Текст книги "Поцелованная Афродитой (СИ)"
Автор книги: Галина Маларёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Не зная, что сказать в ответ, девушка мило улыбнулась и, окликнув продолжавшего крутиться у стола Фабио, попрощалась с присутствующими и направилась в сторону маленькой невзрачной двери, спрятанной за воланами темного бархата портьер, откуда впервые вошла в этот зал несколько часов назад.
* * *
– Ты не поверишь! – сидя на носу небольшого катера, Альберто воодушевленно описывал двум своим друзьям подробности прошедшего вечера. – На мгновение мне показалось, что я сплю. Словно видение, пришла ниоткуда и ушла в никуда, она, как две капли воды, похожа на нее.
– Да ты бредишь, – скептически отозвался Серж. – Этого не может быть. Ее рисовали сто лет назад! Ты грезил тем портретом еще задолго до ее появления.
– Не удивительно, что твое воображение сыграло с тобой злую шутку, – поправляя канаты и готовясь к отплытию, отреагировал Андреа. – Может общие очертания и схожи с портретом...
– Строение черепа, например, – отпарировал Серж.
– Надбровные дуги.., – тоном заправского профессора анатомии, добавил Андреа.
– Куда уж без них! – глядя на скептическую физиономию друга, захохотал Серж.
– Идите к черту! – отмахнувшись прервал их Альберто. – Говорю же вам – похожа. Как две капли. А как на счет цвета волос? Тоже угадала? – добавил он.
– Перекрасила, – отрезал один.
– А плечи, фигура?! Словно из мрамора... – снова углубляясь в свои воспоминания о прелестной незнакомке, вздохнул Альберто.
– Пластическая операция, – подвел итог другой. – С ее помощью сейчас знаешь какие чудеса творят? Родную мать не узнаешь.
– Ага, и точь-в-точь как на портрете? – скептически фыркнул Альберто, залезая на борт.
– А что? Вполне реально, – пропуская его к штурвалу, Серж спустился в каюту. Достав из спрятанного в шкафу холодильника бутылку белого вина, он взял штопор с круглого столика посреди каюты и привычным движением откупорил пробку. – За искру любви! – напыщенно продекламировал он, вручив другу бокал с вином. – Кстати, я с Эльзой встречаюсь, – при слове «любви» он вдруг вспомнил о недавно завязавшихся у него отношениях с их общей знакомой.
– Ну, и как она тебе, – вслед за Альберто принимая бокал, отозвался Андреа.
– Да, в принципе, ничего так, – сморщив лоб, он поднял свой бокал вверх и прищурившись, внимательно посмотрел на покрытое пузырьками стекло, – как бутыль игристого вина. – отпив глоток, усмехнулся он. – Его надо уметь открыть.
– А как держится?! А походка?!.. – продолжая вдаваться в воспоминания, Альберто словно не слышал своего друга. – Ни за что не поверю, что этому можно научиться с нуля. Это должно быть врожденное.
– Он бредит, – сделав глоток, Андреа покачал головой.
– А смущается, словно ребенок... Она не похожа на остальных, – взявшись за руль, Альберто завел мотор. Катер медленно тронулся с места и отчалил от пристани. – Она естественна! – словно найдя подходящее слово для описания предмета своего обожания, восторженно воскликнул он.
– Мечтатель. Иди приляг, помечтай, – заняв место друга, Андреа махнул ему в сторону каюты, расположенных в ней двух небольших диванчиков. – А то увезешь нас сейчас неизвестно куда.
Альберто вздохнул и отойдя в сторону, медленно опустился на мягкую кожу дивана. В тот момент он не хотел думать ни о чем другом. Единственное, чего он хотел – это предаться воспоминаниям о недавней встрече с незнакомкой, представляя перед собой ее лицо, прокручивая в голове все моменты того вечера, каждое слово их разговора с ней.
