355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Федор Московцев » Избыток целей » Текст книги (страница 6)
Избыток целей
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 20:26

Текст книги "Избыток целей"


Автор книги: Федор Московцев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Его уволили, когда он начал рассказывать казанские истории про Андрея, выставляя шефа порочным бабником. Это было чересчур. Андрей просто прибегнул к испытанному приему – предложил взять отпуск, погулять, отдохнуть, съездить в район, навестить милую. Из таких отпусков никто не возвращался, и знающие сотрудники боялись слово «отпуск» как огня.

Ирина Кондукова, трудоустроенная офис-менеджером, своими активными действиями подбиралась к должности заместителя директора; и она настаивала на том, чтобы не только казанскую больницу номер шесть, но и других клиентов (ОКБ, центральный роддом, онкодиспансер, и так далее), оборот которых выше двухсот тысяч рублей в месяц, вывести из ведения отдела продаж, и передать их менеджерам, которые бы находились на твердом окладе. Эти клиенты уже прибиты, и они никуда не денутся, поэтому сотрудники, которые их обслуживают, сильно преувеличивают свое значение в деле удержания этих потребителей в лоне Совинкома.

А от сотрудников с завышенной самооценкой один только вред – они имеют обыкновение создавать свои конторы и переманивать клиентов.

Субботнее утро, когда не удалось заснуть, выдалось ни туда ни сюда – самолет только в шесть вечера, по клиентам не поездишь, особенно когда в выдыхаемом воздухе столько молекул горючего вещества, что даже опасно становиться рядом с огнем. Ничего не хотелось – ни есть, ни пить, хотелось одного – пива. И Андрей пешком отправился в «Мясной удар» – там большой выбор вкусных пивных напитков.

Завтрак плавно перетек в полдник, а полдник – в обед, и когда Андрей в жидком виде грузился в самолет, то уже находился в полной уверенности, что пришла пора отжимать Римму и переводить ее в подчинение Ирине. Замдиректора хоть и гораздо симпатичнее руководителя отдела продаж, но никто из клиентов не воспринимает ее как сексуальный объект – умеет держать дистанцию. В конце концов, Совинком – это оптовая фирма по продаже медоборудования, а не блюдприют.

Глава 9

Ориентировка из Петербурга пришла слишком поздно. Увы, в милиции не хватает людей на то, чтобы прослушивать весь записанный в притонах звуковой шлак, на 99,9 % состоящий из пустопорожнего базара и блядских стонов. Детально анализируются записи по прицельным эпизодам, например, когда преступный авторитет Пирожок, контролирующий вокзальные сортиры, встречается в закусочной «Бешеный вареник» с Пупсиком, лидером противоборствующей группировки. В том же самом «Наследии» прослушивающую аппаратуру установили в основном для сбора компромата на депутатов, которые часто оттопыриваются там после работы (Мариинский дворец находится рядом по соседству). А запись разговора посредников, обсуждающих волгоградский заказ, попала в поле зрения оперативников по ключевым словам «Волгоград», «черная икра», «цветнина», «цветной металл», «таможня».

Быстро установили, кто такой Винц – им оказался некий Винцас Блайвас, в прошлом рэкетир, а ныне шестерка и мелкий прихлебатель у предпринимателя Владислава Коршунова (который в свое время отсидел в общей сложности 15 лет за совершение экономических преступлений). Блайвас – завсегдатай «Наследия», и его там хорошо знают. Его офис находится неподалеку, в одном из зданий, примыкающих к Исаакиевской площади. Собеседника, предлагавшего заказ, никто не запомнил.

Волгоградский контакт у Блайваса был один-единственный – Антон Шавликов, занимающийся заготовкой и продажей цветных металлов. Активность телефонных переговоров между ними довольно интенсивная.

Судя по результатам – убийство Цыганкова, опытного бойца – Шавликов оказался далеко не идиотом.

