Текст книги "Расплата за наивность"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Позвольте мне пройти! – она еще выше подняла подбородок.

– А если не позволю, то что? – Лысый заухмылялся. – Милицию позовешь?

– Может, и позову. Будете вести себя прилично, разойдемся по-хорошему, – она поправила шарфик.

– А я всегда веду себя прилично, – нагло заявил он и заржал, в машине кто-то поддержал его. Успокоившись, он продолжил: – Разговор есть, красавица. Садись в машину и не дури.

Тут Алка увидела, как со стороны перекрестка в ее сторону идет Володька Самохин, бывший Колькин сослуживец. Насколько она помнила, он до сих пор работал в милиции и был сейчас как раз кстати. Радостно заулыбавшись, она подняла руку и отчаянно замахала ему, привлекая внимание. Со стороны можно было подумать, что встреча эта была не случайной.

– Володя, привет! – проворковала Аллочка подошедшему и подхватила его под руку.

– Что тут происходит?

– Да вот этот «Кудряшка Сью» решил подвезти меня и очень настаивает, – щебетала девушка, а сама старалась увести Володю подальше от этого места.

Лысый посерел и протянул:

– Ну, ну! Смотри, как бы твое красноречие боком тебе не вышло.

– Вы мне угрожаете? – самая милая улыбка озарила лицо Аллы. – При работнике милиции это не совсем уместно.

Машина резко рванула с места. Коленки у Алки дрожали так, что она привалилась к Володе и прошептала:

– Пошли отсюда быстрее, а то я сейчас упаду.

– Ты хоть объясни толком, что произошло, – Володя смотрел на нее с недоумением.

Алка в двух словах обрисовала происшедшее, на что он сурово заметил:

– Ты смотри, поосторожней с ними. Их тут сейчас знаешь сколько понаехало? Мы с ног сбились. Вторые сутки дежурю, домой даже не появлялся. Слет тут у них, что ли, какой, черт его знает?

«Черт-то, может, и не знает, а я знаю», – с тоской подумала Алка.

– Ты Кольку не видел?

– Нет, а зачем он тебе?

– Ну, учитывая, что он мой брат, вопрос звучит несколько странно, – вышагивая рядом с Володей, молвила она. – Он мне нужен, очень!

– Брат, – насмешливо протянул Володя. – Много добра-то для тебя сделал этот брат? Ты с ребенком билась как рыба об лед, а он горе свое заливал, ничего не видя вокруг. Все потерял! А прежде всего – себя!

Выругавшись, он с жалостью посмотрел на помрачневшую Алку.

– Как подумаю, что они все с тобой сделали!

– Кого ты имеешь в виду? – устало сказала Алла.

– Да всех их! – он остановился и в упор посмотрел на нее. – А этот вечный ухажер твой! Тоже мне – герой-любовник…

– Ну, почему. Он помогал мне, предлагал несколько раз выходить замуж, – мямлила она.

– За-муж, – передразнил Володя, растягивая слово. – А что дальше? Знаю я его как облупленного. Когда Влад залетел, как он тут засуетился! Если бы ты знала, что тогда было!

– А что было? – Алка непонимающе смотрела на него во все глаза.

– Да так. К чему сейчас ворошить прошлое. Скажу честно, у меня в то время кулаки чесались, – так хотелось этому Сереге морду набить.

– Да за что?! Поясни хоть толком! – она повысила голос, ситуация начинала все меньше ей нравиться.

– Дрожишь ты вся, – он поднял ей воротник и взял ее руки в свои. – Чего вырядилась-то так, заболеешь.

– Ты мне зубы не заговаривай, говори, что знаешь.

– Деловая! – Володя хохотнул. – Я много чего знаю. Пошли лучше куда-нибудь, по рюмашке выпьем, посинела вся.

Подхватив девушку под руку, он повел ее в единственный открытый в это время бар. Подобных заведений в городе было немало, чем Алка постоянно возмущалась. Нет бы для детишек что-нибудь сделали! В выходной день с ребенком сходить некуда, мороженое съесть негде. А если выпить соберешься, то пожалуйста, к вашим услугам все, что пожелаете.

В баре было пустовато. Усевшись за дальний столик, Володя заказал выпивку.

– Может, уже и покушать пора, время-то обеденное?

– Да, закажи чего-нибудь, – Алка пожала плечами. – Дома в одиночестве есть не хочется.

