Текст книги "Мужчины «пять звезд» – включены"
Автор книги: Габи Хауптманн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Букет был огромный. Красные розы в отрезанном от всего света, заваленном снегом Цюрсе? Одно это уже поражало воображение. Катрин буркнула себе что-то под нос и подняла с пола подарок в золотистой обертке. Похоже, горничная по чьему-то указанию устроила этот натюрморт, больше было некому.
Это и есть тот самый сюрприз, который обещал тайный воздыхатель в своем письме? Не так уж плохо, нечто совсем иное, чем-то, что она себе представляла. Катрин осторожно начала разворачивать золотистую бумагу. Села на кровать. Сняла бумагу совсем. У нее на коленях лежала белая коробочка. Катрин помедлила. Что, если она сейчас снимет крышку, а оттуда выскочит страшный паук-птицеед? Или скорпион? «Но ты же друг животных», сказала она себе и быстро сняла крышку. Внутри лежала еще одна коробочка – поменьше, из голубой кожи. Теперь так будет до бесконечности? Катрин вынула вторую коробку и повертела перед глазами. Весьма достойно. В значительно меньшей степени похоже на домик паука, чем на шкатулочку для драгоценностей. Ее пальцы замерли возле магнитного замочка. Что же это может быть? И самое главное: от кого? Она открыла. На темно-синей подушечке лежала серебряная цепочка, на которой был кулон с бриллиантом. Катрин затаила дыхание. Ей в жизни не приходилось видеть ничего похожего. Это должно стоить целое состояние. Катрин осторожно взяла украшение и разложила у себя на ладони. Кулон был не особенно велик, но выполнен в высшей степени великолепно. Бриллиант переливался в ее руке всеми цветами радуги. Она подошла к зеркалу в ванной и приложила сокровище к груди. С черным платьем вещица смотрелась сказочно. Катрин повернулась перед зеркалом и так, и эдак и благоговейно замерла. А наяву ли все это? И для нее ли? Не по адресу доставленный подарок? Может, Элко решил замолить грех перед Изабеллой или Жан – зазвать свою Роксану в семейную постель?
Катрин вернулась в комнату и внимательно осмотрела белую коробку. На дне лежал маленький белый листок. Итак, все-таки сочинитель писем. Такие пошлые стишки и, с другой стороны, такой изысканный вкус. Как-то одно не сходилось с другим. Она вынула листок, развернула. Внизу на месте подписи – позолоченный оттиск фамильного герба, а под ним:
«Доктор Бруно Брюттли».
Ага. Она могла бы догадаться и сама.
«Милая Катрин[14]14
Cathrin с «С» и «h» – Примеч. пер.
[Закрыть], – начиналось послание. – Встреча с вами очаровала меня, и теперь я готов положить к вашим ногам все звезды. В качестве маленького кусочка неба сегодня дарю вам этот полумесяц. Я счастлив уже от того, что эта маленькая вещица будет так близка к вам.
С глубоким почтением
Ваш Бруно».
Такого она и представить себе не могла. О небеса, он уже протянул к ней свои щупальца. Как только что сказал Герхард? Марлис, цветочек, наивная провинциалочка, получила в подарок «ауди-ТТ»? Поэтому вся компания сторонилась его. Теперь это было совершенно ясно. Бруно – победитель последней игры и потому оказался вне этой клики. Аутсайдер, выигравший скачки. И теперь он собирался доказать им всем, что ему по зубам даже эта Катрин с «С» и «h». Которой в принципе ничего не нужно, но и она не устоит перед его натиском.
Катрин повертела в руках кулон. Если она хочет оставить их с носом, следует поступить так, как будто ничего не произошло.
«О, посмотрите-ка, что подарил мне Бруно Брюттли, какой внимательный поклонник! И какой симпатичный! И наверняка суперпотенция!»
Катрин затряслась от хохота. «Ауди-ТТ» ей бы тоже не помешал.
Тьфу, какой срам, Катрин! Твой парень пропал где-то, погребенный под снегом, а ты позволяешь какому-то швейцарскому денежному мешку себя купить! Она снова засмеялась и начала снимать платье. Кулон смотрелся на голой коже восхитительно. Этот подарок определенно удался Бруно лучше всего остального. Ничего не стоило попасться на такую приманку.
