Текст книги "Переплетенные (ЛП)"

Автор книги: Феникс Слейтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Жду тебя, – бормочет она.

Я опускаю ее на кровать, Карина сворачивается калачиком, ее веки трепещут. Да, она чертовски красива, и я хочу засунуть в нее свой член, но она такая мягкая, сладкая и невинная во сне, я не могу ее беспокоить. Я быстро сбрасываю остатки своей одежды и ложусь в постель. Я почти засыпаю, когда Карина переворачивается и прижимается ко мне.

– Я думала, что ты хочешь меня? – шепчет она. Легкое дыхание скользит по моим ребрам.

– Ты спала.

– М-м-м.

Девушка снова молчит, но теперь ее сиськи прижимаются к моему боку. Маленькие твердые соски впиваются в мою кожу. Как, черт возьми, мне теперь уснуть? Моя пещерная сторона души воюет с хорошим парнем, которым я не знаю, как быть. Перевернув ее на спину, я наклоняюсь и беру один тугой бутон в рот, и начинаю посасывать, пока она не задыхается, полностью просыпаясь.

Пещерный человек побеждает.

– Скажи мне, почему ты была на полу, малышка? – хриплю я между посасыванием и покусыванием.

– Я… э-э… я ждала тебя.

– Как? Скажи мне.

– На коленях, – шепчет Карина так тихо, что я едва слышу. Я думаю, что мой член слышит ее раньше, чем мой мозг, потому что он полностью проснулся и готов для траха после этого признания.

– Чего ты хочешь? – рукой впиваюсь в ее волосы, оттягивая их назад, чтобы я мог добраться до ее шеи. Подо мной она извивается, раздвигает ноги и обвивает меня ими так чертовски идеально.

– Тебя.

– Да, а что еще? Хочешь, чтобы я засунул свой член тебе в глотку?

– Да, – она приподнимает свои бедра, предлагая себя. Мой член дергается, любя каждую минуту нашей дразнящей игры.

– Ты в настроении для траха, малышка?

– Всегда.

Черт побери, если это не правда. Ее ноги уже широко раздвинуты, но я еще крепче запихиваю себя между нами и загоняю свой член в принадлежащее ему место.

– Блядь.

Карина стонет и поднимает бедра.

– Нуждаешься в большем, детка?

– Да. Дай мне все.

Будто есть что-то, чего я не хотел бы дать этой девушке. В постели и за ее пределами.

– Так хорошо, – стонет она, когда я медленно вытаскиваю свой член.

Да, это так. Я бедрами врезаюсь в нее быстрее, пытаясь загнать себя так глубоко, что она будет чувствовать это еще завтра. Маленькими пальчиками она скользит в мои волосы, и тянет вниз для поцелуя. Требуя поцелуев. Это чертовски возбуждает.

Я отстраняюсь и перекатываю нас так, что она седлает меня.

– Объезди мой член и заставь меня кончить, девочка. Твой мужчина чувствует себя немного ленивым.

Она тихо хихикает и откидывается назад, упираясь руками в мои бедра, выставляя грудь в воздух. В затемненной комнате я могу разглядеть торчащие твердые кончики ее грудей, и я смыкаю пальцы вокруг них.

– Двигайся, малышка, – я щипаю и перекатываю ее соски, пока она приподнимается и опускается на меня. Как только Карина находит идеальный ритм, ее не остановить. Слава Богу, у нас нет соседей, потому что она кричит, как дикий голодный котенок.

– Данте, я сейчас кончу, – задыхается она, заикаясь. При каждом толчке вниз она сильно меня сжимает.

– Хорошая девочка. Кончи на этот член. Сделай мои яйца мокрыми.

Сложно выразить ее вид словами. Наблюдаю за ней, чувствуя, как плотный жар выжимает жизнь из моего члена, я взрываюсь примерно через две секунды после нее.

Карина все еще дрожит, когда падает на меня, и где-то я нахожу силы, чтобы пошевелить руками и крепко ее обнять.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, после поцелуя в ее потный лоб.

– М-м-хм, – она скатывается в сторону, но остается радом со мной. – Спасибо тебе, – Карина двигается, чтобы встать с кровати, но я хватаю ее рукой.

– Ты куда?

– В ванную.

– Мне нравится, как моя сперма капает из тебя, детка.

Она задыхается, когда я пальцем вырисовываю маленькие круги по ее киске, а затем запихиваю его глубоко внутрь.

