Текст книги "Я присмотрю за тобой"

Автор книги: Галина Черкасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

Свеча дрожит в трясущихся руках матери, и язычок пламени, будто танцуя, тянется то в одну сторону, то в другую. Мать прикрывает огонёк ладонью, пытаясь защитить от ветра. Но он все равно гаснет. Мать зажигает его снова и снова.

Когда свеча горит, кажется, что вокруг очень темно. В храме на самом деле царит сумрак. Из распахнутых дверей летит порывистый ветер и несёт с собой терпкие запахи трав, пыли и дождя. К концу лета вернулись грозы.

Священник нараспев читает молитву. Что-то про избавление от вечных мук.

Вечные муки – ей? А что полагается тому, кто её убил?

Воск капает на руку. Сергей только крепче сжимает толстую свечу. Та гнется. Мать чуть поворачивается к нему и протягивает свободную руку. Он отдаёт свечку и уходит.

Небо затянуто тучами. Стрижи чёрными всполохами мелькают у куполов.

Сколько лет прошло?

Двенадцать.

Двенадцать лет. А он помнит каждое мгновение того бесконечного дня.

– Сережа! Сережа! – мать кричит в трубку так, что он сразу все понимает. – Сережа! Они говорят про экспертизу, какой-то тест! Что делать теперь, Сережа?!

Он кладет трубку, спускается на первый этаж огромного коттеджа и берет ключи от своего мерседеса.

– Сергей? – Инесса читает журнал, сидя на диване. – В чем дело?

– Сашу нашли, – сдавлено отвечает он.

Её искали месяц.

А она всё это время была в лесу. В сторожке.

– Я могу…

Он закрывает дверь и, не дослушав, бежит. Сначала к машине, потом к матери.

– Понимаете, опознание провести невозможно.

– Но… Если это не она… Мы должны её увидеть.

Когда мать выводит психолог, майор протягивает ему фотографию с места обнаружения тела.

– У нас есть веские основания полагать… Серьги… Цепочка? Нет, цепочки нет…

Это была она.

Сестра матери завешивает зеркало.

Мать в чёрном. Год, два, три.

Он с Инессой. Год, три, семь.

Сашки нет. Год, семь, двенадцать.

Ветер затихает, и начинается ливень.

***

Утром Ира, войдя в спальню Сергея, увидела на тумбочке свечу в синем подстаканнике. Свечка была белой, круглой, и в комнате пахло яблоком.

Ира вскинула брови и, помявшись, вернулась в гостиную.

– Что, позанималась уже? – удивилась Рая. Она сидела в кресле и гладила прикорнувшего на её коленях Шерифа.

– Нет, – Ира взглядом указала на спальню. – Там свечка горит.

Рая кивнула.

– Сегодня день памяти Сережиной сестры. Ты знаешь, наверное, что её убили?

Ира ничего не ответила. Рая продолжала.

– Страшная история. Это случилось ещё до нашего с Сергеем знакомства. Ушла в колледж и не вернулась. Искали всем городом. Нашли через месяц… Ну, сама понимаешь… Сергей о ней не говорит. Мне его мать рассказывала. Но что, как, кто… Вроде даже Сергея подозревали…

– Ужасно, – тихо ответила Ира.

Рая опустила глаза.

– Только не говори с ним об этом. Саша – это его глубоко личное воспоминание.

Они помолчали.

– Так ты будешь заниматься или как?

– Нет, – Ира отвернулась. – Поехали сейчас, а то погода портится. Успеть бы до дождя.

– Успеем. У меня список готов. Боишься в дождь кататься?

Ира, подумав, ответила честно.

– Да, боюсь.

– Ну, – Рая сняла с колен кота и, поднявшись, отряхнула шерсть. – Значит, если не успеем, скупим все, что есть. Запасемся едой до Нового Года.

Ира подошла к окну. Ветер гнал низкие тучи к городу. Черноту вдалеке разрезала молния, но стрижи ещё летали в вышине. Для них небо пока ещё было светлым.

Вечером она уехала в приют. У самого забора провалилась в лужу по колено и кое-как доскакала до постройки. Маша, едва Ирина вошла в её импровизированный кабинет, в сердцах швырнула трубку стационарного телефона и хмуро посмотрела на помощницу.

– Под дождь попала? – поинтересовалась грубо, без приветствия.

– В лужу встала.

– И мы в лужу сели. Выселить нас хотят.

Ира замерла на пороге.

– Кто?