Катер, набрав обороты, белоснежной птицей несся вперед по каналам Венеции в сторону открытого моря. Встречный ветер прохладой обдувал лицо. Тонкий аромат вина невидимыми струями растекался по всему телу, расслабляя сознание и унося в никуда накопившуюся усталость.
– Она сравнила нас с динозаврами, вымершими тысячелетия назад, – после продолжительной паузы, вдруг, улыбнувшись, произнес он.
– Это что-то новое, – удивленно отозвался Серж. – Вот, Эндрю, – смеясь обратился он к другу, – ты из каких «завров» будешь? Наверное из птерозавров, – прищурив глаз и внимательно посмотрев на него, подвел итог Серж. – Ты вечно волосы назад зачесываешь, словно чуб. И шея у тебя длинная, ну прямо как у птерозавра.
– Ну а ты тогда карнозавр, у тебя взгляд похож и брови приподняты, ну прям как у той животины из энциклопедии про млекопитающих, – усмехнулся Андреа, искоса поглядывая на Сержа.
– А что, – протянул тот, внимательно рассматривая себя в небольшое узкое зеркало висевшее вдоль стены каюты. Приподняв одну бровь, он оскалил зубы и сгорбился, разведя руки в стороны, представляя как бы это сделала на его месте древняя рептилия. Его худощавая фигура действительно в некотором роде стала напоминать очертания небольшого ящера. – Я не против, – спустя минуту подытожил он. – Эти «завры» мне чем-то даже симпатичны. Они сильные.
– По крайней мере, сгодились бы, чтоб отпугивать подосланных моей сестрицей невест, – усмехнулся Альберто, вырванный рассуждениями о рептилиях из грез своих мечтаний.
– Да. Любовь... Надежда встретить ту единственную.., – протянул Серж, удобно развалившись на втором диване, напротив Альберто. – Все это прекрасно. Но как ты ее найдешь? У тебя ни адреса, ни номера телефона.
– А может лучше оставить все это в мечтах и посмотреть на реальность? – не отрывая взгляд от расстилавшейся перед ним морской глади, кинул друзьям из-за плеча Андреа. – Кто ты? И кто она? Тебе сестра не простит.
– И будет он грезить встречей с ней всю свою оставшуюся жизнь, рядом с какой-нибудь, подсунутой ему сестрой, кикиморой. Та-там!.. – меланхолически пропел Серж. – «Надежда на любовь» – как это грустно! – тяжело вздохнув, подвел он итог.
– Я знаю агентство, которое пригласило ее, – пришедшая ниоткуда идея вдруг озарила лицо Альберто. Словно встрепенувшись ото сна, он привстал с дивана и, сам удивившись ходу своих мыслей, весело добавил. – Я сам подписывал с ними контракт.
– А вот это уже что-то! – подняв вверх указательный палец, задумчиво произнес Андреа.
Джессика
Подъехав к ограде, отделявшей территорию конюшни от ровно скошенного, убегающего вдаль макового поля, машина нехотя остановилась. Вдоль забора ровными рядами тянулись небольшие кирпичные сооружения. Из крайнего загона на звук мотора вышел седой старик, державший в руках алюминиевое ведро. Поставив его на землю, он медленно пошел навстречу подъехавшему автомобилю.
– Адвокат Мессина? Здравствуйте! – добродушно поздоровался он, узнав в сидевшем за рулем человеке адвоката своей хозяйки. – Вы кого-то искали? – спросил старик, вытирая руки о повязанный на поясе старый передник.