– Данте, – шепчет она, настоятельно призывая.

– Хочу трахнуть тебя снова. Мне нравится, что ты моя маленькая грязная девочка, – большим пальцем касаюсь ее клитора, и она подпрыгивает. – Еще чувствительный?

– Да.

Запах ее киски и секса наполняет воздух, возбуждая меня еще больше. Головка моего члена покрыта ее соками.

– Хочу, чтобы эта только что использованная киска оказалась вокруг моего члена, – бормочу я, когда широко раздвигаю ее ноги и толкаюсь внутрь.

– Я хочу. Я хочу.

Я сильно толкаюсь в нее.

– Да, чего ты хочешь? – рычу я.

– Чтобы ты трахнул меня.

Я хихикаю ей прямо в ухо.

– Уже делаю это, малышка. Что еще?

– Держи меня, – отвечает она. Ее голос дрожит, как будто она не уверена, чего хочет. Или я так сильно толкнулся в нее, что она не смогла выговорить ни слова. Трудно сказать.

Я беру ее руки в свои и поднимаю их над ее головой, прижимая к кровати. Она извивается напротив меня, выгибает спину, тыча сиськами мне в лицо.

– Ты в порядке?

– Держи меня. Посильнее.

Это что-то новенькое. Но так чертовски хорошо, что я продолжаю нападать на нее, как животное. Удерживая ее, пока она борется, трахая ее жестко. Подо мной она мягкая и маленькая, но дерется, как маленькая дикая кошка.

– Ты кончишь для меня, малышка? Нужно почувствовать, как твоя киска душит мой член.

– Данте!

Я сильнее прижимаю ее к кровати, и она сходит с ума. Кончает, кричит, брыкается, зовя меня с собой. Я вытаскиваю из нее член, и сперма покрывает ее киску, бедра и живот. Интенсивность этого поражает меня так сильно, что начинает кружиться голова.

– Черт, Карина.

Когда я понимаю, как сильно держу ее за руки, я отпускаю их, и она обхватывает меня за шею, поднимается, чтобы поцеловать меня.

– Я люблю тебя, я люблю тебя, – бормочет она снова и снова. Руками я сжимаю ее лицо, удерживая ее неподвижно.

– Ты в порядке?

Она отчаянно кивает. Поворачиваясь так, чтобы поцеловать мою руку.

– Давай приведем тебя в порядок. Тебе нужно поспать.

– Хорошо.

Осторожно, я поднимаю ее и несу в ванную. Она молчит, пока я намыливаю ее сверху донизу. Ее руки покраснели в том месте, где я держал ее, и я притягиваю их к себе, чтобы осмотреть повреждения.

– Может появиться синяк, детка. Не хотел так увлекаться.

– Мне понравилось, – шепчет она.

Огромными испуганными глазами Карина смотрит на меня, и я не могу удержаться и тыльной стороной ладони ласкаю ее щеку.

– Все хорошо.

Когда мы, наконец, чистые, я надеваю ей футболку через голову. Меньше шансов, что ее сиськи столкнутся со мной, а мой член нацелится на ее рывок, как проклятая тепловая ракета.

Карина

В постели так тепло и уютно, что я не хочу вставать на следующее утро. Проходит секунда, прежде чем я осознаю, что одна. Разочарование сводит меня с ума, но я отбрасываю одеяло и тороплюсь к своей утренней рутине. Запах завтрака манит меня вниз.

Данте готовил для меня много раз. Это все еще очаровательно, найти моего большого, грубого байкера, достающего яйца из сковородки и наливающего сок в стаканы для нас.

– Доброе утро, – объявляю я. У меня перехватывает дыхание, когда он поднимает взгляд. Дерьмо. Борода и растрепанные волосы делают его совершенно сексуальным.

– Привет малышка. Хорошо спалось?

Я киваю и скольжу на барный стул напротив него. Он ест стоя, внимательно наблюдая за мной. Когда я заканчиваю, он берет меня за руку и рассматривает синие отметины на запястьях. В них нет ничего трагичного. Вы даже не сможете сказать, что это, пока хорошо не изучите мою кожу.

– Черт, – ворчит он.

Выскользнув из его захвата, я качаю головой.

– Я в порядке.

– Может, тебе нужны мягкие ремни?

Мое сердце колотится при слове «ремни».

