Текст книги "Екатерина Хромова"

Автор книги: Федор Московцев

Соавторы: Татьяна Московцева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

* * *

В московском аэропорту Домодедово его встретил водитель делового партнёра, ради которого состоялась эта поездка, и отвёз на Садовое кольцо – к торговому деловому центру «Смоленский пассаж». Там Андрей созвонился с этим нужным человеком, сообщил, что ждёт в условленном месте и через пятнадцать минут с ним встретился. Этим человеком был Александр Маланюк, чубатый буйвол с крупными чертами лица, обладавший рукопожатием, словно у него не ладонь, а уплотнитель мусора, и знавший не менее восьми способов убить человека безо всяких следов.

– Жуликам и ворам – привет! – такими словами он поприветствовал Андрея; а когда они прошли в ресторан внутри Смоленского пассажа, заняли столик и Андрей вручил ему пухлый конверт денег, то звучно рассмеялся:

– Да ты сам выглядишь на миллион долларов, чувак! Я тебя в банк возьму и там обналичу. Малыш на миллион баксов! Ха-ха-ха!

Положив конверт в барсетку, Маланюк продолжил:

– В общем, так: между нами счёт закрыт. Но эта немчура на какое-то время будет тебя беспокоить. Они там затевают уголовное дело против тебя, ну уж с этим ты сам справишься.

Андрей мрачно кивнул: «По заказу Сименса ОБЭП ведёт предварительное следствие, опера инкриминируют мне мошенничество в особо крупных размерах – 159-я статья уголовного кодекса, часть 4-я. Через два-три месяца материалы будут переданы в ГСУ, которое возбудит уголовное дело».

Маланюк отмахнулся:

– Это ерунда. Было бы гораздо хуже, если бы…

Он не договорил, потому что подошёл официант и надо было сделать заказ, но Андрей отлично понял, что имеется в виду: «если бы Маланюк и компания не получили бы этот конверт с гринами, то могли бы закатать в бетон или искупать в кислоте».

Они заказали спагетти с томатным соусом, жареных кальмаров и бутылку вина. Обсудили текущие дела. Маланюк говорил неторопливо, короткими фразами и очень уверенно. После ланча, на выходе из торгового центра он остановился возле стойки с сотовыми телефонами и попросил продавца показать пару моделей. Повертев в руках, вернул обратно:

– Ладно, пойдём!

На улице он занял стойку «это МОЙ район» и спросил: «А ведь какой у тебя был бизнес! И как талантливо ты его просрал! Сколько выходило в месяц – штук тридцать зелени получалось?»

Андрей кивнул: «Я зарабатывал неприличное количество денег».

На этом они попрощались.

На человека, которому только что передал крупную сумму денег, Андрей вышел зимой 2005 года через длинную цепь знакомых. Маланюк работал в охранном агентстве, которое, помимо охраны и детективных услуг, занималось взысканием долгов. Одним из клиентов агентства был Сименс, официальным дилером которого являлась принадлежащая Андрею фирма Совинком. Долгое время работа шла нормально, но, когда на Совинкоме начались проблемы, доброжелательно настроенный региональный представитель Сименса, Алексей Вебер, неожиданно стал вести себя крайне непредсказуемо. От клиентов (руководителей медучреждений, с которыми работал Совинком и в которых должен был состояться очередной тендер на поставку медоборудования) стало известно, что, возможно, на этом тендере он даст конкурентам условия лучше, чем Совинкому. Возникли опасения, что Вебер может отрицательно повлиять на этих клиентов, или заказчиков, для которых закупается оборудование – главврачей Михайловской ЦРБ, Областной клинической больницы, Областного кардиоцентра и Областного онкодиспансера. Руководители этих больниц имели решающее слово на тендере, результат в значительной степени зависел от них. В техзадании были прописаны требования, под которые подходило оборудование других производителей, но это для отвода глаз, чтобы соблюсти правила, на самом деле изначально было принято решение в пользу Сименса, поэтому не имело смысла выходить на тендер с другим оборудованием, надо было давить на руководителей Сименса, чтобы предоставили Совинкому больше скидок, чем другим дилерам.