Получив данные, следователь прокуратуры Журавлев распорядился задержать подозреваемого. По ходу дела решили еще один вопрос – Шавликов, за которым установили слежку, заезжал на базу, где осуществлялась закупка, переработка и хранение цветных металлов, и у этой организации не оказалось лицензии на данный вид деятельности. После этого он долго петлял по городу, останавливался то возле офисного центра, то возле кафе, сменилось несколько машин слежения, и в конце концов майор Кузнецов, командующий операцией, не выдержал:

– Мы можем неделю за ним ездить и вскрывать подпольных заготовщиков цветнины, но нам надо взять мокрушника! Давайте хватайте его скорее!

На заключительном этапе операции подключился Алферов – ему хотелось лично задержать преступника, на чьей совести смерть друга.

Он догнал машину с оперативниками, которые вели «восьмерку» Шавликова, на проспекте Жукова. Преследование будоражило кровь, наконец должно произойти то, чего он так долго ждал. Конечно, капитан исповедовался и поклялся не травмировать без нужды подозреваемых… но при задержании всякое может случиться, злоумышленник наверняка будет оказывать сопротивление, пытаться бежать, угрожать жизни мирных жителей, и всячески нарушать спокойствие города.

Алферов включил фары. Сгущающиеся серые сумерки казались почти осязаемыми. В их дымке город утратил ясность очертаний, став зыбким и изменчивым, как летящее по небу облако. С уходом солнца нарушились соотношения размеров и расстояний, и утратившие свой дневной облик дома ждали прихода ночи, чтобы обрести иные формы и значение. Параллельные потоки машин, к одному из которых присоединился Алферов, продолжали тему меняющегося мира. Одна движущаяся лента устремлялась в центр города, другая спешила в противоположную сторону – в Жилгородок и далее на выезд из Волгограда, на московскую трассу.

Каково же было удивление Алферова, когда «восьмерка» въехала в тот самый двор на Жилгородке, в котором жил Артем Цыганков, и остановилась напротив его подъезда.

Алферов что есть силы сжал руль:

– Правду говорят: убийцу тянет на место преступления!

Его «хонда» остановилась позади «восьмерки», бамперы двух машин почти соприкасались, следом за ним пристроилась милицейская «шестерка» без опознавательных знаков с тремя оперативниками. Не созваниваясь и не обсуждая план действий, Алферов рывком открыл дверь, выбрался из машины; в два прыжка он оказался рядом с водительской дверью «восьмерки», правой рукой, на которую был надет кастет, разбил окно, и задел ею лицо сидящего за рулем водителя. Второй удар был прицельный – в висок, после чего Алферов открыл дверь, вытащил за руку водителя, попутно ударив ногой в пах, повалил на асфальт, и принялся охаживать руками и ногами, нимало не заботясь о том, что многие удары приходятся на болевые точки и могут быть опасными для жизни:

– Знаешь кого ты убил, мразь, ты друга моего убил, сука!

Подоспевшие оперативники не сразу остановили его. Лишь когда лежавший на асфальте перестал извиваться и реагировать на удары, один из милиционеров обхватил сзади Алферова:

– Ладно, брат, оставь для суда.

Потерявшего сознание водителя «восьмерки» отнесли на заднее сиденье «шестерки», а в его карманах обнаружили водительское удостоверение на имя Антона Шавликова, заряженный пистолет ПМ и фотографию Цыганкова.

* * *

Через день пришедшего в себя Шавликова допрашивал следователь прокуратуры Журавлев. Алферов присутствовал при этом. Оба были удивлены тем, что подозреваемый не сознался в совершенном убийстве в изоляторе УВД, где его допрашивали дознаватели. Ну а сам Шавликов удивлялся всему с первобытным удивлением, как будто попал не в кутузку, а как минимум на инопланетный космический корабль.

– Вы обвиняетесь по статье 105 «Убийство», а множественные побои являются отягчающим обстоятельством, а также то, что убитый является сотрудником правоохранительных органов, – начал Журавлев.

– Это не может считаться за убийство с побоями, – ответил Шавликов. – Я стоял в машине и отдыхал.

