Текст книги "Утонувшая Среда"

Автор книги: Гарт Никс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 10

– Доставить тебя к Утонувшей Среде? – повторил Лечинко. – Ты нас за дураков держишь?

– Нет, конечно, – растерялся Артур. – Я просто сказал, что хочу с ней увидеться. Я не уверен, куда мне после этого следует отправиться. Но меня пригласили на обед с Леди Средой…

– То есть на обед Леди Среде! – фыркнул Конкорт, но тут же побледнел и добавил, – Я это не имел в виду!

– Учитывая ценность сокровища, мы можем кое-что сделать, я уверен, – сказал Лечинко. – Доктор Скамандрос поможет тебе найти твою подругу, разослать письма и так далее. Мы можем даже доставить тебя в порт Среды. Но я уверен, что ты, как и мы все, постараешься никогда не встречаться с нашей достопочтенной, но прискорбно углубленной верховной госпожой.

– Почему? – спросил Артур, недоумевая, с какой стати Лечинко и другие пришли в такой ужас от самой мысли об этом. Они служили Среде, или, по крайней мере, действовали в ее области Дома. Наверняка она отдавала им какие-то приказы или присылала письменные распоряжения. Хотя, возможно, ее поразила лень, как и мистера Понедельника, и все управление Пограничным Морем пришло в такой же беспорядок, как это было в Нижнем Доме.

– И кстати, – продолжал Артур, – есть ли у вас какие-то приказы относительно лорда Артура? Ну в смысле, если вы его подберете, то что вы с ним будете делать?

– Подберем лорда Артура? Ну естественно, если это случится, нам придется выполнять его приказы, – пожал плечами Лечинко. – Он же повелитель двух областей Дома!

– И нам не хотелось бы ссориться с медвежабой, – добавил Конкорт. – Не говоря уж о девочке-ниндзя.

– То есть ни Леди Среда, ни ее помощники не приказывали вам как-то поступить с лордом Артуром, если вы его встретите?

Санскорч фыркнул. Лечинко и Конкорт посмотрели один на другого. В конце концов Конкорт пробормотал:

– Утонувшая Среда, она сейчас очень занята… едой и всем прочим… Да и Полдень и Закат пропали несколько лет назад, и из-за наводнения всякая неразбериха…

– Мистер Конкорт имеет в виду, – пояснил доктор Скамандрос, – что "Моль" и ее команда были предоставлены самим себе последние шесть или семь тысяч лет. Не думаю, что мы получали хоть какие-то распоряжения все это время. Мы бороздим Пограничное Море, добываем оттуда, что можем, а затем продаем и пополняем свои припасы в порту Среды, или, если обстоятельства того требуют, в менее почтенных пристанищах как в Пограничном Море, так и во Второстепенных Царствах. Скажи мне, ты и в самом деле был приглашен на обед с Леди Средой?

– Да, – подтвердил Артур. Он сунул руку в карман и достал оттуда мокрое приглашение. Доктор Скамандрос принял его, поднял брови при виде почти совершенно нечитаемого текста, и положил на стол. Из какого-то кармана его пальто возникло овальное пресс-папье, и доктор несколько раз промокнул им карточку. С каждым разом бумага становилась все суше, а чернила возвращались на прежнее место, снова делаясь черными и густыми. Лечинко и Конкорт наклонились над столом, и даже Санскорч повернул голову, чтобы лучше видеть.

Лица обоих офицеров менялись прямо на глазах, пока они читали приглашение – любопытство перешло в озадаченность, а затем в шок. Санскорч шевелил губами, читая, но не казался особо удивленным.

Леди Среда,

Доверенное лицо Зодчей и Герцогиня Пограничного Моря,

имеет удовольствие пригласить

АРТУРА ПЕНХАЛИГОНА

на неофициальный обед из семнадцати перемен блюд.

Транспорт предоставляется. Ответ не требуется.

– Я не понимаю, – произнес Лечинко. – Значит, ты…

– Но это же невозможно, – поразился Конкорт. – Ты же ребенок!

– Но так оно и есть, – подтвердил Скамандрос. – Кто еще может носить в кармане Полный Атлас Дома, а на шее – метку благосклонности Морехода? Я уже не говорю об этом весьма странном приглашении.

