Текст книги "Твоя любовь холодной бездной дышит…"
Автор книги: Галина Турбина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Прохладным утром, когда они уезжали, Агния разочарованно поняла, что Мёрк обращается с ней суше, чем накануне вечером, и опять на «вы». И в этом, была уверена Агния, виновата Каппельмер. Что же, у неё есть ещё один повод не любить эту злобную ведьму, Агния видела каким торжеством горели её глаза, когда Мёрк вернулся к обращению на «вы». У-у-у, карга старая!
Дальнейшее путешествие продолжалось без таких инцидентов. Опять началась зубрежка этикета, отработка манер, Каппельмер требовала, вернее, дрессировала Агнию до того, чтобы она всё выполняла не задумываясь, бессознательно, но чётко, никогда не ошибаясь.
Глава шестая
Агния устало вздохнула и плотнее закуталась в меховую накидку. После почти трехмесячного путешествия, они въехали три дня назад в Ногутфьёр и доминион Яльдир, по уверениям Аннерса, достигнут этим вечером. Нэлесса Каппельмер оживилась, видимо, воздух родной стороны благотворно на неё влиял, она стала более говорливой и даже благодушной. А, может просто, это затяжное и трудное путешествие ей надоело до оскомины.
Но Агния не чувствовала ничего подобного, наоборот, чем ближе становилась встреча с отцом и всем, что за этим должно последовать, тем больше она впадала в меланхолию (теперь она знала значение этого слова благодаря нэлессе Каппельмер).
Что её ждет впереди? Как встретит отец? И что скажет ей после такой долгой разлуки? Ведь он, по рассказам тёти, никогда её не видел. И с чего вдруг он вспомнил о ней и захотел принять в свою семью? Пока это было далеко, Агния не особо задумывалась об этом, гнала от себя тревожные мысли. Но теперь всё очень скоро выяснится и осознание этого не давало ей последние две ночи толком выспаться.
Ей бы хотелось, чтобы эта дорога никогда не заканчивалась, несмотря на то, что путешествие не было безмятежным и благополучным.
Теперь она знала о Ногутфьёре больше и это её где-то пугало. Всё это ей рассказал Мёрк на одном из многочисленных постоялых дворов. В присутствии, разумеется, нэлессы Каппельмер, теперь она не оставляла Агнию наедине ни с кем, тем более с Мёрком. Да и сам Мёрк, честно говоря, тоже избегал этого.
Много лет назад ещё не было домионов, а были разрозненные государства, воюющие беспрерывно друг с другом и разрывающие и так небольшие королевства и гуалты (типа герцогств – примечание автора) на ещё более мелкие. И вот в те дальние времена один сумасшедший маг решил открыть врата в другой мир. Когда он это сделал, оттуда хлынули враги человечества – чудовища, беспощадные, кровожадные. Они были голодные, злые, и тьма пришла на землю.
Гибли люди, рушились города, опустошались сёла, сгорали в огне поля и леса, постепенно наступал голод. Но некоторые правители никак не могли опомниться, да и не особо стремились к миру между собой. Они в придачу к тому, что каждый сражался на своей территории, обороняясь от чудовищ, заполонивших эту землю, никак не хотели закончить войну друг с другом. Некоторые в этой ситуации, грозящей всем гибелью, увидели для себя выгоду, они умудрялись ещё и воевать с соседями, пытаясь отхватить кусок земли пожирнее и побогаче. И никак не могли понять, что скоро не останутся те, кому нужны будут эти земли, замки, поля и леса.
Но всё же не все были такими отъявленными негодяями, алчными и безмозглыми. Были и те, кто не щадя своей жизни, стремились залатать дыру в пространстве, проделанную сумасшедшим магом, защищали людей от чудовищ и не требовали наград и поощрений. Пытались ещё и образумить зарвавшихся правителей, не понимающих, что всем грозит гибель, и победителей в этой войне не будет. Но их сил не хватало на всё и всех.
Но со временем всё больше и больше правителей, благородных нэссов, магов, и простых людей убеждались на своей шкуре, что всё, что происходит, плачевно и приведёт очень скоро к гибели всего живого на этой территории и чудовища ринутся через горы дальше.