Следователь уже был осведомлен о том, что обвиняемый – филолог еще тот. Чего стоят его перлы: «мне в голову больно», «я буду жаловаться, забью на все колокола», «это дело чреватое и со следственными последствиями», и наверное он много чего скажет интересного, над чем можно будет потом посмеяться. Но не сейчас, говоря по серьезному делу, да еще в присутствии близкого друга погибшего.

– Ваши руки заточены лучше чем язык. С какой целью вы «стояли в машине и отдыхали» – что, на месте преступления лучше отдыхается?

– Преступление произошло в виде побоев мирно отдыхающего гражданина – этот человек разбил окно и избил меня на земле, – с этими словами Шавликов указал на Алферова.

Алферов фыркнул, Журавлев продолжил допрос.

– Вооруженное нападение с незарегистрированным пистолетом Макарова на четырех сотрудников милиции, находящихся при исполнении – это мы еще обсудим. Сейчас не об этом. Где вы находились 27 января текущего 2002 года, начиная с девяти вечера, расскажите обо всех перемещениях и действиях.

– Когда это было?

– Это было в январе этого года, 27 числа, вечером, с девяти часов и до упора, – не выдержал Алферов и вполголоса выругался в сторону.

Шавликов наморщил лоб:

– А-а-а… 27-го, после праздника.

– Как посмотреть – кому-то до, кому-то после. Что ты делал в этот день, чем занимался?

– Ну мы это… отдыхали – сначала в «Наследии», потом рядом, в «Трибунал-баре», потом поехали на «Испытатель» в баню. В бане уже стемнело, вечером. Темнеет вообще-то рано около шестнадцати, а в бане было совсем темно. Часов около часу ночи наверное.

Собравшийся записывать показания Журавлев отложил ручку:

– Что за «Наследие» и «Трибунал-бар»? Это где у нас такие?

Алферов пожал плечами:

– У него в башке.

И замахнулся левой рукой:

– Не придуряйся и говори по делу!

Шавликов инстинктивно отдернулся:

– Ну это… в Питере, на Исаакиевской площади.

У милиционеров вытянулись лица:

– Что-о-о?!

– В каком еще Питере?!!

Из дальнейшей беседы выяснилось, что всю вторую половину января Антон Шавликов находился в Санкт-Петербурге, и таким образом, если подтвердится его алиби, ему можно будет предъявить только незаконное хранение оружия и незаконное предпринимательство (закупка и продажа цветных металлов без соответствующей лицензии). Насчет покушения на убийство через три месяца после того, как это убийство состоялось – этот курьез очень сложно доказать в суде. Мало-мальски грамотный адвокат, пусть даже совсем ненамного умнее подзащитного Шавликова, наверняка съязвит: «А что если бы обвиняемый встал напротив Мавзолея, имея при себе пистолет и фотографию Ленина – вы б его тоже повалили на землю и принялись избивать?!»

Шавликова увезли, и Журавлев собрал планерку:

– Знаете что… первое апреля уже прошло, давайте серьезнее относиться к работе. Либо наройте на этого идиота реальный криминал, либо отпустите его на все четыре стороны!

Откликнулся Сташин:

– Дайте его мне – в хозяйстве всё сгодится! Даже такое барахло.

Журавлев почтительно склонил голову – дело, которое вёл Сташин, что-то засбоило, и надо коллеге помочь.

После планерки они остались втроём – Алферов, Журавлев, и Сташин.

Журавлев высказал свои соображения:

– Этот мудила таскает цветнину в Питер и там отправляет по серым схемам за границу через Блайваса. Цыганков работал по контрабанде того и другого – черная икра и цветнина.

Алферов кивнул:

– И я тоже.

– Отлично. Известно, что груз затомаживал один и тот же таможенник, и только последняя фура с икрой затомаживалась в Питере. Давайте отработаем всех участников схемы, и узнаем, кому мог помешать Цыганков. У него перерыли весь дом – наверняка искали документы, которые, по мнению преступников, милиционер хранил дома.

