому же, насколько я понимаю, он начал разрушаться, так как колонисты уже не однократно слышали душераздирающий скрежет. Сила тяжести вредна элементам конструкции колониального корабля. Его стихия – пространство. – Он глубоко и протяжно вздохнул.

   – Грустно, Владимир. – Кислая усмешка тронула губы Маркова. – Снимайте, что сочтете нужным. – Он глубоко вздохнул в свою очередь. – А без большого генератора строителям придётся нелегко.

   – Как только тепловая станция заработает, мы его вернём.

   – Тогда он и им уже будет не нужен.

   Столяров молча поднял плечи.

   – Что ж, работайте. – Марков кивнул головой. – Десять дней. Ты обещал.

   – Десять суток, господин Марков.

   – Что ж, суток, так суток.

   Голограмма погасла, но начальник колонии ещё долго смотрел в то место перед собой, где она только что висела.

***

   Большой челнок вернулся из пространства ни с чем – никаких контейнеров, ни на какой орбите Кентауры обнаружено не было, хотя челнок провертелся вокруг планеты почти сутки, пока начальник колонии не приказал прекратить поиск. Не вернулась и память к Ветрову, что чрезвычайно раздосадовало астрофизика, так как он был уверен, что не спал, в отличие от личного пилота начальника колонии.

   Спиров и Ветров, с кислой миной на лицах, стояли перед Марковым, даже не пытаясь оправдываться.

   – Со Спирова спрашивать бессмысленно, так как он далёк от космоса: не нашёл и не нашёл – С явным недовольством в голосе говорил Марков, уставившись в астрофизика. – Но ведь пространство, твоя, Владимир, стихия, да и видел что-то там тоже ты, а не Спиров. – Марков покрутил головой. – У меня начинает складываться какое-то тревожное представление о твоей адекватности. Потрудись объяснить: что происходит?

   – Я не знаю, что происходит на орбите вокруг Кентауры. – Негромким голосом заговорил Ветров, смотря в лицо начальнику колонии. – С поверхности планеты мы в состоянии контролировать не более четверти пространства вокруг неё, а что делается в остальной её части можно лишь гадать. Нужно или создавать сеть станций на материках Кентауры, или иметь, хотя бы, три спутника на её орбите. Что касается неудачи в поиске контейнеров – они могли, просто-напросто сойти с орбиты и сгореть в атмосфере планеты. Больше мне нечего сказать в своё оправдание. – С явным раздражением произнёс Ветров последнюю фразу.

   – Ты противоречишь самому себе. – Лёгкая усмешка тронула губы Маркова. – Несколько дней назад ты утверждал, что они носятся по орбите будто к ним привязан движитель, а сегодня их уже нет – сгорели.

   – Возможно их, вообще, там не было. А на орбите что-то другое. – Ветров дёрнул плечами.

   – Уж не инопланетные ли корабли? – Усмешка Маркова сделалась шире. – Почему же их не увидели "Кентавры", когда сами вертелись на орбите?

   – Не знаю. – Ветров покрутил головой. – Возможно тогда они нас тоже не видели, а сейчас мы чем-то спровоцировали их появление, каким-то образом привлекли их внимание.

   – Занятная теория. – Марков громко хмыкнул. – Даже не знаю, что и сказать. Хотя, догадываюсь на что ты намекаешь. – Он ещё раз хмыкнул. – У нас есть несколько спутников связи и два погодных спутника. Но сейчас не время ими заниматься, да и нет в них нужды, так как мы ещё не расползлись по планете, а в радиусе сотни километров нас вполне обеспечивает связью и наша станция на корабле. Так что, о сети наземных станций и спутниках забудь. По крайней мере, на пару местных лет. Ищи решение своим проблемам другими способами. А ты... – Он повернул голову в сторону Спирова. – Ещё раз пересчитай контейнеры. Возможно, что и действительно, не было никаких потерь.

   – Что два контейнера потеряны, я утверждаю, однозначно. – Спиров долго покрутил головой.

   – Оба свободны. – Марков махнул рукой в сторону выхода.

   Повернувшись, астрофизик и логист молча покинули офис начальника колонии.

***

   Потекли спокойные, даже как-то похожие друг на друга, дни жизни Владимира Ветрова в колонии, без тревог и приключений. Он занимался свой прежней работой: ночью продолжал наблюдать пространство вокруг Кентауры, составляя каталог близ лежащих звёзд, среди которых Солнце выглядело крайне заурядной точкой желтоватого цвета, а планеты и вообще были невидны, заставляя его с грустью вздыхать в мечте о большом телескопе, который не мешало бы запросить у Земли; днём отсыпался и преподавал астрономию во всех учебных заведениях колонии. Неприятность с потерянной памятью начала забываться, как и проблема с потерянными контейнерами и лишь, когда он видел в ночи яркий след, прочерченный падающим и сгорающим в атмосфере планеты метеоритом, у него, вдруг, начинало сжиматься в тревоге сердце, будто горящий метеор был предвестником неспокойного времени.

   Заметно или нет, но прошли первые сто дней пребывания колонии на Кентауре. Посёлок строился, хотя и не так быстро, как хотелось бы колонистам и всё шло к тому, что их большей части пережидать холодный период времени придётся в корабле. В сотый день жизни колонии на планете строителями был сдан сороковой тёплый дом, что и послужило, в некотором роде, праздником в колонии: посреди поселковой площади были накрыты столы и весь день был отдан веселью. Настроение у кентауран было приподнятое и вполне оптимистичное.

