Текст книги "Вселенная полна загадок"
Автор книги: Феликс Зигель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
ЗА ПРЕДЕЛАМИ МЛЕЧНОГО ПУТИ
В темные звездные ночи серебристой светящейся лентой опоясывает небо Млечный Путь. В поле зрения крупных телескопов он рассыпается на миллиарды звезд, то есть великое скопище солнц, многие из которых, быть может, окружены планетами с обитающими на них разумными существами.
Захватывает дух от этой грандиозной, не сравнимой ни с чем картины! Начинаешь не только понимать, но даже как будто чувствовать, что такое бесконечность. Но это иллюзия. Млечный Путь – лишь порог бесконечности. Самое великое по масштабам пространства и времени начинается там, по ту сторону Млечного Пути.
Млечный Путь – это основная часть населения Галактики. Он образован звездами, видимыми с Земли в направлении «ребра» нашей звездной системы. Именно в этом направлении луч зрения пронизывает наибольшую толщу звезд. В направлениях, перпендикулярных к экваториальной плоскости Галактики, звезд видно гораздо меньше.
Явление Млечного Пути вызвано как формой, строением Галактики, так и нашим расположением внутри нее. Если бы Галактика напоминала по своей форме и структуре шаровое звездное скопление, Млечного Пути не существовало бы. В этом случае звезды были бы разбросаны по небу почти равномерно. С другой стороны, если бы наша солнечная система находилась где-нибудь на краю Галактики, Млечный Путь выглядел бы не кольцом, опоясывающим все небо, а светящейся дугой, занимающей только одну из его половин. Другая же половина неба имела бы вид черной бездны, усеянной множеством туманных, различимых только в телескоп (за редким исключением) пятнышек – других галактик.
Чтобы отличить нашу звездную систему от других галактик, ей иногда присваивают собственное имя – Млечный Путь. Надо, конечно, не путать Млечный Путь в этом смысле с явлением Млечного Пути – той беловатой полосой, в виде которой мы наблюдаем с Земли главную массу звезд нашей Галактики.
Покинем же теперь не только Землю и солнечную систему, но и тот «звездный город», в котором Солнце выполняет роль рядовой звезды. Умчимся на крыльях воображения в те манящие звездные дали, которые скрыты серебристой пеленой Млечного Пути.
И вот мы уже далеко-далеко от Земли – в мире галактик. Нас окружают самые крупные из материальных систем, известных пока человеку. Среди многих миллионов галактик, уже открытых человеком, нелегко найти Млечный Путь.
Подлетев к нему на расстояние в полмиллиона световых лет, мы отлично видим спиралеобразную структуру нашей звездной системы. Из галактического ядра как бы истекают исполинские звездные спирали, общие контуры которых, как и в других галактиках, очерчены гигантскими горячими, и потому очень яркими звездами.
Звездная спираль составляет только основную, центральную часть Млечного Пути. За границами спирали также видны облака из звезд, разделенные аморфным звездным «месивом».
Окраины нашей Галактики, кстати сказать простирающиеся весьма далеко от ее центра, лишены той стройности внешних форм, которые свойственны ее спиральной части. Как и в ряде крупных земных городов, наш «звездный город», обладая хорошо распланированным и красивым «центром», имеет неблагоустроенные «окраины».
Наше Солнце, как об этом астрономы узнали совсем недавно, находится вне спиральной структуры, на окраине (хотя и не на краю) Галактики.
Ложное представление о том, что звездные спирали некоторых галактик включают в себя все их звезды, вероятно, давно бы уже отпало, если бы земным астрономам не мешала атмосфера. Слабое свечение воздушной оболочки Земли даже в самые, казалось, прозрачные ночи сильно мешает изучению мира галактик.
Вот пример. Знаменитая туманность Андромеды, замеченная европейскими астрономами в XVIII веке, но, вероятно, наблюдавшаяся человеком еще ранее, кажется невооруженному глазу маленьким веретенообразным светящимся пятнышком. Однако с помощью особо чувствительных к свету приборов удалось установить, что на самом деле туманность Андромеды занимает на небе гораздо большую площадь. Излучение слабых, принадлежащих ей звезд заметно на расстоянии 3 градусов в обе стороны от центра туманности. С будущей заатмосферной обсерватории туманность Андромеды будет выглядеть еще большей.
