Текст книги "Клуб любителей фантастики, 1970–1971"

Автор книги: Фредерик Пол

Соавторы: Анатолий Днепров,Джон Браннер,Брайан Уилсон Олдисс,Бертрам Чандлер,Сергей Жемайтис,Михаил Пухов,Владимир Щербаков,Димитр Пеев,Владимир Фирсов,Георгий Островский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Победители

И все же ответ пришел. Однажды хриплый, дребезжащий голос робота-дешифратора возвестил медленно и, как нам показалось, торжественно:

«Звездолет „Земля-II“ летит по галактическим координатам: минус 43 КУ 872; восток 07 В А 153. Время вхождения в гравитационное поле Проксимы 2219, 4072. Коэффициент отрицательного ускорения 0,102… Звездолет „Земля-II“ летит по галактическим координатам…»

Самые смелые, самые фантастические наши мечтания сбылись! Сбылись: к нам летел второй звездолет, посланный человечеством. Мы всем лагерем засели в кают-компании и не выходили оттуда целую неделю, днем и ночью обмениваясь вестями с земными братьями.

Прежде чем звездолет приземлился на второй спутник Неогеи, мы во всех деталях ознакомились с их космической одиссеей.

Как только связь с нашим звездолетом нарушилась, Астросовет принял решение послать нам на помощь второй корабль. К этому времени «Земля-II» уже стоял на стапелях. Через шесть лет он стартовал вслед за нами. Принципиально новый полирефлексный отражатель фотонов позволил «Земле-II» развить крейсерскую скорость в сто пятьдесят тысяч километров в секунду. Перед звездолетом летел пилотируемый роботами микрокорабль, прокладывавший путь. Он был уничтожен космическим облаком, но его гибель предупредила экипаж о грозящей опасности. Звездолетчики соприкоснулись с облаком во всеоружии, доподлинно препарировав его состав и магнитную структуру. Более того – они сумели сообщить на Землю о грозном препятствии на своем пути.

Объяснилась и загадка таинственного передатчика, периодически посылающего нам сигналы от Толимана.

Оказывается, экипаж «Земли-II» несказанно измучился мыслью, что мы, быть может, погибаем. Они перебирали всевозможные предположения: что наши силы иссякли, что мы гибнем, что мы уже отчаялись и не подозреваем, насколько близко спасение. И вот, когда началось торможение, они выпустили вперед гонца, вестника, посланца. Небольшой шар-зонд намного быстрее «Земли-II» прибыл в систему Проксимы.

Его передатчик был запрограммирован отыскать точечный мощный источник электромагнитного излучения, ориентировать на него свои передающие антенны и послать сигнал вызова. После получения ответа следовало передать основной текст.

Нет ничего странного в том, что в лабиринте из ста семи планет шар-зонд не сумел разыскать наши передатчики. Тем более что для внутренней связи мы использовали маломощные станции, а лазер галактической связи на звездолете работал на точно нацеленном, ориентированном к солнечной системе луче. Кто знает, автомат мог просто пролететь мимо Проксимы, так и не обнаружив нас, если бы не взрыв завода. Этот взрыв и был воспринят антеннами как источник электромагнитной энергии…

Ты, Астер, вряд ли запомнил радостную встречу наших спасителей. Мы не станем описывать ее во всех деталях. Пройдет время, и на твою судьбу выпадет нечто подобное, и тогда ты убедишься: такие мгновенья из жизни человеческой надо испытать самому. Остальное – строительство двух новых заводов антивещества, будни и праздники на Неогее и, наконец, приготовления к отлету ты, наверное, запомнил.

…Истек пятый год нашего пребывания на чужой планете. Два звездолета кружились возле Неогеи. Лагерь разросся и стал неузнаваем. Множество универсальных заводов, чудесные оранжереи, бассейны, стадион – вот какие диковинные цветы посадили и взрастили мы, земляне. На наших космодромах стояли межпланетные ракеты, всегда готовые стартовать. Разве мы могли покинуть эти сокровища, бежать из чужого мира? Он был неисчерпаем и разнообразен. Подробно мы изучили лишь одну из ста семи планет Неогеи. А двойная звезда Толиман? Она нас ждет, далекая и близкая, манит неизвестностью, недоступными тайнами, безднами непостижимыми.

