Текст книги "Любовные чары"

Автор книги: Гай Юлий Орловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Гай Юлий Орловский
Любовные чары

© Орловский Г. Ю., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

* * *

Часть первая

Глава 1

Во дворе перед главным зданием дворца музыканты в праздничных одеждах играют бравурно-бодрое, три пары придворных церемонно вытанцовывают, как журавли в свадебно-ритуальном, все мирно и светло, никакого предчувствия близкой войны.

Справа и слева у двери башни Рундельштотта двое королевских гвардейцев в красных мундирах поверх кирас, при моем приближении подтянулись, крепче стиснули украшенные золотом древки копий.

– Спокойно, ребята, – сказал я, – свои.

Один ответил почтительно:

– Глерд Улучшатель, вам все открыто. Нам сообщили.

– И не только сюда открыто, – сообщил я скромно. – Но обойдемся без подробностей. Остальное додумывайте…

Один распахнул передо мной дверь, но второй зыркнул поверх моей головы и вскрикнул испуганно:

– Дракон!

Я развернулся, высоко в оранжевом небе парит зеленый, как лягушка-квакша, дракон с широко распахнутыми крыльями. Я бы, увидев без подсказки, решил бы, что ястреб или коршун с такой странной расцветкой, но оба стражника смотрят с ужасом, хотя дракон на таком расстоянии страшным не смотрится: худой, с тонкими костями и непропорционально огромными крыльями, вынужденными держать немалый вес в воздухе.

– Это нарушение, – сказал я сквозь зубы, – наших священных воздушных границ! Надо заявить решительный протест.

Они продолжали смотреть как завороженные в небо, а я вбежал в башню и понесся по винтовой лестнице.

Фицрой резко обернулся на треск распахнувшейся двери, ладонь метнулась к рукояти меча. Рундельштотт испуганно вскинул голову, оба мирно наслаждаются жареным мясом с только что испеченным душистым хлебом, запивают вином.

– Тревога! – крикнул я. – Неопознанный дракон в небе!.. Фицрой, хватай мешок и бегом за мной.

Фицрой вскочил, вскрикнул ликующе:

– Вот это жизнь!

Рундельштотт не успел раскрыть рот, я выбежал, до крыши не так уж далеко, два-три оборота на винтовой, это примерно два-три лестничных пролета.

Фицрой догнал с мешком в руках, я как раз поднимал крышку люка, он вслед за мной выбрался на обзорную площадку.

– Взял, – заверил он и добавил, глядя невинными глазами, – правда, свой мешок. У меня там еще вино осталось… а на Рундельштотта оставлять нельзя, я ему не доверяю.

– Свинья, – сказал я. – Не превратит он твое вино в воду, не превратит!

Он развязал мешок, я быстро вытащил и собрал винтовку, тяжелую и громоздкую, вот бы еще ее научиться создавать, но это уже вряд ли, слишком сложно.

Фицрой следил взглядом за драконом в оранжевом небе.

– В городе теплее, – определил он, – потому эта тварь на восходящих ходит… Даже крыльями не шевелит, скотина ленивая!

– Сейчас зашевелит, – пообещал я. – И крыльями, и лапами.

Он с жадным интересом смотрел, как я щелкнул коробкой с патронами и начал ловить дракона в прицел. Тот в самом деле неподвижно висит в небе, идеальная цель, но руки мои подрагивают, снайперская винтовка тяжелее связки утюгов.

Фицрой все понял, подставил спину.

– Обопрись.

– Хорошая идея, – сказал я с облегчением. – А я думал, ты только красивый.

– Еще и нарядный, – напомнил он.

– Теперь не дыши, – велел я.

Он не ответил, дыхание задержал, чтоб не шевелиться, а я поймал в прицел фигурку с растопыренными крыльями и легонько нажал на спуск.

Дракон парит как ни в чем не бывало, я тут же повторил выстрел, а потом еще выстрелил дважды, но только после третьего дракон дернулся и начал косо уходить в сторону.

Я выстрелил еще и еще, дракон задергался и, часто взмахивая крыльями, как пытающаяся лететь худая курица, пошел в сторону леса. Крылья от чрезмерных усилий начали заламываться, мне даже почудилось, что в левом то ли перебита кость, то ли переломилась от перегрузки.

Фицрой прошептал:

– Ты его ранил!

Я снял с его спины винтовку, он расправил плечи, посмотрел на меня, потом вслед улетающему дракону.

