Текст книги "Земля 2252 (СИ)"

Автор книги: Флейм Корвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Сергей Куц
Земля 2252

Пролог

                                        

– Господин Воронцов! – старик с редкими белыми волосами склонил голову в почтительном поклоне.

– Здравствуйте, Игорь Иванович, – майор Воронцов протянул для рукопожатия ладонь в тяжелой перчатке.

Закованный в армейскую экзоброню, старший сын президента Корпорации, высокий и широкоплечий, казался огромным рядом с профессором Мартыновым. Почтенного академика тоже облачили в штурмовую броню, но, будучи ниже ростом, тот смотрелся не столь внушительно. Да и вообще Мартынов ученый, а не солдат, он бурно протестовал, не желая одевать экзокостюм. Однако профессора поставили перед фактом: или подчиняется приказу, или в Дикие земли не летит. Мартынов сдался. Впрочем, себе дороже перечить прямым распоряжениям наследника одной из четырех корпораций, что разделили меж собой Землю, Солнечную систему и человечество.

Корпорация – это дом, это мать и отец, и каждый в Красном секторе принадлежит Корпорации. Гражданин – для Корпорации, Корпорация – для граждан!

Владимиру Воронцову рассказали о попытке академика поспорить с капитаном Вариным, начальником вещевой службы базы. Глядя на профессора, бросившего очередной недоуменный взгляд на свою броню, Владимир непроизвольно улыбнулся. Говорят, у профессора злой, мелочный характер, но пока академик только забавляет

– Прошу вас, профессор, не злоупотребляйте протоколом, – произнес Воронцов, мысленно пожелав, чтобы Мартынов принял его ухмылку за улыбку приветствия; не хотелось начинать знакомство с негатива. – Моя просьба касается и экспедиции. Меж нами достаточно называть меня по имени, а на борту – майором Воронцовым.

– Почту за честь, – произнес профессор. Всецело поглощенный предстоящим событием, он не заметил невольной насмешки Владимира.

В восемьдесят с небольшим старик выглядел бодро, лет на десять-пятнадцать моложе своего возраста, и сейчас волновался как юнец. Проект, который профессор вел четверть века, закрыли после первых положительных результатов. Это был тяжелейший удар для Мартынова, он пережил инфаркт. Все, ради чего жил и работал, потеряло смысл. Однако он не сдался, он дал бой бюрократии. Пришлось дойти аж до самого Вице-президента Ролова, но зато лаборатория продолжила замороженную программу. Сегодня важнейший этап возобновившихся исследований.

– Гос… извините меня, Владимир, – осекся Мартынов. – Моих людей допустят к силовой установке? Я говорю о перелете и самом эксперименте. Признаться, мы крайне обеспокоены за наше оборудование, которое запитали от реактора корабля.

– Не волнуйтесь. Я, как начальник экспедиции, отдал приказ не препятствовать вашим помощникам. Их могут в чем-то ограничить только после моего непосредственного распоряжения.

– Благодарю вас, господин Воронцов, – сказал академик, – и простите старого профессора за забывчивость, но иногда я буду обращаться к вам по протоколу.

Владимир поморщился. В армии протокольный этикет только мешает.

– Скажите, на каких кораблях мы полетим?

– Наши номера 042 и 043.

Воронцов указал на пару выведенных из ангаров бортов с большими белыми цифрами на внешней обшивке. Малые десантные корабли одинаково хорошо подходили как для межпланетных переходов внутри Солнечной системы, так для полетов за периметр без выхода за пределы атмосферы Земли. Огневая мощь и две роты личного состава на двух бортах даже избыточны для короткого визита в Дикие земли, но иначе эту экспедицию не организуешь.

Майор Воронцов и профессор направились к десантным кораблям. Мощные прожектора делали ветреную ночь днем, и на взлетно-посадочной полосе 10-го отдельного десантно-штурмового полка кипела жизнь. Механики и роботы-техники заканчивали подготовку к вылету.

– Я читал отчет по заседанию закрытой комиссии Сената, которая заслушала ваш доклад, – чтобы занять время, пока идут к кораблям, Владимир продолжил разговор новой темой, – и, не буду скрывать, очень удивлен, что вы все-таки добились разрешения на эксперимент.