На обычных и хорошо знакомых фотографиях этой соседней к нам галактики видна только ее центральная, спиральная часть, а аморфные «окраины» остаются неуловимыми. Но из этой точки пространства, куда занесло нас наше воображение, действительное строение галактики в созвездии Андромеды видно не хуже, чем и Млечного Пути. Удивительно схожи по строению, составу и другим свойствам эти два исполинских «звездных города»!
Иногда астрономическая терминология очень сбивчива и запутанна. Вероятно, читателей, малоискушенных в астрономии, смутило название «туманность Андромеды». Поясним его происхождение.
Звездные системы, расположенные за пределами Млечного Пути, в небольшие телескопы кажутся с Земли туманными пятнышками. Поэтому-то их и называют туманностями. «Андромеда» – это название созвездия, сквозь звезды которого видна не имеющая к ним никакого отношения далекая галактика. Вот что значит туманность Андромеды.
Итак, две исполинские галактики-близнецы, разделенные расстоянием в шестьсот семьдесят тысяч световых лет, находятся сейчас в поле нашего зрения. А вот и второй наш сосед – спиральная галактика из созвездия Треугольника. Она представляет собой как бы уменьшенную копию нашего Млечного Пути, только хаотичности в ней, пожалуй, несколько больше.
Небесные тела редко обходятся без спутников. То же можно сказать и о галактиках. Млечный Путь и туманность Андромеды имеют подобающие им «свиты» в виде гораздо меньших, чем они, звездных систем.
Европейцы, впервые попавшие в южные моря, заметили на небе два странных облака. В отличие от обычных облаков, они не меняли формы, их не гнал ветер, но зато вместе со всем звездным небом они участвовали в кажущемся суточном движении небосвода. Похожие на оторванные клочки Млечного Пути, загадочные облака были впервые описаны одним из участников экспедиции Магеллана и в честь великого португальского мореплавателя получили наименование Магеллановых Облаков.
Магеллановы Облака – спутники нашей Галактики. Большее из них имеет поперечник в двадцать шесть тысяч световых лет и отстоит от Земли на сто двадцать пять тысяч световых лет. Диаметр Малого Магелланова Облака составляет семнадцать тысяч световых лет, и оно ближе к нам на шесть тысяч шестьсот световых лет.
Каждое Облако – огромная звездная система, кажущаяся сравнительно небольшой лишь рядом с Млечным Путем. Многие миллионы звезд входят в их состав, в том числе и переменные звезды. Вездесущие цефеиды, в изобилии населяющие Магеллановы Облака, позволили уверенно оценить с Земли их удаленность. Есть в Магеллановых Облаках звездные скопления и туманности. Диковинкой среди последних выглядит исполинская газовая туманность из созвездия Золотой Рыбы с поперечником в шестьсот пятьдесят световых лет, по сравнению с которой знаменитая туманность Ориона кажется пигмеем.
С первого взгляда Магеллановы Облака представляются бесформенными скопищами звезд. Но, присматриваясь к ним, мы замечаем (как установил в 1954 году французский астроном Вокулёр), что оба Облака имеют слабо выраженную спиральную структуру.
Рядом с туманностью Андромеды виднеются ее два спутника. В отличие от Магеллановых Облаков им не присвоены собственные наименования. Но в каталог туманностей они уже давно занесены. Один из них был замечен еще Мессье, в каталоге которого он фигурирует под обозначением М32. Кстати сказать, в том же каталоге туманность Андромеды обозначена как М31, а туманность в созвездии Треугольника – как МЗЗ.
Второго спутника туманности Андромеды мы в каталоге Мессье не найдем. Для этого придется раскрыть другой каталог. Он составлен в конце XIX века астрономом Дрейером и носит название «Новый общий каталог» (по-английски – «New General Catalogue»). В нем каждый объект содержится под определенным номером, который вместе с начальными буквами английского названия каталога (NGC) составляет его обозначение.
Второй спутник туманности Андромеды стоит в каталоге Дрейера под номером 205, поэтому его и обозначают так: NGC 205. Что поделать, звездных систем так много, что придумать для каждой из них собственное наименование и сложно, да и, пожалуй, ненужно. Куда проще говорить о какой-нибудь галактике NGC 4486; правда, это несколько сухо, но для астронома вполне понятно.
У каталога Дрейера есть два дополнения под названием «Index Catalogue» (IC). Поэтому некоторые звездные системы обозначаются и так: 1C 1214.
