Текст книги "Ветеран войны"

Автор книги: Филип Киндред Дик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Но сейчас робот двигался совершенно самостоятельно; хозяин отстегнул его и направил на поиски выхода. Четыре металлических пальца отчаянно цеплялись за гладкую поверхность стены, а режущий большой трудолюбиво вгрызался все глубже и глубже. После такой грубой работы «хирургическую руку» вряд ли можно будет использовать за операционным столом, но В-Стивенс не очень беспокоился; в любом венерианском магазине можно без труда купить новую. Металлический большой палец добрался до положительного входа и выжидательно замер. Остальные пальцы оторвались от поверхности стены и какое-то время колебались в воздухе, как усики насекомого; затем они, один за другим, погрузились в прорезанную щель и стали нащупывать отрицательный выход.

Полыхнула ослепительная вспышка, из щели повалил белый едкий дым, и тут же раздался резкий хлопок, вроде звука открываемой бутылки. Внешне с запором ничего не произошло, однако «рука» упала на пол, считая, очевидно, свою задачу выполненной. В-Стивенс потушил сигарету, неторопливо встал, подошел к двери и подобрал своего механического помощника.

Когда «рука» была пристегнута и снова превратилась в составную часть нейромышечной системы В-Стивенса, человек с Венеры осторожно ухватился за край двери и, немного помедлив, потянул. Дверь открылась без всякого движения, никаких звуков:

Ни одного охранника. Он знал, что наблюдательной аппаратуры в психическом отделении не было. В-Стивенс двинулся вперед, свернул за угол, быстро миновал несколько коридоров.

Буквально через несколько секунд он стоял перед широким панорамным окном, из которого открывался вид на улицу, окружающие здания и больничный двор.

В-Стивенс разложил на подоконнике свой ручные часы, зажигалку, авторучку, ключи, монеты; из всего этого неожиданного Материала ловкие пальцы хирурга – живые и металлические – быстро соорудили какое-то замысловатое устройство. Отщелкнув режущий большой палец, В-Стивенс сменил его нагревательным элементом и, вскочив на подоконник, торопливо приварил странный механизм к верхнему краю оконного проема; следы его работы не были заметны ни со стороны коридора, ни со стороны больничного двора.

Он направился назад и резко замер, услышав какие-то звуки. Голоса. Больничный охранник и кто-то еще. Кажется, кто-то знакомый.

В-Стивенс бегом вернулся в психиатрическое отделение, в свою палату. Взломанный коротким замыканием замок неохотно встал на прежнее место; дверь едва успела закрыться, когда в коридоре послышались шаги. Замок был сломан, но неожиданный посетитель, конечно же, этого не знал, и с легкой улыбкой В-Стивенс слушал, как тот выключает отсутствующее поле.

– Добро пожаловать, – сказал В-Стивенс. Вошедший в комнату доктор Ле Марр держал в одной руке портфель, а в другой – фризер.

– Идемте со мной, я все организовал. Деньги, фальшивые документы, паспорт, билеты, разрешение. Вы – коммерческий представитель одной из фирм Венеры. Пока Ганнет узнает, вы уже пройдете военный контроль и окажетесь за пределами земной юрисдикции.

– Но… – поражение начал В-Стивенс.

– Быстрее! – Ле Марр махнул фризером в сторону коридора. – По своему положению в больнице я имею право ставить диагноз психическим больным, а вас заключили сюда именно в таком качестве. С моей точки зрения, вы сошли с ума ничуть не больше, чем вся их компания. Поэтому я и пришел.

– А вы хорошо понимаете, чем это вам грозит?

– В-Стивенс посмотрел на Ле Марра с некоторым сомнением, однако без дальнейших споров проследовал за ним в коридор и, миновав равнодушного охранника, к лифту. – Если они узнают, то уничтожат вас как изменника. Вас видел охранник. Каким образом вы сумеете сохранить все в тайне?

– Я не собираюсь делать из этого тайну. Вы же знаете, что Ганнет здесь. Он и его сотрудники работают над стариком.

– Почему вы мне все это рассказываете? Теперь они спускались по пандусу в подземный гараж. Служитель вывел машину Ле Марра, и двое врачей забрались в нее; за руль сел англичанин.

