Текст книги "Африканский рай"
Автор книги: Феликс Родригес де ла Фуэнте
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
Я с леопардом остался с глазу на глаз – охотник и добыча. Он – наверху, среди ветвей, а я, взволнованный и дрожащий, – наполовину высунувшись из люка в крыше автомобиля. В одно мгновение я оценил выгоды и преимущества цивилизации, в том числе реактивный самолет, за несколько часов доставивший меня в Африку, и автомобиль, благодаря которому я получил возможность приблизиться к великолепному зверю. Я почтительно снял шляпу и пробормотал: «Большое спасибо, господин леопард».
Но леопард уже спал глубоким сном.
Рай для орнитологов
Тот, кто никогда не участвовал в орнитологической экспедиции, даже не может себе представить, с каким упорством, выдержкой, буквально стоицизмом любители птиц переносят непогоду, лишения и длительное ожидание, чтобы получить возможность увидеть или заснять какую-нибудь птицу. Человеку непосвященному это кажется странным и непонятным. В трудах по зоологии, в разделах, посвященных птицам, встречаются краткие аннотации, чаще всего строчек пять. Чтобы написать их, ученому иногда требуются годы наблюдений. Нередко удачная фотография стоит ее автору недель терпеливого ожидания в самых некомфортабельных и даже вредных для здоровья условиях. Особенно трудно приходится орнитологу в странах с высокой плотностью населения, где птицы боятся человека.
Но стоит ему прибыть в Восточную Африку и расположиться на отдых на террасе одного из коттеджей в парке, как, к его величайшему изумлению, самые редкостные и красивые птицы, европейские родичи которых не подпускают к себе человека и на километр, будут садиться перед ним на стол и как ни в чем но бывало клевать остатки пищи. За одно только утро натуралист может, не сходя с места, сделать столько снимков и наблюдений, сколько в своей родной стране не сделает и за год. К тому же птицы Африки выглядят улучшенными, роскошными экземплярами своих европейских братьев и сестер. Наш неприметный серый воробей красуется здесь в красных, зеленых и я «елтых одеждах. Заурядные скворцы, прилетающие к нам на зиму, надевают переливчатый сине-зелено-красно-желтый наряд. В Африке десять разновидностей скворцов. Африканский голубь имеет оперение зеленого цвета, гранатовые веки и плюсны. Журавли украшены сияющими коронами и парой ярких крыльев, не имеющих даже отдаленного сходства с пепельно-серыми крыльями наших обычных журавлей. Безусловно, страна, населенная столь разнообразными (шестьсот двадцать два вида) и совершенно ручными птицами, – рай для неизбалованного европейского орнитолога.
В нашей экспедиции участвовали несколько крупных орнитологов: Поль Жерудэ, автор многочисленных книг по орнитологии, известных во всем мире; Шарль Вошер, издавший серию великолепно иллюстрированных публикаций о пернатых жителях различных уголков нашей планеты; Жан-Франсуа Террасс, изучающий поведение птиц в неволе.
Общество выдающихся ученых оказалось необычайно интересным и полезным в нашем фотографическом сафари. Где бы мы ни были – в саванне, горах или долинах рек, мы с увлечением занимались орнитологией. Но нигде мы не встретили столько интересного для наблюдения, как в ньике. Птицы прилетают сюда в период дождей, чтобы вывести и выкормить птенцов, воспользовавшись обилием в эту пору насекомых и ускоренным созреванием злаков.
Строение, повадки и экология птиц, за которыми мы наблюдали, могли бы стать темой для целой книги. Я ограничусь описанием характерных черт нескольких семейств птиц, типичных для африканской степи.
Среди ветвей акаций сверкают, как светофоры, желтые и красные клювы калао – птиц-носорогов. Эти птицы сейчас находятся в брачном периоде. Монотонными, унылыми звуками, похожими на крик удодов, самцы зазывают самок, провозглашая во всеуслышание свои права на участок на дереве. Но больше всего привлекает слабый пол необычайное сверкание клюва калао, который как бы вобрал в себя сияние солнечных лучей. Этот клюв служит самцу также оружием в борьбе против дерзких соперников.