– Если бы не личное ходатайство Вице-президента и вмешательство самого Президента, мне бы нипочем не удалось их убедить, – развел руками Мартынов. – При том, что исследования моей лаборатории имеют прямое и непосредственное значение для будущего Корпорации. Да что там… Речь обо всем человечестве! Американцы с европейцами тоже ведут работы моему направлению.

– И японцы, – поправил Воронцов. Ему, как куратору нового совместного проекта Генштаба и Академии наук, за неделю с момента назначения пришлось изучить солидный объем информации: научной, разведывательной и аналитической. Почти всегда с грифом «совершенно секретно».

Все четыре мировые корпорации активно продвигали разработки по варп-двигателям. Межзвездные перелеты – это пока еще мечта, но уже кажется вполне достижимой. Помимо прямых исследований велись десятки смежных. Одно из второстепенных направлений возглавлял профессор Мартынов, и он получил вполне конкретный результат. Обратный поток времени.

В ученой среде цивилизованного мира давно говорили, что с началом эры варп-двигателей, искажающих пространство и время, путешествия в прошлое или будущее станут реальностью. Полагали, что сначала человечество доберется до чужих звезд, а потом откроются межвременные перемещения. Но все обернулся иначе. Сперва открыли обратный поток времени.

Два года назад в лаборатории под Новосибирском группа ученых под руководством профессора Мартынова экспериментально доказала возможность путешествия в прошлое. Результаты сверхсекретной работы потрясли высшее руководство. Как полагали, открылось грандиозное окно возможностей, но очень скоро первоначальная эйфория сошла на нет. Эксперименты продемонстрировали, что играть с прошлым крайне опасно: любое вмешательство в былое делает настоящее непредсказуемым, и спустя полгода исследования свернули.

Но, когда Президент получил информацию, подтвердившую, что в Синем, Белом и Желтых секторах также ведутся активные работы в области обратного времени, и американцы уже получили первые результаты, профессора Мартынов незамедлительно вызвали в Красноярск на закрытую встречу с Владиславом Воронцовым.

После общения с Президентом исследования продолжились, однако с существенным ограничением. Со строжайшим запретом на перемещения в прошлое! Только без экспериментальной практики работа основательно забуксовала. Тогда Мартынов подготовил новый доклад.

Он представил программу, открывающую реальную возможность покончить с самым серьезным вызовом современности, на который до сего дня так и не удалось дать адекватный ответ – человечество стремительно вымирает. Сто лет назад впервые зафиксировали мутацию, убивающую функцию продолжения рода, и сейчас в Красном секторе и колониях каждая седьмая женщина не может иметь детей, и процент бесплодных растет с каждым годом.

По прогнозам недалек тот день, когда воспроизводство человеческого рода будет возможно только искусственным путем, но это не лучшее решение. Дети, рожденные от тех, кто зачат в больничных палатах, почти всегда бесплодны. Генетический код человечества необратимо поврежден. Аналогичная ситуация в тройке других цивилизованных стран мира, как и в их инопланетных владениях. Средь одичалых тоже самое.

Привлеченная Мартыновом группа биоинженеров убедительно доказала, что мутация зародилась в период Третьей мировой войны. Значит, нужно изъять генетический материал из прошлого, и это возможно. Если Корпорация обратит вымирание своих граждан вспять, то стратегия завоевания господства над цивилизацией обретет вполне конкретные очертания.

– Кто наша цель? – спросил Владимир. Они прошли половину расстояния до кораблей.

– Андрей и Евгения Ливадовы.

Нетчип, вживленный в тело сына Президента, получил от Мартынова файл из архивов МВД за XXI век; они частично сохранились после гибели старой России. Нетчип передал данные по нейросети в мозг, который сформировал проекцию информационного окна, повисшую перед Владимиром словно в воздухе и видимую только ему.

