Текст книги "Станция конечная. Землянкам вход свободный! (СИ)"

Автор книги: Галина Очеретяная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Сложно… трудно… тяжело.

За всеми этими событиями, пропустила момент возвращения важной персоны. Именно эта женщина была главной и именно ее мы должны «благодарить» за наше «освобождение».

Элизабет! Да это именно та девушка, которая потеряла своего малыша, хотела убить мужа, а затем и себя.

Наступил вечер, когда эта особа навестила меня. Красивая, статная, совершенная! Сначала не поняла и подумала, что очередная новенькая, но когда она заговорила, то все встало на свои места.

– Ты не представляешь, как я рада, что могу вам помочь, – щебетала девушка, эмоционально жестикулируя руками.

Шатенка была с экзотическими корнями. Чуть раскосые глаза зеленого глубокого цвета, прямой как палочка носик, четко очерченные скулы с маленькими привлекательными губками и конечно идеальная фигурка. Землянка была миниатюрна и вызывала желание защитить, уберечь от любых невзгод. Только это все была маска для наивных и глупых существ.

Элизабет решила «выплакаться» и посетовать на свою нелегкую судьбу.

Интересно было послушать ее вариант рассказа, который не сильно отличался от того, что я уже знала. Ее мужчина, не сумев сломить красавицу, банально избивал и насиловал беременную Элизабет и впоследствии из-за него у нее погиб малыш. Я очень сочувствовала ей и понимала, что на этой почве женщина просто сошла с ума. Смерть ребенка, что может быть хуже?

– Ты же погибла, – припоминала мужской подслушанный разговор.

– Ох, я и вправду умерла, – засмеялась обезумевшая от горя женщина. – Я инсценировала собственную смерть и была мертва ровно пять минут. Именно этого времени оказалось достаточно, чтобы разорвать их чертову гнилую связь, чтобы он почувствовал всю ту боль, которую испытала я.

– Подожди, но эта связь дает долголетие, а ты это оборвала, – она не выглядела старой, даже морщин не было.

– Долголетие дает их ребенок, меняя нас изнутри, а связь позволяет просто чувствовать, – вот значит как? – Связь позволяет читать эмоции друг друга, ощущать на расстоянии, отыскать, где бы ты ни был, поэтому на вас блокираторы, – Элизабет кивнула на мою шею. – Мы же не хотим, чтобы вас нашли и снова пленили?

– Ну да, конечно, – кивнула, быстро соглашаясь. С ней спорить бесполезно и переубеждать, что там нам было хорошо, не имело смысла. Она не услышит. – Так как так получилось, что ты все еще жива? – как вообще элантарианцы смогли ее упустить?

– Клиническая смерть дает свои преимущества, – хохотнула женщина. – Я рисковала, но терять мне было нечего. Со мной были друзья, которые буквально достали меня с того света. Их технологии творят чудеса.

– Ты связалась с отступниками.

– Перестань, они такие же, как и все остальные, – отмахнулась Элизабет, не соглашаясь со мной. – Просто законы этой галактики несправедливы и мы хотим все изменить. Мы помогаем друг другу.

– Зачем мы вам? – не верю в ее доброе «самаритянство».

– Я же говорю, что хочу дать вам свободу, – прищурилась женщина, а я почему то не верила ей. Слишком ненавидела она элантарианцев, слишком цинична и расчетлива.

– Ты хочешь, чтобы они страдали так же, как и ты? – догадалась я. Это месть, подлая, гадкая месть.

– Связанные мужчины не смогут иметь детей с другими женщинами, – вот оно что? – Ваши жизни будут гарантом их бесплодности. Их цикл закрылся на каждой из вас. Мы продолжим освобождать остальных землянок и спустя века, элантарианцы полностью вымрут, – они решили устроить Армагеддон целой расе? Не получается воевать в открытую, так они сначала ослабят, а потом и вовсе добьют мужчин? Я дура, раз думала, что нас перестанут искать. Да с таким будущим мужчины перевернут все галактику, но найдут нас. Нужно время, а с ее планами времени понадобится очень много.

– Ты сумасшедшая, – с ужасом смотрела на эту потрясающе красивую женщину, в глазах которой горело безумие. – Всех невозможно переловить.