Продольный разрез гнезда калао
После короткого брачного периода самец отыскивает дупло, где самка откладывает от двух до пяти яиц белого цвета и становится затворницей, в отличие от птиц других видов, которые пользуются в этот период полной свободой. Как только в гнезде появляются яйца, самец начинает таскать своей подруге прочный строительный материал – катышки из грязи, смешанной с пометом и слюной. Из них самка складывает стену и таким образом сама себя замуровывает, оставляя лишь маленькое отверстие для общения с внешним миром. В пего самец просовывает клюв и кормит свою подругу и детей. Когда птенцы покрываются перьями, самка проделывает в стене отверстие, выходит наружу и вновь заделывает стену, чтобы враг но проник в ее крепость. Благодаря столь совершенной системе защиты добраться до гнезда калао трудно не только обезьяне или ласке, но и охотнику. Стоит налетчику приблизиться к дому-крепости калао, как разгневанная мать высовывает из щели клюв-копье, способный вырвать из тела злоумышленника куски мяса.
Самка калао другого вида – обитающего в саванне токи Ван дер Деккена – проводит в заточении шесть недель. В сезон дождей она выходит на свободу сильно потолстевшая и в новом оперении. Она немедленно замуровывает птенцов, чтобы не терять времени на охрану гнезда, и вместе с супругом добывает им пропитание. Через три недели, еще до наступления сухого сезона, птенцы также выходят на волю.
Калао – всеядные птицы, но, как и другие пернатые ньики, питаются насекомыми и мелкими животными. Наземный вид птиц-носорогов, который иногда называют рогатым вороном, отличается черным оперением и огромным, большим, чем у индюка, красным зобом. Представители этого рода птиц-носорогов проводят большую часть жизни на земле. Лишь в очень редких случаях, когда нужно скрыться от преследователя, они тяжело взлетают на дерево.
Африканские ткачики, принадлежащие к тому же семейству, что и наши воробьи, славятся своим умением плести гнезда. Из травинок и перьев они строят жилища самой разнообразной формы и подвешивают их на тонких ветвях акаций. Их отличает от европейских собратьев также яркость оперения, а роднит с ними изобретательность, живость и способность приспосабливаться к самым неблагоприятным условиям.
Ткачик одной из разновидностей – масковый ткачик строит гнездо в форме кувшина горлышком вниз, чтобы какой-нибудь недоброжелатель не забрался к нему в жилище. Чтобы ввести в заблуждение своего самого опасного врага – плетевидную ядовитую змею, бумсланга, он подвешивает на нижних ветвях несколько фальшивых гнезд, где иногда ночуют самцы. Самки же укрываются в гнездах на вершине акации, замаскированных значительно лучше. Когда приходит пора строить жилища, обычно в начале сезона дождей, самка ткачика собирает траву и древесные волокна, но строит гнездо лишь самец. Сначала он монтирует каркас жилища, закрепляя прочную и гибкую траву между ветками акации. Когда основание завершено, он приступает к главной части работы – возведению закругленных стенок дома, завершающихся узким входным отверстием, наподобие горла.
Огромный клюв калао необходим ему для кормления самки, замурованной в гнезде
Только после этого самка, не принимавшая непосредственного участия в строительстве гнезда, селится в нем и сидит до тех пор, пока не снесет полдесятка белых яичек. Самец в это время отнюдь не бездельничает. Охваченный трудовым порывом, он продолжает строить фальшивые гнезда для обмана змей.
Целый день мы провели рядом с акацией, где трудились ткачики, хлопотливо перетаскивавшие с места на место травинки и растительные волокна. Достойно удивления, с какой ловкостью, трудолюбием и быстротой сооружает эта маленькая птичка легкую, изящную корзиночку, которая служит ей надежным убежищем от непогоды и врагов.