Воронцов синхронизировал свой нетчип с нетчипом профессора, и теперь они вместе изучали архивные данные. Евгения Константиновна Ливадова, уроженка города Ярославль, 1998 года рождения, и Андрей Константинович Ливадов, уроженец города Рыбинск, 1996 года рождения, пропали без вести при невыясненных обстоятельствах в ночь с 26 на 27 сентября 2016 года в окрестностях Ярославля.

– Смазливая девчонка, – произнес Владимир, пролистывая старомодные фотографии. – Мы летим за ней?

– Все так, Владимир Александрович, – забылся профессор.

– Прошу вас, оставьте это, – напомнил майор. – Две тысячи шестнадцатый год. Вы уверенны, Игорь Иванович? До Третьей Мировой и Судного дня еще довольно далеко.

– Уверен, – заявил Мартынов. – Вживление нетчипов производилось контрольным экземплярам из десяти разных веков. Умерли все, даже человек из середины двадцатого века. Их сознание не выдерживает вживления, полная аналогия с одичалыми. До закрытия исследований, не успели изъять представителя более поздней эпохи. Сегодня мы продолжим, и на этот раз все получится!

– Полагаете, что с молодой женщиной из начала двадцать первого столетия выйдет иначе, чем с предыдущими объектами?

– Да, и у меня есть основания так думать. Именно в этот период началось широкое проникновение сетей. В теории, её психика подготовлена к соединению с нетчипом. Поглядим, как выйдет на практике. Но, смею заверить, что две тысячи шестнадцатый год и начало Третьей Мировой – это по сути один технологический уровень, а первые нетчипы появились на второй год войны.

Воронцов и профессор миновали линию из десантников. Старший оцепления отсалютовал майору.

– Допускаю, что ваши предположения верны, – рассуждал вслух Владимир, когда они начали подниматься на борт МДК с номером 042, – однако ж одна, две или даже сотня наложниц не остановят вымирание. Потребуется тысячи и тысячи женщин, которые будут рожать. Вы предлагаете устроить вторжение в наше собственное прошлое?

– Пускай об этом болит голова у Сената и Генерального штаба, – уклончиво ответил Мартынов. – Мое дело маленькое. Наука.

Слова Игоря Ивановича позабавили Воронцова, и он не сдержал новой ухмылки. Академик добился возобновления замороженной программы, но сложности практического применения результатов своей работы предпочел взвалить на чужие плечи. Владимир подозревал, что ему отец и поручит проработку данного вопроса, раз уж назначил куратором проекта.

Мартынов углядел улыбку начальника экспедиции, но предпочел сделать вид, что не заметил ни её, ни ироничного взгляда молодого офицера. За долгие месяцы после закрытия исследований и не на такое насмотрелся.

Позади с шипением закрылся входной люк. «Снимайте оцепление!» – сообщил через сеть Воронцов. Спустя секунду из штаба полка пришло подтверждение о получении команды и разрешение на взлет.

– Если позволите, я выскажу свое мнение относительно вашего вопроса. Но предупреждаю, это всего лишь частные суждения старого профессора.

– Извольте.

– Известно, что архивы с персональными данными по гражданам России периода Третьей Мировой и Судного дня сохранились почти в полном объеме. Мы изымем нужных нам женщин, которые погибли при катаклизме, непосредственно перед их смертью, и дадим им новую жизнь в нашем времени.

– Вы представляете масштаб и сложность подобной операции?

Мартынов не ответил. Он хотел что-то сказать, но промолчал; наверно, собрался снова умыть руки. Дескать, давайте решать проблемы по мере их поступления. Владимир выругался про себя.

Они прибыли в командную рубку, где размещалось одиннадцать человек: семеро флотских во главе с командиром корабля капитаном 3-го ранга Минкладзе и четыре офицера из управления роты. Всего двое лишних людей создали тесноту. В МДК свободное внутреннее пространство резали по живому.

Капитан Минкладзе приветствовал старшего по званию и одновременно сына Президента. Затем доложил:

– Взлет разрешен!

– Взлетаем, – кивнул майор.

Почти мгновенно появилось чувство полета. Воронцов смотрел на главный монитор командного отсека десантного корабля – они набирают высоту. За рабочими местами экипажа только старомодные экраны: считается, что они гораздо надежнее инфопроекций. А под мониторами – выдвижной дублирующий блок управления. Если нарушится связь нетчипа с системой корабля, команды будут подаваться клавиатурой и джойстиком; архаичными, но полностью рабочими.

