Текст книги "Станция конечная. Землянкам вход свободный! (СИ)"

Автор книги: Галина Очеретяная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

– Все? – как-то грубо поинтересовался Эдуард, сверля меня недовольным взглядом, а сильные руки буквально вцепились в руль автомобиля. Еще чуть-чуть и сломает его.

– Эм… да… все, – ответила, спрятав телефон в сумочку.

С чего такой резкий перепад настроения? Вроде бы было все нормально.

– Может мне сегодня не возвращать тебя? – как-то резко стер границы Эдуард, перейдя на «ты».

– Что? – а вот теперь мне стало очень страшно. Смотрит так, будто хочет расчленить на месте.

– Я же не мог опоздать, у меня все под контролем было, – продолжал загадочно говорить этот непонятный мужчина. – Я все узнал, но тогда… – он замолк, а потом, тряхнув головой, продолжил. – Ничего не понимаю.

– Я тоже, – отодвинулась к самому краю. Он меня пугает. – Давайте вернемся назад, – сейчас мне остро захотелось запереться в квартире и не высовывать оттуда носа.

– Прости… те, – Эдуард вернул себе внешнее самообладание, но вот в глазах сверкали молнии. – Мы почти приехали. Простите, что напугал вас… просто… – и он снова замолчал.

– Просто что?

– Просто мне никто никогда не говорил, что любит, – а я тут при чем? Не нужно так укоризненно на меня смотреть. – И когда я услышал, с каким чувством вы это говорите мужчине, то не смог сдержаться… простите.

– А как же ваша жена? – что-то я ни черта не понимаю. – Вы же вон ради нее и лабораторию создали и вообще готовы на все.

– Да я готов, – откуда это отчаяние? – Но случилось так, что она забыла абсолютно все, что нас связывало и сейчас мне придется приложить немало усилий, чтобы завоевать ее расположение и доверие.

– А что же врачи? У вас, как я поняла отличные инженеры и врачи, почему же они не смогли вернуть память вашей жене? – жаль, конечно, что с ним такое случилось, но вот бросаться на меня не нужно. Я тоже память потеряла и ничего, живу и пытаюсь наладить свою жизнь. – По крайней мере, выяснить причину можно?

– Случилось так, что ее у меня похитили, – ох ничего себе! Да у богатых жизнь тоже не простая.

– И? – поторопила Эдуарда.

– Когда мы напали на след похитителей, то они теле… умудрились ее спрятать более тщательно, – и почему я ему верю? В каждом произнесенном слове, чувствуется невыносимая боль. – Мои люди были разбросаны по всем пла… странам и нашим козырем было то, что похитители владели не всей информацией, – этот мужчина ради своей женщины поднял практически всю Землю на уши и она не могла сказать ему что любит? Ах да, сейчас же жена без памяти, ну а раньше, неужели не видела потрясающих качеств своего мужа? Не понимаю таких женщин. Красив, заботлив, предан только ей, что же еще нужно этой женщине? – Похитители не знали, что элан… мои люди были здесь и совершенно случайно заметили ее одиноко бродящей по городу. Жена была потеряна, угнетена, разбита морально, – совсем как я.

– Вы нашли ее и это главное, – какая красивая сказка с хеппи-эндом.

– Дело в том, что моя жена меня ненавидела, – и снова этот взгляд, от которого мурашки по коже. Он мучается и мне нестерпимо захотелось утешить его, обнять и сказать, что все будет хорошо, что все наладится, но это не мой мужчина. Я не имею на него никаких прав. – Вот только она для меня больше, чем сама жизнь.

– Вы ее очень любите, да? – а в душе заворочался недовольный червячок.

– Больше жизни, но понял я это слишком поздно, – горько хмыкнул Эдуард. – Когда она пропала, то забрала весь смысл моей жизни, оставив после себя лишь огромную пустоту. И это не просто любовь, а полное единение… слияние душ, – говорит, как глубокий романтик. Непривычно слышать подобное из уст этого властного сильного и одновременно ранимого человека. Даже не представляю, что сейчас твориться у него в душе. Эдуард разрывается, причиняет боль не только себе, но и своей жене.

