Текст книги "Мой милый грешник"
Автор книги: Фэйрин (Фей) Престон
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
– Син, она остановилась на Лазурном берегу.
– Что она делает?
– Ничего. Просто сидит, и все. По-моему, она никак отдышаться не может. Она очень долго бежала.
– С ней все в порядке?
– Она ни разу не упала, если ты это имеешь в виду. Она не ранена…
А черт его знает, что он имел в виду!
– Продолжай наблюдение.
Син выключил рацию и посмотрел на Лайона отсутствующим взглядом.
– Да не дергайся ты, – мягко сказал Лайон. – С ней все в порядке.
– Если бы можно было устроить все это как-то иначе…
– Нельзя. Ты же сам знаешь.
Да, Син это знал. Но ему от этого было не легче. Он всей душой верил, что борется за справедливость и правда на его стороне. Но по отношению к Джиллиан он вел себя, как последний негодяй.
Джиллиан немного пришла в себя, огляделась и сообразила, что очутилась в совершенно незнакомом месте. Лазурная гладь моря, белоснежный песок, яркие цветы – все здесь было точь-в-точь таким же, как перед домом Сина. Хотя какая разница? Здесь, на острове, заблудиться невозможно. К тому же Джиллиан была уверена, что в конце концов за ней все равно кто-нибудь придет. Она слишком ценная вещь, чтобы позволить ей потеряться.
При этой мысли Джиллиан с негодованием вскинула голову.
Ну уж нет! Она не позволит, чтобы ее отвели в дом Сина, как непослушного ребенка! Или, того хуже, как сбежавшего заключенного. Впрочем, она ведь и в самом деле тут, как в тюрьме…
Черт возьми! Как было глупо с ее стороны позволить себе довериться Сину!
Разве она не знает, что леопард никогда не бросает намеченную жертву? Что скорпион не может не жалить? И что человек, совершивший один грех, совершит и второй?
Син пользуется ею. Она с самого начала была для него не более чем орудием мести. Больше она об этом не забудет!
Прошло немало времени, прежде чем рация Синклера снова ожила.
– Да?
– Она возвращается к дому. Что делать мне?
– Следи за ней. Если она свернет, дай мне знать.
Син с горечью посмотрел на Лайона.
– Она этого не заслуживает!
– Не забывай, Син, – ей причинили только моральный ущерб, а не физический.
«Не то, что нашим родителям». Лайон не сказал этого, но Син понял его без слов. Он кивнул.
– Я буду очень рад, когда все это наконец кончится. По многим причинам. Черт побери, зря я позволил ей убежать.
Примерно через час рация ожила снова.
– Да? – нетерпеливо спросил Синклер.
– Она вошла в дом через боковую дверь.
– Спасибо.
Син направился было в дом, но потом остановился.
«Ей нужно побыть одной», – сказал он себе. Зачем ему к ней идти? Она сейчас слишком зла на него, чтобы спокойно его выслушать.
И к тому же, что он ей может сказать, кроме того, что уже говорил? Нет, не стоит пока ее трогать. Надо дать ей время…
Джиллиан била неудержимая дрожь. Она так вспотела, что футболка прилипла к спине. Она не привыкла бегать, она вообще не была привычна к физическим упражнениям, и, хотя обратно Джиллиан шла не спеша, ее тело все еще бунтовало. Колени тряслись, мышцы ныли. К тому же ее по-прежнему обуревали самые противоречивые чувства: гнев, боль, обида, смятение…
Она разделась, залезла в мраморную ванну и включила воду погорячее. Вода обжигала кожу, ее окутало тепло, вокруг клубился пар, но Джиллиан все никак не могла расслабиться. Она прикрыла глаза и предоставила горячей воде делать свое дело. Но, увы, ее мысли тотчас сами собой обратились к Сину.
Она настолько попала под его обаяние, что, когда смотрела ему в глаза и чувствовала прикосновения его рук, начисто забывала, что для него она не более чем ловушка. Возможно, он хочет ее – в это она могла поверить, но в то же время он, не задумываясь, использует ее как приманку для Стефана.