   Большей частью построенные дома занимали строители и обслуживающий персонал тепловой станции и других технических объектов. Поселенцы уже не отправлялись на ночлег в корабль, а оставались в посёлке, обустраивая, в свободное от работы время, свой быт.

   Кентаура уже достаточно удалилась от Немезиды и стало заметно прохладнее, но ни снега, ни заморозков ещё не было, видимо из-за того, что посёлок строился в экваториальной зоне, так как ходившие на большом челноке для изучения других материков колонисты, говорили, что многие из них уже укрыты толстым слоем снега, а их прибрежные воды скованы льдом. Сутки на планете заметно уменьшились, уменьшив и продолжительность своих частей и хотя колонисты уже начали привыкать к переменной особенности суток в своей новой обители, но всё же ещё часто попадали впросак со своим графиком суток и потому Управляющим Институтом была создана специальная группа, которая следила за суточным временем, доводя до колонистов их продолжительность и продолжительность их частей. Некоторые колонисты ворчали на новую особенность жизни, но всё же большинство относилось к суточной вариации времени с достаточной степенью юмора и надеялись уже через несколько оборотов Кентауры вокруг Немезиды, полностью забыть об этой новой особенности своей жизни...

   Было позднее сумеречное короткое утро. Владимир Ветров уже привёл себя в порядок после короткого сна, после ночного дежурства у телескопа и намеревался отправиться в корабельный ресторан для завтрака, а затем в университет, где у него была двухчасовая лекция перед студентами. Осмотрев себя в зеркало и найдя свой вид подобающим своему авторитету, он шагнул к выходу из своей каюты на корабле, как его, вдруг, остановил мелодичный вызов его сканера связи. Остановившись, он приподнял руку, к которой был пристёгнут сканер и ткнул пальцем в его корпус, подтверждая тем самым свою доступность – из вспыхнувшей перед ним голограммы на него смотрел начальник колонии.

   – Здравствуйте, господин Марков. – Механически слетело с губ Ветрова и его сердце сжалось в каком-то неприятном предчувствии, так как лицо начальника колонии выглядело каким-то уж, чересчур, серьёзным.

   – Владимир! Зайди ко мне. – Произнёс начальник колонии едва шевельнув губами и голограмма с его изображением тут же погасла.

   Глубоко и протяжно вздохнув, астрофизик опустил руку с прицепленным сканером связи и продолжил свой путь, с досадой настраиваясь на то, что завтрак сегодня ему, скорее всего, придётся пропустить.

   Войдя в офис начальника колонии, Ветров застал Маркова стоящим у иллюминатора спиной ко входу и смотревшим куда-то вверх.

   – Рад видеть, господин Марков. – Произнёс астрофизик, останавливаясь у входа.

   – Не думаю, что доставлю тебе радость. – Заговорил Марков, не оборачиваясь. – Ты искал, искал контейнер и не мог найти, а он возьми и сам найдись. – Он поднял руку и ткнул пальцем в стекло иллюминатора у себя над головой. – Материализовался прямо над посёлком. Можешь полюбоваться.

   Астрофизик быстрым шагом подошёл к иллюминатору и став рядом с начальником колонии, поднял голову и уставился в то место иллюминатора, куда был воткнул палец Маркова – там были облака. Облачность была не сплошной, а серой и клочковатой, но закрывала, практически весь видимый горизонт. Облака неторопливо плыли куда-то прочь от корабля. Ничего привлекательного в них не наблюдалось.

   – Извините, господин Марков... – Состроив гримасу недоумения, Ветров повернул голову в сторону начальника колонии и поднял плечи. – Но кроме облаков, я больше ничего не вижу.

   – Спрятался, гад в облаках! – Марков опустил руку и повернул голову к астрофизику. – По словам строителей, появился он над посёлком около часа назад. Висит на одном месте, будто гвоздём прибитый. В посёлке паника: все попрятались, где возможно и вооружившись, кто чем смог, сидят уставившись в него, ожидая, когда свалится кому-то на голову. Я приказал навести на него лазерные излучатели корабля, но открывать огонь первыми запретил. Сейчас в посёлок отправляется один из больших челноков с вооружёнными десантниками. Отправляйся с ними и делай ,что хочешь, но чтобы этот контейнер или что там он из себя представляет, больше никогда... – Он постучал пальцем по стеклу иллюминатора. – Никогда не висел над нашими головами, без нашего на то желания.

   – Да, господин Марков. – Дёрнув плечами, Ветров повернулся и направился к выходу...

   Большой челнок стоял под кораблём около трапа. Запрыгнув в него, астрофизик с неподдельным удивлением увидел внутри лишь четверых десантников, включая и пилота, правда основательно вооружённых. Все они сидели уставившись в него.

   Ветров шагнул к ближнему свободному креслу и усевшись, повернул голову к входному проёму двери челнока. Прошло достаточное время – никто в челноке больше не появился. Отвернувшись от входа, Ветров обвёл десантников быстрым взглядом и вновь увидел, что все они по-прежнему смотрят на него.

   – Мы кого-то ждём? – Поинтересовался астрофизик, останавливая свой взгляд на пилоте.

   – Вашей команды. – Произнёс пилот.

   – Какой, ещё, команды? – Лицо Ветрова вытянулось в гримасе удивления.

   – Господин Марков сказал, что мы поступаем в ваше распоряжение.

   – В моё? Странно! – Лицо Ветрова вытянулось ещё больше. – Тогда... – Его плечи поднялись. – В посёлок, наверное. Ну, да. – Он покивал головой. – В посёлок. И как можно быстрее. Мне скоро возвращаться. У меня лекция в высшей школе. Я не могу её пропустить.