– Может вам стоит ее отпустить? – как можно жить с человеком, который тебя ненавидит? Это мазохизм какой-то. Я бы так не смогла. – Вы помогли ей, отыскали среди миллиона других жителей, а сейчас терзаете и свою и ее уверена душу, ведь она не знает вас.

– Я не могу, но попытаюсь вновь завоевать ее доверие и возможно любовь, – печально закончил Эдуард. – Сейчас она ничего не помнит и это мой шанс попытаться заново… правильно построить с ней отношения.

– Думаете получиться?

– У нас растет сын, я не смогу ее отпустить, – ох ничего себе? Тут целая драма. Нервно сглотнула, перестав завидовать этой дамочке. Она ведь тоже страдает. – Энжелу почти пять месяцев и он очень быстро растет, но маму к сожалению не помнит.

– Вам нужно все ей рассказать. Нельзя скрывать от нее сына, – возмущенно вскрикнула я.

– Да знаю я! – неожиданно зло стукнул по рулю Эдуард. – Энжел все для нее, и мне хочется рассказать, но я лелею надежду, что смогу завоевать доверие и любовь жены. Я хочу счастья для своей семьи, поэтому выжидаю.

– Она вас не простит, когда узнает о сыне, – снова больно заныло сердце. Воспоминания о моем малыше до сих пор рвет мою душу.

– Знаю, но по-другому поступить не могу, – что за человек этот Эдуард? Эгоистичен, но в тоже время осознает свой эгоизм, пытается с ним бороться и у него это даже получается немного. Ведь больше жизни любит свою жену и мог просто поставить ее перед фактом, но нет же, развернул обширную кампанию по завоеванию ее сердца, а сын… а сын будет рад видеть своих счастливых и влюбленных родителей. Может Эдуард и прав, поступая именно так, а не иначе?

– Я могу лишь пожелать вам удачи в этом нелегком деле, – а что мне еще остается? Этой женщине очень повезло. Не каждый мужик поступиться своим принципам и желаниям. Встречу ли я когда-нибудь такого мужчину, чтобы хоть чуточку, хоть капельку узнать, каково это, когда тебя так самозабвенно любят?

– Спасибо, – загадочно улыбнулся Эдуард.

– А что же стало с похитителями? – опомнилась я. История конечно закончилась почти хорошо, но любопытно узнать все.

– Именно они виновны в том, что моя жена потеряла память, – ничего себе? Я уже мысленно ненавидела этих бессердечных ублюдков. – Большую часть мы смогли отловить и каз… зачитать приговор, а остальные «шестерки» рассыпались по Гала… Земле, но они больше не представляют угрозы. Их главный погиб при захвате, а остальных судили.

– Ужас, – оказывается, целая банда была? Кому же ты перешел дорогу Эдуард?

– Сейчас ситуация стабилизировалась и я спокойно могу заниматься своей женой, – кивнула. Да, теперь можно и завоевать собственную супругу, когда беды позади, а то не представляю, как бы он разрывался на два фронта.

– И все равно не понимаю, зачем вам исследовать нерилы, – сейчас эта просьба звучала нелепо по сравнению с масштабом их приключений.

– Для меня было важно, чтобы она сама попросила меня о том, чтобы я предоставил ей все необходимое для изучения. Она, как и вы ученный, – самодурство? Захотел, показать кто главный, чтобы женщина почувствовала себя зависимой от него? Пытаюсь понять этого мужчину и не получается. Слишком разный и не последовательный. – Но так и не дождался, а потом похищение, потеря памяти, – махнул рукой Эдуард.

– Ясно и сейчас без самой просьбы вы все решили сами организовать? – подвела я черту.

– Да.

– Тогда вам нужно показать эту лабораторию ей, а не мне, – своего участия в этом деле я не видела. Все выглядит очень нелепо, почему я сразу не обратила внимания на эту странную просьбу?

– Мне нужно, чтобы вы все проверили, – не унимался Эдуард. – Хочу знать, что все работает безупречно, что благодаря этому оборудованию, возможно узнать секрет нерилов.

– Но это должна она все проверять, а не я!

– Она ничего не помнит, а я хочу хоть чем-то помочь.