Она не умела отгораживаться от людей. Но в обществе Сина ей становился чужд и простой здравый смысл. Ей в голову не приходило думать о собственной защите. Честно говоря, она забывала вообще обо всем, кроме него…
Стефан, наверно, ужасно рассердится, когда увидит ее на фотографии рядом с Сином. Собственно, Дамарон, видимо, именно того и добивался. А если Стефан рассердится, он может сделать что-нибудь не то…
Обычно горячая ванна успокаивающе действовала на Джиллиан, помогала ей собраться с мыслями. Но только не сегодня. Господи, что же ей теперь делать?
Неразрешимая дилемма камнем давила на нее, высасывая последние силы, не давая ей возможности сосредоточиться. А то, что утром Джиллиан почти ничего не ела, не улучшало дела.
Она выбралась из горячей воды и почувствовала, что ноги не держат ее.
У Джиллиан закружилась голова. Она прислонилась к холодной мраморной стене. Не хватало еще упасть в обморок! Джиллиан это казалось крайней, непростительной слабостью. Нет, этого нельзя допустить!
Она пару раз глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя, и наклонилась к крану, чтобы выключить воду. Джиллиан тотчас поняла, что это было непростительной ошибкой.
Головокружение набросилось на нее с удвоенной силой. Она пошатнулась, колени у нее подломились, и она ударилась головой о кран.
Боль.
Тьма.
– Господи! Джиллиан, что с вами?
– А?
Джиллиан с удивлением обнаружила, что у нее болит голова.
– Джиллиан! Откройте глаза! Это я!
Открыть глаза оказалось делом невыносимо трудным, но голос Сина звучал повелительно, и Джиллиан не могла противиться ему.
– Джиллиан!
В конце концов, его воля оказалась сильнее, чем ее. Джиллиан медленно подняла веки и увидела перед собой встревоженное бледное лицо Сина.
– А… а что вы тут делаете?
– Я зашел проверить, все ли у вас в порядке. Я постучал в дверь, вы не отозвались, я вошел. И слава Богу, что вошел! Я услышал, как вы вскрикнули… потом звук падения…
Он осторожно коснулся ее лба.
– Что с вами случилось, черт побери?
Мягкое прикосновение странно противоречило его грубоватому тону.
– Н-ничего. Я… я просто упала.
– Господи, Джиллиан, у меня чуть сердце не остановилось! Честное слово!
Что он говорит? Голос у него такой взволнованный…
Джиллиан подняла руку, чтобы коснуться виска, и испачкала пальцы кровью. Она осознала, что лежит на полу в ванной. Из переполненной ванны на пол стекала вода. Господи помилуй! Да ведь она же голая!
– Я… мне надо одеться…
Она попыталась одновременно встать и прикрыться руками, но ей это не удалось. К тому же Син оказался расторопнее.
Он чертыхнулся сквозь зубы, выключил воду, подхватил Джиллиан на руки, отнес в комнату и бережно опустил на кровать, все еще бормоча проклятия себе под нос.
– Если бы я не пришел вовремя…
Джиллиан почти не слушала его. Голова у нее раскалывалась, так что все ее внимание сосредоточилось на этой боли. К тому же она до сих пор была не одета…
– Син…
Она инстинктивно шарила руками, ища, чем бы прикрыться, но Синклер уже склонился над ней и прикрыл ее одеялом.
– Так лучше?
Она кивнула и поморщилась от боли.
– Черт возьми, Джиллиан! Вы серьезно пострадали! Что случилось?
Он говорил негромко, но его беспокойство звенело у него в голосе и гулко отдавалось в ушах.
Джиллиан прикрыла глаза, чтобы не видеть его озабоченного лица.
– Ничего. Мне просто нужно спокойно полежать минутку.
– Ладно, – проворчал Син. – Лежите и не двигайтесь. Я сейчас вернусь.
Он бросился в ванную. Пережитый страх все еще не отпускал его. С того самого момента, когда он вбежал в ванную и увидел Джиллиан, лежащую без сознания на полу, с окровавленным виском. Если бы она стукнулась чуть-чуть посильнее, она могла бы погибнуть! Но это и так серьезная травма. Ее бы надо отправить на рентген, в больницу…
Мучительно соображая, что делать, Син намочил платок и вернулся к Джиллиан.
Когда он сел на кровать, матрас прогнулся под его весом и Джиллиан сползла в сторону. Она тихо застонала.
