Текст книги "Фальшивое венчание"
Автор книги: Галина Турбина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
– Нежели же вы не поняли, что вы мне уже нравитесь? – улыбнулся мужчина. – Если бы это было не так, я бы сейчас распрощался с вами навсегда.
Лея ничего не ответила на это, она обошла маркиза и направилась к дому. Маркиз тут же догнал ее и пошел рядом.
Глава 8
Лея и Герг вошли в дом, он поклонился ей и прежде чем оставить ее, выразил надежду, что и вечером они смогут остаться наедине или в саду, или в доме. Лея в ответ только кивнула согласно.
Она решила вернуться в свои покои, ей было необходимо обдумать все, что сказал маркиз. Ах, да, не маркиз, а Герг, ведь теперь они могут называть друг друга по имени. Но вначале она хотела поговорить с Иларой.
Лея, войдя в спальню, подергала соединяющую их с сестрой покои дверь, но та оказалась закрыта. Вздохнув, Лея вышла в свою гостиную и не успела устроиться на диване, как к ней без стука ворвалась мать с двумя женщинами, в одной из которых Лея опознала местную портниху, другая женщина была, по всей видимости, ее помощницей, так как держала в охапке несколько платьев.
– Ждите здесь! – велела контесса женщинам остаться в гостиной и, взяв за руку дочь, потащила в спальню.
– Ну же, рассказывай! – потребовала мать, закрыв за собой дверь.
– Что рассказывать? – спросила Лея, попытавшись забрать свою руку из крепкого материнского захвата.
– Ты прекрасно знаешь, о чем я тебя спрашиваю! – раздраженно воскликнула контесса, еще крепче сжимая руку дочери. – Маркиз Неддер после вашей прогулки сразу же направился к твоему отцу. Что он скажет ему?
– Я предполагаю, – вздохнула обреченно Лея, перестав вырываться, – маркиз попросит разрешение погостить у нас еще несколько дней.
– Уф-ф, – выдохнула облегченно контесса, отпуская руку дочери.
Лея хотела добавить, что он сказал – она ему понравилась, но промолчала. Все еще было так зыбко и почему-то теперь тревожно. Ведь маркиз, похоже, не знает ее страшной тайны. Пока жених был призрачным, Лея не думала о том, как ей придется оправдываться перед мужем, что не сберегла себя. Но теперь… что будет теперь? Может, стоит спросить об этом у матери, пока не стало поздно?
Но мать не дала ей возможность поговорить.
– Ты мне будешь должна все подробно рассказать, но, несмотря на то, что я умираю от любопытства, пока на это у нас нет времени. Нам надо немедленно что-то делать с твоим гардеробом, – заявила контесса, открывая дверь спальни и маня дочь за собой. – Пойдем, сейчас что-нибудь придумаем на вечер, как-то попробуем переделать то, что я подобрала. Ты же не можешь появиться в платье, что на тебе сейчас, еще и на ужине. И заодно обсудим, что тебе необходимо сшить немедленно. А когда уедет маркиз, поедем в наш город, чтобы накупить всего что нужно для шитья, и готовые платья посмотрим в магазине.
Лея, тяжело вздохнув, направилась за матерью. И опять началась бесконечная примерка платьев, принесенных, и тех, что опять достали из ее гардероба. Контесса и швеи листали прихваченные с собой журналы, обсуждали, что и как можно быстро переделать в имеющихся в наличии платьях – где что убрать или наоборот добавить: кружево, ленту, тесьму, кант или еще какую-либо отделку. Тут же доставались булавки, иглы, нитки, посылалась в швейную мастерскую поместья служанка, чтобы принесла то, что нужно.
Лея вначале с интересом включилась в процесс переодевания и обсуждения переделки платьев, но это быстро ее утомило, в отличие от контессы и швей. Те с удовольствием увлеченно листали журналы, прикладывали к платьям кружево и ленты, отпарывали то же самое от подолов, корсажей и декольте.