– А малыш что, компанию не составит?

– Я его на отдых отправила, к подруге.

– Это ты правильно сделала. И уж если учитывать криминогенную обстановку в городе, то решение верное. Только не ему, а тебе отдыхать нужно. Чего эти ребята на «Форде» хотели от тебя? – Володя пытливо смотрел на Алку.

– Ну, вот в тебе и заговорил опер, – усмехнулась она. – Протокол будешь вести?

– Зачем ты так! – обиженно засопел Володя. – Я же помочь хочу. От них добра ждать нечего, а ты вон, как тростинка на ветру. Голову в горе преклонить не к кому.

– Я сейчас расплачусь от жалости к себе, – Алка усмехнулась. – Подвезти они хотели. Думаю, просто клеились. Ладно, давай покушаем, я что-то и впрямь проголодалась.

Они с жадностью набросились на еду. Готовили в этом месте отменно. Пока ели, перебрасывались ничего не значащими фразами.

Володя уже расплачивался с официантом, когда дверь с шумом распахнулась и в бар ввалилась шумная компания. Алла оцепенела, в ужасе глядя на входивших. Мужчин было пятеро. Их спутницы – четверо длинноногих, безликих малолеток – беспрестанно что-то щебетали и хихикали. Из всей этой компании выделялись двое: первый был тем греческим божеством с фотографии на правах. Надо было признать, что в жизни он был еще прекраснее.

Вторым был Влад!

Он изменился с их последней встречи. Стал взрослее, суровее, на глупые шутки спутниц не реагировал. Она заметила, что он сменил прическу. Волосы были коротко подстрижены и уложены назад. «Сколько же ему усилий понадобилось, чтобы сделать свои кудри такими послушными?» – мелькнуло в мозгу у Алки. В следующий момент она едва сдержалась, чтобы не застонать. Влад повернулся и посмотрел на нее в упор. Лишь мгновение они смотрели друг на друга, но она успела заметить, как ненавистью полыхнули его глаза и уголок рта брезгливо опустился, затем он отвернулся.

– Пойдем отсюда, Володя! – еле шевеля губами, простонала Алла. – Я хочу уйти!

– Не волнуйся, я сейчас позвоню, вызову машину и отвезу тебя домой. На улице прохладно, а ты вон как легко одета.

Он взял ее руку, поднес к губам, нежно поцеловал и с улыбкой пробормотал:

– Пока ты со мной – ты в безопасности. Посиди немного, я сейчас приду.

Не успела Алла возразить, как он исчез в направлении комнаты администратора – там был телефон.

Тысячу раз за эти пять лет она представляла себе встречу с Владом, но никогда не думала, что он будет смотреть на нее с такой ненавистью. С равнодушием – да, но только не с ненавистью. «Уж у кого есть причины для ненависти, так это у меня! – возмутилась про себя Алла. – Надо же – какая оскорбленная добродетель! Ничего общего с нашей первой встречей», – горько усмехнулась она. В тот день Влад смотрел на нее с изумлением и нежностью, будто видел перед собой что-то особенное, чего никогда раньше он в жизни не видел. Так он впоследствии и говорил: «Ты – единственная девушка, которую я хочу любить. Я буду всегда заботиться о тебе и оберегать!»

Как много было сказано таких слов! Сколько сладких бессонных ночей провели они вместе! Алка в те дни ничего и никого вокруг не замечала, для нее существовал один Владик. Встречами с ним она жила. Они строили планы на будущее, которое казалось таким счастливым и безоблачным.

«Мерзавец! – Алка вновь взорвалась про себя. – Все врал! Был женат, а говорил, что осенью заберет меня в Москву и мы будем жить вместе! Подлец!» Комок подкатил к горлу, слезы готовы были вот-вот пролиться, поэтому она не сразу услышала вопрос, обращенный к ней:

– У вас не занято? – Почти за ее спиной стоял Сошедший с Олимпа и, улыбаясь, вопрошал: – Девушка, вы меня слышите? Мне можно присесть?

– Да, да, конечно. Я уже ухожу, – схватив сумочку, Аллочка порывисто вскочила: «Где же Володька-то, он что, в Мексику звонит, что ли?»

– Ну что вы! Не уходите, – присев, он все так же приветливо улыбался. – К тому же, я думаю, у нас есть о чем поговорить.