– Господи! Джиллиан, простите!
– Я сама упала, – прошептала она. – Вы меня не толкали.
Сейчас он был в таком настроении, что вполне мог бы приписать всю вину себе. Он провел платком по виску Джиллиан, смывая кровь с раны. Джиллиан дернулась от боли, несмотря на то, что Син старался быть как можно осторожнее.
– Я боюсь, что у вас сотрясение мозга.
– Да нет, что вы! Это же просто пустяковая…
– Джиллиан, когда я вас нашел, вы были без сознания. Это не пустяк. Ваша рана… крови не так много, но…
Он промыл рану и пригляделся к ней.
– Нет, швы накладывать, наверно, не придется. Даже удивительно. Совсем маленькая ранка.
Он говорил все это в основном для себя. Джиллиан прикрыла глаза. Сейчас у нее слишком болела голова, чтобы думать еще и о Сине. От него мощной волной исходили гнев и разочарование, причиняя ей не меньше страданий, чем пульсирующая боль в голове. Но при этом Джиллиан чувствовала, что Син искренне озабочен. И помимо ее воли озабоченность Синклера трогала ее гораздо больше, чем его гнев.
– По-моему, здесь хватит простого лейкопластыря, – в голосе Сина звучало неподдельное облегчение. – Полежите пока.
Матрас снова шевельнулся – Син встал. Прошла всего пара минут, и Син вернулся со всем необходимым и заклеил царапину.
– Хорошо… – проговорила Джиллиан, когда Син закончил. – Она быстро заживет. Спасибо.
– Царапина-то заживет, но если у вас сотрясение мозга…
– Да какое там сотрясение! Нет у меня никакого сотрясения, я уверена! Я и сознание-то потеряла всего на несколько секунд.
– Да, я знаю. Но на голове у вас растет здоровенная пташка. Так что, хотите вы того или нет, а мне придется приглядеть за вами.
Джиллиан открыла глаза. Господи, почему он такой бледный?
– Не хочу!
Джиллиан попыталась встать, но ее снова одолело головокружение, и она рухнула обратно на подушку.
– Вот видите?
– Не вижу!
Джиллиан терпеть не могла чувствовать себя беспомощной. И ей ужасно не нравилось, что Син так беспокоится о ней. Она бы расплакалась, если бы не твердое решение ни в коем случае не демонстрировать свою слабость в присутствии Сина.
– Еще несколько минут, и я приду в себя, – снова попыталась приподняться она.
– Я надеюсь. Но все же присмотрю за вами. Сотрясение мозга часто поначалу кажется пустяком, а последствия могут быть самые плачевные, – назидательно сказал Синклер.
Джиллиан с трудом подавила стон.
– Просто оставьте меня одну, и все!
– Извините, не могу, – голос у него был спокойный, но твердый. – Если вас это утешит, можете считать, что это от вас не зависит. Тем более что так оно и есть. Но если вы решите, что я остался здесь потому, что очень тревожусь о вас, вы тоже не ошибетесь. В любом случае, я никуда отсюда не уйду.
На это Джиллиан ответить было нечего. У нее хватало ума понять, что выставить его силой она не сможет. Он вообще был хозяином положения на острове, а сейчас, когда она едва могла пошевелиться, в особенности. Проще будет подчиниться ему – по крайней мере, сейчас.
– Может быть, вы соблаговолите выйти хотя бы на время, чтобы я могла одеться? – холодно спросила она.
Поколебавшись, Син протянул руку к телефону.
– Я позову Жаклин, пусть она вам поможет.
Джиллиан перехватила его руку.
– Не надо!
– А если вам опять станет плохо?
– Не беспокойтесь ни о чем!
Он поджал губы.
– Ну почему вы такая упрямая? – укоризненно спросил Синклер. – Вам плохо. Вы нуждаетесь в помощи.
– Не нуждаюсь я ни в какой помощи! И вовсе я не упрямая. Я просто стараюсь все, что могу, делать самостоятельно.
Ее сильная воля заставила отступить даже Сина. Он тяжело вздохнул.
– Ну ладно. Но я буду здесь, за дверью. Если у вас снова закружится голова, или вам что-нибудь понадобится, позовите меня.