Контесса отлучалась ненадолго, чтобы распорядиться насчет чая для гостя и мужа. А Лея пила чай у себя.
Наконец спустя несколько часов было переделано окончательно одно платье и наметано к переделке еще три. Швея и ее помощница ушли, забрав с собой недоделанное и пообещав, что к утру все будет окончательно готово.
Контесса, устало вздохнув, велела Лее надеть новое, вернее, уже переделанное платье, к ужину и, оставив свою служанку, чтобы та помогла и сделала прическу, тоже ушла.
Лея после ухода матери еще раз проверила в своей спальне дверь к Иларе, но та опять была закрыта. Постучав и не найдя отклика, расстроенная Лея была вынуждена собираться к ужину, времени на то, чтобы добиваться внимания сестры уже не было.
Идя в столовую, Лея с тревогой думала о том, что еще вытворит Илара за ужином. Но к ее удивлению сестра сидела за столом тихо, опустив глаза и показательно не смотрела на маркиза. Но это не обрадовало Лею, а наоборот обеспокоило. Что же случилось с Иларой, раз она так себя ведет?
А маркиз во время ужина был само очарование, он раздал кучу комплиментов и контессе и Лее, и даже Иларе, на что та фыркнула и что-то пробурчала себе под нос. На этот раз не было серьезных разговоров между мужчинами, все были вовлечены в веселые рассказы маркиза. Он поведал несколько смешных, но вполне приличных анекдотов из жизни двора наместника и столичной знати, и все смеялись над ними (кроме Илары, та только кривилась, пытаясь изобразить улыбку).
После ужина мужчины ушли в кабинет конта. Лея облегченно выдохнула – она устала, ей не хотелось и дальше развлекать маркиза, и уж тем более вести серьезные разговоры ним.
Илара тоже быстро ретировалась, сказав, что гость утомил ее своим весельем так, что у нее заболела голова. Контесса задержала Лею, попросив сопроводить ее в малую гостиную, где, усадив рядом с собой на диван дочь, вцепилась в нее как клещ, велев рассказать все, что было во время дневной прогулки между ней и маркизом.
Лея пыталась отговориться, что ничего такого между ней и маркизом не было, но мать выпытала у нее все в подробностях, и осталась очень довольна.
– Я была уверена, что ему ты понравишься, и он скоро скажет, что согласен на брак с тобой, – удовлетворенно произнесла контесса. – А ты молодец, выбрала правильное поведение с маркизом. Насколько знаю, ему в жены нужна скромная, спокойная и неизбалованная девушка.
– Он не знает самого главного обо мне, маменька, – осторожно возразила Лея.
– Что ты имеешь в виду? – озадачилась мать.
– Ну… что вы, маменька… как же… вы же знаете, что… я… уже…
– А… ты об этом… – протянула контесса, догадавшись, что ей хочет сказать дочь, затем твердо добавила: – Так ему и не надо знать.
– Но ведь он сам обо всем догадается… когда мы… поженимся.
Контесса бросила взгляд на закрытую дверь гостиной и, наклонившись к дочери, доверительно прошептала:
– Если ты о потерянном девичестве, то ты не первая, и ты не последняя, кто выходит замуж не невинной. Я помогу… обмануть мужа, он и не поймет ничего.
– Что?! – ошарашено произнесла Лея.
– Но ты не подумай, – свела грозно брови мать, – я досталась твоему отцу девственницей. Просто… не все же такие честные, как я, так что… воспользуемся чужим опытом.
– Начинать брак с обмана мне бы не хотелось, – тихо возразила Лея, вспомнив слова маркиза о том, что он хотел бы видеть в жене друга.
– А ты замуж хочешь? Счастливой хочешь быть? Хочешь, чтобы муж тебя любил, жалел и баловал? А чтобы уважал, тоже хочешь?
Лея неуверенно кивнула.