– Может быть, – шепчу я. Я опускаю глаза на колени, чтобы получилось высказать свою следующую мысль. – Именно об этом я и думала прошлой ночью. Ты, связывающий мне руки за спиной. Прикрепишь веревки к ножке кровати, и... – я не могу закончить.

Дане кладет палец мне под подбородок, поднимает мою голову, чтобы встретиться с его глазами.

– И что?

– Ты знаешь.

Он ухмыляется моему застенчивому ответу.

– Засунуть мой член тебе в глотку и трахнуть тебя в рот?

Жар пронизывает меня. Как он это делает несколькими простыми, грубыми словами?

– Да.

Он задумчиво кивает.

– У тебя все еще есть та клетчатая юбка?

Глядя на него сквозь ресницы, я медленно улыбаюсь.

– Да. А что?

– Хочу, чтобы ты надела ее для меня снова.

Его слова текут по мне, как шелк.

– Я могу это сделать.

Мы пялимся друг на друга еще несколько секунд, прежде чем он бросает взгляд на часы позади меня.

– Лучше соберись в школу.

Боже, это так неправильно. В конце концов, я хихикаю, когда соскальзываю со стула и запихиваю книгу в свою сумку. Я чувствую тепло Данте позади себя, и руками он обхватывает мои бедра, прижимая к себе. Я выпрямляюсь, немного смещаясь к его промежности, чтобы услышать, как он стонет.

– Тебе нужно уйти, пока я не раздел тебя и не трахнул.

– Мне это может понравиться.

Он поворачивает меня лицом к себе.

– Да, я знаю, что тебе бы это понравилось. Но я хочу, чтобы ты на отлично закончила этот год. Еще несколько недель, верно?

– Да, – шепчу я.

– Хорошо. Что насчет твоей стажировки и летних занятий?

Я удивлена, что он беспокоится об этом, и мне требуется секунда, чтобы ответить.

– Все еще жду ответа о стажировке, и мне все еще нужно зарегистрироваться на занятия.

– Окей. Убедись, что ты это сделаешь.

– Сделаю.

Прежде чем я выхожу за дверь, он притягивает меня к себе для страстного поцелуя.

– Я буду здесь, когда ты вернешься домой.

Я слишком ошеломлена для слов, поэтому в конечном итоге просто киваю.

Глава 5

Карина

Школа стала настоящим занудством и бременем.

Все просто хотят сдать финальные экзамены и свалить отсюда. Кажется, никто не может усидеть на одном месте очень долго. Включая меня. Даже Афина нервничает больше обычного.

– Как твой отец в конечном итоге отреагировал на тебя и Данте?

Она была там, чтобы увидеть часть того, что произошло, но недостаточно долго, чтобы услышать все детали. Я не уверена, что готова говорить с ней о моей сводной сестре. Вся эта ситуация унизительна по многим причинам.

– Не думаю, что он знал, что делать.

Подруга поднимает плечи.

– Он мало что может сделать. Это его вина, что у тебя есть проблемы с папочкой.

– У меня нет проблем с отцом. Какого черта это вообще значит?

Афина кривит лицо в этом «Боже, ну ты и дурочка» выражении, и мне хочется ее ударить.

– Как скажешь, малышка.

– Иди на х*й.

Она кривит рот в злой ухмылке и наклоняется ко мне ближе.

– Думаю, это моя проблема. Мне нужно, чтобы кто-то взял мою вишенку.

– Я думала, правильно говорить «сорвал».

– Я знаю. Просто использовала собственный уникальный язык. Ты что, не обращаешь внимания на мой английский?

Кружиться. Афина заставляет мою голову кружиться сегодня. Она повсюду.

– Подожди, что? А что насчет Бобби?

– Это не считается. Мы к этому не добрались, – она стучит пальцем по подбородку. Что-то, что она делает каждый раз перед тем, как спросить о том, о чем не должна.

– Мне, действительно, обязательно ждать до моего дня рождения…

– Да.

Она шевелит бровями.

– Может быть, я зайду в магазин Ромео и посмотрю, не хочет ли он меня настроить, – сказав это, она пританцовывает на месте, шевеля своими плечами и привлекая внимание мальчиков за соседним столом.

Я не могу удержаться от смеха.

– Боже, ты ужасна. И держись от него подальше. Я не думаю, что он то, чего бы ты захотела для первого раза.

– Почему? Наверное, у него это хорошо получается.

– Он отвратителен.