Спутник М32 напоминает собой гигантское шаровое звездное скопление. Он слегка сплюснут и наибольший его поперечник составляет около четырех тысяч триста световых лет, что в четырнадцать раз превышает диаметр наибольшего из известных нам звездных шаров. Второй спутник – NGC 205 – немногим больше и сплюснутее первого, но по своему строению вполне на него походит.
В составе свиты туманности Андромеды известны еще два спутника, увидеть которые с Земли, впрочем, не легко. Разглядеть их удалось американскому астроному Бааде только в 1944 году. Это так называемые эллиптические галактики, внешне похожие на слегка сплюснутые шаровые скопления, но по размерам близкие к первым двум спутникам.
В ближайших окрестностях трех крупных галактик – Млечного Пути, М31 и МЗЗ, – кроме их спутников, наблюдается еще свыше десятка мелких звездных систем, как будто нарочно брошенных в этот уголок Вселенной, чтобы подчеркнуть контрасты, которыми богат мир галактик. Все они образуют то облако из звездных систем, которое современные астрономы называют местной системой галактик.
Наши скромные соседи действительно не блещут своими размерами. В отличие от трех гигантских галактик местной системы их можно назвать карликовыми галактиками. Следует при этом, конечно, помнить об относительности наших характеристик – то, что мы сейчас посмели назвать карликами, невообразимо огромно по сравнению не только с Землей, но и со всей солнечной системой.
Несколько слов о наиболее замечательных из этих «исполинских пигмеев».
Вот галактика из созвездия Скульптора, замеченная только в 1938 году. Это самая близкая к нам самостоятельная звездная система – она почти в шесть раз ближе туманности Андромеды. Зато по поперечнику галактика из Скульптора в полсотни раз уступает наибольшим галактикам нашей местной системы, поэтому ее и нелегко заметить.
По форме галактика из созвездия Скульптора напоминает шаровое звездное скопление, превышая последнее по диаметру почти в десять раз. В ней нет ни звездных скоплений, ни газовых или темных туманностей. Астрономы, живущие где-нибудь внутри этой галактики, могут благодарить природу за удивительно «чистые» небеса. Какой поразительный вид имеет наша Галактика, рассматриваемая с какой-нибудь окраины галактики из Скульптора! Наш великий Млечный Путь занимает там на небе в длину около 30 градусов!
В созвездии Печи есть другая «карликовая» галактика. Она в два с лишним раза больше предыдущей – ее диаметр равен шести тысячам световых лет. В ней и звезды расположены гуще, и внутри нее есть свои шаровые звездные скопления, – короче говоря, галактика из созвездия Печи небезуспешно пытается соперничать с гигантскими галактиками.
А вот еще один «карлик» – галактика Барнарда, названная так по имени известного американского астронома прошлого века, впервые ее увидевшего. В отличие от уже знакомых нам карликовых звездных систем эта галактика не имеет геометрически правильной формы. Она напоминает какой-то висящий в пространстве клочок светящегося тумана. В ней есть и звездные скопления и газовые туманности.
Упомянем еще одну карликовую галактику 1C 1613. Всего лишь около двух с половиной миллионов звезд составляет эту звездную систему, выглядящую жалким поселком по сравнению с нашим звездным городом.
Самая далекая из карликовых галактик местной группы виднеется с Земли в созвездии Кита. Луч света преодолевает от нее расстояние за 1,3 миллиона световых лет. Она по своей неправильной форме и размерам похожа на галактику 1C 1613 – ее поперечник близок к четырем тысячам световых лет.
Мы убедились, что даже в сравнительно небольшом объеме космического пространства, занимаемом местной группой галактик, наблюдается большое разнообразие. Гигантские звездные спирали и крохотные шаровидные карликовые галактики; системы, включающие в себя полтораста миллиардов звезд, и звездные «облака», едва насчитывающие в своем составе несколько миллионов звезд. И все это видно по соседству с нами! Не вправе ли мы ожидать, что, проникая дальше в бездны звездного мира, нам придется встретиться с еще большим многообразием объектов?
В поисках ответа на этот вопрос отправимся в Московский государственный университет.
Рядом с университетом за красивой чугунной оградой виднеются астрономические башни Государственного астрономического института имени известного астронома-большевика Павла Карловича Штернберга. По широкой лестнице, обрамленной колоннами, мы входим в главное здание института и, поднявшись на второй этаж, останавливаемся у двери одной из лабораторий. Здесь работает выдающийся советский исследователь звездной Вселенной профессор Борис Александрович Воронцов-Вельяминов.