– А мужчины большие собственники и не терпят, когда женщинами кто-то до них пользовался, тем более теми, кто становятся их женами, – все так же шепотом, но жестко произнесла контесса. – Один небольшой обман может спасти твою предстоящую счастливую жизнь в браке. Мужчины, как дети, верят в то, во что хотят верить.
Лея ошарашено смотрела на мать, таких циничных слов она не ожидала от нее услышать.
– И не надо так на меня смотреть, ты еще потом спасибо мне скажешь, что я помогла тебе.
– Ваша помощь когда-то лишила меня ребенка, – горько проговорила Лея.
– Лучше молчи об этом, – бросив опять взгляд на дверь, прошипела зло контесса, – и не смей впредь даже заикаться о том, что…
Оборвав себя, контесса встала и, глядя на дочь сверху вниз, произнесла:
– Не будь хоть на этот раз дурой, Абелия. Не упусти своего счастья.
Лея очередной раз пораженная грубыми словами матери, изумленно смотрела на нее.
– Иди к себе, Бель, мужчины задержатся в кабинете отца надолго, я распорядилась отнести туда горячительные напитки и закуски. Думаю, пьяным маркиз не станет перед тобой появляться. Да и не стоит тебе пока его таким видеть.
Сказав это, контесса ушла. А Лея, вздохнув, тоже встала и направилась к себе. Разговор с матерью удивил ее и в какой-то мере расстроил.
Она вспомнила о странном поведении сестры и поговорить с ней захотелось еще сильнее. На этот раз дверь между спальнями оказалась открыта и Лея зашла беспрепятственно.
– Илара, – позвала Лея, вглядываясь в темноту спальни, – ты спишь?
– Нет, – не сразу донеслось в ответ из комнаты.
Лея почти на ощупь прошла далее и увидела в неверном свете луны сидящую в изголовье кровати сестру.
– Иди сюда, ко мне, Лея, – предложила Илара.
Лея осторожно подошла и села на кровать, затем, подобрав платье, полезла дальше и устроилась рядом с сестрой, подоткнув себе под спину подушку.
– Помнишь, как мы вечерами в темноте забирались на кровать и разговаривали, мечтали, строили догадки, что нас ждет во взрослой жизни? – с еле уловимой тоской в голосе спросила Илара.
– Я все помню, Ири.
– Вспомнила мое детское имя? Но я уже не ребенок. И в отличие от тебя не люблю, когда сокращают мое имя.
– Хорошо, Илара, – согласилась Лея, – я больше не буду так тебя называть.
– Где ты была? С маркизом?
– Нет, ты же видела, его увел отец. Я разговаривала с маменькой.
– Что она хотела от тебя?
– Да, так… спрашивала о маркизе, как мы провели время в саду.
– И как вы провели время? – усмехнулась Илара. – Тебе было не скучно с ним? Он ведь такой зануда.
– С чего ты взяла? – удивилась Лея. – Я этого не заметила.
– А я встретилась с ним днем недалеко от его покоев, – с вызовом сказала Илара, и Лея явственно услышала в ее голосе звеневшие злые слезы. – И он прямо посреди коридора прочел мне длинную и нудную лекцию о чести и достоинстве девушки из порядочного и знатного рода. И брезгливо морщился при этом, и смотрел на меня, как… на…. Представляешь! Он отчитывал меня, как… как… я даже слова подобрать не могу! Только вот я чувствую себя униженной после этого, так как будто меня смешали с грязью!
Их покои далеки от той части дома, где поселили маркиза и там нет ничего, что могло бы понадобиться срочно посетить днем. И Леи захотелось спросить сестру – что же она забыла там? Но вместо этого попыталась изобразить сочувствие, придвинувшись к сестре и обняв ее.
– А в конце он сказал, чтобы я больше не смела строить ему глазки и произнес это так… что у меня пропало всякое желание вообще на него смотреть, – продолжила жаловаться Илара, уже всхлипывая. – Как он смел так разговаривать со мной?!