В этом кошмаре, агонии мира, нашелся человек, сумевший сплотить вокруг себя всех, способных отбить нападение чудовищ – где посулами, где угрозами, где уговорами, а где и открытым шантажом он сумел объединить всех королей и других правителей под своё начало. И им был предок Агнии, первый доминар Яльдир.
Вставшие под знамена Яльдира и его сподвижников, люди стали с большим успехом побеждать чудовищ. А самые сильные маги, объединив свои силы, залатали дыру в пространстве. Но до конца и навечно это никак не удавалось сделать, эта проклятая дыра в другой мир расползалась как ветхое одеяло, его штопали, делали заплатки, но проходило время и в другом месте появлялась прореха, и опять приходилось её закрывать.
После того, как утихла война с чудовищами и залатались врата во враждебный мир, из которого лезли невиданные, кровожадные чудовища, все правители, которые остались в живых, собрались на Ассамблею, чтобы решить, как всем жить дальше.
За время войны с чудовищами из другого мира погибло много людей, несколько благородных родов были истреблены под корень, даже дальних, боковых ветвей не отыскалось. И без законных правителей остались земли, принадлежащие им когда-то.
Встал вопрос о том, кто возглавит эти государства, хотя и в некоторых ничего не уцелело, сохранились лишь названия, и только одинокий ветер там гулял, перекатывая пыль, пепел и сухую траву по безлюдным и пустынным землям. На первой ассамблее возникло много споров и недопонимания, но все согласились, что воевать между собой нельзя. И врата, когда-то открытые сумасшедшим магом, надо было охранять, так как вроде бы заделанная совместными усилиями дыра в другой враждебный мир постоянно нуждалась в латке и штопке, из регулярно появляющихся щелей лезли чудовища.
Обсуждений, пререканий, перепалок, даже небольших потасовок и разногласий было много на этой первой Ассамблее. Но в ходе всех этих выяснений и споров родилось решение проблем, пусть и не всеми принятое однозначно и безмолвно.
Вся карта земель, подвергшихся нашествию чудовищ, была перекроена полностью. Все территории поделили на домионы, их правителями стали те, кого выбрали общим голосованием на ассамблее. В домионы вошли гуалты и ранбоны. Но некоторые гуалтэры сумели отстоять самостоятельность своих гуалтов, но их было немного. И все домионы расположились так, чтобы часть их границы выходила на Рубеж, где располагался огромный латанный-перелатанный портал в чужой, враждебный мир. И каждый доминар, возглавляя домион, приносил клятву, в которой обязался охранять свой участок, постоянно обновлять защиту, заделывать вовремя появляющиеся постоянно щели в толком не закрытом разломе в другой мир и уничтожать сразу же успевших пробраться чудовищ, не давая им пересечь Рубеж.
Все домионы объединялись в королевство, подчинялись одним и тем же законам, а гарантом этого становился король, резиденция которого находилась в самом центре вновь возникшего королевства Ногутфьёр.
Король и доминары после долгих споров стали не выборными, а наследственными.
Король стал посредником в спорах между доминарами при необходимости в этом, именно он обязан был следить за исполнением законов. И он же был хранителем истории, в резиденции короля был организован огромный архив документов, книг. И королевский двор чеканил монеты, ходившие по всему Ногутфьёру. Домионам запрещалось выпускать свои деньги, как было ранее, ещё до войны с чудовищами, отныне это была прерогатива только короля.
Но верховной властью все же осталась Ассамблея, на которую два раза в год собирались все доминары, а при необходимости Ассамблея могла собираться и чаще. На Ассамблее принимались новые законы, отменялись старые, разбирались различные вопросы и разрешались серьёзные споры и конфликты, не входящие в правомочность короля.
И ещё – на самой первой Ассамблее было решено, что остальной мир не должен узнать о вратах в другой мир и Рубеже ни в коем случае. Благо, что земли, участвующие в войне с чудовищами из другого мира отделялись горами и густыми лесами и до остальных доносились только отголоски этой войны. Да и то, чаще всего в виде слухов и сплетен.
Поэтому и жило королевство Ногутфьёр не одно столетие обособленно и старалось не вступать ни в какие отношения с другими государствами. Но, не впуская к себе, они всё же появлялись в других государствах скрытно и знали всё обо всех. Тайная служба Ногутфьёра знала своё дело.