– Вас интересует, над чем мы сейчас работаем? – спрашивает профессор, приглашая нас к рабочему столу. – Вот, посмотрите…
Перед нами большие листы, на которые наклеены странные фотографии. Их общий сероватый фон усеян тысячами беспорядочно разбросанных темных точек и пятнышек.
– Это – новейший фотографический атлас неба, – видя наше недоумение, поясняет профессор. – Он составлен американскими астрономами по фотоснимкам, которые в течение тысяча девятьсот сорок девятого – тысяча девятьсот пятьдесят шестого годов были получены на обсерватории Маунт-Паломар. Здесь, на снимках, почти все небо. Каждая его область снята дважды – через красный и через голубой светофильтры, что сильно облегчит изучение физической природы звезд и галактик. Для астрономов новый атлас – просто золотая россыпь. Ведь здесь сняты миллиарды звезд и тысячи галактик!
Мы вполне понимаем энтузиазм ученого, но галактик на снимках, честно говоря, не видим. Где же величественные звездные системы, хорошо знакомые нам по фотографиям в популярных книжках?
– Вы не видите галактик? Подождите.
Профессор достает сильную лупу, похожую на небольшой микроскоп, и предлагает нам повнимательнее рассмотреть фотографии.
Удивительно – в лупу некоторые из серых пятнышек сразу обнаруживают свою космическую природу: глаз отчетливо видит крошечную серую спираль – как бы миниатюрное изображение знакомой нам спиральной галактики. Луч света летел со скоростью 300 тысяч километров в секунду многие миллионы лет, прежде чем, пойманный человеком, он оставил на фотопластинке изображение этих далеких миров.
Изображения звезд и галактик на картах нового атласа негативные. Поэтому непривычно выглядят серовато-белое небо и темные звезды. Но астрономы предпочитают лишний раз не перепечатывать изображениянебесных тел. При фотографических процессах какой-нибудь дефект на пластинке или фотобумаге, всегда возможный, может быть принят за звезду или галактику. К сожалению, в истории астрономии такие случаи были, так что лучше избегать этих неприятностей.
– Вы, наверное, ожидали увидеть меня за телескопом, – улыбаясь, говорит профессор, – а выходит, что галактики удобнее изучать в микроскоп! И вы знаете, – шутливо добавляет он, – я себя чувствую почти Левенгуком. Он удивлялся, впервые увидев в микроскоп на редкость разнообразный мир мельчайших живых существ, а я поражен не менее – ведь мир галактик еще многообразнее.
В своеобразной фотокартотеке, составленной Б. А. Воронцовым-Вельяминовым, сотни увеличенных изображений отдельных галактик. Многие из них открыты только теперь, на фотокартах паломарского атласа. Любопытно, что при составлении атласа «мимоходом» на негативах было обнаружено четыре необыкновенных астероида с орбитами, близко подходящими к Земле, одиннадцать новых комет, тринадцать новых шаровых звездных скоплений, восемьдесят две планетарные туманности и даже четыре новые карликовые галактики, принадлежащие к местной группе галактик. Все это – в окрестностях Земли. Что же касается глубин Вселенной, то в них паломарский атлас зафиксировал не менее нескольких сотен новых далеких звездных систем.
Предоставив ученым всех стран возможность работать на «золотой россыпи» паломарского атласа, американские ученые проявили тем самым деловое стремление к международному сотрудничеству, которое советские астрономы могут только приветствовать – ведь примеры такого отношения к научным исследованиям были показаны ими уже много раз.
– Нет, вы только посмотрите, как богата природа, – с увлечением говорит Борис Александрович, показывая один за другим «портреты» незнакомых нам галактик. – Вот эта галактика напоминает Сегнерово колесо, а у этой галактики вовсе отсутствует правильная форма. Есть галактики, просто поражающие своей причудливой формой. Возможно, что некоторые галактики по своей форме напоминают палку – трудно понять, как сохраняет устойчивость и не распадается такая необычайная звездная система, но факты, как говорят, – упрямая вещь. И наряду со всем этим – стройные спиралеобразные системы, очень схожие с нашим Млечным Путем или туманностью Андромеды. Кстати, вы видели звездные коридоры и мосты?
Профессор показывает нам фотографии галактик, напечатанные в одном научно-популярном астрономическом журнале.