– Илара, милая, – гладила по плечу сестры Лея, – может… тебе показалось, что он был груб… возможно, он не хотел тебя обидеть, возможно… ты не так все поняла…
– Все я так поняла! – отталкивая сестру, воскликнула Илара. – Забирай себе маркиза, он мне не нужен. И вообще – уходи из моей спальни! Видеть не хочу ни тебя, ни твоего противного маркиза. Уходи!
Лея медленно сползла с кровати.
– Ну? Чего ты ждешь? Уходи немедленно! – бушевала Илара.
А у Леи не было ни сил, ни желания утешать ее, оправдываться перед ней, подбирать какие-то слова, чтобы обличить и осудить маркиза в неподобающем поступке. Что ж, пусть она, Лея, черствая, не способная в данный момент на сочувствие и возможно потом ей будет стыдно, ее будет мучить совесть, раскаянье и неприятие поведения маркиза по отношению к Иларе. Но сейчас сидящую где-то в глубине души жалость к сестре перекрывала злорадная радость, что маркиз осадил зарвавшуюся Илару. И Лея допускала, что сестра что-то сделала или сказала маркизу, чем разозлила его и вынудила так себя вести. Так что может быть и каяться потом Лее будет не в чем?
– Мне очень жаль, Илара, что между нами встал мужчина, я не хотела этого. Но мы ведь родные сестры и должны… – попыталась все же оправдаться Лея.
– Убирайся! – взвизгнула истерично Илара.
Лея, поняв, что сейчас все бесполезно, развернулась и ушла к себе.
Думать сейчас о сестре, маркизе и о себе было больно и тревожно, поэтому чтобы отогнать эти мысли, она попыталась почитать книги, которые принесла из библиотеки, но быстро поняла, что устала – день был слишком насыщенным.
Лея вызвала служанку, чтобы та помогла ей раздеться и принять ванну. После этого легла спать.
Ночью ей померещилось, или было на самом деле: Илара стояла около ее кровати и шептала: «Я все равно узнаю твой секрет, я докопаюсь, за что тебя сослали к тетушке. И тогда маркиз убедится, что ты еще грешнее меня».
Глава 9
Утро, к облегчению Леи, началось для нее спокойно. Никто не пришел ее будить, никто не заставлял перемерять платья и никто не терзал ее волосы. Появилась служанка, чтобы помочь умыться и одеться, она сообщила, что контесса разрешает дочерям позавтракать в своих комнатах. Удивленная Лея вызнала у служанки, что ни маркиз, ни конт к завтраку не выйдут, поэтому и такое послабление для всех остальных. Лея на это рассмеялась – видимо, отец и Герг так хорошо вечером посидели, что не в состоянии встать.
Конт иногда, очень редко, мог себе позволить лишние возлияния, но дочери никогда не видели его пьяным. О том, что папенька опять напился, они узнавали только наутро, когда маменька устраивала ему показательный скандал и весь дом это слышал.
Неужели же и маркиз подвержен этому пагубному пристрастию?
И удержится ли маменька на этот раз от скандала? Ведь у них же важный гость в доме.
Ела Лея в пеньюаре, чего давно уже не делала. Когда она вернулась в родной дом, совместные завтраки ее немного раздражали, она привыкла за годы житья в доме тетушки не торопиться утром никуда, тем более к столу. Впрочем… Илара же не всегда появлялась утром за столом и маменька это терпела. Но ей, Лее, было сразу сказано, что завтрак только в малой столовой.
Поев, Лея решила выйти в сад, там должен сейчас гулять Бастиан. За всеми хлопотами и переживаниями вчерашнего дня Лея почти не вспоминала о нем. И ей сейчас было почему-то стыдно от этого.
Немного подумав, она решила надеть одно из своих платьев, что привезла с собой. Новые платья еще не принесли, а вчерашние не подходили по разным причинам: подол одного оказался немного замаранным в траве, а другое было далеко не утренним.