Двадцать землян добровольно решили остаться на Неогее. Оставался весь экипаж «Земли-II» и вместе с ними Ксенон и Сигма.

Может быть, Астер, ты спросишь: что заставило этих людей решиться на столь трудный шаг? Во имя знания, вот все, что мы могли бы ответить тебе. Препятствия мыслимые и немыслимые, трудности невообразимые, долголетнее изгнание, каждодневный риск, сама смерть – ничто и никогда не остановит человека, мучимого жаждой познания.

Зачем первобытный пращур спускался на утлых челнах по течению рек? Дабы отыскать новые земли.

Зачем древние мореплаватели уходили в страшный безбрежный океан на парусных своих корабликах? Дабы разведать иные страны.

Зачем первые воздухоплаватели поднимались в царство птиц на своих ненадежных монгольфьерах и примитивных самолетах? Дабы окинуть взором прошлое свое с высоты.

Зачем первые космонавты отрывались от Земли? Дабы обрести новые миры.

Зачем мы полетели к далеким звездам? Чтобы познать вселенную, вечную, бесконечную вселенную.

Человек извечно был и пребудет таким – неудовлетворенным достигнутым, жадным к новому, ищущим непережитое счастье. Таковы Сигма и Ксенон, таковы мы все, таковы были Рубина и Теллур.

Будь же и ты, Астер, достойным сыном Великого, Вечного, Непобедимого человечества.

•

Сегодня меня нарекли иным – земным – именем. Но если твой первый крик вспыхнул вдали от пределов системы земного солнца, если твоя колыбель качалась в лучах вишневого светила, забудешь ли имя, дарованное тебе матерью и отцом: Астер.

Я, Астер, родился на Неогее. Я как-то спросил у Атаира, что значит мое имя, должны же означать что-то имена.

Он объяснил мне: давным-давно, тысячи лет назад, обитал на голубой планете народ, в чьем наречии «астер» звучало как «звездный» или «обитающий среди звезд».

Я, Обитающий Среди Звезд, родился на Неогее. Теперь и она далека от меня. Теперь по черному кругу экрана блуждает другое светило – звезда спектрального класса ДГ-3. А возле нее, едва заметен, парит крохотный лазурный кристалл – неведомая мне Земля.

Там, на Земле, возлежат меж материков исполинские океаны; и заледенелые вершины, точно бивни, пропарывают облака; и медлительное марево лазурных небес стережет мириады цветов и деревьев.

Там, на Земле, каждый может бродить по полянам, заросшим травой, и плыть по ночной реке, и просыпаться в горах от пения птиц. Там, на Земле, нельзя, не сощурясь, глядеть на полуденное солнце, как глядел я на то, вишневое, уже полузабытое мною, Астером, Обитающим Среди Звезд. Я вырос в звездолете, его огни – мое солнце; его иллюминаторы – мои небеса; его экипаж – все мое человечество.

Мое человечество возвращается на Землю, я впервые лечу туда.

Уже три с половиной года корабль гасит ход. На длину земного экватора приближает нас каждая секунда к заветной цели. Земля как бы накручивает на голубую свою оболочку серебристую нить с подвешенным к ней звездолетом.

Земля…

Перевел с болгарского В. ГРИМЕДЕВ

1971, № 6
Брайн Олдис
А ВЫ НЕ АНДРОИД?

_{Рис. Р. Авотина}

Пожалуй, даже читатели научно-фантастических журналов не представляют себе, с какой быстротой наука догоняет фантастику. Взять, к примеру, синтезирование молекул. Пластики, имитирующие человеческую кожу, уже поступают в продажу.

Меня это отнюдь не радует.

Кибернетика шагает вперед столь же стремительно. Сейчас уже умеют моделировать многие функции человеческого мозга. Можно заставить искусственный глаз видеть, искусственные ноги шагать, искусственные руки работать…

Наступает век андроида.