– Ясно, – странно, почему эти цветы так нужны были его жене? Неужели просто неуемное любопытство? И если честно, то мне уже заранее становилось не по себе от встречи с новым выведенным видом растений.

– Так как зовут мужчину, с которым вы разговаривали? – что? Какой мужчина?

– Не поняла?

– Ваш телефонный звонок, – ааа…, а потом я громко расхохоталась, чем ввела в ступор Эдуарда. Он подумал, что я в любви признавалась мужчине? Если и так, то это его не касается.

– Моя личная жизнь не имеет к вам никакого отношения, а разговаривала я со своей любимой мамочкой, – и тут Эдуард рвано выдохнул, будто и не дышал вовсе, пока ждал ответа. Странный он, ох и странный.

– Конечно, конечно, – расплылся Эдуард в улыбке и обдал меня слишком жарким взглядом. Поежилась, так как глаза мужчины меня насторожили. Может, я чего-то не понимаю, но так не смотрят на постороннего человека. Ладно, не буду думать об этом. В его мозг я все равно не залезу, а свою голову ломать из-за этого не стоит. Приедем, посмотрю, что к чему и вернусь обратно.

ГЛАВА 38

Мягко, словно по воздуху мчался автомобиль Эдуарда. Думала, что в городе была бешеная скорость, ошиблась. Едва мы оказались за пределами мегаполиса, как терран неизвестной разработки, наверное, со скоростью света несся вперед. От страха вжалась в сиденье, а пальцы намертво вцепились в ремень безопасности. Как он умудряется хоть что-то увидеть? Картинка за стеклом не то что размыта, а полностью стерта.

– Эд-дуард, – запинаясь проблеяла я, посмотрев расширенными от страха глазами на вполне себе спокойного мужчину.

– Да Ксения? – улыбнулся этот сумасшедший, но спустя секунду, заметив мое состояние, обеспокоенно нахмурился.

Я дура, в который раз убеждаюсь в этом. Какого хрена я села с неизвестным в машину? Почему поверила ему безоговорочно? Меня, словно околдовали, задурманили голову, а накативший страх, сбросил это наваждение.

Конечно, можно себя успокаивать этим вечно, вот только внутренне я хотела этого. Желала находиться рядом, едва встретилась с его потрясающими небесного цвета глазами, которые затягивали в свой омут. Мне безумно нравилось его присутствие и от этой мысли хотелось стукнуть себя чем-нибудь по голове, чтобы мозги встали на место. Да безусловно он красивый мужик, но я не подросток, который от смазливой мордочки и шикарного тела капает на пол слюной, да и к тому же Эдуард женат.

– Можете сбавить скорость? – чуть увереннее попросила его. Я жить хочу, а он видимо решил сделать из нас фарш.

– Хорошо, – быстро согласился Эдуард и вот я уже любуюсь замелькавшими за окном деревьями. Уф, отпустило.

– Спасибо, – выдохнула облегченно. – Я очень боюсь быстрой езды, – пояснила Эдуарду, который снова кивнул, а потом с горем пополам, отцепил мои руки от ремней.

– Я не подумал, прости…те, – мои пальцы стали разминать крепкие мужские руки, а я млела от этих ненавязчивых прикосновений и судорожно сглотнув, прикрыла глаза. Еще секунду назад я была на грани паники, а сейчас Эдуард жаром своих рук согревает мои заледеневшие ладошки, хотя в салоне тепло. – Тогда мы не успеем вернуться сегодня, – добавил мужчина.

– Зато я буду жива, – моя жизнь дороже.

Завтра выходной, занятий в институте нет, а маме перезвоню и успокою, что блудная дочь ночевать не вернется. Такой «форсаж» не стоит моих нервов. Плохо, что оборудование находится так далеко. Каждый день не накатаешься, а это значит, что нужно попытаться быстрее разобраться с проблемой, так как я больше не сяду с ним в одну машину.

А еще, если бы знала заранее, то прихватила бы хоть какую-нибудь сменную одежду. Надеюсь, мне халатик беленький выделят?