– Мы не сидим на месте, именно этим занимаемся два месяца, – начал Алферов, но Сташин его прервал:

– Это был тот же самый, кто убил Дениса Еремеева – совпадают отпечатки пальцев на крыше БМВ и обнаруженные на квартире Цыганкова.

Тишину, образовавшуюся после этих слов, разрезал голос Журавлева:

– Прекрасно! Почему я это узнаю последним?

Сташин объяснил, что данные получены полчаса назад. В доме потерпевшего полная разруха, сломано всё, что только можно сломать, мебель фрагментирована, и указанные отпечатки найдены на внутренней поверхности крышки платяного шкафа. Учитывая данную находку, необходимо еще раз проверить квартиру на предмет неисследованных поверхностей – возможно, что-то еще проглядели.

И он обратился к Алферову – может ли он, часто бывавший у Цыганкова дома, еще раз напрячь память и вспомнить, чего недостает в квартире погибшего.

– Я уже всё излазил вдоль и поперек, – Алферов сжал кулаки. – Пропало несколько фоток из альбома, остальное на месте.

Он уже докладывал следствию о пропаже фотографий, но конкретную информацию знал только Уваров – а именно то, что пропала целая пачка снимков с изображением подружек Цыганкова в том числе в обнаженном виде, и среди них были материалы оперативной съемки. Цыганков не считал проходивших по делу лиц женского пола второсортными, и частенько за их счет расширял круг своих знакомств. Алферов уже не помнил, какие из фигурантов присутствовали на снимках, и Уваров велел молчать, чтоб не запутывать следствие неконкретными данными. Также начальника УБОП беспокоила честь мундира – ничего себе, у одного из его лучших сотрудников хранился дома порноархив!

Журавлев потянулся за телефонной трубкой:

– Надо срочно доложить Кекееву. Два дела нужно объединить в одно производство.

Глава 10

Результатом размышлений стали несколько писем, которые Андрей отправил по электронной почте, вернувшись из Казани в Петербург.

Кому: Кондуковой И., Абрамовой Р.

От: Разгон А.

Я вас приветствую,

Пожалуйста, обращайте внимание на следующие моменты:

– общаясь с сотрудниками, не забывайте к кому с чем обращаться. Например, по поводу организации выставки обращаться надо к Тишину А. (он же у нас по организационным вопросам). Виталия можно попросить лишь побыть на выставке часик-другой, и все. Виталий же вообще занимается продажами, он должен пробивать клиентов, добиваться оплаты счетов должниками, и прочими вопросами, связанными с пополнением бюджета. То же самое с вопросами, касающимися территориальной организации и разграничении полномочий. Виталий работает в Казани, Волгограде, кажется в Астрахани, у него в подчинении пока никого нет. Неудивительно, что он ничего не сделал из того, что просила Римма перед отъездом в Спб. У него нет полномочий все это делать, и никто не вправе с него это требовать. Но если завтра с него будут спрашивать выполнение его родных обязанностей, он уверенно скажет, что звонил в Самару, организовывал выставку, и пр. Поэтому не надо грузить людей тем, что их не касается.

– Также не забывайте о том, что компания – это все-таки не семья, где все можно со всеми обсуждать. Давайте обсуждать с людьми только то, что их напрямую касается. Если конкретный сотрудник не отвечает, например за Самару, или Казань, или любой другой вопрос, то ему совсем необязательно знать, что там происходит. Если кто-то не отвечает за прием на работу, то ему незачем знать, что у нас происходит в рамках набора новых сотрудников. Лишняя информация мешает людям делать то, что их касается напрямую. Сейчас сложилась такая ситуация, когда за чаем, на посиделках, в кулуарах на перекурах решаются глобальные вопросы, в то время как конкретные обязанности не все выполняют.