– Не думаю. Всего доброго. – Алка повернулась, чтобы уйти, но Влад, преграждая ей путь, властно приказал:

– Сядь!

– Не смей мне приказывать! – Алка с негодованием попыталась обойти его, но не тут-то было.

Легко приподняв ее за локти, он почти швырнул ее на стул:

– Я сказал – сидеть! – и, все так же не повышая голоса, продолжил: – Мента твоего пока нет, так что поговори с моим другом.

Дрожащим от напряжения голосом Алка возмутилась:

– О чем мне с вами разговаривать?

– Ну, для начала давайте познакомимся. Меня зовут Игорь, – представился обладатель прекрасной наружности. – А вы, я так понимаю, старая подруга Влада и зовут вас Аллой? Я прав?

– Почти.

– В чем же ошибся? – продолжая лучезарно улыбаться, Игорь развалился на стуле.

– Меня действительно зовут Аллой, но вот остальное… – она сделала многозначительную паузу. – Если у Владика и есть старые друзья, то они за Амуром лошадь доедают! – Аллочка скромно потупила глазки.

Ответом ей был заразительный смех новоиспеченного знакомого:

– Нет, ну ты молодец, а! Люблю девушек с юмором!

– Давай к делу, – недовольно обронил Влад, пригвоздив девушку взглядом. – Разговорчивая стала, да?

Алка ничего не ответила, только ножкой покачивала:

– Так о чем пойдет разговор? Только прошу вас побыстрее, – она выразительно посмотрела на часы и уставилась на Игоря. – Свидание! Так что…

– Понимаем, не дураки. Так вот, у меня пропала одна вещица. – Он сделал паузу. – У нас есть подозрения, что ты ее каким-то образом нашла. Что скажешь?

– Не понимаю, о чем речь, – Алла нервно сглотнула. – Поподробнее нельзя?

– Все ты понимаешь, детка! Не надо строить дурочку, а то я перестану быть приветливым, – улыбка действительно исчезла, и на девушку смотрело холодное безжалостное лицо.

Алла поежилась, начиная понимать, что перед ней самый настоящий бандит и что с этой минуты за ее жизнь никто не даст ни копейки.

– Я действительно не понимаю, – она вскочила, увидев шедшего к их столику Володю. – Очень приятно было познакомиться.

Рванувшись к нему навстречу, Алка услышала слова, брошенные негромко ей вслед:

– Ну ничего, детка. Встреча наша не последняя.

«О боже! В какое дерьмо я влипла! Надо срочно разыскать Серегу! Иначе мне несдобровать!» – лихорадочно соображая, Алка тащила Володю к выходу.

Уже сидя в машине, она немного перевела дух и укоризненно посмотрела на своего спутника:

– Тебя только за смертью посылать! Ты чего там, уснул, что ли?

– Надо было сделать несколько звонков, – он внимательно смотрел на нее. – А ты, я гляжу, становишься популярной. Дважды за день тебя пытаются снять, да такие крутые ребята! Дела!

– Им от скуки делать нечего, вот и пристают к кому не лень, – она изо всех сил старалась казаться равнодушной.

– Ты смотри, Ал. Если что не так, скажи. С этими ребятами шутки плохи, – Володька озабоченно поглядывал на нее.

Ох, как велико было искушение рассказать все Володе! Но она быстренько одернула себя: и так слишком много посвященных. Все, что ей сейчас нужно, это найти Серегу, а потом быстренько слинять из города.

Но Серега как сквозь землю провалился. Она долго звонила и стучала, один раз с досады даже заехала по двери ногой. Но в ответ – полная тишина. «Куда же он мог подеваться? Зачем я отдала ему свою находку? Вот и дергайся теперь, как не знаю кто». Размышления ее прервала заливистая трель звонка.

– Кто там? – стоя у двери, Алла слышала, как громко стучит ее сердце.

– Алла, голубушка, открой, пожалуйста. Соль кончилась, а в магазин идти не хочется, что-то ноги совсем разболелись.

Облегченно вздохнув, Алка открыла соседке по площадке и повела за собой на кухню.

– Теть Марин, ты никого вчера не видела? Ну, то есть ко мне вчера никто не приходил?

Соседка зыркнула на Алку глазками-щелочками и запела:

– Дак не знаю я, вчера весь день стирала. Может, и приходил кто, не видела. А кого ты ждешь-то?