– Ксения Александровна, – Эдуард так и не выпустил моих ладоней из своих обжигающих рук. Я нервничала, ведь управление доверено автопилоту, который вроде бы неплохо справлялся с заданным маршрутом. Для меня это настоящее ранее не виденное чудо техники, оттого и пугающее. – Вам нравиться ваша жизнь, то как вы существуете?

Вопрос прозвучал неожиданно и поставил меня в тупик особенно замечание о «существовании», ведь действительно сейчас я не живу в полную силу, а именно существую. Как он так быстро и тонко это заметил? Как сумел разгадать?

Единственный якорь – это мамуля. Она не позволяет мне окончательно сойти с ума. Сколько времени понадобится на восстановление, не знаю, но мыслями я всегда рядом со своим, не рожденным малышом и теми месяцами моей пропажи с полным отсутствием памяти за этот период. Понимаю, что неправильно, но поделать ничего не могу. Я медленно, но уверенно скатываюсь в бездну безнадежности. Работа не спасает, лишь оттягивает момент окончательного срыва.

Чувствую себя чужой на этой земле. Вроде бы и привычные вещи меня окружают, но они как муляж, суррогат чего-то другого, только не пойму чего именно. Словно со стороны наблюдаю за проносящейся мимо жизнью, будто сижу в кинотеатре и смотрю скучный серый неинтересный пресный фильм. И сейчас это моя жизнь после возвращения, лишенная ярких радостных красок.

Мне очень плохо, душу разрывает невыносимая тоска, мука и как вырваться, как оборвать сдерживающие меня путы отчаяния, не представляю. Задыхаюсь здесь.

Эдуард же своим присутствием немного встряхнул мой мрачный «день Сурка», но мужчина в мою жизнь ворвался ненадолго и как только я выполню свою работу, тут же вернется к своей жене. Внутри недовольно заворочалось непонятное чувство. Мне неприятно осознавать, что душа и тело этого мужчины принадлежит другой женщине.

Резко выдернула пальцы, отчего Эдуард недовольно нахмурился, и даже показалась, что скрипнул зубами. Губы сжаты в тонкую линию, брови сведены к переносице, глаза прищурены, а крылья носа раздраженно раздуваются.

Пальцы рук до сих пор покалывало от прикосновений, и сложно было собраться с мыслями. Он ждет ответа, а я слишком задумалась. Может поэтому злится?

– Эдуард, – хрипло начала я, избегая смотреть на него. На что угодно, только не на яростное лицо мужчины. – В моей жизни произошло много перемен и не скажу что радостных, – почему то хотелось открыться этому мужчине, хотелось поделиться с ним своей внутренней болью. Эдуард настолько внушал доверие, что становилось страшно. Мне стоило приложить немало усилий, чтобы подавить в себе этот порыв. Ему не нужны мои проблемы. – Сейчас я живу ради своей мамы.

– Вы с ней очень близки, – скорее для себя, нежели для меня заметил Эдуард, задумавшись.

– Иначе и быть не может, – пожала плечами. – Мы все, что есть друг у друга.

– А ваш отец? – а вот про этого предателя не нужно напоминать, но ведь без него не было бы и меня у мамы.

– Он бороздит просторы вселенной, – туманно поведала я.

– Космонавт? – кашлянул Эдуард

– Понятия не имею, – когда подросла и поняла, что у каждого ребенка должно быть два родителя, естественно поинтересовалась об этом у мамы. Родительница тогда крепка прижала меня к себе и поглаживая по голове сообщила, что мой неудавшийся папашка, едва узнал о беременности, испугался ответственности и сбежал в неизвестном направлении. Спасибо ей за правду. Она никогда не врала мне, а говорила все как есть. Мама его никогда не искала и ничего ему не предъявляла. Тогда ей казалось, что она очень любила Сашу, но после трусливого, ничтожного, гадкого поступка, в ней навсегда умерло это чувство. Предательство убивает абсолютно все. Мамуля так и не вышла замуж, отдавая всю свою нерастраченную любовь мне. Пыталась завести отношения, но неудачно. Короткие романы заканчивались ничем. По началу, я сначала ждала папу, надеялась, что одумается и все-таки захочет увидеть свою дочь, но проходили годы и мои мечты рассыпались пеплом на руках. После глупого ожидания, наступила пора ненависти, а спустя время поняла, что нам без него даже лучше, спокойнее и со временем простила его. Этот незнакомый чужой для меня человек не стоит даже моей ненависти. Он ничто, пыль на дороге. – Он слишком любил свободу, а мое рождение означало бы для него вечную тюрьму.