– При составлении отчета о продажах необходимо учитывать два момента: общая цифра продаж конкретного сотрудника (проверяет Ира, уточняя у бухгалтера), а также план, проценты в соответствии с приоритетами в этом месяце (Римма). Далее (компетенция Риммы) – проверка всех отчетов за месяц, также сотрудником должна быть представлена маркетинговая информация по вверенной территории (какая – мы обсуждали). Количество посещений, своевременная отчетность – все это должно проверяться. Если выполнена обязательная программа (за что мы платим оклад), выполнен план, только в этом случае компания выплачивает объявленное вознаграждение. В противном случае мы никому ничего не должны., всех принимали на работу как профессиональных продавцов. Этот вопрос также необязательно обсуждать всем офисом. Потихоньку подсчитали, утвердили со мной, отдали людям деньги, объяснили им что к чему, и поехали дальше. Еще один момент – надо доходчиво, сразу утрясать с ними финансовые вопросы, чтобы потом не было нытья (как это было в прошлом месяце), что кого-то обделили.

Почему я акцентирую внимание на этих вопросах? Потому, что неподконтрольность подчиненных и панибратство уже привели к той интересной ситуации, которую мы сейчас имеем. Менеджер по поставкам, бухгалтер, менеджер по продажам, и пр. народ ведет себя как кот, который гуляет сам по себе, и получает при этом приличную зряплату. Контролируйте людей, шаг влево-вправо должен расцениваться как попытка к бегству и немедленно наказываться. Каждую минуту рабочего времени сотрудник должен посвящать компании и добиваться результатов, а совместители нам не нужны принципиально.

Вот у продавцов же есть конкретный план визитов, план продаж. Я точно знаю, что при скрупулезном выполнении программы план продаж легко выполнить и даже перевыполнить. Что касается отдела продаж, здесь должен быть постоянный рекрутинг и отсев до тех пор, пока не подберется нормальная команда.

Действуйте.

Пока,


А.Р.

Кому: отдел продаж

От: Разгон А.

Дорогие коллеги,

Как Вас уже проинформировали, ежемесячные выплаты будут производиться следующим образом: % – на основании отчета о продажах, оклад – на основании подписанного сторонами «Акта выполненных работ». «Отчет о продажах» – это, разумеется, сумма продаж за месяц, каждый прекрасно знает свои продажи и легко может просуммировать свои %. «Акт выполненных работ» – это в какой-то степени результирующая Ваших ежедневных отчетов, с другой стороны – это незаменимый инструмент для планирования работы на следующий месяц.

«Акт» должен содержать:

– информацию о количестве посещений клиентов

– количество визитов к «первым лицам» тех учреждений, которые Вы посещаете (главный врач, начмед, главбух, и пр.), краткое описание результатов посещений

– информация о том, сколько денег больница потратила за отчетный период, на что, на кого, источники финансирования

– Информация о проектах (программах) закупки оборудования или крупных закупках расходных материалов. Не открою Америку, если скажу, что такие программы всегда существуют, они какое-то время вынашиваются, далее обязательно что-то происходит, т. е. что-то закупается. Вы должны быть обязательно в курсе всех событий.

– Ваши предложения по улучшению работы.

Пожалуйста, не затягивайте с оформлением документов, чтобы не задерживать выплаты. Также Вы понимаете, что нас всех интересует только реальная информация о реальных событиях, т. к. наша задача – влиять на эти события с целью заработать деньги.

Прошу Вас обратить самое пристальное внимание на ежемесячную отчетность. Срок сдачи – «Акта выполненных работ» – 29–30 числа каждого месяца. Первый «Акт» сдаете в эту пятницу. Кому сдаваться – Кондуковой Ирине.


Искренне Ваш,
Андрей

Таким образом, официально не назначая Ирину замдиректора, Андрей фактически сделал ее человеком номер два на фирме, вменив сотрудникам в обязанность отчитываться ей. И она это заслужила. В то время, как другие вымораживали себе лучшие условия в ущерб компании, Ирина сделала много полезного, по своей собственной инициативе, не требуя дополнительного вознаграждения.

