Текст книги "Ричард Длинные Руки – фрейграф"

Автор книги: Гай Юлий Орловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Я поднялся, медленно отряхнул одежду от песка. Отшельник смотрел снизу вверх, лицо начало меняться, я поспешно отвел взгляд в сторону.

– И все-таки ты дурак, – сказал он внезапно, – ты не понимаешь самого главного.

– Чего?

– Почему маги уходят от людей, – ответил он раздраженно.

Я покачал головой:

– Не все уходят. Многие живут в городах и даже селах.

Он отмахнулся в еще большем раздражении.

– Не понимаешь, – повторил он, – то не маги… а так, пыль. Маги – это… которые могут многое. И потому нам нельзя жить среди людей. Те сразу превращаются в ленивых тварей. Сперва это еще люди, что иногда просят о пустяковом для нас одолжении, ну там спасти умирающего ребенка, вылечить отца, на которого упало дерево и сломало спину… потом начинают просить все больше и больше, потому что можем дать все простым щелчком пальцев, а в таком случае как не хочется работать, орошать поле соленым потом!.. И вот постепенно целый край превращается в бездельников, которые не хотят работать, не хотят даже сами думать, потому что мы умнее и всегда можем подсказать решение получше! А то и сделать все за них.

Я подавленно молчал, потом пробормотал:

– Простите, мудрый. Я в самом деле никогда не смотрел с этой стороны… Вы правы, человек всегда старается сделать меньше, а получить больше. На этом и покоятся основы прогресса.

Он хмыкнул.

– Да, но прогресс возможен, если нет помощи со стороны, и надо самим! А когда достаточно просто попросить…

Я спросил:

– А почему не отказать?

Он посмотрел на меня с жалостью.

– Как? Когда приползают на коленях, когда приводят голодных оборванных детей? Когда говорят обвиняюще: тебе достаточно шевельнуть пальцем, и мои закрома наполнятся зерном, подвалы окороками, а бочки – вином! Хуже всего, что это в самом деле так. Я могу даже пальцем не шевелить, но закрома всех домов на много миль вокруг наполнятся зерном, а кувшины – медом. Но к чему это приведет дальше? Мы ведь живем тысячи лет, ты не можешь представить, во что превращаются эти люди всего через два-три поколения!

– Могу, – ответил я.

– Как?

– У меня свои методы, – ответил я таинственно. – Другая школа… Приятно было пообщаться, но мне надо лететь по своим мелким муравьиным делам. Драконы сродни муравьям. Как и люди вообще-то.

Он спросил внезапно:

– А что насчет четырех треугольников?

Я засмеялся и, оставив один на прежнем месте, три палочки воткнул кончиками в песок, поставив шалашик над ним сверху.

– Всего лишь выйти из плоскости мышления!

Он в великом изумлении смотрел на получившуюся фигуру. Губы шевелились, будто снова и снова пересчитывал треугольники, хотя что там считать, все четыре видно сразу.

Я отошел на несколько шагов, чтобы не засыпать его песком при взлете, отшельник поднял голову.

– Погоди!.. – произнес он, в голосе впервые прозвучало смятение. – Ко мне приходят короли за помощью… но редко получают. Что хочешь получить ты?

Я широко улыбнулся и медленно перетек в огромного дракона, очутившись в ямке из песка. Уже в прекрасной личине закованной в броню рептилии, развел крылья, готовясь к прыжку.

– Выходите за пределы, – возгласил я мощно, – искатель истины! Не губите жизнь, топчась на месте.

Он смотрел ошалело, как я оттолкнулся и красиво взмыл в небо. Уже там меня догнал его крик, полный потрясенного изумления:

– Но это помощь мне! А что тебе?

– Христиане всегда помогают слабым и хилым, – крикнул я так гордо, словно на мне рыцарские шпоры, а не когти на задних лапах. – Это наш долг!

Глава 4

Могучие рывки отдохнувших крыльев быстро поднимают в высокие слои, где воздух не так накален, к тому же как на ладони вся область с рощами, речками, горами и холмами, а также удобные зеленые долины, где можно попутно пасти коней, а людям отдыхать в тени деревьев.

