Текст книги "Микроб редко приходит один. Как микроорганизмы влияют на нашу жизнь"

Автор книги: Франк Тадеуш

Соавторы: Франк Тадеуш
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Естественное сопротивление: когда микробы становятся резистентными

Пещера Легучилья в штате Нью-Мексико (США) относится к самым впечатляющим сталактическим пещерам мира. Ее длина составляет 200 километров. Так как огромный лабиринт пещер закрыт толстым слоем осадочных пород, в нее не проникает вода. Рай для микробиологов, ведь благодаря этому под землей Нью-Мексико сохранились древнейшие штаммы бактерий.

Вход в подземелье забран железной решеткой. Лишь изредка делается исключение и внутрь пускают ученых. Одним из таких счастливцев стал канадский биохимик Джерри Райт. Он соскоблил с горной породы 93 микробные пробы и унес их с собой.

В своей лаборатории в Гамильтоне, провинция Онтарио, Райт угостил бактерии, возраст которых 4 миллиона лет, самыми распространенными антибиотиками, их было 26. Результаты шокируют: почти все штаммы бактерий были резистентны минимум к одному, а большинство ко многим антибиотикам. Три штамма были резистентны к 14 действующим веществам.

И еще один факт, от которого становится не по себе: некоторым из древних микробов удалось найти слабое место у относительно нового антибиотика. Таким образом Райт доказал, что бактерии уже очень давно могли эффективно бороться с антибиотиками.

Минуточку, 4 миллиона лет назад никаких антибиотиков еще не существовало!

По крайней мере, искусственно синтезированных. Природные антимикробные вещества в наличии имелись. Предположительно, они обязаны своим появлением самим микроорганизмам. Некоторые одноклеточные организмы беззастенчиво пользовались этим боевым веществом для ослабления своих противников. Однако конкуренция не дремлет, и эти противники развили в себе сопротивляемость к природным антибиотикам.

Резистентные микробы и тысячи смертей

Итак, резистентность к антибиотикам – вполне естественное явление, а не примета нового времени. Для людей это поистине удручающая новость. Потому что в забеге наперегонки с антибиотиками мы как в известной сказке про зайца и ежа: первый бегает без роздыху, а второй и шагу не сделает, но оказывается первым. И победить у нас шансов мало.

Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) считает, что мы находимся на пути к постантибиотической эпохе. Мы в таком же положении, как с нефтью: ресурсы когда-то закончатся и нам уже сейчас надо искать другие варианты. По данным Института Роберта Коха, сегодня в Германии 1000–4000 человек ежегодно умирают из-за инфекций, вызванных мультирезистентными возбудителями. В Европе таких смертей насчитывается 25 тысяч, в США каждый год жертвами так называемых супербактерий становятся 23 тысячи человек.

В марте 2018 года на первые строчки новостей попала история британца, подцепившего гонорею в Юго-Восточной Азии. Инфекция, называемая в народе «триппер», обычно хорошо лечится антибиотиками. Но этот ее вариант не отвечал на лечение. Только резервный антибиотик, применяемый в самых экстренных случаях, помог заболевшему встать на ноги. Европейский центр контроля и профилактики заболеваний (ECDC) предупредил, что лечение в будущем этой половой болезни находится под угрозой.

Но стать мишенью мультирезистентной бактерии можно и без сексуальных приключений. Например, из-за безделицы, скажем укуса осы, можно попасть в больницу, а там заразиться супербактерией. Когда-то подобная ситуация в больницах была бы немыслимой, но не сегодня.

Кто боится антибио-тигра?

«Антибиотиками последней надежды» называются антибиотики стратегического запаса. Нельзя придумать более удачное название. После них останется только молиться. Но даже после того, как было применено запасное средство, перспективы пациента не слишком радужны: экстренные антибиотики действуют не так эффективно, как обычные, поэтому лечение затягивается, а побочные эффекты довольно тяжелые.

Но люди пока еще не осознали реальную опасность. На лекциях я постоянно спрашиваю слушателей, боятся ли они инфекционных заболеваний. Большинство отрицательно качает головой. Люди удивительно расслаблены и несведущи в этом отношении. Это заметно и по многим деталям. Например, один студент в протоколе эксперимента все время писал «антибио-тигр» вместо «антибиотик». К сожалению, он не шутил.