– Что в нем странного? – спросил Артур. С тех самых пор, как его подобрали в море, у него впервые было время задавать вопросы, вместо того чтобы стараться выжить либо приходить в себя после этих стараний. – Почему все ее так боятся? Почему называют Утонувшей Средой? И что такое Потоп и все остальное?

Лечинко и Конкорт все еще пребывали в шоке. Санскорч взглянул на Скамандроса.

– Лучше пусть доктор объяснит тебе, что к чему. У капитана и мистера Конкорта есть еще дела. И у меня тоже.

– Думаю, вы присоединитесь к нам за поздним ужином, лорд Артур? – промямлил капитан Лечинко, не встречаясь с Артуром глазами. – Безо всяких… эээ… обид, связанных с прискорбным отсутствием, эээ…

– Без проблем. Я все понимаю. Это просто в книге я вышел великим героем. А кто ее вообще написал?

Конкорт снова открыл книгу и показал Артуру титульный лист. Лечинко с ошарашенным видом удалился, пробормотав что-то на ходу доктору Скамандросу.

– Это, ммм, написал некто по имени Япет, официальный биограф, хроникер, летописец и хранитель памяти лорда Артура, – прочел первый помощник. – Издано в пресс-службе Дневной Комнаты Нижнего Дома.

– Ясно, – Артур нахмурился. Япет был его другом, бывшим тезаурусом, которого он встретил в Яме. Артур просил Первоначальствующую Госпожу дать ему работу, но уж никак не думал, что Япет станет сочинять пропаганду. Интересно, зачем вообще все это понадобилось? С какой стати делать из него крутого героя?

– Идем со мной, и я постараюсь удовлетворить твое любопытство относительно Леди Среды и Потопа, – мягко произнес доктор Скамандрос. Он поднял руку, и в ней появилась свеча; она зажглась, когда он легонько подул на фитиль. – Мы прогуляемся по мелководью, и море скроет наш разговор. Некоторыми вещами лучше не смущать команду.

Артур колебался. Еще неизвестно было, насколько безопасно уходить от лагеря наедине с доктором. На всякий случай он глянул на Санскорча и постучал пальцем по медальону Морехода. Второй помощник слегка кивнул в ответ.

– Ну хорошо, – согласился Артур. – Пошли.

Вместе они вышли из круга света, прошли по пляжу, миновали аккуратные стопки запасной одежды. Каждая стопка была снабжена именной этикеткой.

Скамандрос поймал его взгляд и догадался, о чем мальчик сейчас думает.

– Вся наша команда когда-то была персоналом счетной палаты. Склада, где разнообразные товары сортировались и учитывались. Всех их создали для этой цели, и будучи Жителями невысокого уровня, они очень медленно меняются и учатся. Потому они не слишком хорошие моряки, но зато превосходно справляются с упорядочиванием и учетом грузов. Мы пришли. Я только сниму туфли и закатаю штанины.

Доктор сел, воткнул свечу в песок и принялся стаскивать туфли. Артур сел рядом с ним, снимая Бестелесные ботинки.

– Будем осторожны, – предупредил Скамандрос, снова поднимая свечу и входя в воду. – Дно здесь понижается внезапно и резко. Лучше оставаться возле линии прибоя.

Они медленно шли вдоль берега, Скамандрос ближе к морю, так что был одного роста с Артуром. Он вообще очень невысок для Жителя, подумал Артур. Даже ниже, чем несчастные Собиратели угля в глубоких подвалах Нижнего Дома.

– Так с чего начнем?

– Что это за история со Средой? Почему все боятся даже приближаться к ней?

– На этот вопрос я могу ответить подробнее прочих, поскольку я пришел на "Моль" добровольцем и не служу Среде, – начал Скамандрос. – К тому же я специально изучал и Пограничное Море, и его правительницу. Думаю, ты знаешь о Волеизъявлении Зодчей, о том, как его нарушили Доверенные Лица, и тому подобном?

– Это да, – согласился Артур. – Уж точно.