Вообще-то надо бы что-то попросить взамен, явно же этот гад может очень многое, а у меня проблем выше крыши, но теперь уже поздно… да и тогда было поздно: рыцари не просят, а сами оказывают одолжение, как я и сказал потом. Слишком красиво и эффектно я показал свое превосходство, хотя это вообще-то не мое, а всего человечества, что придумало как тысячи загадок, так и ответы на них. Но все равно, мое или не мое, а надо было держать гонор, нельзя просить рыцарю, хотя демократ попросил бы, но я, такой дурак, когда надо быть демократом – рыцарство так и прет, так и прет, пошло оно в задницу…

Расстроенный, я тем не менее летел мощно и красиво. Мало ли, какие сомнения терзают и вообще раздирают душу гнилого интеллигента, но это я очень глубоко внутри интеллигент, а снаружи сама круть – уверенная, бескомпромиссная и ломящаяся вперед во имя правого дела.

Впереди показался город, просто город, сейчас имя неважно, просто заметка для памяти, здесь можно разместить на прокорм пару больших отрядов, да еще церковь начать строить на месте нынешней стелы…

Город выглядит большим и богатым, только стела показалась слишком мелкой. Мелькнула мысль, что здесь карбонарии берут верх, вот уже уменьшают символ зависимости… хотя как, не понимаю!.. Нет, здесь, скорее, другое. Выстроили стелу, вполне соизмеримую с размерами небольшого городка, но с того времени город разросся, выплеснулся за стены, а потом опоясался новой стеной, вон видна и старая… ага, а дома здесь старые сносили и строили новые, что значит, еще как не бедствуют…

На городской стене двое стражников задрали головы. Я горделиво ухмыльнулся, моя личина исчезничества надежна, как никогда. Я сам чувствую, как управляю ею все легче и проще…

Один из стражников указал в мою сторону пальцем, словно в самом деле видит грозного дракона, громко закричал. Неужели все-таки рассмотрели, мелькнула мысль. Молодцы отцы города, снабдили этих ребят самыми могучими амулетами, что проникают через любую защиту…

На стене появились еще двое, быстро подняли что-то наподобие большого арбалета на станине. Я смотрел с интересом, действуют умело и слаженно, молодцы. Старший махнул рукой, блеснула металлом стальная тетива, в мое сторону сорвалась крупная стрела, размером с дротик. За нею остается дымный след, а потом и вовсе посыпались искры.

Я беззвучно засмеялся и небрежно сделал красивый рывок в сторону. Стрела должна промчаться мимо, затем упасть на землю… Я похолодел, когда она вдруг моментально изменила курс и понеслась на меня, да еще и с заметным ускорением. Я едва успел сделать резкий нырок, стрела сейчас промчится выше…

Меня тряхнуло, жуткая боль пронзила насквозь, сразу же по ушам ударил недобрый треск вспарываемой брони на спине. Мимо пронесло костяные пластины с окровавленные кусками плоти. Меня перевернуло, на крепостной стене далекие фигурки запрыгали, донеслись отвратительно ликующие вопли.

Теряя сознание от боли, я распластал крылья, не в силах ими пошевельнуть. Земля начала приближаться, я попытался расправить плечи, но адская боль заставила взвыть. Кровь выбрызгивается горячими струями, ее сдувает ветром и бросает капли мне в морду. Я выл и хрипел, челюсти стиснуты, только бы не потерять сознание еще в воздухе…

Навстречу понесло оливковую рощу. Я вломился в верхушки, там трещало и ломалось под моим телом, что-то вонзилось в мое израненное, лишенное брони тело.

Я взвыл еще раз и потерял сознание…

Громкие голоса и треск ветвей заставили вздрогнуть и очнуться. Я приподнялся на дрожащих руках, на лицо прилипли травинки и листья, я в человеческом теле у подножья кучи песка начал отползать в кусты.

Какое счастье, что деревья смягчили падение.

– Идите сюда! – донесся крик. – Здесь что-то не так!

– Следы? – крикнули с другой стороны.

– Нет, – ответил первый голос, – обломаны ветки и откуда-то песок.