В Восточной Африке более двадцати видов ткачиковых. Представителей одного из них называют общественными или колониальными ткачиковыми: они строят на вершине акации одно общее гнездо двух-трех метров в диаметре. Другой вид славится своей способностью размножаться. К третьему принадлежат труженики – птицы с ярким, красным клювом, здешние враги земледельцев: целыми стаями налетают они на пшеничные и рисовые поля и опустошают их.
В степях Восточной Африки очень много птиц из семейства куриных, столь ценных для человека. По обочинам дорог бродят птицы, напоминающие наших индеек, но с более ярким оперением. Это пестрая грифовая цесарка – всеядная птица, питающаяся зернами, насекомыми, ящерицами и даже маленькими змеями. Она очень эффектна благодаря яркой грудке, украшенной длинными, пикообразными перьями, которые расходятся элегантным веером от тонкой шеи, увенчанной небольшой смешной лысой головой, напоминающей голову стервятника.
У грифовой цесарки очень вкусное, хотя и волокнистое мясо. Поэтому этих птиц – их также называют гвинейскими курами, которых так ценили гурманы Рима, – разводят во всей Европе.
Другая разновидность африканских куриных – обыкновенная цесарка, немного меньше грифовой цесарки. На голове у обыкновенной цесарки роговой нарост красноватого цвета. В Кении обитает также хохлатая цесарка с ярким хохолком на голове.
Кроме перечисленных видов птиц, отличающихся яркой окраской, в Восточной Африке обитают турачи – разновидность наших куропаток, величиной чуть меньше фазанов. Здесь насчитывается одиннадцать видов этих грузных, приземистых птиц, вооруженных шпорами. Турачи, обладающие вкусным мясом, – безусловно, обретшая плоть мечта охотника, ибо они подпускают к себе человека очень близко, взлетают с большим шумом, летят метров сто по прямой, затем опускаются в ближайшие заросли и больше не трогаются с места, даже если на них наступить ногой. Турачи гнездятся на земле. Они очень плодовиты, питаются зерном, насекомыми, червями и мелкими животными.
Птица-секретарь
Изобилие грызунов, птиц и небольших антилоп влечет за собой концентрацию в этой части африканской саванны самых разнообразных видов хищников. Среди них африканский черный орел, гнездящийся на скалах, африканский вариант нашего королевского орла, и орел-боец, не имеющий себе равных среди пернатых хищников Европы. Орел-боец вооружен огромными когтями, умеет парить над самой землей и обычно подстерегает свою жертву, застыв, как изваяние, на ветке дерева. Добычу его составляют птицы и небольшие животные, например некрупные антилопы. В кустарниковой части Восточной Африки обитает хохлатый орел, привлекающий внимание довольно большим хохолком на голове. Но самый оригинальный представитель семейства пернатых хищников, безусловно, птица-секретарь, охотящаяся на змей. С элегантностью журавля, не торопясь, разгуливает секретарь на своих длинных ногах по пастбищам саванны. Двадцать длинных редких перьев, растущих у секретаря на затылке, придают его голове странный и грозный вид. Это украшение напомнило первым исследователям фауиы Африки перья за ухом у писцов и секретарей, отсюда необычное название птицы.
Свои охотничьи угодья секретари облетают нарами. Обнаружив змею – большую или маленькую, ядовитую или безобидную, птицы начинают забавный танец вокруг нее, угрожая ей крыльями и вынуждая броситься на их перья-копья, которые всегда точно разят цель. Секретарь старается утомить змею. Как только она проявляет усталость, он кидается на нее, прижимает лапами к земле и ударом клюва переламывает шейный позвонок. Секретари летают очень редко. Когда же им приходится спасаться на земле от преследователя, они бегают с такой скоростью, что могут без труда обогнать человека. Лишь во время брачного периода их характерные, стройные силуэты украшают небо.
