Текст книги "Узы крови"

Автор книги: Гарт Никс

Соавторы: Шон Уильямс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Цин Као Дай

– Цин Као Дай, – сообщил им капитан корабля «Гордость Теллуна», – имеет отличную гавань, но из-за утренних туманов она чревата опасностями в это время года. Вблизи южного мыса расположен маленький островок. Мы можем пристать к нему после наступления полуночи, переправить вас на веслах на остров, откуда вы во время отлива сможете добраться до берега вброд. Пройдя полосу, где ставят верши[2]2
  Верша – рыболовное орудие типа ловушки, корзина конической формы со вставленной прутяной воронкой.


[Закрыть], вы без труда выйдете на берег в той части города, где живут рыбаки.

Через день утром, обдумывая сказанное капитаном, Роллан жалел, что они не додумались до такого плана высадки на берег, который позволил бы им появиться на берегу не настолько промокшими.

Капитан Дериш оказался прав в отношении тумана. Словно плотное серое покрывало, он со всех сторон окутал Роллана, пряча его от первых слабых лучей восходящего солнца. Роллана удивило, что он не чувствовал холода. До этого ему никогда не доводилось попадать в теплый туман. Но это никоим образом не скрашивало неудобств, в которых он оказался. Влажность воздуха непрерывно превращалась в капли, которые то и дело стекали за шиворот и попадали в уши. А когда эти мерзкие капли попадали в глаза, он начинал часто моргать и трясти головой, стараясь смахнуть их с ресниц.

Море тоже было теплым, и это радовало, как отметил про себя Роллан, поскольку он находился в воде по пояс.

– Что за прекрасная идея была, не правда ли? – пробормотал он, изо всех сил стараясь идти вровень с Тариком.

Конор шагал вслед за Ролланом, а Абеке шла замыкающей. Все четверо несли с собой большие куклы теневых марионеток, которые были привязаны тесемками к их заплечным мешкам – конечности кукол возвышались над их головами и болтались по бокам. Тарик тащил огромный штормовой фонарь, привязанный поверх его мешка.

Идея постановки возникла у Абеке. Она описала то, что видела на подобных представлениях в Нило – одно из них было с участием Гератона, собранного как минимум из тридцати частей, способного извиваться, ползать и пожирать все, что попадалось ему на пути.

Эта подробность Тарика не напугала.

Экран был намного тяжелее остальных предметов театрального реквизита, и Конор добровольно изъявил желание нести его, рассчитывая, возможно, что это заставит остальных изменить отношение к нему в лучшую сторону. Что до Роллана, то он никак не мог понять, почему сын пастуха передал талисман захватчикам – причина этого непонимания, скорее всего, крылась в том, что у него никогда не было семьи. Точно так же для него было непонятно, почему Мейлин предпочла убежать, чтобы спасти кого-то, кого, возможно, уже и не было в живых. Все это было Роллану более чем безразлично – сейчас он прилагал все усилия лишь к тому, чтобы держать голову над водой, как в прямом, так и в переносном смысле.

– Сколько нам еще топать до берега? – спросил он Тарика, стараясь говорить как можно тише, не позволяя голосу разноситься над водой. Туман был настолько густым, что видимость ограничивалась всего лишь несколькими шагами. Нервы у всех были напряжены из-за предстоящего появления в Цонге, где всего лишь одна незначительная ошибка могла превратить их в пленников.

Но ведь, с другой стороны, Мейлин тоже была в Цонге. Где-то в этой провинции. Роллан нахмурился, поймав себя на том, что постоянно размышляет, где она может находиться и скоро ли он снова увидит ее. Качая головой, он пытался изгнать из памяти образ Мейлин. Сейчас не время думать о ком-то, кто предпочел сбежать и бросить его… или… бросить их.

– Ты в порядке? – спросил Конор.

– Вода попала в уши, – пробурчал Роллан.

– Вот мы почти и пришли, – сказал Тарик. – Я уже вижу впереди верши.

– А они опасны? – поинтересовался Роллан, никогда не видевший этой рыболовной снасти.

– Только для рыб.