– Пока нам это удавалось без проблем, – фыркнула Элизабет, вольготно расхаживая по каюте. – Я слишком ненавижу элантарианцев, чтобы позволить им безнаказанно существовать. Они просто так не умрут, а будут страдать, мучиться и наблюдать за собственным вымиранием. Наше долголетие сыграет с ними в жестокую шутку. Эмирас уже ощутил на себе мою ненависть, когда умирал с ужасом в глазах, – она все-таки убила мужа? – Этому подонку не место на земле и теперь другие будут расплачиваться за его поступки.

Весь мир в очередной раз перевернулся с ног на голову. Это же настоящий ГЕНОЦИД. Элантарианцы не добрые и не пушистые, но они тоже имеют право на существование. Так нельзя, это… это не правильно. Что она творит?

А ведь два месяца назад сама мечтала освободить землянок из «плена», но даже тогда эта мысль показалась мне бредовой и я понимала всю ее ошибочность.

Элизабет с превосходством смотрела на меня. Женщина уверена в своих действиях, а нам теперь точно конец. Даже если нас найдут, она просто так не сдаться.

Сжала кулаки, пытаясь сохранить внешнее спокойствие.

У нас связаны руки. Мы даже бунт на корабле не сможем поднять. Все это пресекут на начальной стадии. Мне вон поплакать спокойно не дали, как прибежал Дамарен. Дела наши очень плохи. Безумная Элизабет будет идти до последнего конца. Отступники ей чуть в рот не заглядывают, так верят, что она приведет их к свободе, только эта женщина преследует свои цели. МЕСТЬ и если бы не это, то никто бы никогда не додумался до того, чтобы нас похищать. Ее планы пересеклись с планами отступников и пока они нужны друг другу будут сотрудничать. Черт, их даже подкупить нельзя. Деньги не интересуют этих мужчин.

Элизабет жестока, но можно ли ее осуждать? Мать, слетевшая с «катушек» после смерти сына, ненавистный мужчина, которого она возненавидела, внешние факторы, обстоятельства… все это повлекло за собой настоящую катастрофу. С безумием бороться бесполезно. Она сейчас в своем мирке, где наслаждается, упиваясь личным могуществом, веря в собственное правосудие, но ведь это ошибочные действия. Она губит не только себя, но и всех нас.

Черт возьми, как выкарабкаться из этого «болота»? Не мы виноваты в ее беде, но мы почему-то должны расплачиваться.

Мне безумно ее жаль, но себя жаль еще больше. У меня там сынок без мамы, как и у десятков других пропавших женщин, а она лишь сводит личные счеты. Безумная сука! Прошлого не изменить, но будущее можно еще исправить.

Все последующие дни я снова закрылась в своей каюте. Угнетающая атмосфера вейрана загоняла меня в пучину собственного безумия, а здесь я могла еще лелеять надежду на то, что выход отыщется.

В который раз пыталась сорвать с себя чертову цепочку с блокиратором, но легче голову отрезать, чем избавится от этой хрени. Без этой штуковины, нас бы давно нашли, а так…

– Блин, это еще что такое? – меня буквально сбросило с кровати мощным толчком.

День на «дворе», а на вейране черте что творится.

Что происходит? Не успела подняться на ноги, как толчок повторился снова.

Ухватившись за прикрученную к полу кровать, старалась удержать равновесие. Божечки, надеюсь детки не пострадали от такой тряски. Чувство, что в нас швыряют огромные булыжники.

В каюте изменилось давление воздуха, стало трудно дышать, а потом противно завыла сирена и помещение окрасилось в ядовито красный цвет.

– Тревога! Всем покинуть вейран! До самоликвидации осталось тридцать минуть!

– Мамочки, – от страха пропал голос. Какая к черту самоликвидация? Я жить хочу! Что здесь творится? Почему вейран самоликвидируется?

Не знаю, откуда взялись силы, но едва вейран обрел равновесие, бросилась на выход.

В коридорах суматоха. Все куда-то бегут, только бежать некуда. Это открытый космос и мы все умрем.

– Отлично, что сама вышла, – ко мне спешил Дамарен, злой как стая оголодалых волков. – Я этот вейран зубами выгрыз, а теперь придется его уничтожить.