– Собственник грозит. С подачи Санэпидемстанции. А те – с подачи соседей. Мешаем мы им, – Маша кинула ей рулон бумажных полотенец. – Даже если землю выкупить – все равно заставят съехать. Или спалят…

Ира села на край стула, вытянула ногу, перепачкав пол. Маша вздохнула.

– Иди во двор, из шланга сполосни.

У двери Ира обернулась.

– И что теперь делать?

– Не знаю. Искать новое место, где-то в нежилом секторе. Переезжать надо. Я откупилась до осени, а там…, – Маша протерла лицо ладонями. – Хрен его знает. Буду думать. Опять арендовать – опять на те же грабли.

– А если выкупить участок?

– На какие шиши? И кредит-то не дадут на такую сумму. Если только опять на службу идти.

Служба… Ира толкнула дверь.

Точно. Маша ведь как-то проболталась, что работала в органах. То ли в полиции, то ли во ФСИН.

Ира спустилась к клеткам. Сейчас было не время и не место просить начальницу об услуге. Следовало дождаться удобного случая. Дополнительный бонус к чувству защищенности, к силе, к преодолению страха не был обязательным. Но все же Ира, раз подумав о возможности заручиться поддержкой настоящего оружия, не могла от нее легко отмахнуться. Весь вечер думала, что скажет Маше, и потому не выдержала – перед уходом спросила напрямик.

– Ты умеешь обращаться с огнестрельным оружием?

Маша, стоя у сканера, перебирала чеки для отчёта и отозвалась, не поднимая головы.

– Да.

– Можешь научить меня пользоваться пистолетом?

Начальница вскинула голову.

– Каким? Травматом? Пневмо?

Ира замялась. Маша, поняв, что к чему, нахмурилась.

– Из настоящего пошмалять хочешь? По кому, интересно?

– Для общего развития.

– Ага, ну да. Ира, ты меня извини, конечно, но за такие вещи и посадить могут. Никто тебя учить не будет.

– Почему?

Маша фыркнула.

– А ты как думаешь? Оно тебе вообще надо? Купи травмат и живи спокойно. Думаешь, прям защитишь себя от всех и вся, с волыной-то? Ты ж на самооборону ходила, знаешь, небось, как легко из слабых, неуверенных рук пушку выбить. Занимайся дальше.

Ира сжала зубы и ушла, раздосадованная и обиженная. Похоже, что Эля, что Маша, считали её неуравновешенной.

Это злило и обижало. Кому она, по сути, могла навредить?

И вспомнила свадьбу подруги. И парня, который всего лишь хотел пригласить её потанцевать.

Может, они и правы.

Может, она ещё справится со своими страхами и без пушки за пазухой.

Ира скакала по лестнице через две ступеньки. Пару раз останавливалась перевести дух и прыгала дальше. Утро после грозы выдалось свежим, ярким. Ире казалось, что она все может. Быстро открыв двери, она впорхнула в квартиру. Мэв мигом бросился к ней и едва не сбил с ног, водрузив лапы на узкие плечи.

– Тихо, тихо. Сейчас пойдём.

Повиливая хвостом, вышел навстречу Рыжий. Ира отцепила от себя Мэва, скинула рюкзак и замерла. В гостиной, уронив голову на барную стойку, спал Сергей. Ира сделала маленький шажок вперед и только тут заметила на ковре пару пустых бутылок. Окна были открыты, но запах перегара чувствовался отчётливо.

Ира прошла мимо Сергея. Он был в синей рубашке и тёмных брюках. Вытянул руки вдоль стойки, перед лицом – опрокинутый бокал. Содержимое бокала давно вытекло на ковер, где пятно с остервенением закапывал порядочный Смурф. По недовольной морде можно было предположить, что занимался он этим долго.

Ира прошла на кухню. Живность, толкаясь и спотыкаясь, ринулась следом. Ира открыла холодильник, и дог, не выдержав, подал голос.

– Мэв, диверсант хренов… – сонно пробубнил Сергей. – Заткнись, а…

Ира достала две банки дорогого импортного пива и, оставив живность в недоумении глядеть ей вслед, прошла в гостиную. Банки с грохотом опустились на столешницу.

Сергей, не поднимая головы, моргнул, прищурился и хрипло спросил:

– Утро что ли?

– Утро, – Ира взяла бокал, наклонилась и подняла бутылки.

Сергей не без усилий отлип от стойки и, покачиваясь, сжал ладонями виски.

– Пиво? Мне? – он вздохнул и тут же потянулся за банкой. – Спасибо. Я этого не заслужил.

– Сегодня не съёмочный день? – вернувшись на кухню, спросила Ира.