Он встал и посмотрел на нее сверху вниз.
– У вас есть пять минут на то, чтобы переодеться, – предупредил Синклер. – Потом я вернусь.
– Дайте мне десять!
– Ладно, шесть, – кивнул он.
Его горячий взгляд беспокоил ее чуть ли не сильнее, чем боль от падения. Но ей, хотя и с трудом, все же удалось придать своему тону оттенок сарказма.
– Как вы любезны! – с издевкой произнесла она.
Он нахмурился еще сильнее.
– Простите, Джиллиан.
Новые извинения – новая боль. Джиллиан крепко зажмурилась, но все равно продолжала видеть его перед собой. В Сине была такая сила, что даже после того, как он вышел из комнаты, Джиллиан продолжала ощущать его присутствие.
Она очень осторожно сдвинула в сторону одеяло и медленно поднялась на ноги. Приступ головокружения заставил ее ухватиться за ночной столик. Постояв некоторое время, Джиллиан двинулась к шкафу.
Даже если бы сейчас не был вечер, Джиллиан все равно не стала бы одеваться в футболку и джинсы. Она выбрала дымчато-голубой халат, который висел в шкафу, – это была самая свободная одежда, какая там нашлась. Джиллиан понятия не имела, чей он. Впрочем, ей было все равно. Он не висел бы здесь, в комнате для гостей, если бы его нельзя было надевать.
Надев халат, Джиллиан добралась до ванной и нашла в аптечке аспирин. Она приняла две таблетки, потом вернулась в постель, где ее и нашел через несколько минут Син.
– Вы что, все это время стояли за дверью и смотрели на часы? – поинтересовалась Джиллиан.
Син предпочел не замечать ее насмешливого тона.
– Нет, я зашел к Лили.
Он протянул Джиллиан стакан воды и две капсулы.
– Выпейте это.
– Я уже приняла аспирин. Послушайте, а вам сейчас что, больше делать нечего? Вам ведь, наверно, полагается расставлять ловушки, готовить оружие или что-нибудь в этом роде…
– Я делаю все, что надо, – оборвал он ее. Син придвинул стул к кровати и сел. – Есть хотите?
– Нет.
Джиллиан не хотела, чтобы он сидел тут, рядом с ней. Она все еще была слишком обессилена. А его присутствие еще больше выбивало ее из колеи.
– Аспирин подействовал? – поинтересовался он.
Джиллиан прикрыла глаза.
– Нет.
– Вы не хотите разговаривать со мной?
– Не хочу, – прямо призналась она.
Син вздохнул и потер виски, с удивлением обнаружив, что у него тоже начинает болеть голова. Он проглотил капсулы сам.
– Я же извинился! Что я еще могу сделать?
– Вы можете перестать извиняться. Можете оставить меня в покое. Можете не попадаться мне на глаза до тех пор, пока все это не кончится.
Джиллиан сама понимала, что это звучит слишком резко, но лучше уж дерзить, чем разреветься.
– Не могу, Джиллиан.
Его голос был мягким, как бархат, и словно ласкал ее. Джиллиан уткнулась лицом в подушку, чтобы не слышать его. Синклер только сегодня утром холодно, расчетливо обманул ее в своих целях, а теперь он – сама нежность и предупредительность, итак заботливо хлопочет вокруг нее! Джиллиан была уверена, что это всего лишь новая уловка. Нет, она не позволит ему ухаживать за ней! Он слишком опасен. Джиллиан уже призналась себе, что он заставил ее забыть обо всем на свете. А теперь ей пришлось признаться еще и в том, что он ей… небезразличен.
8
Ночь тянулась, казалось, целую вечность. Стрелки словно приросли к циферблату. Синклер твердо знал, что уж он-то точно прирос к стулу, всецело поглощенный важным занятием: сидел и смотрел, как спит Джиллиан.
– Это же глупо, Син! – сказала она, проснувшись и увидев, что он сидит на прежнем месте, в той же позе.
Он улыбнулся.
– Я знаю.
Да, он знал, что сидеть, глядя на спящую пленницу, ужасно глупо. И к тому же мучительно. Джиллиан лежала на спине, голова ее откинулась набок, густые ресницы бросали тень на нежные щеки. Одна рука была закинута вверх, тонкие пальцы слегка согнуты. На виске вздулась небольшая шишка. Джиллиан выглядела такой хрупкой, такой ранимой – и такой желанной!