Уже можно изготовить робота – ужасное сооружение из стали и пластика, которое тем не менее внешне не отличишь от человека. Однако, заглянув внутрь, мы увидим нечто совершенно бесчеловечное, служащее каким-то чужим целям. И может быть, там, где у вас находится солнечное сплетение, заложена бомба, которая разнесет все вокруг, едва будет произнесена роковая кодовая фраза.

Эта мысль стала меня мучить как-то после ужина несколько дней назад. Я сказал жене. Не отрываясь от книги, она рассмеялась и кивнула механически заученным движением.

В этом было нечто такое… Я сидел в кресле, пристально рассматривая ее, и в мозгу моем шевельнулось первое подозрение. А вдруг… Да нет, это невозможно…

Я прекрасно сознавал, как недостойно строить такие предположения о собственной жене. Но угроза казалась мне весьма реальной и тем более зловещей, что сама подозреваемая может и не подозревать, кто она. В самом деле, представьте себе: вот вы робот-андроид, как вы узнаете об этом?!

В конце концов я пришел к такому выводу: что бы там ни было, но любая правда о моей жене лучше, чем эта невыносимая неизвестность.

На следующий день я пустил в ход целую серию проверочных испытаний. Для пользы тех, кого мучают подобные же вопросы, я прилагаю отчет о своих экспериментах.

Олдис стоит, переминаясь с ноги на ногу, возле парадной двери, то и дело поправляет галстук и через матовое стекло в этой двери не отрываясь смотрит во двор. Его жена, выбежавшая купить муки у бакалейщика, как раз отворяет калитку с улицы. За время ее отсутствия Олдис уже успел спрятать под циновкой в прихожей автоматические весы.

Если она войдет своей легкой походкой и, вытирая ноги, потянет тонн на пять, он тут же вызовет полицию.

Входит жена с приветливой улыбкой. Весит она не больше того, что должна весить обыкновенная женщина. Однако это пугает Олдиса еще больше: он ведь прекрасно знает, до каких чудес дошли сейчас с этими легкими сплавами. Чем больше он думает об этом, тем более убедительной уликой представляется ему ее вполне нормальный вес: она, несомненно, что-то скрывает.

– Как ты себя чувствуешь, дорогой? – спрашивает она.

Олдис тупо кивает, но не делает ни одного движения, чтобы помочь ей снять пальто. Жена его очень привлекательна, кожа без единого пятнышка, волосы уложены волосок к волоску. Конечно, это несколько неестественно – все-таки на улице сильный ветер.

– Ты очаровательно выглядишь сегодня, – говорит он, раздвигая губы в сатанинской улыбке. – Подойди поближе к свету, мне хочется исследовать твою прекрасную кожу под этим микроскопом.

– Сейчас не могу, дорогой мой сыщик, – весело отвечает жена. – Мне еще нужно испечь лепешки к завтраку. Если хочешь, накрой на стол.

Этот диалог был записан магнитофоном, который Олдис спрятал под подушкой, прикрытой газетой. Олдис слушает запись снова и снова, пользуясь каждым моментом, когда жена выходит из комнаты. Ему определенно кажется, что ее речь отдает чуждой психикой: право же, ни одному человеческому существу не придет в голову, что мужчина может захотеть накрыть на стол.

Подкравшись к кухонной двери, он заглядывает в щель, чтобы проверить, не сыплется ли в сбивалку для теста вместе с изюмом еще и стальная стружка. И вдруг кидается к жене с воплем, таким страшным, что кровь должна заледенеть в жилах у всякого, у кого по жилам струится кровь.

– Ой! – вскрикивает жена, роняя на пол мешочек с мукой. – До чего же ты меня напугал!

– Еще бы! Разве я не слышал, как сработала парочка реле, когда ты вздрогнула.

– Не валяй дурака! – с возмущением отвечает жена. – Просто терка свалилась на пол – вот и стук.

Олдис ничего не отвечает, но на лице его изображается недоверие. Он продолжает болтаться на кухне, притворяясь, что пытается обнаружить под обоями жучка-точильщика. Между тем жена его понесла лист с лепешками к духовке. Выбрав удобный наблюдательный пункт, он пристально следит за этой операцией.