А ещё в Ногутфьёре существовала Инквизиция. Но что она делала, Мёрк толком так и не рассказал Агнии.
Да и без этой неведомой Инквизиции Агнии хватало страхов, всё, что она узнала о Ногутфьёре, приводило её в ужас. А что если эти чудовища когда-нибудь вырвутся и опять заполонят земли, где находится королевство, или того хуже – ринуться дальше, и, не дай боги, достигнут Криевию, где остались тётушка и дядюшка? Её и так пугало будущее, а ещё и эти страхи!
За время дороги у Агнии немного поблекли веснушки, она похудела, все платья, перешитые для неё ещё в княжестве, стали широки. В одном из попавшихся по пути городов Мёрку вместе с Каппельмер удалось купить для неё подходящих пару платьев, и это было большой удачей. Ведь готовых платьев в лавках и магазинах почти не продавалось, а шить на заказ и ждать – у них не было на это времени.
То, что Агния худела и бледнела, беспокоило Мёрка, но не её и уж тем более не Каппельмер. Да и как тут не похудеешь, если чем дальше они ехали, тем непривычнее становилась еда, и Агния частенько просто не могла заставить себя хоть что-то съесть. Она скучала по тетушкиным плюшкам и пирожкам, сладким молочным кашам по утрам, творогу с ягодами, а яичница с колбасой, скворчащая жиром вызывала тошноту. И вообще, чем дальше они ехали, тем больше в рационе стало преобладать мясо, и в придачу ещё и жирное, и почти исчезли привычные овощи, да и каши варились на воде, молоко на столе появлялось редко, а творог и подавно. И Агния нередко оставалась голодной, не сумев затолкать в себя то, что предлагалось.
Но менялась не только еда, менялась и природа. Знакомые и родные тонконогие березки и пугливые осины сменились дубовыми рощами, затем хвойными густыми и мрачными дебрями. Когда на горизонте появились горы, укрытые снежными шапками, похолодало ощутимо. Агния даже не хотела вспоминать, как они преодолевали горные перевалы, как на одном из них Мёрк взял Агнию к себе в седло, а в это время карета, скользя колесами, чуть не сверглась с отвесной скалы , зависнув одним боком над глубокой пропастью, как под её визг позади них обрушалась снежная лавина.
Агнию теперь не удивляло, что Ногутфьёр умудрялся оставаться для всех неизведанным и загадочным, ведь до него не так просто добраться даже в середине осени, а уж зимой, поди, невозможно. Да и летом, как подозревала Агния, проделать такой путь сквозь густые леса и высокие горы стоит немалых усилий и знаний местности и дорог через перевалы гор.
Но, слава богам, высокие, и, казалось, непроходимые горы, остались позади. Они спустились в холмистую долину, теплее стало не намного, здесь уже вовсю буйствовала осень, кругом была пожухлая трава, покрытая по утрам колким инеем, голые, без листьев, деревья, но, по крайней мере, снег здесь ещё не лежал. Мёрк обмолвился, что это удивительно, обыкновенно в это время уже пролетал первый снег, а то и накрывал землю белым ковром.
А впереди её ждет встреча с отцом. Что она принесет ей? Как её встретит отец и его жена? И для чего он вдруг вспомнил о дочери?
Скоро Агния это узнает, а пока она выглядывала из кареты, рассматривая проплывающие вдали конусные крыши огромного замка, горделиво возвышающего на высоком холме. Такие сказочные замки, огороженные высокими каменными заборами, она видела только на рисованных картинках в книгах.
Агния насмотрелась и на дома, и на замки, встречающиеся им в пути, но ей всё равно было интересно. Ведь они так отличались от того, что строили в их княжестве, где преобладали деревянные дома, а каменные полати были только у князей. А такие замки она никогда не то, что не видела, а даже и не знала, что они вообще возможны в действительности, а не только на рисованных картинках в книгах.
– Агния, замок вашего отца величественней, чем этот, – снисходительно заметила Каппельмер.