– Почти в то же самое время Леди Среда стала одержима невероятным голодом, что для Жителей вообще несвойственно. Мы едим только ради удовольствия. Она же ела, и ела, и ела, и при обычных обстоятельствах делалась бы больше и больше. Однако сила Третьего Ключа помогала ей сдерживать свой рост. Так продолжалось почти две тысячи лет, и к концу этого времени она поглощала уже тонны еды каждый день.

Я не знаю, что случилось потом. То ли магия Ключа подвела хозяйку, то ли была неверно направлена. Одним словом, в результате Леди Среда приобрела форму и размер, более подходящие к ее аппетиту. Она стала Левиафаном.

– Чем?

– Морской разновидностью Бегемота.

– Но я не…

– Гигантским белым китом. Исполинским китом! Двести километров от головы до хвоста, полсотни километров в ширину, с разинутой пастью двух километров высотой и двенадцати – шириной.

Артуру пришлось остановиться, чтобы переварить это. Кит длиной двести километров! Доктор между тем продолжал идти, так что Артуру пришлось догонять его, и еще несколько слов он пропустил.

– …преображение и погружение в Пограничное Море вытеснили огромный объем воды. К счастью, процесс занял неделю или около того, так что оставалось время, чтобы спасти доки и прочие прибрежные сооружения, большая часть которых, подобно "Моли", были переделаны в корабли. На краю бывшей Смотровой Площадки спешно основали новый порт, теперь это порт Среды.

Но главный урон Жителям причинил не Потоп, а сама Леди Среда. В облике Левиафана она была еще голоднее и прожорливее, чем раньше, и в первые годы не только поглощала планктон, криль и прочих мелких морских тварей, но также сожрала множество своих же слуг, включая Полдня и Заката Среды. В течение тысячелетий никто не решался приблизиться к ней, кроме Рассвета. Полагают, что Среда общается с ней условными знаками посредством движения глаз, так что нет необходимости подходить к ней слишком близко.

Потому-то и странно, что ты приглашен на обед с ней. Как можно отобедать с Левиафаном? Особенно с таким, который глотает все, до чего может дотянуться?

– А почему ее называют Утонувшей Средой? – спросил Артур. – Ясно же, что она не утонула.

– Полагаю, когда трансформация началась, Леди Среда бросилась в Пограничное Море, и ее сочли утонувшей, – пожал плечами Скамандрос. – Это печальная участь для Жителя, поскольку мы в этом случае частично сохраняем сознание, пока рыбы окончательно не обглодают кости. Также я полагаю, что называть ее "Китообразной Средой" верные ей Жители считают невежливым.

Артур кивнул и поспешил вперед, чтобы окончательно нагнать доктора. Они отошли уже довольно далеко, огни лагеря виднелись метрах в ста позади. Артур покосился на лицо Скамандроса. Оно оставалось большей частью в тени, света свечи хватало только на нижнюю половину. Татуировки двигались и менялись, но тень не давала Артуру разглядеть, что они изображают. Все, что он видел – кораблик, пересекающий щеку Жителя на всех парусах.

– Может, лучше вернемся? – несколько нервно предложил Артур.

Скамандрос остановился и повернул голову.

– Мы отошли достаточно далеко, чтобы попробовать при помощи моей магии ответить на твои вопросы, – ответил он, затем вышел на берег и поставил свечу в песок. Артур последовал за ним; синий песок лип к его босым ногам.

– Что в первую очередь? – спросил доктор. – Послание Первоначальствующей Госпоже или известия о твоей подруге?

– Я хочу знать, где Листок и что с ней, – решил Артур. Хотя Листок и не послушалась, когда он велел ей уходить из палаты, он все равно чувствовал ответственность за нее… и вину. Хорошо бы с ней все было в порядке.

– Ее подобрал другой корабль?

– Да. Похож на "Моль", но уже и длиннее, с тремя мачтами. Его паруса светились зеленым. Наверное, он должен был подобрать меня, как сказано в приглашении, "транспорт предоставляется". Но вместо этого они забрали Листок.

– Звучит похоже на "Летящего Богомола". Это один из кораблей первоначального торгового флота Среды. Что, в общем-то, и логично. Ну что же, у тебя есть что-то, принадлежащее твоей подруге? Локон, скажем?

– Нет! – тут же сказал Артур. – В смысле, мы просто друзья. Да и подружились совсем недавно.

