Текст книги "К вопросу о пришельцах (Юмористические рассказы)"
Автор книги: Геннадий Горячий
Соавторы: Владимир Лукконен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
ГАСТРОЛИ
С 1-го числа следующего месяца в буфете Тернавокского драмтеатра начинаются гастроли буфета Большого театра.
С ЗАБОТОЙ О ПРЕПОДАВАТЕЛЯХ
...выступили учащиеся макаронопрокатного техникума г. Вытежанска – они предложили, например, контрольные работы проверять не у всей группы, а только у 5–6 человек, у которых остальные 35 списывают.
УСПЕХ ОБУВЩИКОВ
«Увеличим производство дефицитных товаров!» – по такому принципу работают на Никифоровской обувной фабрике. И если еще полгода назад фабрика не могла удовлетворить спрос по трем моделям обуви, после того, как значительно уменьшился выпуск еще двух видов, повышенным спросом стали пользоваться уже пять моделей никифоровской обуви.
НОВЫЙ СОРТ ЧАЯ
К хорошо известным сортам чая – индийскому, грузинскому, азербайджанскому, краснодарскому – прибавился еще один. Его готовит проводник поезда № 222 М. Хазов.
МАЛЕНЬКАЯ ХИТРОСТЬ
Чтобы успеть вовремя на воскресный спектакль, Александр Гущин говорит жене в пятницу, что купил билеты на субботу.
ДАМА С СОБАКОЙ
(Совсем не по А. П. Чехову)
Сидя в павильоне «Ветерок» уже в одиннадцать часов – всего два часа прошло после приезда его на курорт С., – Денис Денисович Щуров увидел, как мимо прошла молодая, невысокого роста блондинка с собакой.
«Хорошо бы, черт подери, – соображал Щуров, – в первый же день познакомиться с такой! И тогда можно быть уверенным, что пребывание на этой водолечебнице пройдет успешно», – усмехнулся Денис Денисович своей смелости.
Он быстро допил из стакана местное вино и направился следом за дамой.
Щуров шел за дамой с собакой, раздумывая, как же начать разговор. Ее походка, платье, прическа волновали его, а душа пребывала в каком-то приятном смятении.
Дама заняла столик под навесом в кафе «Морозко». Пока она делала заказ, Щуров стоял за кустом акации. Затем решился и прошел за соседний столик.
Так близко он впервые увидел ее, и лицо блондинки показалось ему уставшим и даже болезненным. Собака же, которую за ее громадные размеры Денис Денисович окрестил «теленком», выглядела как нельзя лучше. Ее пышущая здоровьем морда говорила об ухоженности и довольстве.
Щуров поманил к себе «теленка». Но в собачьей физиономии не дрогнул ни один мускул: она так же спокойно, и даже надменно, продолжала смотреть на него. Тогда Денис Денисович погрозил ей пальцем. В ответ «теленок» лишь поднял заднюю правую лапу.
Блондинка взглянула на Щурова.
– Это не нравится ему, – сказала она и тотчас же опустила усталые глаза.
– Какой он у вас, однако! – высказал удивление Денис Денисович. – Вы давно в санатории?
– Часов пять.
– Очень хорошо, – удовлетворенно произнес Щуров. – А я третий час здесь. Значит, у нас с вами еще сотни часов для общения.
Она улыбнулась.
– Вы, извините, с чем сюда пожаловали? – все увереннее вел себя Денис Денисович.
– Гастрит, – сказала она.
– И у меня желудок, – соврал Денис Денисович, который болел за свою жизнь лишь однажды – ветрянкой. – Измучились, я вижу, за дорогу.
– Двое суток добирались.
– С таким «теленком» нелегко было, – сказал Щуров и выжидающе уставился на блондинку– как она отреагирует на «теленка».
– Его Шпицем зовут, – просто сообщила она.
– Ничего себе, Шпиц! – обрадовался Денис Денисович, что блондинка не обиделась. – С такими шпицами у нас еще долго изобилия продуктов не будет, – попытался пошутить он.
В это время подошла официантка и положила на стол перед блондинкой большую тарелку с мороженым.
– Здесь всем так подают?!
– Нет, – засмеялась блондинка. – Только нам.
Она поставила тарелку на свободный стул, и Шпиц стал уплетать десертный продукт, что называется, за обе щеки.
– Дела-а, – произнес Щуров.