– Мне жаль, – сочувственно прошептал Эдуард, а мне во всей этой ситуации очень жаль мамочку. Она доверилась настоящему козлу, который растоптал ее чувства, выбросив на помойку.

– А мне нет, – грубо фыркнула я. – Такого отца я не хочу и рада, что он сбежал.

Дальше мы молчали. Прислонившись головой к стеклу, рассматривала пейзаж, ощущая на себе странный взгляд Эдуарда.

– Приле…приехали, – оповестил Эдуард, останавливая терран.

В салоне было уютно, и выходить на улицу совсем не хотелось. Мысленно дала себе затрещину. Меня на работу пригласили, а не на отдых, поэтому подняла свою задницу и на выход.

– Ух ты! – шокировано воскликнула я, рассматривая окрестность.

Мы находились в горной лесистой местности, где раскинулся поселок с новыми модными домиками. «Евро село». Все чисто гармонично, а главное уютно.

– Нравится? – прошептал на ушко Эдуард, незаметно подкравшись сзади, отчего по телу пробежался табун насекомых.

– Я подобное видела только на фото, – такие поселки обычно были закрытого типа и посторонних в них не пускали.

Очень красиво. Поселок гармонично вписывался в окружающую природу, не потревожив и кустика. Как им это удалось, не знаю. Обычно человек все вырубал под корень, чтобы застроить площадь, а здесь наоборот.

Вместо обычного мне асфальта дорога была, покрытая тонкой прочной упругой твердой пленкой, сквозь которую просматривалась земля и трава. Необычно, а главное экологически чисто. Уверена, что сквозь дорожное покрытие земля могла «дышать».

– Здесь и находится наша лаборатория, – улыбнулся Эдуард.

– Очень любопытное место, – в поселке было очень мало людей, но вот что интересно – женщины полностью отсутствовали, а мужчины все как один под копирку были высокого роста, имели крупное мощное телосложение и очень бледную кожу, хотя теперь понятно, горы ведь, откуда возьмется загар? Мужчины лишь кивали Эдуарду, приветствуя его, а меня рассматривали с любопытством, но никто к нам близко так и не подошел. – И где оно находится?

– Ну…, – протянул Эдуард очень бережно, нежно подхватывая меня под локоток, ведя к небольшому куполообразному зданию. – Где-то на границе.

– Секретно все, да?

– Люди о нем не знают, – секретная лаборатория? И меня сюда притащили, чтобы я провела исследования над цветочком? Нутром чувствую, что все не так просто.

Нервно сглотнула. Это же меня после завершения работы могут убить, чтобы не рассекретила. Я не любитель потрепаться, но они-то этого не знают. Черт, по-моему, влипла.

Присмотревшись ближе, отметила еще одну странную особенность. Это не «евро село», это непонятно что. Домики стояли не на самой земле, а парили в нескольких сантиметрах от нее. Теперь и дорога под ногами не казалась мне безопасной, так как «пленка» тоже не соприкасалась с землей. Подавила в себе вопросы, пусть думает, что на это я не обратила внимания. То есть, если бы не видела все своими глазами, то и представить, что здесь есть дома, не смогла бы. Природа абсолютно нетронута. Как это работает, тоже не знаю.

– Ты дрожишь, – заметил Эдуард, снова хмурясь. Снова перешел на «ты», стирая между нами невидимые границы.

– Замерзла, – хотя дрожала я по другому поводу, от накатившего страха, но об этом ты Эдуард не узнаешь.

– Прости, здесь для тебя действительно холодно, – и ни капли не стесняясь, снял с себя пиджак, оставшись в одной черной футболке, обтягивающей каждую его мышцу, каждый рельеф безупречного тела. Черт, хватит облизываться на чужое. – Тебе помочь? – мужчина так и стоял с протянутой в руках вещью.

