Текст книги "Семь дней в мае"

Автор книги: Флетчер Нибел

Соавторы: Чарлз Бейли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

– Вот и прекрасно. Кстати, меня зовут Рей.

– Господин министр, – вмешался Джирард, – вы упустили одно обстоятельство, когда рассказывали, что нового произошло после вчерашнего визита Кейси. Насколько я понимаю, Эстер утверждает, будто у Скотта есть любовница в Нью-Йорке. Возможно, этот факт представит какой-то интерес для нас.

– Правильно, – кивнул Тодд. – Вряд ли это имеет отношение к интересующему нас вопросу, но разобраться все же не мешает. Кому-то все равно придется съездить в Нью-Йорк собрать более подробные сведения о Макферсоне. Если существует заговор, не исключено, что он тоже в нем участвует, хотя, признаюсь, это кажется мне маловероятным. Чем он может быть полезен заговорщикам?

– Ответить не так уж трудно, – сразу отозвался Джирард. – Он может выступить в роли глашатая заговорщиков и объявить стране, что она получила нового хозяина.

– Подобные догадки не производят на меня никакого впечатления. – Теребя цепочку часов, Тодд презрительно сдвинул брови. – Точно так же на меня не действует и эта абракадабра о возможности контролировать все телевизионные передатчики с центрального пункта.

– Извините, господин министр, – тихо, но решительно сказал Кейси. – Это уже нечто такое, в чем я неплохо разбираюсь. Если наши предположения соответствуют действительности и заговорщики воспользуются возможностью произвести переключение с центрального пункта, то президент в течение нескольких часов не сможет обратиться к стране, даже если и останется на свободе. У него просто не будет такой возможности.

– Как фамилия той девицы? – поинтересовался Корвин.

– Сеньер, – ответил Тодд, заглянув в свой блокнот. – Сень-ер, Милисент Сеньер. По словам мисс Таунсенд, она редактор отдела мод в журнале «Шери».

– Правильно, – подтвердил Кейси. – Я с ней однажды встречался.

Тодд удивленно взглянул на Кейси, а Лимен, как раз проходивший мимо, шутливо похлопал офицера по плечу.

– Ну и ну! – сказал он. – А в вашем личном деле, полковник, ни слова не говорится, что вы пользуетесь успехом у дам.

Кейси покраснел и смущенно почесал голову.

– Понимаете, сэр, я знаю в Нью-Йорке девушку, которая знает ее. Или, точнее, я знал в Нью-Йорке девушку, которая знала ее, когда мы знали друг друга…

Он окончательно запутался и замолчал. Все захохотали, причем в общем взрыве веселья особенно выделялся гулкий смех Кларка.

– Может быть, вы расскажете нам с самого начала, полковник? – предложил Тодд.

Кейси тоже рассмеялся, а потом начал объяснять:

– У нас в семье мы об этом больше не вспоминаем. Года два назад, до назначения в комитет начальников штабов, я в течение двух недель командовал подразделением морской пехоты, которое несло охрану во время пребывания советского премьер-министра на сессии ООН.

– И? – поторопил его Тодд.

– Вообще-то говоря, охрану несла полиция Нью-Йорка, и у меня оставалось много свободного времени. Как-то я познакомился с девушкой, сценаристом телевизионной студии… и… ну, в общем, на вечеринке меня представили мисс Сеньер.

– И с тех пор вы все время поддерживаете контакт с этой телевизионной дамой? – поинтересовался Тодд.

– Нет, сэр, – категорически ответил Кейси, но тут же снова покраснел, а Джирард многозначительно рассмеялся. – Я хочу сказать, что не встречался с ней, но знаю, что она все еще подвизается на телевидении.

– Таким образом, вопрос о том, кто должен поехать в Нью-Йорк, видимо, решен, – заметил Тодд.

– О нет, что вы! – воскликнул Кейси. – Моя жена никак не поймет такой секретной командировки, никак не поймет!

– Но вы же знакомы с этой особой, возлюбленной генерала, – продолжал настаивать Тодд. – Кроме того, вы знаете кое-кого на телевидении и поэтому без труда сможете получить сведения о Макферсоне. У нас нет времени начинать все сначала.