Большое плоское гнездо секретаря обычно находится на вершине густой мимозы. Птицы так искусно маскируют свои сооружения зеленой листвой, что их очень трудно обнаружить. Самка секретаря откладывает два очень больших белых яйца. Инкубационный период продолжается сорок шесть дней. Три месяца птенцы находятся в гнезде, и все это время родители кормят их змеями и ящерицами, которых приносят в зобу, а затем отрыгивают.
Среди других птиц-хищников Африки есть орел-скоморох, различные виды ястребов и соколов.
Для терпеливого орнитолога восточноафриканская степь всегда будет представляться землей обетованной, где истинный натуралист мог бы провести целую вечность в увлекательнейшей, но бескровной охоте за представителями богатейшей птичьей фауны.
Львы-людоеды
Шоссе, соединяющее Момбасу с Найроби, пересекает холмистые земли Цаво и делит огромный Национальный парк Кении на две зоны, различные по пейзажу и независимые административно. Территория Западного Цаво простирается до склонов Килиманджаро. Здесь среди вулканических гор скрываются поистине райские уголки, например знаменитые Мзимийские источники, где в прозрачных заводях, как в больших аквариумах, плавают гигантские окуни, нежатся гиппопотамы и крокодилы. Восточное Цаво – огромная пустынная равнина, покрытая колючками и низкорослыми акациями. Только долина реки Галаны освежает засушливую степь зелеными оазисами, покрытыми сочной травой и тенистыми деревьями.
Параллельно шоссе бежит железная дорога. Она вовсе не привлекала бы внимания цивилизованного туриста, если бы не печально известная история о двух львах, надолго парализовавших ее строительство.
Каждую ночь эти львы совершали налеты на лагерь строителей и сожрали одного за другим двадцать девять рабочих-индийцев, несмотря на то что охотники и служащие дороги принимали энергичные меры.
Кто наблюдал и фотографировал львов Цаво с близкого расстояния, тот, видимо, заметил, что от львов Серенгети или Нгоронгоро, имеющих несколько декоративный вид, здешние отличаются только более крупными размерами и редкой по красоте гривой. Откуда же у львов Цаво склонность к людоедству, совершенно не свойственная их сородичам в Нгоронгоро и Серенгети, верным сложному искусству честной охоты на антилоп?
В главе, посвященной симбе, мы говорили, что лев – обитатель саванны и открытых пространств. Безусловно, в чахлой, выжженной солнцем степи царю зверей труднее охотиться на осторожных травоядных. Бывает, что один из львов, которые редко наедаются досыта, делает открытие, что убийство человека – не такой уж плохой способ утоления голода. Практически это происходит так. Голодный представитель львиного рода наталкивается на человека, удалившегося от поселения. Вместо того чтобы обратиться в бегство, как обычно поступает лев при виде человека, животное молниеносно кидается в атаку. Вкусив один раз человеческого мяса, хищник убеждается, что грозные двуногие существа вполне уязвимы, приятны на вкус и представляют собой легкую добычу.
С этого момента лев, ничем ранее не отличавшийся от своих сородичей, наводит ужас на окрестных жителей. Покидая свои хижины, они не знают, вернутся ли назад.
Избрав жертвой человека, лев применяет все свое охотничье искусство. Ему помогают бесшумные пушистые лапы, острое зрение в темноте, тончайший слух, молниеносный прыжок. Кровожадный хищник становится этаким роковым существом, которое, подобно призраку, появляется там, где его меньше всего ожидают, и каждые три-четыре дня взимает кровавую дань.
Тигры, (которые чаще львов избирают своей добычей человека, менее опасны для людей, так как пожирают жертву в одиночку. Львы же охотятся на человека обособленно, но, завладев трофеем, громким ревом созывают стаю на пиршество. Так от отцов к детям, от самцов к самкам передается страшная традиция людоедства.