– Ммм, это осложняет дело, хотя мы и знаем корабль, что сузит область поиска, – протянул Скамандрос. – Может быть, ты хотя бы пожимал ей руку? Или у тебя есть что-то, чего она касалась, вроде чашки или бутылки?

Артур помотал головой, в то же время стараясь вспомнить, что было в больнице. Листок сидела на кровати…

– Она читала приглашение Среды. Это сойдет?

– Сойдет, – просветлел Скамандрос. – Дай его мне, пожалуйста.

Перочинным ножиком с рукоятью, инкрустированной черепаховым панцирем, Скамандрос отрезал от края карточки тоненькую стружку и положил ее в плоскую жестяную баночку. Из какого-то кармана он извлек картонную шахматную доску – или, по крайней мере, что-то, разделенное на цветные квадраты в шахматном порядке – и развернул ее. На клетках доски доктор разместил круглое зеркальце для бритья и коническую раковину размером с кулак Артура. Туда же отправилась и баночка так, чтобы образовать с зеркальцем и раковиной точный треугольник на красно-черных клетках доски.

– Так, тригон на моем рабочем квадрате готов, – произнес Скамандрос, доставая перо и бронзовую бутылочку, этикетка на которой гласила: "Осторожно! Активированные чернила!". – Артур, помести, пожалуйста, ладонь над тригоном, но не касайся его.

Он показал на три предмета. Артур кивнул, держа руку прямо над зеркалом, раковиной и баночкой.

– Теперь нужно кое-что написать у тебя на руке. Будет немного жечь, – сказал доктор Скамандрос тем самым тоном, какой употребляют все врачи и дантисты, когда говорят, что сейчас будет больно. Чернильницу он поставил в песок, осторожно открутил пробку и окунул перо.

– И это поможет мне узнать, где Листок и что с ней? – уточнил Артур. Сейчас ему хотелось отдернуть руку и пуститься бежать к лагерю.

Но Санскорч кивнул, значит, Скамандрос достоин доверия, по крайней мере большей частью…

– Да, да, – покивал Скамандрос. – Держи руку ровно.

Артур держал ровно, пока Скамандрос заносил перо над тыльной стороной его ладони. Капелька чернил сорвалась с пера и упала на кожу Артура, словно раскаленный металл. Над пятнышком поднялось крохотное облачко дыма, насыщенного Пустотой.

– Аййй! – взвыл Артур, когда его пронзила резкая боль.

Глава 11

Доктор Скамандрос не остановился. Пока Артур отдергивал руку, он успел с немыслимой скоростью написать на руке мальчика целое слово, и чернила оставляли за собой огненный след на коже.

– Боль скоро пройдет, – пообещал Скамандрос, когда Артур кинулся к морю и сунул руку в воду. – Если бы я тебя предупредил, ты не смог бы сохранять неподвижность.

Артур не ответил. Боль заполняла весь его разум – но лишь несколько секунд. К тому моменту, когда Скамандрос договорил, она уже прошла, словно смытая волной.

Когда мальчик вернулся обратно, Скамандрос уже спрятал и доску, и баночку, но раковина и зеркало остались. Доктор протянул их Артуру, но тот не заметил, рассматривая руку в свете свечи. Насколько было видно, на коже не осталось ни шрамов, ни следов от чернил. Никакой надписи тоже видно не было.

– Что вы такое написали? – спросил Артур.

– Мою личную подпись. Большая часть чародейства Дома выполняется при помощи особых приспособлений, которые годятся только для авторизованных чародеев.

– Там была Пустота, в этих чернилах?

– Да. Чрезвычайно малое количество, особо обработанное. Не мной, спешу заметить. Я не работаю с чистой Пустотой напрямую. Хотя, должен сказать, большинство наших заклинаний основаны на предметах или веществах, созданных из Пустоты или содержащих ее.

– Ну ладно, – сказал Артур. Он взял зеркало и раковину и с подозрением на них посмотрел. – А с этим что делать?

– Смею надеяться, что настроил зеркало так, что оно будет показывать, что происходит с твоей подругой Листок, – пояснил Скамандрос. – При помощи раковины ты сможешь не только видеть, но и слышать. Вся конструкция будет работать несколько дней, а потом устройство ослабнет и начнет показывать других людей или места. На твоем месте я бы после этого им не пользовался, в противном случае ты можешь выдать себя тем, кто ищет подобные лазейки в чужой разум.