– Ты в этом уверен? – недоверчиво спросил он. – Тогда все выглядит очень про…

Его правая нога угодила в глубокую яму на дне, и вода сразу сделалась почти по шею, что ему не очень понравилось. Заколотив по воде руками и подняв тучу брызг, он с трудом удержался на ногах и не нырнул с головой только потому, что кто-то подхватил его сзади. Конор.

– Вы в порядке? – донесся голос Абеке, все еще шедшей замыкающей.

Роллан рывком отстранился от Конора.

– Может, хватит уже интересоваться, в порядке ли я? Я в полном порядке.

Теперь, когда он снова твердо стоял на ногах, Роллан действительно был в полном порядке. Он все еще не до конца пришел в себя после происшествия, отделавшись легким испугом. Он понимал, что стоило бы поблагодарить Конора, но вокруг все еще была вода и сложности еще не закончились. Единственным его желанием сейчас было выйти из воды на сухую и твердую землю, где он мог избежать всего, что может причинить ему боль, и прекратить наконец осторожно переставлять ноги по дну, двигаясь мелкими шажками.

Но сейчас, по крайней мере, ему некогда думать о Мейлин.

– Идите вперед, не останавливаясь, – сказал Тарик. – Нам нужно успеть выйти на берег и пройти через район, застроенный рыбацкими хижинами, пока туман не рассеялся.

Тарик прибавил шагу, и Роллан поспешно направился за ним, стараясь избежать невидимых подводных ям. И вершей.

– Помните о том, что рукава у вас должны быть опущены и завязаны на запястьях, чтобы не показывать ваши татуировки, – предупредил Тарик. – Обращайтесь к своим духам животных только тогда, когда дело идет о жизни или смерти. Разумеется, Роллан, к тебе это не относится. Охотничьи птицы считаются здесь обычными, хотя я сомневаюсь в том, что подобной охотой занимаются актеры-кукловоды, так что, если Эссикс будет находиться в воздухе…

Роллан не обещал ничего. Он все еще был озадачен тем, что не смог перевести Эссикс в пассивное состояние; успокаивало его лишь то, что ястреб мог кружить над ним, не привлекая к себе внимания. Птица и сейчас была где-то в небе, скрытая от глаз слоями тумана.

Десятки вершей, которые оказались сплетенными из ивовых прутьев конструкциями высотой с человеческий рост, лежали на песке рядами на расстоянии всего нескольких футов друг от друга и казались каким-то странным лесом, неожиданно появившимся из моря. Тарик ловко прокладывал путь между ловушками, заполненными трепыхающимися серебристыми рыбами, которые заплыли внутрь вершей во время прилива, а теперь не могли из них выбраться. Спутники не отставали от него. Теперь они могли двигаться быстрее, поскольку вышли на мелководье. Вскоре море осталось позади, и они, стряхивая с себя воду и шлепая ногами по лужам, двинулись вперед настолько быстро, насколько были способны.

Становилось светлее, солнце вот-вот должно было показаться на востоке. В сумрачном свете Роллан разглядел плавно поднимающуюся песчаную косу, вокруг которой строем стояли вытащенные на берег рыбацкие лодки. За лодками в еще не рассеявшемся тумане виднелись темные очертания нескольких домов.

Слева, на другой стороне песчаной косы, виднелось какое-то более высокое строение. Это была сторожевая башня, которая, на их счастье, все еще была окутана туманом, так что видимой оставалась только ее нижняя часть, а также слабые красноватые отблески от пламени факелов, горевших наверху.

Тарик взмахом руки подал им знак. Надо было поскорее уходить с песчаной косы, где они буквально выставили себя на всеобщее обозрение. Они быстрыми шагами пошли по песчаной дороге, ведущей к выстроившимся в ряд рыбацким домикам. Если они не окажутся под крышей к тому времени, как солнце разгонит туман, то, благополучно миновав ловушки для рыб, сами окажутся в ловушке и угодят прямиком в тюремные камеры.

