Текст книги "Современная школа"

Автор книги: Франсиско Феррер–и-Гуардия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

V. Совместное обучение обоих полов

Самым важным проявлением рационального обучения, которое могло сразу шокировать многих, если принять во внимание интеллектуальную отсталость страны, стало совместное обучение девочек и мальчиков.

Это не стало абсолютным новшеством в Испании, потому что и в этой империи бедности в ее, так сказать, примитивном состоянии, есть деревеньки, удаленные от центров и путей сообщения, расположенные в долинах и горах, в которых благодетельный сосед, или священник, или пономарь деревни обучают мальчиков и девочек католицизму и порой букварю совместно; более того: бывали случаи, когда само государство официально разрешало, а если нет, то, по крайней мере, мирилось с этим в маленьких деревнях, чьих общих средств не хватало на оплату учителя или учительницы; ведь иногда именно учительница, а не учитель, занимается обучением мальчиков и девочек, как я сам мог убедиться в одной маленькой деревеньке недалеко от Барселоны; но в городах до тех пор не существовало смешанных школ, и если иногда до нас доходили через литературные источники новости о совместном обучении в других странах, никто не думал о том, чтобы перенять это в Испании, где само предложение ввести это важнейшее новшество казалось безумной утопией.

Зная об этом, я стремился не пропагандировать это новшество публично; ограничиваясь тем, что претворял его в жизнь в частном, индивидуальном порядке. Всех, кто просил записать ученика, мы спрашивали, есть ли в семье девочки, чтобы записать и их в ученицы, поскольку необходимо было объяснить всем причины, по которым мы выступаем за совместное обучение и, хотя работа была тяжелой, результаты были плодотворными. Если бы мы заявили об этом публично, это породило бы тысячу вопросов, это обсуждалось бы в прессе, ведь условности и страхи того, что скажут, являются ужасным препятствием, сводящим на нет бесконечное множество хороших идей, они довлеют над рассудком и, если и не уничтожают идею полностью, ее становится крайне трудно осуществить: продолжая свое дело, я смог обеспечить присутствие достаточного количества мальчиков и девочек на инаугурации, и с тех пор это число постоянно росло, как показывают цифры, приведенные в Бюллетене современной школы, которые я приведу ниже.

Совместное обучение обладало для меня фундаментальным значением, оно было необходимо не только для реализации идеала рационалистического обучения, но и само представляло собой идеал, родившись в Современной школе, прогрессивно развиваясь без каких-либо исключений и давая нам уверенность в достижении поставленных целей.

Природа, философия и история учат нас, вопреки всем препятствиям и атавизмам, что женщина и мужчина дополняют друг друга в человеческой жизни, и незнание этой существенной истины было и остается причиной серьезных бед.

Во втором номере Бюллетеняя привел обширные доводы в пользу совместного обучения в следующей статье.

Необходимость совместного обучения

Совместное обучение принято у всех цивилизованных народов. Многие из них уже давно убедились в его прекрасных результатах.

Основная идея совместного обучения заключается в том, чтобы дети обоих полов получали одинаковое образование; чтобы они одинаково развивали свой ум, очищали сердце и закаляли свою волю; чтобы женская и мужская части человечества лучше понимали друг друга с самого детства, чтобы женщина, не на словах, а на деле, в реальности, становилась подругой мужчины.

В одном из самых трансцендентальных актов нашей жизни, когда мужчина и женщина соединяются в браке, в торжественной церемонии, мужчине говорят, что женщина является его подругой и спутницей жизни.

Это пустые, бессмысленные слова, не встречающие реального и рационального воплощения в жизни, потому что в христианских церквях, особенно в католической, мы видим и ощущаем полную противоположность этой идее дружбы. Судите сами: одна добросердечная христианка, недавно совершенно искренне горько жаловалась на свою церковь за моральное унижение, которому подвергается ее пол среди правоверных: было бы безбожной дерзостью со стороны женщины стремиться попасть в храме даже в самую низшую категорию пономарей.