– Я к синьоре Джессике, – взглянув на конюха сквозь открытое окно «фиата» неприветливо буркнул адвокат. Было заметно, что стоявшая на дворе жара почти доконала беднягу. На круглом как по циркулю лице, уже начавшем покрываться от возраста морщинами, застыла гримаса безысходности и смирения. Сидевший мешком на его теле потертый от времени темно-серый костюм, который он вынужден был носит по долгу службы и который с превеликим удовольствием сбросил бы с себя прочь, был весь покрыт придорожной пылью. Начавшие уже седеть волосы слиплись от жары и прядями свисали на лоб, придавая ему еще более плачевный вид. У адвоката не было никакого желания выходить из машины. И в предчувствии того, что выйти наружу все же придется, его дыхание становилось тяжелее. Промокнув носовым платком выступавшие на лбу капельки пота, он нехотя повернулся к подошедшему к нему мужчине. От того пахло навозом и свежескошенной травой, что еще больше раздражала изнуренного от духоты адвоката.
– Какая жара стоит сегодня, – взглянув на гостя посетовал старик.
– Да, на небе не облачка. И как на зло кондиционер в машине отказал, – пробурчал не двигаясь синьор Мессина, – словно специально момент подыскивал. Не раньше – не позже! Зараза! – Его маленькие глазки сузились и от стал похож на обиженного судьбой шарпея. – В подобную жару даже не верится, что существует на земле такое понятие, как дождь.
– Вы правы, синьор, – соглашаясь с ним, кивнул собеседник. – Жара стоит знатная. Уже неделя, как ни капли с неба не упало. А пора бы уже. Земля просит, – окинув взором расстилавшееся за дорогой поле, вздохнул он. – Хотя после такой жары вино должно быть отменное, – прищелкнув языком , хитро подмигнул он собеседнику, пытаясь расшевелить его.
– Эх, на море бы сейчас! – упоминание о вине, тут же пробудили в приезжем ностальгию по отдыху на одном из песчаных пляжей, разом взметнув в его голове фонтан красочных фантазий о парусиновом лежаке под зонтом, где он с превеликим удовольствием растянулся бы, держа в руках прохладный бокал вина, налитого из только что откупоренной бутылки из холодильника. Вместо этого он должен был сидеть тут в ста километрах от пляжа, дышать придорожной пылью, в ожидании ничего лучшего как очередной бумажной волокиты своей клиентки.
– Так вы к синьоре Джессике? – после некоторого молчания конюх прервал раздумья адвоката о несправедливости существования. – Так она сейчас будет. Пошла Вороного выгуливать. Да вот она уже возвращается, – махнув в сторону приближавшейся к ним наезднице, добавил он.
Стройная брюнетка, с собранными в пучок черными как смоль волосами, в темно-серой футболке и таких же по цвету серых бриджах, гордо восседая на вороном жеребце, приближалась к говорившим. Ее точеная фигурка, сливавшаяся с силуэтом лошади, словно вылитая в металле статуэтка, четко виднелась на красно-зеленом покрывале расстилавшегося позади нее поля, сплошь усыпанного яркими маками. Остановившись в трех шагах у машины, она ловко спрыгнула на землю и взяв под уздцы жеребца подошла к конюху и передала ему поводья.
– Ну как, синьора, показал он себя сегодня? – принимая коня спросил тот, ласково потрепав рукой по его шелковой гриве.
– Сегодня он – молодец. Отработал, – без всяких эмоций ответила женщина, словно речь шла о какой-либо бездушной машине, а не о живом существе. – Если и дальше так пойдет, холодно продолжала она, – к осени выставим в забег. Позаботься о нем, а то мне кое-какие дела решить надо, – снимая перчатки и разминая затекшие от длительного напряжения кисти рук, кинула она старику и повернулась к собиравшемуся наконец вылезти из машины, адвокату.
– Не волнуйтесь, синьора, все будет сделано, – ответил ей конюх, уводя за собой жеребца. – Идем, мой хороший, – пропел он ему, – порадовал значит ты сегодня синьору. Ух, молодец...
– Оттаво? – проводив взглядом удалявшегося Вороново, удивленно спросила женщина, обращаясь к адвокату.
– Синьора Джессика! Добрый день! – нехотя вылезая наружу, сладко пропел тот пожимая ей руку. – Уж не обессудьте, но мне ваша подпись нужна на некоторых бумажках.