Дойдя до рыбачьих хижин, Тарик внезапно изменил направление и, сойдя с дороги, быстро пошел вдоль стен. Все пошли за ним, и едва Абеке скрылась в тени домов, как три рыбака, выйдя из клубящегося тумана, направились вниз по косе; за плечами у них были корзины, а в руках остроги для охоты на рыбу.

Какой-то красноватый свет пробивался сквозь туман. Одновременно с ним перед глазами Роллана мелькнуло солнце – яркая узкая полоска солнечного света, возникшая над горизонтом. Он видел ее откуда-то с высоты, над туманом, и видел глазами более зоркими, чем его собственные. Он растерянно заморгал и, перепугавшись чуть не до смерти, понял, что виденная им картина – это то, что видела Эссикс.

Он видел глазами ястреба!

Рот Роллана раскрылся, и, к сожалению, не вовремя, поскольку в него сразу залетела муха. Он выплюнул ее почти машинально, поскольку все еще был поражен тем, что только что с ним случилось.

Он видел то, что видела Эссикс!

Роллану не терпелось рассказать об этом всем. Но сейчас было не до этого. Солнце поднялось выше, чем они ожидали, а на переход по морю им потребовалось больше времени, чем они предполагали. Рабочий день в городе должен был начаться с минуты на минуту, и им надо было как можно скорее убраться из рыбацкой деревни и войти в город, пока еще существовала возможность смешаться с толпой.

– Нам надо идти, – прошептал Роллан Тарику. – И немедленно!

– Может быть, нам подыскать укромное место и спрятаться там до наступления ночи? – взволнованно-нервным голосом предложил Конор. – Если все уйдут на рыбную ловлю, их дома опустеют.

– Ну что за глупая мысль, – вскипел Роллан. – Семьи-то останутся дома. И возможно, здесь существуют патрули. Мы должны идти сейчас же! Солнце взошло и туман рассеивается очень быстро.

– Роллан прав, – сказал Тарик, оглядываясь вокруг. – Если нам удастся пройти между домами, то мы сможем остаться незамеченными. В следующем квартале расположен рынок. Если получится добраться до него…

– Правильно, – объявил Роллан, словно принимая командование на себя. Он не собирался оставаться здесь и ждать, когда в голове Конора появятся новые безрассудные идеи. – За мной.

– Постой, – сказал Тарик, удерживая Роллана за плечо и не позволяя ему сделать шаг вперед. – Я пойду первым. Если мы встретим караул, вы втроем сможете остановиться, а затем незаметно скрыться.

– Этому не бывать, – твердым, не допускающим возражения голосом произнес Роллан. – Не обижайся, Тарик, но даже без своего зеленого плаща ты все равно выделяешься среди нас. Иди позади и делай вид, что ты наш телохранитель или что-то вроде.

Тарик разом поднял одно плечо, выпятил вперед подбородок, поднял голову и медленно двинулся вперед, демонстрируя типичную внешность и повадки, присущие жестокому человеку. Роллана удивило, что Тарик больше смахивал на короля улицы, чем на того, кем он посоветовал ему прикинуться.

Роллан одобряюще кивнул. Он на секунду прислушался, а затем двинулся вперед вдоль задних дворов; его спутники последовали за ним. Все его органы чувств были напряжены до предела, настроение было боевое. Он был рад снова оказаться в городе, пусть даже на окраине, о котором он ничего не знал. Он еще покажет своим спутникам, на что способен, начиная с перехода в рыночный квартал.

Он выбрал путь позади четырех более простых с виду деревянных домов, затем последовала быстрая пробежка через завесу тумана к линии столбов, на которых были развешаны приготовленные к починке сети. Медленное передвижение за подвешенными сетями, являвшими собой превосходное укрытие, обеспечило им примерно двадцать ярдов безопасного пути. Но затем даже Роллан пришел в замешательство. Он поднял руку, подавая всем команду остановиться.

Туман уже почти рассеялся и видимость сделалась практически полной. Роллан увидел перед собой широкую дорогу, отделяющую рыбацкую деревню от рыночных рядов. Люди уже подготовили к продаже свои товары и обменивались приветствиями со знакомыми, возникающими перед ними из тумана.