– И что?

– Дурак, а ты видел в этой роще белый песок раньше? Мы же тут раз в неделю бываем!

Голоса умолкли, я понял, что следопыты направляются в мою сторону. Тяжело дыша, я заполз глубже под защиту кустов. На мне изорванная одежда, ноют и чешутся бока и плечо, меч утерян, не превратились в лохмотья только сапоги.

Голоса приближаются, я приподнялся на четвереньки и отбежал к толстому дереву, а там, держа его между собой и преследователями, рискнул углубиться в рощу.

Острая боль то и дело скручивает мышцы. Что стряслось с моей регенерацией или раны несовместимы… или почти несовместимы с жизнью? Я упал в выемку и заполз под нависшую над нею корягу, как и положено рептилии или гаду подколодному, затаил дыхание.

Вскоре почти над головой послышались шаги, один остановился и смотрел в мою сторону, но поверх моего убежища.

Второй крикнул в нетерпении:

– Ну чего?

Первый сказал хмуро:

– Вряд ли теперь поймаем… А если он превратился в червяка? Или в муравья?

– Дурак, так даже великие маги не могут!

– А они тебе докладывали? – осведомился первый. – Этот же явно чужак. Все в королевстве… да и соседи знают, у нас небо держат чистым от драконов, гарпий и даже коршунов. Кто бы ни прилетел, его тут же в пух и перья… Так что это дальний чужак, точно говорю!.. Вот и напоролся…

– А где труп? Такого дракона да не отыскать? Он же десяток деревьев повалил!

– Говорю ж тебе, – сказал первый раздраженно, – его только ранили! А теперь он превратился в муравья, жука или еще какую-то мелочь. Нас хоть тысячу сюда пришли искать, без толку. Сидит где-то на дереве и зализывает раны.

– Может, посмотреть на деревьях?

– Ну, посмотри-посмотри.

Судя по хрусту веток под ногами, один из стражников в самом деле послушно пошел осматривать деревья. Его обматерили за дурость.

Наконец эти двое ушли, я прислушивался к затихающим голосам, это хорошо, что терпел, их тут с полсотни, с одними бы красиво дрался, а другие бы нашпиговали арбалетными болтами в спину…

Выждав еще, а то вдруг, я бываю и очень осторожным, хоть и потом, к сожалению, я медленно, все время посматривая на небо и по сторонам, выдвинулся из рощи. Неуютно оставлять за спиной надежные толстые стволы олив, за которыми так удобно прятаться, но вдруг маг пошлет на поиски загадочно исчезнувшего дракона своих учеников, от тех с моим скудным арсеналом не спрячешься.

Справа всего в полумиле раскинулся город, над которым меня и шарахнуло. С земли видно отчетливо, что не такой уж и плоский, как видится сверху, в центре небольшая возвышенность, на которой огромный, как целый город, дворец. Деталей не рассмотреть, но видно, что строился тоже веками, слишком заметно наслоение разных стилей, вкусов и характеров архитекторов.

Справа от рощи намного дальше еще город, поменьше, но чем-то похож, даже дворец, смахивающий на небольшую крепость, на подобной земляной выпуклости. Все правильно, я сам как-то не доверяю замкам, что строятся посреди поля. Здесь не замок, нет привычных зубчиков на стенах или на фасаде, но, скажем так, фортификация…

Главное же, как сказал тот искатель подбитого дракона, небо над королевством перекрыто для крупных летающих целей. Правда, не думаю, что так уж и перекрыто, но над городами наверняка драконам появляться не дозволено… А это значит, надо сперва выйти из опасной зоны.

Я ускорил шаг, настороженно глядя по сторонам. В лохмотьях одежды, без меча, усталый и жутко голодный, регенерация жрет калории, как каледонский вепрь, желудок кричит и в исступлении начинает грызть ребра.

И все-таки я осторожничал, перебегал от одного островка деревьев к другому, прятался в кустах и пробирался там, как гордый лев, то есть на четвереньках.