Бывает, что старые пли раненые львы, отделившиеся от стаи, разнообразят свой обычный рацион кровью человека, которого подстерегают в открытом поле. Эти львы менее опасны, чем настоящие людоеды: как правило, они убивают людей от случая к случаю и, кроме того, обречены погибнуть от нули белого охотника или от своих недугов.
Набеги львов Цаво, описанные полковником Паттерсоном, свидетельствуют о необычайной храбрости и изобретательности льва-людоеда.
В памяти людей еще были свежи кровавые злодеяния львов, парализовавших строительство железной дороги. Полтора года спустя на станции Кима, в ста тридцати километрах от Найроби, появился новый охотник за человеческим мясом. Его увидели около железнодорожной станции к вечеру. Обезумевшие от страха служащие вбежали в помещение и заперли окна и двери. Среди ночи несчастные затворники услышали шум на кровле дома. Зверь пытался приподнять лапами металлические рельсы, укреплявшие крышу, и проникнуть внутрь жилища. К счастью, ему это не удалось. Когда лев появился вторично, работники железнодорожной станции приняли более серьезные меры, чтобы оградить себя от опасности. И все-таки, несмотря на все средства предосторожности, через несколько дней лев напал на человека и растерзал его.
Тогда один из машинистов решил вступить в единоборство со зверем, вместо того чтобы из ночи в ночь покорно дожидаться смерти. Он взял у рабочих металлическую цистерну для перевозки воды, поставил ее недалеко от станции и залез внутрь. Храбрый железнодорожник надеялся выстрелить во льва, когда тот будет совершать свой страшный ночной обход станции. Но убийца не дал себя обмануть. Под прикрытием кустов он неслышно, как привидение, подкрался к цистерне и зашел в тыл машинисту. Импровизированная крепость опрокинулась от первого же удара львиной лапы, и в панике машинист выстрелил из цистерны не целясь. Звук выстрела, усиленный резонансом большого металлического резервуара, испугал зверя, но и бедняга-машинист надолго лишился слуха.
Положение становилось настолько серьезным, что пришлось вмешаться начальнику железнодорожной полиции Рауэллу, чтобы прекратить панику и удержать служащих, которые в страхе покидали станцию. Он решил сам заняться этим делом и покончить с хищником. С двумя своими ие менее решительно настроенными друзьями Хьюбнером и Пэренти, а также с группой индийцев Рауэлл залез в отцепленный вагон, стоявший на путях.
Одно отделение заняли охотники, в другом расположились индийцы. После нескольких часов бесплодного ожидания Рауэлл предложил товарищам лечь спать, а сам решил остаться на посту. Хьюбнер с удовольствием растянулся на верхней полке, а Пэренти улегся на полу, чтобы Рауэлл, когда устанет, смог запять нижнее место. Индийцы, не испытывавшие охотничьего азарта, постарались забаррикадировать двери и окна своего отделения.
Вагон был слегка накренен, соответственно наклону строившейся дороги, и под тяжестью собственного веса вагонная дверь захлопывалась сама. Лишь позднее выяснилось, что засов не был задвинут. Никто не знает и никогда не узнает, каким образом лев из Кимы пробрался к укрытию, где мирно спали грозные мстители. Хьюбнер проснулся от негромкого шума. С верхней полки он увидел, холодея от ужаса, что огромный лев, упершись задними лапами в тело Пэренти, трясет Рауэлла, который, видимо, оставил пост и лег спать на нижнюю полку. Хыобнер взглянул на входную дверь и обнаружил, что она плотно закрыта. Очевидно, решил он, зверь лапой открыл ее и проник в помещение, после чего дверь сама захлопнулась и от удара задвинулся засов. У Хьюбнера был единственный путь спасения – в отделение индийцев. С решимостью отчаяния он, пробежав по спине льва, бросился к спасительной двери, но та не поддалась его нажиму, так как с другой стороны на нее напирали индийцы. Страх придал Хьюбнеру геркулесовы силы – приоткрыть дверь и проскользнуть в щель было делом одной секунды. Индийцы подняли страшный крик, и лев, напуганный шумом, выпрыгнул в окно с несчастным Рауэллом в зубах. Как только зверь убрал лапы со спины обезумевшего от страха, но невредимого Пэренти, тот вскочил, одним махом выпрыгнул в другое окно и что есть духу помчался к станции. На следующий день останки Рауэлла, найденные в четырехстах метрах от вагона, были отправлены в Найроби для захоронения.