Жена не обращает внимания на мужа, который горячечным взором наблюдает за ней из-за сушилки; она включает газ и обжигает палец. Олдис подскакивает к ней, весь само внимание.

– Синхронизация разладилась, – сочувственно замечает он. – Покажи-ка палец. Не пахнет ли паленой резиной?

Он с сомнением осматривает и ее палец и вдруг вцепляется в него зубами.

– Негодник! Бессердечный! – вскрикивает жена и отталкивает его. – Говорила я тебе, чтоб ты не разыгрывал со мной героя-любовника!

А теперь убирайся-ка с кухни, пока чай не будет готов.

Олдис отступает. Он потерпел временное поражение, но не собирается отказываться от своих намерений. Совершенно ясно, что женушка загнала его в ловушку и через какой-нибудь час все станет на место. И когда она накрыла на стол к завтраку, план боевой кампании уже полностью созрел в голове Олдиса.

Взобравшись на стул за приоткрытой дверью в столовую, он улучает момент и сыплет едкий порошок за ворот платья жене, которая как раз входит с чайником.

– Ты сошел с ума. Что за дурацкие затеи? – сердито кричит она и проливает струю кипятка на ногу Олдиса.

– Пустяки! Просто я решил смахнуть пыль с рамки картины. – Невинное выражение, с которым он произносит эти слова, сделало бы честь любому великому актеру.

– Я не позволю обращаться со мной как с механической игрушкой! – негодует жена.

– Так, так! Ну-ка, повтори, – произносит он сквозь зубы, но так тихо, что она не слышит.

Жена поспешно ставит на стол горячие лепешки и принимается чесать спину – это уже действует порошок. Олдис разочарован: ведь спина из пластика должна быть нечувствительна. И все-таки жена чешется. Более того, она говорит, что пойдет в спальню переодеться.

– В чем дело? – с вызовом бросает Олдис. – Предохранитель перегорел или еще что-нибудь?

– У тебя перегрелось воображение, – отвечает жена.

Олдис незаметно кладет на тарелку жены металлическую лепешку [1]1
  Такие предметы продаются в Англии в специальных магазинах. (Прим. пер.)


[Закрыть]. Однако подделка немедленно обнаружена.

– Игрушечные лепешки? В твои-то годы! – восклицает она. – Да что с тобой? Тебе, видно, требуется осмотр у… гм… врача.

Олдис вскакивает со стула.

– Ага! Наконец ты выдала себя. Хотела сказать «у механика». Не так ли?

Жена встревожена.

– Дорогой мой, да ты, кажется, вообразил, что я робот или что-то в этом духе? Ну, знаешь, если так будет продолжаться, тебя придется положить в психиатрическую клинику.

– Ты способна на все, чтобы заткнуть мне рот. Я вижу насквозь твои ходы в этой недостойной игре. А сейчас бросаю тебе вызов: съешь одну из лепешек, которые ты испекла.

Жена в сердцах хватает с тарелки лепешку и начинает жевать.

– Видишь, – говорит она с полным ртом, – я ем эту…

Тут она поперхнулась и закашлялась. Олдис торжествует. Наконец-то он вывел ее на чистую воду.

– В твой динамик и усилители тока попала крошка, не так ли? – злорадно изрекает он, хватает телефон и вызывает полицию. Не переставая кашлять, жена умоляет его положить трубку, но он тверд, как алмаз.

– Почему ты не хочешь признаться? – вопрошает он. – Скажи честно: «Я робот».

В отчаянии она произносит: «Я роб…» и вдруг рассыпается на части. По столовой катились около пяти тысяч четырехсот различных деталей, включая лампы, транзисторы, кожу, зубчатые колеса, провода. И только лепешки нигде не было видно…

– Полиция? – кричит Олдис в телефонную трубку. – Прошу вас немедленно приехать ко мне.

– Тебе это так не пройдет, Олдис, – тихо произносит обладатель металлического голоса на другом конце провода. – Мы не зря занесли тебя в свою картотеку. Ты окружен. Мы знаем, кто ты.

– Вы хотите сказать, – в изумлении кричит он, – что я роб…

Тут Олдис тоже рассыпается на части.