– Спасибо сама, – глухо, чуть хрипло отказала я, беря дрожащими пальцами его вещь, всего на секунду задевая горячую кожу рук мужчины. Это ненормальная температура тела, но он себя чувствует отлично, вон даже улыбается немного. Что с ним не так?

Он огромный, нет даже не так, пиджак сшит на великана. Длина доходила мне до икр, а рукава болтались в области колен. Мужчина скала. Но весь мой испуг стер аромат сандала, апельсина и жасмина. Пиджак пах Эдуардом. На миг, уткнувшись носом в ворот, полной грудью вдохнула запах мужчины.

ХОЧУ!

Всего одно слово, взорвало все мое существо внутри.

– М-мне, – слегка заикаясь, проблеяла я, отступая. Его близость нервирует. – М-мне нн-нужно позвонить, – пыталась достать из сумочки телефон, но длиннющие рукава мешали, да и подрагивающие пальцы не позволяли взяться за гаджет. – Черт, – выругалась я.

– Давай помогу, – усмехнулся Эдуард, оказавшись рядом.

Мужчина ловко закатал рукава и прежде чем отойти, на миг прижал к себе. Успела отметить, что его сердце готово выпрыгнуть из груди, а пах стал уж очень твердым. Сглотнула, опешила и пыталась остановить поток мыслей.

Был ли осознанным этот поступок или он просто поддался мимолетному порыву? Выпуклость в штанах говорила о сильном возбуждении мужчины, но предположить, что именно я стала его «возбудителем», не могла. Он ведь женат, пусть она и не помнит об этом, но черт возьми этот мужик занят! Не стоит забывать об этом.

– Мама! – наконец-то услышала в телефоне долгожданный голос. Мой был сиплым и немного дрожал.

– Ксюшик я тебя внимательно слушаю, – пропела довольная маман.

– Мамуль мне придется задержаться, – на улице вечер и мы просто физически не успеем вернуться, а в ночь я ехать не хочу, опасно.

– Что-то случилось? – вмиг стала серьезной родительница.

– Нет, просто здесь объем исследования больше, чем я предполагала, – хотя этот самый «объем» и не видела еще.

Эдуард молча следил за беседой и чему-то улыбался. Такой красивый, домашний и … родной что ли.

– … Дочь будь осторожной, – что было сказано до этого, банально прослушала, залюбовавшись Эдуардом.

– Всегда мамуль, всегда, – пообещала ей и отключилась.

– Ну что, готова? – кивнула и вложив в протянутую руку ладонь, мы переступили порог лаборатории.

Внутри помещение было намного больше, чем казалось снаружи. Может оттого что кроме голых стен я ничего не обнаружила? Не было даже захудалой табуретки. Дверь имелась в одном количестве и то входная.

– А где? – обвела рукой свободное пространство.

– Сейчас, – меня отодвинули к противоположной стене, а сам Эдуард отошел чуть в сторону.

Мужчина достал из кармана брюк небольшой прямоугольный предмет, положил его на пол и, нажав на только известную ему кнопочку, вернулся ко мне.

– Твою ж бабушку! – ошеломленно воскликнула я, наблюдая за невероятной метаморфозой. – Откуда? Как? Это же невозможно!

На глазах помещение стало преобразовываться. Стены, пол, потолок начали странно колыхаться перед глазами, хотя под ногами не было никакой вибрации или движения, а потом, буквально из воздуха стали появляться предметы, а именно лабораторное оборудование. Оно отличалось от обычного, скорее всего модернизированное, но не думаю, что я не справлюсь с ним.

Эдуард, видя мою неприкрытую радость, стал слишком близко ко мне и приобнял за плечи. Пальцы нежно разминали мышцы, а нос буквально зарылся в мои растрепавшиеся кудряшки. Слишком тепло, слишком интимно, мешает думать.

– Это все для тебя, – прошептал на ушко Эдуард, слегка касаясь губами.

– Это невероятно, – выдохнула, млея от прикосновений. И непонятно о чем именно я сказала. Или о лабораторных изменениях, либо о ненавязчивых ласках мужчины. Черт возьми, меня к нему слишком сильно тянуло.

– Пойдем, – меня легонько подтолкнули в спину, намекая о том, что хватит мечтать, пора браться за работу.