Агния откинулась в угол кареты, слова Каппельмер вызвали у неё досаду, и так не было настроения, а ещё эта злобная ведьма напомнила, что скоро её ждет встреча с отцом. Что-то отвечать не было желания, и Агния прикрыла глаза, притворившись, что дремлет. Но незаметно для себя уснула, и очнулась, когда мерное покачивание кареты прекратилось и раздались громкие голоса.
Агния села прямо, в карете было сумрачно, значит уже поздний вечер или даже ночь. Она хотела посмотреть в окошко, но дверь открылась и Мёрк, натянуто улыбаясь, произнес:
– Мы приехали, нэлессита Агния.
– Наконец-то – облегченно выдохнула Каппельмер.
Мёрк протянул руку и помог Агнии выбраться из кареты, следом сделал то же самое для Каппельмер.
Агния растерянно оглядывалась. Часть замка освещался факелами, но дальние углы мощеного булыжником двора и постройки тонули в темноте. Прямо перед ними стоял большой дом, две лестницы изгибаясь полукругом, поднимались на второй этаж по обеим сторонам высокой мощной двери. Там, на балконе, опёршись на широкий парапет ограждения с выпуклыми каменными балясинами, кто-то стоял. Неверный свет от факелов не давал Агнии рассмотреть, но ей показалось, что это был невысокий мужчина. Или мальчик?
– Прошу вас, Агния, – обратился Мёрк к девочке, – пройдемте в дом.
Двухстворчатые двери, высотой чуть ли не в два человеческих роста, открылись, по бокам встали двое мужчин в ливреях, украшенных галунами и вышивкой.
Агния подняла голову, но человека уже не было на балконе. Мёрк протянул руку в сторону двери, приглашая Агнию пройти в дом.
Так они и вошли – впереди Агния, следом Мёрк, за ним Каппельмер.
В огромном, ярко освещенном холле их встречали.
Агния застыла на месте, вглядываясь в сделавших к ней несколько шагов высокого мужчину и молодую красивую женщину.
– Агния… – услышала девочка злой шёпот Каппельмер.
Очнувшись, Агния сделала глубокий реверанс, опустив низко голову.
Увидев перед лицом раскрытую ладонь, она оперлась на неё и встала. Подняв голову, девочка робко посмотрела в лицо мужчины. Этот ослепительный мужчина её отец? И дядя с тётей, и Каппельмер уверяли Агнию, что она очень похожа на отца. Да у неё нет и десятой доли его красоты!
– Ну, здравствуй, дочь, – строгим голосом сказал Эрмерик Яльдир, рассматривая девочку с головы до ног.
– Здравствуйте… отец, – с запинкой ответила Агния.
– Ты совсем не похожа не неё, – с какой-то досадой в голосе произнес отец.
Агния растерянно замерла. Он имел в виду её мать?
– Зато она очень похожа на вас, доминар Яльдир, – улыбнулась стоящая рядом с отцом не уступающая ему в красоте женщина, белокурая и синеглазая.
– Неужели? – скептически хмыкнул Эрмерик Яльдир. – Мне так не кажется.
– Конечно, это так и есть, – заверила женщина, – видимо, вы давно не смотрелись в зеркало, мой муж.
– Ах, да, – спохватился Эрмерик, – Агния, разреши тебе представить мою жену Далилу Яльдир.
– Мы рады вас видеть, Агния, – произнесла женщина, подходя к Агнии и обнимая её за плечи, – наконец-то мы познакомились. А теперь, думаю, вам надо отдохнуть с дороги. Я ведь могу обращаться к вам, Агния, на «ты»?
– Да, конечно, – неуверенно ответила Агния, вспомнив, что Каппельмер запрещала ей кому-либо позволять обращаться к ней на «ты». Но ведь она не может отказать в этом жене отца?
–Прекрасно, думаю, мы с тобой подружимся. Ко мне можешь обращаться – нэлесса Далила. Но надеюсь, что со временем, когда привыкнешь ко мне, станешь называть меня матушкой?
– Я… я… не знаю, – растерянно пролепетала Агния.
– Далила! – грозно окликнул Эрмерик. – Вам не кажется, что говорить об этом сейчас неуместно?
– Хорошо, извините, не подумав, сказала. Но мы оставим вас, благородные нэссы, девочка на ногах еле стоит?