Перевел с английского В. Голант

1971, № 7
Георгий Островский
СКВОЗЬ ЧЕРНЫЕ ПУСТЫНИ

_{Рис. И. Шалито и Г. Бойко}

_{НАУЧНО-ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РАССКАЗ}

Как ты думаешь, где Оно сейчас? – спросил Капитан. Я поднял голову. Прозрачный купол нашей командной капсулы хорошо пропускал радиоэхо. Далеко в вышине лежали тяжелые облака. Импульсы радиозрения отражались от них. Над нашей планетой, как всегда, висела сплошная, непроницаемая стена, за которой была бесконечность Черных Пустынь.

Капитан включил двигатель. Теперь облака струились совсем рядом, и внезапно мы увидели их в каком-то совершенно новом виде. Они сохраняли привычные очертания башен, парусов, застывших волн, но выглядели непривычно рельефно – глубины, залитые темнотой, сквозь которую вот-вот прорвутся потоки света, утесы, выложенные из сияния, которое в любое мгновение готово вспыхнуть и сгореть, рассыпавшись серым пеплом тьмы.

Мы не сразу поняли, что впервые видим облака не в обычных отражениях радиоимпульсов, а оптическим зрением, которое в наших постоянных густых туманах действовало только на очень близкие расстояния.

– Внимание, разряды! – едва успел крикнуть я.

Все произошло мгновенно. Капсула накренилась. Ощущение того, что она начинает сплющиваться и растягиваться, пронзило нас. Оглушающая пустотелая тьма захлопнулась со всех сторон.

И только потом, через секунду или через час, снова возникли очертания. Сначала неясные, они постепенно становились все четче. Оказалось, что Капитан заметил опасность раньше меня. Когда я вскрикнул, он уже выводил капсулу из ловушки, в которую мы чуть было не попали, слишком близко подойдя к облакам.

– Что там у вас? – прозвучал в наушниках взволнованный голос Центрального поста слежения.

– Все в порядке, – ответил Капитан. – Ищем «летящую искру».

– Эта «летящая искра» – невидимка! – сердито буркнул Начальник поста. – Или наш гравитационный наблюдатель ошибся и ее вообще никогда не было, или у нее внезапно пропала масса!

Сейчас мы висели под облаками на предельном безопасном расстоянии. Наконец-то наши радиоимпульсы не отражались от них, как это бывало всегда, а проходили насквозь. Но радиоэхо ни разу не вернулось обратно. «Летящей искры» нигде не было видно.

Облака громоздились, налезали друг на друга, незаметно и неожиданно меняя форму. Было странно так близко видеть эти бесплотные вершины и ущелья.

– Не удивительно, – сказал Капитан, – что наши предки считали небо обителью разумных существ…

– Может быть, – сказал я, – теперь мы эту обитель просто перенесли на двести миллионов километров дальше…

Капитан взглянул на меня.

– А Оно, которое летит к нам?

– Именно к нам.

– Но ведь ты же знаешь, что Оно производило маневры на траектории. Чтобы не пролететь мимо нас, как те – в прошлом году и в позапрошлом.

– Почему эти маневры не могут иметь естественной причины?

Капитан не отмахнулся: он понимал, что я спорю не с ним, а с самим собой. Так же, как каждый из нас спорил сам с собой в эти странные лихорадочные дни, когда Оно надвигалось на нашу планету, целилось точно в нее, несло весть из другого мира, о существовании которого еще два года назад мы даже не подозревали. Может быть, Оно несло нам удивительные знания, и мы должны будем напрячь все свои силы, чтобы постичь их. Это может стать ослепительным рывком в будущее…

– Или бедой… – заметил Капитан.

– Внимание! – раздался торжествующий голос Начальника поста, и на экране появилось его лицо. – Внимание! Гравитационный наблюдатель снова поймал «летящую искру». Передаю координаты…

Я включил координатную сетку на куполе капсулы. На точке пересечения двух бледно светящихся нитей мы увидели то, что теперь все чаще называли «летящей искрой». Она двигалась равномерно, не очень быстро.

– Вижу «летящую искру», – сказал Капитан.

– Вас понял, – кивнул Начальник поста.

Официальная часть разговора кончилась, но сигнал Центрального поста слежения не выключался.