Она привела на фирму считай первого настоящего бухгалтера. Елена Гусева, пришедшая на смену Юле Чуприной, стала настоящей находкой. Для оценки ее профпригодности и аудиторы не понадобились – она сама могла кого хочешь проверить. У предыдущих бухгалтеров всегда что-то обнаруживали, какие-то недочеты – не хватало таких-то документов, или неправильно начислены такие-то налоги. У Гусевой во всем был идеальный порядок.

От Ирины наконец удалось добиться высылки ежедневных отчетов – таблицы и комментарии, отражающие все события дня (текущие сделки, взаиморасчеты, касса, движение по складу, и т. д). До этого никто не мог объединить разрозненные сведения и присылать внятные отчеты.

(по иронии судьбы, ее бывший муж Вениамин Штейн когда-то тщетно пытался добиться этого от Андрея – присылать в Ростов достоверные сведения о положении дел на фирме).

Вместе с Леной Николовой ей удалось упорядочить учет по клиенту номер один – кардиоцентру. Во избежание проблем с контролирующими органами (кардиоцентр постоянно трясли с проверками – то областное КРУ, то комитет по ценам, то комиссии из облаздравотдела, которые могли задать вопрос, почему госучреждение на протяжении ряда лет производит закупки у одного и того же поставщика) время от времени в «конкурсе» котировочных заявок выигрывали другие фирмы, в том числе зарегистрированные в Санкт-Петербурге поганки. В связи с этим нужно было сводить взаиморасчеты, так как по каждой фирме неизбежно возникали сложности. Бывало, что кардиоцентр оплачивал счет, и по нему недогружались какие-то позиции. И наоборот, по срочной заявке кардиоцентру отгружался товар без предоплаты, и эта поставка долгое время оставалась неоплаченной. Эти взаиморасчеты требовали повышенного внимания – чтобы не возникали хвосты, не накапливались долги.

Единственный и самый важный вопрос, который не удалось решить, несмотря на наличие сильных сотрудников – это экономика, так как многие моменты должны оставаться тайной. Станислав Анатольевич Халанский, главный врач кардиоцентра, убедительно попросил для себя отдельные 3 % (кроме обычных 5 %, которые он получал все эти годы) плюс одну заграничную поездку в год – мотивируя тем, что из тех 5 % часть уходит заведующим, а инфляция душит.

Андрей удовлетворил это справедливое требование, учитывая то, что заведующие втайне от главного не только получали дополнительные 5 %, но еще практиковали возвратные схемы, отчего их заработок существенно увеличивался. Халанский в своей витиеватой манере, едва обозначив вопрос, начал отступать – «если только вам не в тягость, не хочу напрягать ваш карман» – но это лишь подчеркивало убедительность просьбы. Тем более, тут же последовало сравнение – Dideco платит 15 % (производитель оксигенаторов, с которым Халанский исторически контактировал напрямую, и в эту тему никак нельзя было влезть). Андрей предложил не 3 %, а пять и даже десять процентов поверх существующих комиссионных, но Халанский отказался, сказав свое традиционное: «Жадность фраера сгубила».

Его сотрудники видимо никогда не слышали эту поговорку.

Алупкина, главная медсестра кардиоцентра, ранее отвечавшая за приемку товара, от которой эта функция перешла к ее подчиненной, зав. аптекой, неожиданно получила новые контролирующие функции – стала отвечать за закупку дезинфектантов. И тут же с места в карьер принялась чинить препятствия – придиралась к сертификатам, составляла акты о том, что высококачественный пресепт производства «Джонсон и Джонсон» оставляет следы на дезинфицируемой поверхности. Выглядело все крайне нелепо, но, как многих других, ее принимали на работу по протекции, она хоть и дура, но дура с влиятельными родственниками, и пришлось ее умилостивить небольшими подачками. Как в том анекдоте про обезьяну и банановую кожуру: «Дура не дура, а свою десятку в день имею».