И когда стало окончательно ясно, что Вебер подведёт Совинком и даст лучшие условия конкуренту и злейшему врагу – фирме Югмедсервис, Андрей оперативно нашёл рычаг воздействия на него. Таким рычагом оказался Маланюк, который был связан с бывшим финансовым директором Сименса, а тот, в свою очередь, имел влияние на главу представительства этой немецкой компании. В итоге Вебер, хоть и упорно сопротивлялся, но был вынужден дать Совинкому на тендере (общая сумма которого составляла $5 миллионов) скидку больше, чем конкурентам, что позволило Андрею его выиграть. Согласно договорённости, Маланюк и его люди получили 6 % от суммы тендера.

(Андрею непросто далась эта победа, после официального объявления победителя конкурентам удалось добиться отмены результатов конкурса, так что пришлось понести дополнительные издержки, и немалые, чтобы отыграть в обратную).

Согласно условиям государственного контракта, заказчик должен был сделать предоплату в размере 20 % стоимости оборудования, после чего Совинком был обязан это оборудование поставить, а оставшиеся деньги заказчик перечислит, дословно формулировка из государственного контракта: «по мере поступления средств из областного бюджета».

Проблема состояла в том, что в областном бюджете всегда был дефицит – товаров и услуг область потребляла больше, чем было предусмотрено годовым бюджетом. Бывало так, что к концу года часть долга оставалась незакрытой и соответственно переходила на следующий, а переоформление документов создавало дополнительные сложности. К тому же, во второй половине 2005 года возник форс-мажор в виде долгостроя – моста через Волгу, который областная администрация вдруг решила срочно достроить и бросила на него все средства в ущерб другим расходным статьям.

Таким образом, поставка оборудования могла затянуться на неопределённый срок. Но Андрею удалось договориться с руководством Сименса, чтобы оборудование было отгружено без 100 % предоплаты (хотя и не без трудностей – из-за того, что сумма была достаточно велика).

Но всё равно, деньги необходимо было срочно выручить – учитывая, что на Совинком посыпались предарбитражные письма от кредиторов, а по некоторым эпизодам даже имелись судебные решения и судебные приставы уже являлись на фирму с исполнительными листами. В этой ситуации возникла острая необходимость найти лоббистов в областном казначействе, которые бы протолкнули зависшие платежи. И такой человек был найден – Вероника Спирина, которая решила почти невыполнимую задачу и добилась, чтобы все деньги были перечислены до конца 2005 года.

(всё же, небольшой остаток перешёл на начало 2006-го и день поступления этой последней суммы в банк совпал с приходом инкассо, по которому она была бы сразу списана в пользу кредиторов; но Андрей сумел договориться с банкирами, чтобы провести деньги задним числом, якобы они поступили и ушли со счёта до того, как пришло инкассо; таким образом, и эта последняя сумма была спасена; размер комиссионных для исполнителя из банка составил 10 % от перечисленной суммы).

Итак, если бы не Вероника, то большая часть средств, поступивших по пятимиллионному тендеру, сгорела бы в пожаре катастрофы, обрушившейся на Совинком… но Сименс не получил причитавшиеся ему деньги за оборудование в полном объёме, – а только 30 %. Дело в том, что уже на момент заключения сделки долги Совинкома составили около 200 миллионов рублей и эта сумма катастрофически увеличивалась, так как деятельность практически прекратилась, а проценты по кредитам и займам росли. И Андрей был вынужден расплачиваться с проблемными кредиторами теми деньгами, что приходили по пятимиллионному (в долларах) тендеру и которые должен был перечислить Сименсу – в противном случае всё бы кончилось тогда же, в середине 2005-го года, счета бы арестовали, Андрея бы убили, вплоть до этого, и Сименс не увидел бы даже эти 30 %.