– И как ими пользоваться?

– Просто поднеси раковину к уху и смотри в зеркало. Лучше всего заниматься этим в тихом месте, там, где не слишком много света будет попадать в зеркало. Здесь, при свече, например, идеальное место. Обычно при этом еще стоит попросить кого-то присматривать за тобой, поскольку ты не сможешь в это время видеть, что происходит вокруг твоей телесной оболочки.

– Спасибо. Думаю, я попробую попозже. Ближе к лагерю.

– Как пожелаешь. Теперь, что касается сообщений, то боюсь, что ни телефон, ни телеграф нам не помогут. Хотя мы и не находимся в Пограничном Море, но все еще принадлежим ему, так что любая связь должна была бы идти через местную станцию, а ее уже давно затопило. Но я могу передать послание более медленными способами. У тебя есть бумага, перо и чернила?

– Нет.

– Тогда возьми это, – Скамандрос протянул Артуру потрепанную кожаную папку, завязанную синей ленточкой. – Ты пиши, а я пока подготовлю посланника.

Артур открыл папку. Как в детской книжке-раскладушке, оттуда поднялись чернильница, стопка бумаги и несколько ручек. Артур выбрал подходящую, окунул в чернила (они оказались бирюзовыми) и написал:

Первоначальствующей Госпоже,

Дневная Комната Понедельника или Пирамида Вторника.

Дорогая Первоначальствующая Госпожа!

Леди Среда пригласила меня на обед и прислала за мной корабль, но из-за несчастного случая я сейчас нахожусь в другом Второстепенном Царстве на другом, потерпевшем крушение, корабле под названием "Моль". Чародей Дома доктор Скамандрос согласился отправить для меня это письмо. Думаю, мне нужно поискать Третью часть Волеизъявления, раз уж я все равно здесь. Если можешь прислать помощь или совет, было бы неплохо. Моя подруга Листок по ошибке попала сюда и сейчас, я думаю, на корабле под названием "Летящий Богомол". Если ты сможешь помочь ей вернуться домой, это тоже было бы неплохо.

Искренне твой,

Артур Пенхалигон.

P.S. Передай от меня привет Сьюзи, Чихалке и остальным.

Артур перечитал письмо. Он и сам не думал, что собирается искать Третью часть Волеизъявления, пока не написал это. Но, наверное, эта идея крутилась у него в голове еще с того момента, как Листок сказала, что он должен что-то делать, а не просто ждать, пока Доверенные Лица сами что-то с ним сделают. Проблема была в том, с чего начать.

– Закончил? – спросил доктор Скамандрос. – Сложи письмо и напиши имя адресата. Потом запечатай большим пальцем.

Артур так и поступил. Едва его палец коснулся бумаги, по краям письма пробежала полоска радужного света, а когда он поднял руку, под ней оказалась толстая круглая печать с профилем самого Артура в лавровом венке.

– Ты только не говори капитану Лечинко или Конкорту, – предупредил доктор Скамандрос, – но у меня нет с собой марок, и я позаимствовал из их коллекции.

Он продемонстрировал Артуру большую цветную марку, на которой была изображена темная птица с белым брюшком и раздвоенным хвостом. Под картинкой было подписано "Буревестник Лича", затем большая цифра 2 и незнакомый знак валюты.

– Это с твоей Земли, – сказал Скамандрос. – Ночная морская птица. Сейчас я капну на ее глаз активированными чернилами и произнесу небольшое заклинание. А тебе лучше встать у меня за спиной, Артур. Некоторые слова Зодчей плохо сказываются на смертных.

Артур тут же спрятался за спину доктора и заткнул уши. Он слишком хорошо помнил результат тех слов, которые чародей использовал тогда на корабле.

Скамандрос склонился над сложенным письмом, открыл свою бронзовую чернильницу и набрал оттуда каплю чернил в крохотную пипетку. Эту каплю он аккуратно уронил точно на глаз птицы, изображенной на марке, в то же время бормоча что-то, чего Артур не слышал, но от чего у него заломило колени и локти.