– Что? А… Нет…

В гостиной забормотал телевизор. Когда Ира выводила псов, Сергей, покашливая и зевая, смотрел новости.

– А Рая где? – сонно поинтересовался он.

– Еще не пришла.

Возвращаясь из парка, Ира у подъезда столкнулась с Тоней. После спасения Брусники, Тоня совершенно переменилась по отношению к Ире. Она не ограничивала разговор обычным приветствием и обязательно начинала болтать о своем, о девичьем. Беседа могла продолжаться всю прогулку, когда Ира выходила с собаками, а если девушки пересекались у лифта, то Тоня задерживала знакомую на добрых полчаса. Сначала новоиспеченная подруга вела монолог, но постепенно стала втягивать в разговор и Ирину. Теперь Тоня не казалась ей высокомерной, избалованной выскочкой. Девушка много читала, училась на последнем курсе филологического института, знала пять языков, изъездила полмира и мечтала научиться летать на спортивном самолёте. Появились и общие темы – девушки разговаривали о книгах, зарубежье, фильмах, и, конечно, о животных.

– Я так мечтаю о большой собаке! – тараторила Тоня. – Но мать категорически против. У нее аллергия, видите ли. Мне кажется, она врёт. Вот начну работать, сниму квартиру или даже куплю, на съемных же не разрешают, и заведу сенбернара! А ты меня будешь консультировать.

Тоня болтала много и весело. И Ира, может нехотя, но заряжалась её позитивом. Тоня любила жизнь, и любовь была ответной. Ира завидовала, совсем чуть-чуть.

В этот раз Тоня, одетая в спортивный костюм – маечку и короткие шорты – возвращалась с пробежки. На ходу что-то проверив на часах, широкий ремешок которых охватывал тонкое запястье, девушка вскинула голову и, заметив Иру, подскочила к ней.

– Привет-привет! И вам, песики, привет! Ну, дайте я вас поцелую! Рыжий, не вредничай! Домой?

Ира кивнула.

– Пойдем тогда! Слушай, мне на днях посылка с корейской косметикой пришла. Я не знаю, ты вроде не пользуешься? Но, может, возьмёшь пробники? Полно прислали.

– Вообще-то, не пользуюсь.

– Почему? Боишься своей искрометной красотой завлекать мужиков? Зря!

Они подошли к лифту. Ира нажала кнопку вызова. Тоня не замолкала:

– У тебя кожа светлая. Там есть такая тоналка-минималка, закачаешься! Зайдешь?

– Давай потом. Я же с собаками.

– Ой, слушай! – Тоня схватила Иру за руку и вытаращила глаза. – Я наполнитель купить забыла! Бруська лопнет! Она в грязный лоток не ходит!

– Пойдём, отсыплю.

– Спасибо! Ты нас спасаешь! Всегда!

Они вышли из лифта. Тоня взяла сворку, желая помочь, а Ира достала ключи.

– Ой, а можно я как-нибудь с вашими собаками погуляю? – проходя в квартиру, спросила Тоня. – Потренируюсь, так сказ… а-а-ать…

Она запнулась, во все глаза глядя куда-то в гостиную. Ира бросила ключи на тумбу и обернулась. Из спальни вышел Сергей. Он на ходу одевал свежую, белоснежную рубашку и как раз поправлял воротник, когда заметил, что на него смотрят. Тоня сморгнула и охрипшим голосом выдала:

– Здрасьте.

– Привет, – Сергей улыбнулся, одергивая рубашку и не спеша застегивать пуговицы. – Представишь нас, Ирина?

– Ваша соседка с седьмого этажа – Антонина, – Ира отвела взгляд.

– Сергей Орлов, – он откинул борт рубашки и, чуть повернувшись, поправил съехавший на джинсах ремень. – Простите, что в таком виде.

– Очень приятно, – Тоня просто прилипла к нему взглядом.

– И мне. Ира, ты где?

– Тут.

Ира, успевшая уйти, вышла из кошачьей комнаты и сунула Тоне в руки пакет с наполнителем.

– Я отъеду сейчас, – произнес Сергей, застегивая, наконец, рубашку. – Буду к вечеру.

– Хорошо, – Ира отцепила собак и, едва ли не вытолкнув Тоню в коридор, вышла следом. Та, прикрыв двери, вытаращила глаза и, склонившись к Ире, зашептала.

– Это точно Орлов? Был же алкаш алкашом. Боже мой, Ира! Он прекрасен. Какое у него тело! Я бы расстегнула этот ремень, спустила бы с него джинсы и… У него, наверное, красивый крепкий зад. О-о-о, – она закатила глаза, блаженно сощурилась, поводя носом. – От него потрясающе пахнет. Сумасшедшее чувство. Так и хочется коснуться его шеи, торса, груди… Скажи же, да?

Ира смотрела на неё, вскинув одну бровь.

– Ты серьёзно?

– Фу, ханжа! Как ты вообще можешь быть так спокойна, когда рядом этот… Это… совершенство?

Пришла очередь Ирины закатывать глаза. Тоня хихикнула.

– Ясно все с тобой. Раз тебе он не нужен, можно я попытаю счастья?

– Только не сейчас, хорошо?

Тоня подмигнула ей.

– Замётано. Он мне теперь во сне сниться будет. Спасибо и пока!

Качая головой, Ира вернулась в квартиру. Сергей стоял в прихожей, спиной к двери и, локтем опершись о тумбочку, поправлял загнувшийся сзади воротник.

– Я понял. Извини, – он говорил по мобильному. – Серьёзно, из головы вылетело. Да успею, конечно! Ещё целых три часа.

Ира подошла к нему и осторожно, едва касаясь пальцами тонкой ткани, поправила воротничок. Сергей чуть обернулся и прошептал:

– Спасибо, – а потом гаркнул в трубку. – Да, блин, еду. Я же сказал, больше тебя не подведу.

От него и, правда, очень приятно пахло, даже едва ощутимый запах алкоголя добавлял горчинки в тонкий аромат туалетной воды. В светлой рубашке Сергей казался совсем молодым – взъерошенным, непоседливым, крепким, статным. Ира сглотнула, и вовсе не от испуга. Слова Тони занозой застряли в мыслях. Ей тоже хотелось отогнуть воротничок и прикоснуться к его затылку, к шее, к плечу…

– Ира, ты чего?

Она вздрогнула и отступила.

– Задумалась, простите.

Он снова улыбнулся.

– Спасибо за пиво.

– Пожалуйста.

– Не скучай тут, – он весело подмигнул ей и ушёл.

Ира тряхнула головой, пытаясь отбросить бредовые мысли. Это все было столь же недостижимо, как повернуть время вспять. Она может думать о чем угодно, но ничего не изменится.

Ведь тогда все начиналось точно так же…

За один миг стало трудно дышать. Ира схватилась за горло. В ушах зашумело.

– Не молчи, детка, – нараспев повторяет Андрей. – Парни, почему я не слышу её крика? Я начинаю скучать.

Ноги задрожали. Ира по стене скользнула на пол и к ней мигом подскочил верный Мэв и ткнулся мордой в плечо. Ира щекой прижалась к шее пса и всхлипнула. Воспоминания не отпускали её.

– Ты хорошо себя вела. Поэтому можешь жить. И никому ни слова о нашей сегодняшней игре, поняла? Ты же хочешь, чтобы твои близкие тоже жили спокойно и дальше?

Она, приподнявшись с пола на руках, сквозь упавшие на глаза волосы смотрит на монстра, стоящего перед ней.

Он улыбается.

– Даже не скажешь мне ничего, тряпочка? Хорошо. Умница. Эй, встряхните её напоследок, – он делает знак, и кто-то из троих рывком поднимает её с пола. – Всего доброго. Маме привет.

– Ира? Ира, тебе плохо? – Рая присела перед ней, уронила сумку на пол. – Ирина, ты меня слышишь?

– Да, – она с трудом сглотнула. – Мне… Я…

– Погоди, сейчас что-нибудь накапаю тебе…

– Не надо. Все уже прошло.

– Ну, хоть кофе… Чай зелёный давай заварю. Ну, пошли. Голова закружилась, устала?

Ира поднялась сама, кивнула Рае и медленно, шатаясь, прошла на кухню.

– О, Сергей вчера пил. Он тебя обидел?

– Что? – она вздрогнула. – Нет… Нет, он уехал до вечера.

– Может, домой пойдёшь?

Ира отрицательно покачала головой. О ноги потерлась Фея. Ира наклонилась и взяла кошку на руки. Та довольно заурчала, и дышать стало легче. А потом зазвонил мобильный.

– Ира, – грустно сказала Маша. – У нас предписание до конца месяца покинуть территорию. Нужна твоя помощь с переездом. В область, в леса, участок маленький… Куда всех девать, я не знаю. Надо что-то думать. Решать, кто лишний.

– Я приеду вечером, – Ира выпрямилась, откинула волосы. – Что-нибудь придумаем.