– Знаете, это нам порекомендовал профессор Сухо-вольский, – внимательно наблюдала она, как ест собака. – При собачьих гастритах, считает он, хорошо делать такие вот внутренние охлаждающие ванны. Через пятнадцать минут после этого необходимо выпить стакан воды из здешнего источника. Так профессор сказал. Но я волнуюсь, захочет ли Шпиц ее пить? Вы не пробовали, какая она на вкус?
– Не пробовал, – признался он. – Стало быть, это у него гастрит?
– Ну да, – придержала она сползающую со стула тарелку. – Правда, не все врачи ставили ему такой диагноз, некоторые утверждали, что здоров, но я-то вижу!
– Выдумают же!
– Если здесь не поможет, – не обратила она внимания на реплику Щурова, – то в следующем году постараюсь достать путевку в Карловы Вары.
«Теленок» доел мороженое, дама вытерла платочком псиную морду.
– Вот умничка! Вот молодец какой! – ласково похвалила она его и прижалась щекой к черному носу «теленка».
Через минуту они втроем шли по аллее. Блондинка – в середине, справа – «теленок», а слева, чуть сзади, – Денис Денисович.
Ее походка, платье, прическа все еще волновали его.
– Будьте добры, оставьте нас сейчас, – сказала дама Щурову. – Видите ли, Шпица почему-то волнует ваше присутствие, а в его положении это вредно: вырабатывается дополнительный желудочный сок, что отнюдь не способствует лечению недуга.
Щуров остановился.
– А как насчет вечера? – спросил Денис Денисович. – Может быть, вдвоем, – выделил он последнее слово, – погуляем по набережной?
– Нет-нет, ничего не получится, – ответила на это блондинка. – Шпица надо спать уложить. Он как посмотрит программу «Время», сразу спать ложится. А одного его в незнакомом месте я не могу оставить.
Дама с собакой удалилась в сторону целебного источника, а Денис Денисович смотрел им вслед и проклинал на чем свет стоит мужа блондинки, который почему-то не поехал вместе с ними отдыхать. Если бы муж был здесь, то мог посидеть с собакой, и тогда Денис Денисович с блондинкой…
ЭКСПЕРИМЕНТ
Режиссер Малюков-Меньшиков – щеголеватый мужчина с привлекательной сединой в редеющей шевелюре, со следами творческих мук на лице – почти влетел в небольшой зал. Он быстро прошагал мимо сидящих людей, с восхищением взирающих на него, и, не доходя нескольких шагов до стола, обернулся к присутствующим.
– Товарищи, – внятно, хорошо поставленным голосом проговорил он, – во-первых, поздравляю вас всех с дебютом в кинематографе. Во-вторых, – он сделал небольшую эффектную паузу, – хочу довести до вас цель нашей оригинальной, совершенно необыкновенной задумки. Пригласив вас, непрофессионалов, буквально на все роли в фильме, мы, сами понимаете, уйдем от набивших оскомину трафаретов, шаблонов, штампов в актерской игре. Зрители получат естественность чувств, поступков на экране. За нашим методом будущее кинематографа, и это по достоинству оценят, как и все гениальное, только потомки.
Режиссер обвел взглядом аудиторию, чтобы проверить впечатление от своей речи, и неторопливо продолжил:
– В-третьих, я хотел бы познакомить вас друг с другом и тем самым показать жизненную широту актерских кадров нашего фильма. Итак: товарищ Фецинов, инженер по профессии, играет у нас посла дружественной державы; товарищ Артамошкин, капитан дальнего плавания, будет исполнять роль первого министра; лаборантка Мешкова играет главную героиню – влюбленную в свое дело принцессу Беатрису, на роль начальника охраны императора утвержден заместитель начальника главка Огнышев, а самого императора будет играть водитель молоковоза Петушков…
Каждый названный человек поднимался, чтобы присутствующие могли познакомиться с ним. И только когда была объявлена фамилия Огнышева, никто не встал.
– Далее у нас, – перевернул листок режиссер, – идут…
– Минутку, – остановил его уверенный голос с первого ряда. – Минутку, тут произошла, по меньшей мере, неточность.
Все посмотрели на солидного мужчину, осмелившегося прервать режиссера.
– Я Огнышев, заместитель начальника главка, – со значением произнес тот, – а меня утвердили на роль начальника охраны.
– Совершенно верно, – снова перевернул листок режиссер, – вас что-то не устраивает?