– Да должны были вещь одну занести, – насыпая соль в стакан, Алка злорадно подумала: «Ее и занесли». – А может быть, в окно кого видели?

– Нет, не видела, – соседка, пряча глаза, молча взяла соль, поблагодарила и ушла.

«Видеть-то ты видела, только вот почему молчишь – непонятно. Всех своим шумным появлением в городе запугали. Тоже мне!»

Заканчивая возиться с домашними делами, Алла услышала, как в дверь опять позвонили. Тетя Марина с виноватым видом, пройдя на кухню, зашептала, будто их кто мог подслушать:

– Аллочка, детка. Не сказала я тебе, да душа вся изболелась. Был он вчера у тебя!

– Кто, теть Марин?

– Этот, ну… – она замялась, потом рукой махнула, чего, мол, тут огород городить, – Стаськин отец.

Алка покраснела. Никогда соседка не спрашивала о том, чей Стасик сын. Да и Алкина сдержанность в отношении соседей не располагала к расспросам, а тут…

– Когда он был?

– Я как раз пододеяльник последний вешала. Смотрю, машина такая красивая, иностранная подъехала. Вышел он, огляделся. Красив, черт его забери, как артист! Около двери твоей долго стоял. Не звонил, нет. Просто стоял. Потом ключи достал, целую связку, дверь открыл и вошел. Пробыл недолго. Дверь не закрыл и ушел.

– Теть Марин, ну ты даешь! Как же ты все это разглядела? У тебя даже глазка в двери нет! – Алка во все глаза смотрела на соседку.

– А зачем мне глазок? Что через него увидишь-то? – она презрительно фыркнула. – У меня в двери дырочка такая хитренькая – все видать. Ал, а ты проверила – ничего не пропало?

– Да нет, что ему у меня брать-то. Он, видишь, какой крутой! – Алла огорченно покачала головой. – Он не за этим приходил.

– А зачем?

– Хотела бы я знать!

– Аллочка, деточка, это еще не все!

– А что еще? – Алла сразу насторожилась, уж слишком загадочной стала соседка.

– За тобой следят!

– Что?! – девушка в изнеможении опустилась на стул. – Час от часу не легче! А как?.. Подождите, теть Марин, а как вы об этом узнали-то?

– Видела! – соседка налила стакан воды и протянула Алке. – Пей!

Сделав паузу, продолжила:

– Следит за тобой паренек такой ушастенький. Лет семнадцать ему, невысокий. Кепка у него вот такая, – тетя Марина показала рукой, как должна была выглядеть кепка. – А уши в разные стороны торчат. Вчера тебя с работы до самого подъезда вел. Ты идешь, а он в сторонке, шагов на десять сзади. Я бы, может, и внимания на него не обратила, только сегодня утром мусор выношу, рано было, ты еще не выходила, а он уже крутится тут. Я так и ахнула! – она всплеснула руками. – Ну, думаю, не иначе тебя опять дожидается. И точно! Только ты вышла, он следом за тобой.

Алла сидела ни жива ни мертва, вполуха слушая соседку. Она сразу поняла, о ком идет речь. Этого парнишку она мысленно окрестила Чебурашкой, еще когда меняла у него доллары.

А тетя Марина между тем продолжала:

– Сегодня тебя ведь на милицейской машине привезли, так?

– Так, – упавшим голосом подтвердила девушка.

– А он уже во дворе был! Только увидел машину, юркнул в соседний подъезд, только козырек от кепки торчит. Такие вот дела! Не иначе этот твой, – она замялась, – приказал ему следить за тобой!

– Да, дела! – протянула Алла. – Молодец, теть Марина! Ты настоящий друг! Если что еще увидишь, сразу рассказывай, хорошо?

– А как же, деточка? – от собственной значимости соседку аж распирало. – Я получше милиции все примечаю, только помалкиваю. Серега вон, дружок-то ваш вечный, – она подняла голову и посмотрела наверх.

– А что Серега? – Алла сразу насторожилась. – Кстати, теть Марин, ты не знаешь, где он может быть? Он мне так нужен, а я его нигде не могу найти.

Тетя Марина стала еще загадочнее:

– И не найдешь! Серега этот делами какими-то крутит. По ночам все шастает куда-то. А один знакомый мой, он на кладбище смотрителем работает, так вот этот мой знакомый говорит, что видел раза три Серегу на кладбище.