– О чем ты говоришь? Он горячий, как грех. Кроме того, я хочу трахнуть его, а не выйти за него замуж.

Естественно, она говорит это достаточно громко, чтобы ее услышала половина кафетерия.

– Йоу, Афина, тебе нужно трахнуться, и я буду более чем счастлив обеспечить тебе хорошую тряску, – кричит один из самых неприятных парней в нашей школе, Джереми.

Афина шевелит мизинцем в воздухе.

– Прости, мне нужно кое-что большее.

Я опускаю ее руку и прижимаю к столу.

– Ты просто ужасна. Теперь они никогда не заткнутся.

Прямо по сигналу, куча оскорблений летит в нашу сторону. Джереми называет меня шлюхой, и через пять секунд один из парней – в котором я узнаю потенциального проспекта из клуба Данте – выбивает Джереми со стула. В кафетерии воцаряется тишина, люди ждут, не начнется ли драка. Но другой парень, которого я тоже узнаю, присоединяется к проспекту. Эти двое чертовски устрашающие. Они определенно учатся в школе запугивания Данте. Первый наклоняется и коротко что-то говорит Джереми. Кратко, потому что Джереми встает и выходит из кафетерия, не сказав больше ни слова.

Проспект – Крикет – я, наконец, вспоминаю его имя, проходит мимо и подмигивает мне, а затем уходит со своим другом.

– Черт возьми. Что это было? – шепчет Афина.

– Он работает в клубе Данте.

– Вау. Так у него есть маленькие приспешники, присматривающие за тобой?

– Нет. Я так не думаю. Возможно, он просто узнал меня, потому что я была там с Данте, – но это заставляет меня задуматься. Я вижу что, либо Данте просил парня присмотреть за мной, либо парень просто хочет набрать дополнительные очки, чтобы его быстрее приняли в клуб.

– Я могу подкатить к нему в любой день. Он горячий. Почему я раньше его не замечала?

– Потому что ты была слишком занята вожделением к парням, которые слишком стары для тебя? – предполагаю я сладко.

Афину нелегко оскорбить.

– Правда.

– Эй, я подумываю о том, чтобы пропустить спортзал и пойти в торговый центр, прежде чем вернуться домой. Ты хочешь пойти со мной?

Она надувает губы, выглядя, как маленький обиженный щенок.

– Не могу. Моя мама устроила это дурацкое интервью, она хочет, чтобы я пошла, – обиженный щенок превращается в решительную суку довольно быстро. – Я ненавижу обламывать ее, но у меня нет намерений торчать здесь хотя бы один день после выпускного.

– Ты все еще думаешь о Калифорнии?

– Да, черт возьми, – она наклоняет голову и смотрит на меня. – Я всегда думала, что ты поедешь со мной. Раньше тебя здесь ничто не держало.

Я делаю глубокий вдох.

– Афина, пару недель назад ты не говорила мне, что планируешь это сделать.

– Я знаю. Ты, действительно, собираешься остаться здесь и осесть с ним? Ты еще так молода. Он заставит тебя рожать детей одного за другим.

– Нет. Он хочет, чтобы я пошла дальше учиться.

Теперь она смотрит на меня, как на идиотку.

– На самом деле? Я не думала, что этим парням нравится, когда их женщины получают образование и все такое.

– Перестань быть сучкой.

– Нет, я серьезно. Разве жены байкеров не работают в салонах красоты? Если они вообще делают что-нибудь, кроме ухода за своим мужчиной, – она произносит «ухода за своим мужчиной» так, будто это самая ужасная работа, которую приходится терпеть женщине.

– Нет ничего плохого в том, чтобы быть парикмахером. Почему ты вдруг стала таким снобом? Ты говоришь, как твоя мама.

Ее лицо искажается. Это, вероятно, самое подлое оскорбление, которое я могла придумать, по мнению Афины.

На ее лице мелькает чувство вины.

– Ты права. Извини. Я просто не хочу видеть, как ты тратишь свою жизнь на этого парня, потому что ты влюблена в сексуальную жизнь с ним.

Я так сильно сжимаю челюсть, что зубами издаю этот скрипучий звук, который болезненно отдается эхом в моих ушах.

– Я не трачу свою жизнь впустую. Он хочет отправить меня в медицинский колледж, черт возьми.

Это, наконец, заставляет ее замолчать. Афина откидывается на спинку стула и пристально смотрит на меня извиняющимся взглядом. Но я слишком зла, чтобы простить ее прямо сейчас.