– Нет у меня зээрка, – сказал я мстительно, – этого крылатого гада разнесло бы, всем на потеху, так, что собаки за кишки дрались бы по всему городу!

– А сколько алмазной чешуи бы посыпалось, – добавил Фицрой. – Хотя это не боевой дракон, те покрыты с головы до ног, но у таких тоже есть на ногах, как у петухов и кур.

Я сложил винтовку, убрал в мешок и сунул ему в руки.

– Возвращайся допивать, но не увлекайся. Тебе еще своих ледей посещать, а то обидятся.

– Я вольная птица, – заявил он гордо. – Это ты не попадись.

Пока спускались, он рассказывал, какие у него наметки насчет глердесс, потом вдвинулся в покои Рундельштотта, а я сбежал вниз, где гвардейцы встретили меня восторженными воплями.

– Глерд! Это вы… заявили протест?

– Как он драпал, как он драпал!

Я ответил скромно:

– В следующий раз крылья оборву. Как мухе. Вы мухам крылья в детстве обрывали? Нет? А как же стали профессиональными военными… В общем, нечего ему тут как у себя. Если что, зовите. Не будут крылья черные над родиной летать.

Они выпрямились, глядя мимо меня, в нашу сторону спешит Мяффнер, очень взволнованный, обеспокоенный и отдувающийся после быстрого шага.

Моя снайперская в мешке, а мешок у Фицроя, так что Мяффнер сперва посмотрел на мои свободные руки, потом вгляделся в мое лицо.

– Вам удалось… его отогнать? Или он сам улетел?

– Не смеют крылья черные над родиной летать, – повторил я. – Если драконы в самом деле огромная ценность, то больше здесь не покажутся. Как мне кажется, по моему скромному мнению.

Он чуть наклонил голову, одновременно делая с таким изяществом жест в сторону главного корпуса, словно это приглашение, а не приказ лорда-канцлера.

– Глерд…

– Я только что оттуда, – ответил я и добавил многозначительно, – от королевы.

– Знаю, – сказал он, – однако ситуация не позволяет. Скорее требует. И очень даже, хотя и не. Я доступно излагаю?

– Весьма, – заверил я с восторгом. – Обожаю язык дипломатии и учусь ему со всем рвением души и фибров.

Пока спешили в главный корпус, а потом по залам, к нам, как металлические опилки, тянулись прогуливающиеся в залах придворные, о драконе еще ничего не слышали, даже издали сворачивают, чтобы попасться по дороге и поклониться, свидетельствуя что-то такое им нужное или ритуальное.

Мяффнер почти никому не отвечает даже милостивым наклонением головы, а я тем более смотрю вперед бесстыжими глазами простолюдина и демократа.

Так вошли в здание, Мяффнер сказал непривычно строго, не сбавляя шага и не поворачивая головы:

– Глерд, дело гораздо серьезнее, чем мы полагали!

– Да уж вижу, – буркнул я.

Он не удержался, на ходу всплеснул ручками, превращаясь в прежнего Мяффнера.

– Вы даже и не представляете!.. Если бы дракон из Уламрии, то это еще было бы понятно, но на нем упряжь с гербом Опалоссы! Наши часовые рассмотрели отчетливо!

– Хорошее зрение, – одобрил я.

Он кивнул.

– В часовые на башни отбирают только таких.

– И что это значит? – спросил я. – Что дракон не из Уламрии?

– Есть предположение, – сказал он с испугом, – что королевство Опалосса тайно помогает Уламрии!.. Раньше это казалось немыслимо в силу ряда очевидных и не совсем очевидных причин, но теперь, когда этот дракон… Может быть, у них даже договор подписан о совместных действиях?.. У Опалоссы и Уламрии? Тогда мы пропали!.. Это два сильнейших королевства!.. Обычно они враждовали, но сейчас уж и не знаю, что на них нашло…

Он указал на ступени широкой лестницы, но я остановился, покачал головой.

– Глерд канцлер, мне нужно в королевскую библиотеку. Если вас не очень затруднит, скажите коротко, в чем проблема?.. Я же человек простой, простодушный, извините мою безманерность… В самой Уламрии проблема или в возможности ее союза с недавним противником?

– В возможности союза, – ответил он кисло. Моя безманерность, которую я мог бы назвать и хлеще, явно не понравилась, но дело ставит выше амбиций, пояснил: – Уламрия не сильнее нашего королевства, но воинственнее. И люди там такие, и король… А вот Опалосса в самом деле сильнее.