Но вероятность встретить маркиза в саду в этот ранний час была не велика, так что и старое платье сойдет. А потом, когда принесут переделанные, она наденет другое, более подобающее.
И прическу не стала делать, только велела служанке заплести косу и уложить ее вокруг головы.
Еще бы и маменьку нигде не встретить, пока будет выбираться из дома.
В саду оказалось сыро и прохладно, по всей видимости, ночью прошел небольшой дождь, и Лея пожалела, что не взяла плащ или хотя бы нужно было накинуть сверху шаль или шарф. Но возвращаться не стала.
Она предположила, что никто не сможет застать ее в саду, так как у них в доме важный гость, маменька занята домашними хлопотами, а так же «воспитанием» отца, а сам он, наверное, лежит с головной болью. Могут попасться слуги, но вряд ли маменька дала им задание следить за старшей дочерью, но могла спросить у няни, подходила ли та к Бастиану. Но у нее, Леи, пока гостит маркиз, вряд ли будет еще возможность увидеть, или хотя бы услышать мальчика.
Поэтому она рискнула и, услышав смех ребенка, подошла ближе.
Ей повезло, Бастиан бегал по дорожке почти рядом с кустом, где затаилась Лея. Он убегал от няни, а та его пыталась шуточно поймать.
Он был такой маленький и у него был такой звонкий голос и заразительный смех! И мальчик совсем не похож на нее. Но вполне мог сойти за брата, ведь, был белокурым и синеглазым, как и ее мать и сестра.
Ей так хотелось выйти, обнять его, прижать к себе! Волна обиды и злости на родителей накрыла ее. Зачем они так с ней? Ну, хорошо, они защитили ребенка от клейма незаконнорожденного, и она, наверное, должна быть им благодарна за это. Но почему же они запрещают ей хотя бы изредка видеть ребенка? Что изменится, если она будет как-то участвовать в его жизни, играть с ним, заботиться о нем? Ведь она не собиралась открывать секрет, требовать вернуть ей сына. Она прекрасно понимала, что это невозможно, что для ребенка будет лучше, если он останется ее братом, а не сыном.
Она закусила костяшки пальцев на руке, чтобы не разрыдаться и не выдать себя. Пожалуй, стоит убираться отсюда, иначе она не выдержит и выйдет к ребенку.
Лея осторожно выползла из кустов, встала, отряхнула намокший подол платья, вытерла ладошкой навернувшиеся слезы и перешла на другую дорожку, которая вела к дому.
Воздух был, несмотря на середину лета, сырой и прохладный, и Лея замерзла. Обхватив себя руками, она предавалась горьким мыслям и медленно брела, стараясь совладать со слезами.
Вывернувшего из-за поворота маркиза, она не сразу заметила. А когда увидела, прятаться или сбегать уже было поздно.
Выглядел маркиз прекрасно, разве что был немного бледен.
– Лея, что-то случилось? – обеспокоенно спросил он, подходя к девушке.
– Нет-нет, все хорошо… Герг.
Он подошел слишком близко, протянул руку к ее голове и вытащил из ее волос пару листочков. Дрожащая от холода Лея растерялась и не оттолкнула его вовремя.
– И все-таки с вами что-то случилось, – не терпящим возражений тоном произнес маркиз.
– Ничего страшного, просто я… не подумала, что сегодня может быть прохладно, а когда гуляла, то… поскользнулась и упала…
Ей было неприятно лгать, но сказать правду она не могла.
– Вы плакали, сильно ушиблись? – обеспокоился маркиз. – Помочь дойти до дома… или донести?
– Нет! – испугалась Лея и отступила на шаг от мужчины. – Я немного ушибла коленку, но мне уже не больно.
Как же неприятно ему лгать!
– Вам надо было вернуться назад в дом, как только увидели, что в саду мокро и холодно, – укоризненно произнес Герг.
– Да, надо было, – согласилась Лея, ежась и удивленно наблюдая, как маркиз расстегивает сюртук и снимает его.