Тот, кто не замечает, что положение женщины под влиянием христианской морали остается тем же, что и в древности, а может даже и хуже и с отягчающими обстоятельствами, должен страдать от умственной слепоты. В наших христианских обществах, повсюду в результате патриархальной эволюции, происходит так, что женщина, не принадлежа самой себе, остается не более и не менее чем придатком мужчины, постоянно привязанным к столбу его абсолютного господства, иногда… золотыми цепями. Мужчина превратил ее в вечно младшее существо. Калеча ее, он следует дилемме: или угнетает ее и заставляет молчать, или обращается с ней как с избалованным ребенком… стремящимся понравиться капризному господину.

Если и может показаться, что для нее наступает заря нового дня, если в течение какого-то времени в этой стране начинает проявляться ее воля, и она начинает обретать крохи независимости, если из рабыни она начинает переходить, хоть и с раздражающей медленностью, в категорию ученицы, к которой относятся со вниманием, то это благодаря искупительному духу науки, начинающему преобладать над сельскими обычаями и указами местных правителей.

Человеческий труд, направленный во благо человеческого вида, до сих пор был недостаточным: он должен сочетаться с преемственностью; он должен быть доверен в равной мере и мужчине, и женщине. Следует учитывать, что цель мужчины в человеческой жизни, в его жизненной миссии, заключается как не в подчинении женщине, так и не в господстве над ней, которое мы стремимся упразднить. Речь идет о различных качествах, и между столь разными вещами не может быть сравнения.

Как утверждают многие психологи и социологи, человечество разделяется на две основные категории: мужчина олицетворяет сферу мышления и прогрессивного духа; женщина олицетворяет интенсивные чувства и элемент стабильности.

С еще большими основаниями следует учитывать тот факт, что этот образ жизни не дает благоприятной среды для распространения идей реакционеров всех видов, и не имеет ничего общего с ними. Если консервативный элемент и эмоциональные качества преобладают у женщины по закону природы, то из этого вовсе не следует делать вывод о том, что законным сопутствующим последствием для подруги мужчины, из-за личного склада ее характера, является то, что ей нельзя думать о чересчур важных вещах, или же что ее ум функционирует в направлении, противоположном науке, веря в суеверия и приметы всех типов.

С другой стороны, считается, что женщина обладает повышенной эмоциональностью. Она не владеет тем, что она получает, как эгоистичная монополистка; ее мнения, ее идеи, все добро и зло, формирующие ее моральные сокровища, когда она их выказывает, она передает с избыточной щедростью тем людям, которые связаны с нею, благодаря таинственным качествам своей чувственной натуры. Отсюда проистекает то, что общеизвестно: с утонченным мастерством и безупречной интуицией они раскрывают весь свой моральный облик, всю свою душу перед избранными ими возлюбленными.

Если самые первые идеи являются ростками истины, семенами соответствующих знаний, посеянными в сознании ребенка его первым педагогом, в соответствии с научной обстановкой своего времени, то в его отчем доме творится абсолютно доброе, здравое со всех сторон дело.

Если же человек, в самом раннем возрасте своей жизни, воспитывается на сказках, на всевозможных заблуждениях, противоположных направлению науки, чего ждать от его будущего? Когда ребенок повзрослеет, он станет препятствием для прогресса. Сознание человека в детском возрасте совпадает с его физиологической природой: оно нежно, уязвимо. Оно очень легко воспринимает все, что поступает снаружи. Однако со временем его пластичность затвердевает; его первоначальная чрезмерная податливость превращается в относительную устойчивость. С этого момента можно сказать, что скорее развиваются первые понятия, усвоенные от матери, чем происходит наложение, отождествление с сознанием молодого человека. Чистые воды самых рациональных идей, внушенных при социальном обмене или в результате самообучения, способны порой очищать ум человека от ошибочных концепций, усвоенных в детстве. Но как происходит в практической жизни, в сфере поведения, подобная трансформация ума? Не следует забывать, что, в конечном итоге, чаще всего, в потаенных уголках сердца прячутся мощные эмоциональные склонности, происходящие из самых ранних идей. Именно отсюда у большинства людей появляется абсолютное противоречие между мыслью и действием, рассудком и волей, постыдное и отвратительное противоречие, которое чаще всего служит срыву добрых дел и параличу прогресса. Эти первоначальные отложения, усвоенные от наших матерей, являются настолько прочными, стойкими, что превращаются в нашу суть, и какие же сильные энергии, какие мощные характеры нужны для того, чтобы исправить мысль и волю, когда те, проникая порой в глубины я, составляя весь инвентарь его идей, постоянно сталкиваются с умерщвляющей иезуитскойсубстанцией, переданной им матерью.