Наконец удалось выбраться в совсем уж странное место: грубо изломанные скалы, нагромождение исполинских глыб, по виду похожих на металлические слитки, однако на некоторых поднимаются дивные цветы: нежные, на тонких стебельках, с изысканными чашечками и красиво вырезанными лепестками. На мой взгляд, такие непросто вырастить и в оранжерее, капризные даже с виду, а чтоб вот так жили сами по себе…

Миновав это опасное уже необычностью место, я вздохнул и зашагал свободнее, вряд ли погоня углубится за мной так далеко…

Тропинка сузилась, зажатая между крупными валунами, некогда последняя скала рассыпалась на фрагменты, я прибодрился, перевел дыхание, но впереди пала грозная тень: силуэт человека с упертыми в бока руками.

Я поднял голову, черноволосый с черной смоляной бородкой и густыми чернющщими бровями, картинный разбойник, да еще и крупная серьга в ухе. Он крикнул насмешливо:

– Стой! Сбор за топтание земли нашей.

Не оглядываясь, я увидел, как из-за валунов выскочили и загородили отступление двое. Впереди поднялся еще один, да и разбойник, явно вожак, легко спрыгнул и заступил мне дорогу.

Крупный, жилистый, он поиграл коротким мечом, пальцы другой руки на рукояти длинного ножа за поясом.

– Ты зря пошел по этой дороге, – сказал он с довольной ухмылкой. – Ну раз уж пошел… оставь свой кошелек и топай дальше.

Я осведомился:

– Ребята, что у вас с глазами? Я похож на человека, у которого есть кошелек?

Разбойники скалили зубы, вожак ответил уже серьезно:

– Похож. Одежда порвана, но на тебе ни одной царапины. Ты больше похож на человека, который украл что-то ценное и сумел вовремя удрать.

Рядом с ним разбойник, лохматый, тертый, с быстрыми глазами, сказал быстро и почти благожелательно:

– Деньги не пахнут, когда их нет. Сэр, у вас манеры благородного человека. А разве для человека вашего сословия не самое ценное на свете – идти чистым и свободным?

Я осторожно косился на тех, что зашли сзади и теперь с оружием в руках приближаются с боков.

– Но зачем вам деньги? У вас самих такая свободная жизнь… И наверняка чистая совесть.

Тот же лохматый и тертый сказал так же примирительно:

– Деньги все могут сделать. Они срывают горы, высушивают реки. Нет такой вершины, на которую не мог бы взобраться нагруженный золотом осел.

– Хорошо сказано, – пробормотал я.

Он продолжал еще громче, явно воодушевленный:

– Деньги – общее достояние! Каждому позволено брать столько, сколько он хочет… при условии, что он это может.

Они подошли совсем близко, я возразил совсем тихо:

– Вы очень ученый человек. И знаете, что деньги причиняют больше всего неприятностей, когда их делят…

Они переглянулись, я попал в больное место, и в тот же миг мой кулак ударил одного в лицо, от взмаха лохматого я увернулся и выдернул у него из руки меч. Он только охнул, когда острое лезвие вспороло живот его вожаку.

Четвертый ринулся, размахивая мечом, я торопливо уклонился от удара, полоснул несчастного по горлу. Тот, которому я кулаком разбил нос, бросился на меня с поднятым топором.

Я с легкостью увернулся, разбойники не имеют представления об искусстве фехтования, разрубил ему голову и сделал шаг к грамотному, у которого я отнял меч. Он как раз подхватил оружие из руки вожака, но посмотрел на меня и торопливо бросил клинок мне под ноги.

– Мне против вас не выстоять, – произнес он невесело. – Прошу подарить мне жизнь… сэр.

Я смерил его придирчивым взглядом, типичный разбойник, но строит фразы грамотно, цитирует великих, жаль убивать этого местного Франсуа Вийона.

– Ладно, – сказал я, – живи. Но вот к твоим мудростям еще одна: деньги портят людей, поэтому неудивительно, что некоторые не видят в деньгах для себя опасности. Теперь убирайся!

Он поклонился, попятился, все еще поглядывая на меня настороженно, вдвинулся спиной в заросли, и уже оттуда донесся его веселый голос:

– Вы правы, ваша милость! Деньги не пахнут. Пахнут те, у кого их нет…

Глава 5

Я шел быстро, если и будут меня искать еще, то не за пределами же своего королевства.