Денежкина, заведующая аптекой, также повела свою игру. Поначалу она, как и старшая медсестра, чинила мелкие препятствия – не принимала товар, поставка которого согласована на уровне главврача, или начинала по своей инициативе обзванивать других поставщиков, выискивая более низкие цены. Дело приняло такой серьезный оборот, что Андрей был вынужден обратиться за внешней помощью (если б это произошло у Азимова, достаточно было поставить его в известность, что его сотрудница хуевничает; но Халанский был настолько сложный человек, что даже такая справедливая жалоба могла иметь самые неожиданные последствия – не случайно зав. аптекой предприняла такой смелый демарш). В один из дней в аптеку кардиоцентра нагрянули ОБЭПовцы и навели там реальный шорох – проверка документов, условий хранения медикаментов. Но Андрей сам все испортил (почти испортил). Он зашел в кабинет Денежкиной по своим вопросам, и, увидев знакомое лицо ОБЭПовца, совершенно запамятовав об этом заказном наезде, радостно воскликнул: «А-а, привет Толян! Какими судьбами?!» И Толян, и все остальные ошалело уставились на вошедшего Андрея, до которого вдруг дошло, как он подставился. Извинившись, что, мол, обознался, он покинул кабинет.

ОБЭПовцу Анатолию удалось разрулить ситуацию – повезло, что не представился по имени, а только по фамилии. Но потом, встретившись с Андреем, долго шумел по поводу допущенной неосмотрительности. Серьезных нарушений не нашли… хотя все зависит от цены вопроса. За дополнительную плату можно было сделать все, что угодно – например, найти в помещении аптеки лабораторию по производству героина, или что-то в этом роде.

Но Андрей посчитал, что выгоднее приплачивать зав. аптекой, чем выстраивать такие сложные схемы, к тому же попахивающие серьезным скандалом. В один из визитов он молча положил конверт на стол, сказав своё обычное, от зубов отскакивающее присловье: «Со своей стороны готов компенсировать некоторые моральные издержки». Денежкина изобразила крайнюю степень возмущения, казалось, что её густые брови сейчас выгнутся в такую дугу, что упадут с лица на стол. Всё же она пошла на контакт. Взяв положенный на стол конверт, спрятала его в тумбочку, при этом громко возмущаясь, что ей нужны низкие цены, а совсем не это, и что это вообще за безобразие. Они разговорились, и конечно же, нашли крайнего в этой непонятке. Ведь могли подружиться раньше, почему не сделали? Виноват во всем… главный врач.

Андрей весьма осторожно обсуждал Халанского – зав. аптекой, хоть и взяла деньги, но тут могло быть все что угодно – от обычного выуживания сведений вплоть до провокации. И обрадовался, когда переменили тему и заговорили об аптечном пункте.

(Аптека кардиоцентра представляла собой целое крыло на первом этаже стационара, в котором принимались и хранились медикаменты и расходные материалы для нужд клиники, а также приготовлялись стерильные растворы. Здесь учитывался товар и отсюда отправлялся в отделения под роспись ответственных лиц. А аптечный пункт – это принадлежащий сторонней частной организации киоск на входе в кардиоцентр).

В последнее время аптечный пункт стал плохо работать – ассортимент измельчал, хозяева часто устраивают себе выходные. Видимо, проблемы – фармацевты уволились, и за кассой сидит владелица.

И заведующая аптекой кардиоцентра решила отжать коммерсантов. Ей удалось настроить против них главврача. Частной лавочке придали статус социально значимого объекта – как же, стационар находится на удалении от городских построек, и пациент, в случае необходимости, не сможет приобрести нужные лекарства. То есть коммерция коммерцией, но раз уж вы находитесь в кардиоцентре, то обязаны работать каждый день, и поддерживать широкий ассортимент.

Как раз хозяйка аптечного пункта задержала очередной арендный платеж, а потом и вовсе исчезла. И главный врач (с подачи Денежкиной) принял решение: выселить арендаторов, а вместо них поставить свой аптечный пункт. И хотя арендаторы никак не объясняли свое поведение (просто пропали, оставив свое торговое оборудование и какие-то товарные остатки), зав. аптекой кардиоцентра уже заказала новый аптечный модуль и товар.