Син уже успокоился, удостоверившись, что сотрясения мозга у нее нет. И все же он продолжал сидеть рядом с ее кроватью. Он просто не мог уйти. Синклер очень старался, но не в силах был оторваться от нее. Она и во сне была так же привлекательна, как тогда, когда бодрствовала.
Она запретила ему выключать ночник, не объяснив, почему. Впрочем, Сина устраивало, что ночник горит: это позволяло ему видеть Джиллиан. И все же ему очень хотелось понять, что стоит за ее страхами. Он был готов биться об заклад, что дело здесь не только в том, что Джиллиан боится темноты. Впрочем, в ее жизни было много вещей, которые он не мог постигнуть.
И в довершение всего, как будто эта ситуация и без того не была достаточно запутанной, Син обнаружил, что Джиллиан не только очень сложна, но и очень красива. И необыкновенно соблазнительна…
Ее грудь мерно вздымалась, едва прикрытая кружевным вырезом халата, и он видел под тонкой тканью бугорки ее сосков. И вспоминал…
Синклер вспоминал тот ужасный миг, когда нашел ее в ванной, без сознания, с окровавленным виском… При виде этой картины его охватил ужас. Странно, не правда ли? Отчего он так волнуется из-за женщины, которая должна была пройти через его жизнь, почти не задев его?
А она ворвалась в нее словно цунами!
И еще один момент, которого Синклер никак не мог забыть. Когда он положил ее на кровать, и внезапно увидел ее всю, нагую, такую прекрасную и соблазнительную… Он не в состоянии был оторвать взгляда от ее белой, шелковистой кожи, блестящей от влаги, ее высокой, округлой груди, ее набухших розовых сосков… Синклер испытал такой прилив желания, что даже забыл о страхе.
Страх вновь напомнил о себе, и желание схлынуло. Но теперь, когда Син убедился, что с Джиллиан все в порядке, он не мог перестать думать о ней.
Она шевельнулась и застонала во сне.
Джиллиан знала, что это сон. Этот сон преследовал ее с детства. И все равно, каждый раз, когда он ей снился, ей становилось страшно.
Было темно, очень темно. Тьма была повсюду, она давила, душила, угрожала…
Над ней нависала огромная, чудовищная тень… и ей слышались все те же жуткие, отвратительные слова…
И удушающий страх, преодолеть который она была не в силах. И ножницы…
Она потянулась за ними, взяла их, вздрогнув от холодного прикосновения металла…
– Джиллиан! Джиллиан!
Кто-то схватил ее за руки. Джиллиан рванулась и принялась отбиваться что было сил.
– Джиллиан, милая, успокойся. Я тебе ничего не сделаю, – успокаивающе произнес низкий мужской голос.
– Нет! – вскрикнула она во сне. Или наяву? «Ножницы… ножницы…»
– Джиллиан, очнись! Очнись, любовь моя!
Это был голос Сина. Это он вызвал ее из тьмы.
И он назвал ее «любовь моя»…
Она резко пробудилась и увидела, что он склонился и озабоченно смотрит на нее. Эти зеленые глаза, такие знакомые…
Не говоря ни слова, не раздумывая, Джиллиан села и потянулась к нему, усадила его рядом с собой на край постели и обвила руками его шею. Она цеплялась за него, как утопающий за спасательный плот. Он излучал тепло и силу, а она сейчас очень нуждалась и в том, и в другом.
– Что такое? – Его голос звучал хрипловато. – Скажи, что с тобой?
Он провел рукой по ее волосам, пытаясь успокоить ее.
– Не знаю…
Она прижалась щекой к его рубашке, такой мягкой и прохладной, и жадно вдыхала запах его тела.
– Не могу…
Он пригладил ее растрепанные волосы, стараясь не задеть ушиба на виске.
– Ты стонала во сне… Тебе приснилось что-то страшное?
Ей ужасно хотелось остаться в его объятиях. Ей было так хорошо рядом с ним! Уютно, безопасно. Но она знала, что этого не может, не должно быть. Син не имеет ничего общего с безопасностью, даже если сейчас ей кажется, что это не так. Это все временная иллюзия.