На середине дороги они увидели двух стражников, мужчину и женщину, у которых был типичный для служащих городской стражи вид: потрепанная кожаная форменная одежда и шлемы с многочисленными вмятинами. Рядом с женщиной вертелся дух животного, с виду похожий на горностая, что было довольно странным для простой стражницы. Должно быть, она была одной из последовательниц Пожирателя и принадлежала к армии захватчиков, завладевшей провинцией Цин Као Дай.

– Что будем делать? – прошептал Конор.

Роллан прижал к губам палец. Острый слух этого горностая обеспечивал стражникам важное преимущество: он мог услышать разговор или заметить их присутствие. Вид у него был свирепый.

Абеке изобразила жестами полет стрелы. Лук и колчан со стрелами были спрятаны у нее под куклой-марионеткой.

Роллан отрицательно покачал головой. Стрелять в стражников в городе? Да это же самый верный способ попасть к ним в лапы. Их необходимо отвлечь, но ни в коем случае не убивать или ранить.

После недолгого размышления он снял с плеч мешок и поставил его на землю перед собой. Его спутники сгрудились теснее, укрывшись за сетями.

– Я отвлеку стражников. Когда они покинут это место, просто переходите через дорогу и идите на рынок, только не забудьте захватить с собой мой мешок. Я буду ждать вас возле лотка, где продают… самые большие пироги.

– А что, если на рынке вообще не окажется лотков с пирогами? – шепотом спросил Конор.

– Лотки с пирогами есть на любом базаре, – с негодованием в голосе возразил Роллан.

– И в Цонге? – поинтересовалась Абеке. – Не думаю, что там едят пироги.

Об этом Роллан не подумал. Он был уверен, что они все-таки едят пироги или хотя бы что-то похожее на пироги.

Слегка подтолкнув его локтем, Тарик указал на высокую башню, расположенную по ту сторону дороги примерно в полумиле от границы рыночной площади. У Роллана вырвался вздох облегчения.

– Понял, мы встретимся у теневой стороны этой башни. Я вас найду. Эссикс наверняка вас увидит.

– Это рискованное дело, – заметил Тарик. – Но иного выхода я не вижу. Береги себя, Роллан.

– Я всегда себя берегу, – многозначительно подмигнув, ответил тот.

Достав нож и отрезав большой квадратный кусок сети, Роллан обернул его вокруг головы наподобие тюрбана и прикрыл лицо краями. После он снял свой голубой матросский бушлат и вывернул его наизнанку, обратив внимание своих спутников на более бледный цвет подкладки, после чего натянул его на себя.

– Дождитесь, когда они бросятся за мной вдогонку, – прошептал он и, выйдя из-за сети, пошел прямо к стражникам. Они разговаривали друг с другом и поначалу не обращали на него внимания – до тех пор, пока горностай, принюхавшись, не издал какой-то противный шипящий звук.

С ужасающим воплем Роллан, пошатываясь из стороны в сторону, приблизился к стоявшему на краю рынка прилавку, с которого продавали бусины и ожерелья.

– Он плюнул ядовитой слюной мне в глаза! – кричал он, указывая пальцем на горностая.

Стражники с проклятиями бросились к нему, горностай прыгал впереди. Роллан ухватил корзину с бусинами и метнул ее им под ноги. Пригнувшись, он проскочил под распростертыми в отчаянии руками торговца и бросился в глубину рынка, не переставая громко кричать:

– Яд! Яд!

Тайные сигналы

Как только стражники бросились в погоню за Ролланом, Тарик, Абеке и Конор двинулись неторопливой походкой через дорогу на рынок. Их сердца тревожно бились, и вся троица ожидала, что в любой миг найдется кто-то, кто закричит… но никто не обратил на них внимания. Все, кто был рядом, смотрели на разгром, устроенный Ролланом и преследующими его стражниками.

Когда посетители рынка вернулись к своим обычным делам, троица переодетых путешественников остановилась перед рядом лотков, с которых продавали горячую еду. Они встали в очередь, намереваясь купить смесь мяса с рисом, подаваемую на зеленом листе. Абеке с наслаждением вдыхала исходивший от этого блюда запах, не сравнимый ни с чем из того, что ей приходилось есть на корабле.