– А знаете. Джигс, – вмешался президент, – нам, в сущности, не из кого и выбирать. Крис должен находиться при мне для координации наших действий. По совершенно понятным причинам я пленник в этом доме. Арт занят тем, что только ему и по силам, – слежкой за Скоттом. Рей отправляется в Эль-Пасо, а для Поля я уже приготовил задание. Вот и получается, что остаетесь только вы.

– А что я скажу Мардж, сэр?

– Ничего, – ответил Тодд. – Но, если давление окажется чересчур сильным, президент, быть может, найдет возможным позвонить миссис Кейси.

– С удовольствием, – согласился Лимен.

– Бог ты мой! – уныло воскликнул Кейси. – Если бы только не в Нью-Йорк!

– Теперь вы, наверно, сожалеете, что не остались на стороне Скотта? – пошутил Кларк.

– Фамилия вашей приятельницы нам не нужна, – пояснил Лимен, – но номер ее телефона все же дайте Эстер.

Тодд взял свой блокнот и снова прошелся по списку – пункт за пунктом. По каждому из них завязывалась дискуссия. Длительное обсуждение вызвала позиция сенатора Прентиса и его связь с членами комитета начальников штабов, причем все пришли к такому выводу: хотя и маловероятно, что Прентис участвует в заговоре против системы правления, в которой уже занимает такое выдающееся место, однако среди лиц, финансировавших его избрание, насчитывается много промышленников, выполняющих оборонные заказы; кроме того, он полностью доверяет военным и не находит нужным скрывать, что сомневается в способностях правительства Лимена справиться с положением, если русские не выполнят своих обязательств по договору о ядерном разоружении.

Телеграммы, связанные со скачками, Тодд оставил на конец.

– Вот еще одно обстоятельство, которое, как и ОСКОСС, представляется мне совершенно невероятным, – заявил он. – Я имею в виду интерпретацию полковником Кейси известных всем фактов.

На мой взгляд, телеграммы можно понимать трояко. Во-первых, они могут означать именно то, что означают, то есть совместную ставку в тотализаторе на скачках. Во-вторых, они могут служить своего рода дымовой завесой для прикрытия нужного и полезного военного мероприятия с целью усыпить бдительность старших командиров перед назначенной на субботу тревогой. В-третьих, телеграммы могут представлять собой закодированные указания о проведении какой-то секретной военной операции пока еще не известного нам характера.

Давайте остановимся на первом толковании. Как известно, Скотт любит играть на скачках, не так ли?

– Да, так, – ответил Кларк. – Увлечение генерала послужило нам поводом для шуток в прошлом году, когда сенат утверждал его на пост председателя комитета начальников штабов и он присутствовал на заседании нашей комиссии. Прентис еще сказал тогда, что в этом увлечении он видит единственный порок генерала.

– Я много раз встречал в газетах фотографии Скотта, заснятого на различных ипподромах, – сообщил Джирард.

– И вполне возможно, телеграммы означают именно то, о чем в них говорится, – добавил Тодд.

– Одну минуту, – вмешался Лимен. – Почему же тогда он был так недоволен, когда узнал, что Кейси известно содержание телеграмм?

– Видите ли, – продолжал упорствовать Тодд, – каналы военной радиосвязи, конечно, не должны использоваться для передачи телеграмм подобного содержания, и Скотта нельзя винить, если он хочет сохранить этот факт в секрете.

– Да, но мало ли я вижу разных других личных телеграмм Скотта, о чем он, конечно, знает, – возразил Кейси. – Некоторые из них, если бы они стали известны, вызвали бы куда больший скандал, чем те, о которых мы говорим. Например, он как-то приказал начальнику интендантского склада в Бордо прислать ящик кларета. Телеграмму зашифровали личным «голубым» шифром генерала и, по его распоряжению, передали по радиопередатчику вооруженных сил. До вчерашнего дня он никогда не предупреждал меня о необходимости держать такие вещи в секрете.