– Простите мою вольность, Лея, – сказал маркиз, делая шаг к девушке и накидывая ей на плечи свой сюртук, оставаясь в одной тонкой рубашке, – но я не могу видеть, как вы дрожите.
Маркиз тут же отступил, но Лея на краткий миг оказалась в его объятиях, ощутила крепкие руки, сжавшие ее плечи и горячее дыхание, опалившее ей висок.
Смущенная и растерянная Лея, стянула полы, кутаясь в чужую одежду, и не знала, что сказать маркизу, что сделать. Наверное, надо было с возмущением отдать обратно сюртук, отчитать маркиза за эту вольность?
Но ей так было приятно тепло сюртука, отданное телом маркиза, запах исходивший от него.
Опомнившись, отчаянно краснея, она все-таки попыталась вернуть сюртук.
– Не надо, Лея, – остановил ее маркиз, – вы замерзли, если хотите, это просто жест вежливости с моей стороны. Простите, я не хотел вас обидеть или оскорбить.
– Спасибо, – смущенно проговорила Лея, кутаясь обратно, – я на самом деле замерзла.
– Разрешите, я вас провожу до дома, а так как вы теперь не мерзнете, мы торопиться не будем, – предложил маркиз.
– Но вы замерзнете, пока мы дойдем до дома.
– Не переживайте за меня, – улыбнулся он, – мне не холодно.
– Что ж… в таком случае… проводите меня, – согласилась Лея.
– Я, с разрешения вашего отца, искал вас. Один из слуг признался, что видел, как вы направились в сад, – говорил маркиз, идя медленно рядом с девушкой. – Не беспокойтесь, вашей репутации ничего не грозит. Мы с вашим отцом вчера вечером договорились, что я уеду сегодня после обеда. Нет, не переживайте, не потому, что я отказываюсь от вас. Наоборот, мы решили, что вы приедете в ближайшее время в столицу. И уже там я стану открыто ухаживать за вами, а потом вскорости мы объявим о помолвке.
Лея, услышав это, споткнулась, маркиз поддержал ее за локоть, но тут же отпустил, как только убедился, что она крепко стоит.
– Так быстро? – удивленно произнесла Лея, разворачиваясь к маркизу. – Вы же хотели, чтобы мы узнали друг друга лучше.
– Вы мне понравились, Лея, – проникновенно произнес маркиз, глядя в глаза девушки. – Мне кажется, я уже все про вас знаю.
– Вы не можете знать про меня все, Герг, – сказала побледневшая, ошарашенная Лея.
– Самое главное я знаю – вы скромная, спокойная, не избалованная девушка.
– Нет-нет, – замотала головой Лея, – вы должны лучше меня узнать, прежде чем…
– Не надо так пугаться, Лея, наша помолвка будет не завтра. У нас еще будет время, чтобы мы узнали друг друга еще лучше. Я, конечно, мог бы остаться на пару дней, но не вижу в этом смысла. Тем более, что меня, увы, ждет служба.
– И где вы служите, Герг? Я про вас ничего не знаю.
– Я служу в Тайной службе наместника. А остальное мы узнаем друг о друге уже в столице.
– Как пожелаете, Герг, – обреченно произнесла Лея.
– Вы не рады этому? – неожиданно нахмурился маркиз. – Я вам совсем не понравился?
– Простите, но я ничего пока не могу сказать, – ответила она, потупив взгляд и внезапно раздраженно подумав: он, наконец-то озаботился тем, что она чувствует к нему. – Я вас слишком мало знаю.
– Вы… у вас… кто-то есть? – все так же хмурясь, предположил маркиз.
– Что? – вскинула удивленный взгляд Лея.
– Тот, к кому вы испытываете… теплые или даже…. сильные чувства? – пояснил он.
– Нет, разумеется! – возмущенно воскликнула она. – Я несколько лет жила вдали отсюда, почти взаперти в доме тетушки.