– Держите. – Кинув фризер В-Стивснсу, Ле Марр вывел машину из полумрака тоннеля под яркое полуденное небо, на оживленную Нью-Йоркскую улицу.

– Вы хотели связаться с «Кока-Колой» и сообщить им, что Земля неизбежно проиграет войну, – сказал Ле Марр. – Резко повернув машину, он вывел ее на боковую улицу, ведущую к межпланетному космопорту.

– Так вот, сообщите им, чтобы перестали искать компромиссы и нанесли удар мощный, и как можно скорее. – Полномасштабная война. Понятно?

– Понятно, – кивнул В-Стивенс. – В конце концов, если мы обязательно победим в этой войне…

– А это вопрос…

– Даже так? – Зеленые брови В-Стивенса удивленно поднялись.

– Ганнет собирается изменить ход будущей войны. Он нашел ее критический момент. Как только информация будет точной и полной, он заставит Директорат нанести удар по Венере и Марсу. Войны избежать нельзя -теперь нельзя.

– Ле Марр резко затормозил на краю взлетного поля космопорта. – И если война все равно будет, так пусть уж хотя бы без подлых внезапных нападений. Можете сообщить Координационному комитету Колониальных Администраций, что наш флот приведен в полную боевую готовность. Скажите им, чтобы приготовились. Скажите им… – Ле Марр неожиданно смолк. Словно игрушка, у которой кончился завод, он обмяк, беззвучно соскользнул вниз и замер на полу машины, уронив голову на рулевое колесо.

– Простите, пожалуйста, – негромко сказал В-Стивенс, подбирая упавшие с носа англичанина очки и водружая их на место. – Вы, конечно же, хотели, как лучше, но в результате все испортили.

Он бегло осмотрел голову Ле Марра. Импульс фризера не проник в ткани мозга, через несколько часов неудачливый доброжелатель придет в сознание без каких бы то ни было серьезных повреждений, разве что с жуткой головной болью. Сунув фризер в карман, В-Стивенс взял портфель Ле Марра, занял водительское место и включил двигатель.

Гоня машину назад, к больнице, венерианец все время поглядывал на часы. Еще не поздно– Он подался вперед, опустил монету в щель установленного на приборной доске видеофона и продиктовал номер. На экране появилось лицо дежурной сотрудницы «Кока-Колы».

– Говорит В-Стивенс, – торопливо сказал хирург – тут вышла неприятность. Меня увезли из больницы. Сейчас я туда возвращаюсь. Скорее всего, успею.

– Генератор собран?

– Да, собран, но он не у меня. Я уже настроил его на поляризацию магнитного потока, он полностью готов к работе. Нужно только вернуться и добраться до него.

– Тут у меня какие-то помехи, – зеленое лицо девушки озабоченно нахмурилось. – Вы говорите по защищенному каналу?

– Канал открытый, – признал В-Стивенс, – но это случайный канал общественного пользования, вряд ли он прослушивается. Венерианец бросил взгляд на прикрепленный к видеофону датчик мощности. – Утечек не заметно. Продолжайте.

– Корабль не сможет взять вас на борт в Нью-Йорке.

– Вот черт, – выругался В-Стивенс.

– Вам придется выбираться оттуда своими силами. Толпа уничтожила все оборудование Нью-йоркского космопорта. Лучше всего поезжайте автомобилем в Денвер, это ближайшее место, где может сесть корабль. К тому же это последнее место на Земле, где мы находимся в безопасности.

– Вот уж не везет так не везет, – простонал В-Стивенс. – Вы понимаете, что они сделают со мной, если поймают?

– Для «протухших», что один утколапый, что другой, – грустно улыбнулась девушка. – Они будут вешать нас без разбора. Так что мы все в равном положении. Ну – удачи, мы будем вас ждать.

Со злостью отключив аппарат, В-Стивенс притормозил, свернул в маленький, грязный переулок, поставил машину на стоянку, вышел из нее и захлопнул дверцу. Он находился на краю сверкавшего яркой зеленью парка. Крепко сжимая портфель, венерианец бегом бросился к возвышавшимся чуть подальше корпусам больницы.

* * *

Дэвид Ангер вытер рот рукавом и обессиленно откинулся на спинку кресла.

– Я не знаю, – повторил он хриплым, еле слышным голосом. Говорю же вам, ничего я больше не помню. Ведь все это было очень давно.