– В смысле, крупнее?

Он посмотрел на меня чуточку удивленно.

– Ну да, а как еще?.. В полтора раза крупнее. Если они заключат союз…

– Если собака и кошка заключают союз, – сказал я, – то он будет направлен против повара. Какие у них силы?

Он посмотрел с сомнением, на лице отчетливо видна борьба. К нам начали прислушиваться, а некоторые придворные, вроде невзначай и ох как занятые разговором, стали приближаться, я видел, как их уши удлиняются вдвое, а у самых продвинутых вчетверо.

Мяффнер поморщился, ухватил меня за локоть и почти силой отвел в сторону от лестницы.

– Простите, глерд канцлер, – сказал я вежливо, – мне нужно в библиотеку. Королевскую! Хотя, догадываюсь, других в стране вообще-то и нет.

Он сказал рассерженно:

– Вам кажется, что я что-то скрываю?

– Простите мою неучтивость…

Он отмахнулся.

– По молодости всегда всех подозревают. Я могу сразу же перечислить вам все их войска и даже отдельные отряды, кто чем командует… но есть и такие тайны, о которых мы только слышали… но не больше.

– Какие? – спросил я. – Обожаю тайны. Чужие, конечно.

Он посмотрел несколько беспомощно.

– Чародеи. Колдуны. Маги.

Я сказал с чувством:

– На месте королей я бы их всех истребил. Во всех королевствах. Все мы боремся за понятный и предсказуемый мир, а с ними то и дело хаос… Но дракон точно указывает на их мерзкий союз? Может быть, у Опалоссы свои планы?

– Какие? – ответил он безнадежным тоном. – Вторгнуться самим?.. Но Уламрия путь перегораживает полностью.

– Наблюдение с дракона, – напомнил я, – еще не объявление войны. Дракон, как я понял, не нападальный. Он и свою жопу едва носит, куда уж перевозить войска… или горы камней.

Он посмотрел на меня пристально.

– Вы и это поняли?

– Законы воздухоплавания, – ответил я скромно, – если, конечно, дракон подчиняется физическим законам, а не какой-то черной магии, что идет явно от черной энергии…

Он кивнул.

– Кое в чем верно. Приказ о наблюдении с дракона могли отдать давно. Это не так просто, глерд Юджин! Драконы все-таки животные тяжелые, потому на долгие перелеты не способны.

– Да, – сказал я скромно, – я заметил.

– Чтобы мы могли увидеть над столицей, этого могучего зверя перегоняли сюда несколько недель. И вернется не в Опалоссу, как вы наверняка подумали…

– Подумал, – признался я.

– Где-то поблизости, – пояснил он, – у него временное убежище. А уже оттуда могут забрать… и скажу честно, хороший конь пройдет за сутки сотню миль, а дракон не больше чем сто пятьдесят, потом ему нужен отдых.

– Не впечатляет, – согласился я.

– Но жрет много, – сказал он, – ухода требует особого… В общем, человек на драконе расположил его где-то в лесу сравнительно недалеко от города.

Я сказал быстро:

– Искать животное не пойду.

– Я просто информирую вас, – сказал он поспешно. – Вы, как Улучшатель, должны знать как можно больше, вдруг где-то что-то улучшите на пользу ее величеству и королевству?

Я прервал:

– Спасибо, глерд канцлер. Поспешу в библиотеку, пока королева не передумала. Я тоже стараюсь узнать как можно больше для пользы ее величества, хотя и говорят, что во многих знаниях много горя.

– Успеха, – сказал он кисло, – надеюсь, отыщете что-то для защиты королевства.

«Щас, – подумал я, но улыбнулся и вежливо поклонился, – Только и мечтал спасать эти ваши Нижние Долины».

Глава 2

Итак, в королевской библиотеке множество старинных манускриптов, где есть шанс отыскать нечто о Зеркале Древних Королей, но не той кустарной поделке, которой пользуюсь сейчас, да и то тайком, будто ворую, а еще она жрет энергию, как электрическая свинья размером с гору, но открывает портал только в одно место.

Вот бы нащупать следы того, настоящего, элегантного, что в любой момент в любое место по щелчку пальцев…

Мимо плывет, словно пава, министерски важный и сановитый слуга, я грубо ухватил его за плечо, с ними нужно без церемоний, иначе не приучить кланяться.

– Эй, морда!.. Как пройти в библиотеку?

Он замер, глядя выпученными глазами, как-то даже ошалел от такого простого вопроса.

– Библиотеку?.. Библи… отеку?

– В чем дело? – потребовал я. – Сейчас что, полночь, а я тебя встретил в темном переулке?

Он промямлил:

– Библио… тека… она там…

– Где?

– Дальше, – проговорил он. – Это старшие знают, я туда не допущен пока ввиду малости звания и веса.

– Ладно, – сказал я, – живи пока. В другой раз сразу в жабу…

Оглядевшись, я увидел еще одного, тот постарше и еще солиднее, но молодится так, что почти в детских штанишках, я рыкнул и поманил его пальцем.

– Парнишка, – сказал я властно, – где библиотека?

– Библио… библиотека?

– Я что, – спросил я, – заикаюсь?

Он торопливо повернулся влево, вытянул руки.

– Ее величество, когда однажды изволила посетить, шла вон в ту сторону… но слуги с нею не ходят!

– Гм, – сказал я, – ладно, живи. Какие вы все здесь неначитанные.

Он поклонился и удалился как можно поспешнее, но не теряя достоинства слуги первого ранга.

Потоптавшись на месте, я наконец увидел вдали начальника охраны дворца, идет в мою сторону, сердито выговаривая Терминусу, своему помощнику.

Терминус кивает, тяжело вздыхает и так виновато разводит руками, словно вот-вот кого-то схватит.

– Руперт! – заорал я. – Глерд Картер!.. На ловца и зверь… Хотя я не ловец, но вы еще тот зверюга. Смотрю, и страшно становится. Но все равно вы кстати. Я тут малость одурел, пытаясь объяснить простые и непонятные вещи.

Он посмотрел на меня исподлобья и с некоторой опаской.

– Глерд?

– Вы меня поймете, – объяснил я, – вижу по вашему лицу, полному интеллектуальной мощи. Решил зайти в библиотеку, представляете? Восхотелось почитать что-то легкое, знаете ли… Диваны же у вас есть? Нет, я не имею вашу квартиру в виду, не бойтесь, это я вообще. Есть диваны, должны быть и книги. Жорж Санд читала только на диванах. Но, странное дело, никто даже не знает, где она есть, эта самая библиотека!

Он посмотрел на меня пытливо.

– Глерд, вы шутите?

– Неужто похоже? – изумился я. – Когда шучу, то ржать начинаю первым, чтобы все понимали всю глубину моего остроумия. А что, здесь все неграмотные?

Он покачал головой.

– Глерд… Библиотека не столько библиотека, как семейный архив королевской династии. Понимаете?

– А-а-а, – сказал я, – династические тайны, кто-то кого убил, кто кого зарезал, а кто еще и ограбил труп, надругавшись над ним самым непристойным…

– Глерд, – прервал он строго, – не забывайте, мы говорим о королевских особах.

– Да-да, – ответил я. – Согласен со всем, глерд Руперт, со всем, что вы скажете. Вы мне нравитесь, потому и согласен. А что насчет королевской библиотеки…

Он взглянул на Терминуса, тот кивнул и быстро, уже с явным облегчением, заспешил к выходу из зала.

– Начало королевской библиотеке, – сказал Картер приглушенным голосом, – положил прапрадед королевы Орландии. Дела королевства шли как никогда хорошо, а он оказался любителем старинных рукописей и манускриптов. Сперва собрал по королевству все, что мог скупить, а потом принялся и за соседей… Его люди рыскали по королевствам и покупали редкие книги у таких же собирателей редкостей, но которые победнее, вызнавали, где и у кого хранятся рукописи умерших гениев прошлых времен, что-то покупали, а что и выкрадывали…

– Настоящий король, – сказал я, – гуманист! А мог бы и бритвой по горлу…

Он вздохнул.

– К сожалению, доступ в королевскую библиотеку закрыт. Даже для самых доверенных.

– Почему?

Он помялся, ответил тихонько и поглядывая по сторонам:

– С родословной в династии не все гладко, так поговаривают. Сохранились легенды… или просто слухи, что основатель династии в прошлом заурядный разбойник, что, понятно, оскорбляет всю родословную… а есть нечто и похуже…

– Ну-ну? – сказал я заинтересованно.

– Говорят, сохранились бумаги, в которых задокументировано, что одна из королев слишком уж развлекалась со своими слугами, и настоящая династия Орнидов давно пресеклась…

– Гм, – сказал я, – а просто изъять эту запись и хранить в королевском кабинете?

Он вздохнул.