– Ты собираешься выйти замуж за этого парня?

– Какое тебе до этого дело? Почему сегодня ты такая любопытная?

– Я беспокоюсь за тебя. Сейчас ты молода. Что если, когда ты станешь тридцатилетней ведьмой, он бросит тебя ради другой восемнадцатилетней?

Я покончила со всем этим разговором. Собираю свои вещи и встаю так быстро, что стул опрокидывается.

– Я выжила до Данте, и если это случится, я выживу снова.

Но внутри меня тошнит от мысли о жизни без него.

Данте

Карина едва выходит за дверь, когда я получаю сообщение от Ромео, который зовет нас всех в церковь. В данный момент мне так же хочется увидеть его, как стукнуться головой о ближайшую скалу. Вчерашний разговор не пришелся мне по душе. Намек Ромео, что у меня может быть возможность выкупить долг Такера наличными либо киской, раздражает меня. Хотя не должен. Такое дерьмо постоянно происходит в моем мире. Но на этот раз это слишком личное. Хотя я встречался с ней всего пару раз, мысль о том, чтобы отдать лучшую подругу Карины Ромео, чтобы он смог с ней сделать черт знает какое извращенное дерьмо, беспокоит меня больше, чем должна.

Господи, от любви к Карине у меня появилась совесть. Как это неудобно.

Ромео не в настроении, когда я прихожу в клуб.

– Что случилось, През?

– Вчера ночью в гараж вломились.

Это плохой знак. Все в радиусе ста миль знают, кому принадлежит этот магазин.

– Они что-нибудь взяли?

– Нет. Они пытались открыть картотеки, обшарили мой стол. Дерьмо типа такого. Не знаю, искали ли они наличные или что-то еще. В любом случае, там было не так много.

– Это могли быть дети.

– Собираюсь приставить к магазину двух проспектов на пару ночей.

– Хорошая идея.

Прежде чем мы входим в часовню, Удача оттаскивает меня в сторону.

– Это мог быть Хеми. Заехал по направлению к восточному побережью.

– Какого черта ему там делать?

– Не знаю. Ты не против, если я расскажу об этом за столом?

Вот это интересно, что Удача пришел ко мне первому.

– Да, брат, спасибо.

Первый пункт в нашей повестке дня – это взлом.

Удача сигнализирует Ромео и получает кивок, разрешающий говорить.

– Есть шанс, что это был Такер?

Он не объясняет, почему Такер может сделать что-то настолько рискованное, что я очень ценю.

– Если это так, то он еще тупее, чем я думал.

Один наш парень постарше и двое проспектов получают назначение остаться на ночь в магазине Ромео. Бедные ублюдки.

Мы просматриваем расписание на неделю. Я получаю работу по защите в ночь четверга. Я смотрю на Удачу, чтобы увидеть, готов ли он присмотреть за Кариной. И он кивает. С другой стороны, у меня легкая неделя, и это хорошо, потому что у меня есть много способов, которыми я планирую занять свою девушку.

С этими мыслями, я подзываю в сторону Удачу, после нашего собрания.

– Чувак. Думаешь, ты смог бы мне показать то безумное дерьмо с рабством, которым ты увлечен?

Он смеется над моим идиотским вопросом.

– Карина заинтересована?

– Возможно.

Как любопытный ублюдок, Ромео подслушивает нас и открывает свой большой рот:

– С каких это пор ты стал такой киской? Свяжи ее задницу, если ты хочешь.

Удача смотрит на нашего Преза с едва сдерживаемым отвращением, о котором Ромео, конечно же, не подозревает.

– В этом нет ничего веселого или сложного, – объясняет Удача, как будто он учитель в детском саду. – Он в два раза больше ее. Подавить ее – это не вопрос. Нужно чтобы она доверяла ему настолько, чтобы сдаться и быть в его власти. Нет ничего важнее этого.

Важно. Хороший способ описать то, что я чувствую, трахая Карину. Удача, как правило, становится слишком поэтическим, говоря обо всем этом дерьме. Все, что меня интересует, это связать мою девушку и трахать ее в каких-то извращенных позах. Но неважно. Я видел, как Удача работает с веревками, поэтому, если мне придется слушать его о подчинении, это будет подарочной лекцией перед тем, как получить пару советов.

– Я преподаю семинар по веревочному рабству в японском стиле в Нобеле, если вы хотели бы прийти.