– А что так срочно? – отрезала Джессика, – Я к тебе вроде завтра в офис собиралась, там бы все и подписали, – подав знак следовать за ней, она резко повернулась в сторону небольшой пристройке к конюшне, служившей офисом.
Очутившись в просторной, охлажденной кондиционером комнате, адвокат Мессина облегченно вздохнул и, усевшись на крутящееся кожаное кресло у небольшого письменного стола, начал неторопливо вытаскивать из портфеля привезенные на подпись бумаги.
– Ох синьора, как вы добры! – увидев перед собой предусмотрительно поставленный Джессикой стакан с холодной водой, воскликнул адвокат. Залпом осушив его, он несколько приободрился и, собрав свои мысли воедино, продолжал, – знаете, дела не ждут, – стараясь казаться уверенным, выдохнул он и, не зная, как перейти к главному делу, из-за которого он собственно и приехал, начал лихорадочно выстраивать в линейку извлеченные им из портфеля документы.
Зная его уже много лет, Джессика, сразу поняла, что здесь что-то не чисто. И если бы причина была только в лежавших на столе бумагах, то столь привыкшая к уюту персона, как ее адвокат, ни за что бы не вылезла из своего прохладного, утыканного кондиционерами кабинета с видом на море и не отправилась бы на ее поиски, тем более в такую жару. Взглянув на Мессину, она быстрым росчерком подписала документы.
– Ну? Что там еще? Выкладывай. – решив перейти прямо к делу, произнесла она. – Что такое срочное могло сорвать тебя с места? Неужели мой братец опять что-то учудил? – Джессика въелась глазами в растерянную физиономию адвоката, словно пытаясь высосать из него все мысли, что беспорядочно копошились в голове у бедняги. – Предупреждаю, по его долгам я платить не собираюсь. Пусть сам расхлебывает свои похождения по казино и клубам.
– Нет-нет, что вы синьора! – поспешил заверить ее адвокат, – На этот счет он вроде как образумился, – он, тяжело вздохнув от неловкости ситуации, заерзал на стуле, не зная как укрыться от пронзительного взгляда Джессики.
– Образумился?! И что же его образумило? – отвернувшись на миг, она снова прокрутила в голове сказанную им фразу. Вдруг, резко повернувшись, с еще большим раздражением выпалила. – На этот счет? А что есть какой-то другой счет?!
От такой постановки вопроса синьор Мессина слегка замешкался.
– Ну что может образумить молодого человека? – стараясь казаться тактичным, размеренно протянул он.
– Неужели он решил жениться? – усмехнулась Джессика. Уж в это она ни за что бы не поверила, даже если в подтверждение сказанного небеса вдруг разверзлись над ее головой.
– Ну, не так чтобы жениться.., – нахмурив брови, неуверенно протянул адвокат. Было видно, что, проходившая в его сознании, внутренняя борьба между неприятным понятием ябедничества и огромным желание казаться быть преданным столь дорогому клиенту, как Джессика, не давала ему спокойно выложить причину своего приезда. – Дело в том, что он, кажется, влюбился, – спустя некоторое время выдавил из себя Мессина.
– И кто же это? – не снижая остроты в голосе спросила Джессика.
– Вы помните тот портрет, что весит в его гостиной?
– Одной из наших пра-пра-пра-тетушек? Конечно помню, а что?
– Так вот, как выразилась его горничная, она просто копия того изображения, – закончил он, и с чувством выполненного долга начал неторопливо складывать подписанные бумаги обратно в портфель.
Джессика ненадолго задумалась. Мысль о женитьбе ее брата сама по себе ставила под вопрос все ее планы по, как она выражалась, воссоединению наследства воедино. Но, после услышанной от адвоката новости о незнакомке – вылитой копии портрета в гостиной, ее планы стали приобретать несколько размытый характер.
– И кто же она? – стараясь не выказывать чрезмерного интереса к происходившему, переспросила она.
