Текст книги "Черная вдова (СИ)"

Автор книги: Гала Григ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 23

После романтического вечера, проведенного на яхте, Марк наконец пригласил Жанну к себе в гости. Он долго не решался показать ей свое холостяцкое жилище и очень переживал, как она воспримет его приглашение.

Жанна, вопреки его переживаниям, с радостью согласилась побывать у него в гостях. Она давно ждала этого момента. Ей было интересно все, что связано с Марком. Его же отличала некоторая скрытность и неуверенность в том, что после роскоши, в которой жила Жанна, ее удивит минимализм обстановки в его доме.

Марк не учел тот факт, что его любимая женщина не так давно стала хозяйкой огромного особняка и парфюмерной компании, доставшихся в наследство от мужа. К тому же, она до сих пор чувствовала себя не совсем комфортно в доме, который так и не успел стать ей родным, пока был жив Олег Егоров. А теперь отпугивал пустотой и тяжелыми воспоминаниями.

Множество пустующих и, как считала Жанна, бесполезных комнат с их дорогим убранством тяготили ее. Часто в разговорах с Ларой и Мариной Жанна говорила о том, что с удовольствием вернулась бы в свою небольшую квартиру, если бы это не выглядело предательством памяти Олега. Марина в ответ укоряла ее в том, что достаточно для злых языков информации о ее нежелании самостоятельно заниматься делами компании. При этом подчеркивала, что действительно нежелание оставаться в доме Олега будет истолковано не в пользу Жанны.

Особняк Марка не был столь внушительным, однако отличался более современным дизайном и не внушал ощущения неуверенности уже при первом посещении. Здесь царили уют и простота, поддерживаемые заботливой тетушкой Мартой. Она вела все хозяйство, руководила немногочисленной прислугой и обеспечивала своему единственному племяннику достойное и комфортное существование.

Тетушку Марту печалил только один факт из его жизни – отсутствие достойной спутницы. Поэтому появление Жанны обрадовало пожилую женщину. Она сразу прониклась к ней доверием, надеясь, что обожаемый ею Марк наконец-то обретет счастье после долгих лет затворничества.

После чаепития с потрясающе вкусным яблочным пирогом тетушка Марта, отпустив пораньше помощницу по кухне, приветливую Людмилу, сама тоже не стала засиживаться и, извинившись, поехала навестить свою приятельницу, живущую на другом конце города.

– Меня не ждите, я заночую у подруги. Мы слишком давно не встречались – нам есть о чем поболтать. – Было очевидно, что предлог состряпан на ходу, но удерживать ее Марк не стал.

Оставшись одни, они даже почувствовали некоторую неловкость. Слишком долго сдерживаемые чувства будоражили их мысли, не давали остановиться на какой-либо одной теме.

Однако это было не самым главным.

Оба давно сгорали от желания слиться в едином порыве чувств, сдерживаемых так долго, что были способны ввергнуть их в пучину настоящего безумства. И это безумное желание лишало их возможности думать и взвешивать свои действия.

Наконец-то все искусственно надуманные ограничения были отброшены, наконец-то радость обладания поглотила их целиком без остатка. Страсть, накопившаяся в их молодых телах прорвалась наружу и подарила им неописуемое блаженство, охватывающее их все сильнее и сильнее.

Это была безумная ночь. Не успев восстановить свои силы после одного страстного порыва, они уже возобновляли ласки, обжигающие их тела и требующие немедленного обладания друг другом.

Марк покрывал жадными поцелуями каждую клеточку тела любимой, захлебывался его ароматом и, казалось, буквально сгорал в огне страсти без остатка, но возрождался снова и снова в новых порывах, не в силах унять бесконечные приливы желания.

Жанна отдавалась ему с не меньшей горячностью, отзываясь всем своим существом на страстные поцелуи, умирая и вновь оживая от жгучих прикосновений, отзывающихся на утомленном теле новым приливом страстности.

Обессиленные и бесконечно счастливые, они только под утро забылись коротким сном.

* * *

– А где Марк? – спросила Жанна у Людмилы, приветливо пригласившей ее к завтраку. Она до сих пор так и не привыкла к тому, что кто-то готовит для нее и выполняет простейшие работы по дому, с которыми она не так давно успешно справлялась сама. Но сейчас ее больше волновало отсутствие Марка, нежели завтрак.

– Он опять спустился к своей любимице, – ответила Людмила, не поворачивая головы.

От удивления у Жанны приподнялись брови и слегка округлились глаза.

– Не поняла. К какой еще любимице? – в недоумении спросила она.

– Ой, простите. Не выдавайте меня. – Людмила умоляюще смотрела на Жанну.

– Я не собираюсь выдавать вас. Но, надеюсь, вы мне все расскажете.

– Я не могу. Марк Евгеньевич строго-настрого запрещает говорить об этом, а я вот сболтнула лишнее. – Она была так испуганна и взволнованна, что Жанне пришлось долго ее успокаивать. У самой же острой занозой застряло слово «любимица», о которой, к тому же, нельзя было даже упоминать.

Когда Людмила немного успокоилась, чего нельзя было сказать о внутреннем волнении Жанны, которое она тщательно пыталась не выдавать, она возобновила свои вопросы.

– Марк ничего не узнает. Просто скажите, куда это он спустился и кто такая его любимица. Я уверена, что он сам мне обо всем расскажет позже. Но я хотела бы узнать заранее его тайну, чтобы подготовиться к ней.

– Нет-нет. Я сама ничего не знаю. Простите, мне надо в магазин – прикупить овощей к обеду. – Людмила поспешно убежала, оставив Жанну наедине с ее страшными подозрениями.

Удостоверившись, что от прислуги узнать тайну, скрываемую от нее Марком, ей не удастся, Жанна решила не форсировать события и дождаться объяснения от него самого. Однако ревность уже прочно поселилась в глубинах души и бередила ее жгучими уколами.

Жанна в задумчивости стояла у окна, когда Марк неслышно подошел сзади и нежно обнял ее за плечи. Она вздрогнула.

– Я напугал тебя, мое солнышко?

– Да, я просто задумалась, – Жанна вглядывалась в лицо Марка, пытаясь найти в нем разгадку ужасного предательства и лжи. Но Марк сиял открытостью, буквально светился любовью и обожанием.

– Ты уже позавтракала? Составь мне компанию.

– Спасибо, мне ничего не хочется, – она пыталась поддержать разговор в надежде услышать в словах Марка хотя бы намек на нечто фальшивое и тщательно скрываемое.

– Тогда просто посиди со мной, я соскучился по тебе, пока ты спала, – он опять обнял Жанну, но она предупредила его поцелуй, прикрывшись ладонью.

– Ты сердишься на меня? Прости. Я был ночью не сдержан, – он попытался заглянуть в ее глаза, но Жанна отвернулась, чтобы скрыть слезы, готовые вот-вот прорваться.

– Нет, что ты. Все было прекрасно.

– Я люблю, тебя, Жани. Ты – прелесть. Только не отталкивай меня, иначе я умру от горя и печали.

– Не ёрничай, – ответила она, тем не менее уже оттаивая душой и убеждая себя в том, что Людмила что-то напутала. Ведь Марк говорил так искренне, с таким обожанием, что невозможно было заподозрить его в подлости.

Жанна прильнула к его плечу, все еще стараясь прятать глаза, чтобы он не увидел в них остатков недоверия.

Женское сердце легко растопить лаской, поцелуями и уверениями в любви. Жанна была простой женщиной с обычными слабостями и доверчивостью. Поэтому завтрак на столе, заботливо приготовленный Людмилой, оставался нетронутым, а атмосфера любовной неги, поглотившая их в спальне, окончательно развеяла все сомнения и напрочь изгнала остатки зародившейся было ревности.

Тетушка Марта, вернувшаяся домой только на следующий день ближе к обеду, отчитала Людмилу за отсутствие гостеприимства, в результате которого ее бедный мальчик остался без завтрака. Людмила молчаливо выслушала справедливый выговор, но не обмолвилась ни словом об утренней сцене с Жанной.

Время обеда уже давно прошло, но Марк, обычно пунктуальный, так и не вышел к столу. Марта несколько раз на цыпочках прошла мимо его спальни, но там была полнейшая тишина, уже начинавшая тревожить тетушку.

Не в состоянии более сдерживать волнение, она тихонько приоткрыла дверь и замерла от картины, не в силах оторвать умильного взгляда от спящих голубков.

Головка Жанны лежала на плече Марка, нежно обнимающего любимую свободной рукой. Они оба крепко спали и улыбались, словно видели один и тот же сон.

Марта с благоговением перекрестила их и так же на цыпочках отошла от двери, приложив палец к губам, чтобы Людмила не гремела посудой.

– Пусть отдохнут. Сейчас сон им намного полезнее твоей стряпни, – проворчала она.

– А как же ужин?

– Подашь, когда проснутся.

Глава 24

– Жанна, – тон, с которым Марк произнес ее имя, настораживал. – Я должен сказать тебе нечто важное, – сердце Жанны рухнуло в бездну, отозвавшись гулким набатом. Она смотрела на Марка широко распахнутыми глазами в ожидании ужасного признания. Давно тревожащие слова о неведомой любимице молнией вспыхнули и отразились на ее лице.

– Я предлагаю тебе свое сердце и руку, – закричал Марк во всю мощь своих легких. Он подхватил ошарашенную таким поворотом Жанну и закружил ее по комнате.

– Почему ты молчишь? – он отпустил ее и уже с тревогой искал в ее глазах ответ. – Ты не любишь меня?

– Я согласна, – еле слышно прошептала она, наконец осознав суть его слов.

Восторгу Марка не было предела. Он крепко обнял ее, нежно тронул губами ее губы:

– Ты – моя любовь. Ты – мое дыхание. Ты – моя жизнь.

– А ты – моя.

Марк, торжественно вошел в гостиную, ведя под руку Жанну. И, не в силах сдерживать своей радости, объявил тетушке Марте и Людмиле, застывших в ожидании еще с момента оглушительного крика, доносившегося из его спальни:

– Мы решили пожениться!

Марта бросилась обнимать молодых людей, в глазах ее блестели слезы. То были слезы радости.

– Наконец-то, – нарочито ворча произнесла она. – Я уж думала это никогда не случится. Будьте счастливы.

Людмила украдкой утирала слезы. Она всей душой любила хозяина. Последние же дни жила в тревоге, что могла неосторожными словами разрушить только зарождающиеся отношения. И теперь была благодарна судьбе за то, что все обошлось.

Марк почти забросил клинику. Аглая Борисовна напрасно взывала к его ответственности перед пациентами. Она ставила его в известность об их открыто выражаемом недовольстве за постоянно отменяемые консультации и сеансы. Но он только изредка, да и то ненадолго буквально забегал в клинику, и практически сразу мчался домой – к своей ненаглядной Жанне.

Жанна вообще не появлялась у себя дома, чем вызвала обеспокоенность Лары.

Анита обрывала телефон в надежде дознаться в числе первых, что там происходит у Жанны с Марком.

Марина убеждала подругу хоть изредка появляться в отделе рекламы.

Даже Буравский не выдержал и обеспокоил ее своим звонком, выразив желание обсудить некоторые производственные вопросы.

Всем было дело до них. А им никто не был нужен.

Им было не до соблюдения приличий. Они просто наслаждались своим счастьем.

Точнее – они были совершенно счастливы.

Тетушка Марта торопила с посещением ЗАГСа. По ее представлениям узаконить отношения надо было немедленно. Поэтому всем на радость они выкроили минутку, чтобы подать заявление и установить дату свадебного торжества.

Развивающимися событиями была недовольна только одна особа – Ксения Петровна. Она еле сдерживалась, чтобы не посетить Жанну с целью отговорить ее от очередного замужества. Ксения не упускала момента, чтобы не поговорить с Анитой о подруге.

– Понимаешь, Ани, ей не нужен этот брак. Жанна не понимает одной простой вещи: замужество накладывает определенные обязанности на женщину. Оно ей надо? А вдруг Марк разобьет ее, и без того раненное сердце.

– Ксеня, ну что ты нагнетаешь мрак? Получается, и мне не надо было выходить за Антона?

– Вы совсем другое. У тебя ребенок, ему нужен отец, да и Антону пора было остепениться.

– А Жанне тоже пора подумать о ребенке, – парировала, слегка обиженная бабушкиными словами Анита. Данилка стал роднее родных и для Антона, и для самой Ксении. Так почему же она все-таки напоминает ей грехи молодости? Ведь у них счастливая семья.

Невзначай напомнив Аните о том, что Данилка не родной сын Антона, Ксения вызвала в ней приступ агрессии, поэтому она в сердцах добавила:

– И вообще, чего вы привязались к Жанне? Она что вам – дочь? Оставьте ее в покое. Это ее жизнь. Пусть живет, как считает нужным.

Ссора двух людей, давно ставших близкими, закончилась обоюдной обидой. Каждая считала себя правой и не желала больше возобновлять тяжелый разговор. Ксения отправилась с Данилкой, которого любила всем сердцем, на прогулку. Анита после их ухода все-таки позвонила подруге.

– Жанночка, как вы там? Что у вас нового? Совсем ты забыла о нас. Вот и Ксеня жалуется.

– Ани, простите меня. Сказать, что мне не до вас, было бы неправдой. Просто… ну я даже не знаю, что сказать…

– Да я понимаю. Просто ты счастлива. Я рада за тебя.

– Я благодарна тебе за это. Бабушку Ксеню успокой. Все нормально. Скоро мы распишемся. О дне торжества я обязательно сообщу вам. Вы же у меня самые близкие.

– Марк, я побуду дома два-три дня. Да и в компании меня давно ждут. Кстати, тебе тоже пора заняться пациентами, а то совсем забыл о них.

– Ты права, Жани. Но три дня это так много. За что ты наказываешь меня? – тоном обиженного ребенка возразил Марк.

– Перестань. Нельзя забывать о близких людях и делах. Это важно.

– Хорошо. Только позволь навещать тебя, – упрашивал он.

– Так я ведь и не запрещала, – смеясь успокаивала его Жанна. А сама тоже с трудом представляла себе разлуку хоть на день.

Проблемы, откладываемые в долгий ящик, буквально навалились на обоих. Марку пришлось по новой восстанавливать посещения своих постоянных пациентов, составляя уплотненный график. Выслушивая их жалобы, он не мог не думать о Жанне, круто отчитывал себя, но обуздать свои мысли не мог. Впору было бросать работу и бежать к ней, чтобы опять целовать, обнимать ее, вдыхать воздух, которым дышит она.

Жанне тоже нелегко было окунуться в обычную жизнь. Лариса утомляла рассказами о домашних проблемах, которых по сути вообще не существовало. Буравский обрушил на нее ворох бумаг, которые надо было не только подписывать, но и вникать в их содержание – так настоятельно требовал Вадим. А Марина не отставала с расспросами и пыталась навязать ей свои новые идеи по рекламе.

Жанна к концу первого рабочего дня сбежала из офиса и отправилась к Аните. Отдохнуть, как она решила для себя, от всех и вся. Но не тут-то было. Здесь ее взяла в оборот подруга.

– Ани, я тебя умоляю. Ну что вам всем неймется. Все у нас прекрасно. Да, я обожаю Марка, он – меня. Я думаю, что это любовь. Я не могу дождаться до вечера, чтобы на минутку увидеть его, хотя сама просилась домой. А теперь хочу к нему. Ты же знаешь, что особняк Олега меня тяготит своим шиком, блеском, бессмысленной роскошью.

– Мне бы твои заботы, – с улыбкой перебила ее Анита, жалуясь на тесноту их квартиры.

– Так, может, вы переедете ко мне? Лариса стонет, что ей надоело одной болтаться по пустому дому.

– Вот еще! Мы что бомжи какие-то, по чужим углам скитаться. Нет уж, мой дом – моя крепость. К тому же, Антон уже скопил достаточную сумму для покупки нового жилья – более просторного… Скоро может понадобиться.

– Ани! Я правильно поняла?

– Пока молчу. Даже Антону еще не сказала. Но надеюсь, что да. А вы еще не планируете деток?

– Ты же знаешь, я очень хочу ребенка… Надеюсь, что и Марк тоже. Правда, мы еще об этом не говорили. Не беги вперед паровоза, всему свое время. Расскажи лучше, как твои?

– Данилка совсем большой, тянется больше к Антону – мальчишка. Антон старается для семьи, много работает. Одним словом, все хорошо. Меня больше Ксеня беспокоит, стала ворчливая, все чем-то недовольна. Просит тебя уговорить замуж не выходить. Мы даже повздорили из-за этого. Возраст, наверное, дает себя знать. Как-то мы ее застукали – к экстрасенсу она ходила. Что, зачем – не рассказывает.

– Это типа к гадалке, что ли?

– Ну почти, только профессиональной, – Анита рассмеялась. Мы даже решили, что у нее пенсионер появился. Для души, так сказать.

– Ани, ты все на своей волне! – улыбнулась Жанна, – в ее-то возрасте!

– Ну не скажи, как говорится, все возрасты покорны!

Их болтовню нарушило возвращение Ксении с Данилкой. Дом наполнился шумом, гамом. Жанна восхищенно смотрела на Даника, в ее глазах появилась грусть. Мысленно она вернулась на пять лет назад. С болью в сердце подумала, что ее дочурка была бы уже такой же большой.

Анита, заметив, что с появлением Данилки подруга загрустила, отправила его в детскую. Они вызвались помочь Ксении накрыть на стол, но та отказалась от помощи:

– Сама справлюсь. Не впервой, – и строго взглянула на Жанну: – Ну как ты там? Опять замуж собралась?

– Бабушка Ксеня, вы что не рады за меня? Сами же когда-то говорили: молодым – жить. Я ведь помню ваши слова. – Жанна обняла Ксению, и та расплакалась.

Жанна на третий день уже не выдержала разлуки. Ей не терпелось увидеть Марка, хотя днем он навещал ее на работе. Но наступил вечер, и она не знала, чем занять себя. Отправив спать Лару, она вызвала водителя и попросила отвезти ее к Марку.

В доме было тихо. Людмила после ужина уехала к себе. Марта, утомленная за день, уже спала в своей комнате. Марка нигде не было. Жанна разволновалась:

– Где он может быть в такой час? – она обошла все комнаты, прислушиваясь и вздрагивая от малейшего шороха. Дом без присутствия Марка показался ей чужим и неуютным. Она уже пожалела, что приехала, не предупредив его.

Жанна достала телефон из сумочки.

Набрала номер Марка и вздрогнула от резкого звонка, раздавшегося буквально рядом с ней. Его телефон лежал на тумбочке, что еще больше встревожило Жанну. Она лихорадочно размышляла о том, куда он исчез. Словно всполох молнии сознание пронзили слова Людмилы: – опять спустился к своей любимице!

Жанну обдало жаром. Прожив с Марком почти месяц, она так и не задала ему этот вопрос. Как-то не складывалось. Они были так поглощены друг другом, что думать о чем-то другом было некогда. И вот теперь она одна в этом почти пустом доме:

– Что делать, где его искать? И надо ли? А вдруг ее предположения о сопернице подтвердятся? Что тогда? Бежать! Бежать отсюда без оглядки и никогда не возвращаться. Ведь он даже телефон забыл, торопясь наведаться к ней?

Но я ведь обошла все уголки. Их нигде нет. Стоп: она сказала «спустился». Значит, должно быть какое-то помещение, расположенное ниже всех комнат. Что это может быть? Подвал! Марта как-то велела Людмиле отнести в подвал ненужную посуду!

Жанна старалась сообразить, где может быть лестница, ведущая в подвал. Разыскивая ее, она вошла в небольшой коридор, соединяющий дом с хозяйственными постройками. Она не ошиблась. В глубине этого коридора действительно оказались ступени, ведущие вниз. Страх сковал все ее существо. Но непреодолимое желание узнать тщательно скрываемую тайну оказалось сильнее страха.

К счастью, ступеньки, ведущие в подвальное помещение, были хоть и слабо, но освещены неярким светом, проникающим из приоткрытой двери, виднеющейся в самом дальнем углу.

Дрожа всем телом, то ли от ужаса, охватившего ее, то ли от леденящего холода, Жанна на ощупь продвигалась по направлению к этой двери, манящей неизвестностью и таинственностью.

Подойдя вплотную, она тихонько открыла дверь и вошла в ярко освещенную огромную комнату. Глаза ослепило после полумрака лестницы. Жанна увидела Марка, сидящего в кресле спиной к ней. Он был настолько поглощен своими мыслями, что не слышал и не видел, как вошла Жанна, еще не успевшая охватить взором всю комнату, так как взгляд ее был прикован к Марку.

– Марк! – он вздрогнул от неожиданности. Резко поднялся и едва успел подхватить Жанну, лишившуюся чувств.

Глава 25

Марк бережно отнес Жанну в гостиную. На шум вышла Марта. Она застыла в изумлении от происходящего.

– Нашатырь! Там в аптечке! – Марта дрожащими руками с трудом отыскала нашатырный спирт и подала флакон племяннику. Они с Людмилой тихонько вышли из комнаты, оставив пришедшую в себя Жанну и Марка наедине.

Едва очнувшись, Жанна обвела взглядом комнату и, убедившись в том, что здесь нет ничего пугающего, еще не окрепшим от пережитого ужаса голосом, произнесла:

– Что это было, Марк?

– Жани, милая, с тобой все в порядке? Это моя вина. Я глупец! Надо было давно тебя предупредить.

– Предупредить? О чем?

– Ты ведь испугалась, увидев Мамбу?

– Мамбу? Это та огромная гадина, которая кинулась в мою строну, разинув пасть? И ты называешь ее красавицей?! Но ведь она чудовищна!

– Бедная моя. Прости меня. Я не ожидал, что ты вернешься и спустился проведать мою пленницу.

Жанна, уже вполне оправившись от обморока, резко села.

– Так это и есть твоя любимица, так тщательно скрываемая от меня!

– Ты знала?! – Жанна замолчала, не желая выдавать Людмилу.

– Успокойся, моя хорошая. Она ведь не опасна.

– То есть как не опасна. Ты хочешь сказать, что она не может укусить?

– Не совсем так. Просто террариум достаточно прочный, поэтому бояться Черной мамбы не стоит. Я не учел возможности твоего неожиданного прихода, а ты, по всей видимости, не ожидала увидеть такую огромную змею.

– Я ожидала всего, что угодно, только не это. Ты и правда любишь ее? – Марк рассмеялся.

– Не совсем так. Она мне нравится, и я очень дорожу своей пленницей.

– Зачем тебе это? Ведь может случиться что угодно!

– Не беспокойся, всякий риск исключен. К тому же, я за ней не ухаживаю. Все работы выполняет специально обученный человек – Герасим.

– Я все равно отказываюсь понимать, зачем она нужна тебе!

– Ты ревнуешь, Жани? Я правильно понял?

– Это вряд ли можно назвать ревностью, но тайна, которой ты окружил ее присутствие, вызывает разные мысли. Какая-то странная привязанность. И, если честно, мне это все не нравится.

– Видишь ли, дорогая, я вынужден скрывать, что держу опасную змею в своем доме.

– Почему?

– Как тебе объяснить? Это противозаконно, – Марк понял, что агрессия Жанны по отношению к Мамбе – не временное явление, вызванное страхом. Было очевидно: ей не по душе такое соседство, пусть даже совершенно безопасное.

– Тем более не вижу смысла держать ее у себя.

– Жанна, давай отложим этот разговор на завтра. Ты очень взволнованна, а утром мы все обсудим. – Марк попытался обнять Жанну, но она резко отстранилась от него. Ему даже показалось, что на ее лице промелькнуло нечто от брезгливости, смешанное с недоверием и налетом ревности.

– Я не могу больше оставаться здесь. Отвези меня, пожалуйста, домой. Я только попрощаюсь с Мартой.

– Но ведь тебе здесь нравилось… – Марта пыталась уговорить Жанну остаться. Она бросала угрожающие взгляды на племянника, чтобы он поддержал ее. Но Марк понимал, что в данный момент его слова не возымеют действия.

– Да, нравилось, но сейчас я хочу к себе. – Это было сказано тоном, не терпящим возражений. Поэтому Марк без лишних слов оделся и взял ключи от машины.

Ехали молча. Жанна все еще находилась под впечатлением произошедшего. Марк то и дело неуверенно поглядывал на нее, не рискуя вызвать недовольство продолжением разговора.

Простились сухо.

– Увидимся завтра? – в вопросе Марка была тревога, смешанная с надеждой, что все образуется.

– Да, наверное, – Жанна кивнула и скрылась за дверью.

Ее встретила встревоженная Лара. Она не ждала Жанну домой и уже спокойно дремала перед телевизором.

– Что-то случилось? Почему ты одна?

– Мне что запрещается возвращаться в свой дом, когда я захочу?! – Этот злобный выпад был настолько не в ее правилах, что Лара, не сказав ни слова, обиженно ушла в свою комнату.

Жанна опустилась в кресло, чувствуя совершеннейший упадок сил. Она отругала себя за грубые слова, брошенные Ларисе. Но ей было очень плохо. Последние недели с Марком были настолько светлыми и счастливыми, что, расставшись с ним, она почувствовала себя ужасно одинокой в этом огромном особняке. Мысли ее постоянно возвращались к событиям ужасного вечера:

– И зачем только я поехала туда? Ведь буквально через день я бы вернулась, и все осталось бы как прежде. Но произошло то, что когда-нибудь должно было произойти.

С одной стороны, я убедилась в отсутствии соперницы. Но с другой стороны – это так ужасно! Что за странная прихоть любоваться этой чудовищной змеей! Она такая огромная и злобная.

Пока она там, я ни за что не вернусь! Или я, или она…

Огромная черная змея едва помещалась в стеклянном террариуме. Ее гибкое тело, аккуратно уложенное толстыми кольцами, пугало своей чернотой. Чешуйчатая кожа переливалась золотыми и серебряными бликами. Голова хищницы с чудовищно распахнутой пастью возвышалась над жуткими кольцами ее туловища. Она медленно покачивалась, явно готовясь к решающему броску.

Жана с ужасом смотрела на ее разинутую пасть, по форме напоминающую гроб. Гадюка уже выпустила свои страшные клыки с капельками яда на их кончиках. Эта разинутая пасть с огромными зубами и гипнотизирующий взгляд блестящих глаз парализовали все мышцы Жанны. Ни бежать, ни кричать она не могла, поэтому застыла в ожидании своей неминуемой гибели.

И тут Жанна в ужасе увидела, что дверца террариума слегка приоткрыта.

– Наверное, ее забыл закрыть Герасим! – она оглянулась назад. За ней была глухая стена. Значит скрыться от этой злобно шипящей гадины было некуда. Жанна хотела закричать, позвать на помощь, но страх парализовал связки, и вместо крика из ее уст вырвалось шипение, похожее на то, какое исходило от огромной черной змеи.

Мамба на это шипение отреагировала очень странно. Она грациозно изогнула шею, сомкнула свою устрашающую пасть и мирно уложила голову на свернутые кольца туловища. Казалось она улыбалась. Это была коварная улыбка аспида…

Жанна очнулась от жуткого сна, еще не вполне понимая, где она. Вскочила и бросилась к Ларе. Та крепко спала и с трудом открыла глаза, пытаясь понять, что хозяйка делает в ее комнате. А Жанна, буквально вцепившись в ее руку, взмолилась:

– Можно я переночую у тебя? Мне страшно.

Марк всю ночь не сомкнул глаз. Он то ходил по комнате, то ложился на диван в гостиной, не желая заходить в спальню, где не было Жанны.

– Я потерял ее. Она никогда не вернется. И все из-за чего? Каприз, сумасбродство! Ведь она права: зачем надо было покупать эту уникальную экзотическую хищницу.

Да, моя Мамба прекрасна. Глядя на нее, я успокаивался. И что интересно, она никогда не проявляла агрессию. Странно, что на ее совести, якобы, смерть самого Арслана Валеева. Верится в это с трудом.

Да, Черная Мамба – самая большая, самая быстрая и самая ядовитая змея из семейства аспидов. Но черные мамбы никогда не нападают первыми на человека. Это общеизвестный факт.

Правда, сам Арслан, популярный блогер-змеевод, утверждал и другое: мамба, содержащаяся в неволе, только и ждет удобного случая, чтобы сбежать. Тогда ее поведение непредсказуемо. В ее прекрасной головке вполне может произойти сдвиг, коренным образом изменяющий ее мирное поведение.

Валеев еще писал о том, что сбежавшая мамба будет искать своего хозяина с целью отомстить ему за содержание в плену!

И ведь что интересно, он погиб именно от укуса своей любимицы – Черной Мамбы. Ходили слухи, что это было самоубийство из-за развода с женой. Но неоспоримо и другое, Валеев действительно стал жертвой укуса Мамбы, яд которой у него обнаружили уже после смерти и от яда которой в России не существует противоядия.

Какой же я дурак! Я за бешенные деньги купил красивую игрушку, способную в любой момент погубить не только меня, но и моих близких! Экзотическая хищница, убившая Валеева, живет в моем доме только потому, что это тешит мое самолюбие. И не более того. Я – сумасшедший.

Срочно, немедленно, сию же минуту! – Марк заметался по комнате в поисках телефона. Не глядя на часы, набрал номер известного змеелова и террариумиста. Монотонные гудки продолжались мучительно долго:

– Владимир? – Марк старался говорить спокойно, но это получалось с трудом. – Думаю, вы меня помните. Я – тот самый человек, который помешал приобрести вам Черную Мамбу.

В ответ послышалось возбужденное сопение:

– Ну? И что ты теперь хочешь? Она тебе уже надоела или ты уморил ее голодом? Только знай. Я не дам ни копейки больше той цены, за которую ты ее перехватил!

– Выслушайте меня! Я хочу просто отдать ее вам.

– Это такая шутка?

– Нет. Я думаю, что она должна была стать вашей. Не знаю, что на меня нашло тогда.

– А что, может, она стала агрессивнее?

– Нет, она по-прежнему великолепна. Но… моя жена, нет – невеста… она…

– Все понял. Когда можно забрать нашу красавицу?

– Хоть сейчас.

– Крепко же тебя прижало! Ну да ладно. Ты точно не шутишь, что просто так отдаешь знаменитую Мамбу?

– Не шучу. Я дарю вам ее, а взамен хочу не упустить свое счастье.

– Добро. Скинь на телефон адрес. Буду с транспортом через пару часов.