Редкий кустарник сменился каменной россыпью, я слышал, как по ту сторону косогора простучали частые шаги, опустил ладонь на рукоять меча и пошел медленнее.

Невысокая скала ушла в сторону, из-за каменной гряды на тропу выпрыгнул запыхавшийся человек, я узнал того грамотного разбойника, у которого отнял меч.

Он упал на колени, голову склонил на миг в почтительнейшем поклоне, но тут же поднял и прямо посмотрел мне в лицо.

– Меня зовут Омаль, – сказал он торопливо. – Могу ли я жизнь, которую вы пощадили, вернуть вам?

Я подумал, кивнул.

– Можешь.

Он счастливо подхватился, едва я прошел мимо, потащился сзади. Некоторое время я следил за ним в других диапазонах, однако не пытается ударить в спину, хотя за поясом длинный узкий нож и короткий и опасный меч на перевязи, а удобные моменты подворачиваются не однажды.

– Ты кто? – спросил я отрывисто, потому что герой должен говорить зло и коротко, это дракон может молоть языком, с него взятки гладки.

Разбойник ответил быстро:

– Бывший десятник из племени Черных Рысей.

– За что изгнан?

– Выпили с другом вина в походе.

– Да, – протянул я, – это серьезное нарушение… Вот что, Омаль. Наш корабль потерпел крушение, меня выбросило на берег. Так что я не знаю, как тут живут…

Он ахнул:

– Господин с островов? Как я не догадался, видя такой рост и силу!.. Старики говорят, что такие люди остались только на островах, откуда наши предки! А здесь мельчают, забывают о нашем великом прошлом героев!

– Да уж, – проворчал я, – потому этот край падет под второй волной завоевания. Разнежившихся всегда захватывают.

Он подумал растерянно, наконец произнес:

– Ну… если завоюют люди нашего корня…

– Только королей и всю власть сменят, – заверил я. – Зато этот край…

– Гандерсгейм, господин!

– Гандерсгейм станет великой державой и захватит все соседние королевства. Мы всегда так делаем.

Он вздохнул:

– Жаль, у нас в соседях только королевство Сен-Мари.

– Ничего, – заверил я, – и до других доберемся! А сейчас мне нужно понять, где мы. Что это за королевство? Если уж я оказался здесь, я должен узнать побольше, прежде чем вернуться к своему народу…

Из зарослей с оглушительным треском ветвей выметнулся громадный ящер. Я успел увидеть огромную пасть, усеянную длинными острыми зубами, красный, как ад, зев и горящие лютой ненавистью маленькие глазки. Омаль закричал, а я выхватил меч…

…прыгать в сторону поздно, я подпрыгнул как можно выше, ноги тряхнуло, а я, извернувшись, всадил меч обеими руками в загривок. Куда метил, не попал, скорость чудовища была слишком велика, но лезвие удачно вошло между пластинками на спине, рукоять вырвало из моих рук, едва не вывернул пальцы.

Ящер пронесся дальше, я упал и уже на земле увидел, как он быстро разворачивается для нападения снова…

Яркий лиловый свет охватил его с головы до ног, морда перекосилась, земля дрогнула от ужасающего рева. Ящер сделал еще пару шагов в мою сторону, его качало, он завалился на бок, дрыгнул лапами и… растаял в воздухе.

Омаль подбежал с обнаженным мечом, растерянно оглядывался, пригнувшись и в позе готовности встретить нападение, потом поднял мой меч и принес бегом.

– Как вы, мой господин?

– Цел, – проговорил я. – Но эта сволочь располосовала чем-то мой сапог.

– Зато ноги целы, – сказал он утешающе. – Но что за тварь, что за тварь…

– Я таких еще не видел, – сказал я.

Он сказал со злорадством:

– Представляю, как он сейчас корчится!

Я спросил тупо:

– Кто?

Он объяснил с удивлением:

– Как кто? Колдун, понятно. Который вошел в этого зверя и заставил его напасть на вас. Зверя вы убили целиком, а колдуна… ну, как бы малость.