Не получив оплату за отгруженное оборудование, руководство Сименса обратилось к Маланюку, чтобы тот взыскал долг. Маланюк его люди стали прессовать Андрея, но ему удалось уговорить их принять энный процент от общей суммы долга в обмен на лояльность. Они пошли навстречу и долгое время кормили руководство Сименса страшными историями о том, как выбивают долг. Не дождавшись денег, юридический департамент Сименса вышел на волгоградскую прокуратуру, чтобы вытрясти деньги посредством законников.

Такова история отношений Андрея с Маланюком, являющаяся наглядной иллюстрацией поговорки «из двух зол выбирают меньшее».

…Расставшись с Маланюком, Андрей отправился на встречу со своей бывшей женой Мариам и их 6-летним сыном Аликом, которые приехали из Петербурга в Москву погостить у её брата. В этот воскресный день они ходили по магазинам, чтобы купить ребёнку зимние вещи, вечером пошли в кино. Брат Мариам, кроме сестры и племянника, приютил и Андрея; а на следующий день, в понедельник, они погуляли по центру, пообедали опять же в Смоленском пассаже, в котором Андрей докупил сыну необходимые вещи, приобрёл себе пуховик, а Мариам – туалетную воду. После чего, попрощавшись, поехал на Павелецкий вокзал, с которого и отправился поездом на Волгоград.

Из вагона он позвонил Кате. Она сообщила ему, что подала заявление на увольнение: «К чёрту, я уйду отсюда и буду искать духовность!». Спросила, когда он возвращается. Он ответил, что будет в городе утром следующего дня.

* * *

Вторник, последний день октября, Андрей посвятил своим рабочим обязанностям на оптово-строительном рынке: обзванивал клиентов, нанёс два визита в офисы строительных компаний, чтобы лично встретиться с людьми, ответственными за закупки стройматериалов.

В конце рабочего дня его вызвал к себе Вадим Второв. Они обсудили текущие сделки и он, пробежав глазами отчёт, вдруг спросил:

– Что там твой друг Капранов?

– А что «мой друг»…

Капранова Александра Михайловича, гендиректора строительной компании «Стройхолдинг», если и можно было назвать другом Андрея Разгона, то с очень большой натяжкой. У Андрея одно время была связь с его любовницей, которая строительному магнату в дочери годилась и была у него на содержании (из-за неё Андрей с Вадимом однажды чуть не поссорились – они по молодости вообще часто схлёстывались из-за девушек), потом так получилось, что Андрей был вынужден дать показания на суде против Капранова… словом, отношения с ним никак нельзя было назвать дружескими, но, тем не менее, Вадим требовал, чтобы Андрей «воспользовался знакомством» и «зацепил» этого крупного клиента – Стройхолдинг.

– Они выиграли очень серьёзный тендер на Лукойле, дружище! Крупный объект в Красноармейском районе и два объекта по области. Мазафака, речь идёт о нескольких миллиардах рублей. Представляешь, сколько это кирпича, цемента, изовера, шифера и прочего говна!

Во время разговора в директорском кабинета Андрей нервно поглядывал на часы – договорился встретиться с Катей в половине шестого и, судя по всему, опоздает. Дав необдуманное обещание «зацепить Стройхолдинг», он спешно откланялся, и, выйдя из административного корпуса, быстрым шагом направился в сторону ворот. Накрапывал мелкий дождик. На улице Тулака Андрей поймал маршрутку. Устроившись на переднем сиденье, услышал звонок. Это была Катя – она спросила, не стыдно ли ему, и напомнила, что ждёт возле гостиницы «Южная». Она назначила это место, находящееся в двух минутах от её работы, чтобы не светиться возле офиса.

Оказавшись на месте в шесть часов, он обнаружил Катю, оживлённо разговаривавшую с показавшимся ему знакомым ладным молодым человеком. Подойдя к ней вплотную, Андрей собрался поцеловать её, но она предупреждающе подала ему руку: «Приветики!» Он удивлённо пожал протянутую руку и извинился за опоздание.

– Давай, созвякаемся! – сказала она своему собеседнику.