Однако карьера убийцы из Кимы скоро закончилась. Его погубила излишняя храбрость. Неосторожный зверь попался в ловушку и был схвачен живьем. Его выставили напоказ перед взиравшей на него с робким почтением публикой, а затем торжественно казнили ради спокойствия служащих станции и жителей всего района.
Антилопы Цаво
Вынырнув из-за крутого поворота пыльного шоссе, пересекающего горную возвышенность Западного Цаво, мы натолкнулись на стадо из сорока антилоп, сгруппировавшихся в тени дерева.
– Суала пала, – промолвил гид, с восторгом указывая на одну, украшенную великолепными рогами в виде лиры.
Это были импала, в основном самки. Привлек внимание африканца и вызвал его нескрываемый восторг «султан» гарема – крупный, породистый самец. Самцы импала, склонные к полигамии, сгоняют изящных самок в многочисленное стадо и с яростью защищают от соперников. Счастливые владельцы гарема неусыпно следят за стадом, настойчиво, хотя и не грубо, подталкивают отбившихся самок, то и дело вскидывают голову и нюхают воздух и время от времени стремительно, подобно молнии, кидаются на молодого смельчака, отважившегося посягнуть на их собственность.
Импала, по мнению многих авторов, наиболее красивая антилопа Африки. Самец имеет изящные рога в форме лиры
Если в роли нежданного претендента выступает взрослый самец, бой между соперниками принимает серьезный оборот и часто приводит к смертельному исходу для одного из них. Самки довольно равнодушно относятся к сражениям и норовят в это время убежать к молодым самцам, которые, затаив дыхание, ждут в кустах своего счастья.
Самец-победитель остается в стаде и долгое время не покидает его, даже когда сосунки подрастут и могут развиваться самостоятельно.
Инстинкт полигамии способствует у импала естественному отбору. Лишь опытные, сильные самцы оплодотворяют самок и дают начало чистой, здоровой генетической линии.
Импала обитают в степях, поросших кустарником, питаются побегами и травой. По единодушному мнению специалистов и натуралистов-любителей, это животное с ярко-рыжей шерстью и гордым силуэтом – самое красивое среди африканских антилоп. Особенно они славятся своими прыжками. Стоит одному из импала почуять опасность, как сигнал передается всему стаду, в одно мгновение оно снимается с места и громадными скачками уносится прочь. Грациозные животные, пролетая в прыжке над кустарниками, ослепительно-белыми манжетами на всех четырех конечностях предупреждают остальных обитателей степи о приближении леопарда, гиеновой собаки или другого хищника.
Импала обычно располагаются вблизи водопоев, так как в отличие от геренуков не способны долго выносить жажду. Живут они стадами от девяти до пятидесяти голов. Высота самца в крестце – до одного метра, вес – около тридцати килограммов, рога достигают восьмидесяти четырех сантиметров.
В невысоких горах и на скалистых возвышенностях внимание путешественника привлекают небольшие антилопы весом в двадцать килограммов и высотой примерно в полметра. Это горные прыгуны, или газели спрингбоки, чье акробатическое искусство может сравниться лишь с виртуозными прыжками серн. Редкому фотографу удавалось запечатлеть на пленке сложнейшие пируэты антилоп-циркачей. Эти сильные и ловкие животные с серой шерстью, с прямыми и короткими рогами и у самцов и у самок, обладают одной особенностью, отличающей их от других антилоп: они передвигаются на кончиках копыт, подобно балеринам. Профессиональным танцовщицам хорошо известно, сколько сил и постоянных тренировок требуется, чтобы научиться прыгать и бегать на кончиках пальцев. Задние конечности горных прыгунов, словно мощные рессоры, с легкостью переносят антилопу со скалы на скалу, что делает ее почти недосягаемой для африканского черного орла и леопарда.