Джиллиан вздохнула и отодвинулась от него.
– Да, кажется…
– А что же тебе… вам… снилось?
– Я… я не помню, – поколебавшись, соврала она.
Ах, если бы! Она знала этот сон наизусть. И не могла отделаться от него даже наяву.
Он был тут, в темноте, рядом с ней. Он ждал, выжидал, собираясь наброситься на нее.
Рядом с ней лежали ножницы – длинные, остро заточенные ножницы. Она не хотела этого, но… Глаза ее наполнились слезами. Она потянулась за ножницами…
– Не помните?
Джиллиан облизала пересохшие губы. Она никогда никому не рассказывала об этом сне. Просто не могла. Он был слишком жуткий, слишком настоящий.
– Не помню. Да ничего, все в порядке.
Ножницы… И лезвия – в крови…
– Джиллиан…
Его голос был таким же мягким, как тогда, когда он будил ее. Джиллиан осознала, что вновь потянулась к нему, когда ей стало страшно. Она не думала об этом, это вышло само собой, и, что самое удивительное, – Джиллиан начисто забыла о том, что для Сина она – всего лишь орудие! Но почему-то он не бросил ее в трудную минуту. Он вытащил ее из тьмы. Он сидел рядом с ней, успокаивал ее…
Джиллиан внезапно осознала, что и она по-своему пользуется им – его силой, его добротой, его заботливостью… Если бы не он, ей пришлось бы снова досмотреть этот сон до конца. А он страшный. Очень страшный…
Внезапно она поняла, что изменилось за время пребывания на острове. Впервые в жизни она, Джиллиан, тянулась к кому-то за поддержкой и утешением. До сих пор она была одна. Все время одна. Она сама хотела уединения и постоянно стремилась к нему. Но теперь…
Он легонько погладил ее пальцем по щеке, чтобы привлечь внимание.
– Как голова?
– Лучше. По правде говоря, кошмарный сон и близость Сина заставили ее начисто забыть о головной боли. Но теперь, когда Син напомнил о ней, Джиллиан вновь ощутила тупую боль.
– Я, пожалуй, проглочу пару таблеток аспирина, – призналась она.
– Давайте, я принесу.
– Не надо, – остановила его Джиллиан. – Я хочу встать. Мне надо немного размяться.
Он внимательно посмотрел на нее.
– Да? Ну ладно. Только давайте я вам помогу.
Синклер встал и бережно помог ей подняться.
– Вас проводить?
– Нет, не надо.
То, что кто-то вот так стоит над ней, тоже было непривычно. Это вселяло в нее противоречивые чувства. С одной стороны, Джиллиан чувствовала себя увереннее, спокойнее. С другой стороны, ей казалось, что Син давит на нее, нависает над ней, и это немного раздражало.
– Я подожду здесь.
Она не рассердилась и не стала спорить. По правде говоря, ей хотелось, чтобы Син был рядом. В голову ей неизвестно откуда пришла странная мысль, что, так или иначе, а какую-то часть каждой ночи она проводит с Сином.
В ванной она посмотрелась в зеркало. Да-а, вот это шишка! Слева на лбу набух огромный багровый желвак. Просто заглядение! Она на несколько секунд прижала к ушибленному месту тряпку, смоченную водой, потом постаралась пригладить волосы так, чтобы скрыть шишку. Еще раз оглядев себя в зеркало и приняв аспирин, Джиллиан вернулась в комнату.
Син ждал ее. Она знала, что так и будет. Джиллиан подумала, что на него можно положиться. Теперь она понимала его противоречивую натуру. Син – сильный, надежный человек; но в то же время он держит ее здесь против ее воли, и не испытывает при этом угрызений совести. Он может развеять ночной кошмар одним своим присутствием и в то же время не остановится ни перед чем ради того, чтобы отомстить за смерть своих близких. И в его присутствии ее кровь закипает от ярости – и от желания.
Господи Боже, как она его хочет!
Подумав об этом, Джиллиан тут же одернула себя и обозвала сумасшедшей. Она медленно пересекла полутемную комнату и встала так, чтобы между ними находилась кровать. Казалось бы, теперь она должна была почувствовать себя спокойнее. Ничего подобного. Воздух, казалось, сделался густым и плотным от сотен невысказанных слов. Эти слова тревожили ее. Ибо все они были о чувствах и, будучи раз высказаны вслух, могли стать опасными для них обоих.