Катрин впрыгнула в свои джинсы, надела белую блузку. Толстый пуловер повязала себе на бедра. Так, что теперь? Дальше – вопрос совести.
Можно просто позвонить в номер Бруно и выразить благодарность.
Например, вот так:
«Большое спасибо, наша встреча была очень приятной, хочу надеяться, что мы еще когда-нибудь увидимся. Скажем, в 2032 году».
К тому времени она как раз успеет достичь соответствующего возраста.
Или можно написать письмо и передать его Бруно через Тони.
Например, вот так:
«Милый Бруно! Если это и есть то, о чем ты мечтаешь, я буду носить твой кулон и день, и ночь на своей белоснежной шее. Он благороден и роскошен даже на ощупь и непременно понравится моей лучшей подруге, с которой я вот уже пять лет живу в любви и согласии. Большое спасибо! Твоя Катрин».
Можно просто отослать подарок назад с припиской, что она слишком стара для таких игр.
Катрин снова подошла к зеркалу. Со вздохом сняла цепочку. Скорее всего она никогда в жизни больше не почувствует на своей шее благородный холод бриллиантового кулона. Конечно, жаль, что ее родители не были владельцами какого-нибудь банка или фирмы. И что Ронни провалился уже после первого семестра… И ожидать от него больше не чего. Она положила полумесяц обратно в коробочку.
Возвращаясь к Герхарду, подумала:
«Ты сама во всем виновата, «фройляйн – кассир супермаркета»!
Завалила экзамен в школе, о чем же тебе мечтать, чего желать! Наслаждайся жизнью в штутгартской квартирке тети Рут!».
Герхард стоял перед лифтом, истомившись от ожидания.
– Я никогда не мог понять, чем так долго занимаются женщины, если отлучаются всего на минутку!
– Распаковывают подарки, которые попадают к ним в номер от восхищенных поклонников их красоты.
Герхард поморщился.
Он действительно красив, подумала Катрин. В эти голубые глаза можно смотреть не отрываясь. И она смотрела, но он отвел взгляд и пошел рядом, отстав на полшага.
– Тогда я точно знаю, что это был не «ауди-ТТ». Его точно не подсунешь под дверь. Значит, с этой стороны опасности никакой.
Теперь его взгляд выражал вопрос.
Катрин ухмыльнулась:
– Бывают вещицы намного меньше автомобиля по размеру, но не меньше по цене. И они легко пролезают под дверь…
– Ты меня разыгрываешь! – Он мрачно склонил голову. – Я не могу себе этого представить!
Он остановился перед дверью и повернулся, чтобы идти назад. И вдруг добавил:
– Я сейчас приду.
Открывшаяся дверь напомнила Катрин, что на улице еще зима. Было довольно прохладно. Она быстро натянула пуловер, вышла на улицу. Шел легкий снежок, и это позволяло надеяться, что завтра погода разгуляется.
– Если снегопад прекратится, Жан тотчас закажет вертолет, – сказала она, когда Герхард догнал ее на улице.
– Опа! – Он сунул руки в карманы своей кожаной куртки. – Жан, как всегда, спешит? Что, прямо до Цюриха?
Катрин рассмеялась:
– Нет, к очередной вершине!
Дискотека представляла собой простое, без излишеств помещение в полуподвале. Катрин этот зал показался похожим на бывший бункер или освобожденную от стеллажей приснопамятную камеру хранения для лыж. Герхард за руку повел девушку к стойке бара мимо бетонных колонн, подпиравших своды.
Она попыталась освободить руку.
– Оставь, а не то они еще подумают, что у меня что-то с тобой было.
– Ну и что? – спросил он и повел ее дальше.
– Сумасшедший мачо!
Он остановился и медленно повернулся к ней.
– Ты серьезно?
– А как же еще!
Она снова попыталась освободить руку.
– Еще ни одна женщина не говорила мне такого! – Герхард быстро поцеловал ее в щеку. – Спасибо тебе!
– Совсем сошел с ума?
– Нет, это просто благодарность!
Чей-то голос перекрыл грохот музыки:
– О Герхард и Катрин! Первое выяснение отношений между влюбленными голубками?
Они оглянулись. Рядом со стойкой в лучах цветомузыки возникла красная рука. Рука принадлежала Матиасу.
– Ты это тонко рассчитал!
Катрин сердито сверкнула глазами на Герхарда.
– Да, Матиас видит, что его дела плохи. И злится.
Катрин ничего не сказала и направилась к стойке.
– Голубки тут ни при чем, – сказала она, обращаясь к Матиасу. – Или ты влюбился?
– Да, в тебя!
Он поднял свой бокал.
– Именно в это я готова снова поверить. Ха-ха!
– Могу тебе доказать.
Матиас повернулся к стойке и сказал несколько слов бармену, стоявшему напротив них. Он как раз приветствовал подошедшего Герхарда.
Бармен улыбнулся и кивнул.
– Ну, как поживают твои ребра? – повернулся Матиас к Герхарду и откинул с лица прядь волос.
– Бонус раненого героя. Это хорошо проходит у женщин, – ответил Герхард, пожимая плечами.
– Правда? – поинтересовался Матиас у Катрин.
– Мне больше по душе образ победителя, – ответила та.
– Вот видишь!
Матиас ударил себя в грудь.
– Мужчины вроде Бруно Брюттли, – неожиданно продолжила Катрин.
Матиас поперхнулся, Герхард засмеялся.
В этот момент стойку перед Катрин охватило пламя. Перепугавшись до смерти, девушка отшатнулась. Пламя взвилось высоко, и Катрин увидела, как на противоположном краю стойки прямо перед ней из пламени возникает ведерко с бутылкой шампанского внутри. Через секунду огонь полностью охватил ведерко. Это продолжалось не очень долго, огонь постепенно погас, осталась лишь бутылка шампанского в ведерке со льдом.
– Что это было?!
– Обожженное шампанское. Ты же хотела увидеть что-то в знак подтверждения моих чувств. Пожалуйста, драгоценная, мое пламенное признание!
Матиас взял бутылку и наполнил до краев один из бокалов, уже заботливо выставленных на стойке барменом.
– Сильно! – признала Катрин и подняла бокал. – Ничего похожего я еще не видела! – Она сделала глоток. – А это вообще разрешено? Так можно спалить всю дискотеку!
– И это я могу сделать ради тебя, – галантно заявил Матиас и чокнулся с ней.
Катрин бросила быстрый взгляд на Герхарда. Тот, стоя позади Матиаса, гримасничал, изображая скрипача, наигрывающего любовную серенаду. Матиас тоже это увидел.
– Кстати, тебе не нужно срочно позаботиться о своих ребрах? – спросил он Герхарда. – Перебинтовать их или смазать обезболивающим гелем?
– Ты не забыл, что я пришел сюда с дамой? Я, а не ты!
– Благодарю, что ты привел ее сюда, и считаю, что тебе пора!
– Катрин, уходим!
Герхард протянул ей руку.
– И правильно. – Она кивнула. – Только я подожду пару часов!
В этот момент Катрин в голову пришла невероятная идея. Она решила расправиться со всеми этими роющими копытами землю жеребцами разом. Катрин положила свою ладонь на ладонь Герхарда и ласково посмотрела на него. В глазах мужчины она прочитала страдание: ясно, что он не понял, серьезно ли то, что она только что сказала, и как ему реагировать.
– Будь хорошим мальчиком, – попросила она, – и оставь меня ненадолго с Матиасом!
– Но только напрокат, – сказал Герхард.
– Будет видно, – парировал Матиас.
Было очевидно, что сам Матиас удивлен происходящим больше всех. Он долго не мог подыскать тему для разговора. И пока кавалер мучился вопросом, с чего бы начать беседу, Катрин осмотрелась по сторонам. Ей еще никогда не доводилось наблюдать в одном зале дискотеки столь разношерстную публику. Она узнала девушку из обслуги ресторана и кивнула ей. Та вежливо ответила кивком. Затем впервые со дня приезда Катрин увидела парочку, ехавшую тогда с ней в микроавтобусе. Молодые люди сидели, тесно прижавшись друг к другу, неподалеку от нее. Складывалось впечатление, что все эти дни они даже не делали попыток выйти из своего номера. Наверное, подумала Катрин, их связывает нечто большее, чем просто семейные отношения.
Средний возраст прочей публики, по ее оценке, составлял чуть больше тридцати, хотя были здесь и совсем молодые ребята и девушки. Для обычной дискотеки где-нибудь в городе это могло показаться довольно удивительным, но здесь, высоко в горах, на пятизвездочных курортах Альп, такое положение вещей было более чем естественным. Развлекаться в такой снегопад было особенно негде, и симбиоз молодости и зрелости выглядел довольно естественно. Люди постарше имели денег побольше, а молодые были для них стимулом, чтобы прийти на танцы.
Так представила себе Катрин ситуацию в общем, и в этот же момент подумала о Матиасе.
Он тоже осматривал зал.
– А ведь мне до сих пор так и не пришло в голову поинтересоваться, сколько же тебе лет, – сказал он.
– Двадцать три! – сообщила Катрин. – Пока!
– Ага! Значит, двадцать четыре еще будет.
– Ну а тебе сколько?
– В два раза больше, вдвое больше опыта. Только не вдвое красивее. Жаль!
– Будем надеяться, что не вдвое глупее?
– Зато вдвое сильнее! – Он играючи напряг один из бицепсов, грозя при этом указательным пальцем. – Осторожно!
– Вдвое инфантильнее!
Он легко ухватил ее за мочку уха.
– Ах ты, маленькая стервочка! Ты и в постели такая же?
Все пошло даже быстрее, чем она ожидала.
– Очень даже может быть… – улыбнулась Катрин, и он понял.
Она взяла бокал и чокнулась с ним.
Час спустя она подошла к Герхарду, который болтал на другом конце стойки с молоденькой инструкторшей по горным лыжам. Катрин встречалась с этой девушкой на одной из трасс и протянула ей руку, как старой знакомой.
– Ну? – Герхард бросил взгляд на часы. – Спортивными качествами стайера он никогда не обладал, старый лис. Это называется два часа?
Катрин была в отличном расположении духа и нежно тронула его за плечо.
– Я помешала?
Инструктор – девушка примерно возраста Катрин, с потрясающей фигурой, что Катрин успела заметить еще при первой встрече, – отрицательно покачала головой:
– Кто знает, что утром сулит нам прогноз погоды. Сегодня лягу спать пораньше.
Она сказала «лягу спать», отпечаталось в голове Катрин, а не «пойду в постель». Определенно эти два словосочетания, близкие по смыслу, в Арльберге имели совершенно разное значение.
– Пожалуйста, только не из-за меня! – заявила Катрин. – Я не имею на господина никаких видов!
– Я, в общем-то, тоже, – ответила девушка и взяла куртку.
– Хе! – Герхард погрозил указательным пальцем. – У мужчин тоже иногда вспыхивают чувства!
Молоденькая инструкторша и Катрин невольно переглянулись.
– Что ты говоришь?! – одновременно спросили обе.
И громко рассмеялись.
– Я, вижу, мы друг друга поняли, – сказала инструкторша Катрин и кивнула, прощаясь.
– Ну, это уже слишком! – Герхард посмотрел на них. – А как же я?
– Ты же лишен возможности нормально двигаться. Зачем мы тебе?
Он сморщил нос:
– И к кому же теперь ты отправишься на экскурсию?
– К бармену! Мне срочно нужно выпить бокал пива. Умираю от жажды!
Он рассматривал, чуть прикрыв веки.
– Похоже, ты действительно женщина, созданная для любви. Вокруг столько замечательных парней, а ты ни с одним не хочешь побыть вместе!
Побыть вместе! Как же, рассчитывайте!
– Я с удовольствием побуду в кругу других парней! Кстати, к нам пробирается Оливер. Дать сначала продегустировать его тебе?
Герхард медленно повернулся в сторону Оливера, и Катрин получила возможность изучить его с близкого расстояния. Молодой человек был в черных джинсах и черной же футболке. На плечах темный пуловер, как определила Катрин, из кашемира. Профиль был весьма привлекателен. Рот не очень большой и, похоже, чувственный, губы не слишком полные, резко очерченный подбородок, нос прямой и тонкий, лоб высокий. Классически красивое лицо, никаких сомнений. И никаких сомнений, что среди прочих он нравился Катрин больше всех.
– Вот пришла твоя дегустация! – произнес Герхард, едва Оливер приблизился к ним.
– Что такое? Я мешаю? – спросил Оливер, обращаясь почему-то к Катрин.
– Катрин – нет. Мне – ужасно!
Оливер рассмеялся:
– Ну что ж. Я опасался худшего!
– Скажи-ка, Оливер, твое предложение вправить мне позвонок и сделать массаж – все еще на повестке дня? Я чувствую себя словно перекошенная!
Оливер бросил быстрый взгляд на Герхарда.
– Разумеется! – произнес он. – Только скажи, где и когда. Я готов!
– Охотно верю!
Герхард ехидно ухмыльнулся.
Катрин не обращала на него внимания. Она красноречиво пыталась показать большим пальцем на своей спине, где находится проблемное место.
– Так откровенно, – прошипел Герхард.
– Только без сцен ревности!
Оливер сверкнул глазами в сторону девушки.
Принесли пиво для Катрин, она сделала большой глоток.
– Прекрасная идея!
Оливер жестом тоже заказал себе пиво. Герхард присоединился к ним.
– А что, собственно, случилось с Жаном? Куда он подевался? – спросил он Оливера.
– Роксана взяла парня за горло. Первый вертолет, который вылетит отсюда, – их!
– Ах вот что! – Герхард искренне удивился. – Но почему?
– Она по уши сыта его выходками и угрожает разводом!
– Очередным? – Герхард недоверчиво покачал головой, сколь это было возможно в его положении. – Каждый год одна и та же история?
Оливер указал на Катрин:
– Роксана считает, Катрин нравится ее Жан. Она сказала, если он сделает еще хоть шаг в сторону Катрин, сама подаст на развод. А этого он, конечно, не хочет. Работа, общественное положение… Это было бы катастрофой для него.
Катрин ничего не стала говорить, она и представить не могла, что все может быть так банально. Она, Катрин, причина для развода? Она до сих пор даже ни разу не притронулась к Жану! Определенно за всем этим крылось что-то другое. Роксана использовала ее, чтобы прижать своего супруга. И, насколько можно было судить со стороны, преуспела в своей интриге.
Катрин сделала большой глоток.
– Очень увлекательно, – произнесла она. – Есть ли еще более интересные сказки?
Диджей, крутивший до сих пор лишь «техно», неожиданно сменил пластинку. Из динамиков зазвучали гитара и голос Элвиса Пресли.
– Ау, рок-н-ролл! – Катрин кинула томный взгляд на Герхарда. – Не мог бы ты хоть на пять минут позволить себе забыть о сломанных ребрах?
– Я-то с удовольствием! Ребра не смогут!
Он легко стукнул себя в грудь.
– А ты?
Оливер отрицательно качнул головой:
– Я совсем не гожусь для этого. Сиртаки – еще туда-сюда, но это?..
– Ужас. Такие крутые мужики, и ни одного танцора! – Катрин огляделась вокруг. – А где же твой друг? – спросила она Герхарда.
– В баре в «Резиденции». Встретил старых приятелей. В данный момент, кажется, все в нашем отеле сбились в кучки.
– Зато он здесь.
– Кто? – в один голос спросили Герхард и Катрин.
– Жан. Входит в дверь.
Катрин сунула свое пиво Герхарду и направилась к Жану. Он был один, Роксаны рядом не наблюдалось.
– Вот он и пришел, коварный искуситель, угроза семейному счастью, – промурлыкала Катрин. – А одна искусительница хочет сейчас танцевать с тобой!
– Если бы это хоть в малой степени было так! – сказал он с горькой усмешкой.
– Это именно так! Я хочу танцевать с тобой!
– Нет, я о коварной искусительнице.
Катрин потащила его за собой.
– Дай я хотя бы сниму куртку!
– Тогда музыка кончится. Потом!
Она стала дергать и подталкивать его, пока Жан сам не начал двигаться.
– Ты вообще можешь себе представить, какой из меня танцор?
Он оглянулся вокруг и заключил ее в объятия.
– Кто может кататься на горных лыжах, должен уметь танцевать и целоваться. Все просто! Если нет, он просто бездарь!
– Ну-ну!
Он уверенно сделал несколько рок-н-ролльных па, и Катрин с удовлетворением констатировала, что Жан танцевал почти так же хорошо, как Герхард. Но не лучше. Неизвестно, по какой причине, но ей это понравилось.
– А когда мы проверим все остальное? – спросил он в момент очередного сближения.
– Умение целоваться? – Она легко коснулась губами щеки Жана. – Кто хорошо целуется, как правило, очень хорош в постели!
– Пожалуйста, поцелуй меня.
Катрин смеялась и танцевала, смеялась и танцевала, и после пяти танцев, совсем обессилев, они подошли к стойке.
– Роксана пошлет тебя на все четыре стороны, – сказал Оливер приятелю и рассудительно кивнул. – И с чем? – добавил он, не получив ответа. – Со знанием дела!
– Глупец!
Жан, наконец, снял свою куртку и следом пуловер. Под свитером на нем была лишь тонкая футболка. Выглядит весьма сексуально, подумала Катрин. У него действительно прекрасная фигура.
Она вспомнила про маленький животик, появившийся у Ронни от постоянного употребления пиццы, но тут же похоронила эти мысли. Это было нечестно. У Ронни хорошая фигура, нормальная фигура. Нетренированное тело, но зато со всем свежее, молодое, еще растущее. А это было уже что-то.
Где же он все-таки пропадает? Когда она снова услышит его? И если услышит, то что?
– Катрин и я абсолютно безгрешны. Так скучно жить без единого греха! – Жан провел пальцем по ее щеке. – От себя могу добавить, что я даже несчастлив жить так!
Оливер и Герхард громко засмеялись, и Оливер толкнул Жана в плечо:
– Неси свой крест с достоинством, дружище!
Некоторое время болтали о погоде; каждый слышал совершенно разные прогнозы. Катрин спросила Жана, действительно ли он собрался улететь отсюда с первым вертолетом и совсем не в направлении какой-нибудь из вершин, а домой, и Жан с грустью подтвердил это.
– Есть множество вещей на свете, и каждая имеет свой приоритет, – сказал он. – Но работаю я так же, как отдыхаю, а значит, скоро снова буду здесь.
– Только в данном случае, думаю, главный приоритет называется не «работа», а «Роксана»… – бросила Катрин.
Жан усмехнулся:
– А ты не допускаешь, что один из приоритетов может быть связан с другим?
– Если мой друг позволит себе высказаться в таком духе обо мне, я убью его на месте.
Он легко потрепал ее за мочку уха.
– Режь меня, бей меня, убей меня… Для тебя готов на все!
Герхард повернулся к ним:
– Но теперь уже и в самом деле довольно!
Ближе к полуночи Катрин распрощалась со своими воздыхателями и отправилась в отель. Мужчины считали, что еще слишком рано, но она решила как можно скорее взглянуть на происходящее в баре. И нашла то, что искала: Бруно Брюттли сидел за маленьким столиком в окружении людей, которых Катрин не знала. Он был полностью погружен в какой-то важный разговор, но, едва заметив Катрин, немедленно извинился перед собеседниками и поднялся, чтобы приветствовать ее.
– Я несказанно рад снова лицезреть вас, – произнес он.
– А я исключительно рада была получить от вас такой замечательный подарок, – в тон ему отозвалась Катрин.
Он задержал взгляд на ее груди, видневшейся из-под расстегнутой сверху блузки.
– Но вы не надели его.
Швейцарец слегка наклонил голову, словно собака, услышавшая незнакомую команду.
– К сожалению, я не могу принять его, – сообщила Катрин и добавила: – Хотя с большой охотой сделала бы это.
– Так в чем проблема? – Бруно указал на два освободившихся места рядом со стойкой бара. – Присядем?
– А ваши друзья?
– Всего лишь знакомые, – поправил он ее. – Я сейчас быстро попрощаюсь с ними.
Швейцарец вернулся к столику Катрин. Мужчина был в темно-зеленых клетчатых брюках, светлой рубашке, а на шее повязан опять-таки темно-зеленый клетчатый шелковый платок. Катрин терпеть не могла шелковые платки на мужских шеях. Это выглядело как фатовство. Она чуть не спросила, а не клетчатые ли на нем трусы. Темные волосы магната были идеально причесаны, кадык нервно перекатывался, когда он возвращался к ней и усаживался рядом.
Неожиданно Катрин вспомнила, что во время их предыдущей встречи в баре появилась Роксана и попросила банкира переговорить с ней с глазу на глаз. Неужели всерьез решила развестись и советовалась, как лучше перевести свои денежки в Швейцарию? Исходя из этого можно было предположить, что Жан скоро станет свободным. От всего. В том числе и от денег.
Свободным для чего?
Прервав ход своих мыслей, Катрин прислушалась. Бруно заказывал для нее шампанское. Он даже не удосужился спросить, хочет ли она. Видимо, в его понимании это был самый лучший напиток для дам. И подходящий в любой ситуации.
– Простите, Бруно, но если вы делаете заказ для меня, то я бы предпочла виски.
– Ага. – Он многозначительно посмотрел на Катрин. – С удовольствием! Юлиус, бокал настоящего мужского напитка для дамы!
Через полчаса она была в своем номере. На постели лежало последнее письмо, а три остальных – на ночном столике. Она подумала, что забыла меч, но к тому же забыла прослушать голосовую почту. Это было куда хуже. Катрин улеглась в одежде на кровать и набрала номер Ронни. По-прежнему ничего нового. Человек пропадал неизвестно где с шести часов утра вчерашнего дня. Уж не ограбил ли он кассу своей пиццерии и не рванул ли в Южную Америку? Или по дороге в Альпы встретил новую любовь? Сколь бы ни были нелепы подобные предположения, но Катрин не могла найти более или менее вразумительного объяснения чересчур долгого молчания. Она поставила будильник сотового телефона на половину второго и уснула.
Зуммер телефона и непонятный шум прямо возле уха разбудили Катрин. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы проснуться, затем она подпрыгнула на постели и включила свет. Девушка не была особенно пугливой, но этот шум явно что-то значил. Неужели пришло новое послание? Или он уже в комнате? Катрин не знала, что ожидает увидеть, но заглянула даже в ванную. Нет, это было нечто иное. Она вернулась в постель. Телефон продолжал вибрировать на полу. Она забыла включить звуковой сигнал, и аппарат «спрыгнул» со столика. Если бы не его падение, она так и продолжала бы спать.
Катрин натянула джинсы, надела темно-синюю футболку, протерла глаза мокрым полотенцем и спустилась по затемненной служебной лестнице в камеру хранения. Здесь не горела ни одна лампа и было темно, хоть глаз выколи – в точности так, как она себе представляла. Нащупывая рукой стену, Катрин прошла в глубь помещения и стала ждать.
Через какое-то время предметы стали принимать более-менее ясные очертания, и она смогла различать детали. Было довольно странно добровольно проделывать то, чего боялась с детских лет. Камера казалась ей жуткой, все самые злые сказочные персонажи, известные ей, всплывали перед глазами. Каждую секунду Катрин ожидала увидеть перед собой страшную рожу черта с горящими глазами, как в старинной книжке у бабушки. Она испугалась тогда страшно, и потребовались годы, чтобы этот детский страх, наконец, прошел. И вот эта картинка снова всплыла перед ее глазами во всех деталях.
«Хватит воображать всякую чушь, – сказала себе девушка, – иначе ты в самом деле не сможешь сделать ни шагу от страха. В сегодняшнем мире есть куда более реальные вещи, которых стоит опасаться не меньше. Психопаты, например, – это черти в обличье симпатичных мужчин. Или террористы, держащие в страхе весь мир. А разве эти милые парни, твои сегодняшние поклонники, не являются одним из величайших зол?».
Катрин прислушалась. Это были чьи-то шаги или ей показалось? Нет, кто-то и впрямь осторожно спускался по лестнице. Она съежилась и почти перестала дышать. Она не смогла понять, кто этот неизвестный, когда увидела его, потому что фон был еще темнее, чем сама фигура человека. По его медленным движениям Катрин поняла: человек что-то ищет.
В этот момент она расслышала новый шум, доносившийся с другой стороны. Дверь открылась и закрылась почти беззвучно, но щелканье замка прозвучало отчетливо. Про эту дверь Катрин вообще ничего не знала. Было очень темно, невозможно ничего разглядеть, но и здесь Катрин расслышала, как кто-то медленно в поисках чего-то бродит в соседнем помещении. Она подумала, что вряд ли успеет нанести упреждающий удар, если перед ней неожиданно всплывет силуэт.
Ей показалось или с лестницы раздались новые шаги? Катрин прислушалась и поняла, что не ошиблась: прибыл еще один человек. Это была первая фигура, которую она могла отличить не только по шуму шагов, но и разглядеть, потому что человек двинулся прямо к тому месту, где она затаилась. Может, у него прибор ночного видения или глаза с рентгеновским аппаратом? Теперь Катрин вообще не дышала. Боялась пошевельнуть пальцами, повернуть голову. И как назло в этот самый момент она почувствовала, что нестерпимо зачесалась макушка. Зуд такой силы невозможно было терпеть. Чтобы не поддаться искушению почесаться, Катрин попыталась сконцентрироваться на чем-то другом. Шаги тем временем приближались, силуэт становился все больше и больше, и она поняла, что сейчас на нее наступят.
Не дойдя до нее одного шага, человек повернул налево. Катрин выдохнула в свою ладонь. В этот момент она услышала, как первый из пришедших – он выходил в соседнее помещение – снова приближается, и с лестницы раздались новые шаги. Теперь они непременно столкнутся, подумала Катрин и нажала кнопку выключателя, находившегося прямо над ее головой.
Неоновые лампы вспыхнули разом. Сначала она вообще ничего не видела, глаза словно ослепли, но в следующий миг узнала Матиаса. Мужчина стоял напротив, но смотрел совсем в другую сторону. На том месте, куда уставился Матиас, стоял, словно прирос к полу, Жан. Оливер и Герхард также замерли на своих местах, как шли, – след в след друг за другом. На всех четверых не было ничего, кроме боксерских трусов, и каждый держал под мышкой по бутылке шампанского. Лица имели также абсолютно одинаковое выражение.
– Ну что, начнем вечеринку? – громко спросила Катрин и поднялась из своего укрытия.
Прежде чем кто-либо успел открыть рот, чтобы ответить, раздался звук спустившегося в подвал лифта. Все обернулись. Дверь открылась, и появился Бруно в красно-белой клетчатой шелковой пижаме, в руках он нес серебристое ведерко с бутылкой шампанского и два бокала, а в зубах зажал розу на длинном стебле. Впрочем, она сразу выпала у него изо рта.
– Что это такое? – спросил швейцарец, оглядывая присутствующих.
– Пятеро мужчин в поисках приключений и места, где будет вписана очередная победа в летопись лишения невинности. Впрочем, все вы опоздали.
Катрин отделилась от стены, к которой прижималась спиной, и проскользнула мимо них к лестнице.
– Чтобы завоевать меня, надо было раньше вставать!
На нижней ступеньке девушка остановилась и повернулась к мужчинам. Ни один не сдвинулся со своего места. Все стояли словно приклеенные и пялились на нее.
– А вы не находите, – ехидно продолжила она, поднимаясь по лестнице спиной вперед, – что мужчины в боксерских трусах и с бутылками шампанского под мышкой выглядят особенно нелепо?
– Подожди! Если мы тебя завоюем…
Жан был первым, кто смог говорить.
Он припустил за ней, оставив позади всю шайку. Но у Катрин были быстрые нога, и она легко понеслась, прыгая через три ступеньки. Преследователь, сопение которого она слышала у себя за спиной, был, конечно, Жан. На первом этаже она выскочила к стойке администратора и влетела в бар, никак не рассчитывая, что вся компания последует за ней. Перед глазами изумленных посетителей бара предстали четверо полуголых мужиков, только Бруно в пижаме остался стоять у входа. Приятели ринулись за ней, круша на своем пути стулья и столы, пока не окружили шутницу в одном из углов. Дружно, не говоря ни слова, они схватили Катрин и поволокли через бар, мимо администратора, на улицу в снег.
Катрин царапалась, визжала, лупила их налево и направо руками и ногами, а они бросили ее в сугроб и вчетвером стали сдирать с нее одежду, пока не раздели до нижнего белья. Потом вместе с ее шмотками снова убежали в отель. Катрин ринулась следом, промокшая до костей и босая. Она нашла всех своих поклонников в баре, разумеется, в одних трусах.