– Ну и что! Ему есть к кому туда ходить, – печально заметила Алла.

– Так-то оно так, только что ему там делать ночью? – торжественно закончила соседка.

– Ночью?! – ахнула Алла. – Вот это да!

– Вот и я об том же! И примечать стала: как на кладбище-то сходит ночью, так пропадает потом недели на две, а то и на месяц. Ох, чует мое сердце, неспроста это, неспроста!

Повздыхав и поохав еще минут десять, тетя Марина распрощалась с Алкой и ушла.

«Что же делать-то мне теперь? И уехать не смогу. Если они за каждым моим шагом следят, то я их прямо на Надежду и выведу. Нет! Это единственное мое пристанище. Нельзя! Там Стасик!» – Алка вконец расстроилась, тоска по сыну глодала сердце, да и встреча в баре не способствовала поднятию настроения.

«Разговаривал со мной, как с пустым местом! – с горечью думала она. – Я ведь ему ничего плохого не сделала! Так любила его, а он все перечеркнул!» Под конец своих рассуждений она не выдержала и расплакалась. Обрывочные воспоминания теснились в мозгу, тихие всхлипывания грозили перейти в настоящую истерику. Заставив себя подняться и пойти в ванную, решила не травить себя больше: «Реви не реви, прошлого не вернуть! – Алка достала благословенную пачку сигарет и закурила, попутно поставив чайник. – Надо что-то делать, а не жалеть себя и не сидеть, как мокрая курица!» – глубоко затягиваясь, ругала себя она.

Вдоволь напившись чаю и перемыв посуду, Алка уселась перед телевизором и погрузилась в размышления. Но сколько ни ломала голову, так ничего и не надумала. Слишком много всего произошло за эти дни, и события никак не хотели укладываться в логическую цепочку. «Чертовщина какая-то! И чего Сереге на кладбище делать, да еще ночью! – внезапная догадка, как вспышка молнии, озарила ее. – Черт, как же я сразу-то не догадалась! Надо завтра постараться отделаться от этого ушастика и наведаться туда».

Засыпая, Алка подумала: «А Владик все так же красив! Интересно, что он обо мне подумал, увидев? Я вроде бы неплохо сегодня выглядела. – Захихикала, переворачиваясь. – И как это у меня вырвалось про друзей за Амуром?»

А во сне Влад опять, как и прежде, любил ее. Он ласкал ее стройное тело своими умелыми руками, шептал слова, от которых кружилась голова. Все было прекрасно, как и раньше. Только теперь она не была уже той робкой, застенчивой девушкой, краснеющей от каждого его откровенного взгляда. Она теперь отвечала страстью на его страсть. Она металась по кровати и стонала, хватая ртом воздух и задыхаясь от желания, охватившего ее разгоряченное тело. «Люби меня, пожалуйста, люби меня!!!»– шептала она, комкая простыню руками. Целомудрие и бесстыдство переплелись в эту ночь, даря наслаждение им обоим.

Вдруг что-то загремело вдалеке, и Влад стал растворяться в воздухе, будто это был вовсе и не он, а призрак какой-то. «Пожалуйста, не уходи! Не бросай меня вновь! Я не могу без тебя!» – Алка кричала что есть мочи, пытаясь удержать видение, но оно становилось все призрачнее и призрачнее, пока не исчезло совсем. Что-то вновь загрохотало, и Алка проснулась.

Резко сев на кровати, долго не могла встряхнуться. Обхватив себя дрожащими руками, Алка подошла к окну. На улице вовсю полыхала весенняя гроза. «Вот что меня разбудило», – вяло подумала она, опуская штору.

Встав под прохладный душ, Алка размышляла: «Второй раз за неделю он снится. У него жена да наверняка и куча любовниц. А я с ним всю ночь любовью занималась. Забудь о нем!» Сама же прекрасно сознавала, что никто ей, кроме него, не нужен.

Сколько раз за эти годы одиночества приглашали ее на свидания! Ничто ее не прельщало. «А все потому, что в глубине души ты никогда не переставала любить его! Хотя знаешь, что, кроме горя, ничего он тебе не принесет!»

Ругая себя на чем свет стоит, Алка прошла на кухню, заварила чай и по привычке сняла трубку своего горе-телефона. Но друг ее детства упорно молчал.