Газели спрингбоки питаются листьями кустов и травой, жажду утоляют дождевой водой, скапливающейся в углублениях скал, и при малейшей опасности мгновенно взлетают на отвесные уступы, откуда спокойно взирают на своих преследователей.
Самка импала лишена рогов. Шкура у нее светлее, чем у самца
В хаотическом пейзаже ньики искривленные стволы акаций и их покрытые колючками ветви образуют густое сплетение. В этом лабиринте серой и коричневой древесины трудно различить животное. Не раз проводник показывал нам импала, находившегося буквально в двадцати пяти метрах от машины, хотя никто из пассажиров его не замечал. А случай с малым куду мог бы показаться неправдоподобным, если бы я сам не был его свидетелем. Пять пар глаз, принадлежащих притом опытным натуралистам, напряженно вглядывались в заросли кустарника, повинуясь указующему персту гида, и тщетно пытались различить в причудливом сочетании серых красок, темных в тени и ослепительных на солнце, животное весом в сто килограммов, со спиралевидными рогами длиной по меньшей мере в восемьдесят сантиметров. Лишь когда малый куду – он так называется в отличие от большого куду, имеющего размеры коровы, – одним прыжком отскочил на несколько метров от акации, мы смогли воочию убедиться, что красота и прелесть этого животного – в окраске, в удивительном сочетании черного, серого и белого тонов, благодаря которому его хрупкий силуэт совершенно растворяется на сером фоне акации.
Это животное обитает в самых неприветливых и засушливых местностях. В жаркие часы дня оно дремлет среди колючек. Как только стемнеет, малый куду выбирается из своего убежища и бродит по небольшой территории, где необъяснимым образом умудряется отыскивать листья и почки, годные для пропитания. На рассвете куду снова удаляется в заросли и укладывается в облюбованном им месте. Самки малого куду лишены рогов и живут стадами под опекой нескольких молодых самцов. Старые представители этого вида антилоп живут в одиночку. Как малые, так и большие куду когда-то были очень распространены в Африке, но коровья чума в прошлом веке настолько сократила численность этих животных, что сейчас они редко встречаются даже в заповедниках.
Еще один обитатель сухих, бесплодных степей – антилопа орикс с волосатыми ушами. Она принадлежит к группе лошадиных антилоп, названных так потому, что формой тела они напоминают лошадь. Но орикс, несмотря на короткую гриву, длинный лохматый хвост и поджарость, больше похож на осла или мула. Эти животные весом в двести килограммов вооружены прямыми тонкими рогами. У самки, которая защищает свое семейство от хищников, рога длиннее, чем у самца. Известны случаи, когда львы, пытаясь напасть на антилопу орикс, напарывались на острые рога метровой длины, как на шпагу. Длинные пряди черных волос украшают большие заостренные уши антилопы, шерсть имеет заметный красноватый оттенок. Ориксы держатся стадами от пяти до пятидесяти особей, и только старые самцы – индивидуалисты. Присутствие человека, даже в парках и заповедниках, заставляет их настораживаться. Сделать удачный снимок орикса довольно трудно. Мы напали на стадо этих животных у самого конуса Килиманджаро, в Западном Цаво, и смогли разглядеть их во всех подробностях с наблюдательной площадки на горе Муданда, с которой туристы-фотографы обычно осматривают окрестности. Отсюда виден водоем, расположенный в Восточном Цаво, куда приходят утолять жажду сотни самых разнообразных животных саванны.