– Ну все, Син. Теперь со мной все будет в порядке.
Он кивнул. Лицо у него было непроницаемым.
– Это хорошо.
Напряжение завладело ими. Джиллиан ощущала его физически – ей сдавило грудь, тело наполнилось тяжестью. Надо принять решение. Она знала, что она должна сказать, но это оказалось неожиданно трудно. Куда труднее, чем она думала.
Ей было трудно стоять, и Джиллиан оперлась коленом на кровать.
– Вы, наверно, устали…
– Да нет, я в порядке.
– Теперь вам больше незачем здесь оставаться. Идите к себе, поспите, – предложила Джиллиан.
– Вы этого действительно хотите?
Его голос резанул ее по нервам.
– Да.
Синклер кивнул, но не двинулся с места. Он смотрел на нее не отрывая глаз.
– Джиллиан… Я ведь уже извинился за все…
Он хотел сказать что-то еще, но она протестующим жестом вскинула руку. Она не хотела снова выслушивать его извинения. Его слова звучали слишком искренне, настолько искренне, что временами Джиллиан испытывала искушение и впрямь простить его.
– Извинения ничего не значат, если вы не собираетесь исправлять или переделывать то, что натворили.
– Возможно, вы правы, – кивнул Синклер. – Но мне хотелось попросить у вас прощения…
– Ну, вы его попросили. Теперь можете идти.
– Подождите секунду. Я хочу вам сказать еще одну вещь…
Джиллиан нервно потерла свои обнаженные руки.
– Вы и так уже сказали слишком много.
А она слишком много слушала и оттого теперь испытывает слишком сильные чувства.
Синклер пригладил растрепавшиеся волосы и принялся расхаживать по комнате.
– Понимаете, Джиллиан, я привык устраиваться в жизни так, как мне удобно.
Она обняла себя за плечи, словно эта поза могла помочь ей сдержать свои эмоции.
– Вы могли бы этого и не говорить. Ведь я нахожусь здесь именно поэтому. Вам нужна пешка? Заложница? Нет проблем! Возьмите и захватите в плен Джиллиан! Прямо на берегу! Это же так просто!
Он остановился и пронзил ее взглядом.
– Да, верно! Я захватил вас в плен! А потом вы, Джиллиан, взяли в плен меня…
Она застыла при этих его словах, чувствуя, как внутри у нее разгорался жар.
– Не понимаю, о чем это вы.
Она не хотела понимать это умом, но сердце, похоже, уже знало…
– Я вам ничего не сделала.
Синклер криво улыбнулся.
– Ничего. Если не считать того, что вы заставили меня мучиться от желания. Я обладаю немалой властью, Джиллиан, но перед вами я бессилен.
– Но ведь я в вашей власти, Син.
Он резко шагнул в ее сторону. Лицо его было серьезным и напряженным, как никогда. Джиллиан пришлось сделать усилие над собой, чтобы не отшатнуться. Она справилась с собой, не дрогнула.
– Вы в моей власти, потому что я держу вас здесь против вашей воли? Да, это так. Но мне нужно нечто большее, а в этом я уже бессилен.
Он остановился на расстоянии вытянутой руки от нее. Сердце у нее отчаянно заколотилось. Она начинала понимать его.
– Если бы это было в других обстоятельствах, – сказал он хриплым шепотом, – я не оставлял бы вас в покое ни на минуту! Я отправился бы за вами на край света! Я не остановился бы ни перед чем, пока вы не стали бы моей.
Его глаза светились таким ярким огнем, какого Джиллиан никогда прежде не видела.
– Но я и так уже причинил вам немало зла. Я не могу позволить себе принуждать вас к чему-то, чего вы не хотите. Это было бы нечестно. Но мои чувства от этого не меняются! Я хочу любить вас, любить до тех пор, пока ни вы, ни я не сможем думать ни о чем, кроме наших чувств!
На Джиллиан обрушилась немота. Она не была готова к таким словам.