– Что происходит? – впервые видела феонийца в такой ярости. Он заметно увеличился в размерах, а на коже выступили острые шипы. Мамочки, жуткая трансформация.

– Нас атаковали, – выплюнул он.

– Кто?

– Твой проклятый Эшарион, чтоб он сдох, – ЧТО? Эшарион здесь? Как? Почему? Как смогли найти? Это … невероятно! Заметив мою неприкрытую радость, Дамарен откинул меня к стене. Спину обожгла резкая боль. – Не радуйся, вы не достанетесь элантарианцам, а теперь быстро пошла к наносфере.

– З…зачем? – нас нашли, куда бежать? Все уже закончилось. Сдавайтесь и тогда смерть ваша будет быстрой и легкой. Законы жестоки и отступников не отпустят. Такому преступлению, наказание одно – смерть.

– Узнаешь, – и злорадно так ухмыльнулся.

Стало страшно.

– Тревога! Всем покинуть вейран! До самоликвидации осталось двадцать минут! – проклятая система оповещения.

– Быстрее, – поторопил Дамарен, отрывая меня от стены, таща за собой. Спина ныла, бежать было больно, но феониец не отпускал и не сбавлял бега. Хорошо, что избавился от шипов на руке, а то сейчас бы моя ладошка была утыкана иголками. Ежик переросток.

Надо же, а Элизабет, стоявшая вместе с экипажем вейрана у наносферы, была удивительно спокойна.

– Последняя, – кивнул на меня Дамарен.

– Отлично, – потерла руки эта безумная гадина.

Я быстро осмотрела всех девчонок и облегченно выдохнула. Девушки в порядке, дети тоже.

– Одноразовик готов, – оповестил Дамарен, вытаскивая из кармана маленькую «коробочку».

– Все складывается не так, как я хотела, но этот план тоже не плох, – Элизабет злорадно усмехнулась, а я струхнула от ее улыбки.

– Ты уверена? – с сомнением посмотрел на свою хозяйку мужчина, передавая ей в руки предмет. – Может лучше…

– О нет, с собой сейчас их брать не стоит, нам самим нужно убраться отсюда, лечь на дно на время, а убивать никто никого не будет, иначе моя конечная цель теряет всякий смысл, – проклятая интриганка. Что же она собирается делать с нами? – Дамар землянок там точно никто искать не будет, – расхохоталась эта сумасшедшая. – Да и подарок, который я им приготовила по прибытии, очень их обрадует, – слово «обрадует» мне не понравилось. Из ее уст это звучало по-змеиному ядовито.

Землянки стояли скучковавшись у стены. Малыши на руках беспокойно плакали. Атмосфера безвыходности буквально душила. Мне заранее не нравился ее план.

– Что ты хочешь с нами сделать? – зашипела ей в лицо, вырываясь из рук Дамарена. Хватка у него мертвая, поэтому я причинила себе немаленькую боль, освобождаясь из захвата.

– Узнаешь, – пропела она. – Вернее не узнаешь, не поймешь, – отмахнулась Элизабет. – От тебя одни проблемы. Знала бы, оставила на десерт, а теперь приходится избавляться не только от тебя, но и от вейрана, а я к нему привыкла, даже полюбила, – ты еще слезу пусти, сука.

– Элизабет…

– Время, – перебила меня эта сумасшедшая. – Хватит болтать, координатор одноразовый. Перемещение возможно лишь на одну планету, хоть и в разные точки мира. По прибытии он превратится в прах, но миссию свою закончит, – еще один сильный толчок и лампы стали мигать. – Хотите жить, быстро в наносферу, – Элизабет всунула мне в руки координатор, а я брала его, как бомбу замедленного действия. – Сдавишь его, когда окажешься там, – кивнула она на наше средство перемещения.

Выбора не было. Я понимала, что это конец. Нас отправят к «черту на Кулички» и сколько понадобится времени Эшариону, чтобы нас снова отыскать неизвестно. Тянуть время не вариант, так как вейран скоро взорвется. После нас корабль покинет и сам экипаж, хотя лучше бы они все здесь сдохли.

Одного не понимаю, зачем они включили программу самоликвидации?