Маша, вздохнув, отключилась. А вечером, точно после вечерней прогулки, в квартиру ворвались Сергей и Шилов, довольные и явно гордые собой.

– Рая, Ира, собирайтесь! – завопил агент. – Мы едем в ресторан!

– По поводу? – Рая выглянула из ванной, где загружала стиральную машину.

Шилов метнулся к женщине, поймал её за руку и, потянув к себе, закружил по комнате.

– Сергея взяли на экранизацию! На экранизацию, дамы! Три потрясающих режиссёра! Один великий писатель! Одна невероятная эпопея! Ух! – он отпустил Раю, и та едва не упала, налетев на тумбочку.

– Кого? – прошептала она, прижимая руку к груди. – Кого ты будешь играть?

Ира замерла, плечом опершись о стену возле кошачьей комнаты. Сергей, улыбаясь, перевел взгляд с Раи на неё.

– Не поверите…

– Ну?! Не томи, Серёжа!

– Нет! – рявкнул Шилов, срывая с головы шляпу и швыряя её на пол. – Нет, жизнь не кончена в тридцать один год!

Рая накрыла рот ладонью, восхищенно посмотрела на Сергея. Тот не сводил глаз с Ирины.

– Вы будете играть князя Болконского? – едва слышно спросила она. Ей хотелось кинуться ему на шею и завизжать от восторга. А потом в голове как будто что-то щелкнуло.

Его будут звать Андреем.

Это ли не предупреждение? Это ли не знак?

Она отступила на шаг. Он вскинул брови.

– Ира, в чем дело?

– Отличная роль. Поздравляю, – ответила она, пятясь в комнату.

– Ира, – он пошёл за ней. – Едем отмечать. Поужинаем в ресторане.

– Не могу. Мне надо идти, – она пятилась до тех пор, пока не налетела на кошачий домик.

– Что-то срочное? Не терпит до завтра?

– Нет, сегодня.

Он нахмурился.

– Ира, что случилось? Утром все было нормально.

– Мне нужно ехать.

Он протянул ей руку.

– Ладно. Давай, я тебя подвезу.

– Нет. Нет… Простите.

"Что ж ты делаешь?", – как запертая в клетку птица билась мысль. – "Что ты творишь? За себя боишься, а что же он? Ты разве не видишь, как ему больно?"

– Ира…

Либо уходи, либо иди вперед. Только не мучай больше ни его, ни себя.

Сердце выпрыгивало из груди. Рука тряслась, когда Ира протянула её и положила свою ладонь на раскрытую ладонь Сергея.

Мгновение длилось вечность. Он сжал её пальцы и вывел в прихожую.

– Я, правда, не смогу поехать, – Ира посмотрела на примолкших Раю и Шилова. – Мне нужно в приют.

Александр пожал плечами. Рая закатила глаза.

– Их… Их выселяют.

– Кого? – Сергей отпустил её у самой двери.

– Машу и животных. Арендатор не хочет проблем. Надо всех перевезти в область. Мне…

– Постойте, – Шилов вскинул руку. – Это тот самый приют, которому ты перечисляешь деньги?

– Да, – Сергей насторожился. – А что?

– И их выселили? Земли нет в собственности?

Ира кивнула. Она не понимала, к чему клонит Шилов. А тот уже улыбался и потирал руки.

– Просто прекр-а-а-асно. Сергей, я, кажется, знаю, как мы отметим завершение съёмок у Рряби.

Сергей наморщил лоб.

– Пока не пон… Ох, Шурик! Гений! Благотворительный вечер!

– Благотворительный вечер!

– Супер!

– Класс!

Оба, чрезвычайно довольные, посмотрели на растерянную Иру.

– Ну что, зеленоглазая, – Шилов подмигнул ей. – Поехали к вашей Маше.

Будем составлять список гостей.

Маша, всегда такая жёсткая и непробиваемая, едва не расплакалась от счастья. Подготовку вечера Шилов взял на себя. После долгих разговоров, вопросов и даже аплодисментов, Сергей отвез Ирину домой и высадил у подъезда. Выйдя из машины, она придержала дверь.

– Большое вам спасибо. Я снова у вас в долгу.

– Брось, – Сергей мотнул головой. – Это идея Шилова. Но… Есть у меня к тебе одна просьба…

Ира внимательно, если не настороженно посмотрела на собеседника.

– Я слушаю.

– Я бы очень хотел, чтобы ты пошла на это мероприятие со мной.

Ира сглотнула. Она ещё и подумать не успела о своем присутствии на благотворительном вечере, поэтому, растерявшись, замялась. Сергей, подождав и не дождавшись ответа, вздохнул и отвернулся.