Женщина не должна быть заключенной кухни. Радиус ее действий должен распространяться за пределы стен домов: этот радиус должен распространяться до границ всего общества. Для того чтобы женщина могла реализоваться в добрых делах, ее знания не должны сводиться к дозволенному уровню ниже нуля: их качество и количество должно соответствовать качеству и количеству знаний мужчины. Наука, проникая в мозг женщины, ведет его правильной дорогой, освещает этот богатый источник чувств; этот неизведанный до сих пор феномен; это добрая весть для будущего мира и счастья в обществе.

Секретан говорил, что женщина представляет собой неразрывность, а мужчина – перемены; что мужчина – это индивид, а женщина – вид. Но перемены, видоизменения в жизни нельзя понять, они могут казаться мимолетным, несостоятельным явлением, которому не хватает реальности, если не будет труда женщины, утверждающей и укрепляющей то, что производит мужчина. Индивид, как таковой, представленный в парне, является однодневным цветком, обладающим эфемерным значением в обществе. Женщина, представляющая вид, обладает миссией удержания, в самом виде, элементов, улучшающих жизнь, но, для того чтобы они были адекватно поняты, необходимо, чтобы она обладала научными познаниями.

Человечество будет улучшаться быстрее, оно будет следовать твердым и постоянным шагом по восходящему пути прогресса, стократно увеличивая свое благосостояние, если представит сильному, импульсивному чувству женщины идеи, завоеванные наукой. Рибо говорит, что идея является не больше, чем идеей, т. е. простым, ничего не производящим, ни на что не способным, неконструктивным фактом познания, если она не сопровождается чувством, эмоциональным состоянием, если ее тенденции не пробуждают, так сказать, движущие элементы.

Отсюда можно заключить, что для блага прогресса, когда наружу выходит идея, посвященная истине в научном мышлении, ее нельзя оставлять в подвешенном состоянии даже на короткий промежуток времени. Этого можно избежать, наполнив идею чувством, сообщив ей любовь, так чтобы человек, к которому приходит эта идея уже не оставлял ее до тех пор пока не реализует ее в жизни.

Когда это все произойдет? Когда между идеями и страстным, неистовым сердцем будет реализован союз в душеженщины; тогда в цивилизованных странах свершившимся фактом станет моральный матриархат. Тогда человечество, с одной стороны, уже внутри семейного очага, будет обладать педагогическим опытом, взращивающим в направлении идеала семена новых поколений; и, с другой, будет располагать апостолом и убежденным пропагандистом, который, в первую очередь, через свои чувства сможет учить людей свободе, и целые народы солидарности.

VI. Совместное обучение общественных классов

То же, что касается, общего обучения обоих полов, на мой взгляд, касается и социальных классов.

Я мог бы основать бесплатную школу; но школа для бедных детей не смогла бы стать рациональной школой, потому что если не обучать их легковерию и подчинению, как в старых школах, они непременно начали бы склоняться к бунту, у них спонтанно начало бы проявляться чувство ненависти.

Это противоречие нельзя смягчить; нельзя создавать школы исключительно для обездоленного класса: в них будет царить или послушание благодаря заблуждениям и незнанию, систематически поддерживаемым ложным обучением, или ненависть к тем, кто подчиняет и эксплуатирует этот класс.