Землянки встали в наносферу, с ужасом в глазах наблюдая за происходящим. Всем было страшно и мне в том числе.

Единственное, что успокаивало так это то, что нас убивать не будут, а значит мы будем жить. По прибытии на неизвестную планету нужно будет попытаться выйти на связь с элантарианцами. Элизабет не учла одного, мы просто так не сдадимся и отыщем своих мужчин, а без круглосуточного контроля, это сделать будет проще.

Скривив губы в улыбке, кивнула девчонкам по несчастью.

«Ну, с Богом», – мысленно помолилась Всевышнему, сдавливая координатор. Наносфера засияла, а потом у меня закружилась голова и я пошатнулась.

Свет не ослеплял, но мы ничего не видели и не слышали. Все вокруг погрузилось в вакуум. Я не видела остальных девчонок. Нас будто разделили, а потом застучало в висках, мысли путались, не позволяя думать. Кто я, где я? Все стиралось, размывалось и непонятно, что я вообще здесь делаю. А где это неизвестное «где»?

Это состояние длилось целую вечность, а в следующую секунду все резко прекратилось. Свет полностью исчез, оставляя после себя темноту, а спустя еще некоторое время, услышала странный шум, гул, громкие противные звуки, от которых я давно отвыкла. Вот только, что я делаю посреди парка?

Прогуливающиеся люди были заняты каждый сам собой и не видели моего явного удивления на лице.

Нахмурилась, пытаясь вспомнить, как здесь оказалась, но в голове абсолютная пустота. Что за ерунда?

Переработалась? Может мне отпуск нужен?

Присела на ближайшую скамейку, недоуменно осматриваясь по сторонам. Внутренний голос шептал, что здесь что-то не так, но уловить постоянно ускользающую мысль не получалось.

– Хм, – посмотрела на свои немного подрагивающие руки и обнаружила на безымянном пальце странное кольцо с крупным голубым камнем. Откуда? Присмотревшись ближе, увидела искры или скорее молнии, проходившие внутри этого камня, перемещаясь и на сам ободок кольца. Мне не было неприятно или больно. Странная цацка и главное как она у меня оказалась на пальце? Где мое обручальное кольцо?

Попыталась снять неизвестный предмет, но колечко снятию не поддалось.

Ладно, потом разберусь.

И второй очень любопытный вопрос, сейчас на улице явное лето. Полностью распустились листья, окрашенные в зеленый цвет, красивые клумбы с цветами притягивали к себе взгляд, приятно согревалось тело под теплыми солнечными лучами, активно щебетали птицы, но ведь еще вчера была ранняя весна. Что за метаморфозы?

Одета я была в длинное прямое желтое платье из тонкой приятной на ощупь ткани. Снова попыталась вспомнить, откуда в моем гардеробе эта вещица.

– Да что ж такое-то? – растерянно пробормотала я, вставая с лавочки.

Ничего не помню, ни как оказалась здесь, ни все остальные странные штучки, надетые на меня.

От резкого движения, что-то глухо стукнулось о грудь.

– Очередной сюрприз? – в руки мне скользнул холодный кулон в виде капельки крупной слезы на тонкой цепочке. Он был легкий, невесомый, но вполне ощутимый. Попыталась снять и снова ничего не вышло.

По спине прошелся холодный пот. Никогда не была трусихой, но сейчас мне стало реально страшно. Эти непонятные вещи очень напугали меня. Что происходит?

Устало потерла виски. Ха, будто это поможет мне вспомнить.

Истерически расхохоталась над собственным внезапным сумасшествием. Люди косились и старались, как можно скорее обогнуть место моего пребывания. Ну да, психопатка.

В голове проносилось куча мыслей, но ни одна не задержалась там надолго.

Мне нужно срочно домой. Игорь должен рассказать, что со мной случилось и почему я нахожусь одна в нашем парке, ничего не помня.

Похлопала себя по карманам платья, но телефона не было, как не было и сумочки. Никогда не была растеряшей.

Сейчас вечер, надеюсь Игорь уже дома и откроет мне дверь, так как без ключей я туда не попаду.

ГЛАВА 35

Дорога домой показалась для меня вечностью и когда я переступила порог знакомого подъезда, облегченно выдохнула.