– Извини. Я не должен был так ставить вопрос.

– Сергей, – она с вызовом посмотрела на него. – Я пойду. С вами.

– Правда? Ты уверена?

Она прикрыла глаза, вздохнула и улыбнулась – уверенно, открыто, как умела улыбаться много раньше.

– Совершенно.

Ночью Ире снился сон. Она шла по тёмному коридору без потолка, а впереди, в прямоугольнике болезненного желтого цвета, стоял, прислонившись к стене, человек. Она слышала его дыхание. Он дышал тяжело, хрипло, словно с трудом втягивал воздух. Ира хотела протянуть руку, коснуться его, но увидела, что вся её кисть в крови. И она точно знала, что это не её кровь.

Она проснулась резко, замерла, прислушиваясь к сонным звукам глубокой ночи. Страха не было. Но от тягостного ощущения тревоги ныло сердце. И почему-то на ум пришла брошенная кем-то, кажется, Шиловым фраза: "Я все не пойму, то ли в вас беда, то ли вокруг".

Глава 11

Тоня пожевала губу, бросила очередной оценивающий взгляд на стоявшую перед ней Иру, и скрылась в бездонных недрах шкафа-купе.

– Может, свернем поиски? – спросила Ира, присаживаясь на пуф у кровати. – Мне как-то неудобно отнимать у тебя столько времени.

Спросив Тоню, что лучше надеть на благотворительный вечер в актерской среде, Ира ожидала получить совет, а не потерять полдня. Тоня уж очень рьяно отнеслась к её просьбе и решила непременно подобрать знакомой "сногсшибательное платьишко".

– Все удобно. Ты же начальника охмурять будешь.

Ира вздохнула. Тоня пришла к таким выводам не на пустом месте, но как всегда утрировала. Сама девушка потеряла интерес к Сергею через пару дней после знакомства. С её слов – в клубе столкнулась с бывшим, и теперь думала только о нем. Ире казалось, что подруга лукавила. Впрочем, Тоня вообще редко о ком думала долго.

– Посмотри!

– Оно зеленое.

– Ну да. К глазам.

– Кислотное?

Тоня поджала губы.

– Итальянское, между прочим. Померь. Вдруг понравится.

– Нет. Может, я пойду…

– О-о-о, – протянула Тоня, напрочь игнорируя Ирино нытье, и, рывком содрав с вешалки очередное платье, бросила его подруге. – Мне оно мало. Тебе должно быть как раз. Надень, пожалуйста.

Ира опустила глаза, развела руки, приподнимая лёгкое платье кораллового цвета.

– Оно длинное, в пол, – заметила Тоня.

Ира кивнула и молча стала переодеваться. Антонина снова принялась рыться в шкафу.

– Помоги, пожалуйста, – позвала Ира. – Не могу застегнуть.

Тоня подскочила к ней, бросила на кровать цветастую коробку и, быстро застегнув молнию и пояс, ловко поправила лиф.

– Ну-ка, повернись.

Ира послушно развернулась. Тоня бесцеремонно дернула её за хвост и стянула резинку. Светлые волосы упали на плечи. Ира тряхнула головой и вопросительно посмотрела на Тоню. Та как-то странно улыбнулась, отступила в сторону и указала на зеркальную дверь шкафа.

– Сама смотри.

Ира сделала шаг вперед и повернулась к зеркалу. Собственное отражение смутило её. В платье не было ничего особенного – без рукавов, верх лифа – тонкая сетка, по вороту и плечам отделанная металлическими, под серебро, завитушками. В таком же ключе был выполнен тяжёлый на вид, широкий пояс, делающий талию невероятно тонкой. Лёгкие, аккуратные складки из-под него тянулись книзу, где расходились широким подолом. Все чудо платья заключалось в цвете – коралловый, но не насыщенный, в красноту, а кремовый, будто сливочный. И этот цвет сделал Иру другой. Исчезла обычная бледность лица, волосы зазолотились. Но главное – засияли глаза. И без того яркие, они стали глубокими, томными, влекущими.

Ире отчего-то стало не по себе, и она отвела взгляд.

– Офигенно, да? – Тоня сунула ей в руки белые босоножки. – У тебя линзы что ли?

– Нет.

– На шпильках ходишь?

Ира не успела ответить. В дверь постучали и, не дождавшись ответа, в комнату заглянул круглолицый, лысый мужчина.

– Тоник, завтра… Ух ты! Моё почтение!

Мужчина поклонился. Ира, сглотнув, кивнула.