– Не из нашего круга. – Мессина изо всех сил пытался держать себя на высоте в столь щекотливой ситуации.
– А конкретнее? – с некоторым нажимом в голосе выдавила Джессика. Ей не нравилось играть в кошки-мышки. И к тому же она прекрасно знала, что этот откормленный лоснящийся тип, что сидел сейчас напротив нее, обычно знает больше чем говорит.
– Никто, – подняв на нее свои узкие глазки, делая невинное лицо, спокойно произнес адвокат. – Обычная девочка. Фотограф с одной свадьбы.
– И как же Альберто занесло на ту самую свадьбу? – давая понять, что ей надоело выжимать из него по слову, с еще большим раздражением спросила Джессика.
– С вашего позволения хочу подчеркнуть, – осторожно уточнить адвокат, – это не его занесло, а как раз наоборот, это ту свадьбу занесло к нему. Торжественный ужин был проведен в его доме.
– Мой братец опустился до того, что стал сдавать собственный дом под отель для туристов?! – И без того смуглое лицо Джессики, вдруг, стало багровым от негодования. Казалось она сейчас взорвется от нахлынувшей на нее волны возмущения.
– Ну как же! – из уважения к положению ее семьи в обществе, вступился было за ее брата адвокат. – Он же должен как-то оплачивать счета. А сейчас время такое, сами понимаете...
– Не оправдывай его Оттаво! – отрезала Джессика, – Время, оно всегда было и будет. А ценности хоть какие-то должны оставаться.
– Ох, синьора, трудно мне об этом судить. Вы уж простите, что лезу не в свои дела, – собравшись было уходить пробубнил Мессина.
– Не волнуйся, ты ту ни при чем. Ты слишком часто его оправдываешь, – отойдя к окну, Джессика тяжело вздохнула. – Утрата обоих родителей тяжело сказалась на семейном бизнесе. Но надо как-то жить дальше, – сделав паузу, она вдруг резко обернулась к адвокату. – Не мог бы ты узнать побольше об этой девице? Кто она? Откуда? Что из себя представляет?
– Говорят она иностранка. Живет в Милане, – быстро среагировал он, шаг за шагом отдаляясь от Джессики в направлении входной двери. Считая, что его миссия на сегодня выполнена, он уже был готов в любой момент выскользнуть из помещения.
– Вот только иностранцев в нашей семье не хватало, – недовольно буркнула синьора.
– Я об этом именно так и подумал, – боясь, что его озадачат еще какой-нибудь просьбой, Мессина начал было открывать дверь, чтобы иметь возможность удалиться.
Заметив его реакцию, Джессика решила больше не нагружать его просьбами, и бросив:
– Хорошо, я подумаю над этим. До завтра, Оттаво! – она отвернулась и уставилась в окно, на усыпанное маками поле.
Откланявшись, адвокат Мессина вышел за дверь. Очутившись на свежем воздухе, пусть даже под лучами палящего солнца, он облегченно вздохнул. Почувствовав, что мысль, столь долго изводившая его душу, вдруг улетучилась, ему стало несказанно легче. Весь груз от забот по охране собственности и чести семейства Баккальери, что невзначай повесила на его плечи служанка Альберто Мари своими сплетнями, был переложен на другие, как казалось ему, более крепкие, хоть и принадлежавшие слабому полу. После чего жизнь стала ему казаться намного приятней. Адвокат улыбнулся щебету воробьев доносившемуся с ближайшего дерева у конюшен и направился к оставленному им у дороги «фиату».
* * *
– Ты что себе позволяешь?! – отправив прислугу по делам, Джессика дала себе волю взяться за воспитание младшего брата, с некоторых пор нуждавшегося, по ее мнению, в небольшой взбучке. Его выходки и нестандартные решения по избавлению себя от долгов давно беспокоили сестру. Каждый раз узнав о новой затеи брата, она приходила в ужас и ее воображение тут же начинало рисовать ей ее саму, стоящую в лохмотьях под сильным проливным дождем, где-нибудь под одним из венецианских мостов, с протянутой рукой просящую милостыню.