– Послушайте, артисты! – обратился к ним продавец, накладывая обильно приправленную пряностями еду на листья. – А где вы будете показывать свое шоу? Моя дочка просто обожает театр теней.

– На постоялом дворе возле Восточных ворот, – ответил Тарик.

– А, в «Яркой луне», – расплылся в улыбке продавец. – Лучшее рисовое вино во всем Кхо Кенсите! А это еще одна причина посетить ваше шоу. Вот ваша еда. Три порции.

Тарик протянул продавцу три мелкие серебряные монеты, предварительно отобранные из имеющихся у них денег: монеты должны были быть из Эвры, Цонга и Амайи.

– Мы уже давно не были здесь, – сказал он, продолжая разговор с продавцом и передавая еду Конору и Абеке. – Меня беспокоили все эти разговоры о захватчиках и смене правительства. Но все вокруг кажется достаточно спокойным.

– Да все здесь спокойно, – сказал продавец, внезапно опустив голову. – Проходите, проходите, видите, люди ждут!

Троица, отойдя от лотка с едой, слилась с толпой. Абеке, оглянувшись на торговца, с тревогой заметила, что он пристально смотрит ей вслед. Она надеялась, что для него продажа товара является более важным делом, чем оповещение стражников о появлении подозрительных незнакомцев. Но, видимо, что-то из сказанного Тариком показалось продавцу подозрительным.

Солнце поднималось все выше над горизонтом и все больше народу приходило на рынок за покупками. Узкие проходы между рядами лотков и лавок, заполнявшиеся людьми, становились более шумными и пыльными.

– Надеюсь, Роллану удалось ускользнуть от стражников, – полушепотом сказал Конор Абеке, когда они подходили к башне, возвышавшейся в центре рынка.

– Он сделался немного рассеянным с того времени, как ушла Мейлин, – заметила Абеке. – Я тоже думаю, даже больше, я уверена, что они его не поймали. Абсолютно уверена…

– Нас всех могут поймать, – пробормотал Конор, бросая тревожный взгляд на пару стражников, выбиравших ножи на ближнем к ним лотке.

– Он сказал, что будет ждать нас на теневой стороне, верно? – спросила Абеке.

Она начинала волноваться по-настоящему. Где же Роллан?

Она, повернув голову, смотрела влево, когда возле нее возник Роллан. На нем уже не было прежнего рыбацкого тюрбана, а надетый бушлат был вывернут на лицевую сторону. Абеке, широко раскрыв удивленные глаза, молча смотрела на него, а он, также молча, взял свою котомку и закинул ее себе за плечи.

– Спасибо, – сказал он. – Вы готовы двинуться к Восточным воротам?

– Мы готовы, – ответил Тарик. – А стражники?

– Я отправил их поохотиться за дикими гусями на помойку, куда рыночные торговцы сбрасывают отходы. Ужасное место, если судить по запаху. Они… хм… свалились в него и в течение некоторого времени вообще не смогут пойти куда бы то ни было.

– Молодец, Роллан.

Роллан гордо выпятил грудь.

– Тогда за мной, – объявил он.

– Нам нельзя быть слишком самоуверенными, – предостерег его Тарик. – Попроси Эссикс проверить путь, по которому мы пойдем.

– Уже попросил.

– Она должна парить на большой высоте. Если поймут, что она дух животного…

– Не волнуйся. Она всегда внимательна, – слегка раздраженным голосом успокоил его Роллан.

Несмотря на это, он казался более спокойным, чем прежде, что в свою очередь успокоило Абеке. Вести себя тихо и не привлекать внимание было главным. Трюки, подобные тому, что совсем недавно проделал Роллан, были опасными, даже если и были сделаны по-умному.

– Ты проявил недюжинную сообразительность, – сказала Абеке, когда они проходили через рынок, прикидываясь случайно забредшей сюда парочкой. – Я думаю, у тебя была богатая практика в подобных вещах в Конкорбе.