– Да, разумеется, проводите, девочку в её комнаты, Далила, – со сквозящим в голосе облегчением разрешил Эрмерик Яльдир.
Агния удивленно подумала – отца тяготила эта встреча?
Женщина, всё также обнимая Агнию за плечи, повела её наверх по широкой лестнице. Каппельмер последовала за ними.
– Мёрк! – услышала Агния за своей спиной. – Немедленно ко мне в кабинет!
Глава седьмая
Как только они скрылись с глаз отца Агнии, Далила не прекратила обнимать девочку.
– В этот дом мы перебрались совсем недавно, и ещё не совсем обжились тут, не всё облагородили, украсили, не завезли полностью мебель, что я заказала, не везде сделали так, как бы мне хотелось. Этот дом начал строить ещё твой дед, а твой отец забросил почти готовый дом, а когда женился, я настояла – новый дом нам нужен, и Эрмерик всё-таки достроил его, – рассказывала Далила, ведя Агнию по коридорам. – Старый замок ты тоже увидишь, он огромный, но, к сожалению, его невозможно протопить, там сыро, постоянные сквозняки делают жизнь там зимой невыносимой. Старые башни замка пытались как-то благоустроить, утеплить, но потом было принято решение – лучше построить новый дом. И вот мы теперь живем, в пусть и не очень большом, но теплом, удобном доме.
А для Агнии и этот дом тоже был неуютным и стылым. Она так и не сняла меховую легкую шубейку (никто и не предложил ей этого сделать, а ведь в доме тётушки верхнюю одежду снимали, входя в дом!), а ей не было жарко. Да и Далила одета тепло – в закрытом тяжелом платье, а сверху накинута длинная, почти до колен, отделанная мехом распашная тужурка без рукавов, в княжестве такую называли душегрейкой. Каменные стены и пол, по всей видимости, и в этом доме не держали тепло. Тогда как же должно быть холодно в старом замке! Сразу же вспомнилось уютное тепло деревянного дома, жар печи, согревающий в холодные длинные зимы. Даже в сильные морозы не ходили они по дому так тепло одетые.
Агния, следуя за женщиной, всё ещё переживала встречу с отцом, думала о своём, рассеянно рассматривая и слушая вполуха. Отец встретил её, как не родную, холодно. Хотя, конечно, отец ведь мужчина, и не должен был, вероятно, кидаться к ней с объятиями и поцелуями. Но ведь дядюшка тоже мужчина, однако, всегда находил для неё ласковые слова, а уж тем более, если не видел её сколько-то времени. А тут родной отец и не нашел для дочери ни одного ласкового слова, а ведь видел её первый раз в жизни. А эта чужая для неё женщина обняла, проявила внимание, Агния даже была немного благодарна ей, несмотря на то, что в улыбках и тоне её голоса она видела и слышала натянутость, наигранность. Но ведь жена отца и не должна с первого взгляда искренне полюбить её, ведь так же? Достаточно пока, если мачеха будет к ней относиться доброжелательно хотя бы внешне? И опять Агния возвращалась мысленно к отцу. А может, это она, Агния, должна была кинуться к нему в объятия? Может он ждал этого от дочери, а она-то ведь тоже стояла столбом, даже реверанс сделала с задержкой. Но она растерялась, ей всего двенадцать лет, она же ещё маленькая!
Наконец они пришли, Далила открыла двустворчатые двери и вошла внутрь.
– Это твои покои, Агния, – сказала Далила, оглядываясь на Агнию, – проходи, осматривайся.
Девочка, стоя на пороге, рассматривала большую комнату, из которой вели еще двери в другие комнаты. Здесь было более обжито, не так голо, как в коридорах, каменные серые стены прикрывали гобелены и картины. Застеленный коврами пол из наборного дерева, в отличие от каменного в коридорах, мягкие диваны и кресла, оббитые веселой пестрой тканью, жарко горящий огонь камина создавали уют.
– Ну же, Агния, заходите, не стойте, как столб, – проворчала раздраженно Каппельмер, подталкивая девочку в спину.
Агния бросила возмущенный взгляд через плечо – раньше Каппельмер не позволяла себе такого.