– Где нерилы? – спросила об упомянутых и ранее не виденных цветах.

– Здесь, – Эдуард прошел к столу и нажав на одну из кнопок, стал ожидать появления цветочка. Удивляться перестала, так как здесь любая вещь или действие вызывает изумление. Потом, когда останусь одна, проанализирую. – Они входят в активную фазу ночью, а днем спят.

Цветы находились под прозрачным куполом и чем-то отдаленно напоминали фуксии.

Во-первых, меня поразил размер цветов. Они были огромными. Высокая толстая длинная ножка, наверное, метра два над головой, уверенно удерживала свое соцветие – «фонарик» или можно сказать большой «колокольчик».

Рассматривать это чудо «Чернобыля» было неудобно, поэтому я, наплевав на манеры, встала на стул.

Таких гигантских размеров я никогда прежде не видела, но учитывая, что сказал Эдуард, то возможно скрещивание дало именно такой результат.

Внутри цветка находилось желтое ядрышко, которое излучало естественный свет.

– Эдуард выключите, пожалуйста, освещение, – тихо попросила я и через секунду, когда помещение должно было оказаться во мраке, оно стало очень светлым. Цветы-фонарики отлично справлялись с задачей «лампочка» и светили ярче, чем любое другое электричество с отблеском фиолетового тона. – Как? – как такое возможно? Так не бывает.

Даже зеленые глянцевые листья яйцевидной формы с межзубчатыми краями, излучали свое сияние.

– Днем нерилы «спят». Когда на улице темнеет, они служат вместо фонарей, – пояснил Эдуард.

– Вы представляете, что именно вывели? – это же прорыв в науке! Я мысленно потирала ручки от объема неизученной работы. – Вы их не тестировали, да? – Эдуард кивнул, а мне хотелось освободить эти цветы от купольного плена, хотелось прикоснуться к бархату листьев. А спустя секунду до меня дошло. – Эдуард, а как это вы дарили букетик своей жене таких размеров? – вот этот факт абсолютно в голове не укладывался. Теперь его романтическая история выглядела абсурдной.

– Я подарил ей целый сад, – не растерялся Эдуард. Ого, вот это размах! Не букетик, а целый сад! Внутри снова неприятно заскреблись недовольные коготочки. – Но, как только наступал вечер, она всегда чихала.

– Чих не смертелен, – чихание это неудобство и если слишком частое, то нужно бить тревогу, так как это состояние организма ненормально. – Я постараюсь найти аллерген, – черт, я завидую его жене. Такого мужика отхватила, пусть и не помнит его совсем, а он мучается этим. Сразу видно отчаяние и муку. Жалко мужика.

– Даже не сомневался в этом, – еще одно нажатие и на столе появились пробирки с реагентами. – Думаю, тебе будет удобнее, если я сделаю так, – и та часть стола, где находились нерилы, стала опускаться.

– Спасибо, – поблагодарила мужчину. – Мне бы еще лестницу.

– Все что пожелаешь, – улыбнулся Эдуард, и через минуту я, одетая в белоснежный халат, участливо одолженным мужчиной, довольно забиралась на вышеупомянутый предмет.

ГЛАВА 39

Главной стадией лабораторной диагностики несомненно является выявление и типирование вирусной инфекции в исследуемом материале, поэтому для начала мне нужно избавиться от купола.

– Уберите эту штуку, – ткнула на прозрачную сферу. – А-апчхи! – громко некультурно чихнула, едва вдохнула сладковатый, даже приторный аромат с отдаленной примесью запаха гнили. – Вы меня, конечно, простите… а-апчхи… но как ЭТО можно было дарить любимому … а-апчхи… человеку? – меня начало тошнить, поэтому я уткнула нос в пиджак под халатом, вдохнув манящий запах мужчины. Нюхательные рецепторы успокоились, и сейчас дышалось легче. Неудивительно, что его жена заработала аллергию.

– Я даже не представлял насколько ей плохо от них, – проворчал Эдуард, вновь возвращая купол на место. – Она практически не появлялась вечером в саду, а днем все было нормально. Мне одно время казалось, что она все выдумывает, но теперь вижу, что нет. На других обитателей нерилы действуют вполне безобидно.