Роллан небрежно покрутил рукой воздухе, как бы говоря: так или иначе – главное результат.

– А что означает твой жест? – спросила Абеке.

– Это жест простолюдинов, – ответил он. – И он означает: «и всего-то» или «да это же мелочь».

– У нас тоже есть сигналы, которые подают друг другу охотники, – сказала Абеке. – Нельзя ведь говорить, когда дичь рядом.

– Покажи мне какие-либо из этих сигналов, – попросил Роллан. – А я научу тебя сигналам, которыми мы пользовались в Конкорбе.

Пробираясь через толпу, они обменивались подаваемыми руками сигналами, которыми пользовались в Амайе и Нило. Некоторые жесты имели одинаковый смысл. Быстрое вращение левой руки означало для Роллана «вор-карманник», а для Абеке означало «прячься». Заметив стражников в одном конце прохода между рядами лавок, Абеке показала двумя раздвинутыми пальцами, поднятыми над головой, на пустой ларек; Роллан сразу и без труда понял ее намерения. Она, войдя в ларек, вышла из задней его двери, а следом за ней по этому пути прошли и ее спутники.

Хозяин ларька разразился им вслед громкой руганью. Абеке не могла понять слов, но отлично поняла ненависть, пылавшую в его глазах, так же как и беспокойство в глазах оказавшихся поблизости людей.

Наконец они вышли с рыночной площади, и дрожь, пробегавшая по спине Абеке, начала понемногу успокаиваться. Поднявшись по идущей вверх извилистой дороге, они перешли в более богатый квартал, в котором купцы держали постоянные магазины. Улицы все еще были многолюдными, что помогало компании из четырех человек смешиваться с движущейся толпой. Но они все-таки выделялись на фоне прохожих благодаря своей одежде, которая все еще была мокрой после их утреннего перехода по морю вброд, и разобранным на части марионеткам, возвышавшимся над их головами.

Когда они приблизились к Восточным воротам, движение пешеходов было уже не столь интенсивным и поток людей, идущих по улице, начал редеть. Они увидели перед собой городскую стену, идущую вправо и влево от огромной сторожевой башни. Над ней развевался флаг с гербом захватчиков. Огромные ворота в нижней части башни были открыты наполовину – одна из двух створок оставалась запертой. Стражники стояли в проходе, проверяя всякого входящего и выходящего, люди, выстроившиеся в линии по обе стороны ворот, терпеливо ждали своей очереди.

– Помните ваши имена, – прошептал Тарик, имея ввиду имена, придуманные ими на корабле. – Мы труппа артистов-кукловодов, собирающихся показывать свое шоу на постоялом дворе «Яркая луна», не забудьте этого.

Он замолчал, потому что очередь продвинулась вперед. В проходе стояло полдюжины стражников, которые старательно проверяли путников. У двоих из них были духи зверей: у одного мощная раскормленная собака свирепого вида, обнюхивающая каждого проходящего, а у другого стражника – это была женщина – на плече сидел громадный паук, и толстая нить его паутины, вылезшая из отверстия в его теле, свешивалась вниз по ее руке.

– Имена и род занятий! – рявкнул стражник с собакой.

– Мостен, – представился ему Тарик. – Актер театра теней-марионеток, мы будем показывать шоу на постоялом дворе «Яркая луна». А это мои помощники по сцене: Олк, Снан и Паан.

Собака, обнюхав Тарика, отвернулась от него и поочередно обнюхала всех его спутников. Однако, проделав это, она не села возле хозяина, а снова принялась обнюхивать их. Особенно внимательно она принюхивалась к Абеке, а по завершении обнюхивания подняла вверх морду и зарычала.

– Плуту ты почему-то не понравилась, – прорычал стражник. – Ты пахнешь подозрительно.

– Да я только что играла с котенком, – торопливо ответила Абеке. – Я хотела его купить, но Мостен не разрешил. Он сказал, что нам предстоит потратить свои серебряные монеты на более полезные приобретения.

– Серебряные монеты? – переспросил стражник. – Так у тебя есть деньги?