Владимир почувствовал, как закололи кончики пальцев, два удара сердца и это ощущение ушло. Сорок третий борт, идущий параллельным курсом, включил маскирующую завесу. Невидимая сфера окутала два судна. Хотя сорок второй ведущий, а сорок третий ведомый, но блок силовой установки на их МДК, питающий радиоэлектронное поле, переключен на оборудование Мартынова. Поэтому маскирующая завеса сорок третьего укрывает сразу обоих. Чужие спутники не должны засечь работу ученых.

Скоро пара бортов вышла за периметр. Граница Красного сектора, который порой просто именовали Россией, осталась позади, они над Дикими землями. До мёртвого Ярославля сорок минут полета.

… – Посадка завершена, – сообщил капитан Минкладзе.

– Первому взводу первой роты и первому взводу второй роты обеспечить круговую оборону, – приказал по каналу командной связи майор Воронцов. – Далее пятисот метров от бортов не отходить! Дроны и разведчиков в небо поднимать только после моей личной команды! Командиру первой роты майору Городничему принять общее командование в случае нарушения связи со мной.

– Есть!

– Теперь ваш черед, Игорь Иванович, – Владимир обратился к Мартынову.

– Проводите к моим людям, – взволнованно произнес профессор.

Воронцов отправил с академиком командира третьего взвода, а сам последовал в десантный отсек. Спускаясь вниз, он вдруг понял, что его бьет нервная дрожь. Через каких-нибудь двадцать минут оборудование Мартынова создаст энергетическую сферу, которая обратит время вспять. Вся материя в радиусе одного километра от их кораблей перенесется из 2252 года в 2016. После сигнала профессора взвод бронемобилей выйдет за границу невидимой глазу сферы и проникнет в пространство прошлого. Захватом объектов Воронцов решил руководить лично.

Добравшись до десантной палубы, Владимир поприветствовал выстроившихся в линию бойцов. Майору подали его шлем. Щелкнув, он соединился с броней, выдвижной визор закрыл лицо.

– По машинам! – произнес Воронцов.

Система связи довела его команду до десантников, и взвод развернулся к пяти колесным броневикам. Владимир занял в головной машине пустующее место командира первого отделения. Ему передали крупнокалиберный штурмовой автомат.

Трехстворчатый люк десантного отсека пришел в движение, впуская внутрь наружный воздух. На грунт опустились выдвижные сходни для выезда техники.

– Вперед! – произнес Воронцов. Синхронизированный с экзоброней нетчип создал проекцию боевого интерфейса.

Глава 1. Андрей и Женька

Андрей Ливадов ударил по тормозам у старенького покосившегося бревенчатого домика, внутри которого гремела попса. Он примчался сюда после звонка сестры. Женька позвонила час назад и дрожащим голосом попросила забрать её с вечеринки.

Женька – первокурсница. Летом окончила школу и поступила на истфак ярославской педухи. Она всегда хорошо училась, и дома никто не сомневался, что сестра после одиннадцатого класса продолжит образование. Не то, что он, оболтус.

Сегодня днем она хвасталась, что идет с ребятами отмечать поступление. И, вот, в десять часов набрала его номер. Андрей услышал в телефонной трубке громкую музыку и испуганный голос Женьки, которая заперлась на кухне от какого-то сбрендившего Вани. Узнав адрес студенческой хаты, Ливадов прыгнул в машину и полетел на противоположный край города.

Андрей пнул незапертую калитку и вошел в закиданный бычками двор. Дверь в дом также оказалась открыта. Внутри накурено, в большой комнате с надрывающимся музыкальным центром бухает студентура, а у закрытой двери слева сидит на корточках пацанчик в спортивном костюме и кепке. Типичная гопота.

– Ты Ваня? – спросил Андрей.

Парень встал, демонстративно осмотрел его с ног до головы и кивнул. Он был на голову выше щуплого Ливадова и гораздо шире в плечах.