– Вы не видели, сколько в библиотеке всего-всего… Там наткнуться можно только случайно.

Я сказал торжественно:

– Глерд Картер, у меня есть позволение ее величества… даже соизволение… посещать библиотеку, читать и даже копировать нужные данные.

Он дернулся.

– Вы… шутите?

– Проверьте, – сказал я с готовностью.

Он помялся, сказал с осторожностью:

– Простите, глерд, но я в самом деле вынужден…

Он взмахнул рукой, от стены отделился один из гвардейцев, выслушал Картера и бегом помчался по лестнице вверх.

Я посмотрел ему вслед, минуя взглядом Картера. Как истинный фанат футбола, я вообще-то презираю копание в своей так называемой душе. Недостойное демократа занятие, мы знаем, что никакой души у человека нет, это религиозный предрассудок и мракобесие, но сейчас вдруг с чего-то вдруг подумал: а чего это я здесь и на хрен мне эта библиотека?

Я что, в самом деле буду пытаться что-то сделать для этого жалкого королевства? Меня же вдернул сюда сумасшедший Рундельштотт, я с первой же минуты пытался найти способ вырваться из этого кошмара… и что сейчас? Чего я здесь, когда стоит только выйти из здания, а на том конце двора башня Рундельштотта с работающим порталом в мой мир!

Сам чародей отдыхает в своей комнате, а я сейчас войду в его лабораторию, а оттуда шагну в Зеркало Древних. И все, забуду этот кошмарный мир…

Неужели начал кому-то здесь сочувствовать, если не сочувствовал ни жертвам цунами на Таиланде, где погибли десять тысяч человек, кому это нужны эти таиландцы, если они так далеко, ни жертвам жестокой резни в Севилье, это тоже далеко и не наше…

– Да ладно, – пробормотал я мысленно, – успокойся, ты не заболел никаким благородством. Все проще, скажи себе честно: я – тварь хитрая, хочу еще что-нить поцупить для дома, для семьи, которой еще нет, но вдруг да будет?

Сразу стало легче, я ощутил себя хитрым, изворотливым и хапающим все, что могу хапнуть, как и положено либералу и демократу, красиво и многословно разглагольствующему о базовых ценностях культурного человека.

Картер буркнул:

– Глерд, что с вами?

– А что? – удивился я. – Неужели я как бы волнуюсь?

– У вас лицо, – сказал он, – то как грозовая туча, то как будто свет изнутри, и тут же снова вот-вот грянет гром… Для чародеев это опасно. Держите себя в руках.

– Я не чародей, – заверил я.

– Улучшатель выше чародея, – напомнил он и встрепенулся, выпрямился. – Ее величество!

Я развернулся к лестнице и поклонился раньше, чем сообразил, что я делаю.

Королева опускается по лестнице замедленно, величественная и надменная, темное платье с золотым шитьем волочится по ступенькам, а рядом с королевой идет принцесса Андрианна, вся светлая и чистенькая, даже платье того солнечного цвета, какой видишь только у новорожденных цыплят.

Она улыбнулась мне светло и застенчиво, а Орландия издали вперила холодный и немигающий, как у рептилии, взгляд, вся неподвижная настолько, что даже не понимаю, как спускается по ступенькам.

На груди изящная жемчужная цепь, но в центре крупный рубин или что-то подобное, такое же зловещее, сразу напоминающее о проливаемой крови.

Я подумал, что, заявив насчет посольства к королю Антриасу, она вовсе не имела в виду, что отправлюсь один, таких посольств не бывает вовсе. Посольство – это большая группа специально подготовленных людей, имеющих опыт общения при королевских дворах. На вершине пирамиды сам посол, он возглавляет команду, а в самом низу всякие мелкие помощники.

Можно не переспрашивать, мне уготована роль самого мелкого, а то и мельчайшего. Кстати, меня вполне устраивает, это понимает и королева. Бывает так, что именно на плечи самых неприметных и ложится основная ноша, а глава посольства играет чисто декоративную функцию, на которую обращено все внимание, что очень кстати для неприметных.

Наверняка королева уже спешно комплектует состав посольства и, конечно, с горечью видит, что послать особенно и некого. Кадровый голод был всегда и у всех. И приходится довольствоваться тем, что есть, а не тем, что возжелалось…

Она остановилась, взглянула на меня в упор почти с ненавистью.

– Мне сообщили, глерд, что вы в такое опасное для королевства время хотите поотдыхать, читая королевские хроники?