– Я об этом знаю, – согласно кивнул Герг Неддер. – Простите меня, Лея, но прежде чем ехать в поместье конта Бедмода, я узнал о вас, как мне казалось, все. Или не все?
– Я не знаю, все или не все, но если вас что-то смущает, или хотите узнать, спросите у меня прямо об этом.
– И вы мне все честно скажете?
– Честно все скажу, – подтвердила Лея, надеясь, что ей не придется ему часто лгать.
– То же самое я обещаю вам, – твердо сказал маркиз.
– Возможно, это не самый подходящий момент, – нерешительно произнесла Лея, – но… Илара моя сестра. А вы… по ее словам… в общем, что произошло между вами вчера?
– Что ж… если хотите знать… ваша сестра чуть ли не буквально предлагала мне себя… причем в таких выражениях, что можно было понять – жениться мне на ней для этого не обязательно.
Лея ахнула пораженно.
– Но, возможно, вы все же не так поняли ее? – смогла выдавить из себя оглушенная услышанным Лея.
– Возможно, – не стал отрицать маркиз, – но уточнять у нее я не стал, а постарался ее оттолкнуть, не физически, разумеется.
– Она очень обижена на вас и считает, вы ее оскорбили.
– Ничего… это пойдет ей на пользу. Простите, что я это говорю, но вашему отцу надо было еще пару лет назад озаботиться тем, чтобы найти жениха вашей сестре. Но я, пожалуй, предложу вашему отцу взять и младшую дочь в столицу. Там она найдет много чего и… кого, что развеет ее… скуку. А впрочем… нет, это плохая идея, ваша сестра слишком легкомысленная…
– Нет! Давайте, и ее возьмем в столицу.
– Я подумаю об этом, но окончательное решение все равно примет ваш отец.
Лея развернулась и продолжила идти по дорожке.
– Я буду с нетерпением ждать вашего приезда, Лея, – сказал маркиз, идя рядом с девушкой.
Они уже почти дошли до дома и Лея остановилась.
– Я тоже буду ждать нашей следующей встречи, – ответила она, снимая чужой сюртук и протягивая его мужчине. – Возьмите, Герг, думаю, не следует мне появляться в нем в доме.
– Хорошо, – согласился маркиз, забирая из рук Леи свой сюртук. – Но в таком случае поспешим в дом, а то вы опять замерзнете.
– На прощание я бы хотела задать вам еще один вопрос, – сказала Лея, когда они уже вошли в дом и остановились в холле.
– Мы еще не прощаемся, Лея, я уеду после обеда.
– И все же… сколько вам лет, Герг?
– Тридцать два, – улыбнулся маркиз.
– Я, конечно, не умею определять возраст мужчин, но мне думалось, что вам не больше двадцати пяти – двадцати семи.
– О! Вы и на самом деле не умеете определять возраст! – рассмеялся мужчина. – Чаще всего, кто не знает сколько мне на самом деле лет, дают не больше двадцати трех. То, как я молодо выгляжу, как и… привлекательность, мешает и досаждает мне всю мою жизнь. Впрочем… ради справедливости стоит заметить, что иногда и помогает.
– М-м-м, простите меня… но есть какое-то объяснение вашей молодости?
– Говорят, что в нашем роду когда-то давно затесался илевиец. – прошептал загадочно маркиз, склонившись к Лее. – А, как известно, они жили долго и долго же сохраняли молодость.
– Да? Я не знала этого об илевийцах, – так же шепотом ответила она.
– Большинство людей очень мало знают о них. Но то, что во мне есть пара капель илевийской крови, не оттолкнет вас от меня, Лея? – продолжал шептать мужчина.
– Ну что вы! Разумеется – нет.
– Я рад. Но это тайна нашего рода, поэтому я могу быть уверенным, что вы промолчите и никому ничего не расскажете?
– Конечно же, Герг, я никому ничего не расскажу.