Как только привезут новое торговое оборудование – витрины, стеллажи, мебель, и т. д. – прежнее будет демонтировано, новое установлено, и аптечный пункт (уже принадлежащий кардиоцентру) заработает. Хозяйничать в нем будет, конечно же, Денежкина, заведующая аптекой кардиоцентра.

В разговоре с Андреем она и не пыталась скрыть свою заинтересованность. А он, со своей стороны, был прекрасно осведомлен, что 100 % оптовиков платят аптекарям (ответственным лицам, принимающим решения по закупкам) от 5 до 15 % – независимо от того, частная это структура, или государственная. Исключение составляют те места, где за прилавком стоит сам хозяин. В остальных случаях фармацевты объебывают своего директора. Это закон.

Порадовавшись за свою собеседницу, что она так классно пристроилась – в самом деле, аптечные заботы отвлекут ее от козней против Совинкома – Андрей удалился, пожелав ей всяческих успехов.

В отличие от казанской больницы номер шесть, волгоградской железнодорожной больницы, областной офтальмологической больницы города Саратова, и от многих других учреждений, жизнь которых управлялась из приемной главврача, в волгоградском областном кардиоцентре существовал некий многополярный мир, в котором главврач хоть и поддерживал порядок, тем не менее каждый, вплоть до зам. главного инженера, или даже обычного охранника, что-то мутил по-своему.

Уникальные специалисты (из-за отсутствия своих кадров пришлось переманивать высокой зарплатой и жильем из других городов), как в свое время Игорь Быстров, пользовались своим исключительным положением. А всех остальных (или почти всех) взяли по знакомству. Главврач, конечно же, пользовался связями для решения многих рабочих вопросов, однако иногда был вынужден считаться с интересами сотрудников, даже если они шли вразрез с интересами кардиоцентра. Именно по этой причине Андрей избегал прямых наездов на многих сотрудников, предпочитая с ними договариваться. В конечном счете это отражалось на цене закупаемой продукции.

Так, например, странную политику повел Нечипоренко, заведующий кардиохирургией, назначенный вместо уехавшего Быстрова, про которого пациенты говорили между собой: «хочешь подешевле – обращайся к Нечипоренко, хочешь выжить – обращайся к Быстрову». По идее ему полагалось 5 % от закупаемой отделением продукции – как в свое время Быстрову. Но Нечипоренко как-то мялся, когда Андрей прямо задал вопрос. И вообще он был неясный невнятный мусчинко – прямая противоположность прежнему заведующему. Начались перебои с поставками расходных материалов – не из-за того, что у кардиоцентра не хватало денег, а банально потому, что заведующий не подавал заявку а уж тем более не контролировал прохождение счета и его оплату. (Быстров не только заваливал бухгалтерию своими счетами, но не слазил с главбуха до тех пор, пока та не проведет все платежки).

И вот этот валенок, которым помыкали не только ушлые медсестры и уборщицы, но и интеллигентные врачи, в один из дней принес главврачу маркетинговые выкладки по рынку расходных материалов – цены на шовный материал, клапаны, кустодиол (то есть на то, что закупает его отделение), и составил сравнительную таблицу цен. Некоторые позиции стоили дешевле, чем на Совинкоме. Халанский изобразил крайнюю заинтересованность к этому исследованию, стал «разбираться». Очевидно, ему было глубоко наплевать, в противном случае моментально позвонил бы Андрею на мобильный (главврач принадлежал к тому типу людей, которые все решают сразу, в присутствии подателя просьбы, а после того, как проситель ушел, информация о нем удаляется из всех памятей). И Андрей узнал об этом от Елены Николовой, которая всегда находилась в курсе всех событий. Впрочем, и она отозвалась как-то небрежно: «Нечипоренко затеял какую-то возню по поводу шовника». Николовой было поручено раздобыть его домашний телефон, и когда она узнала, Андрей позвонил и спросил в чем дело. Тот ответил: «Ну вот существуют же другие производители помимо Джонсона».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю