Текст книги "Тайна Ла-Манша"

Автор книги: Фриман Крофтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Глава 2
Макинтош принимает гостя

Да, несмотря на все свое чисто житейское здравомыслие, он не мог отвлечься от этой трагедии и унять сердечный трепет. И теперь в задумчивости расхаживал по палубе, по той ее части, где не было кровавых следов, ходил и ходил туда и обратно, посасывая трубку и с привычным автоматизмом поглядывая на горизонт при каждом развороте.

Больше всего его смущало отсутствие команды (если таковая вообще имелась). По идее, тут как минимум должен был быть машинист-механик, он же рулевой, и кок, он же стюард и уборщик, который все тут чистит и отдраивает. И в то же время яхта не так уж велика, с ней мог бы управиться сам владелец и его друзья, помешанные на суровой «морской романтике». Трудно было прийти к какому-то определенному выводу. Кровати в кладовой-кубрике явно не использовались, и это позволяло предположить, что никакой обслуги не было. С другой стороны, сами погибшие явно не были моряками: в таких костюмчиках в море не выходят.

Да, одежда на них была довольно странной. Макинтош еще никогда не видел, чтобы для прогулки на яхте одевались подобным образом, во всяком случае на яхтах, пересекающих Английский Канал. Видимо, путешествие на «Нимфе» с самого начала было не совсем обычным. Экипировка обоих мужчин была малоподходящей не только для яхты, но и для пеших прогулок. Вид у обоих был такой, будто они явились на борт с какого-то делового совещания в лондонском Сити. Похоже, они были только пассажирами. Нежданными и незваными пассажирами?

В этот момент Макинтош вдруг подумал о другом, чрезвычайно важном обстоятельстве сугубо личного свойства. Он ведь может стать очень знаменитым… Это расследование, независимо от того, кем окажутся убитые, вызовет невероятный резонанс. Сам факт, что посреди Английского Канала нашли брошенную прогулочную яхту со столь страшным грузом, был весьма драматичным. История тут же станет достоянием общественности. Газетчики уж постараются разнюхать побольше и расписать все в ярких красках. Макинтош явственно представил свое имя в крупных заголовках на первых страницах крупнейших газет. И подумал, что некая юная леди тоже непременно их увидит.

Пока он прикидывал, как она на это отреагирует, далекий катерок взял чуть западнее, словно хотел подойти поближе. Макинтош сообразил, что через пару миль они окажутся совсем рядом. Снова вооружившись биноклем, кстати сказать, очень мощным, он навел фокус на встречное судно. Это была маленькая моторка с небольшой палубной каютой. Она двигалась примерно с той же скоростью, что и «Нимфа», ну, может, чуть-чуть быстрее. Макинтош разглядел на борту только одного человека, стоящего у миниатюрного штурвала.

Пока Макинтош изучал рулевого, тот тоже поднес к глазам бинокль и стал смотреть на «Нимфу». Поняв, что его заметили, он отпустил руль и начал яростно размахивать флажком.

Этот человек хотел поговорить, это было яснее ясного. Поскольку Макинтош был волен прибыть в Нью-Хейвен когда угодно (это как уж получится), то дал команду «стоп». Минут пятнадцать можно и потратить на разговор. Пятнадцать минут – не такой уж великий грех, полицейские в Нью-Хейвене подождут.

Он дал отмашку, просигналив, что остановился, и катерок, развернувшись, устремился к ним. Смит, узнав, что наступила неожиданная передышка, вышел на палубу и направился в рубку к Уилкоксу, они вполголоса принялись обсуждать все эти невероятные кровавые события. Макинтош продолжал степенно прохаживаться по чистому куску палубы, машинально поглядывая на горизонт. Однако на обозримом пространстве не было никаких судов, только их «Нимфа» да тот ретивый катер. Он приблизился почти к самой корме, но потом какое-то время выруливал вбок, чтобы встать параллельно корпусу «Нимфы». В результате очень ловкого, по-настоящему профессионального маневра он оказался в тридцати футах. Макинтош увидел, что эта модель повторяла типовой военный катер, здесь еще добавили закрытую рулевую рубку. А военные катера это, конечно, вещь… Двойная диагональная обшивка, квадратная корма, мощная тяга, гребной вал [7]7
  Гребной вал – вал, соединяющий мотор с гребным винтом (пропеллером).


[Закрыть]чуть наклонен, поэтому там нормальный ахтерштевень [8]8
  Ахтерштевень – кормовая часть судна (продолжение киля) в виде рамы. Опора для руля, а на одновинтовом судне – и для кормового конца гребного вала.


[Закрыть]. Скорость не так уж велика, примерно такая же, как у «Нимфы», но все равно отличное судно, просторное и надежное, даже в непогоду. Денег на этот катер явно не жалели, та же безупречная белизна и нарядный блеск меди, как на «Нимфе».

Похоже, на палубе был действительно один-единственный человек. Макинтошу удалось его рассмотреть. Мужчина среднего возраста, хорошо сложенный, смуглое тонкое лицо, взгляд умный и приметливый. Довольно крупный нос и квадратный подбородок свидетельствовали о сильном характере и решительности. Способный и предприимчивый, подумал Макинтош, всегда гордившийся своим умением с первого взгляда определять характер.

– «Нимфа», ответьте! – крикнул мужчина. – Есть у вас на борту мистер Моксон? – в его голосе звучали явное недоумение и смущение.

Вопрос был самый простой, но даже на него у Макинтоша не было ответа.

– На яхте случилась беда, – отозвался он. – Я-то сам с парохода «Чичестер», второй помощник капитана. И вахтенный офицер. Так что позвольте узнать, как вас зовут и что именно вам требуется?

– Моя фамилия Нолан, – представился незнакомец, – но думаю, она вам ничего не говорит. Мы с мистером Моксоном коллеги, деловые партнеры. Так он у вас на борту?

– Я думаю, вам самому стоило бы подняться к нам на борт, мистер Нолан. Подойдите ближе.

– Есть! – Он отвел катер немного назад, а потом дал ход вперед, поставив катер строго параллельно корпусу яхты. Пока Макинтош спускал кранец [9]9
  Кранец – деревянный брус или мешок, набитый пенькой и оплетенный веревкой, свешиваемые за борт для смятения улара при подходе судна к другому судну или к пристани.


[Закрыть], Смит и Уилкокс закрепили носовые и кормовые швартовы, концы которых ловко швырнул им Нолан, и скоро оба судна уже покачивались на волнах совсем рядышком. Нолан лихо забрался к ним на борт.

– Святые угодники! – крикнул он, приметив кровавые пятна, а потом и холмик, прикрытый синим флагом. – Что тут такое стряслось?

– Похоже, что-то вроде… убийства, мистер Нолан. Да вы сами взгляните на все это.

Нолан уставился на Макинтоша непонимающим, ошарашенным взглядом.

– Что-что? Убийство? Нет, не может быть!

– Смотрите сами.

Макинтош взмахнул рукой, и его подчиненные приподняли синий флаг. С губ Нолана сорвалось тихое проклятье.

– Святые угодники! – снова вскричал он. – Дипинг! – Он беспомощно посмотрел на Макинтоша. – Дипинг мертв! Вы говорите, что его убили? Боже мой! Нет, конечно!

– Но согласитесь, что это не очень-то похоже на несчастный случай.

– Что бы это ни было, это ужасно… Бедняга Дипинг!

– Так вы его знали?

– Знал ли я Дипинга? Разумеется! Как можно не знать собственного сослуживца и партнера по бизнесу? Да, он был моим партнером. Я только вчера вечером с ним разговаривал, и он был в полном здравии, как вы и я. – Он, помолчав, покрутил головой, и еще более изумленным голосом добавил: – Но он ни словом не обмолвился о том, что собирается плыть на «Нимфе»! Ни единым словом! Правда, разговаривали мы очень поздно, но вполне можно было обсудить и это… Ничего не понимаю…

Макинтош снова взмахнул рукой, и край синего флага был опущен на прежнее место, прикрывая голову мертвеца.

– Это не все, мистер Нолан. Есть еще один сюрприз. Внизу. Давайте спустимся.

Увидев второй труп, Нолан впал в еще большее отчаянье. Ужас и удивление, отразившееся в его глазах при взгляде на мертвого Дипинга, теперь были поистине безграничны. Было очевидно, что это не просто естественная человеческая скорбь, тут речь шла о потере близкого человека. Он сразу его опознал. Это и был Моксон, о котором он спрашивал с самого начала. Моксон был не просто его партнером по бизнесу, но и другом. С ним он тоже разговаривал накануне вечером. Оба этих человека были живы и здоровы, и, само собой, им предстояло прожить еще много-много лет. Однако по каким-го неведомым обстоятельствам их лишили этой жизни. Мертвы! Оба! Нолан не в состоянии был это осмыслить, свыкнуться с этим чудовищным фактом.

Когда первое потрясение прошло, к боли и ужасу прибавилось удивление, все более нараставшее.

– Но почему?! Почему! – кричал он. – Что же это такое! Вчера вечером, вернее, уже ночью, Моксон говорил мне, что не сможет поехать! И просил меня отправиться в плаванье на «Нимфе» по Каналу вместо него. Потому, собственно, я сейчас здесь нахожусь.

Макинтош молчал. Пояснения мистера Нолана лишь еще больше все запутывали. Помощник капитана был не прочь задать новому знакомому кое-какие вопросы, но вспомнил о своих обязанностях и о доверенной ему миссии. Он понял, что пора остановиться: он и так потратил слишком много времени.

– Ничего, все обязательно прояснится, – неловко попытался утешить он мистера Нолана. – Мы не можем больше тут задерживаться. Мне приказано доставить груз и саму яхту в Нью-Хейвен. Давайте поднимемся на палубу, там и поговорим.

Нолан, кивнув, бросил прощальный взгляд на бездыханное тело, распростертое на полу, и покорно двинулся следом за мистером Макинтошем.

– Мы можем вместе отправиться на яхте. А ваш катер пока побудет здесь.

Нолан снова отрешенно кивнул, все его мысли были сейчас заняты свалившейся на него бедой, и его мало волновали такие мелочи, как собственный катер. Смит и Уилкокс отправились на свои места, снова заурчал мотор. Макинтош теперь уже в сопровождении гостя медленно прохаживался по палубе, рассказывая про то, как была обнаружена яхта, а потом выяснилось, что на ней творились такие страсти…

– Они были замечательными, – сказал Нолан, когда Макинтош умолк, – такие люди встречаются редко. Моксон… верный мой друг, мы знакомы с ним уж не помню сколько лет. Дипинг тоже благороднейший человек и отличный товарищ, я успел это понять, хоть с ним мы были знакомы не так уж давно. Надо же, они оба теперь мертвы. И какая страшная смерть! Боже ты мой, как все это ужасно!

– Как вы думаете, что же все-таки могло случиться? – осторожно спросил Макинтош.

– Что могло случиться? – Нолан растерянно взмахнул рукой. – Загадка. С таким же успехом можно гадать, кто родится, мальчик или девочка! Тайна, беспросветная тайна. Фантастика. Говорю же, я виделся с ними прошлым вечером или, если угодно, ночью. И ни слова о том, что они решили проехаться на «Нимфе». Моксон твердо сказал, что он не поедет. Вообще-то он собирался, но внезапно получил печальное известие, и ему пришлось отменить поездку. Понятия не имею, что заставило их все-таки отправиться в плаванье… Не представляю.

– Так вы говорите, что мистер Моксон попросил вас поехать вместо него? А вы не могли бы рассказать почему?

– Разумеется. Тут нет никаких секретов. Мы все были партнерами в одной компании. У Моксона в Генеральном банке ценных бумаг. Вы про нее, конечно, слышали. Одна из крупнейших английских финансовых компаний. Моксон был председателем, Дипинг его заместителем, ну а ваш покорный слуга – заведующим одного из отделений.

– И чем именно вы занимались? – с многозначительным видом поинтересовался Макинтош.

– Деньгами, – коротко ответил тот. – Инвестиции, ссуды и все такое прочее.

– В Лондоне?

– Да, наша контора в Лондоне, на Треднидл-стрит [10]10
  Треднидл-стрит – улица в лондонском Сити, на которой расположены крупнейшие банки.


[Закрыть]. Ну так вот. Моксону понадобилось встретиться с одним французским финансистом, с мосье Пастером. Они довольно долго вели переговоры на уровне деловых писем, но Моксону хотелось пообщаться с ним лично. Мосье Пастер гостит сейчас у друзей в Фекане [11]11
  Фекан – город и порт на побережье Франции.


[Закрыть]. И кстати сказать, он заядлый яхтсмен, обожает море. Моксон решил подъехать туда на своей «Нимфе» и пригласить мосье Пастера на морскую прогулку. Сугубо дипломатический ход, он подумал, что во время приятного путешествия гораздо проще будет обо всем договориться.

– Психологический фактор-р-р, – ввернул Макинтош.

– Вот именно, – усмехнулся Нолан. – Конечно, прогулка затевалась исключительно по деловым соображениям. Предполагалось, что вечером они с Пастером отобедают, а утром выйдут в море. Все вроде бы складывалось отлично. Но была одна заковыка. Вчера вечером у нас в Лондоне тоже был обед, очень ответственная встреча, на которой нужно было обсудить одну очень важную финансовую операцию. Компания собралась такая: мы втроем и еще два наших сотрудника. И, сами понимаете, у Моксона оставалось не так уж много времени, чтобы перегнать яхту в Фекан да еще успеть сегодня к восьми часам на встречу с Пастером.

Макинтош согласился, что график у Моксона действительно получался довольно жесткий.

– Он решил действовать следующим образом. Перегнать свою машину в Халлам, где мы должны были обедать, а из ресторана потом сразу поехать в Фолкстон, где он держал свою яхту, переночевать на борту, и с утра пораньше отчалить во Францию. Видимо, именно так он и поступил. Но почему? Он же сказал, что не сможет поехать. Я… я ничего не могу понять.

– А он объяснил, что именно заставило его переменить планы?

– Да-да, конечно. Как только мы собрались разъезжаться по домам, он подошел ко мне, очень расстроенный, сказал, что ему только что позвонила сестра, она живет в Бокстоне. В общем, она сказала, что на ее мужа напали и убили, когда он возвращался домой из театра. Разумеется, ему срочно нужно было отправляться в Бакстон. О поездке в Фекан больше не могло быть и речи, и он попросил, чтобы Пастером занялся я. Во-первых, потому, что я хорошо знаю все тонкости обсуждаемого дела, во-вторых, только у меня есть катер, и я смогу устроить Пастеру обещанную прогулку, столь важную для нашей фирмы. «И еще, – сказал он, – обязательно прихвати с собой Реймонда». Реймонд тоже работает у нас. Я знал, что Моксон и сам хотел взять его с собою. Это молодой парень, самый младший из нас. Очень обаятельный и общительный малый, составил бы Пастеру отличную компанию, тот бы наверняка не скучал. А кроме того, он шикарно печатает на машинке и знает стенографию. То есть если бы вдруг – вроде бы экспромтом – начались какие-то важные обсуждения, Реймонд бы все отлично запротоколировал. Моксон специально не хотел брать с собой секретаря, боялся спугнуть Пастера, тот мог догадаться, что его решили… мм… так сказать, «дожать». Я спросил у Моксона, как нам теперь связаться с Реймондом, ведь он уехал домой. Но оказалось, что Моксон как раз его и попросил подогнать машину. И заверил меня, что обо всем с ним договорится. Реймонд приедет ко мне домой к назначенному мной часу, и мы на моей машине отправимся в Дувр, где стоит мой катер. Мы решили, что выехать мне лучше в четыре тридцать, чтобы в семь тридцать мы уже могли отплыть. Я подумал, что лучше выйти в море пораньше, чтобы не опоздать на обед с Пастером.

– Какая скорость у вашего катера? – спросил Макинтош.

– Предельная – десять узлов.

– Добрались бы до Фекана часов в пять, в шесть – самое позднее.

– Я так и прикинул, но решил на всякий случай подстраховаться. Только вошел в квартиру, звонит Дипинг. Ну надо же, кто бы мог подумать… – он молча кивнул в сторону прикрытого флагом тела. – Ведь получается, я последним слышал его голос! Ну вот… он сказал мне, что Реймонд захотел сам добираться до Дувра, оставить там свою машину, чтобы потом, после прогулки, без проблем сразу поехать домой. В общем, он подъедет утром прямо к причалу. Ну к причалу так к причалу, подумал я. Да, еще одна деталь. Моксон передал мне папку с нужными бумагами и страшно благодарил за то, что я согласился его выручить. Но как я мог не согласиться?

– Никак, – лаконично заметил Макинтош. И тут же недоуменно поинтересовался:

– А как вам удалось заполучить вовремя ваш катер?

– Тут я тоже все предусмотрел. Из дому – кстати, живу я неподалеку от Сент-Джеймс – сразу позвонил знакомому ночному портье, который работает в дуврской гостинице «Лорд Уорден», я там всегда останавливаюсь. Попросил его передать моему человеку, это тамошний лодочник, чтобы он подготовил катер к семи тридцати. Понимаете какая штука, я очень волновался, что начнется отлив. Катер мой стоит в Гранвилльской бухте, она мелкая, и если опоздаешь, ворота приливного бассейна запрут, и жди потом, когда начнется очередной прилив.

– Это уж точно. Я хорошо знаю их порядки.

– Я велел своему слуге поставить будильник на четыре. Пока одевался и разогревал машину, он приготовил мне завтрак. Выехал в четыре тридцать пять, не позже – сразу в Дувр. Там я был в семь пятнадцать. Портье мое поручение выполнил, лодочник все сделал как надо. Катер уже ждал меня у Кроссуоллской набережной, готовый к отплытию.

– Вам здорово повезло, что вы вовремя выудили его со стоянки.

Нолан невесело усмехнулся.

– Это как посмотреть. Если бы не сумел выудить, не был бы сейчас здесь, не видел бы всего этого…

Макинтош ответил лишь коротким «это точно».

– А потом все пошло вкривь и вкось, – продолжил свой рассказ Нолан. Во-первых, там не было Реймонда. Семь тридцать – его нет, семь пятьдесят его нет. Я ждал долго, но потом стал бояться, что опоздаю. В восемь я отчалил – один. Я был очень расстроен, ведь это рушило все наши планы. Но я действительно больше не мог ждать.

– Как видите, от вас уже все равно мало что зависело, – сухо заметил Макинтош. – Итак, вы отчалили и взяли курс на Фекан?

– Да, верно. Вы представляете, как я был поражен, увидев на горизонте «Нимфу»? Сначала заметил маленькое судно где-то там впереди и еще подумал, уж не «Нимфа» ли, вроде как пошутил сам с собой, мне и в голову не могло прийти, что это действительно она. А потом, когда я подошел к вам ближе и рассмотрел рубку, то уже не было никаких сомнений. Моксон все тут переделал по своему вкусу, рубки с такой крышей и так близко придвинутой к носу нет больше ни у кого. Я терялся в догадках. Как она здесь очутилась? – Он печально потряс головой. – А тут, оказывается, вон какие дела творились…

Некоторое время они шагали в полном молчании, потом Нолан, собравшись с силами, продолжил:

– Не представляю, что будет с миссис Нолан. Она этого не переживет… у нее такое хрупкое здоровье… А миссис Дипинг? Кошмар. У него сын, в этом году собирается поступать в колледж. Одно утешение, если его можно таковым считать: оба моих несчастных друга были людьми состоятельными. По крайней мере, их близкие не будут нуждаться.

Макинтош, кивнув, заметил, что это очень важно. Но говоря откровенно, его больше интересовала сама история убийств, чем страдания родственников погибших.

– Скажите, – решился спросить он о том, что давно не давало ему покоя, – они были одни на борту? То есть только они двое?

– Не могу сказать ничего определенного. Мне известно столько же, сколько вам. Но, по-моему, наемного экипажа у Моксона вообще нет. Я понимаю, вас смутил его костюм: типичный делец из Сити. Но он бывалый яхтсмен, любому даст фору. Он не признавал помощников, справлялся сам. У него, разумеется, был человек, следивший за порядком на яхте, но в море он всегда выходил один.

Макинтош был в полном замешательстве. Рассказ Нолана ничего толком не прояснил, наоборот, все безнадежно запуталось. Однако, помолчав, он все же рискнул дать свое объяснение некоторым событиям.

– Я расскажу вам, как все могло сложиться, хорошо? А что, если он, приехав домой, получил другую телефонограмму от сестры? Выяснилось, что произошло какое-то недоразумение, и на самом деле его зять жив и здоров. Узнав это, ваш друг подумал: «Выходит, я зря втравил Нолана в эту историю, ему совсем незачем тащиться во Францию». Полагаю, он даже передал для вас сообщение, но вы его по чистой случайности не получили. Потому «Нимфа» и оказалась здесь, между Фолкстоном и Феканом. Что вы на это скажете?

На Нолана домыслы помощника капитана явно произвели впечатление. Он подумал, что действительно все могло случиться именно так. Но… это никоим образом не объясняло, почему его друзья были убиты.

– Конечно, это далеко не полное объяснение, – скромно признал Макинтош, но по его голосу чувствовалось, что он ожидал иной, более живой и восторженной реакции на его столь хитроумные рассуждения. Впрочем, в них не было главного – причины, приведшей к трагедии. Но, в конце концов, это не его ума дело. Он моряк, а не какая-то ищейка из полиции. Его дело смотреть на горизонт, а не рыскать с лупой.

– Да, я совершенно не представляю, что стало причиной гибели ваших коллег, – честно признал он, тем самым закрывая тему, и заговорил уже о другом: – но я точно знаю, что нам еще плыть и плыть, а мощности у «Нимфы» не так много, буксир из нее неважнецкий. Так что лучше вы перебирайтесь на свой катер, мистер Нолан, мы отцепим швартовы, и дальше двинем порознь. Вы ведь тоже теперь в Нью-Хейвен?

– Разумеется. Куда же еще? Честно говоря, вы правы, мистер Макинтош, порознь мы доберемся вдвое быстрее.

Еще несколько минут ушло на то, чтобы развести борта, и в половине шестого оба судна, заглушив скорость, медленно причаливали к одному из нью-хейвенских молов.