– Что ты преподаешь и где? – спрашивает Ромео. – Люди нуждаются в уроках о том, как связать сучку?

Разговоры об этом перед Ромео вызывают у меня желание ударить кого-нибудь – его.

– Пришли мне информацию, и я посмотрю, смогу ли это сделать.

Глава 6

Карина

Я так злюсь. В итоге, рано ухожу из школы. Вопрос Данте о моей школьной юбке продолжает звучать в моей голове. Думаю, что юбка, на самом деле, в нашей комнате в клубе. Я ни в коем случае не хочу идти туда одна – даже если он сказал мне, что я могу пойти туда, когда захочу, и даже пусть тот, кто у входной двери, знает, кто я.

Отчасти, причина, по которой я так злюсь, заключается в том, что я знаю, что вопросы Афины имеют смысл – даже если она озвучила их самым оскорбительным образом. Я должна беспокоиться об этих вещах. Если бы у меня были родители, которым не наплевать на меня – как у Афины – я бы тоже задавала бы себе эти вопросы.

Как мне объяснить ей или кому-то еще, что он сделал для меня? Я не имею в виду материальных вещей. Я больше о том, чего у меня никогда не было: безопасность, надежность, счастливый дом, в который хочется вернуться после школы. Все эти мысли бурлят в моей голове, когда я блуждаю от магазина к магазину, выбирая вещи, чтобы удивить Данте.

Такую юбку, которая мне нужна, трудно найти в это время года. В конце концов, я нахожу ее в магазине, где продают одежду для девочек младших классов. Она на распродаже в секции униформ, и продавщица странно смотрит на меня, когда понимает, что я покупаю ее для себя, а не, ну, не знаю, для младшей сестры. Она бросает на меня еще более презрительный взгляд, когда я хватаю еще и блузку с пуговицами. Нет, она никогда не застегнется у меня на груди, но опять же, мне это и не нужно.

Мне так и хочется сказать ей что-нибудь нахальное, например: «Не волнуйся, дорогая, я надену это только для того, чтобы потрахаться». Но ничего не говорю.

Дальше я нахожу чулки до бедер с кружевом и бантиками в верхней части и пару туфель Мэри Джейн на высоких каблуках. У меня уже есть три пары, но это красная лакированная кожа с заоблачными каблуками. Цвет идеально подходит к юбке, которую я купила.

В машине у меня валяется много резинок для волос, так что для прически покупать ничего не нужно. Моя последняя остановка – магазинчик шоколада. Данте не большой любитель сладостей, но я заметила, что он иногда балуется шоколадно-арахисовым маслом. Кроме своего тела, я никогда ему ничего не давала, так что хватаю банку. Циничный голос в моей голове – вероятно, Афины – говорит, что это не подарок, так как я использую деньги Данте, чтобы купить это.

Сев в машину, я пишу Данте, чтобы узнать, где он. Мысль о том, чтобы войти в парадную дверь, наряженной и удивить его, не оставляет меня в покое.

Дома, малышка.

Ну, это немного нарушает мои планы.

Я могла бы вернуться в торговый центр и переодеться, но я не в восторге от идеи ходить по парковке одетой, как порнозвезда-проститутка.

Вместо этого, я останавливаюсь в конце нашей дороги, сдираю свою одежду и заменяю ее недавно приобретенной. Заплетая волосы в две длинные косы, я ловлю себя на том, что подпеваю радио. Подготовка себя для Данте почти заставила меня забыть о моей ругани с Афиной и обо всех сомнениях, которые это вызвало.

Как только я заканчиваю, мне не терпится увидеть Данте, и я тороплюсь к подъездной дорожке.

Где нахожу два мотоцикла, припаркованных перед домом – Данте и кого-то еще из клуба. Ромео или Удачи. Я не уверена. Единственный байк, который я запомнила, это мотоцикл Данте.

Дерьмо.

Я бросаю взгляд на юбку, едва прикрывающую мои бедра. Грудь вываливается из рубашки, завязанной выше пупка.

Если это Удача, будет неловко. Если Ромео – унизительно.

– Карина? – Данте зовет с крыльца.

– Сейчас приду!

Дерьмодерьмодерьмо!

Данте ныряет внутрь, прежде чем я выхожу из машины. Поэтому он не видит, во что я одета, пока я не вхожу в дом.

Удача сидит на диване, и они оба поворачиваются и смотрят на меня. Ну, по крайней мере, у нас Удача, а не Ромео.