Взмахом руки Ганнет подозвал офицеров, толпившихся вокруг старика:

– Уже близко, – сказал он, устало отирая со лба пот. – Приближаемся, пусть медленно, но верно.

В одной из палат терапевтического отделения на огромном столе была расстелена штабная карта; темные фишки, испещрявшие ее поверхность, обозначали подразделения флотов Марса и Венеры, а белые – земные корабли, тесным кольцом столпившиеся вокруг третьей планеты.

– Это где-то здесь.

Повернувшийся к Паттерсону человек – покрасневшие от постоянного недосыпа глаза, щетина на подбородке, руки, дрожащие от усталости и напряжения – очень мало напоминал лейтенанта Уэста.

– Ангер помнит, как офицеры говорили про этот конвой. Корабли взяли груз на Ганимеде, на базе снабжения. И ушли по какому-то намеренно случайному маршруту. – Его рука обрисовала на карте широкий, неопределенный круг. – В этот момент на Земле никто не уделил конвою ни малейшего внимания. Ну а потом – потом все поняли, какую упустили возможность. Некий военный эксперт ретроспективно изобразил маршрут конвоя, материал записали на пленку и разослали по кораблям. Офицеры собирались обсуждать этот инцидент. Ангеру кажется, что маршрут проходил неподалеку от Европы. А может быть, -от Каллисто.

– Этого недостаточно, – резко бросил Ганнет. – Пока что у нас не больше данных об этом маршруте, чем было у штаба в тот момент. Нам нужна точная информация, материал, полученный при анализе событий.

Заметив, что трясущиеся, неуверенные пальцы Дэвида Ангера тянутся к стакану с водой и никак не могут его ухватить, один из молодых офицеров пришел на помощь.

– Спасибо, – благодарно пробормотал старик. – Я же, ребята, очень хочу вам помочь. Я стараюсь, вспоминаю. Но только голова у меня какая-то мутная, не то что раньше.

Сморщенное, изуродованное лицо перекосилось в тщетной попытке сосредоточиться.

– А знаете, помнится мне, будто этот конвой задержался неподалеку от Марса. Из-за какого-то там метеоритного облака.

– Продолжайте, продолжайте, – подался вперед Ганнет.

– Я же стараюсь помочь вам, изо всех сил стараюсь, – жалобно просипел Ангер. – Ведь как обычно делают, когда пишут книги о войне? Прочитают другие книги, да и перепишут в свою.

На полумертвом лице появилось выражение жалкой благодарности.

– Ведь вы, наверное, упомянете и мое имя в своей книге, где-нибудь, а?

Паттерсон отвернулся, его тошнило от мерзости происходящего. Выходит, Ганнет разыгрывает роль военного историка. Он, значит, пишет книгу о проигранной войне и хочет использовать в своем «трактате» воспоминания очевидца.

– Какой вопрос! – с энтузиазмом воскликнул Ганнет. – Ваше имя будет на первой странице. А, может, мы даже и фотографию вашу напечатаем.

– Я же знаю все, буквально все об этой войне, – пробормотал Ангер. – Дайте мне только время, и я вспомню, разберусь. Дайте мне только время. Я ведь стараюсь, как могу.

Старик разваливался буквально на глазах. Сморщенное лицо приобрело мертвенно-серый оттенок. Подобно засыхающей замазке, старческая плоть все плотнее облегала его хрупкие, изжелтевшие кости. Дыхание вырывалось из горла неровным клекотом. Все присутствующие знали, что Дэвид Ангер умрет – и скоро.

– Если он откинет копыта, так и не вспомнив, – тихо сказал Ганнет лейтенанту Уэсту, – то я…

– Что там такое? – с неожиданной резкостью спросил Ангер. Единственный его глаз блестел остро, настороженно. – Я не расслышал.

– Не берите в голову, – устало отмахнулся Ганнет. – И попробуйте все-таки восполнить недостающие детали. Подведите его к карте, -повернулся он к офицерам. – Пусть взглянет на диспозицию, может, это освежит его память.

Старика подняли на ноги и подтащили к столу. Подслеповатая, спотыкающаяся на каждом шагу, скрюченная фигура исчезла из виду, скрытая спинами техников и военного начальства.

– Он долго не протянет, – с ненавистью к Ганнету сказал Паттерсон. – Если вы не дадите ему отдохнуть, его сердце не выдержит.

– Нам необходима информация, – резко возразил Ганнет. Он смотрел на Паттерсона с явной неприязнью. – А где другой врач?.. Ле Марр, кажется?

– Не знаю, – Паттерсон окинул помещение взглядом. – Он, наверное, не смог этого выдержать.

– Ле Марр вообще не приходил, – холодно процедил Ганнет. – Я уже думаю, не стоит ли послать кого-нибудь на его поиски.

И в этот момент появилась Ивлин Каттер – бледная от волнения, с широко раскрытыми черными глазами.

– Вот она, например, предлагает… – махнул в сторону женщины заметивший ее Ганнет.

– Теперь все это неважно, – холодно оборвала его Ивлин, бросив на Паттерсона быстрый, настоятельный взгляд. – Я не желаю иметь никаких дел ни с вами, ни с вашей войной.

– Как бы то ни было, – равнодушно пожал плечами Ганнет, – я вышлю обычную разыскную группу. На всякий случай.

Он отошел, оставив Ивлин и Паттерсона одних.

– Послушайте, – хрипло прошептала она Паттерсону на ухо. Номер Ангера уже вышел. Они посмотрели друг на друга.

– Когда вам сообщили? – спросил Паттерсон.

– Я как раз шла сюда. Я сделала, как вы сказали – договорилась с одним из чиновников департамента.

– Сколько времени назад?

– Только что. Вэйчел, – губы Ивлин дрожали, – он здесь.

– Вы хотите сказать, – не сразу понял Паттерсон, – что его прислали сюда? В нашу больницу?

– Я об этом просила. Я сказала, чтобы, когда он подаст прошение…

Схватив Ивлин за руку, Паттерсон вытащил ее из терапевтического отделения наружу, под яркое солнце, затем, все так же молча, толкнул на ведущий вверх пандус и пошел за ней следом.

– Куда его поместили?

– Он в приемной. Ему сказали, что это – обычная медицинская проверка. Обычное медицинское обследование. Что нам делать? – В голосе Ивлин звучал ужас. – И можем ли мы вообще что-то сделать?

– Ганнет думает, что можем.

– А что если его задержать? Если свернуть его с пути? – Она ошеломленно потрясла головой..-Что тогда будет? Каким окажется будущее, если мы остановим Ангера? Вы же врач и можете признать его негодным к армейской службе. – Еe охватил неудержимый истерический смех. – И Ганнет так и не узнает, что Земля не может победить, а потом Земля возьмет и победит, а В-Стивенса не запрут в психушку, а эта утколапая девочка…

Паттерсон резко ударил ее ладонью по щеке.

– Перестаньте кричать и придите в себя. У нас нет времени на истерики.

По всему телу Ивлин Каттер пробежала судорога.

Паттерсон схватил женщину обеими руками и крепко держал, пока не прошла дрожь.

– Извините, – с трудом управляя своим голосом, пробормотала Ивлин. На ее щеке быстро вспухал багровый след. – Спасибо. Я уже в порядке.

Лифт поднялся на административный этаж; придерживая спутницу под локоть, Паттерсон вывел ее в холл.

– Вы его еще не видели?

– Нет. Когда мне сказали, что вышел этот номер и мальчика направляют сюда… – задыхаясь, Ивлин едва поспевала за врачом, – я сразу бросилась к вам. Может быть, мы уже опоздали. Может быть, ему надоело ждать, и он ушел. Ведь парню всего пятнадцать лет.

– Вы сейчас заняты? – спросил Паттерсон проходившего мимо робота.

– Нет, сэр.

Паттерсон передал роботу карточку с номером Дэвида Ангера.

– Этот человек должен быть в приемной. Пришлите его сюда, а потом закройте холл. Заприте его с обеих сторон, чтобы никто не мог ни войти" ни выйти.

Взглянув на карточку, робот вышел в приемную.

– Боитесь? У меня от страха голова идет кругом.

– Говорить буду я, вы просто стойте здесь и слушайте. – Паттерсон протянул Ивлин пачку сигарет.

Робот вернулся, за ним следовал подросток – белокурый, голубоглазый, с пухлым, озабоченно нахмуренным лицом.

– Вы вызывали меня, доктор? – неуверенно спросил он, подходя к Паттерсону. – А что, со мной что-нибудь не так? Мне велели явиться в больницу, только не сказали, зачем. – С каждой секундой его озабоченность росла. – Ведь у меня нет ничего такого, из-за чего не берут в армию?

Паттерсон выхватил из руки паренька совсем новенькое, только что выданное удостоверение личности, взглянул на него и передал Ивлин. Негнущиеся, словно парализованные пальцы женщины взяли документ, но смотреть в него она не стала, ее глаза были прикованы к белокурому мальчугану.

Это был не Дэвид Ангер.

* * *

– Как ваша фамилия? – спросил Паттерсон.

– Берт Робинсон, – ответил парень, заикаясь от смущения. – А разве в карточке не написано? Паттерсон повернулся к Ивлин.

– Номер тот самый. Но это не Ангер.

– Доктор, – умоляюще произнес Робинсон, – вы только скажите, в чем дело. Скажите честно.

– Ничего не понимаю, -пробормотала Ивлин. – Дикость какая-то…

– С вами все в порядке,. – сказал Паттерсон мальчугану. – Можете отправляться на сборный пункт.

Тот облегченно вздохнул, с его лица сразу исчезла озабоченность.

– Огромное вам спасибо, доктор. – Он повернулся к выходу. – Очень вам благодарен. Ведь так хочется врезать этим утколапым!

– Ну и что же получается? – напряженно спросила Ивлин, когда спина Робинсона исчезла в двери. – Куда Нам теперь?

Паттерсон помотал головой, пытаясь стряхнуть охватившее его отупение.

– Попросим департамент народонаселения провести проверку. Мы должны найти Ангера.

В центре связи стоял непрерывный гул от переговоров, на многочисленных экранах дрожали чьи-то лица. Протолкавшись к свободному аппарату, Паттерсон назвал номер.

– Эти сведения будут получены быстро, – сказала ему девушка из департамента. – Подождете или мы вам перезвоним?

Схватив висевшую рядом С-петлю, Паттерсон застегнул ее на своей шее.

– Как только будет какая-либо информация об Ангере, сообщите мне немедленно. Переключитесь на эту линию.

– Хорошо, сэр, – отозвалась девушка. Экран погас. Ни секунды не задерживаясь, Паттерсон вышел из центра связи и зашагал по коридору; Ивлин торопливо вылетела следом.

– Куда мы идем? – спросила она.

– В терапевтическое. Мне нужно поговорить со стариком. Хочу кое-что выяснить.

– Этим занят Ганнет, – задыхаясь, сказала Ивлин. – Зачем же вам…

– Хочу спросить его не о будущем, а о настоящем. – Они снова оказались под ослепительными лучами вечернего солнца. – Хочу спросить его о некоторых событиях, которые происходят в настоящий Момент.

– А вы не могли бы объяснить что-нибудь и мне? – остановила его Ивлин.

– У меня возникла некая гипотеза. – Отодвинув ее в сторону, Паттерсон зашагал дальше. – Идемте, а то можем опоздать.

В терапевтическом отделении техники и офицеры все так же толпились вокруг огромного стола с испещренной фишками и разноцветными линиями картой.

– Где Ангер? – спросил Паттерсон.

– Ушел, – обернулся к вошедшим один из офицеров. – Ганнет сказал, что на сегодня хватит.

– Куда ушел? – закричал Паттерсон. – Что тут произошло?

– Ганнет и Уэст повели его в главный корпус. Старик совсем устал и не мог продолжать. Мы почти у цели. Ганнета чуть удар не хватил, но ничего не поделаешь, придется подождать.

Повернувшись к Ивлин, Паттерсон схватил ее за руку.

– Объявите общую тревогу. Пусть оцепят здание. И быстрее, ради Бога!

– Но… – в полном недоумении открыла рот Ивлин.

Не обращая на нее внимания, Паттерсон бросился к выходу, а затем к главному корпусу. Под ярким солнечным светом через двор медленно двигались три фигуры. Лейтенант Уэст и Ганнет с двух сторон поддерживали обессиленно ковыляющего старика.

– Прочь отсюда! – крикнул Паттерсон.

– Что тут, собственно, происходит? – оскорбление повернулся Ганнет.

– Уберите его отсюда!

Паттерсон бросился к Ангеру, но слишком поздно. Мощный всплеск энергии опалил его лицо, мелькнул круг белого, режущего глаз пламени. Тощая, скрюченная фигурка закачалась, вспыхнула, обуглилась. Расплавилась и блестящей лужицей стекла на землю алюминиевая трость. То, что недавно было Дэвидом Ангером, начало дымиться. Обугленное тело съежилось, потрескалось и медленно осело кучкой почти невесомого пепла. Огненный круг померк, а затем и исчез совсем.

* * *

Растерянно, недоуменно Ганнет поковырял кучку пепла носком ботинка. На его лице застыло ошеломленное выражение,

– Он умер. А мы так ничего и не узнали. Губы лейтенанта Уэста, глядевшего на все еще дымящиеся останки, презрительно скривились.

– И никогда уже не узнаем. Мы не можем ничего изменить. Мы не можем победить.

Его рука метнулась к плечу, сорвала знаки различия и яростно отшвырнула их в сторону.

– Отдать свою жизнь за то, чтобы вы могли прикарманить всю систему? Вот уж не дождетесь, я вам не баран и своей волей на эту бойню не попрусь.

И только теперь взвыла сирена общей тревоги. Растерянные, в полном беспорядке, ж Ганнету со всех сторон бежали солдаты и охранники; Паттерсон не обращал внимания на эту суматоху; он смотрел на окно одного из верхних этажей..

Там стоял человек. Быстрые, ловкие руки что-то делали с непонятным устройством, прикрепленным к окну. В-Стивенс. Сняв наконец блеснувший металлом предмет, человек с Венеры исчез.

К Паттерсону подбежала Ивлин Каттер.

– Что… – увидев останки, она на мгновение смолкла. – Господи! – Голос Ивлин поднялся до крика. – Кто это сделал? Кто?

– В-Стивенс.

– Это Ле Марр его выпустил! Я же знала, что так будет. – Из глаз женщины брызнули слезы, теперь она даже не кричала, а истерически визжала. – Я вас предупреждала, я говорила!..

– Ну и что же нам теперь делать? – с почти детским недоумением повернулся к Паттерсону Ганнет. – Ведь его убили.

Внезапно вспыхнувшая ярость смела с его лица всякие следы страха и растерянности.

– Я убью каждого утколапого на этой планете! Я вздерну утколапых на столбы, сожгу их дома! Я… – он потерянно смолк. – Только ведь уже поздно, правда? Мы ничего не можем сделать. Мы проиграли. Нас разбили еще до начала войны.

– Да, – сказал Паттерсон. – Слишком поздно. Вы упустили свой шанс.

– Вот если бы мы заставили его вспомнить… – беспомощно отозвался Ганнет.

– Вы не могли этого сделать. Не было такой возможности.

– Почему «не было?» – недоуменно моргнул Ганнет. В растерянных глазах мелькнула животная, инстинктивная хитрость. – Почему вы так говорите?

Паттерсон не ответил, в этот момент громко загудела С-петля.

– Доктор Паттерсон, – продребезжал голос секретарши. – Я получила затребованную вами информацию.

– Итак? – спросил Паттерсон, хотя уже знал ответ.

– Для полной уверенности мы вторично проверили свои результаты. Личности, описанной вами, не существует. У нас нет сведений о Дэвиде Л. Ангерс с указанными вами характеристиками. Структура мозга, зубы, отпечатки пальцев – в наших файлах нет ничего подобного. Вы желаете, чтобы мы…

– Нет, – прервал ее Паттерсон. – Я удовлетворен. – Он отключил С-петлю.

– Вот этого я уже совсем не понимаю, – взмолился Ганнет. – Что все-таки происходит?

Паттерсон не слушал промышленника. Присев на корточки, он потрогал пальцами останки Дэвида Ангера, а затем снова включил С-петлю.

– Отнесите все это в лабораторию, – негромко приказал он. Немедленно пришлите сюда персонал, – а затем поднялся на ноги и добавил еще тише:

– После чего я найду В-Стивенса, если удастся.

– Он давным-давно смылся и теперь пробирается на Венеру, – с горечью в голосе сказала Ивлин Каттер. – Ладно, ничего уж тут не попишешь.

– Да, сделать нельзя ничего, – согласился Ганнет. – А значит, будет война.

Он постепенно выходил из состояния прострации. Потребовалось огромное усилие, чтобы сфокусировать глаза, разглядеть окружающих. Пригладить роскошную гриву седых волос и поправить костюм было уже легче. К его фигуре – столь импозантной совсем недавно -возвращалось нечто, отдаленно напоминавшее достоинство.

– И мы должны встретить эту войну, как мужчины. Если уж мы не можем ее избежать…

Паттерсон подождал бригаду, присланную из лаборатории.

– Проведите полный анализ, – приказал он лаборанту, руководившему бригадой. Подробно изучите клеточную структуру, и особенно – структуру нейронов. Как только будут результаты, сообщите мне.

Результаты появились через час.

– Смотрите сами, – сказал лаборант. – Если учесть их сложности, сделано очень здорово. Конечно, можно бы и покрепче. Скорее всего, эта штука отказала бы и сама не сегодня-завтра. Солнце, воздух – она не могла этого выдержать и быстро разлагалась. Отсутствовала внутренняя регенерационная система. Наши клетки постоянно очищаются, ремонтируются, заменяются. А эту штуку сделали, запустили, и все. Они сильно обошли нас в биосинтезе. Шедевр.

– Да, отличная работа, – согласился Паттерсон.

– У нас не возникло ни малейших подозрений.

– Но ведь вы догадались?

– Далеко не сразу.

– Как видите, мы пытаемся воссоздать всю систему, собираем то, что осталось. Конечно, многого не хватает, но общие очертания мы получим. Хотел бы я поговорить с создателями этой штуки. Ведь она и вправду действовала. И это не машина, не робот.

Паттерсон вгляделся в собранное из обугленных частичек лицо андроида. Иссохшая, почерневшая, тонкая, как бумага, плоть. Единственный глаз, сейчас мертвый, тусклый, слепой. В департаменте не ошиблись – Дэвида Ангера нет и никогда не было. Точнее говоря, не было такой личности ни на Земле, ни на прочих планетах. «Дэвидом Ангером» назвали созданное людьми устройство.

– Нас едва не одурачили, – признал Паттерсон.

– Сколько человек знает об этом, если не считать нас с вами?

– Больше никто. Я единственный человек в этой бригаде, – лаборант указал на своих роботов.

– Вы можете сохранить все в тайне?

– Конечно. Вы мой начальник, и ваше слово для меня– приказ.

– Спасибо, – сказал Паттерсон. – Но такая информация в любой момент даст вам другого начальника.

– Ганнета? – рассмеялся лаборант. -Не думаю, чтобы мы с ним сработались.

– Если будут задавать вопросы, – уже от двери обернулся Паттерсон, – скажите, что сохранилось слишком мало, и анализ был невозможен. Вы можете уничтожить эти останки?

– Очень не хочется, но могу; А вы не знаете, кто собрал эту штуку? – с любопытством поглядел на него лаборант. – Хотелось бы пожать ему руку.

– В данный момент, – уклончиво ответил Паттерсон, – меня интересует только одна личность. Нужно найти В-Стивенса.

Ле Марр почувствовал на своем лице тусклый свет предзакатного солнца, вяло сморгнул, попытался выпрямиться – и врезался головой в приборную доску машины. Захваченный водоворотом невообразимой боли, он обмяк и на какое-то время погрузился в мучительную, беспросветную тьму. Медленно вынырнув из нее, он осторожно поднялся с пола. И огляделся.

Машина стояла в глубине маленькой стоянки. Часы показывали половину шестого. По узкой улочке, к которой примыкала стоянка, с шумом неслись машины. Подняв руку, Ле Марр осторожно обследовал свою голову. Онемевшее, утратившее всякую чувствительность пятно размером примерно с долларовую монету. Пятно дышало запредельным холодом, словно сумело каким-то образом соприкоснуться с безжизненными глубинами космоса.

Он все еще пытался прийти в себя, восстановить события, предшествовавшие утрате сознания, когда у входа на стоянку показался доктор В-Стивенс.

Держа одну руку в кармане, венерианец ловко, ни на мгновение не замедляя бега, огибал машины, его глаза смотрели остро, настороженно. Было в нем нечто странное, необычное, но что именно, затуманенная, слабо еще ориентирующаяся в окружающем голова англичанина не могла сообразить. В-Стивенс почти уже подбежал к машине, кода Ле Марр понял, в чем тут дело, и одновременно вспомнил, что произошло. Соскользнув на пол, он постарался придать себе ватный, бесчувственный вид – и все-таки непроизвольно дернулся, когда венерианец рывком открыл машину и занял водительское кресло.

Куда-то исчез зеленый цвет кожи.

В-Стивенс захлопнул дверцу, вставил ключ зажигания и включил мотор. Он закурил, зачем-то осмотрел свои тяжелые перчатки, мельком взглянул на Ле Марра и вывел машину со стоянки на улицу. Затем, набрав скорость, вынул из кармана фризер, задержал его на мгновение в руке, а затем уронил на сиденье, рядом с собой.

Ле Марр рванулся к оружию. Краем глаза заметив движение, В-Стивенс нажал педаль тормоза, бросил руль и молча, яростно вцепился в столь неожиданно очнувшегося англичанина. Машину занесло, она с визгом остановилась – и тут же зазвучали протестующие гудки других автомобилистов. Двое врачей боролись отчаянно, не дыша; на момент они замерли, ни один не в силах превозмочь другого, но затем Ле Марр вырвался, отшатнулся к дверце машины. В бесцветное лицо В-Стивенса смотрел глазок ствола.

– Что случилось? – голос его хрипел, срывался. – Я был без сознания пять часов. Что вы сделали за это время?

В-Стивенс не ответил. Он выключил тормоз, и машина снова влилась в поток уличного движения. Из его губ сочилась серая струйка сигаретного дыма, полузакрытые глаза подернулись белесой пленкой.

– А ведь вы землянин, – полувопросительно сказал Ле Марр, – никакой вы не утколапый.

– Я венерианец, – безразлично откликнулся В-Стивенс. Он продемонстрировал перепонки на своих руках, а затем снова надел тяжелые перчатки.

– Но каким образом…

– Вы что, думаете, мы не умеем менять свой цвет, когда это нужно? – С тем же равнодушием пожал плечами В-Стивенс. – Синтетические гормоны, красящие препараты, несколько примитивных хирургических операций. Полчаса в ванной со шприцем и мазями… Эта планета мало подходит для человека с зеленой кожей.

Улицу пересекало на скорую руку возведенное заграждение, рядом стояла кучка мрачных людей с ружьями и дубинками, кое-кто из них – в серых шапках Национальной гвардии. Самозваный патруль задерживал и обыскивал всех проезжающих. Какой-то толстомордый тип сделал В-Стивенсу знак остановиться. Лениво подойдя к машине, он приказал открыть окно.

– Что тут происходит? – нервно спросил Ле Марр.

– Утколапых ловим, – прорычал погромщик; от его плотной парусиновой рубахи кисло тянуло потом и чесноком. Быстрыми, недоверчивыми глазами он осмотрел салон машин. – А вы их, часом, не встречали?

– Нет, – ответил В-Стивенс.

Вскрыв багажник, бдительный страж проверил и там.

– А вот нам один попался, пару минут назад. – Толстым пальцем он ткнул куда-то в сторону. – Видите красавчика?

Венерианца повесили на уличном фонаре. Обдуваемое легким вечерним бризом зеленое тело крутилось и раскачивалось. Мертвое лицо застыло пятнистой, уродливой маской предельного страдания. Вокруг столба толпилась небольшая группка людей – мрачных, злых, выжидающих.

– Будут еще, – сумел наконец выдавить из себя Ле Марр. Его тошнило от ужаса и отвращения, голос дрожал и прерывался.

– Утколапый убил человека. Нашего, землянина, понял? – Отступив на шаг, погромщик хлопнул ладонью по капоту. – Ладно, проезжайте.

В-Стивенс тронул машину с места. Некоторые из людей, околачивавшиеся рядом с заграждением, успели нацепить военную форму; преобладала смесь синего цвета – Земной Армии и серого – Национальной Гвардии. Сапоги, ремни с тяжелыми пряжками, фуражки, револьверы, нарукавные повязки с крупными буквами КО по красному фону.