– Пап, – Тоня скрестила руки на груди. – К тебе же в кабинет так не вламываются, а?

– У тебя не кабинет, Тоник.

– А если б Ира тут переодевалась?

– Простите, леди! – мужчина примирительно вскинул руки. – Очень простите, я пошёл.

– А что хотел-то, пап?

– Завтра на стрельбища едем. Определись до вечера, из чего палить будем.

– Заметано! – Тоня подскочила к двери и, захлопнув её у отца перед носом, обернулась к Ире. – Видишь? Даже папашку вштырило. А он – ценитель тот ещё.

– Охотно верю.

– Ну так? Берёшь?

– Беру. Спасибо огромное.

Тоня схватила Иру за руки и, притянув к себе, заглянула в глаза.

– И как, изумрудная? Закадришь актёра?

– Тоня, хватит уже!

– Не хватит! Ты почему-то совершенно себя не ценишь. Так хоть глаза свои красивые разуй и посмотри, как на тебя мужчины глядят!

Ира вздохнула, отвернулась.

– Тоня…

– Что?

– Ты ездишь с отцом на стрельбища?

– Ага. Он у меня военный бывший. Любитель попалить. Сына ему природа не дала, выучил меня.

– Интересно. А из пистолета умеешь?

– Пссс… Обижаешь! В пулевой стрельбе на первый разряд иду.

Ира сглотнула. Не об этом она должна была сейчас думать, но…

– А можешь меня научить?

Забрав платье и пообещав прийти на первый урок в назначенное время, Ира вернулась в квартиру Сергея. С утра они с Раей сидели вдвоём. Теперь же в гостиной собралось человек десять. От неожиданности Ира совсем растерялась и так и замерла у дверей, прижимая к груди пакет с платьем и глазея на разодетых мужчин и женщин, что-то бурно обсуждавших у барной стойки.

– О, Ирина! Проходи! Мы выбираем лоты для аукциона! – к ней подскочил Шилов, повёл рукой, приглашая присоединиться к беседе. В гостиной на мгновение повисла тишина, а потом гости, оценив незначимость лица, их побеспокоившего, снова подняли шум.

– Здесь и Марина Рейонзофф, и Рикил, и Леночка Иванова… Она вяжет невероятные вещи для собак и кошек, и любезно согласилась подарить нам несколько изумительных кофточек.

В гости к Сергею пожаловали дизайнеры модной одежды для животных, художники и фотографы, рисующие и снимающие братьев меньших, владельцы салонов для кошек и собак. Все они должны были помочь приюту, предоставив эксклюзивные лоты для благотворительного аукциона, не без пользы себе, разумеется. Ира поздоровалась и незаметно, а это было несложно среди такой пестрой толпы оригиналов, скрылась на кухне. Там трудилась Рая – раскладывала закуски, разливала безалкогольные напитки.

– Вам помочь? – предложила Ира.

Рая только отмахнулась – мол, не мешай.

Ира прошла в "кошачью" комнату. Там, укрывшись от шума и суеты, спал на полу Рыжий. Мэв крутился в гостиной и вместе с Шерифом получал всю любовь и внимание любителей животных. Смурф таился в одном из домиков. Фея грела Рыжему бок. Только Зевс снова куда-то пропал. Лелеял план мести, наверное.

Ира вздохнула, прислушиваясь к голосам из гостиной, и, отняв пакет с платьем от груди, растерянно посмотрела на него.

Если ей сейчас так неуютно, что же будет на вечере?

– Ира!

Она чуть улыбнулась и обернулась. Он стоял в дверях. Заметил её улыбку и в ответ улыбнулся так тепло – и губами, и глазами, что у Иры на миг закружилась голова.

– Через полчаса жду тебя внизу. Поедем с Шиловым выбирать лоты из предложенного. Поможешь? Заодно поужинаем.

– Конечно.

Сергей отсалютовал ей.

– Жду!

Ира вздохнула и снова прижала к себе пакет.

Что греха таить, она ждала этого вечера. С тревогой, надеждой и потаенной радостью, бережно сокрытой за защитным панцирем равнодушия. Она знала, чувствовала каждой разорванной струной своей души, что теперь-то все встанет на свои места, и она сможет, у неё обязательно получиться упасть в его объятья, перепрыгнув через чёрную бездну прошлого.

Пришла пора идти вперед.

Пришла пора быть любимой.