Антибиотики настолько вошли в нашу жизнь, что нас одолела фатальная беззаботность. Пациенты настойчиво упрашивают терапевтов выписать им при вирусном заболевании антибиотик, хотя он здесь бессилен.

Чтобы представить себе мир без антибиотиков, не нужно забираться в глубь веков.

Всего 100 лет назад солдаты всех стран, воевавших в Первой мировой, умирали, как мухи, поскольку не было антибактериальных препаратов. Страшные раны молодых мужчин инфицировались от грязи из окопов. От гангрены умирали тысячами.

Самый известный антибиотик, конечно, пенициллин, его люди начали использовать с конца 1940-х годов. В 1945 году британцы Александр Флеминг, Хоуард Флори и Эрнст Чейн получили за это открытие Нобелевскую премию по медицине. По моему мнению, это одна из самых заслуженных наград всех времен.

Прием пенициллина тормозит ключевой фермент, управляющий строительством бактериальной клеточной стенки. Клеточная стенка молодой, еще растущей бактерии становится мягкой; в клетку устремляется вода, и та лопается и погибает. Гениальный механизм. Так как этот фермент для строительства клеток встречается только у бактерий и его нет у людей и животных, пенициллин избирательно убивает только бактерии.

Дьявольская сила микробов

Известно около 800 антибактериальных действующих веществ. Большинство из них не подходят для массового производства по различным причинам: то клиническое применение слишком дорогое, то слишком сложны в изготовлении. Некоторые из них токсичны для человека, у других маленький срок хранения или они быстро теряют свое активное действие в человеческом организме. Так что в медицине используются всего около 100 антибиотиков. Все они способны разрушить бактериальную клетку, внося в нее крошечные молекулярные изменения.

Существуют так называемые антибиотики широкого спектра, которые эффективны против большого количества различных бактерий, и антибиотики, атакующие только некоторые группы. К сожалению, антибиотики не отличают «полезных» бактерий от «вредных». «Хороший» или «плохой» – это сильно зависит от контекста. Кишечные бактерии отлично выполняют свою работу, когда находятся на своем месте – в кишечнике. А в мочевых путях они вызывают тяжелые, очень неприятные инфекции.

Как упоминалось выше, бактерии обладают естественной способностью защищаться от атакующих антибиотиков и развивать резистентность. Резистентность означает, что тот антибиотик, который принимает человек для лечения, больше не помогает.

Микроорганизмы дьявольски изобретательно умеют избегать гибели. Особенно если подумать, что они представляют собой всего лишь клеточную плазму и немного ДНК. Гениальное свойство пенициллина было в том, что он отключал фермент, отвечающий за строительство клеточных стенок у бактерий. Некоторые бактерии отреагировали на эту программу разрушения – и просто создали другой фермент, к которому лекарство не может «пристыковаться». Таким образом самый известный антибиотик стал бесполезным и на свет родился метициллин-резистентный золотистый стафилококк.

Другие бактерии способны разрушить антибиотик с помощью расщепляющих ферментов. Или они заключаются в оболочку, как в кокон, и становятся недоступны для действующего вещества. Один из замечательных методов самоутверждения бактерий – так называемый мембранный транспорт, с помощью которого клетки выталкивают из своего тела вторгшийся антибиотик.

Все микроорганизмы обладают поразительной способностью защищаться от нападения, в том числе и грибы и вирусы. Люди тоже причастны к тому, что микробы развивают опасную резистентность к антибиотикам. Начатая упаковка прописанных антибиотиков, не выпитая до последней таблетки, может способствовать резистентности какого-либо штамма бактерий.

Дозировка лекарственных препаратов выведена из данных клинических исследований таким образом, чтобы она побеждала инфекцию с высокой вероятностью. Но чтобы это произошло, нужно строго придерживаться рекомендаций. Только тогда можно с уверенностью сказать, что в инфицированное место организма антибиотик поступил в достаточной концентрации и что все вредные микробы погибли. Обычно же симптомы инфекционного заболевания быстро проходят, как только человек начинает пить антибиотики. Уже первый залп наносит микробам очевидный ущерб. Поэтому в очаге инфекции производится меньше ядовитых веществ. И защитные силы организма при поддержке антибиотика тоже чувствуют себя в ударе. Организм посылает мозгу сообщение: «Все снова в порядке!» И мозг думает: «Зачем принимать оставшиеся таблетки? В мусорку их!» Разрушительный ход мыслей.