– Убил?

– Немножко, – повторил он. – По-нашему, ранили.

– И это хорошо, – сказал я. – Хоть поцарапал гада…

Он сказал горячо:

– Чтоб такого зверя контролировать, нужно было отдать не меньше четверти своей мощи! И жизни. Так что он теперь не рад, что с вами связался.

Я сказал озабоченно:

– Как бы еще мстить не начал.

Он отмахнулся.

– Ему не до того. Это не великий колдун, те вообще людей не замечают.

– Лучше пойдем отсюда побыстрее, – сказал я.

Несмотря на жаркий солнечный день, весь мир оставался серым с примесью некоторой желтизны, словно в воздухе висит мельчайшая пыль и все окрашивает в свой цвет. Даже само солнце не больше чем белый кружок, серые облака, серые горы и серые деревья.

Затем мы шли по краю озера с неприятно серой водой, куда падают серые тени от серых деревьев. По контрасту с оставленным за спиной зеленым сочным миром, полным стрекотания кузнечиков и бегающих муравьев, я чувствовал себя, словно попал в унылое чистилище и с каждым шагом приближаюсь к границе Ада.

Омаль вытянул руку.

– Люди. Поселок.

Я пригляделся, сперва искал взглядом домики или хотя бы хижины, потом увидел, что мой спутник указывает на норы в сухой глиняной стене.

– Думаешь, стоит зайти? – спросил я с сомнением.

Он заметил, что я то и дело оглядываюсь, спросил настороженно:

– Что-то заметили, мой лорд?

Я покачал головой:

– Нет…

– Но что вас беспокоит?

– Именно это и беспокоит, – ответил я сумрачно. – За нами должен идти отряд головорезов… отставая всякий раз ненадолго, как только мы делаем что-то неожиданное и опасное для нас же самих, но потом они начинают снова настигать…

Он испуганно оглянулся, ничего не увидел, но добросовестно некоторое время прислушивался, потом перекрестился и сплюнул на землю.

– Такие страсти рассказываете… Кто за нами может идти?

– Отряд наемников, – сообщил я. – А во главе местный гад, который заплатил им золотом за наши головы. Нам нужно оторваться, приятель!.. Впрочем, как бы мы ни спешили, они все равно будут отставать всего на один шаг. Так что лучше нам сосредоточиться на финальной схватке в главном храме, полном золота и прочих сокровищ, а также Кристаллов Власти, половинок Мечей Силы, фрагментов Печатей Мощи, Камней Вечности, амулетов Неуязвимости, талисманов Победы, стрел Альбиноса…

Он вскрикнул:

– Господи, что еще за стрелы Альбиноса?

Я отмахнулся.

– Мне откуда знать? Может, не Альбиноса, а какого-нибудь Анубиса или Святого Ануса. Это не важно. Можно, конечно, отдохнуть, я просто чувствую, что храм уже близко. С другой стороны, нельзя не зайти к этим по дороге, это будет неправильно…

При нашем приближении из нор начали выходить люди в серой запыленной одежде и с широкими капюшонами на головах, полностью скрывающих лица.

Они прямо под стеной с норами встали в полукруг и выкрикивали нечто нечленораздельное, как мне показалось, затем я уловил ритм, начали хлопать в ладоши и притопывать, ветки кустов мелко задрожали.

Налетел ветерок, поднял опавшие листочки, но не понес дальше, а закружил посреди поляны. Люди этого странного поселка начали выкрикивать странно звучащее слово, все громче и громче, смерч усиливался, начал поднимать с земли слежавшиеся листья.

Я вздрогнул, посреди поляны зашевелилась земля, начала медленно подниматься серо-коричневым горбом. Мне казалось, поднимается огромный медведь, что заснул несколько лет тому назад, а за это время на него намело гору листьев.

Омаль вздрогнул, прошептал:

– Не шевелитесь…

Чудовище, облепленное сухими листьями, приблизилось к нам, обнюхало очень старательно, я задержал дыхание и старался ни о чем опасном не думать, с таким зверем шутки плохи.