Провожая его взглядом, Андрей увидел, как он сел в серебристо-серую Мазду с номерами «555».

Дождик приутих, и они решили прогуляться до центра пешком.

– Как съездил, какие новости? – поинтересовалась она.

Он неопределённо отвечал, что «решал вопросы, встречался с одним пареньком». «С пареньком?» – переспросила она. В этот момент они подошли к остановке и она предложила сесть на троллейбус.

– Да, с пареньком, – ответил Андрей на заданный ею вопрос. – Саша Маланюк зовут. Носит чуб а-ля Элвис Пресли.

– Прекрасно. А у него есть работа? Чем он занимается?

– Он… убивает людей.

Тут подошёл троллейбус, и они прервали обсуждение этой темы. Пока ехали, просто смотрели друг на друга, толкаясь среди пассажиров, обмениваясь ничего не значащими фразами.

Доехав до центра, они некоторое время стояли на остановке, обсуждая маршрут прогулки, и в итоге решили зайти в «Грин Паб». Там она заказала профитроли двух видов и зелёный чай, он – Гиннес и запечённые кальмары.

– Ты всё-таки подала заявление? – пригубив пиво, спросил он.

– Да, меня уже всё достало. Мне даже звонил Фридман и сказал, что если причина ухода – Гомер, он примет меры.

– У тебя такое сильное влияние?

Невесёлая улыбка тронула её губы.

– Нет, просто зам. гендиректора объективно видит, каких результатов я добилась. Пресс-конференции, освещение в СМИ, встречи-проводы высоких начальников из Москвы. Всё это очень важно. А Гомеру на всё начхать.

– То есть?

Закурив, она ответила:

– Он дважды меня доводил чуть ли не до слёз, и я его напрямую спрашивала, не написать ли мне заявление. Сейчас я твёрдо решила это сделать.

Выдохнув дым, она продолжила.

– Фридман – тот еще кадр. Завтра приедет и будет со мной говорить с глазу на глаз. Я сказала ему, что по телефону не буду обсуждать причины увольнения, – она опустила глаза, её ресницы задрожали, казалось, ей нужно сделать над собой усилие, чтобы взглянуть на собеседника. – Я ему звонила на сотовый. По делу. Он ответил мне. Потом перезвонил и сказал, что дал мне номер своего мобильного совсем не для того, чтобы я названивала по всякой ерунде… Козёл… Одно время он меня просто доставал, расписывал, какой он крутой и какие у него возможности: машины-квартиры-поездки… Только у меня и так всё это есть. На хрена мне этот плюгавый старикашка!? Фу…

Разговор шёл за её работу и постепенно они сконцентрировали внимание на Спириных. Катя спросила, что у него за отношения с этим семейством.

Андрей бесцветным тоном ответил:

– Я друг семьи.

– Чей друг: его или её?

Он откинулся на спинку стула и сложил руки на груди:

– Их обоих.

Она недоверчиво переспросила:

– Их обоих?!

Он объяснил, что летом 2005 года через знакомых вышел на Веронику Спирину, которая работала в областном финуправлении и могла решить очень важный для него вопрос. Он выиграл областной тендер на 150 миллионов рублей, администрация области заключила с его фирмой Совинком государственный договор на поставку медоборудования на условиях предоплаты 20 %, далее фирма была обязана поставить оборудование и только после этого бюджет должен был перечислить оставшиеся деньги. Поставщик, немецкая компания Сименс, оказался настолько любезен, что отгрузил оборудование без 100 % предоплаты, и оно, соответственно, было установлено в больницах. Областной бюджет находится в состоянии хронического дефицита – даже когда от бюджетополучателей поступают платёжные поручения под средства, заложенные в бюджет в начале года, оплата происходит не сразу, а только когда «будет возможность» (в отличие от федерального казначейства, которое проводит платежи день в день). Бывают случаи, когда областное казначейство не расплачивается с поставщиками товаров и услуг до конца текущего года и перенос платежей на следующий год сопряжен с такими сложностями, что поставщики готовы на всё, что угодно, чтобы протолкнуть свои платежи как можно скорее. В целом, складывается впечатление, что это кормушка и дефицит бюджета создаётся искусственно (руководство финуправления проводит платежи вне очереди за определённую мзду). Как бы то ни было, очень важно иметь своего человека в областном финуправлении, который бы лоббировал твои интересы. Таким человеком для Андрея стала Вероника Спирина. Если бы не она, всё было бы очень печально. Она успела протолкнуть все причитавшиеся Совинкому деньги буквально за день до того, как расчётные счета были арестованы, и если бы средства поступили чуть позже, то достались бы злобной своре кредиторов.

Дав эту вводную, Андрей рассказал подробности первой встречи со Спириными:

– …тогда, в день нашего знакомства, мы встретились в «Стэйк Хаусе». Вероника приехала с мужем. Был ещё парень, который нас свёл вместе. Спириным там не понравилось, это заведение не их формат. Мы немного посидели и отправились в пивнушку «Бавария» на Красном Октябре. И пошло-поехало… Я даже был свидетелем со стороны жениха на свадьбе их дочери – они решили, что его друг нефотогеничен.

– Спирины – они друг друга стоят, – проницательно вглядываясь в лицо Андрея, протянула Катя. – Гомер – тот еще кобель. Его хабалистая жёнушка туда же. Я столько знаю про них обоих – с ума сойти. Как она бегала за Полянским…

– Гм… у меня сложилось впечатление, что бегал он. Он уединялся с ней и часами плакался ей в жилетку. Плюс эти двусмысленные намёки, бесконечные приглашения потанцевать, всё такое прочее, – с небывалым воодушевлением поведал Андрей, и много бы чего ещё наговорил, но решил, что пока хватит, во всём нужна мера.

Она поджала губы.

– А что тут такого плохого – потанцевать?

– Танец – это завуалированный половой акт. Я бы неадекватно отреагировал, если бы моя девушка пошла бы с кем-то танцевать. И вообще, я лютый собственник.

– Тебе не кажется, что мы слишком много о них говорим?!

Он согласился, тем более, что тяготился обсуждением друзей и стал пристально разглядывать Катю, отыскивая повод переменить тему.

– Какая у тебя красивая кофточка! Какой это цвет – персиковый, абрикосовый?

– Да, что-то среднее, – ответила она немного удивлённо. – Представляешь, купила безумно дёшево на распродаже – всего за 600 рублей.

– Выглядит очень эффектно, – он протянул через стол руку и пощупал ткань, взявшись за рукав.

Возвращаясь от Кати по пустынным вечерним улицам, ощущая её влажный поцелуй, он не мог избавиться от размышлений по поводу её начальства, которое доставляет ей столько отрицательных эмоций, что она даже решила из-за этого уволиться. Она не была беззащитной золушкой – дочь вице-губернатора всё-таки – которую можно безнаказанно третировать и грязно домогаться, и, вероятнее всего, она пала жертвой своих собственных недостатков и всё случившееся – это произвольная психологическая проблема. Он длительно обдумывал это, не принимая вещи такими, какими они были, и строя вокруг них целую систему своих собственных предположений о том, как это могло быть, если бы было иначе. Прежде всего, он сожалел, что не является сейчас владельцем бизнеса и не может трудоустроить у себя Катю, чтобы создать ей комфортные условия и связаться с ней ещё и… официальными деловыми отношениями, покрепче привязать к себе.

Так думал Андрей и его мысли не были чистой фантазией – некоторые его девушки, Таня, например, работали у него на фирме и его романы проходили, что называется, без отрыва от производства.