Дождь за окном лил как из ведра. «Вот погодка-то. А я на кладбище собралась. Хотя, может, оно и к лучшему – некому будет глазеть на меня. От слежки еще отделаться надо, – Алка хохотнула. – Ну прямо агент 007, хотя мужик не дурак был и у него есть чему поучиться».

Натянув старенькие джинсы и кроссовки, убрав волосы под берет и застегнув куртку, она взялась за ручку двери и потянула ее на себя. То, что она увидела в следующий момент, заставило ее замереть от ужаса. Сердце, казалось, на мгновение остановилось, а после забилось в бешеном ритме. А потом она завизжала, пронзительно и тонко! Визжала, пока не начали хлопать двери соседей и кто-то не подхватил ее под руки и не оттащил в сторонку. Вокруг нее хлопотали какие-то женщины, вливали ей в рот горькое лекарство и все время гладили по голове и плечам, уговаривая успокоиться.

Но увиденное вновь и вновь вставало перед глазами: на лестничной площадке, упираясь головой в косяк ее двери, вверх лицом лежал лопоухий мальчишка. Вернее, труп, потому что горло его от уха до уха было перерезано. Лужа крови под ним показалась ей огромной. «Неужели в человеке так много крови? Почему у моей двери?! Ведь он мальчик совсем!» – мысли скакали как угорелые, тело сотрясала крупная дрожь. Алка не выдержала и разрыдалась.

Кто-то вызвал милицию, и опера, вполголоса переговариваясь, приступили к работе. Надо сказать, что работала опергруппа слаженно и четко – ни бестолковости, ни суеты. Первым делом опросили всех присутствующих, постепенно отсеивая тех, кто ничего толком не мог сказать. Тетя Марина была гвоздем программы, вещала обстоятельно, то и дело кивая в Алкину сторону. Труп упаковали и увезли, соседи разошлись по своим квартирам, и Алка осталась наедине с оперативниками и со своими страхами.

К ней пока никто не подходил – то ли из уважения к ее потрясению, то ли в память о том, что Колька, ее брат, когда-то был одним из них. Она сидела, сжавшись в комочек, в кухне на стуле, то и дело бросая взгляды на открытую дверь прихожей. Очерченный мелом силуэт да лужа крови – вот и все, что осталось от ушастого. Алка опять всхлипнула, отказываясь верить в происходящее. Кто-то наклонился над ней, заботливо взял за руку, нащупывая пульс:

– Как ты, Алк? – на нее с сочувствием смотрел Володька Самохин.

– Володь! Это что такое, а? – она уткнулась носом в его пальто и запричитала: – Он же ребенок совсем! Такая страшная смерть! Почему, когда милиция так нужна, ее никогда не оказывается рядом?!

Он достал платок и начал утирать ей лицо.

– Ты сейчас поедешь со мной, оставаться здесь одной тебе нельзя!

– Сейчас нельзя, а завтра что, можно будет, да? А завтра, может, меня вот так! – Алка заголосила: – Володя, я боюсь! Мне страшно!

– Алк, вставай. Поехали, – терпеливо уговаривал упирающуюся Аллу Володька, потом, чертыхнувшись, подхватил ее на руки и пошел к выходу.

Сдав ее в машине с рук на руки седоволосому врачу, Володька пошарил у нее в сумке:

– У тебя где ключи от квартиры, мне дверь закрыть нужно.

– Зачем, – она истерично захихикала. – Туда может войти кто захочет и когда захочет. Дверь – не препятствие для тех, кто может запросто перерезать горло человеку.

Последние слова она уже еле произносила, лязгая зубами.

– Ты давай, сделай все, что нужно, – обращаясь к врачу, озабоченно бросил Володька. Он нашел наконец ключи и пошел назад к подъезду.

Осторожно, словно она была фарфоровой статуэткой, врач снял с нее куртку, задрал рукав ее свитерка и перетянул руку жгутом.

– Давай, малышка, поработай ручкой, – он похлопал ее по руке и медленно ввел иглу в вену. – Так, умница! Сейчас еще один сделаем, и все в порядке.

Он вытащил шприц, оставив иголку в руке.

– Сейчас, потерпи немного!

Алла тупо следила за его манипуляциями. Володя вернулся, проводил врача к машине «Скорой помощи», взял у него какие-то лекарства, и они поехали. Долго петляли по улицам города, пока не подъехали к старенькому, покосившемуся домику.