Омаль даже глаза закрыл, на лбу выступил пот. Чудовище неодобрительно фыркнуло, вернулось на прежнее место и с неожиданной легкостью провалилось сквозь землю.

– Пронесло, – проговорил Омаль, вздрагивая. – Фу-у-ух…

– А мог бы сожрать?

– Говорят, такое бывает часто…

Я на всякий случай не двигался, а жители начали по одному открывать лица. Нас пригласили на вытоптанную площадку, где быстро разожгли костер, начались простенькие пляски. Мы с Омалем осторожно присели у огня, как вдруг на дальнем пригорке словно из-под земли выпрыгнули люди в кожаных доспехах и с оружием в руках. Кое-кто из них, спрятав мечи, поспешно доставал из-за спины луки.

Я поспешно подхватился:

– Бежим!

Омаль заговорил обиженно:

– Но как же без боя…

– Их десятки человек, – прервал я, – и с ними маги!

Мы ринулись в кусты, а там, пригибаясь, в лес. Слышно было, как преследователи ворвались в стойбище. Послышался звук рога, воины племени ринулись в бой и сразу сцепились с чужаками.

– Они их побьют! – крикнул Омаль.

– И очень быстро, – прокричал я на бегу, – так что не задерживайся, давай быстрее!

Он крикнул немного погодя мне в спину:

– Вообще-то я полагал, что местные перебьют, их все-таки намного больше. А еще дома и стены помогают…

– Мечтай, – крикнул я, – но не замечтывайся… О, Господи!

Дорожка вывела к узкому висячему мостику через пропасть, а на той стороне буквально отвесная стена. Мостик, как видится отсюда, упирается прямо в стену…

За спиной послышались крики.

– Не отставай! – прокричал я.

Мы понеслись плечо в плечо, мостик трещал и угрожающе раскачивался. Я оглянулся на бегу, лучше бы этого не делал: на той стороне показалось с десяток преследователей, но, хуже того, мост трещит за нашими спинами и рушится с такой скоростью, словно старается поскорее провалиться под нашими ногами.

Что-то это мне смутно напоминало, нечто очень далекое, мичинеристое, буквально из детства, я бежал и шарил взглядом по той стороне, все верно, интуиция или странный выверт памяти подсказали, что с последней доски моста…

– Нужно подпрыгнуть как можно выше! – прокричал я.

С разбега мы прыгнули, мои растопыренные пальцы ухватились за каменный уступ. Я с трудом подтянулся, залез, рядом подтянулся и упал, тяжело отсапываясь, Омаль.

Я с минуту лежал, потом осторожно свесил голову и посмотрел вниз. От моста вправо и влево вдоль каменной стены идут соблазнительно удобные тропки, достаточно широкие, чтобы продвигаться даже двоим плечо в плечо. Однако сверху видно, как обе упираются в тупик, а внизу все та же бездна с острыми камнями на далеком дне.

Плечи мои зябко передернулись. Когда, поцеловав стену в тупике, человек вернется, то и моста уже нет, остатки ощерились зубами обломков на дне, и до уступа вверху не допрыгнуть и не дотянуться. Остается ждать, пока заснешь от усталости и свалишься в бездну…

– Пойдем, – сказал я тяжело. – Если память не изменяет, мы еще в пределах королевства.

– Но мы оторвались!

– Если те гады не отыщут окольный путь…

Мы взобрались выше, дальше ровное каменистое плато, но как только сделали пару сот шагов, как вдали вынырнули все те же преследователи.

Омаль выругался в бессилии.

– Это все маги им помогают! Надо оторваться, пока их чары до нас не дотягиваются.

– Тогда прибавь шаг.

Мы бежали и бежали, чувствуя, как пересыхает во рту, а в груди разгорается пламя. Впереди почему-то все слышнее рев реки, а когда кусты распахнулись под нашим натиском, мы едва не сорвались с каменной плиты в бездну, где ревет и пенится бурная и очень быстрая река.

Омаль развернулся и ухватился за рукоять меча.

– Если они перебили воинов того племени, – сказал он решительно, – мы встретим оставшихся и зарубим их!

– А если они все остались целы? – спросил я с горечью. – Наверняка все. А вот мы…

Я схватил его за плечо, рванул на себя. Омаль потерял равновесие, а я толкнул еще раз уже в сторону обрыва и полетел вниз вместе с ним. Омаль стиснул челюсти, и ни звука не вырвалось из его рта, хотя в глазах был ужас и ожидание неминуемой смерти.

– Я не спросил, – крикнул я, – каким стилем ты предпочитаешь…

Сильнейший удар о воду оборвал умничанье, второй удар был снизу в подошвы. Нас понесло, переворачивая и швыряя, как тряпичные куклы. Омаль вынырнул неподалеку, я протянул ему руку, но он даже не посмотрел на нее и бешено работал всеми конечностями, стараясь подгрести к берегу.

Нас несло между высоких стен, рев становился все громче, я понял в ужасе, что этот чудовищный грохот идет от невидимого сейчас водопада. Целая река падает куда-то вниз, а там даже страшусь представить, что ждет…

– Это конец? – крикнул он.

Голова его и плечи иногда высовывались настолько, словно он стоял на дне, подгибая колени.

– Все так думают, – ответил я бодро. – Держись!

– За что?

– За самолюбие!

Грохот водопада заглушал все звуки, я набрал в грудь побольше воздуха, мощный поток увлек прямо в падающую в бездну струю, размером с Ниагарский водопад. Я скользил, как по стеклянному ложу, дивный вид, если посмотреть налево, еще более дивный, если направо…

Но я посмотрел прямо и от ужаса похолодел всем телом. Острые камни высовываются, как зубы исполинского зверя, однако струя падает все же не прямо на них, я ощутил, что запас воздуха уже вышел, поспешно сменил его на новую порцию, и в этот момент вся масса падающей воды обрушилась в вырытый ею глубокий бассейн.

Я думал, что никогда уже не вынырну, хотя вроде бы и мчусь к поверхности, как пробка, наконец там посветлело, я увидел рябь множества пузырьков. Меня выбросило наверх с такой силой, что я увидел свои пятки в воздухе, затем снова в воду, но на этот раз я чувствовал, что спасен.

Некоторое время я позволял воде просто нести себя, как бревно, по мне даже лягушки пару раз прыгнули, затем поднял голову и начал осматриваться.

Течение все еще быстрое, но вода уже не бурлит, не клокочет. В сторонке мелькнуло серое, я не успел подгрести и протянуть руку, как на поверхности показалась мокрая голова Омаля.

Он отфыркивался, отплевывался, глаза дикие.

– Вы знали?

– Опыт, – сказал я лаконично.

Он огляделся, сказал счастливо:

– Мы только что миновали границу королевства!

– И что, больше не погонятся?

– Ни за что, – заверил он. – Они выгнали нас к соседям, сейчас хихикают. Дескать, вредить будем им, а это всегда приятно.

Мы гребли потихоньку, сберегая силы, в направлении берега, но вода унесла обоих довольно далеко, прежде чем ноги ударились о дно, а пальцам удалось ухватиться за свисающие в реку корни.

Омаль выбрался первым и распластался у самой воды, раскинув руки и тяжело дыша. Я выкарабкался следом, долго отплевывался, стоя на четвереньках, во рту слизь и даже стебли речных растений, словно побывал утопленником.

На берегу в полумиле от нас возвышается странная уступчатая пирамида, я долго всматривался, ломая голову над знакомой конструкцией.

– Пирамида ацтеков, – пробормотал я. – Странно, очень странно…

Омаль осторожно поинтересовался:

– А это кто такие?

Я отмахнулся.

– Да это неважно. А вот что ацтеки – странно. Почему так далеко от их родной Ацтекии? Или это инки, что было бы несколько понятнее и приемлемее… Но даже если майя… гм…

Он оглянулся в нетерпении.

– Там много золота?

– Было много, – сообщил я, – но Кортес выгреб все.

– Тогда нам ацтеки ни к чему, – заявил он решительно. – А майя?

– У тех золота и не было.

– Тогда они вообще недостойны жить, – определил он.

Я кивнул:

– Да, это учтено. Даже ацтеки, отдавшие золото, больше не живут.