Те выносливые бактерии, что пережили первый штурм, бьют в ответ еще сильнее. Теперь они могут беспрепятственно размножаться – ведь их конкуренты пали жертвой антибиотика. Удивительно, но для нас было бы полезнее, если бы организму было плохо до тех пор, пока инфекция не будет вылечена полностью, – тогда мы бы точно допивали упаковку лекарства до конца.

Стерильность на 99,9 % – она вообще нужна?

Этот пример показывает, что при борьбе с микроорганизмами нам иногда отказывает логика. И в теме гигиены тоже царит путаница. Признаюсь, здесь есть вина микробиологов. Мы долгое время рассказывали людям, что в своих четырех стенах они должны уничтожать всех микробов до последнего, спрятавшегося в какой-нибудь царапине. Поэтому сегодня почти в каждом доме есть суперсильное антибактериальное средство, предположительно уничтожающее до 99,9 % микробов. Но уже ясно, что нет необходимости добиваться в квартире той же стерильности, что в больнице.

Насколько я знаю, не существует ни одного исследования, которое бы убедительно обосновывало пользу от применения специальных дезинфицирующих средств для здоровых людей в домашней обстановке. Напротив, множатся доказательства того, что бездумное применение дезинфицирующих или специальных чистящих средств играет на руку потенциально опасным микробам. Есть данные, что неправильная дозировка дезинфицирующих средств может способствовать резистентности микробов.

Ведь дезинфицирующие средства были созданы не для того, чтобы обеспечивать стерильные условия и целенаправленно уничтожать бактерии, их главная задача – не дать распространиться инфекционным заболеваниям. В отличие от антибиотиков, они не атакуют конкретную цель. Они разрушают (ученые предпочитают говорить «денатурируют») жизненно важные структуры и биомолекулы микроорганизмов, например белки или жиры из клеточных мембран.

В больницах дезинфицирующие средства выполняют важную функцию, будучи первой линией защиты против опасных патогенов. Если они применяются в правильной концентрации и временной продолжительности, то надежно убивают и бактерии, резистентные к антибиотикам. Известные химические дезинфицирующие вещества – это спирт, озон, хлор, перекись водорода, йод, хлоргексидин, а также медь и серебро. Но что происходит, когда эти средства применяются в неверной дозировке?

Как дезинфицирующие средства способствуют резистентности

Есть такая опасная распространенная привычка – разбавлять антисептические средства водопроводной водой. Или из экономии наносить лишь несколько капель на загрязненную бактериями поверхность. Исследования предполагают, что резистентные микробы только выигрывают от робких атак. Как и при применении антибиотиков, сначала погибают микроорганизмы, не способные оказать серьезное сопротивление. Но «плохие парни» остаются жить и процветают после исчезновения своих слабых конкурентов.

Вызывает сильное беспокойство то, что химические вещества могут способствовать возникновению резистентности и к антибиотикам. Pseudomonas aeruginosa (синегнойная палочка) считается очень зловредным возбудителем, таящимся во влажном климате ванн, раковин, душевых кабин и туалетов и способным вызывать в ослабленном организме целый ряд неприятных, даже опасных для жизни заболеваний, например воспаление легких.

Ирландские исследователи угостили в лаборатории микроба-испытуемого хлоридом бензалкония, широко распространенным антисептическим средством и консервантом, содержащимся во многих антибактериальных средствах для мытья посуды и для стирки. Возбудитель погиб, но только при высокой концентрации препарата. До того порогового значения микроб даже привык к антисептическому средству.

А использовав против микроба антибиотик ципрофлоксацин, ученые сделали шокирующее открытие: бактерии Pseudomonas оказались резистентны к препарату, который применяется, например, при кишечных инфекциях, а также инфекциях желчного пузыря и мочевого пузыря. И это при том, что возбудитель до того никогда не контактировал с антибиотиком. Тот же мембранный транспортный белок, с помощью которого бактерия избавилась от хлорида бензалкония, вышвырнул наружу и антибиотик.

Какие здесь выводы для домашнего использования? Нет абсолютно никаких причин использовать тяжелую артиллерию, к примеру антисептики, постоянно и в профилактических целях. Нормальной здоровой семье вполне хватит обычных способов уборки – она останется здоровой и счастливой. Исключением из этого правила является ситуация, когда член семьи с острым или хроническим инфекционным заболеванием лечится дома. Тогда лучше обратиться за советом к квалифицированному специалисту, например терапевту. И он подскажет, нужны ли дезинфицирующие средства.

Простые методы контроля размножения микробов дома без дезинфицирующих средств

1. Температура выше 70 °C: варить, жарить, мыть горячей водой.

2. Высокоэнергетическое излучение: солнечный свет (УФ-излучение), микроволновая печь.

3. Удаление воды: сушка, проветривание, засолка, засахаривание.

4. Кислота и щелочь: уксус, лимонная кислота, соляная кислота, мыло, аммиак.

5. Холод и мороз: холод замедляет рост, мороз убивает (но хуже, чем жара).

6. Поверхностно-активные вещества: мыло, моющие и очищающие средства.

7. Ручная уборка уязвимых мест.

8. Регулярная замена уязвимых предметов (например, кухонных губок).

Микроб отправляется в поход

Иногда жить в маленьком городке, таком как Швеннинген, – преимущество. До любого места можно дойти пешком или доехать за пять минут на машине. Прежде всего это означает следующее: можно избежать поездки на общественном транспорте. И я считаю, что так и надо поступать, – особенно в эпидемию гриппа!

Конечно, сейчас я выступил как полный ипохондрик, но, хорошо владея предметом, прощаю себе эту слабость. В общественном транспорте проще всего подхватить инфекционную заразу, например грипп. Особенно когда зимой кашляющие и чихающие пассажиры стоят близко друг к другу.

Микроорганизмам от современного транспорта очень большая польза. При сравнительно легких простудных заболеваниях их распространение этим путем не страшно. Но с приходом гриппа веселье заканчивается. Грипп – это не насморк (ОРВИ), а тяжелая инфекционная болезнь, с высокой температурой и болями, с типичными для простуды симптомами. Ужасный итог эпидемии гриппа 2017–2018 годов в Германии: 1665 смертей.

Для сравнения: в 2011 году от инфекции ЕНЕС (энтерогеморрагическая кишечная палочка) в Германии скончались 53 человека. Возбудитель был найден: это были зараженные ростки пажитника из Египта. В мае и июне 2011 года Германия была близка к массовой панике, так как причина еще не была установлена. Конечно, это не умаляет серьезности эпидемии, но демонстрирует интересный психологический эффект: слово «грипп», как ни удивительно, многих людей совсем не беспокоит. Очевидно, что грипп считают формой чуть более серьезной простуды, неотъемлемой приметой зимы. Это не так.

Транспортное сообщение, объединяющее много точек по всему миру, способствует более быстрому распространению возбудителей и инфекционных заболеваний.

Микробы путешествуют рекордно быстро

Сегодня сеть глобального авиасообщения объединяет более 4000 аэропортов. К услугам путешественников около 2500 рейсов. Авиакомпании обслуживают ежегодно более 3 миллиардов пассажиров, которые вместе оставляют за собой ежедневно более 14 миллиардов километров. Прибавьте сюда еще и не поддающиеся исчислению путешествия на поездах, кораблях и, конечно, автомобилях.

Еще никогда в истории человечества опасному возбудителю болезней не было так просто попасть из пункта А в пункт В: к его услугам и борт авиалайнера, совершающий трансатлантический перелет, и пассажирское сидение общественного автобуса в Швеннингене.

Особенно впечатляющий пример развития общемирового трансфера патогенных микробов – эпидемия чумы, опустошившая в середине XIV века половину Европы и унесшая 20–25 миллионов человеческих жизней. Уже тогда распространению «черной смерти» способствовала оживленная морская торговля между странами. По торговым путям, соединяющим портовые города Средиземного моря с Крымом, Yersinia pestis (чумная палочка) попала из Азии в Европу. Но все же у возбудителя ушли на дорогу десятилетия.

Так как в XIV веке люди редко путешествовали на дальние расстояния, чума подкрадывалась медленно. По новейшим подсчетам, она распространялась равномерными волнами с юга на север со скоростью 4–5 километров в день.

Другим заразным болезням тоже требовалось много времени. Это привело к широко распространенному заблуждению о происхождении чумы. Микробиолог Йорг Хаккер прекрасно показал это на примере сифилиса, свирепствовавшего в конце XV века в Европе: «Сифилис называли во Франции неаполитанской болезнью, а в Неаполе – французской болезнью. В Англии сифилис получил название Morbus gallicus, но также назывался и Spanish disease, в Португалии – El mal de los Castellanos, в Польше – Deutsche krankheit, а в России – польская болезнь».

Кругообразное распространение заболеваний

В наше время болезни распространяются намного быстрее: 100–400 километров за день. Но установить первоначальное место, где возникла эпидемия, до сих пор бывает нелегко.

Физик-теоретик Дирк Брокманн из Берлинского университета Гумбольдта и социолог Дирк Хелбинг из Высшей технической школы в Цюрихе создали математическую модель для предсказания распространения заразных болезней. «Скрытая геометрия» – так назвали они те витиеватые пути, которыми путешествуют по миру патогенные микробы в XXI столетии.

Сначала казалось, что предсказаний о том, куда будет двигаться боевая армия микробов, сделать нельзя – слишком сложна структура современной мобильности. Но Брокманн и Хелбинг обнаружили, что можно выявить определенный паттерн: заразные болезни распространяются круговыми движениями, сопоставимыми с концентрическими кругами, которые вызывает камень, брошенный в воду.

Эти ученые ввели в свою модель новое понятие, которое по-новому определяет расстояние применительно к передвижению микроорганизмов. Формула эффективного расстояния учитывает тот факт, что в наше время качество транспортного сообщения не менее важно, чем абсолютное расстояние в километрах. Очень интересное наблюдение, которое подтверждается моим многострадальным опытом.

Сев на поезд на вокзале Швеннингена (если обычная станция заслуживает такого гордого названия), уже через два часа оказываешься в аэропорту Штутгарта, расположенном в ста километрах. Те же два часа – и ты уже за 500 километров, в Париже, выходишь спокойно из самолета и покупаешь в магазине аэропорта первый круассан.

Почти стерильный воздух в самолете

Самолеты – противоречивое средство передвижения, когда речь идет о распространении микробов. Реактивный самолет, например, может со скоростью ветра принести в Германии экзотического возбудителя, прибывшего вместе с туристом из далекой страны. Именно так за несколько недель эпидемия SARS (тяжелого острого респираторного синдрома) добралась из Южного Китая до Европы и Канады. Весной 2003 года этот респираторный синдром, вызываемый вирусом из группы коронавирусов, распространился сперва по крупным воздушным путям.

Но при этом в самолетах меньше бактерий и микробов, чем можно было бы предположить. Самая высокая плотность микробов – на откидных столиках кресел. Хотя всего 300 микробов на квадратный сантиметр – это даже приблизительно не та величина, от которой микробиологи приходят в ужас.

Воздух в салоне каждые две-три минуты обновляется через HEPA-фильтр (HEPA – High efficiency particulate air). Он убирает из воздуха почти 100 % всех бактерий. Такой же чистый воздух бывает только в операционных.

Некоторые пассажиры, особенно после дальних рейсов, жалуются на простудные симптомы, но отсюда нельзя сделать вывод о наличии в самолетах особенно заразных возбудителей. Чересчур сухой воздух в кондиционированных помещениях может высушивать слизистые оболочки. Так возбудители болезней легче попадают в дыхательные пути. Но проблемой это становится только после того, как мы покинем самолет. Потому что сухой воздух в самолете не дает болезнетворным микроорганизмам больших шансов на выживание.

Как показали исследования, не так-то легко подцепить в самолете, например, грипп. Американские ученые смоделировали распространение вируса гриппа после чихания. При этом исследователи использовали наблюдения за движениями пассажиров на борту и знания о распространении вируса гриппа от человека к человеку.

Поразительный результат: все пассажиры, сидевшие через два кресла от больного гриппом и дальше, были в безопасности. Это зависит и от воздушных потоков в самолете.

Через потолок салона воздух закачивается со скоростью километр в секунду. Всасывается он под пассажирскими креслами. Так создается безвихревой поток, идущий сверху вниз. Поэтому горизонтальных потоков воздуха нет.

В этом же исследовании ученые изучали распространенность 18 самых частотных во время эпидемии гриппа возбудителей заболеваний дыхательных путей на 18 межконтинентальных рейсах. Но в воздухе салона возбудителей обнаружено не было.

Малярия – привезенная в Германию болезнь № 1

Институт Роберта Коха в Берлине с недавнего времени отмечает до тысячи новых случаев заболевания малярией в Германии ежегодно. Но тут болезнь прилетает на самолете.

Так называемая болотная лихорадка считается в Германии побежденной. Однако вскоре после Второй мировой войны одна из форм протекания малярии была распространена и здесь. Особенно в болотистых, периодически затапливаемых местностях Рейна, где возбудитель Plasmodium vivax чувствует себя вольготно. Переносят этого паразита самки малярийных комаров, которые в Германии встречаются и сегодня, хотя редко.

Самой известной жертвой малярии стал писатель Фридрих Шиллер, подхвативший ее в Маннейме еще молодым начинающим драматургом. От приступов лихорадки он спасался корой хинного дерева. Однако опасной для жизни была не малярия, а самоназначенная терапия, которая чуть не свела Шиллера в могилу. Неделями он питался только жидким супом, и это лечебное голодание совершенно обессилило его.

Только в начале XIX века спрямление Рейна и других рек и осушение различных болотистых местностей вынудили малярию отступить.

Однако немецкие туристы вновь привезли болезнь с собой из дальних стран. Причем ту ее опасную для жизни форму, которая вызывается возбудителем Plasmodium falciparum. По данным Института имени Роберта Коха, малярия занимает первое место среди привезенных болезней. Может ли опасная форма тропической болезни вновь распространиться у нас?

Для этого возбудитель должен вступить в контакт со своим потенциальным переносчиком – малярийным комаром. Такую возможность нельзя исключить полностью, но она маловероятна. Ведь этот комар, в отличие от обыкновенных комаров, в Германии не слишком распространен. Кроме того, малярия – подлежащая регистрации инфекция. Заболевшим должна быть оказана срочная медицинская помощь. От человека к человеку заболевание не передается.

С недавних пор тропические врачи обратили внимание на то, что форма малярии, вызываемая Plasmodium falciparum, начала возвращаться. Но эпидемии нам не угрожают. Хорошо известный возбудитель прибывает в страну с беженцами из Эритреи, так установили эксперты. Но и в этих случаях опасности заразиться нет.

Желудочный микроб путешествует по миру

«Правые» любят спекулировать на том, что беженцы могут привезти в страну опасные инфекции. Обыкновенная демагогия, полностью оторванная от реальности. Эти люди страдают от тех же «болезней цивилизации», что и мы, – гипертонии или кариеса и часто – от посттравматического стрессового расстройства, вызванного событиями в их родной стране. Поиск козлов отпущения, на кого можно было бы свалить эпидемию, имеет давнюю традицию. За чуму XIV века ответственными назначили евреев, после чего по всей Европе произошли погромы.

В связи с этим особенно важно помнить, что любовь к передвижению у Homo sapiens в генах: 60 тысяч лет назад он покинул Африку, чтобы исследовать мир. И куда бы он ни отправился, он брал всех бактерий с собой. Замечательное достижение недавнего прошлого – описание бактерии Helicobacter pylori, за открытие которой австралийские микробиологи Барри Маршалл и Робин Уоррен в 2005 году получили Нобелевскую премию в области медицины и физиологии.

Примерно половина человечества является носителем этой бактерии, живущей в кислой среде желудка и способной вызвать язву или рак. Передача от человека к человеку – не самый распространенный способ заражения. Чаще всего ее передают родители детям. Такой способ трансмиссии называется вертикальным.

Ученым удалось доказать, что для людей характерны разные штаммы Helicobacter pylori. На основании сравнения штаммов можно проследить миграцию людей. Например, у современных европейцев – штамм Helicobacter pylori, который образовался около 10 тысяч лет назад на Ближнем Востоке путем «смешения» африканского и азиатского штаммов.

В желудке ледяной мумии Этци ученые обнаружили ДНК бактерии Helicobacter pylori. Против ожидаемого, этот житель эпохи энеолита обладал штаммом бактерии, который сегодня характерен преимущественно для жителей Центральной и Южной Азии.

Из этого открытия ученые сделали следующий вывод: заселение Европы происходило более сложными путями, чем предполагалось до сих пор. Для меня это еще одно доказательство того, что понятия «нация» и «народ», которые мы считаем такими естественными, относительно новомодные изобретения человечества.

Как защититься от инфекций в общественном транспорте

Прививаться (например, от гриппа).

Мыть руки по возвращении домой.

Избегать, насколько возможно, контакта с явно больными.

Соблюдать гигиену самому: никуда не ездить в больном состоянии, чихать и кашлять в платок или сгиб локтя.

Рис. 7. Путешественник – один из источников микробов, ведь свою микрофлору, включая возбудителей заболеваний, он берет с собой