– Что я себе позволяю?! – парировал Альберто. – Стараюсь избавиться от задолженности, как ты и хотела, пока ты там на своих лошадках разъезжаешь. Да и от твоих назиданий заодно.
Джессика давно считала непростительно глупой ошибкой своих родителей разделить все их имущество между ней и ее несознательным братом и давно выискивала момент прибрать его долю к рукам, так как считала, что только под ее неусыпным присмотром их наследству ничего не угрожает. И завладев всем, она, будучи честной и порядочной женщиной, когда-нибудь все же вернет ему его долю, когда он наконец остепениться и станет «по-взрослому» воспринимать мир, то есть превратиться из безалаберного подростка, каковым она его считала, в настоящего мужчину, достойного продолжателя рода своих предков.
– Да у тебя маразм, сестра! – каждый раз не уставая удивляться ее самоуверенности, восклицал Альберто. – Не строй из себя Господа Бога. Своей долей наследства ты можешь распоряжаться как хочешь, а я уж со своей сам как-нибудь разберусь.
– У тебя странные взгляды на мир, братец, – не уступала она. – Вместо того, чтобы присоединиться к семейному бизнесу, ты предпочитаешь играть в карты, называя это методом избавления от долгов.
– Это было всего лишь раз! Каждый может ошибиться, – буркнул он. – И «к семейному бизнесу»?! Это уж не к твоему ли? Как ты помнишь, у меня самого есть чем заняться.
– Хотя бы и к моему, что в этом плохого? – Джессике было невдомек, как этот «мальчишка» не может понять такой простой истины как прибыль от туризма, что заполонил их город. – Отельный бизнес здесь пока еще не на самом последнем месте! – восклицала она. Владелица пятизвездочного отеля на острове Лидо – одном из наиболее красивых венецианских островов, она давно уже лелеяла мечту прикупить еще один, уже непосредственно в Венеции. Но для этого ей не хватало совсем чуть-чуть. Вот если бы Альберто согласился передать в ее распоряжение свою судоходную компанию по перевозке грузов, она бы ни на миг не задумалась как ей распорядиться. «Юная бизнесменша» никак не могла взять в толк, почему судьба в лице ее дяди распорядилась вручить судоходство такому безответственному человеку, как ее брат. Ведь это верный путь к его разорению. И тогда уж никакого отеля в Венеции ей не видать. Правда у нее был еще вариант – дождаться смерти родной тетки Лючии, владевшей двумя отелями в центре города, в надежде, что та осчастливит ее и передаст, хотя бы один из них, ей в собственность. Но этот вариант был стол туманен и далек, что Джессика в него слабо верила.
– Дорогая моя сестренка, – нараспев произнес Альберто. Каждый раз, когда речь заходила о его праве на наследство, он старался держаться с Джессикой как можно вежливее, понимая что разговор на повышенных тонах ее не остановит, а наоборот превысив обороты двигателя ее нервной системы, может выплеснуться в огромный скандал. Будучи истинной итальянкой и дочерью своего далеко не паиньки – отца, это только распалит ее, и окончание столь неприятной для него темы может затянуться на неопределенное время. – Ты пожалуйста не волнуйся за судоходство. Стефано там со всем вполне справляется. Уж поверь, он в этом деле толк знает.