– Почти дома, – взволнованно прошептала я, нажимая кнопку лифта. – А вот и родная дверь, – руки снова дрожали, когда давили на дверной звонок.

– Что вам нужно? – не слишком вежливо поинтересовалась у меня женщина, открывшая дверь НАШЕЙ с Игорем квартиры.

Смуглая высокая брюнетка, одетая в длинный шелковый халат, щедро одаренная пышными формами, наверняка приковывала взгляды сильнейшей половины человечества, а сейчас она смотрела на меня презрительно и надменно.

– Я…, – растерялась и пока пыталась взять себя в руки, неприятная девица продолжила.

– Ваш товар меня не интересует, а просить милостыню идите в церковь, – грубо выпалила женщина и попыталась закрыть перед моим носом дверь. Она приняла меня за продавцов, которые трезвонят в двери и пытаются впарить всякую ненужную ерунду? Неужели я выгляжу настолько жалкой, что меня сравнили с нищенкой?

– Мне нужен Игорь, – да что себе позволяет эта девица? Это мой ДОМ! Хамка и грубиянка от моего ледяного тона опешила и немного подалась назад. Это моя территория!

– Катюша кто там? – «Катюша»? Игорь вот эту особу называет ласкательным именем? Да что, в конце концов, происходит?

– Игореш здесь к тебе какая-то женщина пожаловала, – в тон ответила ему «Катюша», пронизывая меня уничижительным взглядом, преграждая рукой проем МОЕЙ двери. Что? Это я какая-то? Да я милочка его жена, а вот кто ты такая дорогуша?

Не знаю, чего мне стоило сдержаться, но вздернув высоко подбородок, посмотрела на нее холодно и высокомерно.

– Милочка, – моим тоном можно убивать. – Это МОЙ дом и кто вы такая, чтобы здесь распоряжаться? – дамочка растерянно открывала и закрывала рот, а я сбросив ее руку с проема, наконец-то попала ДОМОЙ.

– Кто? – услышала, приближающиеся шаги. – Ксюша? – удивленно вскинул брови му… Игорь, неверующе смотря на меня.

– Ксюша, Ксюша, – холодно хмыкнула я, а внутри бушевала буря. Хотелось убивать и мой или уже не мой муж первый на очереди.

– Игореш она утверждает, что…

– Катя не сейчас, – оборвал он женщину, не сводя с меня потрясенного взгляда. Не ожидал увидеть?

– Муж мой дорогой, а не просветишь ли ты жену свою, что это за особа? – ткнула пальцем в сторону «Катюши».

– Я его невеста, – ответила за Игоря «Катюша», а у меня все внутри перевернулось от такого предательства. Переводила взгляд с одного на второго и просто не верила своим ушам. Как он мог? – И вы не можете быть его женой, так как она погибла пять месяцев назад? – что? Как пять месяцев? Это шутка такая? Этого не может быть. – К тому же она была беременна и сейчас должна быть на восьмом месяце, а у вас «женушка» я живота не наблюдаю.

– Нет, – шокировано выдохнула я, прижимая ладони к абсолютно ПЛОСКОМУ животу. Ноги подкосились и если бы не вовремя подоспевший Игорь, то упала бы. – Это неправда.

– Катя уйди в комнату, – приказал своей «невесте» Игорь.

– Но…

– Ушла быстро, – рыкнул он на нее, помогая мне пройти в гостиную.

Ноги не слушались, мысли путались и пытались найти всему логическое объяснение. Предательство Игоря не было таким болезненным, как осознание того, что моего долгожданного малыша больше не было.

Громко хлопнула дверь и наступила давящая тишина.

– Игорь скажи, что это неправда, – жалобно заскулила я. – Скажи, что я просто вчера вышла погулять.

– Ксюша ты пропала пять месяцев назад, – каждое произнесенное им слово, убивало меня. – Мы очень долго искали тебя, подключили все связи, но ты как сквозь землю провалилась, – его голос постепенно начал раздражаться. Я забралась с ногами на диван и слушала собственный приговор. – Ты совсем совесть потеряла? О матери ты подумала? Обо мне ты подумала? Где ты шлялась все это время? И где мой ребенок? – впервые я видела мужа в таком состоянии. Он зол, раздражен, смотрит на меня с ненавистью и осуждением. Переваривая информацию, пыталась сообразить, как из моей жизни могли выпасть сто пятьдесят дней? Именно в этот период я потеряла ребенка? Шестеренки шевелились в голове, но я ничего не помнила. Полный провал. – И сейчас ты осуждаешь меня, что у меня появилась другая женщина? – продолжал нападать на меня Игорь. – Ты безответственная и бестолковая. Сложно было предупредить нас, поставить в известность? Не узнаю тебя.

– Я не помню, – еле слышно прошелестели мои губы. Мой не рожденный ребеночек мертв, а я даже не знаю, что произошло на самом деле. Внутренняя боль от потери своего дитя разрывала меня на части. Хотелось выть, скулить, убивать от бессилия и безысходности. Зачатие далось мне с огромным трудом. Я готовилась стать матерью, … а теперь ЕГО НЕТ… МОЙ МАЛЫШ МЕРТВ.

В голове не укладывается, как могли незаметно пролететь мимо меня пять месяцев жизни. Как и при каких обстоятельствах, я потеряла своего ребенка? Грудь сдавила нестерпимая боль. Что за чертовщина произошла со мной?

Не было больше сил ни моральных, ни физических, будто раскаленным прутом прошлись по моей душе. Разрыдалась. Слезы душили, выворачивали все мое нутро наизнанку, убивая на месте.

– Что значит, не помнишь? – растерялся Игорь, но я не слышала его, все затмило внутреннее горе. – Ксюша ты можешь нормально ответить, что с тобой случилось? – заорал Игорь, встряхивая меня за плечи настолько сильно, что я больно прикусила язык.

– Не знаю, – заорала в ответ. – Я ничего не знаю и не помню, – сквозь слезы кричала я. – И что с моим малышом я тоже не знаю, – упав на диван, обессиленно била кулаками мягкую мебель.

Душа медленно и мучительно умирала вместе с осознанием глубокой невыносимой потери.

– Ладно, – сдался Игорь. – Не хочешь говорить, не надо, – раздраженно выплюнул он, не поверив ни единому моему слову. Не узнаю его. Игорь стал другим, а может он всегда был таким и я просто не хотела видеть или замечать это? В последние два года жили вместе, потому что нам было удобно, не более. И ребенок больше был нужен мне, нежели ему, а сейчас он обвиняет меня в том, что это я во всем виновата. Сволочь. Предатель. – Но и от меня ничего не требуй.

– Игорь, – окликнула его у самой двери. – Позвони пожалуйста маме, – он кивнул и скрылся за дверью.

Он зол и в какой-то степени я его понимала, но принять такое отношение к себе не могла. Поверила бы я, если бы Игорь заявился домой так, как сегодня это сделала я? Не знаю. Любые поступки, правильные или нет – дело каждого человека и возможность их принять или отринуть тоже.

Сейчас муж от меня отвернулся, показав свое истинное лицо. По сути, у него пропала беременная жена, а он занимается устройством личной жизни. Это подлость и предательство чистой воды. Такое даже в голову не лезет. Мне вонзили нож в спину.

Все эти годы я жила с абсолютно незнакомым человеком. Моя «слепота» не знает границ. Неужели я так плохо разбираюсь в людях?

Свернувшись в позу эмбриона, застыла, смотря немигающим взглядом в одну точку.

Что произошло за эти пять месяцев моей исчезнувшей жизни? В голове всплывало только то, что я абсолютно счастливая ложилась спать весной под бок Игоря, а очнулась, получается вечером в парке летом.

Как найти разумное объяснение произошедшему со мной? Как вспомнить?

– Доченька? – неверяще прошептали со стороны двери усталым, но таким родным и любимым голосом.

– Мамочка, – я приложила максимум усилий, чтобы снова не разрыдаться.

Это для меня все было будто вчера, а для нее тянулись пять долгих мучительных месяца, где она не знала, что случилось с ее дочерью.

– Живая, – облегченно выдохнула мамуля, а я соскочив с дивана, бросилась в ее объятия. – Ксюшенька ты живая, – ноги нас больше не держали и мы опустились на пол, громко разрыдавшись. Сил не было сдерживать внутреннюю боль.

Господи, сколько же ей пришлось пережить за время моего отсутствия?

Всегда жизнерадостная красивая женщина, выглядела сейчас потускневшей и обреченной. Усталый взгляд, седые виски, исхудавшее тело говорило о многих часах бессонницы и переживаний. В свои сорок семь она выглядела на десять лет старше. Пять месяцев забрали у нее годы жизни.

– Мамочка, – шептала сквозь слезы любимой родительнице. – Мамочка моя родная, все уже хорошо… я дома, – слова утешения мне не удавались, но других слов в голове сейчас не было.

– Как же долго ты пропадала, – всхлипнула мама. – Но я верила, что ты жива, что вернешься и жила лишь этой надеждой, – а мне на это нечего было добавить. Почему я исчезла и спустя время вернулась? Почему не пропала навсегда, как миллионы других без вести пропавших людей? Кому задать этот вопрос и получить правдивый ответ?

– Мамуль, – тихо прошептала я. – Я ничего не помню из этого периода, – надежные руки, гладившие меня по спине, на миг замерли, а потом сильнее прижали к материнской груди.

– Мы справимся, – всхлипнула мама. – Мы обязательно справимся, а сейчас поехали домой.

Здесь оставаться я больше не могла. Теперь мой дом, моя былая крепость стала чужой.

Игорь провожал нас молча и даже не пытался остановить. «Катюшу» не видела, но это и к лучшему. Смотреть на их счастливые лица было гадко и противно. Лицемер.

– Соберешь вещи Ксюши, а я позже заеду, заберу, – холодно проинформировала Игоря мама.

– Думаю, завтра вы сможете подъехать, – ублюдок. Быстро хочет избавиться от меня. – И Ксюш, – обратился ко мне супруг. Вопросительно посмотрела на него, ожидая, что же он хочет сказать мне напоследок. – Ты же понимаешь, что несмотря на все, что с тобой произошло, мне нужен развод, – а чего я собственно ожидала? Конечно, у него тут «любоФФ», а объявившаяся женушка мешает личному счастью. Кивнула, так как больше не видела себя рядом с этим подлым предателем. Такой мужчина мне не нужен.

Как добрались до маминого дома, помнила смутно, но переступив порог квартиры, закрылась в ванной, срывая с себя одежду, становясь под холодные струи воды. Вздрогнула, казалось, что я недавно уже принимала ледяной душ, но отмела эту мысль. Впервые за все время своего существования я стояла под такой температурой воды, силясь прогнать все свои беды, заморозить их.

– Ксюша,– позвала меня обеспокоенно мама. – Все хорошо?

– Да, – глухо ответила я, перекрывая кран с холодной водой. Зубы отбивали чечетку. Замерзла.

Вытерев насухо тело, завернулась в махровый халат.

– Хм, а это еще что такое?

Подняв одежду с пола, заметила очередную странность. Возле платья валялась непонятная вещица. Это был женский комбинезон телесного цвета, прям под мою кожу. Он был тяжеловатым, но мягким и эластичным на ощупь. Сначала кольцо, затем кулон, теперь вот эта вещица. Все слишком странно.

Ладно, потом с этим разберусь. Подняв одежду, сунула ее в машинку.

С кухни доносились ароматные запахи. В желудке утробно заурчало. Если бы не запах, то и не поняла бы, что действительно проголодалась.

Опершись о косяк двери, смотрела на ровную спину мамы, но заметила, что пальцы нервно подрагивали. Волнуется, переживает.

– Мамуль давай помогу, – медленно прошла в кухню, отбирая из рук родительницы тарелку. Еще немного и она бы выпала из рук.

– Прости дочка, – извинилась мама, беспомощно падая на кухонный диван. Она молодец, столько времени держалась.

– Мам давай корвалольчику дам, – полезла в аптечку, доставая сердечные капли. Сколько бутылочек она уже выпила? Мне, наверное, тоже не помешает.

Внутри было непонятное тревожное чувство, будто бы я что-то потеряла и эта потеря была настолько сильной глубокой, что хотелось удавиться от непонятной тоски.

Тряхнула головой, прогоняя непонятное состояние.

А спустя десять минут мама стала рассказывать, что было после того, как я пропала.

Исчезла я из спальни посреди ночи. Сначала Игоря таскали по прокуратурам, заставляя сознаться, где он дел мой труп, но за неимением доказательств, его вскоре отпустили. Мама тоже тогда думала также как и следователи, ведь именно он видел меня последней. На работе обо мне тоже никто ничего не знал, в командировку не отправлял, а потом и вообще меня уволили. Конечно, зачем «табелировать» возможный труп. Затем Игорь уже вдвоем с мамой подключили все свои связи, но я будто сквозь землю провалилась. Моих следов нигде не было. Мама медленно срывалась в пропасть отчаянья, а Игорь завел себе «Катюшу». Мама с ним тогда сильно поругалась и больше не общалась до сегодняшнего дня.

– Вот такие дела, – развела руками, немного успокоившаяся мама.

– А мне ведь и рассказать нечего, – сделав глоток горячего чая, почувствовала, как горло обожгла боль.

– Что же такое твориться то, а? – запричитала родительница.

– Мам я не знаю, – вздрогнула. – Страшно узнавать, что мимо тебя незаметно пролетело сто пятьдесят дней жизни и именно в этот период, я потеряла малыша.

– Дочь мы справимся, – мама прижала меня к своей теплой груди. – Мы обязательно справимся, дорогая.

ГЛАВА 36

Спустя два дня мы начали активно обследоваться у врачей, пытаясь понять причину моей амнезии. Доктора дружно разводили руками, утверждая, что со мной все в порядке. Либо врачи некомпетентные, либо это со мной что-то твориться непонятное. В общем, осмотр не дал никаких результатов. Они даже не могли сказать, на каком сроке случился выкидыш, но все дружно утверждали, что моя репродуктивная система в порядке и я хоть завтра могу снова беременеть и что немаловажно – ЕСТЕСТВЕННЫМ путем.

Мамуля с подозрением смотрела на всех этих врачей и неодобрительно качала головой. Если с мозгом все в порядке, почему я ничего не могу вспомнить? Сплошные вопросы.

Летние дни радовали своими теплыми солнечными лучами и я много бродила по городу или просто сидела в парке, наблюдая за раскинувшимися высокими деревьями, верхушки которых переливались всеми оттенками зеленого от яркого солнечного света. Сейчас я наслаждалась потрясающей природой, не испорченной человеческой рукой.

Больнее всего было видеть молодых мамочек со своими детками. Именно в такие периоды на меня снова накрывала тоска и боль от потери, ведь среди них могла быть и я.

Мама переживала за мое эмоциональное состояние и настаивала на профессиональной помощи. Я отказывалась, уверяя, что справлюсь сама, хотя и не была уверена. Именно поэтому я сейчас снова в этом парке и с жадностью смотрю на играющих деток.

Я схожу с ума? Возможно, но лишить себя этой маленькой радости не могла.

Мой малыш дался мне с огромным трудом, но я не смогла его уберечь, поэтому осталось лишь наблюдать со стороны. Я могу хоть завтра снова беременеть, но психологически не была к этому готова. Внутренний страх сковывал все у меня внутри. А что если все снова повториться? Я этого просто не переживу.

Смахнув слезы, поспешила убраться подальше. Не хочу, чтобы все эти незнакомые люди стали свидетелями моего горя.

Парк был огромным и продвигаясь вперед, совершенно упустила из виду, что сошла с основной тропы и сейчас шла между высоких деревьев. Поворачивать назад не хотела и заплетающимися ногами уже буквально бежала.

Люди остались позади и я наконец смогла выпустить свою боль, отчаяние и горе на свободу. В который раз разрыдалась.

Непротоптанная тропа вилась под уклон, сложно удерживать равновесие. Сбавила шаг, так как поломать руки или ноги не хотела.

Щебетали птицы, ветер шелестел листвой, создавая таинственную музыку парка. Первозданная природа жила своей жизнью. Здесь не слышался шум города, сигналы машин. Была только тишина, нарушаемая мной.

Хрустели под тонкой подошвой сандалий сухие ветки, ощущались мелкие камешки и неглубокие выемки.