– Вы удивительная, Лея, – уже громко произнес маркиз. – И в скромном платье вы еще красивее, оно в отличие от нарядного не заслоняет вашей красоты, и вам очень идет коса вокруг головы, она смотрится, как корона.
– Спасибо, – смутилась Лея.
– Я рад, что мы встретились.
– Увидимся за обедом, – улыбнулась Лея и, развернувшись, направилась к лестнице, ведущей в ту часть дома, где были ее покои.
– Увидимся, – ответил ей вслед Герг.
Идя к себе, Лея подумала, что раз илевиец «наследил» в роду Герга, то, возможно, у него есть книги, которые могли принадлежать когда-то илевийцам.
Лея собралась было заглянуть к сестре, но быстро отмела эту мысль. К обеду еще было рано переодеваться и она, сбросив немного промокшие туфли и сняв чулки, забралась на диван с ногами, укрыв их пледом.
Пока есть свободные минуты, надо все обдумать. То, что она узнала от маркиза, ее очень расстроило. Как Илара так могла? Что с ней стало за эти годы? В кого она превратилась?
А может маркиз прав – Илару стоит забрать с собой в столицу? А почему их отец всего пару раз возил их в столицу провинции, и то, когда они были еще детьми, хотя сам бывал там не редко? Соседи, которые не так богаты, как Бедмоды, каждую дочь, а их у них четверо, вывозили на сезон балов в столицу, как только те достигали семнадцати лет. И женихов они находили там. А за кого выйдет замуж Илара, если останется в этом поместье? Или отец подберет ей жениха сам в столице?
Несколько лет назад родители нашли жениха ей, Лее. И ничего хорошего из этого не вышло. Кстати, маркиз сказал, что все о ней знает, а, значит, и о прошлом ее женихе тоже осведомлен? Так он еще и докопается до причин, почему свадьба не состоялась несколько лет назад. И расстроится новая помолвка еще до ее заключения. А Лея не хочет этого.
Она вспомнила, как маркиз накинул на нее сюртук, как ее обдало жаром и как застучало часто сердце в тот момент. Нет, равнодушной к маркизу она не осталась. И, пожалуй, быть за ним замужем ей понравится. Но как же муторно на душе от того, что она солгала ему. А еще хуже, что и впредь ей придется его обманывать.
Радовало то, что придется поехать в столицу провинции. Последние годы она жила затворницей в доме тетушки, как будто отбывала срок за преступление. Да почему же, как будто? Она на самом деле была наказана за грех, в котором, если приглядеться, не виновата.
Лея попыталась вызвать в памяти лицо ее случайного знакомого, который сломал ей жизнь. Но опять ничего не вышло. Не помнила она его!
А что было бы, не встреть она тогда его? Вышла бы замуж за того, кто ей был противен? Так может, все было и к лучшему?
Ох! До чего же она додумалась!
Долго Лее праздно не пришлось сидеть, нагрянули мать и швеи. Они принесли перешитые платья. Лея, тяжело вздохнув, отдалась в их руки.
На обед она спустилась нарядной, с красивой прической. Маркиз опять ухаживал за ней за столом, а Илара по-прежнему старалась отводить взгляд от них. Но пару раз Лея все же ловила ее злой взгляд.
В конце обеда маркиз сообщил всем, что уезжает, но пообещал скорую встречу.
Прощались Лея и Герг под взглядами родителей и Илары, поэтому сказали друг другу только соответствующие ситуации сухие слова.
После отъезда маркиза конт Бедмод сообщил семье, что к концу лета они все уезжают в столицу провинции. И вернутся, возможно, уже после сезона балов, а он начинается ранней осенью и длится почти до весны.
Контесса ахнула от такой новости, ей предстояло столько хлопот в связи с отъездом.
А Илара, услышав это, взвизгнула от радости и как маленькая захлопала в ладоши, а потом смилостивилась улыбнуться сестре, прошептав той:
– Я найду себе еще лучше, чем твой маркиз.
– Я буду только рада этому, – улыбнулась Лея.
