Текст книги "Любовь и честь"

Автор книги: Флора Спир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 23

Мужчины возвратились лишь в конце марта. С ними приехал Эмброуз, он и сообщил, что длившаяся почти двадцать лет гражданская война закончилась. Аббат объявил об этом, когда все уселись за стол отпраздновать их возвращение.

– Армии Стефана и Генриха стояли друг против друга по обе стороны Темзы у Уоллинфорда, – рассказывал Эмброуз. – В этот день был жестокий мороз, глубокий снег покрывал землю, река почти вся замерзла. Поистине ужасное время и пагубное место для битвы. Несколько знатных приближенных Стефана и духовных лиц направились к нему и заявили, что война губит страну. Изнурительное напряжение из-за долгих междоусобиц подорвало здоровье Стефана, поэтому, я думаю, он и сам жаждал мира, но достойным путем.

Депутация встретилась с Генрихом, и стороны пришли к соглашению. Матильда не будет королевой, отчего вздохнули с облегчением многие знатные люди, не желавшие, чтобы ими правила женщина. Вместо этого королем до конца жизни остается Стефан, а Генрих, сын Матильды, наследует Англию после его смерти. Обсуждались и другие не терпящие промедления проекты, но вопрос о королевской преемственности был самым важным. Так закончилась длительная война без кровопролитной битвы.

– Как это обидно! – воскликнула Самира. – После скольких лет бессмысленной войны, бесчисленных жертв, сожженных деревень и замков. После того, как прекрасная страна была превращена в руины, правители наконец пришли к соглашению! Почему же их разум не восторжествовал еще двадцать лет назад?!

– Потому что обстоятельства с годами меняются, – ответил Эмброуз. – Сын Стефана за это время умер, и покойному все равно, что после него придет Генрих и наследует королевство. И в те ранние годы Матильда еще была энергичной и властной. Она настойчиво боролась за то, чтобы стать королевой, как обещал ей отец. Теперь же ее сын превратился в незаурядного человека, который сумеет мудро править страной, так что, возможно, и она будет довольна, узнав о мирном соглашении их королевских величеств, Стефана и Генриха. Сегодня многострадальная Англия ликует.

– У нас есть и личные причины для ликования, – проговорил Пирс. – Благодаря усилиям дяди Эмброуза Элан и я – свободные люди в своей родной стране.

– Но безземельные, – сокрушенно заметил Эмброуз. – К несчастью, когда умер отец Элана, Уортхэм перешел короне, так как преступник не может их наследовать. Стефан отдал землю и титул много лет назад одному из своих приближенных и теперь отказался забрать их у него назад.

– Меня эти земли не интересуют, – сказал Элан. – Я лишь хотел обелить свое имя и Пирса, а также раскрыть и наказать убийцу Криспина. Это мы сделали. А что до Уортхэма? Я не видел его с семи лет и едва помню. Из-за отца мне жаль, что титул ушел из нашего дома, но титулы, заслуженные мной на Сицилии, значат для меня гораздо больше.

– А я был младшим сыном, так что и земель, чтобы их терять, у меня не было, – сказал Пирс. – Я тоже рад, что честь моя восстановлена и больше ничего от английского короля мне не надо. Я всегда буду благодарен тебе, дядя Эмброуз, за то, что ты сделал для нас с Эланом.

– Уилл официально утвержден бароном Хафстона и Бэннингфорда, – сообщил Эмброуз Джоанне. – Стефан сам посвятил твоего сына в рыцари.

– Знаю, что и за это нам надо благодарить вас, – сказала Джоанна. – Вильям Криспин сильно изменился за время своего отсутствия. Он и вырос, и возмужал.

– Все эти месяцы пребывания с Эланом и Пирсом, а потом при дворе были очень для него полезны, – согласился Эмброуз. – Теперь Уилл – мужчина и больше не нуждается в опекунах.

– Мужчина? Да, так и есть. – Джоанна с гордостью взглянула на сына. – Вильям Криспин, я хочу тебе кое-что сообщить. Я выхожу замуж за Элана.

За верхним столом наступило внезапное молчание. Все взгляды обратились к Джоанне.