– Я. А че?

– Кухня там?

Снова кивок. Выглядел он не сильно пьяным.

– Урод ты, Ваня.

Резким движением Андрей захватил своей левой правую руку пацанчика, оттягивая того вниз, и правым локтем наотмашь вмазал по челюсти. Как учили на армейке. Гопник стек по стене на пол и отключился.

Андрей прикоснулся к сонной артерии. Не переборщил ли он? А нет, Ванёк открыл глаза и начал полуосмысленным взором разглядывать обои на противоположной стене коридора. Все нормально с ним.

Ливадов застучал кулаком до двери в кухню.

– Женя! Открывай! Это я!

– Ой! – сестра выглянула в коридор и испугано посмотрела на пацанчика.

– Этот к тебе приставал?

– Он самый. Ты его не убил?

– Жить будет. Поехали.

– Я не одна. Там со мной Маринка и Люся. Заберем их?

– Хорошо. Давайте в машину.

Андрей подмигнул пацанчику, который до сих пор сидел на полу. Он окончательно пришел в себя и затравлено, без недавней борзоты, смотрел на Ливадова.

– Э-э-э! Че за дела?

Четверо пьяных парней вывалились из комнаты, где играла музыка. Они, наконец, заметили, что у кухни происходит что-то не то.

– Давайте, выходите уже, – сказал девчонкам Андрей.

Сестра и её подружки выскочили в коридор и спрятались за его спиной.

– Ты че! Телок наших забираешь?

Ливадов расстегнул кожаную куртку и выхватил из плечевой кобуры травмат, нацелив его на малолеток. Неискушенный взгляд нипочем бы не отличил Макарыч от настоящего пистолета. Тем более что глаза пацанвы хорошенько залиты водярой.

– Эй! Не шути! – кто-то из студентов, кажется, протрезвел.

– А я и не шучу. Правда, Ваня?

– Пусть они валят, на хер, отсюда! – крикнул братве избитый гопник.

Они уехали. Андрей отвез пришибленных произошедшим подружек сестры по домам, и теперь они мчались к себе. Дом родителей находился за городом, уж три года как переехали.

– Не реви.

– Я не реву, – всхлипнув, ответила Женька.

Захотелось выругаться, но он сдержался. Побоялся, что сестра вновь расплачется.

Случившееся будоражило кровь. Такой дозы адреналина он не получал уже несколько месяцев. Эх… После подписания контракта его перевели в Дагестан в бригаду внутренних войск, а Дагестан означал спецоперации. Через два года службы на Кавказе Ливадов не стал продлевать контракт и уехал домой. Может, зря он ушел на гражданку? Работа охранником в супермаркете – совсем не то, о чем мечталось полгода назад.

– Ты что творишь?

– Не знаю. Задумался, – ответил сестре Андрей. Погрузившись в размышления, не заметил, что проскочил на красный свет светофора. Последний перекресток перед трассой был пуст.

Или ну её, гражданку? Когда вмазал тому козлу Ване и утихомирил Макарычем четырех пацанов, ощутил себя, что называется, в своей тарелке. Тут или в бандиты подаваться, или в бригаду возвращаться.

Ехали в тишине долго. Музыку Ливадов не включал, говорить тоже не хотелось.

– Антоха звонил вчера.

– Какой Антоха?

– Ну, помнишь Антона? В мой отпуск приезжал погостить. Мы вместе служим. Точнее служили вместе, – поправился Андрей. – Я здесь, а он еще в бригаде.

– А, – кивнула Женька, – вспомнила. Назад зовет?

– Зовет.

– И что думаешь?

– Не знаю.

Ливадов включил поворотник, съехав с трассы на второстепенную дорогу, которая вела к их поселку.

– Давай заскочим к пруду?

– Куда? – Андрей непонимающе посмотрел на сестру.

В километре от села располагался большой пруд – излюбленное место отдыха местных. Летом там купались, а в остальное время года, когда ребятня не баламутит воду, можно и рыбку половить; зимой мужиков от лунок во льду не отгонишь.

– Нет, – мотнул головой Андрей. – Что там забыла? Темень на дворе, и дорога к пруду вся разбита. Ну его, застряну где-нибудь или на брюхо сяду. У меня ж приора, а не отцовская нива.

– Пожалуйста!.. – глаза сестры вновь заблестели. – Ничего ты не застрянешь. Дождей с лета еще не было. Ну что тебе стоит?

Ливадов притормозил, чтобы не пропустить грунтовку к пруду. Он не выносил слезы в глазах Женьки, а та знает, на что давить. Включив дальний свет – на проселке он точно никого не ослепит, зато дорогу лучше видно – Андрей свернул на две раздолбанные колеи, которые повели его машину к Ведьминому пруду. Название хоть и стрёмное, но народу нравилось это место.

– И чего тебя потащило туда? – процедил сквозь зубы Ливадов, объезжая очередную яму.

Машина медленно переваливала через колдобины. Ветви елей едва не цепляли автомобиль. Андрей несколько раз успел пожалеть, что послушал сестру, но развернуться теперь можно только у пруда. Через пятьсот метров роща кончилась. Ливадов заглушил мотор у пологого песчаного берега.

– Спасибо, – сестра чмокнула в щеку и выпрыгнула из машины.

– Пожалуйста, – пробормотал Андрей и тоже вылез наружу.

Рассеянный свет габаритных огней немного разгонял темноту. Холодно, блин. Андрей застегнул куртку и закурил. Здесь всегда ветрено, потому что вокруг слишком много открытого пространства. За прудом за нешироким редким перелеском начинались колхозные поля.

Андрей оглянулся, не по себе ему что-то. Женька присела на корточки у кромки воды.

– Матери позвони, – сказал он.

– Ты ей говорил? – не оборачиваясь, спросила девушка.

– Нет, конечно! Если она узнает про твои сегодняшние приключения, то, сама понимаешь, будет водить в универ за ручку. И забирать тоже!

– Можешь принести телефон?

– А ты не обнаглела?

– Андрей, ну ты же все равно у машины стоишь. Не вредничай! Принеси, а?

– Где он?

– На моем кресле должен лежать.

Ливадов выбросил недокуренную сигарету. Его проняла дрожь: то ли от порыва холодного ветра, то ли от нервного волнения. Все-таки мордобой взбудоражил кровь, а ведь думал, что после Дагестана ему все нипочём. Не ночная же поездка на безлюдный берег его тревожит? Андрей хлопнул по кожаной куртке, приятная тяжесть Макарыча немного успокаивала.

– Держи вот, – Андрей протянул сестре мобильник и потянулся за новой сигаретой.

– Сеть недоступна.

– Возьми мой.

– Твой тоже не звонит, – произнесла Женька, повозившись с кнопками несколько секунд, – У тебя же другой оператор?

– Другой, – кивнул брат. – Ладно, помчали отсюда. Раз связи нет, надо ехать, а то мама волноваться будет.

Андрей и Женька повернулись машине. Каким-то шестым чувством Ливадов заметил движение над ними. Что-то пролетело совсем рядом, и оно было гораздо крупнее любой птицы. Андрей резко вскинул голову. Рваные облака быстро проносились по темному небу, в прорехах мерцали звезды.

– Андрей! – тихонько заскулила сестра. – Посмотри на пруд!

Он перевел взгляд. Теперь его проняло страхом, Ливадову снова захотелось выругаться, но он смог лишь промычать что-то нечленораздельное и спрятать сестру за спину. Над поверхностью пруда метрах в десяти от них в воздухе висела темная человеческая фигура. Она была хорошо различима на фоне воды, хотя ночь скрыла большинство деталей в её очертаниях. Угловатые элементы черной экипировки, которые все же мог различить Андрей, шлем на голове, и неподвижные треугольные крылья, как у самолета, заставили подумать о пришельцах, сколь бы бредово это не казалось.

– Давай к машине, – выдавил из себя Ливадов. – Только медленней!

Непослушными негнущимися пальцами он расстегнул молнию на куртке, чтобы мог быстро выхватить Макарыч. Но внутренний голос подсказывал не спешить с травматом.

– Стоять на месте! Не двигаться!

Неожиданная команда громко прозвучала на ночном берегу, и Женька, которая сделала один шаг к машине, прыгнула к брату, испуганно уткнувшись носом в его спину.

– Оставаться на месте! – снова, как будто из динамика, прозвучало в ночи.

– Кто это? – прошептала Женька.

– Не знаю, – хрипло ответил Андрей, – наверно, полиция.

Он произнес явную глупость, чтобы хоть как-то успокоить сестру. Андрей слышал позади всхлипывание, еще чуть-чуть и Женька снова расплачется.

– Нужно убираться отсюда, – произнес он. – Считаю до трех и отступаю к машине, а ты пятишься за мной. Поняла?

– Поняла.

– Раз, два, три…

Звук стрельбы ударил по ушам. Человек с крыльями за спиной поднял руку с каким-то короткоствольным оружием и открыл очередью огонь по автомобилю.

– Чтоб тебя! – Андрей толкнул сестру на песок и накрыл собой упавшую девушку. Женьку трусило, она тихонько протяжно выла.

Ливадов осторожно приподнял голову и посмотрел на машину. Пули прошили капот, передние колеса, крыло и водительскую дверь приоры. Воздух с шипением вырвался из пробитых колес, передняя часть автомобиля осела на грунт. Заголосила и замигала оранжевым аварийная сигнализация.

Темная фигура опустила оружие и неподвижно повисла над прудом. Андрей отодвинулся в сторону на полметра.

– Ползи за машину.

– Но он же…

– Давай!

Андрей полз за сестрой, не оглядываясь, и после каждого удара сердца ждал нового окрика или стрельбы, но на сей раз им позволили добраться до машины. Они спрятались за кузовом, прижавшись спинами к дверцам приоры.

– Почему он не стрелял?

– Не знаю, – Ливадов достал травмат.

– Не стреляй в него! – прошептала Женька и вцепилась в левую руку брата.

– Не буду, – пообещал Андрей. – Это так, на всякий случай.

Макарыч против пистолета-пулемета, который изрешетил его авто – это, считай, ничего, но рукоятка травмата вселяла хоть какую-то уверенность. Ливадов встал на корточки и, приподняв голову над багажником, выглянул на пруд.

Пришелец, как окрестил черную фигуру Андрей, подлетел к берегу и приземлился на место, откуда они только что убрались. Он чуть наклонил вперед шлем, как будто изучал песок под ногами, крылья за его спиной сложились.

Ливадов оглянулся. От них до края леса столько ж, как до воды. У пришельца стопроцентно есть тепловизор, он потому и позволил укрыться за машиной, что все равно держит их в поле зрения, однако нужно бежать.

Чуть шелестящий звук принес нового летуна, черная фигура приземлилась рядом с первой. Стрелявший из пистолета-пулемета пришелец ткнул рукой в сторону машины, словно указал на них в разговоре с прибывшим. Если удирать, то именно сейчас, когда летуны отвлеклись от них на несколько мгновений. Другого шанса может не представиться.

– Мы… – Андрей осекся. У деревьев послышался новый негромкий шелест. Черная тень, третья по счету, перегородила путь к лесу.

– Оставаться на месте!

Как будто на зоне в рупор кричат! Не сдержавшись, Ливадов крепко выругался, он редко выражался при сестре столь часто. Но они, похоже, крепко влипли!

Женька подвинулась ближе и прижалась к плечу брата.

– Кто это? – вновь спросила она. – Инопланетяне?

Ей на ум пришло то же самое, что и Андрею, но тот не спешил соглашаться.

– Какие еще инопланетяне? – Андрей попытался взбодрить сестру. – Чего они тогда по-русски говорят? Это какой-то спецназ тренируется. Нам говорили о подобном, ранцы для полета или что-то типа того.

Ливадов соврал. Но должно же быть разумное объяснение происходящему!

– Попробуй еще позвонить.

Сестра послушно достала из кармана два телефона. Они по-прежнему не могли поймать сеть. Женька шмыгнула носом.

– Они отпустят нас?

На этот раз ответа не последовало. Внимание отвлек нарастающий со стороны перелеска шум. Как будто ломались сухие ветки. Андрей посмотрел на летунов у пруда – те тоже повернули голову в сторону колхозных полей.

Спустя несколько минут Ливадов понял, что слух не подвел его. К пруду подъехали бронемашины. Словно в каком-то фильме пять футуристичных броневиков, продравшись через перелесок, ворвались на освещенный Луной берег и рассредоточились вокруг пруда. Андрей не понимал, почему не слышит работу моторов. И отчего не светят фары и габаритные огни?

Из бронемашин высыпал спецназ и деловито, без лишней суеты занял круговую оборону. Ливадов непроизвольно назвал прибывших спецназом, потому что они действовали почти также, как учили в бригаде. Он вновь подумал, что они напоролись на какую-то сверхсекретную спецуру.

– Отойти от железа!

Андрей поднялся и потянул сестру за руку. Они как в дурном, нелепом сне, но его машину расстреляли по-настоящему. Приказы нужно выполнять, особенно сейчас, когда к трем летунам присоединились тридцать человек.

К ним направились четверо прибывших. Один из спецназовцев жестами заставил отойти от машины ещё дальше. Андрей хотел разглядеть лица неизвестных, но те были в глухих шлемах с черными прямоугольными стеклами на уровне глаз. Экипировка смотрелась очень необычно, как броня солдат будущего.

– Кто вы? – выкрикнул Ливадов. Какого хрена они вытворяют?

Женька опять спряталась за его спиной, ищет защиту.

– Бросить оружие!

Андрей повиновался. Русская речь и четкие команды вселяли надежду, что, в самом деле, напоролись на какой-то спецназ. Значит, их не убьют; так, задержат, промурыжат до утра, а после компенсацию за авто выплатят. Женька чуть высунулась из-за спины брата, страх немного отпустил её. Андрей решил еще раз спросить, что происходит, но в следующее мгновение увидел дуло поднятого пистолета.

Спецназовец выстрелил. В грудь сестры вонзилась короткая тонкая стрела, длиной в ладонь, на хвостовике мигала красная точка светодиода. Женька вскрикнула, ноги её подкосились, Ливадов подхватил сестру, не дав её упасть. Женька часто моргала и, кажется, не могла произнести ни звука.

Острый укол ужалил плечо. Через мгновение Андрей перестал ощущать собственное тело, он рухнул подмяв под собой сестру. Ливадова парализовало, он мог только шевелить глазами и поднимать или опускать веки. Он запаниковал! Отчаянно пытался дернуть хоть пальцем, но бесполезно. Рядом появились сапоги двух чужаков. Его подняли, понесли и кинули через задние дверцы в один из броневиков. Краем глаза Ливадов заметил, как в соседнюю машину бросили сестру.

Андрей лежал лицом вниз, руки завели за спину. Послышалось, как неизвестные забираются внутрь, хлопнули двери. Появился тусклый свет. Ливадов видел ребристый металлический пол и сапоги одного из спецназовцев. С Женькой, наверно, то же самое. Суки! Что же происходит!.. Спокойно! Спокойно. Если не убили, то зачем-то они понадобились этим тварям. Только зачем?!

Автомобиль тронулся с места. Также беззвучно, молчали и их похитители. Судя по всему, поехали по полям. Андрей ожидал немилосердной тряски, но подвеска гасила все неровности, словно по асфальту катятся. Хоть бы они застряли, твари!.. Ехали довольно долго, как броневик вдруг остановился. Андрея выбросили на сухую землю, и машина двинулась дальше.

Андрей упал на бок и мог видеть, куда направились их похитители. Ливадов мысленно застонал. Им встретился не спецназ! Перед ним, в двух или трех сотнях метров стоял космический корабль. Андрей сразу подумал о темном объекте с мигающими сигнальными огнями и направленными в ночь фонарями именно как о космическом корабле. Он был слишком высок и массивен для самолета или вертолета и напоминал вытащенный на сушу корабль, только без палубных надстроек и со срезанной кормой. Один из внешних фонарей освещал три белых цифры на борту корабля – 042 и опознавательный знак. Темно-красное кольцо.