Данте медленно скрещивает руки на груди. Все его мышцы напрягаются при сгибании и отвлекают меня на мгновение.

– Это не то, что ты надевала сегодня в школу, – говорит Данте.

Удача сжимает губы. Думаю, он пытается сдержать смех.

Жар обжигает мои щеки. Я чувствую себя идиоткой.

Данте подзывает меня пальцем ближе к себе, пока я не останавливаюсь перед ним.

– Объясни.

Я устремляю взгляд к Удаче, который внимательно наблюдает за нами.

– Сегодня утром... ты упомянул... э-э... и я вспомнила, что она в клубе и хотела сделать тебе сюрприз, но не хотела идти туда одна, – мои слова вырываются в беспорядочной спешке, но он улавливает суть.

– Мне, наверное, пора, – говорит Удача, поднимаясь с дивана. Данте выводит его, и они тихо разговаривают на крыльце в течение нескольких секунд, пока я смотрю на свои туфли, чувствуя себя глупой маленькой девочкой. Тихий щелчок входной двери отвлекает мое внимание от ковра.

Дане походит с легкой ухмылкой на губах.

– И что мне с тобой делать, малышка?

Данте

Черт меня побери, но я, должно быть, самый счастливый ублюдок на планете.

Я с бухты-барахты упоминаю ее сексуальный наряд школьницы. И что делает моя девочка? Принаряжается в него. Для меня. Просто потому, что мне это понравится.

Я чертовски тверд, просто думая об этом, и она здесь, прямо передо мной. Крошечная клетчатая юбка, гладкая бледная кожа. Узкая белая рубашка, завязанная под грудью. Грудь, что почти вываливается на радость моим голодным глазам.

Не отрывая от нее глаз, я опускаюсь на диван и протягиваю ей руку.

– Иди сюда, малышка.

Она делает медленные шаги, пока не встает у меня между коленями. Я опускаю пальцы на ее бедра, медленно скольжу под юбку.

– Мне так стыдно, – признается Карина.

– Почему? Потому что Удача видел тебя всю такую сексуальную, как ад?

Она покусывает нижнюю губу и кивает.

– Тут нечего стесняться, – я еще раз осматриваю ее гребаный сексуальный наряд. – А теперь объясни, как тебе удалось пройтись по магазинам и так рано вернуться домой?

Она устремляет взгляд на входную дверь.

– Я, эм...

– Ну?

– Я рано ушла из школы.

Я поднимаю бровь и жду дополнительной информации, прежде чем решу, что делать. Что-то не так с моей девочкой. Она больше ничего не хочет говорить, но я знаю, что в этой истории есть кое-что еще.

– Карина. Я жду.

Я поднимаю руки, скольжу ими вверх по ее заднице, сжимая ягодицы. Ничего.

Она смотрит на мои колени, и я убираю одну руку от ее теплой попки, беру ее за руку и тащу вниз.

– Иди сюда.

Да, с этим она знакома. Карина ложится на мои колени.

– Почему ты сегодня такая плохая девочка?

– Я не такая.

– И болтливая, – бормочу я, задирая ее юбку. Пальцами цепляюсь за ее трусики, спускаю их вниз, но оставляю у колен. Черт, если я не должен задержаться хотя бы на минуту, чтобы оценить вид ее голой задницы, ожидающей моей ладони.

Первый удар – не тот игривый, который я ей обычно даю, и она вздрагивает. Карина поворачивает голову, но я шлепаю ее по другой ягодице, прежде чем она что-то скажет.

– Ой! – она вскидывает ноги, и я почти получаю шпилькой в ухо. Я останавливаюсь и снимаю с нее туфли, с приглушенным стуком бросая их на ковер.

– Ты готова ответить?

– Что? – она вскрикивает, когда я снова шлепаю ее.

– Почему ты так рано ушла из школы?

Я не сбавляю темп того, как надираю ее зад.

– Папочка! Больно.

– Я знаю, малышка.

– Мы с Афиной поссорились, – визжит она.

Моя рука повисает в воздухе.

– Садись.

Она садится, дергая нижнее белье вверх, затем потирает рукой задницу. Движение заставляет ее сиськи выскочить из маленькой блузки, которую она надела. Через несколько секунд она кладет руки на бедра и смотрит на меня слезящимися глазами.

– Из-за чего вы поссорились?