Птица зашевелилась и захлопала крыльями. А затем она высунула голову из марки, и, отчаянно работая крыльями, выбралась целиком. Чем дальше она вылезала, тем больше становилась, а вот письмо все уменьшалось и уменьшалось. В конце концов буревестник сделался больше полуметра в длину, а размах его крыльев стал чуть меньше двух метров. Письмо к этому моменту сократилось до прямоугольничка сантиметров трех размером. Птица, сверкнув глазом, схватила письмо и заглотала его, а затем, ковыляя по пляжу, взяла разбег, махая крыльями, и взлетела, тут же став быстрой и изящной.

– Ну, осталось только прибраться, – сказал доктор Скамандрос. – Этот песок насыщен магией, так что его придется разбросать, и тому подобное. Если пожелаешь испробовать зеркало и раковину, советую попросить мистера Санскорча за тобой присмотреть, и расположись между палаткой капитана и морем.

– Спасибо, – сказал Артур. Скамандрос действительно очень ему помог.

Может, я слишком подозрителен, подумал Артур. У него наверняка есть какие-то свои причины мне помогать… Интересно, какие… И интересно, не умеет ли он читать мысли…

– А когда письмо дойдет до Первоначальствующей Госпожи? – поспешно спросил Артур на случай, если Скамандрос все-таки читает мысли и может обидеться, что Артур ему не доверяет.

– Трудно сказать. Исключая различные происшествия или перехват, думаю, через день или два по местному времени. Сколько это будет по времени Дома, без вычислений сказать не смогу. Время течет неровно между Домом и Царствами.

Артур кивнул. Похоже, что он все равно застрял здесь на неделю, пока "Моль" не починят. А раз ничего не поделаешь, можно хотя бы потратить время, вычисляя, что делать дальше. А для этого нужно узнать, что случилось с Листок.

– Пойду наверное, – сказал Артур. – Попрошу Санскорча, пусть за мной присмотрит. Спасибо за помощь, доктор.

Скамандрос поклонился.

Артур повернулся и зашагал назад по берегу. Без свечи было темно, но он видел огни лагеря. До них было недалеко, однако он постарался идти быстрее.

На полпути что-то заставило его оглянуться назад. Он увидел огонек свечи и часть силуэта доктора Скамандроса. Но там было что-то еще. Еще один силуэт, мелькнувший в освещенном круге. Артур видел его всего одно мгновение, затем тот исчез. Но этого мгновения хватило, чтобы узнать его.

Еще один буревестник. Доктор Скамандрос посылал кому-то другое письмо.

Так я и знал, яростно подумал Артур. Наверняка он пытается сдать меня Среде или еще кому-то из Доверенных Лиц.

Они снова пришлют Заката Превосходной Субботы, если это и в самом деле он напал на меня в Яме Мрачного Вторника. Если он снова явится со своим мечом, без Ключа я буду беспомощен. Хотя, может быть, команда "Моли" попытается защитить меня из-за медальона Капитана. Не понимаю, зачем Субботе нужно, чтобы Пустота уничтожила Дом. Что-то странное происходит, и оно касается Грядущих Дней и Пустоты. Но что? И почему все всегда так сложно…

Мысли Артура нырнули в подсознание, когда их прервал окрик часового.

– Стой! Кто там? В смысле, стой, кто идет? Назови меня и приблизься!

– Эээ, тебя вроде зовут Одноухий, верно? – спросил Артур. Жителя было почти не видно в свете фонарей капитанской палатки, стоящей метрах в десяти. – Я Артур. Возвращаюсь с прогулки. Доктор Скамандрос придет попозже.

– Проходи, друг! – провозгласил Одноухий. Он опустил арбалет и поманил Артура. Когда мальчик проходил мимо, Житель пробормотал: – Вообще-то мое настоящее имя Гоукин, но Одноухий звучит намного круче. Я был толкателем ящиков третьего класса до Потопа, а теперь я марсовый…

– Одноухий! Не спать на посту!

Этот вопль Артур узнал сразу же. Санскорч приближался к ним, топая по берегу. За его спиной смутно виднелся еще один часовой, глядящий в темноту с арбалетом на изготовку.

– Так точно, сэр! – вытянулся Одноухий. – Просто пропускаю своего.

Санскорч кивнул Артуру, тот ответил тем же.

– Док сделал все, что нужно?

– Наверное, – ответил Артур, показывая зеркало и раковину. – Он сказал, что с помощью этих штук я увижу, где моя подруга Листок. Только мне нужно, чтобы кто-то стоял на страже, пока я туда смотрю. Я надеялся, что, если вы не возражаете…

– Приглядеть за твоей спиной? Это я могу. Только вначале обойду все посты, мы же не хотим, чтобы Лихоманка и его головорезы застали нас врасплох.

– Разве мы от них не ушли? – спросил Артур, стараясь идти вровень со вторым помощником.

– Может да, а может и нет. Лихоманка – очень толковый колдун. Доктор Скамандрос, конечно, обходит его по части учености, но пират знает кучу подлых трюков, о которых Док и понятия не имеет. Не спать на посту!

Следующая часовая поспешно вскочила на ноги и подняла арбалет. Санскорч презрительно фыркнул, проходя мимо.

– Доктор Скамандрос сказал, что он доброволец, – вспомнил Артур. Ему хотелось узнать о Скамандросе побольше. – Что это значит? И почему он вызвался?

– До наводнения навигатор-чародеи были только на кораблях регулярного флота, – пояснил Санскорч. – Так что когда построили новые корабли, то объявили призыв добровольцев, которые хоть сколько-то учились чародейству. Да и некоторых настоящих моряков перебросили на другие корабли.

– Вроде вас, – догадался Артур.

– Да, сэр, вроде меня, – сурово сказал Санскорч. – Я был четвертым помощником на "Спиральном Фонтане", да, и мир не видывал такого прекрасного корабля и такой толковой команды.

– Но зачем доктору Скамандросу вызываться быть навигатором, если он дипломированный чародей, учившийся в верхнем Доме?

Санскорч пожал плечами.

– Наверняка потерял что-то. Именно поэтому большинство народа из других частей Дома является в Пограничное Море.

– Не понимаю.

– Все, что было где-то потеряно, всплывает в Пограничном Море рано или поздно. Конечно, найти это снова будет трудновато. И это должно быть то, что действительно потеряно – не выброшено и не украдено.

Они почти дошли до моря. Жительница-часовой стояла в полосе прибоя, оглядывая море, с арбалетом сбоку. На небе виднелось несколько очень ярких красных звезд, но в основном его закрывали облака, и не было видно никакой луны. Возможно, вокруг этого мира никакой луны не обращалось.

– Стой!

– Это Санскорч и пассажир, – отозвался Санскорч. – Все тихо?

– Ничего, только волны, – отрапортовала Жительница. Артур узнал ее по голосу. Женщина с чешуей по всему лицу. Ящерка.

– Смотри в оба, – сказал Санскорч. – Если они явятся, то как пить дать это будет с моря.

– Так точно!

Санскорч развернулся и побрел по утоптанной тропинке между двумя штабелями ящиков.

– Ну вот, все посты обошел. Где ты собираешься глядеть в это твое зеркало?

– В каком-нибудь тихом, слегка освещенном месте, – сказал Артур. Он указал на участок песка, где не было матросов, недалеко от фонарей палатки. – Наверно, вон там.

Санскорч последовал за ним и встал за его спиной, когда Артур уселся по-турецки на песок. Мальчик рассмотрел ракушку, поворачивая ее к свету, и слегка потряс, чтобы убедиться, что внутри ничего нет. Затем он нерешительно поднес раковину к уху, поднял зеркало и поймал им свет фонарей.

Поначалу Артур слышал только слабый шум моря в раковине, а в зеркале видел лишь собственное отражение. Он старался представить себе Листок, но почему-то не смог вспомнить, как она выглядит. Однако ее голос он помнил и сосредоточился на нем, вспоминая, что она говорила, когда навещала его в больнице. Шум в раковине стих, сменившись звяканьем железа и скрипом досок. Зеркало затуманилось, словно Артур дохнул на него, затем снова прояснилось, но отражало уже не его лицо, а темную картинку, освещенную другим светом.

Артур уставился в зеркало. Он видел там Листок в очень тесной, полутемной комнатушке.

Она была в заключении.