– Это что за особняк? – равнодушно спросила она, сонно поводя глазами, – уколы начали наконец действовать.

– Спрятаться тебе нужно. Это ненадолго, – Володя протянул ей руку. – Пошли, малышка. Я тебя провожу.

– А я что, здесь одна буду жить? – она зябко поежилась. – Я одна боюсь! Тут кругом все как вымерли!

Пустынная улица служила подтверждением ее слов. Алка озиралась по сторонам и постепенно начала узнавать один из районов старого города. Строительство здесь не велось, властям нецелесообразно и дорого было подводить сюда коммуникации, поэтому район этот постепенно ветшал. Многие дома пустовали, кое-где виднелись заколоченные крест-накрест окна.

– Володя, да ты что? – Губы ее задрожали, из глаз опять брызнули слезы. – Тут же как в пустыне. Меня резать будут, а на помощь прийти некому.

– Сегодня в твоем доме убили человека. Населяют его, дом-то твой, как минимум человек пятьдесят. – Голос Володьки стал жестким, последние слова он почти прокричал: – Так вот, я спрашиваю: спасло это того паренька?!

Он устало потер глаза:

– Давай, Ал, не дури. Тебе придется набраться немного храбрости и потерпеть. Да и я буду заезжать.

Опустив плечи, Алла побрела за Володькой в дом. Он толкнул дверь, она открылась на удивление легко и без скрипа. Что предстало перед ней в комнате, заставило открыть рот от удивления. То, как был отделан и обставлен дом внутри, отвечало самым требовательным запросам. Но добил ее радиотелефон.

– Это что за пещера Али-Бабы? – плюхнувшись в широкое кожаное кресло, спросила Алка, тараща глаза по сторонам.

– Нравится? – Володька довольно улыбнулся. – Это у нас штаб-квартира! Об этом месте знают всего три человека, так что ты не сильно переживай.

– А кто эти трое?

– Двое находятся здесь, – он присел перед ней на корточки и потрепал за подбородок. – А третьего тебе знать не надо. Ничего не бойся, никуда не выходи! В доме есть все, что тебе нужно.

– А туалет? Он ведь на улице?

– Обижаешь! – он встал и, взяв ее за руку, повел знакомиться с временным пристанищем.

Домик был маленьким, но все в нем устроено так, что он мог бы стать приютом для нескольких человек – и не на один день. Холодильник был доверху загружен продуктами. Кухонные полки ломились от импортных упаковок с различными деликатесами. У Алки глаза разбегались от такого изобилия.

Были здесь и туалет, и душ. Выложенные кафелем помещения, правда, были мизерные, но, учитывая Алкины габариты, это мало ее волновало.

После получасовых инструкций Володька подошел к тумбе, на которой стоял телевизор, сунул руку в один из ящиков и извлек на свет божий пистолет:

– Это на всякий случай. Не пугайся, – успокоил он, увидев ее округлившиеся глаза. – Надеюсь, тебе не придется его применять. Не забыла еще как пользоваться?

– Нет, не забыла, – фыркнула Алка. – Как меня муштровали мои учителя, разве забудешь!

Володька довольно заухмылялся. Много слез пролила Алка, пока они с Колькой учили ее стрелять. Вывозили в старый отработанный карьер и начинали изводить ее инструкциями. Много раз, разозлившись на них, она бросала все и посылала их куда подальше. Но природное упрямство брало верх, и она снова и снова ездила с ними.

Попрощавшись с Володькой, Алка начала кружить по дому. Остановившись около телефона, долго думала, но потом не выдержала и набрала Надькин номер. Долго никто не подходил, наконец трубку сняли и она услышала родной голос сына:

– Але! Кто там? – он захихикал. – Мамочка, это ты?

– Я, милый мой! – горло сдавило. – Как ты там?

– Хорошо, – коверкая слова, малыш пустился в объяснения. Алка слушала, время от времени вставляя вопросы. Вдоволь наговорившись с матерью, Стасик передал трубку Надежде:

– Ну, рассказывай, мамуля дорогая! Как ты там? Видела его?

– Видела! – Алка всхлипнула. – Я для него – ничто, пустое место. Понимаешь? Он смотрел на меня как на пустое место!

– Ладно, не паникуй. Ты как хоть выглядела-то, что на тебе было надето?

– Да не в том дело! Неплохо я вроде выглядела, костюм на мне был. Тот, помнишь, один-единственный мой.

– А, тогда все в порядке. Ты в нем потрясно выглядишь, – довольно протянула Надежда. – Он же не слепой! Должен был увидеть, какая ты стала интересная женщина!

– Ага, да еще старее на пять лет, – не удержавшись, съязвила Алла. – А с ними малолетки были, знаешь, из той серии: ноги от ушей, груди из подмышек. Что я рядом с ними? Так, мышка серая!

– А ты не ревнуй, не ревнуй! – хохотнула Надька. – Все приедается! И что, действительно ничего в глазах-то его не промелькнуло?

– Промелькнуло! – Алка усмехнулась. – Ненависть лютая!

– Вот это да! – Надька ахнула. – Ну, мамуля дорогая! Это уже кое-что!

– Ага, кое-что! – возмутилась Алка. – Я его ненавидеть должна, а не он меня, поняла?!

– Поняла, – миролюбиво согласилась Надька. – Ты не отчаивайся, Ал! Ненависть – тоже чувство. До этого человека еще надо довести.

Алка задохнулась от возмущения:

– Я довела, да?! Ну, спасибо!

– Не кипятись ты. Я ж тебе сказала в тот раз – чем больше я обо всем думаю, тем больше у меня вопросов. Что-то тут не так! Очень многое не сходится. – Помолчав немного и посопев в трубку, она продолжила: – Ненависть, говоришь? Интересно! Очень даже интересно!

– Да ладно тебе Фрейда-то из себя строить! – фыркнула Алка. – Я просто не одна была, а с Володькой Самохиным, а он мент. Получается – враг его заклятый. Все просто, Надюш. Ты лучше расскажи, как там сына моего воспитываешь?

Разговор еще минут десять крутился вокруг Стасика.

Вдоволь наговорившись, подруги повесили трубки. Об утреннем происшествии Алка рассказывать не стала: зачем тревожить Надежду. Она вон и так как на иголках – переживает за нее.

Алла включила камин, поставила на плитку сковороду и начала готовить себе ужин, потому как день почти закончился – на улице заметно потемнело. За ужином Алла не переставала думать об одном и том же: «Кому нужна была смерть этого подростка? Кому надо было посылать его следить за мной?» Перемыв посуду и выключая свет на кухне, Алка вздохнула: «Права Надежда – чем больше я узнаю, тем больше неясного. А у нее чутье! Причем профессиональное, репортажи-то ее ох какие были!..» Приняв душ, девушка еще раз обошла весь дом, проверяя запоры на окнах и двери. Укутавшись в теплый махровый халат, найденный на одной из полок шкафа в спаленке, Алка задремала перед телевизором. Проснулась она как от толчка – под окнами кто-то ходил.

«Нет, мне показалось!» – Алка настороженно стала прислушиваться, но так больше ничего и не услышала. Взяв в руки пистолет и сняв его с предохранителя, девушка погасила свет и начала потихоньку, крадучись, обходить дом. Тишина кругом была оглушительной. «Совсем нервы сдают», – поежившись, Алка забралась под одеяло.

Кроватью служила широкая тахта, все спальные принадлежности она еще загодя нашла в кладовке. «Надо постараться успокоиться и уснуть – утро вечера мудренее!» Уже проваливаясь в сон, она подумала: «Если кто захочет со мной расправиться, то лучшего места не найти».

Молодая женщина спала. Свет луны падал из окна на ее лицо. Во сне оно было по-детски трогательным и беззащитным. Одна рука была закинута наверх, а вторая пряталась под подушкой.

Мужчина тихо стоял над спящей Аллой и, казалось, размышлял. Он усмехнулся про себя: «Что она, интересно, там прячет? Уж не пистолет ли? Можно подумать, она успеет пустить его в ход! Мне одной минуты достаточно, чтобы дотянуться до ее тонкой шейки!» Рука потянулась к ее лицу. Но он не сделал того, что собирался, а только осторожно провел пальцем по ее губам. Она судорожно вздохнула, что-то пробормотала и повернулась на бок. Одеяло съехало, открыв его взору стройные ноги. Он молча выругался про себя: «Надо убираться отсюда, пока я еще способен контролировать ситуацию!» Но не тронулся с места, а все смотрел и смотрел на нее. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он круто развернулся и вышел из комнаты.