– Во славу отечества, – пояснил я и, наткнувшись на ее непонимающий взгляд, пояснил: – В вашу славу, ваше величество, ибо вы и есть наше отечество… или хотя бы его символ. Или и как отечество вполне даже. Я, как знаток, в диком восторге.

Она поморщилась.

– Следуйте за мной.

– В пыточную? – спросил я деловито. – Веревку свою брать или казенную дадут?

– В библиотеку, – отрезала она и, повернувшись к сопровождающим, сказала холодно: – Все свободны.

Принцесса снова улыбнулась мне с сочувствием, следовать за королевой – опасно и страшно, я ответил ей понимающим взглядом, но королева моментально перехватила и нахмурилась еще больше.

Я на всякий случай слегка наклонил голову и опустил взгляд, это как бы признание доминантности того, перед кем стоишь, королева прошла мимо так близко, что на меня пахнуло холодом, как от всей Антарктиды.

Я послушно двинулся следом. Даже фрейлины остались на лестнице, а королева неспешно прошествовала через малый зал, потом еще и еще, слуги почтительно распахивают перед нею двери, а я двигался следом, словно заносящий ее подол на поворотах.

Наконец очередной слуга распахнул перед нами тяжелую массивную дверь. Навстречу пахнуло незнакомо-знакомым запахом. Я принюхался, на аромат книг не похоже, у моих родителей была огромная библиотека, досталась от деда, до сих пор помню, как чихал и кашлял.

Королева величественно ступила первой, слуга придержал для меня дверь, тем самым признавая мой статус. Хотя я не столь знатен, как всякие тут высокородные, но иду с самой королевой, она допускает в королевскую библиотеку именно меня, а это значит, на какое-то время я выше всех, кому допуск сюда закрыт.

Стены из настолько массивных глыб, что их точно не люди складывали, хотя, конечно, египтяне вообще нечто ужасное возводили, чтобы враги смотрели и ужасались.

– А здесь мило, – сказал я.

Голос прозвучал неестественно громко, словно эхо еще и усиливает звуки.

Королева проронила на ходу, не поворачивая головы:

– Вы о чем, глерд?

– Романтика подземелий, – сказал я с чувством. – Что нас манит в них?.. Но все же что-то манит и влечет. А такая волнительность в душе, что как бы вообще… А вы, ваше величество? У вас должна быть одухотворенная душа, вы же королева!

Она не удостоила меня ответом, слуга некоторое время нес древко факела, а когда сумерки сгустились, перевернул его дважды, и верхушка беззвучно вспыхнула ярким пламенем.

Я постарался не выказывать изумления, этот факел явно горит без всякой копоти, заметно, да и сам способ зажигания надо будет запомнить, вдруг да получится.

Королева двигалась вперед уверенно, мы шли сзади и старались не наступать ей на волочащийся по ступенькам подол, хотя меня почему-то подмывало вроде бы невзначай прижать подошвой сапога. Нет, платье не сдернется с королевы, просто иногда желания возникают не от ума, а у меня такие возникают почему-то чаще, чем у человека нормального.

Лестница привела в обширный зал с низким полотком и массивными колоннами, удерживающими земную твердь. Я окинул взглядом столы с манускриптами, толстые кипы рукописных и несшитых листов, тут только сообразил, почему нет запаха книг.

На самом деле под запахом книг я понимал запах мельчайшей древесной пыли, а эти фолианты то ли из пергамента, то еще из чего-то, но точно не из привычной мне бумаги, так как даже саму бумагу раньше делали из шелка, тряпок и прочего уже забытого материала.

– Это она и есть, – произнесла королева, в ее голосе я уловил некий оттенок грусти.

– Весьма, – заявил я. – Недурственно. Художественный беспорядок, мне ндравится. Я и сам эстет временами. Спонтанно, так сказать, если к селу, но не к городу.

Она сказала со вздохом:

– За сотни лет так и не удалось разобрать, упорядочить, распределить в каком-то порядке.

– По важности, – спросил я, – или по нужности?

Она окинула меня надменным взглядом.

– Глерд…

– Ваше величество?

– А как по-вашему, это не одно и то же?

– Ваше величество, – воскликнул я. – Вы же сами знаете, в вашем правительстве… я имею в виду ваших советников, есть люди важные, а есть нужные.

Она поморщилась.

– Я говорю о книгах.

– Книги тоже, – ответил я со вздохом, – делятся на важные, нужные и красивые. Я вообще-то предпочитаю нужные. А вы?