– Как она себя ведет? – вдруг спросил Начальник поста.

– Пока мирно.

– А если она попытается вступить в контакт?

Капитан молчал.

– А мы? – На пульте зажегся сигнал Блока защиты. – Что сделаем мы? Ответим? Или промолчим?

– Подождем, – ответил Капитан.

Видимое движение «летящей искры» заметно ускорилось. Она неуклонно приближалась к нам. Я и Капитан смотрели сквозь прозрачный купол, как «летящая искра», управляемая чьей-то твердой волей, все заметнее ползла по Черным Пустыням.

– А может быть, это все-таки астероид? – сказал я.

– Осколок Небесной Земли? Все может быть. Хотя вряд ли это астероид. И даже вряд ли «летящая искра»… Это корабль. И мы не можем избежать встречи с ним.

Вспыхнул сигнал Центрального поста слежения.

– Ребята! – воскликнул Начальник поста. – Гравитационный наблюдатель фиксирует очень незначительное, но равномерное уменьшение массы «летящей искры»!

– Ну вот… – Капитан, казалось, ждал этого сообщения. – Теперь ты понимаешь, какой это камень, если у него…

– …есть двигатель, – договорил я.

Да, это был корабль. Он приближался к нашей планете. С включенным двигателем?

– Значит, он тормозит. Верно, – кивнул Капитан. Он был возбужден, лицо его горело. Он уточнял траекторию «летящей искры», намечая предположительное место вхождения ее в атмосферу. – Блоку защиты – нулевая готовность, – переключил он тумблер вызова.

…Хорошо еще, что эта «летящая искра» – третья. Первую, два года назад, мы обнаружили, когда она пронеслась, едва не оцарапав нашу планету. Скорость была такая огромная, а само явление настолько невероятным, что ее приняли за галлюцинацию. Когда через год промелькнула мимо нас вторая «летящая искра», мы уже знали, что в Черных Пустынях есть гигантские сгустки массы. До них не доставали импульсы радиозрения. Их обнаружил только что изобретенный гравитационный наблюдатель…

– Послушай, – каким-то странным тоном сказал Капитан, – тебе не хочется проверить мои расчеты?

Он передал мне исходные данные. Я ввел их в формулы, произвел вычисления, получил параметры траектории.

– Все правильно, – сказал я. – Оно действительно приближается. Но летит не к нам, а мимо нас.

«Летящая искра» двигалась на фоне координатной сетки, все быстрее пересекая вертикали.

– Как ты думаешь, – наконец проговорил он, – может, все-таки передать сигналы готовности?

– Не знаю… Сейчас мне кажется, что лучше подождать еще.

– Но ведь она уходит! – воскликнул Капитан. – Третий раз уходит, даже не бросив взгляда в нашу сторону. Четвертого раза может уже не быть!

На экране появились лица Начальника поста и Руководителя Блока защиты.

– Ребята, – сказал Капитан. – Она проходит мимо.

В голосе Капитана звучало огорчение и, может быть, даже скрытая просьба. Во всяком случае, все, по-видимому, поняли ее. И чувствовалось, что все устали от напряжения, тревоги, неизвестности.

– Ты предлагаешь сигналы готовности? – спросил Начальник поста.

– Не знаю… Такого случая не было за всю нашу предыдущую историю. Его может не быть и всю последующую. А ты?..

В наступившей тишине отчетливо слышался легкий, осторожный шорох, как будто кто-то прислушивался. Это шел легкий «фон» от каналов связи.

– Ладно, – сказал Капитан. – Мы проследим за ней столько, сколько ее могут «держать» наши гравитационные наблюдатели. Мы знаем направление, откуда она прилетела. Мы знаем, что в том направлении есть большой сгусток массы. Мы уверенно можем предположить, что этот сгусток – Небесная Земля. Она наверняка еще не раз выпустит «летящие искры». В общем, это даже к лучшему, что они нас не замечают. Мы спокойно проведем на них эксперимент.

«Летящая искра» действительно двигалась мимо нас. Все новые данные указывали, что начиналась траектория от Небесной Земли, а уточненные расчеты свидетельствовали, что «летящая искра» Пройдет почти в двухстах тысячах километров.

– Двести тысяч километров плюс-минус пятнадцать тысяч, – задумчиво говорил Капитан. – Этого достаточно, чтобы спокойно понаблюдать за ней.

– Если она вдруг не произведет коррекцию траектории…

– Или не выбросит еще какой-нибудь штуки.

Она выбросила. Движущееся пятно на координатной сетке внезапно стало расплываться.

Капитан не успел еще протянуть руку к вызову Поста слежения, как Пост отозвался сам.

– Как слышите? Как слышите? – тревожно бился в наушниках голос.

– «Летящая искра» раздвоилась! Поняли меня? Поняли меня?

Мы еще этого не видели. Пятно продолжало расплываться, и вдруг онр на наших глазах превратилось в две «искры».

– Их массы относятся как один к двум, – твердил голос Начальника поста. – Как один к двум…

Линии полета двух «искр» уже заметно разошлись. Большая продолжала двигаться прежним курсом, а меньшая… Меньшая круто повернула к нам.

Капитан вызвал Блок защиты.

– Приступить к созданию микроатмосферы вокруг «искры»…

– Вас понял.

– Слой углекислоты до девяноста пяти процентов… Давление – до двадцати пяти единиц… Температура – до трехсот…

Капитан спокойно, как на тренировке, диктовал все необходимые защитные меры, которые должны были оградить планету от «искры».

«Летящая искра» неслась к нам, почти не уменьшая скорости. Она так раскалилась, что ее можно было увидеть даже оптическим зрением, как слабое туманное облачко. Радиозрение же улавливало ее как ослепительный шар, оставляющий за собой короткий вспыхивающий хвост.

Она приближалась к облакам. Скорость ее уменьшилась почти в тридцать раз, но и сейчас ее движение по-прежнему походило на падение.

Капитан отвел капсулу далеко в сторону: кто знает, как «летящая искра» будет взаимодействовать с облаками…

Она с маху пронзила облака. Возможно, она обладала соответствующей защитой, возможно, облака на нее не реагировали.

Капитан вызвал Блок защиты:

– Давление? Температура? Микроатмосфера?

– Все возросло до предела… – растерянно доложил Блок защиты.

Если ее не остановить, через несколько минут она…

– Вас понял, – ответил Блок защиты. – Жду команды.

– Не может быть, чтобы они этого не понимали, – прошептал Капитан. «Летящая искра», раскаляясь и светясь, обрушивалась на нашу планету, продутую мощными горячими ветрами, окутанную нерасходящимися благодатными туманами, единственную среди мертвых Черных Пустынь… Впрочем, уже не единственную.

Капитан бросил руку к тумблеру активной защиты. Сейчас раздастся короткий щелчок, стержень тумблера перескочит в крайнее положение, и сработают все устройства, которые…

Рука Капитана замерла на полпути.

«Летящая искра», словно догадавшись, что сейчас должно произойти, резко замедлила свое падение. Она заметно остывала и тускнела. Над ней, коротко хлопнув, разворачивался парашют.

Покачиваясь под парашютом, к нам медленно опускался шар около метра в диаметре.

– Похоже…

– Он выглядит совершенно мирным! – рассмеялся я.

– Похоже…

Я умоляюще смотрел на Капитана. Он понимал мое нетерпение. Ведь он сам именно для такого случая запроектировал в командной капсуле патрульный диск.

– Будь осторожен, – сказал он. – Очень осторожен. При первом же признаке опасности немедленно назад.

Мы пожали руки. Между нами выросла стена, другая, третья. Теперь я уже находился в патрульном диске. Диск еще не отделился от капсулы, он еще составлял с ней единое целое, но я уже не видел Капитана, а только слышал его голос.

Катапульта отбросила меня далеко от капсулы, и тут же автоматически включился двигатель. Патрульный диск поплыл к шару, висящему на парашюте.

Шар спокойно опускался. Он не проявлял никаких признаков жизни.

– Он совсем гладкий! – передал я Капитану. – Впрочем, нет: поверхность чуть пористая, оплавленная… Я уже совсем близко… Отчетливо вижу его оптическим зрением… Могу коснуться манипулятором…

– Не нужно. Мы видим его изображение. Будь осторожен. Ты слишком близко… Не попади в его микроатмосферу.

Я пролетел под шаром, облетел его несколько раз вокруг, поднялся над парашютом…

Кто бы там ни был – разумное существо или автомат, – он не мог не обратить внимания на мой диск.

В голове у меня шумело, покалывало, гудело.

– «Встреча двух разумов – победа над Черными Пустынями»! – весело крикнул я фразу, которую мы все сообща так долго готовили, предвкушая миг, когда можно будет произнести ее, и не веря, что этот миг в конце концов когда-нибудь наступит.

Капитан рассмеялся. Впервые за последнее время рассмеялся легко, без потаенных опасений. Конечно, еще ничего не кончилось, но пока все шло так хорошо, и в голове гудело, покалывало, шумело. Пожалуй, даже щекотало, саднило, жгло.

Какое-то странное тепло входило в голову. Как теплая волна. Как тонкая игла. Как легкое опьянение.

Шар был виден отчетливо. Даже слишком отчетливо. А приборная доска словно уходила в туман. Я вытянул руку, растопырив пальцы. Пальцев не было видно. Они слились в одну сплошную нечеткую ладонь.

Шар тоже расплылся. Только одна какая-то его точка видна была по-прежнему совершенно отчетливо. Я хотел снова взглянуть на приборную доску и не увидел ее…

– Я потерял радиозрение… И ничего не вижу…

И тут же я почувствовал резкий толчок. Это Капитан уводил мой диск обратно к капсуле. В той части мозга, где был центр радиозрения и радиоориентации, нестерпимо жгло. По мере удаления от шара боль утихала, но я по-прежнему ничего не видел.

Мой диск опустился в районе медицинской службы. Я слышал, как Капитан приказал никому не подходить к шару, пока не будет подавлено его губительное радиоизлучение. Потом я услышал команду направить на шар мощный радиогенератор. Потом все стихло.

А потом ко мне пришел Капитан. Я не видел его, а только слышал его голос.

– …Может быть, действительно четвертой не будет… – говорил он, не очень веря в свои слова.

– Будет. Первая пролетела мимо. Вторая – чуть ближе. Третья выпустила шар. Они пристреливаются к нам, как к мишени.

– Значит, мы обезвредим и четвертую!

– И пятую?

– И седьмую, и десятую! – воскликнул Капитан.

– Когда впереди бесконечность, так не говорят… Если мы будем молчать, шары будут прилетать снова. Все более совершенные.

– Мы не можем никуда укрыться, нигде спрятаться. Наша планета на виду у всех, кто хочет и кто может ее видеть…

– А если мы отзовемся, они, может, поймут нас. Нельзя доверять неизвестности, но нужно верить в разум, в разум тех на другой, на Небесной Земле.

Вокруг меня шевелилась темнота, в которой неожиданно возникали и исчезали голоса, шорохи, шаги. Мне нужно было к этому теперь привыкать…

* * *

Рассвет вырисовывал далекие контуры Тянь-Шаня. Созвездья меркли.

Мы сидели в своих креслах на Центральном пункте дальней космической связи. В общем, эксперимент удался. Двести миллионов километров наша третья станция пролетела с гораздо большей точностью, чем первые две, и удачно выпустила исследовательский шар на эту планету, которая упрямо прячется под сплошными облаками.

Теперь мы уже знали, что при таком давлении, температуре, составе атмосферы, о которых сообщило радиоизлучение шара, разумной жизни на ней не может быть…

–  Но передача прервалась, едва он сел на поверхность планеты, – сказал оператор.

–  Ерунда, – рассмеялся инженер-испытатель. – По-видимому, внутренняя антенна попала в затененное пространство. На следующем шаре мы установим такую антенну и такой передатчик, которые будут излучать радиоволны, даже если на шар обрушится космическая катастрофа.

Оператор тоже рассмеялся, и мы все посмотрели в небо, на крупную белую звезду, которая мерцала, как будто о чем-то сигналила, и которая даже не предполагала, что ее ожидает в ближайшие полгода.