Текст книги "Профессия: переводчик"

Автор книги: Геннадий Мирам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Взгляд оторвать от моря не могу.

Тишь. Смотрится луна

В пролив. Там, на французском берегу

Погас последний блик. Крут и высок

Английский берег над водой навис.

О, подойди к окну! Как ночь нежна.

Думаю, пример говорит сам за себя – сплошные факти-ческие несоответствия и в то же время искусно передан-ный в переводе образ лунной ночи на берегу Ла-Манша.

Итак, различия двух жанров письменного перевода (художественного и научно-технического) определяются различной задачей, хотя подходы и приемы те же -прямые межъязыковые трансформации и свободная интерпретация. Однако есть еще и устный перевод, которым главным образом занимается большинство переводчиков-профессионалов.

Рассмотрим более подробно различия в коммуникативных задачах, подходах и приемах между разными видами устного перевода – синхронным и последовательным.

Кратко мы уже говорили об этом в предыдущей главе. Помните: синхронный перевод – это трансформации, а последовательный – в основном денотативный подход?

В общем случае это действительно так. У синхрониста нет времени на обдумывание, а при последовательном переводе трудно запомнить и скопировать формальную структуру исходного текста. И все-таки имеет смысл поговорить об этом более подробно.

Я рискну предложить аналогию. Устный перевод (как последовательный, так и синхронный) можно сравнить с такой достаточно реальной ситуацией, когда вам приходится рассказывать кому-либо (например, ребенку) о том, что вы видите из окна быстро движущегося поезда.

При этом рассказ о том, что вы видите рядом с полотном железной дороги (о том, что быстро мелькает и исчезает) будет моделью синхронного перевода, а рассказ о том

пейзаже, который медленно разворачивается перед вами вдали, – хорошая модель последовательного перевода.

Вблизи перед вами быстро мелькают отдельные детали и части ландшафта и по отдельным фрагментам вы реконструируете целое. Вы увидели мелькнувшую металлическую конструкцию и, зная, что такие конструкции используют при строительстве мостов, говорите: «Проезжаем мост». Мелькнувшие позднее другие мостовые конструкции подтверждают ваши слова. Мелькнул кусок улицы, трамвай и вы говорите: «Какой-то город», и действительно, позднее мелькнут высокие дома, витрины и ваша догадка получит подтверждение.

Так и при синхронном переводе вы слышите фрагменты предложений и реконструируете продолжение, только сразу его не "озвучиваете". Чтобы не отстать, заранее делаете "заготовки" из возможных вариантов. Докладчик говорит: "The research that we..."; вы переводите: "Исследование, которое мы..." и держите в голове заготовки "провели", "предприняли" или "проведем", "предпримем".

Вдали вы не различаете отдельные детали, кроме того, вы видите так много предметов сразу, что не можете запомнить все, и, рассказывая, вы на основании целого реконструируете детали.

Так и при последовательном переводе. Вы воспринимаете сразу большой текст и, переводя его, точно воспроизводите основные, ключевые его положения, а связи, "детали", как правило, передаете своими словами, т.е. при последовательном переводе на основании целого реконструируете детали.

Правда, был один случай, когда переводчик реконструировал все.

На семинаре по деятельности коммунальных служб в условиях рынка ему нужно было перевести выступление (правда, довольно краткое) делегата из Чикаго, но случилось так, что во время выступления на него, как говорится, "нашло затмение" – он видел, что докладчик что-то говорит, видел, как шевелятся губы, как время от времени он

энергичным жестом подчеркивает сказанное, однако, что именно он говорит, переводчик, хоть убей, понять не мог.

Вот выступление закончилось, последовала пауза и... переводчик стал переводить. На основе трех слов, которые ему удалось "ухватить" из речи выступающего: "Чикаго", "водопровод" и "муниципалитет", он сумел построить связное повествование о трудностях, которые испытывает муниципальная служба водоснабжения крупного американского мегаполиса. Аудитория была вполне удовлетворена "переводом", выступающему задавали вопросы.

Оставим в стороне мораль, которую можно извлечь из этого переводческого курьеза, и вспомним основные компоненты означивания – контекст, ситуацию и фоновую информацию. Очевидно, такой псевдоперевод полностью исключает использование контекста и опирается на отличное знание ситуации (слушатели ожидали от докладчика именно такого сообщения) и превосходное владение фоновой информацией (которую переводчик усвоил в основном в ходе семинара).

А теперь посмотрим, какова роль этих компонентов означивания при последовательном и при синхронном переводе. При последовательном переводе мы располагаем контекстом достаточно большой протяженности, в то время как при синхронном переводе контекст очень ограничен и фрагментарен (см. Рис. 7).

Иначе говоря, при последовательном переводе перед нами последовательно разворачивается континуум контекста и, опираясь на фоновые знания и ситуацию, мы выбираем нужное из значений, предлагаемых конвенцией, и передаем его средствами другого языка.

При синхронном переводе перед нами мелькают фрагменты контекста и мы слепливаем их воедино также на основе ситуации и фоновых знаний. И самое большое отличие от последовательного перевода состоит в том, что при синхронном переводе надо переводить сразу, и если потом окажется, что переводчик ошибся, ничего уже нельзя исправить. Поэтому "на синхроне" так много значат ситуация и базовые знания.

контекст 2

контекст 3

контекст 1

СИТУАЦИЯ

ФОНОВЫЕ ЗНАНИЯ

Схема означивания при синхронном переводе

КОНТИНУУМ КОНТЕКСТА

СИТУАЦИЯ

ФОНОВЫЕ ЗНАНИЯ

Схема означивания при последовательном переводе

Рис.7

Предположим, что переводчик-синхронист слышит предложение: "At the first stage the chips are put on the conveyer". Он немедленно должен сделать выбор и перевести "chips" либо как "стружка", либо как "щебень", либо как "нарезанный сырой картофель", либо как "чип". Скажем, он выбирает эквивалент "чип", что не противоречит контексту в рамках приведенного предложения, но уже следующее предложение: "Then they are transferred to the frying oven" подсказывает, что он допустил серьезную ошибку и нет времени даже извиниться.

Обычно такие ошибки синхронисты не делают, так как ситуация и базовая информация помогают им сделать выбор заранее, но потенциально такая опасность не исключена, и особенно велика она при смене переводчиков, потому что при этом изменяются тезаурус переводчика (т.е. то, что знает этот переводчик) и контекст (см. Рис. 6 и 7). Я проиллюстрирую это довольно забавным примером.

На одном семинаре докладчик упомянул термос, называя его по-английски сначала "thermoflask", а потом просто "flask". Переводчик, который переводил с самого начала (и знал первичный контекст, "контекст 1"), переводил "flask" правильно – "термос". Но вот его сменил второй переводчик, не знакомый с первичным контекстом и опирающийся на "контекст 2", и он переводил "flask" уже как "фляжка". Сменивший его третий синхронист, используя "контекст 3", переводил "flask" по-своему – "колба".

При последовательном переводе переводчик ждет разъясняющего контекста, и ошибки такого рода у хорошего переводчика исключаются в принципе.

В сущности же, любой перевод, устный и письменный, технический и художественный – это непрерывное выдвижение гипотез и их проверка по контексту, ситуации и базовым знаниям.

Проверяя вариант перевода, выдвинутый в качестве первичной гипотезы, мы учитываем, насколько его текст соответствует:

• общему и частному контексту;

• теме письменного или устного текста оригинала (выступления, дискуссии, книги, статьи и т.д.);

• нашим общим знаниям о жизни, об окружающем мире, "о совместимости вещей в нем";

• ситуации;

• стилю;

• правилам сочетаемости единиц языка. Зачастую бывает очень непросто сказать, какой из этих факторов оказывает влияние на наш выбор, и тогда мы

начинаем говорить об "интуиции", "чувстве языка", "переводческом чутье" и тому подобных мало понятных вещах.

И все же можно привести несколько таких примеров, когда с большей или меньшей определенностью (!) можно сказать, какой именно фактор оказывает влияние на наш выбор эквивалента.

Скажем, в общем контексте выступления слово «interpretation» может значить «интерпретация» или «толкование», однако частный контекст «interpretation into official languages» подсказывает иное значение: «перевод».

Бывает и наоборот – общий контекст (определяющий значение всего текста) во всех случаях противоречит частному. Скажем, вы переводите на русский язык письмо, написанное от первого лица, традиционно используя мужской род ("я считал...", "я ожидал" и т.п.), и только подпись какой-нибудь Дженни или Джуди (общий контекст) заставляет вас изменить весь перевод.

Тема – это тот фактор, который определяет значение всей терминологической лексики. При этом значения могут расходиться настолько сильно, что никакое «переводческое чутье» не поможет, например, «withdrawal» – «отвод войск» (воен.), но «withdrawal» – «абстинентный синдром» (мед.). Общее значение слова может бытовать в тексте параллельно с тематическим, например, «interest» – «интерес» и «процентная ставка» (финанс.). То или иное значение определяет частный контекст.

В одном кинофильме фраза героя "I'll go get the supplies" была переведена "Пойду принесу что-нибудь поесть". Думаю, здесь повлияла ситуация. Общей ситуацией детективного романа можно объяснить и перевод фразы «They will throw the whole book on you» как «Они на тебя повесят все статьи».

Лексическая сочетаемость и стиль взаимосвязаны. Сочетание не сочетающихся разностилевых элементов, к сожалению, достаточно типично для литературных переводов последнего времени. Как тут не вспомнить блестящую пародию Татьяны Толстой: "...А как задует сиверко, как

распотешится лихое ненастье – резко замедляется общий метаболизм у топтыгина, снижается тонус желудочно-кишечного тракта при сопутствующем нарастании липид-ной прослойки"²¹.

Было бы, конечно, неразумно требовать от переводчиков анализа факторов, определяющих выбор эквивалентов, в процессе устного (да и письменного) перевода. На это просто нет времени. Но при подготовке к переводу следует обязательно четко сформулировать для себя:

• тему выступления, дискуссии, переговоров;

• ситуацию;

• стиль речи, соответствующий этой теме и ситуации. На этом мы заканчиваем теоретическую часть и переходим к делам более практическим.

Глава 4

Синхронный перевод-

психофизиологическая аномалия

в качестве профессии

Казалось бы, что может быть обыденней переводческой профессии. Этому расхожему мнению противоречит «профессиональная аномалия» синхронного перевода. Психическое напряжение и физиологический дискомфорт, постоянно испытываемые синхронистом, ставят эту профессию в один ряд с профессией летчика-испытателя.

Представьте профессора, который читает лекцию, балансируя на проволоке, подвешенной высоко под потол-

ком аудитории. Представьте инженера, который производит расчет какой-нибудь сложной конструкции, стоя на голове, или слесаря-водопроводчика, который одновременно (т.е. синхронно) чинит кран в ванной и на кухне, не перекрывая при этом воду! Вы наверняка скажете, что это аномалия, что так работать может только ненормальный.

Тем не менее в столь же аномальном режиме работает профессиональный переводчик-синхронист, слушая текст на одном языке и одновременно (т.е. синхронно) "озвучивая" этот текст на другом.

Послушаем, что говорят ученые, называя рабочий режим переводчика-синхрониста экстремальным:

"Профессиональный синхронный перевод – это такой вид устного перевода на международной конференции, который осуществляется одновременно с восприятием на слух... предъявляемого однократно устного сообщения на исходном языке в изолирующей переводчика от аудитории кабине и в процессе которого – в экстремальных условиях деятельности – в любой отрезок времени перерабатывается информация строго ограниченного объема".

"Экстремальные условия осуществления профессионального синхронного перевода иногда приводят к постановке вопроса о возникновении состояния стресса у син-хрониста..."²²

К этому нечего добавить, кроме, пожалуй, того, что синхронный перевод не "иногда приводит к постановке вопроса о", а всегда связан с огромными психическими нагрузками, часто стрессом, и это естественно, так как одновременно слушать и говорить нормальный человек не может – это психофизиологическая аномалия. Организм сопротивляется, и его сопротивление можно сломить только ценой большого психического напряжения, а ведь еще и переводить надо, и желательно не кое-как.

Сейчас, когда "плеер" с наушниками не редкость, легко проделать такой опыт: поставьте кассету с каким-либо тек-

стом на вашем родном языке и попробуйте вслух повторить каждое второе слово или (более сложная задача) каждый глагол в этом тексте. Так вы создадите условия, слегка приближенные к синхронному переводу,– вы не сможете просто «отключить внимание», придется слушать и анализировать текст и одновременно говорить. Те, у кого сразу хорошо получится второй опыт (с глаголами), могут попробовать свои силы в синхронном переводе.

Поэтому всегда звучит забавно, когда какой-нибудь не очень самокритичный "устный" переводчик говорит, что он переводит синхронно. Это так же смешно, как иногда слышишь, что кто-то знает иностранный язык в совершенстве. (Тут и родной-то не всегда знаешь на твердую тройку!)

Переводить синхронно без специального оборудования невозможно (да и нежелательно – будешь заглушать того, кого переводишь). Нужны специальные наушники, в идеале нужна кабина (или, как говорят синхронисты, "будка") и больше всего нужны особые навыки и приемы перевода, о которых и пойдет речь в этой главе.

Итак, во время синхронного перевода выступающий говорит или читает свое выступление в микрофон на одном языке, а переводчик слышит это выступление в наушниках и, говоря одновременно с выступающим, синхронно переводит его выступление на другой язык.

Переводчик говорит в свой микрофон, и у слушателей, которые слышат в наушниках его перевод, должно создаваться впечатление, будто выступающий говорит на их языке. У хорошего синхрониста совпадают с выступающим даже ораторские паузы, а жесты, которыми выступающий подчеркивает свои слова, точно сопровождают перевод (некоторые синхронисты жестикулируют в кабине, повторяя жесты докладчика).

Я думаю, что сложность такого перевода очевидна даже неспециалисту. Специалисты же обращают внимание на следующие факторы, определяющие сложность синхронного перевода:

• Психофизиологический дискомфорт, вызванный необходимостью слушать и говорить одновременно. Обычно мы сначала выслушаем то, что нам говорят, а потом отвечаем. Трудно говорить даже тогда, когда вас перебивают или когда несколько человек говорят одновременно.

• Психическое напряжение, связанное с "необратимостью" сказанного докладчиком в микрофон. Докладчика не остановишь и не попросишь повторить.

• Психическое напряжение, связанное с "необратимостью" перевода и большой аудиторией слушателей. Не извинишься и не исправишь.

• Психофизиологическое напряжение, вызванное быстрым темпом речи. Синхронист должен всегда говорить быстро, без пауз – иначе отстанешь, а ведь паузы в речи несут не только смысловую, но и психофизиологическую нагрузку (чтобы перевести дыхание, собраться с мыслями).

• Сложная лингвистическая задача "увязки" при синхронном переводе высказываний на языках, имеющих разную структуру, при крайне ограниченном контексте и остром дефиците времени на перевод. Например, структурная "увязка" высказываний на языках со свободным и детерминированным порядком слов (скажем, русский и английский).

• Сложная лингвистическая задача "речевой компрессии", призванной компенсировать отставание перевода на язык с большей длиной слов и многословной риторикой. Например, слова русского языка на 7-8% длиннее английских, кроме того некоторые довольно распространенные понятия, передаваемые в английском одним словом, требуют нескольких слов в русском языке. Это в особенности относится к новым, "не устоявшимся" понятиям.

Не надо забывать и о том, что перевод сложен сам по себе, без этих дополнительных осложняющих факторов. Об этом мы немало говорили в предыдущих главах.

Перечисленные факторы убедительно доказывают сложность синхронного перевода. Но это, как говорится, полбеды. Эти факторы действуют в идеальном случае, когда докладчик говорит в нормальном темпе, на понятном литературном языке, когда у него стандартное произношение и он понимает, что его переводят и заинтересован в том, чтобы аудитория его поняла. К сожалению, так бывает очень редко.

Дополнительную сложность синхронного перевода, чрезвычайно затрудняющую и без того непростую задачу синхрониста, можно объяснить тем, что большинство людей совершенно не понимает специфику перевода, особенно синхронного, рассуждая так: "Знаешь язык? Переводи". Помните, мы об этом уже говорили в начале?

Учитывая такое пренебрежение к переводческому труду, синхронист должен быть всегда морально и профессионально подготовлен к тому,

• что выступающий будет говорить очень быстро или читать текст своего выступления (при чтении скорость значительно выше);

• что произношение докладчика будет нечетким или нестандартным (особенно сложно понимать англо-говорящих из стран Африки, из Индии, японцев и французов);

• что выступающий будет использовать в своей речи нестандартные, предварительно не введенные сокращения или словечки и выражения профессионального жаргона.

Все эти сложности, безусловно, могут присутствовать и при последовательном переводе, но там всегда есть обратная связь с выступающим (можно переспросить, попросить повторить) и контакт переводчика с аудиторией, где обязательно найдется кто-нибудь, знающий язык и предметную область выступления, и он всегда подскажет и поправит, причем, как правило, доброжелательно, если в общем перевод хороший.

Иное дело синхронный перевод, где нет связи ни с докладчиком, ни с аудиторией. Приведу несколько примеров.

На одном семинаре синхронист, которому из кабины докладчик не был виден (кстати, еще одна сложность "синхрона", встречающаяся на практике чаще, чем принято считать), переводил доклад, искренне полагая, что докладчик – представитель Болгарии. Он так и переводил: "У нас в Болгарии...", "Население Болгарии...", и только высунувшись из кабины, он с ужасом осознал свою ошибку -докладчик был негром, как выяснилось, из Нигерии, который так произносил название своей страны, что ближе всего по произношению была Болгария.

На семинаре по малым и средним предприятиям все англоязычные докладчики пользуются сокращением SME (small and medium enterprise). В русском языке стандартного сокращения нет, а переводить это словосочетание полностью – "малые и средние предприятия", в то время как докладчик говорит SME, на "синхроне" нельзя – потеряешь время. Синхронисты ввели сокращение МСП (малые и средние предприятия), которое восприняли не все. Один участник задал вопрос: "Что значит МСП? СП мы понимаем: совместное предприятие, а МСП?

Что тут можно сделать? Пожалуй, ничего. Можно поговорить с докладчиком и попросить не пользоваться сокращением, но, во-первых, всех докладчиков не попросишь, а, во-вторых, – бесполезно: пообещает и забудет. Нужно "выкручиваться", например, говорить "малый бизнес".

В стране Т. на открытии конференции должен был выступать президент, но, как это обычно бывает, он не приехал в силу загруженности делами государственными, а прислал приветствие, которое зачитал его референт очень быстро и с ужасным "Т-акцентом". У синхрониста текста не было, понять выступление на слух было абсолютно невозможно. Что делать? Зато у синхрониста был текст выступления вице-президента, который он и перевел с выражением. Были аплодисменты. Потом выступил сам вице-

президент, и синхронист опять прочитал этот текст, и никто ничего не заметил, и опять были аплодисменты. Мораль? Конечно, так делать не следует, но виноват, по-моему, не переводчик, а референт президента.

Беда для синхрониста, если попадется докладчик-шутник.

Один американский политолог, говоря о демографической ситуации, сказал, что в Вашингтоне она напоминает Hershy's: половину населения составляют chocolates, а другую половину – nuts. Синхронист сказал, что демографиче-:ая ситуация пестрая и правильно сделал. Не говоря уже

расистском подтексте, перевести эту так называемую ку нельзя, не объяснив предварительно: что "Hershy's" распространенная в Америке марка шоколада с орехами;

что "chocolates" презрительное кличка чернокожих; что "nut" имеет два значения "орех" и "сумасшедший";

• что американцы считают своих вашингтонских политиков абсолютными "nuts".

Один наш выступающий смеялся и говорил, что некоторые рассматривают приватизацию как "прихватизацию", стараясь прихватить кусок получше. Переводчик перевел "прихватизация" как "appropriation", но никто из англоязычной аудитории, конечно, не засмеялся.

Работа синхрониста, безусловно, очень сложна. Те трудности, о которых я только что упомянул, не редкость, не нечто такое, что происходит раз или два в жизни – они встречаются в работе профессионального синхрониста постоянно и их надо постоянно преодолевать. Как преодолевать? Что нужно для того, чтобы ваш синхронный перевод звучал пристойно? Давайте немного поговорим об этом.

Прежде всего, как и для всякого неординарного дела, для синхронного перевода нужен талант. Я глубоко убежден, что без определенного набора врожденных психофизиологических характеристик стать синхронистом нельзя. И эти врожденные черты обязательно должны дополняться приобретенными качествами. Какие же это характери-

стики и качества? Сначала я их перечислю в произвольном порядке, а потом объясню, почему они нужны и что, по-моему, важнее всего.

Психофизиологические характеристики

• Сосредоточенность, способность предельно концентрировать внимание, способность "отключаться" от помех.

• Способность распределять внимание на несколько задач одновременно.

• Быстрота реакции.

• Быстрая речь.

• Психическая и физическая выносливость.

Приобретенные качества

• Широта кругозора, энциклопедические знания.

• Свободное владение родным языком, богатство словаря.

• Способность свободно воспринимать на слух любую речь на рабочем иностранном языке.

• Свободное владение рабочим иностранным языком, особенно его разговорным, идиоматическим слоем.

• Изобретательность, "гибкость ума".

Конечно, всем комплексом этих качеств и характеристик в полном объеме обладают лишь редкие люди – это синхронисты высшего класса, и их имена хорошо известны в профессиональной, и не только профессиональной, среде. Обычно у среднего синхрониста одни качества бывают выражены сильнее, другие – слабее, но тем не менее каждый синхронист-профессионал явление довольно редкое. Достаточно сказать, что синхронисты есть не в каждой стране, а в тех странах, где они есть, настоящих профессионалов не более десятка.

Итак, предположим, что вы решили стать синхронистом. Будем исходить из того, что у вас есть специальное

языковое образование (Институт иностранных языков, языковой факультет университета и т.п.) и вы несколько лет регулярно занимались последовательным устным переводом. Если у вас такого образования или достаточной практики последовательного перевода нет, то синхрони-стом вы едва ли сможете стать.

Сначала проверьте, есть ли у вас необходимые психические и физические качества. Для этого нужен плеер, кассеты с записями иностранных текстов на разные темы и диктофон.

Начните с простых тестов.

Тест первый

Проверка способности сосредоточиться на задаче, способности «отключаться» от помех.

Поставьте кассету с любым английским текстом. Для начала не нужно брать такие записи, где диктор говорит очень быстро, – к скороговоркам (например, спортивным комментариям) можно перейти позднее. Записывайте свою речь на диктофон

Задание: Вести счет предложений вслух на родном языке. Считать сначала второе предложение (говорите: «второе предложение»), затем седьмое (говорите «седьмое предложение»), затем пятое (говорите «пятое предложение»). После этого начинайте отсчет опять со второго (второе – седьмое – пятое) и так до конца текста.

Продолжайте до тех пор, пока не перестанете сбиваться в счете.

Если вы успешно прошли этот тест, можете проверять себя дальше.

Тест второй

Проверка способности распределять внимание.

Возьмите магнитофонную запись текста на иностранном языке и письменный перевод этого текста. Слушайте запись и читайте перевод. Усложняйте задачу, читая перевод не подряд, а, скажем, каждого второго предложения.

Если вы хорошо справились с этими тестами, можно считать, что синхронист из вас может получиться, но надо,

конечно, работать, развивая в себе врожденные качества и приобретая необходимые навыки, о которых говорилось выше. Возникает естественный вопрос: "Как это делать?" Вопрос тем более уместный, если учесть, что в большинстве даже специальных вузов синхронному переводу не учат.

В качестве общего ответа я позволю себе привести слова одного великого древнегреческого скульптора, который сказал своим ученикам приблизительно следующее: "Я не смогу вас ничему научить. Я покажу вам, как правильно держать резец, а всему остальному вы должны научиться сами".

Эти слова полностью применимы к синхронному переводу – хорошего синхрониста создает практика и опыт, наложенные на врожденные качества. Тем не менее научить "правильно держать резец" можно и нужно.

Так, очень хорошие упражнения для развития навыков синхронного перевода есть в учебнике А.Ф.Ширяева²³. Они применялись (да и сейчас, я думаю, применяются) для обучения синхронному переводу в Военном институте, Дипломатической академии МИД и подобных заведениях в Москве.

Упражнения эти разные, но все они направлены на выработку навыка разделения внимания, способности сконцентрироваться на главном. По сути, они напоминают тесты для подготовки агентов, прекрасно описанные Ле Кар-ре: "Эти пленки он (агент) должен был слушать постоянно первые две недели подготовки. Записи были сделаны со старых пластинок; на одной была царапина, и треск повторялся, как счет метронома. Все это напоминало салонную игру: то, что необходимо было запомнить, упоминалось вскользь, неявно, часто на фоне отвлекающих шумов, факты мелькали в разговорах, оспаривались и уточнялись. Слышались голоса трех главных собеседников: один женский, два мужских. Иногда вмешивались другие голоса... На первой пленке женщина быстро читала разные списки.

Вначале это был перечень покупок: два фунта того, кило этого, потом без перехода она начинала перечислять цветные кегли – столько-то зеленых, столько-то желтых; потом пошло оружие: пушки, торпеды, боеприпасы такого и такого калибра, потом цифры по какой-то фабрике, производительность, объем отходов..."²⁴ И так далее. Потом агента спрашивали, например, сколько было куплено яиц или сколько в списке зеленых кеглей.

Я думаю, что достать такого рода текст для тренировки вам будет трудно, но можно попробовать создать похожие условия. Можно, например, регулярно слушать новости (CNN, Euronews etc) и регистрировать в памяти или лучше письменно ключевую информацию. Например, Ирак -бомбардировки радаров, Босния – освобождены сербские заложники и т.п. Записывать следует по ходу передачи. Выработайте свой собственный символьный код (сокращения, стрелки и т.д.). Записывать надо на языке перевода. Навык такой записи поможет вам и на "синхроне", и при последовательном переводе длинных выступлений.

В основном же подготовку к синхронному переводу должна определять его специфика. Мы уже кратко говорили об этом в предыдущей главе, давайте сейчас рассмотрим этот процесс более подробно.

Итак, при синхронном переводе "на вход" поступает, как правило, всего несколько слов, так как ожидать, пока поступит более длинный отрезок текста синхронист не может – это приведет к неизбежному отставанию. Обычно синхронист ждет окончания синтаксической конструкции или логической синтагмы и после этого переводит²⁵.

Таким образом, при синхронном переводе контекст практически отсутствует и выбор эквивалента из набора, предлагаемого конвенцией (словарем), приходится делать

на основе ситуации и фоновых (общих и тематических) знаний.

Отсюда можно сделать вывод, что для успешного синхронного перевода необходимо:

1. Иметь как можно более широкий и универсальный набор эквивалентов.

2. Иметь хорошую общую и специальную "базу знаний".

3. Хорошо знать ситуацию и уметь правильно ее использовать в своих интересах.

Остановимся теперь несколько подробнее на этих вопросах.

Обычно выбрать правильный эквивалент-термин не трудно. Если известна тема, то едва ли вы будете переводить "default" как "умолчание" на семинаре по банковскому делу и как "дефолт" на конференции по компьютерам.

Вопреки достаточно распространенному мнению, главную трудность при синхронном переводе представляют не специальные слова и выражения, а бюрократические клише и некоторые общеупотребительные речевые конструкции, так как именно в этом лексическом слое речевая оформленность в английском и русском языке резко различается.

В предыдущих главах я уже приводил примеры таких различий, приведу еще несколько. Например, как сказать по-английски "обсудим в рабочем порядке" или по-русски "first come, first served" так, чтобы избежать при этом дословности? Или как передать непереводимую аллитерацию в выражении "last but not least"?

Я бы предложил «в порядке живой очереди» для "first come, first served"; один говорящий по-русски американец предложил "shall discuss when it comes to it" для «обсудим в рабочем порядке», но сказал, что у них такого выражения нет; «и последнее, что тоже немаловажно» – это лучшее, что я мог придумать для "last but not least". Все это мои (и американца) предложения, и вы вольны предложить что-нибудь другое.

Важно же здесь то, что в бытовом слое таких "нестыко-

вок очень много, и синхронист должен иметь в запасе заготовки, потому что, если перевести «в рабочем порядке» как "in the working order", вас едва ли поймут.

Русский язык склонен к номинативному способу выражения, а английский – к вербальному. У лифта в одном учреждении я видел такой призыв: "Вызывайте лифт нажатием кнопок легким касанием". Дословный его перевод вызвал бы у англоязычного человека тихое недоумение.

По правилам (например, по правилам ООН) синхронист должен переводить только на родной язык, но это правило, как и многие другие, редко соблюдается и мы переводим на английский, совмещая несовместимое – канцелярский стиль наших докладчиков с формулами английской риторики, которые, честно говоря, мы почти не знаем.