– И тем не менее у нас нет твердых доказательств, что в телеграммах речь идет не о скачках, а о чем-то другом. А теперь давайте рассмотрим вторую гипотезу. Возможно, он просто-напросто хочет ввести в заблуждение высших начальников – шаг, вполне объяснимый накануне тревоги.

И опять Кейси выразил сомнение.

– Меня крайне удивляет упоминание адмирала Уилсона. Не могу даже представить, как Топпинг Уилсон будет играть в тотализатор по радио или как-то еще. Черт возьми, да в свое время, командуя дивизией крейсеров, он издал специальный приказ, категорически запрещающий всякие азартные игры.

– Откуда вам это известно? – спросил Тодд.

– А я тогда командовал подразделением морской пехоты на его флагманском корабле, – ответил Кейси. – Уилсон всегда был свирепым служакой, наверняка остался им и сейчас, когда стал главнокомандующим вооруженными силами на Тихом океане. Просто не понимаю, как он может позволить себе делать то, что сам же запретил своим подчиненным.

– И все же вы ничего мне не доказали, – упрямо твердил Тодд.

Кейси покраснел, но теперь уже не от смущения.

– Знаете, господин министр… – начал было он, но Лимен прервал его:

– Спокойно, Крис. Джигс и не пытается что-то доказывать. Пока мы соберем необходимые суду доказательства, будет уже, возможно, поздно предотвратить то, что мы собираемся доказывать.

Кейси вздохнул с облегчением, но Тодд, мрачно буркнув что-то себе под нос, продолжал упорствовать:

– Ну хорошо, предположим, мы согласимся на худшее и эти телеграммы представляют собой…

– Одну секунду, – остановил его Джирард. – Я размышлял над организационной стороной тревоги и вот о чем подумал. Кто определил список тех, кому заранее надлежит знать о «Всеобщей красной» тревоге?

– Как кто? Конечно генерал Скотт. Такова у нас обычная процедура, – пояснил Лимен.

– Вы хотите сказать, сэр, что не давали генералу Скотту специального указания не ставить в известность министра обороны? – удивился Кейси.

– Совершенно верно. Я вообще не думал в то время о министре обороны.

– Не в том дело, господин президент. – Кейси обращался к президенту, но его слова были явно адресованы Тодду. – На мой вопрос генерал прямо ответил, что вы приказали ни о чем не сообщать министру обороны.

Джирард тяжело заворочался на стуле:

– И снова генерал солгал. Наш великий полководец уже заставляет меня немного нервничать.

Тодд промолчал, сделал какую-то пометку в блокноте и лишь потом заговорил.

– Предполагая худшее, о чем я сказал вначале, то есть допуская, что телеграммы представляют какие-то зашифрованные указания, мы должны задаться вопросом: когда же они успели договориться? Скотт встречался за последнее время с этими пятью военачальниками?

– В течение пятнадцати месяцев генерал трижды объехал все базы и соединения за границей, – сообщил Кейси.

– В этом есть что-нибудь необычное?

– Нет. Просто своего рода рекорд. Кроме того, за последние два месяца каждый из пяти командующих побывал в Вашингтоне.

– И все, конечно, у Скотта?

– Да.

– Все, кроме Уилсона, – вмешался Кларк, – выступали на заседаниях комиссии по делам вооруженных сил в связи с обсуждением дел в области обороны.

– Так вот, – снова заговорил Тодд, – по-прежнему предполагая самое худшее, мы подходим к фигуре адмирала Барнсуэлла, командующего 6-м флотом, отказавшегося принимать участие в пари. Если какой-то заговор существует, во что я не верю, и если телеграммы представляют собой частный код, в чем я не убежден, тогда его ответ приобретает исключительно важное значение.

Лимен наклонился вперед в своем кресле.

– Крис, я уже решил, что необходимо послать Поля к Барнсуэллу для переговоров. Он может незаметно улететь сегодня вечером вместе с вице-президентом. Я говорил с Винсом, он сказал, что с удовольствием поможет. Я дал ему понять, что у Поля есть какие-то свои конфиденциальные дела за границей.

– Вот и хорошо, – согласился Тодд. – Ну а кто знает о Барнсуэлле что-нибудь такое, что облегчило бы Полю его миссию?

– Я встречался с ним, – отозвался Кларк, – но почти ничего не знаю о нем, кроме того, что он производит впечатление человека, умеющего уклоняться от всяких споров. Он очень любезен, когда выступает перед комиссией.

– Вот именно, – добавил Кейси. – Перед тем как позвонить вчера Полю, я тоже много думал об адмирале. Понимаете, Барнсуэлл пользуется в Пентагоне репутацией сугубо осторожного человека. Он всегда старается держаться подальше от всего, что может как-то его скомпрометировать, и никогда не выскакивает вперед. Прежде чем принять решение, он обычно старается определить, в какую сторону дует ветер.

– Одним словом, приспособленец, – сухо заметил Тодд. – Ну и портрет вы рисуете, полковник.

– Я знаю, господин министр, не очень-то ладно у меня получается. – Этот старый сварливый адвокат и его нелепые шуточки всерьез раздражали Кейси. – Откровенно говоря, существует мнение, что Барнсуэлл всегда предпочитает оказаться на стороне победителя, что, как правило, ему и удается.

– Боже мой, – воскликнул Лимен, – но как военно-морской министр мог назначить подобного человека на такой важный пост – командующим флотом на Средиземном море!

– Уж если на то пошло, – протянул Кларк, – как вы могли назначить Уолстедта военно-морским министром?

В голосе Кларка уже не было обычного добродушия, и всем стало ясно, что задеты какие-то политические нервы сенатора от штата Джорджия. Лимен казался смущенным. В комнате наступила напряженная тишина, все шестеро молча посматривали друг на друга. В эти секунды они отдавали себе отчет, что состав правительства Лимена уже никогда не останется прежним, независимо от того, произойдет что-нибудь в субботу или не произойдет. В будущем все они, безотносительно к их политической принадлежности и общественному положению, разделятся на тех, кто знал, и тех, кто никогда не узнает. В зависимости от степени близости к президенту на каждого из присутствующих эта мысль действовала по-разному. Но все понимали, что администрация Лимена переживает критический момент, и сознание этого, казалось, пронизывало ледяным холодом воздух комнаты, а окрашенный ранними сумерками туман за окнами делало еще более густым.

Тодд усиленно протирал очки.

– Я думаю, Поль, тебе надо взять на всякий случай мое письмо, – наконец нарушил молчание Лимен. Он отошел в угол, к маленькому письменному столу, достал лист знакомой всем почтовой бумаги, которую обычно употреблял для личной переписки – рыжевато-коричневого цвета, с позолоченным оттиском президентской печати, – и быстро написал:

«Дорогой адмирал Барнсуэлл!

Податель сего – мой секретарь Поль Джирард, ведающий назначением свиданий и приемов, и мой личный помощник. Уверен, что вы примете его со всей возможной любезностью и подробно и откровенно ответите на все вопросы, которые он пожелает вам задать.

Поль Джирард выполняет мое поручение и пользуется моим полным доверием и поддержкой. Ваши ответы будут сохранены в тайне.

Заранее признательный, искренне Ваш

Джордан Лимен».

– Тебе придется самостоятельно добираться от Рима до Гибралтара, Поль, – заметил Лимен, запечатывая письмо в конверт и передавая Джирарду.

– А ответы Барнсуэлла вы должны получить в письменном виде, – предупредил Тодд. – Вы джентльмен, но на суде ваши устные показания против Барнсуэлла или Скотта будут стоить не очень-то много.

Совещание близилось к концу, и Тодд обвел всех взглядом.

– Каждому из вас нужно так рассчитать свое время, чтобы вернуться сюда не позднее полудня в четверг, – подчеркнул он. – Если Кейси прав, у нас останется только двое суток.

– Код, Крис? – немного смущенно напомнил президент.

– Да-да. Если все подтвердится, мы обязаны соблюдать осторожность. Я разработал простой код, мы будем пользоваться им для телефонных разговоров.

Корвин – он все еще сидел прислонившись к двери – повернулся с такой живостью, что ножки стула со стуком опустились на пол.

– Это не должно вас беспокоить, господин министр. Президент, по-моему, уже дал мисс Таунсенд соответствующие указания. Все телефонные линии Белого дома защищены от подслушивания, насколько это практически возможно.

– А разве нельзя подслушивать там, откуда будут звонить? – поинтересовался Тодд.

– Пользуйтесь телефонами-автоматами, – посоветовал Корвин. – Невозможно наладить одновременное подслушивание такого количества телефонных линий.

– Хорошо, – согласился Лимен. – Возможно, это излишне, но на всякий случай соблюдайте осторожность в разговорах по телефону. Мы все равно поймем, если вы будете говорить намеками.

– Вообще-то мы уже несколько устарели для подобных забав, – заметил Тодд. – По совести говоря, я по-прежнему считаю абсурдом все наши предположения, и, чем скорее мы установим истину, тем лучше.

– Надеюсь, вы правы, господин министр, – сказал Кларк, – но я чувствую, как воняет тухлой рыбой, которая слишком долго валялась на солнце.

Присутствующие стали расходиться; Лимен отвел в сторону Кларка и Джирарда и закрыл дверь за Тоддом, который уходил последним.

– Три замечательных человека, – заговорил президент, – но я не уверен, что мы толкуем на одном языке. Особенно Крис. Черт побери, послушать его, так я должен с амвона закричать пастве: «Среди вас вор!» – и потребовать обыскать всех верующих.

– Тут уж ничего не поделаешь, – сказал Джирард. – Они не политики.

– Он прав, Джорди, – подтвердил Кларк. – Любой политик понимает, что сейчас вы не можете рубить сплеча. Боже, да при той «популярности», какой мы пользуемся сейчас в стране, любая наша схватка со Скоттом заведомо обречена на поражение.

– Что может означать и потерю всей страны, – задумчиво кивнул Лимен. – Острый конфликт между военными и гражданскими в Соединенных Штатах… Да русским и не нужен лучший предлог, чтобы отказаться от выполнения договора… Не пойму я что-то Криса. Странно, но, по его мнению, мы должны действовать открыто.

– А в действительности в этой игре нам надо держать карты как можно ближе к жилетке, чтобы никто не подсмотрел, – добавил Кларк.

– Вот-вот, – согласился Лимен. – Вчера вечером я решил, что, если в наших догадках есть хоть доля правды, мы обязаны действовать без шума; пусть страна никогда ничего не узнает. Конечно, не так-то это просто, надо получить убедительные доказательства, чтобы вынудить Скотта уйти в отставку под каким-нибудь предлогом.

– Ну, коль скоро Крис в курсе дела, вы, босс, должны заставить его понять это, – сказал Джирард.

Они посидели еще с полчаса и вновь обсудили все, что произошло в воскресенье и в понедельник.

– А почему бы не применить к Скотту «метод А»? – обратился Джирард к президенту. – Это, возможно, поможет, а если наши подозрения не подтвердятся, все равно никто не сможет предъявить к нам никаких претензий.

– «Метод А»? – недоуменно переспросил Лимен.

– Ну да. Вы же знаете, шеф, о чем я говорю, – цинично улыбнулся Джирард. – Убрать его из города. Послать куда-нибудь за границу. Скотт не сможет захватить ваш пост, если окажется, скажем, за пять тысяч миль отсюда.

– Должно быть, на вас так действуют нравы Белого дома, – усмехнулся Кларк. – Помню, один парень, – кстати, университетский профессор, – работавший тут во времена Кеннеди, рассказывал мне, что нет лучшего способа отделаться от человека, чем держать его вне Вашингтона… Честное слово, Джорди, предложение весьма и весьма заманчивое.

– Не думаю. – Лимен отрицательно покачал головой. – Такой способ мог бы оказаться подходящим почти в любой другой ситуации, но не в нынешней. Нельзя же послать председателя комитета начальников штабов с каким-то надуманным поручением. Во всяком случае, я предпочитаю видеть Скотта здесь – тут по крайней мере Арт может присматривать за ним.

Уже стемнело, когда Кларк поднялся, собираясь уходить. Президент пожал им руки.

– Возвращайтесь оба поскорее, – попросил он. – Я не хочу оставаться здесь один против девяти, а возможно, и больше генералов и адмиралов.

После ухода Кларка и Джирарда Лимец некоторое время постоял у большого окна. Туман начал рассеиваться; стали видны низкие тучи, на них отражалось зарево городских огней.

Сколько бы людей ни было вовлечено в эту историю, думал президент, в конце концов именно он, Лимен, останется лицом к лицу со Скоттом. Нужно как-то получше узнать этого человека, почувствовать его. Пройдет еще немного часов, и ему придется один на один столкнуться со Скоттом.

Президент стоял в темноте. Мимо старинных фонарей-шаров, освещавших заднюю подъездную аллею, проносились клочья редеющего тумана.

«Все они люди хорошие, – размышлял он, – но под конец ты все же остаешься один, Джорди. Боже мой, как ты одинок в этом доме! Хотя бы Дорис была здесь. Как было бы хорошо с кем-нибудь поужинать…»

Вторник, вечер

Арт Корвин поставил машину на подъездной дорожке, ведущей к многоквартирному жилому дому, напротив главных ворот Форт-Майера. Он не случайно выбрал это место. Дорожка отлого спускалась к автостраде. От переднего автомобиля его отделяло не менее четырех футов, так что он мог вывести свою машину одним движением рулевого колеса. Прямо перед ним, на автостраде № 50, находился перекресток; в случае необходимости можно было пересечь двойную ленту дороги и свернуть налево, в Вашингтон, или сделать правый поворот, выехать на внешнюю полосу автострады и направиться в глубь Виргинии.

Дождь прекратился, туман рассеялся, но низкие облака все еще скрывали луну. Улицы и листва деревьев – все было мокрым и унылым, однако это не влияло на настроение Корвина. Он был бодр и готов ко всему. После долгого совещания в Белом доме кружка пива и сандвич из ржаного хлеба с ветчиной показались ему необыкновенно вкусными. На своей машине с хорошо отрегулированным мощным мотором он мог делать при необходимости больше ста миль в час. Кроме того, сейчас он опять работал один, как в те далекие времена, когда его главной заботой было изобличить какого-нибудь мелкого фальшивомонетчика и не приходилось испытывать этого ежеминутного напряжения, связанного с обязанностью охранять жизнь президента Соединенных Штатов.

Вскоре после семи часов вечера Корвин медленно проехал мимо корпуса № 6, расположенного на холме, внутри старинного военного городка. Служебный лимузин председателя комитета начальников штабов и его собственный «крайслер» стояли в подъездной аллее. Только после этой предварительной разведки Корвин и облюбовал место напротив главных ворот Форт-Майера, откуда можно было наблюдать за всеми, кто приезжал или уезжал. Он дважды менял место стоянки, пока не выбрал наиболее удобное. В свете уличного фонаря отсюда можно было различить лицо любого посетителя, когда тот остановится у караульной будки, чтобы предъявить, как обычно в ночное время, пропуск.

Странная все же история, думал Корвин. Он не знал, метит ли Скотт в президенты, но был уверен, что сомнения Кристофера Тодда могли привести к весьма нежелательным последствиям. Корвин приучил себя всегда предполагать самое худшее. Так что же, Скотт действительно хочет стать президентом? Ну а кто в Вашингтоне не хочет им стать?

Корвин попытался прикинуть, сколько человек ему придется добавить к группе охранников Белого дома в конце недели. Если бы этим скоропалительным спектаклем руководил он, недурно было бы заслать на радиостанцию Пентагона своего человека. Дело, правда, не из легких, но… Интересно, думал ли об этом Тодд? Вообще-то министр финансов настолько уверен в невозможности военного заговора, что легко мог забыть о самых необходимых мерах предосторожности. А если Скотт выступит раньше? Что тогда делать?

Корвин все еще размышлял над проблемой охраны президента, когда из ворот Форт-Майера под яркий свет уличных фонарей выскользнул темно-голубой семиместный «крайслер». Часовой у будки вытянулся и лихо козырнул. За рулем сидел генерал Скотт, без фуражки, одетый, видимо, в штатское. Корвин успел заметить густые, черные с проседью волосы генерала. Рядом с ним сидел командующий морской пехотой генерал Билли Райли. Второго такого подбородка не сыщешь во всем Вашингтоне.

Как только «крайслер» выехал на автостраду и направился в противоположную от Вашингтона сторону, Корвин включил подфарники, завел машину и скатился по склону холма к перекрестку. Пропустив вперед три автомобиля, он включил фары и влился в поток мчащихся машин. Разделенная тремя линиями, автострада уходила в сторону от столицы. Покрышки колес, соприкасаясь с влажным асфальтом, казалось, пели, и Корвину это нравилось. Не спуская взгляда с «крайслера» и уголками глаз наблюдая за движением на дороге, он замурлыкал модную песенку – пародию на романс «Элис в голубом платье»:

 
…Я помню, как бешеный атом
Сюрприз преподнес дипломатам…
 

Указатели на автостраде разрешали увеличить скорость, и Корвин слегка нажал на акселератор, стараясь не отстать от Скотта. Это не представляло трудности, поскольку густой поток машин не позволял «крайслеру» вырваться вперед. Куда все же направлялся генерал?

В лабиринте освещенных неоновыми фонарями улочек местечка Севен-Корнерс Корвин увидел, что Скотт свернул направо, на автостраду № 7 – главную дорогу на Лисберг. Обе машины медленно проехали Фоллс-Черч; после него уже не было такого сильного движения, и машины мчались быстрее. Корвин решил немного отстать. Он заметил, что Скотт неизменно придерживается одной и той же скорости – около пятидесяти пяти миль в час.

Перед Лисбергом тучи стали редеть. Корвин увидел в посветлевшем небе очертания облака и выглянувшую из-за него звезду. Стало свежо, и он опустил стекло, чтобы полной грудью вдохнуть бодрящий загородный воздух. На развилке западнее Лисберга Скотт свернул направо, на дорогу № 9, к Чарльстону. «Что же вам там нужно, генерал? – мысленно спросил Корвин. – Вечерние бега в Шенандоа-Даунс?»

Слежка между тем затруднилась. Машин на дороге попадалось все меньше, и Корвину все реже удавалось держать между собой и большим «крайслером» хотя бы один автомобиль. Долины, холмы, частые повороты вынуждали Корвина держаться как можно ближе к Скотту. Раз или два он полностью выключал свет, минуту-другую мчался со скоростью миль семьдесят в час, а затем снова включал фары. Если бы даже Скотт время от времени и посматривал в зеркальце, в чем Корвин сомневался, он просто думал бы, что на дороге позади него появилась еще одна машина, только и всего.

Они начали подниматься на Голубые горы – восточный край долины Шенандоа. В одном месте Корвин свернул было на щебеночную дорогу, но, спохватившись, поспешно развернулся и возвратился на автостраду № 9. Машина Скотта уже почти скрылась из виду, только ее стоп-фары замигали, когда Скотт затормозил на очередном повороте. К счастью, показалась какая-то машина, и Корвин смог укрыться за ней. Он взглянул на часы: 9:15… Генералы были в пути уже час двадцать минут.

К западу от Хилсборо, где дорога пересекала Голубые горы, а затем спускалась в долину, на машине Скотта замигал указатель левого поворота. Корвин резко сбавил ход. Скотт свернул влево. Корвин последовал за ним по черной щебеночной дороге, уходившей вдоль горного хребта прямо на юг. Стоп-фары «крайслера» то исчезали, то вновь появлялись примерно в полумиле впереди.

«Так вот оно что!» – подумал Корвин. По своей службе в Белом доме он знал кое-что об этом шоссе, Виргиния-120, известном лишь немногим. Оно вело к Маунт-Тандеру, подземному убежищу, откуда президент мог управлять страной в случае ядерной войны. Корвин проезжал здесь по меньшей мере раз шесть и хорошо изучил дорогу. Теперь это ему пригодилось – начались довольно крутые подъемы и спуски, сильно затруднявшие наблюдение. По обеим сторонам шоссе за старыми каменными заборами высились огромные деревья.

Предполагая, что Скотт направляется в Маунт-Тандер – до базы оставалось только несколько миль, – Корвин опять выключил свет. «Ну и темнота же! – подумал он. – А дело осложняется».

Внезапно на машине Скотта ярко вспыхнули стоп-фары. Корвин остановился. «Крайслер» медленно свернул налево и скрылся среди деревьев. Включив только подфарники, Корвин так же медленно проехал еще несколько метров и остановился ярдах в ста от того места, где свернул Скотт. На обочине дороги он отыскал довольно широкую площадку и развернул машину носом к автостраде. Однако почва здесь оказалась слишком сырой, и, когда Корвин проверил, сможет ли быстро тронуться с места, колеса стали буксовать. Отъехав чуть подальше, он нашел более твердую, покрытую гравием площадку. Довольный этим, Корвин выключил мотор, освободил правый карман брюк от денежной мелочи и сунул в него кожаный футляр для ключей, отметив про себя, где лежит ключ от зажигания. Кто знает, подумал он, вдруг придется спешно ретироваться? Затем он достал маленький электрофонарик и ощупью удостоверился, что записная книжка и карандаш на месте – во внутреннем кармане плаща.

По мощеной дороге Корвин пешком дошел до того места, где свернул Скотт. Отсюда к востоку по склону горы, через густые заросли смешанного леса спускалась узкая дорога. На маленьком указателе около каменной ограды Корвин с помощью фонарика разобрал слово «Гарлок».

«Того же поля ягода!» – подумал Корвин. Дорога, должно быть, вела к дому генерала Гарлока.

С генералом Мэтью Г.Гарлоком, командиром базы Маунт-Тандер, Корвин встречался не раз. «Если у них какое-то совещание, – подумал он, – не мешает и мне побывать на нем».

Посыпанная гравием дорога крутыми зигзагами спускалась к подножию гор. Корвин шел обочиной, ступая по сосновым иглам и временами спотыкаясь о сброшенный с полотна дороги камень. Он знал, что тучи, закрывавшие небо, рассеялись, а здесь, в густом лесу, не было видно ни зги. Дождь и туман пропитали почву влагой, деревья стояли мокрые, и капли воды падали Корвину на лицо всякий раз, когда он задевал за ветку. Звук его шагов терялся в насыщенном сыростью воздухе. Примерно через четверть мили дорога сделала последний поворот, и Корвин оказался на опушке.

Красота открывшегося внизу вида заставила Корвина остановиться. У подножия горы стоял большой приземистый бревенчатый дом. Цепь гор позади него уходила к далекой долине. Сквозь вечернюю дымку, опустившуюся на равнину, проступала россыпь огоньков. Огромный купол неба заполняли бесчисленные звезды, намного более яркие, чем в городе. На востоке, словно фонарь на сторожевой башне, висела бледная робкая луна. Самое большое скопление огней в долине обозначало, по-видимому, Мидлберг, решил Корвин, самое маленькое, справа, – Аппервилл. Значительно дальше виднелось зарево Уоррентона, подернутое дымкой.

«Неплохая работенка у генерала Гарлока! – подумал Корвин. – Не выходя из дому, он может наблюдать отсюда, с высоты, за бегами на всех ипподромах Виргинии».

Корвин внимательно осмотрел дом. Справа была кухня, в ней какая-то женщина склонилась над раковиной. Центральная часть дома, по всем признакам из нескольких комнат, оставалась неосвещенной, но в левой половине, в большой комнате с камином, Корвин разглядел Скотта и Райли; они сидели на кушетке лицом к нему. Когда Скотт достал сигару, из кресла поднялся третий человек и протянул генералу горящую спичку. Корвин узнал Гарлока.