Не раз покрывавший проделки Альберто перед сестрой, директор морского судоходства Стефано, был одним из закадычных друзей герцога. Он не чувствовал и не признавал никакой ответственности перед Джессикой, и при разговоре с ней, он куда как резче, чем ее брат, мог поставить ее на свое место. Выросший в семье моряка, где кроме него было еще пятеро братьев и сестер, он с детства знал, что такое работать не покладая рук. Пока отец был в плавании, Стефано помогал матери заботиться о младших. Выучившись на капитана и добившись должности директора судоходства, он с большой ответственностью относился к своим обязанностям. Всегда рассудительный и готовый помочь, он считал, что в любой, даже в самой сложной ситуации можно договориться. Но впервые увидев Джессику, он начал понимать, что его миротворческая теория может иметь исключения. С первых минут знакомства с сестрой Альберто он почувствовал дикую неприязнь к этой самодовольной особе, для которой любое иное мнение, не совпадающее с ее собственным, просто не имело право на существование.
Со своей стороны, Джессика испытывала аналогичные чувства к Стефано, считая его грубым мужланом, не имеющим ни малейшего понятия о том, как надо вести себя в компании персон из высшего общества, к коему она себя причисляла. Как бы она хотела избавиться от него и поставить на его место подходящего для нее человека! И это была еще одна причина взять в свои рукам судоходный бизнес. Лишь боязнь быть разоблаченной братом в своих мыслях сдерживала ее от каких-либо высказываний о капитане судоходства. По этой самой причине, при упоминании имени Стефано, она каждый раз старалась уйти от разговора. Вот и в этот момент она, скрипнув в ярости зубами, резко отвернулась от Альберто и уставилась в окно. Выдержав паузу и сосчитав про себя до десяти, Джессика все же решила продолжить начатую ею тему из-за которой она пришла сюда.
– Мне тут сообщили, что ты вроде как на пороге выбора, – более мягко произнесла она.
– И кто же это тебе сообщил? – чуя подвох, с усмешкой спросил Альберто. – Позволь угадаю: не Мессина ли это, твой поверенный адвокат? Бедолага, он вечно обо всем печется. Не уж-то дел у него других нет, как совать свой прыщавый нос в мой захудалый, как ты выражаешься, бизнес?
– Не собираюсь с тобой это обсуждать, кто мне доставляет информацию и как, – надменно ответила Джессика. Она резко обернулась к брату и ее взгляд тут же упал на висевший за ним на стене портрет молодой девушки. – Так вот, – после некоторого молчания, все так же сухо продолжала она, – если вдруг это твоя новая пассия одна из тех нелегалок, что заполонили за последние годы Италию, учти, титула герцога тебе не видать. Уж об этом-то я позабочусь, – одарив брата своей неотразимо-злобной улыбкой, Джессика, не говоря больше ни слова, гордо вскинув голову, продефилировала мимо портрета к лестнице, ведущей к выходу.
– Жаба! – сквозь зубы процедил ей в след, Альберто.
– Ох, синьор! – вздохнула Мари. Проводя Джессику до двери, она поспешила вернуться назад, так как знала, чем обычно заканчиваются разговоры ее хозяев. – Не надо было вам так с сестрой. Она ведь вам не чужая.
– Но согласись, она не имеет никакого права решать за меня мою судьбу, – пожал плечами Альберто, будто для него только что состоявшийся разговор с сестрой, угрожавшей отнять у него титул, был не больше, чем процесс избавления себя от надоедливого комара, неприятно зудевшего над ухом. – Кроме как в лошадях, сплетнях и раздорах, она больше ни в чем ни капельки не смыслит. И если она будет и дальше пытаться устраивать мою жизнь, ничего хорошего пусть от меня не ожидает.
– В этом она конечно не права, – не желая усугублять создавшуюся атмосферу, произнесла Мари. – Но в одном к ней все же стоит прислушаться, – после некоторой паузы она осмелилась таки сделать замечание со своей стороны. – Вам стоит повнимательней отнестись к предмету вашего обожания. Мне конечно, как и вам, эта девушка показалась вполне порядочной. Но ведь всякое бывает.., – подойдя к окну, Мари аккуратно поправила сдвинутую Джессикой штору. – Не на пустом месте слухи рождаются. Все эти иммигранты... В голову же к ним не залезешь и не прочитаешь по какой такой надобности они явились сюда.