***

Сергей, вопреки своей привычке ждать даму, сидя в машине, вышел из такси. Придирчиво оглядел белую камри, подумал, что стоило бы самому сесть за руль. Но фуршет подразумевал алкоголь, и тут ничего не поделаешь. Подвыпившие звезды – щедрые звезды, а он, как хозяин мероприятия, должен был подавать гостям пример.

Стоял прохладный вечер догорающего лета, и во дворике, зажатом со всех сторон облезлыми пятиэтажками, народу моталось немерено. Поэтому Сергей не хотел выходить. Такси изначально привлекло внимание сидевших на скамейке перед Ириным подъездом женщин, и Сергея они заметили сразу, стоило ему открыть дверцу. Нет, конечно, к нему не ломанулись за фото, что сделали девушки, гулявшие с детьми вдоль дороги, но следили пристально. Сергей не выдержал и сам подошёл к ним.

– Вечер добрый, – он чуть поклонился.

– И вам того же, – ответила одна, самая бойкая. – Какими судьбами? Сниматься или в гости?

Сергей улыбнулся. Разговор в таком ключе ему был по душе.

– Да вот, за девушкой заехал.

– Это кому же так повезло? – поинтересовалась вторая.

– Уж явно не нам, – заметила третья, и женщины засмеялись. Сергею тоже стало весело, но не успел он разболтаться, как пискнул домофон, и из подъезда вышла Ира. Сказать, что её появление ошеломило Сергея, значило ничего не сказать. Он ждал девушку ранимую, тихую, незаметную, а к нему вышла женщина яркая, искрометная, прямолинейная. Опасная. Было в её новом образе нечто не то, чтобы роковое, но предупреждающее. Словно, и правда, как заметил Шилов, она несла с собой беду. Сергей кашлянул.

– Ну, что ж застыл? А в фильмах такой храбрый, – принялись подначивать его тётушки.

Сергей выпрямился, тряхнул головой и двинулся навстречу Ире. Молча протянул ей согнутую в локте руку. Она положила ладонь на сгиб, не замешкавшись, не раздумывая. Сергей склонился к её плечу.

– Ты невероятно прекрасна. Я стольких видел, и всегда знал, что сказать. А ты подошла ко мне, и я без слов. Совсем.

– Значит, можно не говорить, – она едва заметно улыбнулась.

– Не могу. Я хочу выразить своё восхищение. И…, – он открыл дверцу такси. На заднем сидении лежал огромный букет нежно-розовых, почти белых роз. Их аромат заполнял салон.

Ира замерла. Её рука с локтя Сергея скользнула до его ладони. Она чуть сжала его пальцы.

– Спасибо.

Сергей снова покашлял. Собственная реакция на лёгкое касание удивила и смутила его. Ему давно минуло пятнадцать, чтобы возбуждаться от ничего не значащего поглаживания руки.

И все же…

Он пропустил её вперед. Ира села, взяла букет и чуть склонила голову, вдыхая аромат роз.

Сергей опустился рядом.

– Ирина…

– Ничего не говорите, – она снова улыбнулась ему. – Разве так не будет проще нам обоим?

Он поймал её за запястье и, не почувствовав сопротивления, губами коснулся её ладони.

– Я будто заблудился в зелёной чаще и не знаю, куда идти и что делать.

Она снова сжала его пальцы и ничего не ответила. Путь он должен был искать сам, потому что она тоже пока двигалась на ощупь.

И все же…

Ира чувствовала себя победительницей. Переступая порог банкетного зала, где проводился благотворительный вечер, она решила, что сегодня может все. Удивительно, как обыкновенное платье помогло справиться с потаенными страхами, с темнотой прошлого и приводящей к панике нерешительностью. Ире казалось, что той, старой Иры, больше нет, а эта яркая, смелая девушка, улыбающаяся ей в отражениях зеркал – совершенно другой человек. И она в этого человека верила. Верила ещё и потому, что целиком и полностью положилась на Сергея. Он вел её на вечер и в новую жизнь, которой Ира уже бессовестно грезила и не имела желания сомневаться, что что-то пойдёт не так.

Да, она избегала касаний других мужчин, да, её смущали их взгляды, но рядом был Сергей, её точка опоры, и это успокаивало.

Маша и девушка из добровольцев ждали их у столика с сундучком для пожертвований. Гости не скупились. Некоторые пришли вместе со своими животными. Мэв тоже был здесь, но им сегодня занимались Рая и девушки из фирмы по пошиву одежды для животных – дог работал моделью на аукционе. Одна из официанток, в белой блузке с отпечатком собачьей лапы на кармашке, и черных, полосатых брюках, забрала из рук Ирины цветы, пообещав вернуть их после вечера.