– Мне нужна маска, – потребовала я, иначе работать физически не смогу.

– Хорошо.

Дальше работа шла легче. Я соскребала материал с листьев, стеблей, светящегося ядрышка, надеясь, что все-таки смогу отыскать причину, чтобы позже создать сыворотку.

Аллергическая реакция – это активная борьба против микроорганизмов. Так иммунная система борется с раздражителями и чаще всего аллергию вызывают молекулы, находящиеся на поверхности патогена. Иммунные клетки контактируют с этими молекулами, распознавая их как антигены.

Полностью погрузившись в работу, совершенно забыла об Эдуарде, который молча наблюдал за моими действиями. И если бы я хоть на миг взглянула на него, то увидела бы в глазах мужчины радость, облегчение, бесконечное счастье и всепоглощающую любовь. Увидела бы, как этот сильный мужчина просто любуется мной, восхищается и гордится, но так как я была занята, естественно все это прошло мимо меня.

Сколько прошло времени не знаю, но вот мою немного рассеянность и заторможенность заметил Эдуард.

– Ты устала, – прошептал он слишком близко.

– Мне еще немного осталось, – нужно заполнить последнюю колбочку и оставить исследования на сутки, наблюдая за реакциями.

Нда, видимо пока я не вернусь домой.

– Я не хочу, чтобы ты свалилась от переутомления, – проворчал Эдуард, но в работу не вмешивался. – Тем более я принес поесть, – еда это хорошо. Живот недовольно заурчал, напоминая хозяйке о неподобающем уходе.

– Хорошо, – кивнула я. – Поставьте на столе, – а сама вновь полезла на стремянку. Мне нужен еще образец «сока» стебля. Там находятся концентраты.

И почему бы мне не взять этот образец у основания? Так нет же, полезла на самый верх, чтобы неудачно поставить ногу при спуске и буквально полететь вниз. Естественно колба выпала из рук, с громким хлопком ударяясь о пол, но не разбиваясь вдребезги, а сама я чудом осталась жива, не успев свернуть шею.

Эдуард находился достаточно далеко, и чтобы оказаться так близко, ему нужно было, как минимум обойти стол, но нет же, сейчас этот крепкий мужчина держал меня за бедра, вовремя поймав. Как он оказался здесь так быстро?

Впервые я смотрела на него сверху вниз и увидела в глазах обеспокоенность и страх… страх за меня… за мою жизнь.

– Не ушиблась? – похрипел Эдуард, встревоженно вглядываясь в мое лицо, скрытое под прозрачной маской.

Мотнула отрицательно головой, не сводя взгляда с этого потрясающего мужчины. Эдуард облегченно выдохнув, понес меня в сторону стола, где нас ожидал поздний ужин.

Почему он не опускает, почему несет и прижимает к себе как самое дорогое и бесценное существо в мире?

Даже усталость отступила. Сорвала маску и отшвырнула ее в сторону. Аромат мужчины перебивал противный запах нерилов и в который раз, я растворялась в нем.

Руки Эдуарда крепко держали меня за бедра, а я непроизвольно зарылась пальцами в его шелковистые блондинистые волосы. Было приятно вот так пропускать их между пальцами. Мужчина шумно и рвано дышал, слишком сильно прижимая к себе. Я медленно съезжала вниз по телу Эдуарда и когда наши лица оказались напротив друг друга, мне показалось, что вот-вот, и он меня поцелует. Слишком жаркое дыхание обжигало, опаляло меня, грозясь испепелить на месте.

Эдуард слегка наклоняется, а я отворачиваю голову, не позволяя свершиться этой глупости. Его губы лишь задевают щеку, но и этого достаточно для того, чтобы сойти с ума от невыносимого томления внизу живота. И если он меня не отпустит, то я за себя не ручаюсь.

– Ужин, – прохрипела я, бессильно отталкивая мужчину.

Он нехотя, но отпустил, усаживая меня на стул. Сам же сел напротив и положив картофель, овощи и мясо на тарелку, поставил передо мной. Такая еда на ночь тяжеловата для организма, но стоило мне открыть рот, как Эдуард хрипло приказал: