Текст книги "Волк по имени Зайка (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Каренат потер лоб.

Ситуация явно становилась слишком сложной, чтобы орать и топать ногами, поэтому он слез с коня, вздохнул и пошел к костру.

– Спешиться. Лойрио Торвальд, я никак от вас не ожидал…

Колин вздохнул.

– Я тоже от себя не ожидал. Но любовь к Аделии поразила меня сразу – и бесповоротно.

– Когда?

– Эммм… я вынужден покаяться, лойрио. На второй день моего пребывания у вас я решил исследовать потайной ход. И он привел меня к Аделии. Это было как молния. Я и сам не ожидал…

Врал, конечно. Оборотня такой паутиной не обманешь, запах мне всегда правду скажет, но Каренат явно купился. Нет, все‑таки шесть раз облик сменить проще, чем людей понять.

Лойрио Каренат.

Честно говоря, такой поворот событий меня удивил.

Я собирался приволочь девчонку в замок за косу, но сообщение о помолвке меняло многое. И что они нашли в этой соплюшке? Хотя с Колином все ясно.

Судя по всему – приворот подействовал, просто не на ту женщину. Но тогда… тогда получается, что я пристрою сразу двух девчонок – и неплохо. Надо только грамотно повести разговор…

Я прошел к костру и принялся греть руки.

– Да,  лойрио, хорошо вы отплатили мне за мое гостеприимство.

Мальчишка смутился, но потом вскинул голову.

– а вы бы отдали за меня Аделию?

Не отдал бы. А вот сейчас, пожалуй что, и придется. Декабар ее не возьмет – опозоренную, пойдут слухи… ладно, может, и возьмет, но… к чему рисковать?

Эмила или Элиса его тоже устроят. А эта…

– Вы правы, лойрио Торвальд. Не отдал бы. Она уже сговорена.

– Да. И я даже знаю, за кого. Он же подонок!

Зато богатый. А маленькие шалости…. Ну и что такого? Это же не с благородными, а с низким сословием!

– Я дал ему слово….

– Значит, его придется нарушить. Потому что я не отпущу Аделию. Я ее люблю!

Девчонка, прячущаяся за его спиной, что‑то пискнула. Я сдвинул брови.

– Ладно… теперь она все равно товар порченый. Надо решать, что делать дальше.

– Не надо так о моей невесте, – нахмурился юнец.

– Невесте… а что вы теперь собираетесь делать?

– Поедем ко мне в замок. Там и поженимся.

– Я не могу дать за ней приданное…

– Мне этого не нужно.

Так, уже неплохо…

– Мои дела вообще не очень хороши…

– Я полагаю, что об этом мы еще поговорим, но не в лесу и не наспех.

Еще лучше… что ж, пожалуй, Аделия сослужила мне неплохую службу.

Зая.

Я следила за словесной эквилибристикой и восхищалась Колином.

Безупречно вежливый, спокойный, серьезный… и не скажешь, что он не намного старше меня. Каренат, хоть сначала и был гневен, быстро успокоился, и – я видела это по его лицу – перешел к подсчету прибылей. Но и Колин тоже не сдавался. И выторговал для себя десять человек в сопровождение до родного дома. Это он правильно.

Мало ли кто, мало ли что…

А заодно лойрио Каренат собирался отправить письмо некоему Филиппу. Рассказать обо всем, что случилось и попросить для Колина благословения на брак. Что‑то вроде… точнее я не поняла.

Сложно у людей!

Как я поняла, Колин мог бы жениться и без этого, но для спокойствия его души, человек, который заменил ему отца, тоже должен присутствовать…

Разборки заняли чуть ли не полночи. А когда они закончились, и Каренат отправился восвояси со значительно уменьшившимся отрядом, я вылезла из‑под куста и полезла под одеяло к Колину. А что, я мерзну! Я маленькая и хорошенькая, пусть греет.

Еще бы Аделия не лежала рядом и не лезла к нему со своим противным шепотом.

– Зачем ты…

– Успокойся. Все в порядке.

– Но мы теперь должны будем…

– Вовсе нет. Найдем случай переправить тебя к настоящему отцу, а помолвка… мы ведь не были в храме, так что ничего не считается.

– Спасибо тебе…

– Спи. Завтра тяжелый день.

Рука юноши машинально погладила меня.

– Я не мог тебя бросить там.

– Теперь Декабару отдадут Эмилу или Элису. Бедные сестренки…

– Они тебя не жалели. И меня тоже, когда пытались опоить приворотным.

– Это им отец приказал…

– Что‑то я не заметил у них внутреннего протеста. Спи.

Колин отвернулся – и вскоре уснул. Я уткнулась головой ему под подбородок и тоже задремала, чувствуя, как бьется у него жилка на шее. Рядом чуть слышно всхлипывала Аделия.

Лайри Аделия Каренат.

Плакать я не хотела, слезы просто сами текли и текли.

Колину я не нужна, это понятно и нормально. Он меня просто пожалел и спас, как эту зайчиху. Но зверушка счастливее меня. Она имеет полное право лежать у него на груди, ее гладят, любят и никуда не отправят. А я…

Я просто никому не нужная неудачница.

Мать меня нагуляла, для нее я свидетельство давнего позора. Приемный отец едва не выдал (чтобы не сказать – продал) меня замуж за мерзавца. Родной отец обо мне и не знает. Сестры мной побрезгуют, а сейчас я еще и сильно подставила одну из них.

Ну и что мне делать в этой ситуации?

Даже покончить с собой нельзя – Каренат оставил своих людей Колину именно потому, что я с ним. Если я умру, его отряд лишится десяти человек, это много. А ему ведь ехать в Торвальд–холл.

Что же делать?

Молиться. Я знаю точно – молиться.

Четырехликий не оставит меня в беде. Послал он мне ведь Колина… только почему мне сейчас так больно?

Как тяжко быть никому не нужной бесприданницей…

Лайса.

Я уверенно шла по следу, хотя и не слишком быстро. Действительно, передо мной прошел отряд лойрио Торвальда. И при нем была белая зайка. Умная и дрессированная. То, что это она – я и не сомневалась. Нет, ну как этой мерзкой зайчихе удалось?

Хотя глупый вопрос, эта кому угодно в доверие вотрется. Смогла же она увлечь Райшена… гадюка!

Ничего, мне много времени не понадобится. Остаться вместе – и сжать клыки у нее на горле. Минута – и все будет кончено, и можно будет возвращаться домой, к Райшену. Как раз все забудется, я смогу спокойно выйти за него замуж, детей родить…

И между мной и моим счастьем стоит всего лишь одна мерзкая, белая, как глист, крольчиха!

Ненавижу!

Чтоб она пропала пропадом!

Пропадет. И я этому поспособствую. Но пока я отставала от отряда на несколько дней. Оборотни, конечно, быстрее коней, но скрытность мешает. И покушать надо кое‑что добывать, нам вредно слишком часто есть сырое мясо.

Нет, я могла бы пропитаться и одной охотой, но так бывало.

Если оборотень слишком часто ест дичь одну только дичь, не жарит ее, не употребляет человеческими способами, сварить там, запечь – он может начать закрепляться в звериной форме. Охота – это ведь наше все. И хищник берет верх.

А потом перекидываться все сложнее, и в один ужасный миг – ты лишаешься человеческой формы и остаешься навек бессловесным зверем.

Я этого не хотела. Я еще слишком молода,  а значит – надо тратить время,  перекидываться,  готовить добычу…

Зайка,  ты мне за это ответишь!

Равашар,  вожак оборотней.

Я готов был ругаться самыми черными словами, только вот пользы – чуть. Мы с Марси ошиблись направлением,  определенно. Никто по дороге не видел ни зайчишку,  ни девушку. Не проходили,  не пробегали,  а ведь мы отмахали большой кусок,  останавливаясь, где только могли, и расспрашивая. Я посмотрел на друга.

– Вернемся?

Марси пожал плечами.

– Хочешь – возвращайся в лес один. Я пойду обратно,  на восход…

– Да нет! Я и имел в виду,  что мы вернемся обратно,  туда,  где из леса вышли – и попробуем расспросить про мою девочку?

Лис кивнул.

– Безусловно. Пойдем,  будем искать,  сам понимаешь – я ее среди людей не брошу.

Я тоже не собирался бросать родного ребенка, еще чего, мы не люди,  в нашей стае так не поступают!

На восход!

Колин.

Все получилось лучше,  чем я думал. Честно говоря,  Аделию мне было немного жалко,  но про трайши Ланкората я кое‑что слышал. У него одни сыновья. Мужик он порядочный,  безусловно достойный своего титула,  видимо,  и дочь в него пошла,  поэтому признать он ее не откажется. Тем более,  Аделия действительно его копия. Надо бы об этом тоже написать Филипу.

Пусть напишет трайши,  прощупает почву,  а если что – то и попросит его приехать в Торвальд. Там Ланкорат окажется как раз к месту,  а уж как Рылу это будет поперек сердца!

А пока мы едем вперед. И что приятно,  наш отряд увеличился, так что можно быть спокойнее. Люди Карената подчинялись Шакру,  не устраивая грызни за власть. Ну да ладно, я пообещал им небольшую премию,  если все будет в прядке – и воодушевление возросло.

Вот и ладненько,  вот и правильно.

Насколько я понял,  Аделия росла ребенком веселым и живым,  любила птиц и лошадей,  вот и проводила большую часть времени среди слуг,  а не служанок. Ее знали,  ее любили, и Карената не одобряли,  слуги‑то раньше все узнают. В том числе и про наклонности жениха старшей дочери.

Но и сделать ничего не могли. Потому ее и не заметили,  когда она выбиралась из замка,  потому и солдаты согласились со мной отправиться. Потому и…

Этот разговор состоялся на следующий день,  с утра.

– Он хороший,  сам спроси.

Я ехал впереди,  просто ветер удачно дунул,  донося до меня обрывки слов.

– …не погнал.

– …спроси…

Аделия с кем‑то разговаривала. Я дал себе слово,  как только куда доберемся,  купить ей новое платье. Не стоит девушке ездить в мужской одежде. Хотя и денег у меня не так,  чтобы много… ничего. Справимся. Можно сказать,  что Аделию нам оплатили те разбойники, которых послал Рыло.

Не прошло и  десяти минут,  как ко мне подъехал кряжистый мужик в цветах стражи Карената.

– Лойрио…

Мне он чем‑то напомнил Шакра,  так что я посмотрел внимательно.

– слушаю?

– Лойрио,  вы уж простите,  я человек маленький…

– а я и лойрио пока не вступивший в права наследования. И?

Мужик ощутимо расслабился.

– я с лайри разговаривал…

– Она рассказала,  о чем мы договорились?

– Д–да,  но…

– Я обещал взять ее с собой. Пожениться мы не собираемся,  но я доставлю ее к отцу. К Ланкорату. А если он откажется ее принять,  я найду ей другое место, но на произвол судьбы не брошу. Ты это хотел услышать?

Мужик смотрел серьезно и внимательно.

– да,  лойрио. Разрешите удалиться?

Я кивнул. Судя по серьезным глазам,  мужчина мне поверил. И правильно.

Обижать Аделию я не собирался. Как‑никак я у нее ночь пересидел,  она меня не выдала, человек она неплохой,  а Декабара в мужья никто не заслуживает. Так что…

Мы продолжаем свой путь.

Непонятно только,  почему Зайка не идет к Аделии. Шипит,  фырчит,  разувается чуть ли не вдвое,  вырывается,  а то и кусается. Не меня,  нет,  но Аделию цапнуть она уже пару раз попыталась.

Чем девушка не нравится моей зверюшке?

Надо приглядеться повнимательнее. Зайку я знал дольше и доверял ей больше.

Райшен.

Тяжелую лесину повело влево,  едва не придавив меня. Я выругался – и дернул ее посильнее. Зацепилась,  зараза!

Пришлось перебираться и рубить неудачную ветку. Топорище скользило в руках. Да и вообще все не ладилось…

Последнее время я себя чувствовал как‑то неуютно. Честно говоря,  с того времени,  как Зая увидела нас вдвоем с Лайсой.

Странные они,  эти женщины! Другая порода,  не иначе! Вот что удивительного,  что мне хотелось чуть погулять на стороне до свадьбы? Я же не стал бы изменять Зайке после свадьбы! Однозначно!

Она… такая…

Вся хрупкая,  беленькая,  нежная,  дотронуться иногда страшно. Лайса другая. С ней… тянуло. И хотелось со страшной силой. Ну и… случилось пару раз! И что такого?

Кто из парней не гуляет?

А на меня теперь все волками смотрят,  Калайя хорошо поработала, стерва рыжая!

Сказал я там что‑то не то! Ну и что?!

Слова – это ветер,  жениться‑то я собирался на Зайке! Вот чего она сбежала?

Обиделась…

М–да. А когда она вернется,  Калайя мне даже близко к ней подойти не даст,  я эту заразу знаю! Ну и что делать?

Идея была неожиданно ослепительной.

Самому отправиться за Зайкой.

А почему – нет?

Я умный и сильный,  Зайка меня любит,  если я найду ее первым,  она согласится отправиться со мной,  наверняка. Конечно, попросить прощения придется, но она же меня любит, так что обязательно простит. И триумфально вернуться в Лес!

А почему бы и нет?

Топор был забыт. Райшен серьезно размышлял.

Да,  будут определенные трудности. Но… он постарается. Почему нет?

Все лучше,  чем чувствовать себя изгоем!

Зая.

Мягко говоря,  Аделия мне не нравилась.

Она меня раздражала! Бесила! И вообще – чего она с нами увязалась,  еще и меня руками норовит полапать?!

Тьфу на тебя,  зараза! Два раза!

На руки к Аделии я решительно не шла, хотя девушка и пробовала наладить контакт через меня. Расспрашивала обо мне Колина,  пыталась погладить,  прикормить,  взять на руки… не рассчитывай,  дорогуша! Мне ты не нравишься. Почему?

А просто так! Может,  у меня внутреннее чутье открылось, не знаю! Но при виде Аделии я принималась жалеть,  что не медведь. Села бы сверху и раздавила.

И как назло, Колин даже нигде не останавливался. Отряд мчался вперед, стараясь наверстать задержку, Аделия,  к ее чести,  никого не задерживала,  в седле по–мужски держалась вполне хорошо, а на привале помогала с готовкой еды.

И все же…

Когда Колин сказал,  что этой ночью мы будем ночевать в трактире – пополним припасы и вымоемся,  я едва ему на шею не прыгнула.

Мне постепенно надо было присматриваться к человеческой стае, что,  как,  кто… рано или поздно мне надо будет уйти. Так что…

Да и хотелось чего‑нибудь вкусненького. Яблочек,  морковки свеженькой,  зелени…

Еще больше хотелось перекинуться – и жареного мяса. Или домашней копченой колбаски, яичницу с зеленью… одним словом,  если я себе это не обеспечу – на земле появится плотоядный заяц.

Я могу долгое время находиться в одной личине,  но даже она требует усиленного питания. И морковки мне уже не хватало…

Аделия.

Я смотрела на Колина.

Какой же он красивый. И благородный.

Мы уже два дня едем вместе – и я не устаю им восхищаться.

Его поступками, тем, как к нему прислушиваются взрослые воины, как он принимает решения, как улыбается, щурится, откидывает в сторону непокорную темную прядь… наверное я его еще тогда полюбила.

И возненавидела.

Лесную деву, которая ему по сердцу.

Вот на что он ей, колоде еловой? За спасение Колина я ей очень благодарна, но спасла – и проваливай к своим лешим! А Колин о ней думает, говорит, мне даже рассказал, какая она была красивая… я слушала – и ненавидела эту девицу.

Каждая ночевка в лесу стала для меня испытанием.

Вот сейчас дрогнут ветви, раздвинутся – и на поляну шагнет та красавица. И Колин обернется ей навстречу, его лицо вспыхнет улыбкой, а синие глаза засияют любовью.

Они шагнут друг к другу, и я умру, потому что для меня не останется места в его жизни. Вообще не останется.

Четырехликий, не допусти!

Небо молчало в ответ. Ни голубь, ни конь, ни ответ, ни знамение – никому я не нужна и меньше всего богу.

Как же это жестоко… спасти меня от Декабара – и тут же разбить мечту о камни, потому что Колин меня никогда не полюбит.

Никогда…

Я ему не нужна.

Я просто девчонка, которую он пожалел и подобрал, а помолвка – это просто красивые слова. Воздух – и только.

Да что говорить, даже заяц Колина меня своей не признает. Клятая скотинка шипит и пытается кусаться каждый раз, как я оказываюсь рядом. И ей достается больше внимания, чем мне. Ее носят на руках, гладят, чешут и хвалят… я скоро начну завидовать зайчихе!

С ума сойти.

Или я уже схожу с ума от любви?

Четырехликий, помоги…

Лойрио Филипп, дядя Колина.

Дом,  скоро я буду дома…

Как же мне хотелось приехать,  поцеловать жену,  детей, опять же,  дом….

Даже не так.

ДОМ.

Родное место,  где  тебя любят и ждут,  где все ради тебя и я отлично знаю – я все сделаю,  чтобы его защитить. Мой дом….

Мое сердце.

Маргоша, моя любимая женщина…

Мальчишки,  дочка… Колин.

Брови сами собой сдвигаются к переносице.

Колин…

Вот ведь не повезло парню. Его мать, моя двоюродная сестра, Ларина, просто замечательная. Но,  к сожалению,  она совершенно не самостоятельна. Вот Маргоша – другое дело. Хоть она и вьется плющом,  а все же…

Случись что со мной – она разве что на коня сама не сядет. А вот мой дом,  мою семью,  мои земли – все сохранит,  пока сын в возраст не войдет. Ларина не таакая.

Тихая,  нежная, скромная… когда‑то она казалась мне идеалом женщины. Это было давно и неправда,  но все же я приехал  по ее письму – и был поражен. Куда подевалась та прозрачная фея? Сейчас Ларина научилась ненавидеть  и злиться. И в ее глазах горел нехороший огонек.

Было отчего.

Ситуация была кошмарной.

После смерти мужа,  Ларина второй раз вышла замуж. И – весьма неудачно. Лойрио Ройл оказался подлым и умным человеком. Ларина подозревала его в смерти первого мужа и боялась,  что он убьет ее сына. Я понимал опасения сестры,  но что я мог сделать?

Ройл оказался слишком умен – доказательств не было. Забрать Ларину я не мог. Колина?

Да,  мне оставалось только забрать мальчишку – это я мог. Воспитывать,  учить…в моем замке было спокойно и тихо. Ларина несколько раз писала,  но письма ее не были живыми. Словно кто‑то  стоял за ее плечом и смотрел – что она пишет?

Можно было съездить к сестре.

Можно…

И – нельзя. Помочь я ничем не мог,  Ройл потом отыгрался бы на жене, а лезть в семейные  дела… а по какому праву?

Кто я,  собственно,  такой,  чтобы вмешиваться? Без разрешения короля… а ты поди, получи еще это разрешение! Его величество достаточно строг и в семейные дрязги не лезет. Это и хорошо,  только не в таких случаях,  как наш. Мы с Колином бесились, но оставалось ждать его совершеннолетия. Тогда он мог бы многое…

Но время, время…

А дома меня встретила Марго. Она всегда встречала меня первой, выбегала, бралась за стремя и смотрела снизу вверх. И глаза у нее были сияющие и искристые.

Но не в этот раз, это‑то я сразу заметил. Она и счастлива была,  но и что‑то ее тревожило. Спешился,  поцеловал жену…

– что случилось?

– Колин уехал.

За что я люблю Марго – это за краткость и способность изложить все самое важное в двух–трех фразах.

– Куда?

– Ройл прислал письмо. Ларина умерла,  Колину надо было ехать на похороны.

– Твою ж…!!! – не удержался я. Марго даже и не подумала ругаться, хотя обычно хмурилась при грубостях. – А….

– Пока ничего. Никаких вестей.

– мне надо ехать.

Выход был один. Мне надо ехать к королю и падать ему в ноги. Колина должны признать наследником как можно скорее – и к нему,  в Торвальд,  пока мальчишка еще жив.

– кто с ним?

Расспросив Марго,  я чуть успокоился. Шакр – вояка опытный, ему довериться можно.  Но времени терять все равно нельзя.

– Распорядишься,  чтобы нам оседлали свежих коней?

Марго покачала головой.

– Нет.

– Что?!

– Вы поедете завтра на рассвете. Если не отдохнешь – все равно проку не будет. Да и я за ночь все приготовлю получше… ехать‑то далеко.

Я подумал – и согласился.

Умница у меня Марго. Ни упрека,  ни ругани…. Чудо мое.

Боевая подруга,  жена,  соратница и сомысленница.

Настоящая женщина.

Зоя.

До трактира 'Зеленый шмель' мы добрались уже под вечер. Смеркалось, холодало, и я забилась под плащ к Колину. Парень мне нравился все больше и больше. Не выпихивал меня, терпел распахивающийся плащ и сам слегка промерз, когда мы оказались во дворе трактира.

А вот трактирщик мне не понравился. Пахло от него чем‑то недобрым. Или он мне просто напомнил Лайсу рыжими волосами? Или у него слишком сильно глаза бегали? Или запах…?

Не знаю. Не понравился, однозначно. Была бы я взрослой, я бы лучше в людях и запахах разбиралась.

Не знаю.

Перед Колином мужчина поклонился, рассыпался в сладких славословиях и пригласил и лойрио, и его отряд под свой скромный кров. Да–да комната для лойрио – отдельная, для девушки… эммм сестры? Да, разумеется, сестры – рядом, для его людей – комнаты на троих, есть такие. Спать на лавках?

Что вы как можно!

Сейчас ужин будет, что скажут господа о жареной свинине с капустой под кружечку эля?

Все одобрили. Колин заказал еще пару морковок для меня и капусту – и приказал подать все в комнату. И воды – мыться.

Комнатка мне понравилась. Чисто, уютно, даже занавески на окнах есть – и чистые! Я запрыгнула на стул и сидела там, пока Колин снимал плащ, стягивал сапоги и располагался на кровати.

Ждать ему пришлось недолго. Вскоре в комнату постучали, и молоденькая девица втащила тяжелый поднос.

– сог… соблаго…волите откушать.

Колин бросил ей монетку, девушка поклонилась и исчезла. Я вспрыгнула на стол за своей морковкой, которую выложили на тот же поднос. Ухватила, потянула, Колин рассмеялся, глядя на мои маневры… а я замерла.

Сонник, так эту травку называли у нас. Встречалась она нередко, спросом у людей пользовалась, а еще обладала характерным запахом. Хотя для нас все травы пахнут, это люди как безносые.

А еще – сонником она называлась за сильное снотворное действие. Два глотка – и спишь, как убитый. Это что же… в эль ее специально добавляют?

Зачем?

Колин как раз встал налить себе кружку… и я предупреждающе забарабанила лапами по столу. Даже морковку бросила.

Ну обрати же внимание, балбес!!!

Обратил.

Задумался, посмотрел на меня, на кружку в своих руках, опять на меня, раздувшуюся аж в мохнатый шарик…

– что‑то не так?

Я забарабанила еще активнее. Колин посмотрел на меня, на кружку в своих руках… догадайся!!!

НУ!!!

И пнула лапами кувшин. Тот покачнулся, глухо плеснул…

К чести Колина – тот не стал орать, чтобы я провалилась, а принюхался.

– не чувствую, но беспокоишься ты точно не просто так. Отрава?

Я еще раз боднула кувшин, уже посильнее. Что я тебе должна ответить балбес!? Я – ЗАЯЦ!!! Мне человеческую речь понимать не положено!

Но Колину хватило. Эль из кубка отправился за окно, а потом он побледнел.

– Мои люди…

Подхватил меня на руки, потом одумался, опять отпустил на стол…

Кольчуга обняла худенькие мальчишеские плечи. Меч на поясе, ножи на перевязи, плащ сверху, чтобы всей сбруи видно не было – и только потом меня взяли на руки.

– Пойдем, посмотрим, как там у Шакра дела…

По лестнице мы спустились беспрепятственно, а вот потом…

Дела были плохи. Весь эль в кувшинах был отравлен – и половина людей уже приложилась. А сонник действует… около получаса у нас еще есть. Потом солдаты заснут, где стоят – и это я отлично знала. Противоядие?

Нет.

Точнее, оно есть, но мне его сделать и не из чего, и негде…

– что случилось, лойрио?

– Зайка беспокоится. Кажется, вас отравили…

Шакр покачал головой.

– Э, нет. Вот амулет на яды, их там точно не было.

Я скривилась. Идиоты. Продают таким жабьи камни, якобы из жабьих голов вынутые – и что? Да на такие амулеты даже маги не замахиваются – потому как не реально. Можно распознать десяток, от силы два десятка ядов, а потом… да люди и половины не знают. И травить можно по–разному.

– Не яд? Но тогда… снотворное?

Шакр побледнел, хотя на его продублённой всеми ветрами коже было и не слишком заметно. И выдохнул.

– а ведь и верно…

Колин.

Устал я зверски и жрать хотелось. Нет, не кушать. Именно ЖРАТЬ. И спать. Но ничего‑то мне не удалось. Когда я понял, что зайка беспокоится не просто так, мне чуть дурно не стало. Мои люди… у них‑то такого полезного зайца с собой нет. Очень полезного, чего уж там. Я знаю, что собак натаскивают на некоторые яды, а у одного трайши были несколько ручных крыс – и он на них пробовал еду, не отравлено ли. Оказывается, зайцы тоже это умеют, хотя что удивительного? Чутье‑то звериное. Натаскать на яды – и жить спокойно, нет, ну кто тот умелец, который ее дрессировал? За такого золотом заплатить не жалко!

Понимая, что моих людей могли перетравить, я не бросился опрометью из комнаты. Я вооружился, взял с собой все самое ценное – кошель сунул в карман, завернулся в плащ и пошел к своим людям. Все были живы и на ногах, но стоило мне опустить зайку на стол, как та раздулась мало не вдвое, взъерошила мех, боднула головой кувшин – одним словом, повела себя так же, как и в моей комнате.

Шакр забеспокоился, я честно ответил ему, а потом до нас обоих дошло.

Два болвана!

Конечно, нас не надо травить ядом. Подсыпать сонного зелья – и брать тепленькими. Тут‑то и можно будет несчастный случай обустроить, мы ж сопротивляться не будем, а то и допросить кого…

Интересно, сколько у нас еще времени?

Шакр оглядел отряд. Вроде как все держались на ногах, только проныра Клим, прозванный так за привычку всюду лазить, потирал лоб.

– Пил? – резко спросил Шакр.

Клим кивнул.

– кто пил много, кто мало?

Солдаты уже осознали, что происходит, поэтому никто не скрывал.

Пили все, но кто‑то меньше, а тот же Клим успел осушить три кубка – и его неудержимо клонило в сон. Мы с Шакром переглянулись.

– Снотворное, – кивнул старый вояка. А ведь…

Мы переглянулись. Что было выгодней? Сейчас взять хозяина в ножи – или подождать, пока спящих придут резать?

Мы с Шакром быстро сошлись на втором варианте. Сейчас неизвестно, сколько у него человек, где они, как вооружены – стоило рассчитывать на самое худшее. А вот когда они решат нас тепленькими взять…

Почему нет?

– я проведаю Аделию, – решил я. – А вы пока тут 'перепейтесь' до потери сознания.

Шакр понятливо кивнул, и я направился наверх, к 'невесте'. Аделия уже приняла ванну и смотрела на меня своими громадными карими глазищами. На миг в груди даже что‑то дрогнуло… немного. Если бы не та лесная девушка, в Аделию можно было бы влюбиться. Но не сейчас…

– Будь готова к драке, – и я принялся объяснять ситуацию.

Лайри Аделия Каренат.

Какой же он красивый. Эти глаза синие, как небо в ясную погоду, смотрела бы и смотрела…

А Колин плотно прикрыл дверь и заговорил о страшных вещах. Кажется, нас собирались убить. То есть – его.

Я прикусила губу.

– Ты хочешь сказать, что меня могут…

Вместо ответа Колин спустил с руки этот комок белого меха. Зайчиха спрыгнула на стол, обнюхала принесенную мне пищу (я пока к ней не прикоснулась, хотелось смыть грязь) и злобно зафырчала на кувшин с легким ягодным вином. Колин потрепал зверушку на голове и взял обратно на руки.

– Вот тебе и ответ. Снотворное.

– А ты уверен…

– У меня очень умная зайка, – парень смотрел серьезно.

Вообще я должна была быть благодарна этому комку белого меха, но раздражение поднималось волной.

На эту зайчиху он смотрел тепло, искренне, с симпатией. А я… я всего лишь обуза на его шее.

– что я должна делать?

– Оденься, будь наготове. Запри дверь, открывай только своим.

Я кивнула.

– Я все сделаю. Береги себя…

Синие глаза блеснули. Колин мягко улыбнулся.

– У меня нет никакого желания умирать, честное слово. Я буду рядом.

Я кивнула и смотрела, как за ним закрылась дверь. Ах, если бы Ланкорат признал меня…

Дочь трайши, пусть и признанная – вполне достойная пара для лойрио. Если бы…

Зая.

Я удобно устроилась на кровати и прислушивалась одним ухом к Колину, а вторым – к шагам за дверью.

– как только решат, что мы заснули – попытаются перерезать. Я только одного не понимаю – почему не яд? Было бы легче…

Я тоже не понимала. Что яд, что снотворное – достать несложно, но первое действует наверняка. С другой стороны, яд штука такая – человека может стошнить, может пойти реакция, кто‑то может умереть сразу, они ж на всех действуют с разной силой. А снотворное такой резкой реакции не дает. Усыпить и перерезать.

– или кого‑то надо взять живым? Меня?

И такое может быть. Что делать‑то будем?

Это Колин тоже продумал. Притвориться спящими, пусть приходят и берут. Я не возражала. Пусть попробуют. Жаль только, что я не волчица, сейчас бы как тяпнула…

Юноша лег на кровать, укрылся с головой одеялом и изобразил спящего. Я устроилась рядом с его рукой так, чтобы и успокаивать – и не помешать выхватить оружие. Но долго ждать и не пришлось. Часа не прошло, как снизу донеслись крики боли. Колин вскочил и вылетел в коридор. Я помчалась за ним.

Внизу, в зале шел бой. Люди Шакра отмахивались от… кажется, их было десятка два, мужчин в разношерстной одежде, неприятно пахнущих схожим запахом – как будто они долго сидели где‑то в одном месте.

Колин птицей слетел по лестнице – и ввязался в драку с одним из мужчин, без размышлений напав на того со спины и нанеся удар без предупреждения. Сначала мечом в спину, а потом сапогом под зад досталось и второму. Ну и мечом, когда дотянуться получилось. Молодец, правильно, это не благородная дуэль, а вполне подлая схватка, тут все не грех в ход пустить. Колин устроился так, что со спины к нему было не подойти – и успешно отбивался сначала от одного, а потом и от двоих.

Я сидела за перилами и смотрела вокруг.

Пока все было успешно. Напавших явно было больше, но сопротивления они не ожидали, а потому люди Колина изрядно их уполовинили в первые же минуты. Да и не воины это – так, убийцы заугольные. Подколодные твари.

Их бы гадюкам кинуть, да змей жалко, потравятся еще…

Чутье заставило меня оглядеться.

Тревога пела внутри звонкой горячей струной.

О, леший! Стрелок!

Хорошие лучники на вес золота, но здесь и сейчас не требовалось хороших. Пара выстрелов, убить Колина, Шакра, а остальные растеряются без командования.

Что же делать?

А что я могу? Я всего лишь комок меха! Бесполезный… ну и пусть! На меня внимания не обращали – пусть так. Я могу сделать не так много, но…

Я собралась. Вот так.

Стрелок остановился наверху, рядом с лестницей, откуда был виден весь зал, высмотрел цель, сосредоточился… этого момента я и ждала.

Сильный прыжок поднял меня в атаку. На врага.

Три килограмма – мало?

Немного, но когда они с силой взлетают с пола и обрушиваются со спины, на плечи, раздирая незащищенную шею когтями и зубами – это очень много. И хватило с лихвой.

Хватило, чтобы оступиться – и полететь вниз головой по лестнице. Я отпрыгнула по дороге, понимая, что сомкнуть зубы на горле врага не лучшая идея. Разница в весе… раздавят и не заметят.

Я больно ударилась спиной о перила, но оно того стоило. Мерзавец либо сломал себе шею, либо был оглушен – вот и отлично.

Я продолжала посматривать по сторонам, но моя помощь уже не требовалась. В схватке наступил перелом в пользу Шакра. Я чуть расслабилась, ожидая пока все закончится.

Теперь можно не волноваться, но по сторонам поглядывать стоит. А еще…

Когда все закончится – я доберусь до кухни. В суматохе никто и не заметит, как я нормально поем. Да и перекинуться где‑нибудь в укромном уголке можно… хоть размяться.

Шакр, десятник стражи.

Действительно, долго трактирщик ждать не стал. Стоило нам притвориться, что все перепились, вылить вино в щели грубого деревянного пола и изобразить сон, как гости пожаловали почти сразу же.

Трактирщик, заглянул, пару раз окликнул меня, дааже попытался потрястти за плечо, я всхрапнул, отмахнулся – и тот ушел. А минут через десять и сообщники пожаловали. Быстренько… в сарае, что ль,, сидели?

– Этих убить, мальчишку наверху взять живым. С ним еще девчонка, ту тоже. Мало ли…

Ага, взяли одни такие, ручки пообломаете…

Мы честно ждали, пока к нам не сунулись с мечами – и карусель завертелась.

У нас, конечно, половина на ногах не держалась, но и этих шакалов мы посекли, в первые же десять минут убив восемь подонков. Потом завертелась схватка.