– Еще бы! – с возмущением воскликнул Огнышев, – когда я соглашался на время съемок исполнять обязанности начальника дворцовой охраны, меня не поставили в известность, что в фильме будет роль императора, которую поручено исполнять водителю молоковоза.
– Вы считаете, что императора не должно быть?!
– Нет. Я считаю, что мне, высокопоставленному номенклатурному работнику, не пристало быть в подчинении у рядового водителя. Даже на время! – с металлом в голосе сказал Огнышев. – Это может быть истолковано там, наверху, как подрыв авторитета руководства.
– Но здесь другие законы, товарищ Огнышев, – творческие. У нас есть утвержденный сценарий, при выборе актеров мы пользовались данными из него. Водитель Петушков имеет фактурные данные для исполнения роли императора, вы нам видитесь в роли начальника дворцовой охраны.
– Не уходите от ответственности! – предупредил Огнышев. – Это не в духе времени. Не надо сваливать все на сценарий. Сценарий, в конце концов, можно и переработать.
– Э-э, нет. Это невозможно – он уже утвержден.
– Корректировке поддается еще и не это! – уверенно заявил Огнышев. – Сегодня сам Юрий Ферапонтович звонил директору вашей киностудии. И он согласился на корректировку.
На лице режиссера появилось растерянное выражение.
– Как «согласился»?
– А вот так!
– Но зачем? Кто этим будет заниматься?
– Не беспокойтесь, – раскрыл папку из крокодильей кожи Огнышев, – общественными организациями нашего главка, после согласования с руководством, эту работу поручено провести товарищу Мурыгину – редактору нашей главковской стенгазеты.
На секунду привстал сидящий рядом с Огнышевым моложавый мужчина:
– В целях осуществления более глубокого эксперимента в кино – чтобы не ограничиваться полумерами в деле ускорения внедрения всего нового – на роль главного оператора фильма утвержден наш работник Молотобойцев, сделавший отличные снимки на юбилее управляющего.
– Но позвольте, – словно очнулся от шока Малюков-Меньшиков и торопливо заговорил – Позвольте, но с оператором Сигизмундовым я снял шесть фильмов. Мы с ним понимаем друг друга с полувзгляда. А с другим человеком… Не знаю, смогу ли я сработаться с ним?
– Мы склонны думать так же. Поэтому отозвали из отпуска руководителя главковского хора ветеранов. Он должен завтра подъехать. И можете быть уверены: с ним Молотобойцев сработается.
…Режиссер Малюков-Меньшиков больше не экспериментирует в кинематографе. Теперь он все делает самым традиционным образом. Так надежнее.
БРОНЯ КРЕПКА
…Один тут, выползая из моего кабинета, пролепетал: мол, не дошла до вас еще перестройка, а дойдет, говорит, тогда завертитесь как змеи ползучие… И он туда же. Теперь ведь на каждом углу: «Перестройка! Перестройка!» Как будто дефицит какой-то выбросили. А чего кричать-то? Перестраиваться? Да, пусть перестраиваются! Те, которые строили, строили, строили, а оказалось, что не то и не так построили. Пусть перестраиваются. А чего таким, как я, перестраиваться? Ну что нам перестраивать, если мы строить-то никогда не строили? Поэтому, когда я услыхал про перестройку, сразу понял, что я уже готов, как пионер. Я всегда готов. Завтра услышу: подстройка! – в один миг подстроюсь! Послезавтра крикнут: ломка! – да ради бога, я уже наломал!
Но смотрю я на людей и вижу все чаще среди них странных каких-то. Ну таких, которые за эту самую перестройку рады горло перегрызть кому угодно. Нет, я тоже «за», я – всегда «за». Но я за тихую такую перестройку, спокойную, не во вред человеку, и стало быть, себе не во вред.
А эти – прямо рвут и мечут. Требуют, чтобы все мы крутились как белки в колесе, чтобы все вокруг нас крутилось, вертелось – не просто шумело, а чтобы результат налицо. И польза общая чтоб видна была воочию. А не на бумаге, под микроскопом. И вот за это они нервов, здоровья, жизни порой лишаются, а все равно – самим спокойно не живется и других тянут. Но нас, других, не так-то легко затянуть. Мы крепкие. Закаленные. Мы десятки лет закалялись. Броня у нас уже. Они о нашу броню очень даже просто инфаркты с инсультами получают. Броня крепка, а эти неугомонные все активнее ее на прочность испытывают. И даже пробить норовят. Поживем – увидим. Увидим, что крепче: их перестройка или наша броня?
Приезжает тут к нам представитель завода с соседней республики. Чтобы продлить договор о наших поставках на будущий год. Я глянул на него и сразу понял – из этих… Не успел порог переступить – и пошел, и поехал: сейчас, говорит, в век перестройки, работая в новых условиях… теперь поставщики свои планы по заказам потребителей формируют: делают то, что требуется, а не то, что им проще… И все новое, и современное, и совершенное…
– Правильно, – говорю, – рассуждаешь. О самофинансировании слыхал? – спрашиваю.
– А как же! – отвечает. – Я,– говорит, – ратую за самофинансирование, полный хозрасчет. Это так необходимо, так необходимо, – говорит, – ну просто жутко необходимо…
– Мы тоже, – перебиваю я его, – это самофинансирование хорошо уяснили: если сами себя не сфинансируем, будем лапу сосать. Дядя нынче ничего не даст.
– Правильно, – говорит. – Для этого и затевалась реформа, – шпарит он газетной передовицей.
– Вам, – говорю, – прокладки нужны восьми видов?
– Уже десяти, – уточняет он.
– Очень хорошо, – говорю.
– А вот кувалд ваших нам больше не надо, – говорит. – Нам они и в прошлом году не нужны были, да вы их нам навязали. А теперь, сами понимаете, хозрасчет – это все по карману бьет, на себестоимости сказывается.
– Это мы понимаем, – говорю. – С пустым карманом и мы не можем жить. Так что, – говорю, – получите ваши прокладки вместе с десятком линий.
– С какими еще такими линиями? – вопрошает он.
– Да, – говорю, – сами понимаете, перестраиваемся: полуавтоматические линии.
– А чего они делают? – спрашивает.
– Известно дело, чего, – отвечаю. – Кувалды они, естественно, делают. Мы свой профиль не меняем – прокладки и кувалды.
– Да побойтесь бога, – взмолился он. – Зачем нам линии по производству кувалд? У нас фабрика по изготовлению пуговиц. Пластмассовых.
– И прекрасно, – говорю. – Вам прокладки нужны? – спрашиваю.
– Нужны! Очень нужны! Без прокладок у нас прессы стоят. Пуговицы не штампуются. Но…
– Раз прокладки нужны, значит и линии по изготовлению кувалд пригодятся.
– Нет! – закричал он. – Только не это!!
– Ладно, – говорю, – мы всегда идем навстречу заказчику– раз не хотите с нами работать, ищите себе другого поставщика. А вместо вас мы включим в свой план фабрику по производству… щеток.
– Нет!!! – истошно завопил он. – Только не это! Только не смертный приговор. Все что угодно…
И дрожащей рукой подписал договор.
И уже потом, когда, держась за сердце, вываливался из кабинета, бормотал себе под нос:
– Это сколько же теперь десятикопеечная пуговица будет стоить? Рубля полтора получается. Да кто же ее покупать будет? Кто?!
– А это уже ваша забота, – сказал я ему вдогонку. Да, похоже, он уже не слышал.
Так что и на этот раз наша броня устояла. И сколько еще стоять будет! И вообще, есть ли такая сила, которая эту броню сможет пробить? А если есть, то где она? Ну где она? Где?!
ВНИМАНИЮ ЧЛЕНОВ КООПЕРАТИВОВ!
В г. Кьяндинске организована кооперативная сберкасса, куда принимаются суммы, которые страшно нести в обычную сберкассу.
ДЛЯ ВАС, ПУТЕШЕСТВЕННИКИ!
Работниками Заозерского бюро путешествий и экскурсий разработан новый маршрут «По ГУМам и ЦУМам», который пролегает через крупнейшие магазины Москвы и Ленинграда. Интересно заметить, что это единственный маршрут бюро, на котором группы в 100 %-ном составе посещают запланированные экскурсии.
СЕРВИС ДЛЯ РЫБОЛОВОВ
В Выжегорском районе создана служба «Рыбацкий сервис». В наиболее популярных местах рыбалки здесь установлены киоски по продаже наборов, состоящих из нескольких рыбешек и листовки, в которой описан оригинальный случай срыва крупной рыбы.
БУДЕТ ВОДА В ПАКЕТЕ!
Сотрудники лаборатории водных проблем Сысойского НИИ уже несколько лет работают над получением порошкообразной воды. Пока им удалось получить лишь жидкий вариант соединения Н2О.