– Инкен, вы можете идти, – заметила Далила, даже не взглянув на свою родственницу. Далила взяла под руку девочку и вовлекла её в комнату.
– Но Агния без меня…, – попыталась возразить Каппельмер.
– Она прекрасно обойдется теперь и без вас, – соизволила обратить взор на женщину Далила, – для гувернантки приготовлены другие комнаты, на первом этаже, отправляйтесь туда. С вами я потом пообщаюсь…, когда выберу время.
Каппельмер присела в реверансе и, недовольно поджав губы, ушла.
– Правда, неприятная женщина эта Каппельмер? – заговорщицки прошептала Далила, наклонившись к уху Агнии.
– Да, нэлесса Каппельмер, возможно, и не самая приятная особа, – ответила Агния, отстраняясь немного от Далилы, – но она многому меня научила во время пути. И за это я ей благодарна. И почему она будет жить далеко от моих комнат?
– Агния, – вздохнула Далила, – она отрабатывала деньги, что ей заплатили, причем немалые деньги. И я намерена проверить досконально, чему тебя научила нанятая гувернантка, и выяснить – не ошиблась ли я в своём выборе. А наперед я хочу тебе сказать – ты намного выше по положению, титулу, происхождению многих в нашем королевстве. А с Каппельмер не стоит особо церемониться, она не далеко ушла от прислуги, и жить в этой части дома, предназначенной для семьи не должна.
– Но ведь она родственница моего отца, а, следовательно, и моя, – удивилась Агния.
– Что? Инкен Каппельмер родственница твоего отца? – в свою очередь удивилась Далила, и внезапно звонко рассмеялась. – Ах да Инкен! Это она так сказала?
– Да, она представилась родственницей доминара Яльдира.
– Она родственница моя, но такая далёкая, что даже не стоит придавать этому значение. Ну, хватит о ней, давай я лучше покажу тебе покои, где ты будешь жить. А завтра я проведу тебя по всему дому, познакомлю с другими обитателями, сегодня уже поздно.
Далила провела Агнию в другие комнаты, ими оказалась спальня и небольшой будуар, который соединялся и со спальней и с гостиной. В спальне они обнаружили служанку, разбирающую вещи Агнии.
– Ну, ничего, – утешила Далила, увидев устремлённый взгляд Агнии на сиротливо висящие платья в большом шкафу, – мы сошьем тебе столько нарядов, что не поместятся здесь. Я с удовольствием займусь твоей одеждой.
Агнию изумила кровать, она стояла высоко и чтобы забраться на неё, нужно было преодолеть пару ступеней, проходящих по всему периметру кровати. И балдахин из тяжелой ткани так же удивил девочку. Зачем всё это?
Но ей понравились стены, оббитые тканью в весёлый цветочек, высокие стрельчатые окна, высотой до самого пола, их прикрывали гардины с похожим рисунком. Далила объяснила, что это не совсем окно, а скорее двери на небольшой балкон.
Из спальни они заглянули в небольшую ванную комнату, где стояла бронзовая ванна (бронзовая?!), что опять вызвало удивление у Агнии. Пол, выстеленный глазурованной плиткой, не вдохновил её. Он же, скорее всего, ледяной, и никакие ковры этого не исправят.
– Сейчас нагреют воду и ты сможешь помыться после дороги.
Агния тихонько вздохнула – она устала мыться в холодных помещениях, она так скучала по жарко натопленной мыльне, парилке с берёзовым веником. А, может, в этом холодном краю есть бани?
– Ужин у нас уже прошёл, – продолжила Далила, – но тебе сейчас принесут еду сюда, в твои покои. Ведь ты проголодалась?
– Нет, я не голодна, я бы просто что-нибудь выпила.
– Ну что ж, хорошо, – кивнула головой Далила, – но еду всё же принесут, вдруг что-нибудь съешь. А то ты такая худенькая.
Агния недоверчиво взглянула на Далилу. Неужели же она так спала с тела, что её можно назвать худенькой? В спальне Агния видела зеркало, надо будет себя рассмотреть.
После принятия ванны, Далила заставила её поесть. Уставшая не только от дороги, но и от напряжения и переживаний последних часов, Агния уснула сразу же, как положила голову на подушку.