– Я жду твоего ответа, сын. – Джоанна с волнением смотрела на Уилла.

– Мама, я уже знаю об этом, – произнес он.

– Кто тебе сказал?

– Я молод, но не слеп, – пожал плечами Уилл. – Я заметил, как вы с Эланом смотрели друг на друга. А потом однажды вечером за ужином, когда мы пили и разговаривали, я потребовал у Элана объяснений. И он рассказал мне историю своей долгой верной любви. Еще он сказал, что готов жениться на тебе, как только ты дашь свое согласие.

– Момент оказался подходящим, – усмехнулся Элан.

– Мне жаль, что ты не сочла возможным сама рассказать мне об этом, – огорчился Уилл, – но Элан объяснил мне, что тебе требовалось время, чтобы рассказать историю вашей любви и желания соединить ваши жизни, но так, чтобы не ранить меня.

– Мой верный рыцарь – большой фантазер. – Джоанна покосилась на Элана. – Я вспоминаю лишь один свой поступок, относящийся к солидному кувшину. Уверяю тебя, милорд Элан, что я всегда готова повторить это омовение вином.

Роэз громко рассмеялась. Пирс посмотрел на нее, ожидая объяснений, но она продолжала неудержимо хохотать.

– Ох, вы, мужчины. – Она захлебывалась смехом и вытирала слезы. – Вы считаете себя такими умными и прозорливыми. Вы ведь хотели удивить Джоанну, что давно все знаете? Но у нее есть для вас сюрприз, которого, смею верить, никто из вас не ожидал. – И она снова зашлась от смеха.

Самира тоже тихонько засмеялась, глаза ее сверкали, она зажимала рот рукой, чтобы заглушить смех. Тогда засмеялась и Джоанна.

Удивленные их поведением мужчины растерянно переглянулись. Ну и странные создания эти женщины!

– Джоанна, хватит. Объясни, в чем дело, – не выдержал Элан.

– Не приказывай мне, – отвечала Джоанна. – Я тебе уже не раз говорила, что больше не намерена подчиняться приказаниям, от кого бы они ни исходили, но если ты вежливо попросишь меня объяснить, я, пожалуй, расскажу тебе, в чем дело.

Элан широко и по-доброму улыбнулся:

– Очень хорошо, дорогая миледи, не будете ли вы так любезны раскрыть свой необыкновенный секрет?

– С удовольствием, милорд. Я счастлива слышать, что мой сын не возражает против нашего брака, потому что тебе придется жениться на мне как можно скорее. Я ношу твоего ребенка.

– Ребенка? – Элан недоверчиво смотрел на Джоанну. – Ребенка! Джоанна, любовь моя!

– Мы с Роэз прикидывали и так и эдак – все сходится. По-нашему убеждению, это случилось в первый же раз, когда мы предавались любви. Ты очень вовремя залез на крепостную стену, милорд, – заметила Джоанна с лукавой усмешкой.

– Мама! – остановил ее Уилл. – Пожалуйста, говори потише. Ты не обязана оповещать весь замок о своем состоянии.

– Ты не думаешь, – обратился он к Самире, сидевшей по другую руку, – что в их возрасте они могли бы проявить больше выдержки?

– Я думаю, что все это замечательно, – возразила Самира и укоризненно посмотрела в Глаза Уилла.

Сидевший рядом с Самирой Пирс наклонился к Роэз и, затаив дыхание, спросил:

– А как с тобой? Ты не последовала примеру Джоанны?

– Нет, милорд. С сожалением сообщаю вам, пока не могу вас обрадовать.

– В таком случае, – обещал Пирс, – я сделаю все, чтобы исправить это положение.

– Очень надеюсь, милорд, – прошелестела Роза. – Ох, как же я надеюсь, что ваши усилия увенчаются успехом.

Звездной весенней ночью, когда в замке все стихло, Элан нежился в объятиях Джоанны. Она любовалась его лицом. Свет единственной масляной лампы озарил женщину, порозовевшую и счастливую после близости с любимым. Элан, приподнявшись на локте, наблюдал за ней.

– Моя работа в Англии сделана, – сказал он.

– Что ты хочешь сказать, милорд? – Легкая морщинка легла между ее бровей.

– Не тревожься, – отвечал он, целуя кончик ее носа. – Я вспоминаю юную девушку, которая с сияющими глазами говорила о путешествиях в другие страны. Я теперь знаю тебя настолько, Джоанна, что не осмелюсь приказывать, поэтому я тебя спрошу. Поедешь со мной на Сицилию?

– Я всегда хотела повидать свет, – обрадовалась она. – Я убеждала себя не огорчаться долгой разлукой с родиной, выходя замуж за Криспина, потому что он собирался взять меня с собой в Нормандию и Компостелу. Помнишь это?

– Помню. Твой отец очень рассердился.

– Хорошо, что весь этот кошмар в прошлом. Возьми меня с собой на Сицилию, Элан. Я хочу увидеть, как сверкает солнце над бирюзовым морем. Я хочу потрогать руками стволы пальм, поесть фиников и побеседовать с сарацинскими лордами.

– Мне придется воевать с сарацинскими лордами, – поддразнивал он ее. – Они же могут похитить тебя для своих гаремов.

– Нет, только не меня. Я скоро растолстею. И вообще, я слишком стара для услаждения пылких южан. Мне ведь почти тридцать три.

– Но совсем не стара для меня, – прошептал он, – и для любви.

– О нет, для любви не стара. – Оторвавшись от его губ, она спросила – А можно мне будет надеть сапфировое шелковое платье и длинные золотые серьги?

– Я просто задыхаюсь при мысли о тебе с распущенными волосами в шелковом одеянии, надетом на голое тело, – проговорил Элан. – Ты можешь иметь все, что захочешь. Я уже говорил тебе раньше: я очень богатый человек. А теперь, дражайшая моя, не прерывай меня. Предадимся любви…

ЭПИЛОГ

Леди Самира из Палермо и барон Вильям Криспин из Хафстона и Бэннингфорда поженились в начале апреля лета Господня 1153. Поскольку унаследованные им от отца земли в Нормандии много лет находились без присмотра, юный барон решил сразу после свадьбы поехать туда, осмотреть и навести порядок в своих владениях.

– Я хочу, чтобы вы поехали со мной, – сказал он Элану и Пирсу. – Я очень ценю ваши советы, а раз вы настаиваете на возвращении в свои владения, то сможете отдохнуть в Нормандии после морского переезда из Англии.

– Спасибо, – откликнулся Элан. – Мы собираемся ехать медленно, чтобы не утомлять Джоанну.

– Это я должен вас благодарить, – ответил ему Уилл. – Вы освободили не только мою мать, но и меня, и благодаря вам я узнал своего отца. Я счастлив, что мы стали друзьями.

– Вы с Самирой всегда будете желанными гостями в моем доме, – проговорил Элан.

– Пирс сказал мне то же самое. Наше прощанье не будет окончательным, я в этом уверен, – улыбнулся Уилл.

На первой неделе сентября Джоанна родила дочку, которую они назвали Элинор, в честь матери Джоанны. Двумя неделями позже Джоанна и Элан, Пирс и Роэз покинули Нормандию. Впереди их ждала Сицилия.

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА

Король Сицилии Рожер 11 скончался в 1154 году. Ему наследовал его сын Вильям I. Со Смертью Рожера закончились славные дни блестящего, хотя и краткого периода в трагической судьбе этого цветущего острова. Относительно мирное правление нормандцев на Сицилии продолжалось еще около сорока лет. 25 декабря 1194 года император Генрих IV Гогенштауфен, муж дочери Рожера Констанции, был коронован в палермском кафедральном соборе королем Сицилии. Так императоры Священной Римской империи наконец овладели, желанным островом, которого добивались так долго. Их правление оказалось роковым для терпимого и просвещенного содружества греческого православия, римского католичества, ислама и иудаизма, которое с таким старанием создавали и поддерживались нормандские короли Сицилии.

Титул Георгия Антиохийского – Эмир аль-Бахр, что означает на арабском «правитель или командир на море» перешел в современные языки: так появилось слово АДМИРАЛ.