Эту деликатную тему лучше прояснить сразу: бунт против угнетения – это вопрос истинной эстетики, чистого равновесия между людьми, как говорится в неувядающих строках из первого параграфа знаменитой революционной Декларации: люди рождаются и остаются свободными и равноправными, между ними не должно быть социальных различий; если они есть, то пока одни тиранически злоупотребляют властью, другие протестуют и ненавидят; бунт – это тенденция к равенству, и, в качестве таковой, он рационален, естественен, чтобы не сказать, правомочен, так как право дискредитировало себя в плохой компании закона и религии. Скажу прямо: угнетенные, обездоленные, эксплуатируемые должны быть бунтарями, потому что они должны отстаивать свои права на полное и абсолютное участие во всеобщем достоянии.

Но Современная школаработает с детьми, которых она путем образования и обучения готовит к взрослой жизни, без предвосхищения их любви или ненависти, послушания или бунта, поскольку все это относится к долгу и чувствам взрослых; иными словами, она не хочет пожинать плоды без их предварительной культивации, она не хочет навязывать какую-либо ответственность, не сделав свой вклад в осознание условий, которые должны лечь в ее основу: дети учатся быть взрослыми, и, когда настанет их час, они сами заявят о своем бунте.

Школе для богатых детей пришлось бы тратить слишком много усилий на то, чтобы доказать рациональность принципа подобной исключительности. Сама сила вещей заставила бы ее обучать детей принципам сохранения собственных привилегий и использования собственных преимуществ.

Совместное обучение бедных и богатых, вводящее в контакт и тех и других в невинном равенстве детства, через систематическое равенство рациональной школы, является благим, необходимым и восстанавливающим справедливость методом обучения.

Я придерживался этой идеи, стараясь принимать учеников из всех слоев общества, объединяя их в одном классе, приняв систему оплаты за обучение в соответствии с возможностями родителей или опекунов учеников, без единой системы зачисления, уравнивая их, таким образом, на практике, используя как бесплатное обучение, так и минимальные и средние ставки оплаты за обучение, вплоть до максимальных.

В дополнение к вышеизложенному в этой главе я привожу статью из газеты La Publicidad, опубликованную в Барселоне 10 мая 1905 г., и в Бюллетене:

Современная школа

Наш друг D. R. С. в прошлую субботу организовал конференцию, в Республиканском центре обучения на улице Эстрелья (Грасиа), на тему, обозначенную в заголовке, с целью объяснить публике, что представляет собой современное обучение и преимущества, которые общество может получить от него.

Считая эту тему животрепещущей и достойной общественного внимания гораздо более многих других, я решил, что полезно было бы поделиться с прессой следующими впечатлениями и размышлениями, которые помогут пролить свет на важнейшие истины, и фактически, нам показалось, что участники конференции согласились с нашими идеями, но не согласились ни с предлагаемыми для их реализации средствами, ни с тем, что примеры Бельгии и Франции, приведенные нами в качестве образцов, достойны подражания.

Фактически, сеньор С. в деле основания, финансирования и управления образовательными учреждениями доверяет только государству, депутатам или муниципалитетам; что на наш взгляд является большой ошибкой, потому что если современная педагогика подразумевает новую ориентацию на рациональное, т. е. справедливое общество; если посредством современной педагогики мы предлагаем обучать и воспитывать новые поколения, демонстрируя одновременно причины и мотивы нарушения равновесия в обществе; если посредством современной педагогики мы надеемся воспитать счастливое человечество, свободное от религиозных выдумок и от всех идей о необходимости социально-экономического неравенства, мы не можем доверить ее государству и другим официальным органам, которые поддерживают привилегии, будучи консервативными, и сочиняют все законы, оправдывающие эксплуатацию человека человеком, как основу для всех самых низких злоупотреблений властью. Доказательств наших утверждений существует предостаточно, к тому же каждый может убедиться в них, посетив фабрики, цеха и доки, где трудятся наемные рабочие; спросив их как живут люди внизу и наверху, послушав устные свидетельства во всех дворцах т. н. правосудия всего мира, поговорив с заключенными всех тюрем о причинах, по которым они оказались там.

Если всех этих доказательств недостаточно для того чтобы продемонстрировать, что государство покровительствует владельцам общественных богатств и преследует тех, кто бунтует против подобной несправедливости, достаточно вспомнить о том, что происходит в Бельгии; благополучной, по словам сеньора С., стране, где правительство защищает официальное образование столь эффективно, что любая другая форма обучения там стала невозможной. В официальных школах, как сказал сеньор С., учатся дети и богатых, и бедных, и там очень приятно видеть ребенка из богатейшей семьи рука об руку с бедным и скромным товарищем. Истина заключается в том, добавим мы со своей стороны, что в официальных школах Бельгии могут обучаться все ученики; но при этом следует отметить, что образование, которое они получают, основывается на той идее, что бедные и богатые будут существовать всегда, и что социальная гармония зависит от соблюдения законов. Следовательно, чего еще хотеть хозяевам мира сего, как не того, чтобы подобное образование давали везде? Зачем им заботиться о том, чтобы рациональные идеи принимали детские головы тех, кто однажды может взбунтоваться, как это произошло недавно в Брюсселе и в других городах Бельгии, где дети богатых, вооруженные и организованные в национальные милиции, расстреливали детей бедных, осмелившихся требовать всеобщего избирательного права. С другой стороны, новости о состоянии бельгийского образования, которые получаю я, сильно отличаются от информации сеньора С. Передо мной сейчас лежит несколько номеров льежской газеты L'Express, в которой под заголовками типа: Разрушение нашего общественного образования, можно прочитать вещи, которые, к огромному сожалению, сильно напоминают то, что происходит в Испании, не говоря уже о том, что с недавних пор там процветает конгрегационистское образование, которое, как всем известно, является ничем иным, как систематизацией безграмотности. В конце концов, неслучайно в Бельгии правит открыто клерикальное правительство.

Что же касается современного образования в республиканской Франции, мы можем сказать, что ни одна из книг, используемых во французских школах, не служит истинно светскому образованию, и добавим, что в тот же день, когда сеньор С. давал речь в Грасии, парижская газета L'Actionопубликовала статью под заголовком Как учить светской морали, взятую из книги Recueil de maximes et pensées morales, в которой содержатся до абсурда анахроничные мысли, удушающие для элементарного здравого смысла.

Нас спросят о том, что мы готовы сделать сами, раз мы не доверяем государству, депутатам и муниципалитетам? Об этом можно спросить всех тех, кто хотел бы изменить свою жизнь: в первую очередь рабочих, затем интеллектуалов, обладающих благородными чувствами, которых если и не существует в избытке, то все же встречается достаточно. Тогда мы узнаем больше.

Тот же сеньор С. жаловался на затраты, ценой которых муниципалитет идет на требующиеся реформы. Я убежден, что гораздо меньше времени и затрат пришлось бы потратить на то, чтобы разъяснить рабочему классу, что он может рассчитывать только на себя.

Поле для деятельности обширно. Посетите рабочие общества, Республиканские братства, Центры обучения, Рабочие кружки и все остальные сообщества, заинтересованные в возрождении человечества, поговорите с этими людьми на языке истины, советуя им укреплять единство, прилагать усилия и проявлять постоянное внимание к проблеме рационального и научного обучения, демонстрирующего несправедливость существования привилегий и возможность их упразднения. Если наши усилия будут прилагаться в этом направлении, если все эти сообщества реально желают освобождения страдающего класса, потому что страдают далеко не только рабочие, да будет уверен сеньор С., что результаты будут положительными, гарантированными и полными; в то время как от правительства мы можем получить лишь запоздалые результаты, которые не послужат ничему кроме заблуждений, усложнения перспектив и упрочения господства одного класса над другим.