Она выпячивает нижнюю губу и оглядывает комнату.

– Карина.

– Из-за тебя, – наконец, шепчет она.

– А что насчет меня?

Она машет рукой в воздухе, но я ловлю ее, держа неподвижно.

– Я не знаю. Например, из-за такого дерьма, собираемся ли мы пожениться, или что я буду делать, когда состарюсь, а ты бросишь меня ради другой горячей восемнадцатилетки.

Слово «пожениться» бьет меня в живот, выбивая воздух, поэтому я игнорирую его.

– Иди сюда.

Я устраиваю ее так, чтобы она оседлала меня, и мы сидели бы лицом к лицу. Ее горячая киска на моих коленях будит, к чертям, мой член.

Я прижимаю ладони по обе стороны ее лица, чтобы она не могла отвести взгляд.

– Ты первая восемнадцатилетка в моей жизни. Черт, когда мне было восемнадцать... неважно. Дело в том, что я с тобой не из-за твоего возраста. Да, я подобрал тебя, потому что ты была сексуальной и готовой к траху, но я пригласил тебя в свой дом не из-за этого.

– Я знаю. По крайней мере... мне так кажется.

– Детка, более вероятный вариант, что ты найдешь умного, богатого доктора и поймешь, какая я пустая трата времени.

Она обнимает меня за шею, держа так крепко, что у меня нет выбора, кроме как обхватить ее руками.

– Пожалуйста, не говори так, – шепчет Карина мне в шею. – Пожалуйста. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, малышка.

Я использую ее волосы, чтобы оттянуть ее назад и снова увидеть ее лицо.

– Она говорит все это дерьмо из ревности или беспокойства?

Карина думает об этом всего секунду.

– Беспокойство. Но она также лицемерка, потому что не перестает спрашивать меня о Ромео.

Она морщит нос самым смешным образом, когда произносит имя моего Преза. Меня совсем не беспокоит, что она находит его отталкивающим. С другой стороны, мне очень интересно знать, что ее подруге нравится в нем.

– Почему?

Карина краснеет и отводит взгляд, прежде чем ответить.

– Не знаю. По какой-то причине она думает, что он горячий.

Из меня вырывается резкий смех.

– Да? Чувства там могут быть взаимными.

– Он пугающий.

– А я разве нет?

Она протягивает руку и проводит пальцем по моей щеке и по нижней губе, прежде чем говорит:

– Не для меня.

Я захватываю ее палец в рот и сосу. Вижу, как она тает в моих руках. Я вот-вот потеряю контроль, но мне все еще нужно больше информации от нее. Руками сжимаю бедра, еще сильнее прижимая ее к себе.

– Что-нибудь еще случилось сегодня?

Она отводит взгляд в сторону. Ага. Так и думал.

– Это глупо.

– Все, что касается тебя, не глупо. Скажи мне.

Она выдыхает, прежде чем встретиться со мной взглядом.

– Какой-то парень оскорблял меня и Афину, – она изгибает губы. – Один из ваших проспектов – Крикет? – нокаутировал его.

– Вот как?

– Ты просил его присмотреть за мной?

Я ни на секунду не должен забывать, насколько умна моя маленькая сучка.

– Возможно. Однако это служит двум целям, – рукой глажу ее по щеке, по шее и прямо между ее сиськами, затем дергаю узел блузки. – Он охраняет мою девочку. И мне нужно, чтобы этот ублюдок окончил школу в июне.

– О.

– Он не глуп, но не из тех, кто корпит над учебниками.

Карина наклоняет голову в сторону.

– Я могу подтянуть его, если хочешь?

Что-то в ее предложении щелкает по моему собственническому переключателю.

– Почему? Он тебе нравится?

– Нет, – она моргает, и на ее лице появляется расстроенный хмурый взгляд, который симпатичен, как ад, и заставляет меня чувствовать себя мудаком. Она опускает взгляд на колени и ковыряет нитку на юбке. – Просто хотела помочь.

– Я знаю, малышка, – пальцами я дергаю ее рубашку, спускаю ее по плечам и бросаю на диван. Она остается в лифчике, который едва прикрывает ее сиськи, и я спускаю чашечки вниз, оголяя ее розовые соски. Не спускаю глаз с ее лица, пока обхватываю ее сиськи, перекатывая соски между пальцами, затем опускаю голову вниз, чтобы взять их в рот. Она пахнет так сладко, и от нее волнами исходит тепло.