– Конечно есть, – ответил за нее Тарик. – Они просили за котенка пять серебряных монет, но ведь это же грабеж.

– Праздношатающиеся бродяги без денег – вот кто способен на грабеж, – поучительно заметил стражник. – А ну-ка, покажи мне деньги.

Тарик протянул ему пять серебряных монет на раскрытой ладони. Оглядевшись вокруг, стражник пересыпал монеты в свою ладонь.

– Это штраф, – объяснил он. – Штраф за игру с котенком и за напрасно потраченное мною время. Давайте, проходите.

Они двинулись вперед, но вдруг женщина с пауком на плече подала голос.

– Постойте, – приказала она.

Роллан напрягся, ожидая, что паук прыгнет или женщина внезапно перейдет к действиям. Но паук спокойно сидел на плече женщины, а она не потянулась за оружием.

– А про меня вы забыли? – спросила она. – Где моя доля?

– У нас осталось-то всего три серебряные монеты на всех, – скорбным голосом заметил Роллан.

– Ну так и давайте их!

Тарик пожал плечами и, как актер на сцене, тщательно осмотрел все отделения своего кошелька, после чего, придав лицу мученическое выражение, вынул из него несколько монет. Состроив недовольную мину, женщина взяла монеты.

– Вы могли бы дать ей одну монету, – предложил Роллан стражнику с собакой и лицом, похожим на собачью морду. – Тогда у каждого из вас было бы по четыре монеты.

– Я уже получил свое, – обрезал его стражник.

– Дай-ка мне одну монету, – потребовала женщина.

Они начали ругаться. Роллан, отойдя в сторону, подал Абеке знак, означающий «поспеши». Но ее, как и всех остальных, торопить было не надо. Они быстро прошли через ворота, оставив позади погрязших в споре стражников.

Пройдя через ворота, Абеке поразилась десяткам маленьких домиков, стоящих почти вплотную к городской стене – такого ей не доводилось видеть ни в одном из городов Эвры. Бесконечные ряды узких дверных проемов, ведущих в крошечные хижины, достаточные разве что для содержания в них цыплят, хотя в действительности в них были вынуждены жить целые семьи. Люди пререкались, ссорились друг с другом и дрались из-за объедков с тощими собаками, больше похожими на крыс. Идя по дороге вдоль этих жилищ, она поняла, что это район, населенный бедными, практически нищими людьми. Их сооруженные из чего попало хижины с тонкими стенами и крышами могут быть в одно мгновение разрушены, если возникнет необходимость в том, чтобы освободить подступы к городской стене и обеспечить плацдарм, необходимый для развертывания оборонительных сил для защиты от вражеского нападения. Однако, как видно, городские власти этим не воспользовались, и теперь в городе хозяйничали захватчики.

– Ухх, – выдохнула Абеке, затыкая нос от невыносимой вони, исходившей от сточной канавы. Такую грязь никогда бы не потерпели в ее деревне. – Я давно хотела переехать из города, но то, что я вижу здесь, не сравнить ни с чем.

– Мы достаточно скоро вообще уберемся из этой страны, – сказал Тарик, желая хоть как-то успокоить ее. – Нам только надо встретить связного и выяснить, куда нам идти дальше.

– Похоже, это и есть постоялый двор? – спросил Роллан, показывая на крупное строение, выделяющееся среди окружающих его хижин и обнесенное невысоким каменным ограждением, подчеркивающим его обособленность от окружающих трущоб. С верхней перекладины деревянных ворот свешивался флаг с изображенным на нем лунным серпом, поднявшимся над горной вершиной.

– Да, это он, – подтвердил Тарик, – но мы не будем останавливаться здесь. Я поищу связного и мы, не теряя времени, двинемся дальше в путь.

Пройдя через открытые ворота с висящим на них флагом, они вошли во двор и сразу остановились. Внутренний двор постоялого двора был заполнен солдатами. Дюжины солдат сидели на перевернутых бочках. Но самое плохое заключалось в том, что здесь были и многие дюжины духов зверей.

Они поняли, что попали во вражеский лагерь.