– Вот эта светлая полоска, соединяющая две галактики, – поясняет он, – состоит из звезд. Ее толщина около шести тысяч шестисот световых лет при длине двести тридцать тысяч световых лет. Действительно, это какой-то коридор между двумя звездными системами. Таких коридоров уже немало открыл американский астроном Цвикки. По исследованиям Вокулёра, между Большим Магеллановым Облаком и нашей Галактикой также есть коридор, соединяющий обе звездные системы. Возможно, что наиболее яркие звезды, которые мы видим на небе, входят в этот коридор, образуя как бы его начало. А вот другое странное образование: галактики погружены в какой-то общий светящийся туман, состоящий, по-видимому, главным образом из звезд, быть может, с некоторой примесью газа и пыли. Таких галактик теперь известны тысячи. Значит, прав советский астроном профессор Эйгенсон, который еще в довоенные годы доказывал, что межгалактическое пространство не пусто, а заполнено своеобразной плазмой из звезд, газа и пыли. Теперь это можно считать твердо установленным фактом.
– Вы знаете, любопытная вещь, – продолжает Борис Александрович. – Копаясь в старых книгах, я обнаружил, что еще в прошлом веке сначала Вильям и Джон Гершель, а потом ирландский любитель астрономии лорд Росс видели в свои гигантские зеркальные телескопы некоторые из галактик с коридорами или мостами. И не только видели, но и зарисовали. Но, отметив факты, они не смогли, конечно, их объяснить– ведь в ту пору даже существование других галактик еще не было доказанным. Признаться, и теперь мы еще многого не понимаем из того, что видим в мире звезд. Ясно, пожалуй, только одно: прежние представления о галактиках, как об однотипных звездных системах, безнадежно устарели. Сейчас меня больше всего интересуют взаимодействующие галактики. Вот, например, такие…
На фотографиях – причудливо изогнутые, с какими-то странными хвостами пары, а иногда и группы близких между собой галактик. Первые из них называются двойными галактиками, вторые – кратными. И тех и других известны уже тысячи.
– Взаимодействующими я называю те из двойных или кратных галактик, у которых заметно искажение их формы, вызванное, по-видимому, действием одной галактики на другую, – говорит Борис Александрович. – Взаимодействие может проявляться по-разному. Одни галактики соединены между собой коридорами или мостами, у других пар видны выступы, направленные в противоположные стороны – как будто между галактиками действуют какие-то мощные силы отталкивания. Третьи, наконец, как я уже говорил, погружены в общую светящуюся массу. Нередко видны сразу все три формы взаимодействия. Нельзя сказать, что только близкие между собой галактики обладают необычной формой. Есть и совершенно изолированные звездные системы очень странного вида. Здесь еще многое загадочно и непонятно. Может быть, одиночные галактики изменили свою форму в прошлом, взаимодействуя с какой-нибудь другой галактикой, а потом так и остались искаженными. Однако сейчас известно уже много тысяч близких галактик, которые могут быть названы взаимодействующими. Почти все из них являются и взаимопроникающими. На фотоснимках это, правда, не всегда видно – нужна большая экспозиция, более чувствительные пластинки и, конечно, высокая прозрачность атмосферы тогда взаимопроникновение взаимодействующих галактик станет очевидным. А пока это единственный вывод из того, что мы знаем о разреженной периферии нашего. Млечного Пути, туманности Андромеды и других галактик. Кстати сказать, некоторые из галактик, считавшиеся раньше эллиптическими, или неправильными, при внимательном рассматривании паломарского атласа оказались спиральными. Звездных спиралей больше, чем думали до сих пор.
Взаимодействующие галактики.
Профессор протягивает нам «фотопортрет» двух галактик, напоминающих собой по форме обыкновенных земных мышей.
– Как вам нравятся эти космические мышки? – улыбается он. – Отнеситесь к ним с уважением – ведь хвост правой из них имеет толщину пятьсот световых лет, а длину не меньше шести тысяч шестисот световых лет (он ведь виден в проекции, которая всегда укорачивает предмет). Это типичный пример взаимодействующих галактик У других галактик замечены тонкие, сильно изогнутые хвосты, по форме похожие на усики некоторых жучков или антенны. Усики, которые вы видите у галактики NGC 4038—9, тянутся в длину не менее чем на сто двадцать тысяч световых лет при толщине в три тысячи световых лет. Перемычки и большинство хвостов видны плохо и обнаружить их трудно. Весьма возможно, что их на самом деле гораздо больше и все эти образования встречаются почти повсеместно. Если бы я вас не предупредил, что перед вами галактики, соединенные звездными коридорами, вы, возможно, приняли бы это за фотографии каких-то бус, – говорит профессор, показывая на снимок.