Не была она готова и к тому, что Син наклонился и прижался губами к ее губам. Когда он коснулся ее, Джиллиан содрогнулась, как от удара током. Син на мгновение замер в нерешительности, но тут же притянул ее к себе. Это был страстный поцелуй, который пронизал все ее существо, так что она каждой клеточкой невольно потянулась к нему.
И когда поцелуй прервался, Джиллиан почувствовала себя опустошенной.
– Спокойной ночи.
И она осталась одна.
Она приподняла руку и коснулась пальцами своих губ. Они все еще горели от его поцелуя. А потом Джиллиан почувствовала, что вся дрожит.
Правда была простой и ошеломляющей. Она хочет его.
Она чувствовала это желание на вкус. Она ощущала его всем телом, оно струилось по жилам и пульсировало под кожей.
Джиллиан была уверена, что, заглянув в зеркало, увидит его в своем лице, в своих глазах.
Если быть объективной, в этом желании нет ничего такого уж необычного. Она заперта в одном доме с красивым, обаятельным мужчиной. К тому же ситуация, в которой они находятся, очень напряженная. Вполне естественно, что они с самого начала испытывали друг к другу достаточно пылкие чувства. А пылкая ненависть легко может перерасти в пылкую любовь…
Джиллиан не могла не признать, что после того, как Син привез ее на остров, он не делал никаких шагов к сближению. Это она сама преследовала его, донимала, то и дело вставала ему поперек дороги…
Но сегодня ночью он ушел от нее. Его гордость не позволила ему добиваться ее.
Джиллиан осмотрелась. Ночь была на редкость тихая, и единственное, что она слышала, было ее собственное дыхание. Она ничего не имела против одиночества. Она даже любила его. Но сейчас, когда Син только что оставил ее, Джиллиан почувствовала, что не хочет находиться в этой большой комнате одна. Она не хотела провести остаток ночи без его улыбки, его прикосновений, его поцелуев. Она не хотела быть без него.
Син лежал, облокотившись на гору подушек, приняв душ, но еще не переодевшись в пижаму. Глаза его были прикрыты – он все никак не мог заставить себя выключить лампу. Битва, которую он вел сам с собой, совершенно лишила его сил. Он за всю свою жизнь не делал над собой большего усилия, чем тогда, когда заставил себя повернуться спиной к Джиллиан и выйти из ее комнаты.
Он всегда гордился тем, как умеет владеть собой. Но стоило ему взглянуть на Джиллиан – и он застывал, напрягался, не мог уже собраться с мыслями. А она даже не подозревала об этом…
Да, он признался ей, что хочет ее, но изо всех сил старался не показывать Джиллиан, как он ее хочет. Хватит с нее и того, что он ей уже наболтал. И вообще, он ворвался в ее жизнь, поломал ее и теперь еще чего-то требует! Нет, надо оставить ее в покое.
Но, Господи помилуй, как это сделать? Он просто не в силах…
Синклер услышал, как отворилась и тихо закрылась дверь.
Он повернул голову – Джиллиан стояла посреди комнаты, словно его желание обрело волшебную силу и вызвало ее сюда.
– Джиллиан?
Она поколебалась, потом как-то потерянно пожала плечами.
– Я не могла…
С самого начала, с первых часов, когда он наблюдал за ней там, в Мэне, Синклер хотел ее. И теперь он ее получит!
Он издал стон облегчения, раскрыл объятия – и она бросилась к нему.
Не стану спрашивать, почему она здесь, – сказал себе Син, прижимаясь губами к ее губам и давая себе волю. Сейчас исполнится его желание, она будет принадлежать ему. И этого довольно. Чего же ему еще?
Синклер отогнал от себя все мысли и сильнее прижался губами к ее губам, не в силах насытиться ею. Его била крупная дрожь. Он так долго сдерживал свое желание, что теперь, когда она наконец была в его объятиях, уже не мог сдержаться.
– Подожди, – шепнула Джиллиан и отстранилась.
Он невольно стиснул руки, не желая ее отпускать.
– Подожди, – повторила она и мягко улыбнулась.
Привстав на колени, она сбросила халат и снова вернулась к Сину. Ощутив прикосновение ее обнаженного тела, Син содрогнулся. По жилам его растеклась огненная река, и ему приходилось бороться с собой, чтобы сдержать свой пыл.