На другом снимке мы видим что-то вроде двух шкивов, соединенных ремнем, – это двойная галактика NGC 3556.
На следующем снимке – спиральная галактика, на одной ветви которой «болтается» нарушающий стройность картины какой-то непонятный сгусток. Уж не знаменитая ли это туманность из созвездия Гончих Псов, которую еще Мессье занес в свой каталог под номером М51? Ее «фотопортрет» мы много раз встречали в популярных книгах по астрономии.
– Ошибаетесь, – улыбается профессор, – это не М51, а ее двойник – одна из очень далеких галактик. Но природа у двойников сходна. И там, в М51, и здесь мы видим две галактики – спираль и сгусток, соединенные общим коридором. Звездная спиральная ветвь здесь непрерывно переходит в коридор – самое, пожалуй, убедительное доказательство звездной природы межгалактических перемычек. То же, впрочем, можно сказать и о «хвостах», какие бы причудливые формы они ни принимали. Задача современной звездной астрономии, – заканчивает Б. А. Воронцов-Вельяминов, – заключается в объяснении этих фактов. Двойных и кратных галактик так много, что образоваться при случайном сближении звездных систем они, конечно, не могли. Виктор Амазаспович Амбарцумян привел в последние годы трудно опровержимые доказательства того, что галактики, подобно звездам, образуются совместно и что процесс их возникновения, а не только старения и смерти происходит и в настоящую эпоху.
В начале текущего века формы близких между собой галактик пытались объяснить обычными приливными силами. Но ведь в таких случаях выступы галактик должны напоминать в какой-то степени, например, приливные горбы водной оболочки Земли. На самом же деле мы видим иное. Посмотрите еще раз на фотографию «мышек». Огромные хвосты их слегка изогнуты и направлены в противоположные стороны, тогда как на частях галактик, обращенных друг к другу, вовсе нет никаких приливных горбов. Здесь даже и звезды расположены не очень густо.
Нельзя рассматривать и звездные коридоры, как своеобразное видоизменение приливных горбов. Ведь по теории приливов, приливные горбы у своего основания значительно толще, чем у вершины. Совсем иное мы видим в звездных коридорах.
Было время, когда даже спиральную форму галактик пытались объяснить действием приливных сил. По приливной теории получалось, что две спиральные ветви, выходящие из ядра галактики, должны быть закруглены в одну сторону.
Природа и на этот раз показала, что она сложнее, чем мы о ней думаем. Среди множества спиральных галактик паломаоского атласа найдено несколько уникальных экземпляров, в которых ветви закручены в противоположные стороны.
Астрономы Бюраканской обсерватории на Кавказе в последние годы тщательно исследуют удивительные голубые галактики, которые по неизвестным пока причинам очень сильно излучают ультрафиолетовые лучи.
А в апреле тысяча девятьсот пятьдесят девятого года мне с помощью американских астрономов удалось открыть совершенно новый, неизвестный до сих пор тип небесных тел – исполинские спирали из светящегося газа, своеобразные газовые галактики. В отличие от обычных галактик звезд в них очень мало и в основном они сформированы из ионизированных газов. Свечение газовых галактик еще не нашло себе полного объяснения.
Вывод, мне кажется, ясен. Силы тяготения не могут объяснить многообразие галактик. В мире звездных систем действуют, по-видимому, какие-то новые, незнакомые нам пока силы. В одних случаях мы видим несомненные следы мощного отталкивания, совершенно, конечно, не объяснимого ньютоновским законом притяжения. В других случаях действует притяжение, но изменяется оно, как показывают некоторые факты, обратно пропорционально не квадрату, а, скорее всего, кубу взаимного расстояния тяготеющих тел. Взаимодействие галактик не похоже и на проявление электрических или магнитных сил, – говорит в заключение Борис Александрович. – Повторяю, и в этом я убежден: не все в Космосе можно описать с земной точки зрения, используя законы только известных нам на Земле сил. Даже на Солнце, например, в движении протуберанцев мы видим такое, что заставляет нас задуматься. Это у нас под боком, на расстоянии каких-нибудь полутораста миллионов километров. Что же удивительного, если в мире известных нам галактик, из которых наиболее далекие отстоят от Земли на миллиарды световых лет, происходит что-то для нас новое, пока еще непонятное?