* * *

Среду, первый день ноября, Андрей провёл на работе, лишь в обед выезжал в центр, чтобы встретиться с бухгалтером Экссона – передать зарплату и поговорить о делах; а ещё заехал в Импэкс-банк за очередным кредитом. Позвонил Блинову, но тот ничем не смог порадовать – на начальника УНП Квинтюка он так и не вышел. Во второй половине дня состоялся разговор с Вадимом Второвым – он напомнил про Капранова и расспрашивал, как обстоят дела с другими клиентами. В городе одновременно возводились два гипермаркета: в районе Мамаева Кургана со стороны Второй Продольной и на Второй Продольной же напротив Госуниверститета – и на оба эти объекта оптово-строительный рынок поставлял стройматериалы. Это были клиенты Андрея.

Накануне ему стало известно, что Вадим принимает на работу ещё одного начальника отдела продаж с хорошим окладом и широкими полномочиями (плюс к уже имеющемуся – но зачем?!), кроме того, в воздухе подвис вопрос с вакансией на производстве окон и дверей – это тоже привлекательная руководящая должность, на которую Андрей очень рассчитывал.

И Вадим, предвосхищая вопросы, объяснил, что не может предложить ничего, кроме того, что уже сделал, так как Андрей находится под следствием. Когда все проблемы решатся – тогда другое дело. Андрей тоже имел что сказать, например то, что решение проблем напрямую зависит от денежных вливаний, и если бы он имел хорошую денежную должность, то быстрей бы решил проблемы – замкнутый круг получается. Но он промолчал: Вадиму уже стоило поставить памятник за то, что решил вопрос с банкротством Совинкома – заплатил знакомым юристам, которые взялись за это сложное дело. Требовать чего-то ещё – это наглость. Надо закатать рукава и отрабатывать эту ценнейшую услугу.

– Я обработаю Капранова, он будет наш! – уверенно сказал Андрей.

– Давай, дружище!

Ближе к пяти часам позвонила Катя и сообщила, что сейчас будет разговаривать с Фридманом – он только что приехал в Управление, а после работы у неё встреча с Марианной, которая скучает, пока её парень в командировке, и её надо развлекать.

– А как же я? – обиженно спросил Андрей.

– Ну-у-у… Ты что, соскучился?

– А то ты не знаешь.

Она пообещала, что позвонит.

Когда после работы Андрей шёл по главной улице оптово-строительного рынка (представлявшего собой, на самом деле, целый городок), возле ворот рядом с ним поравнялся чёрный Мерседес, опустилось стекло, и на улицу высунулась голова Вадима Второва:

– Сегодня баня, не забыл?

– Ааа… во сколько?

– Да ***дуй прям щас, я подъеду чутка попозжей.

Мерседес скрылся за поворотом, а Андрей стоял и раздумывал, как поступить. Ехать домой уже не имело смысла, а ехать в баню слишком рано. Поразмыслив, он решил пройтись пешком. Приняв такое решение, он развернулся и пошёл по главной улице в обратном направлении, разглядывая вывески. Строительный рынок был уже не тот, что в 1999–2000 гг, когда Вадим Второв вошёл в состав учредителей и стал гендиректором. В советские времена это предприятие называлось «Деревообрабатывающий завод имени Куйбышева». Затем, в 90-е, при участии тогдашнего мэра, на которого Вадим имел прямой выход, завод обанкротили и сделали частным предприятием, владельцами которого стали означенный мэр плюс Вадим и ещё двое чиновников, принимавших участие в процедуре банкротства. Деревообрабатывающее производство демонтировали и все помещения переоборудовали под склады, которые стали сдавать арендаторам. В то время Вадим водил Андрея по территории предприятия и предлагал взять что-нибудь в аренду. Он показывал полуразрушенные здания и ангары и буквально навязывал арендовать хоть что-то. Сейчас, в конце 2006-го, тут благоустроенная территория, а девелоперский понос – строящиеся ангары и новые здания – свидетельствует о том, что с деньгами у владельцев всё в порядке и от арендаторов отбоя нет. Хозяева повели грамотную политику – провели через городскую администрацию пакет постановлений чисто декларативного свойства, суть которых сводилась к тому, что «территория оптово-строительного рынка является официальным сертифицированным местом продажи строительных материалов Волгоградской области», примерно так. В принципе, любой бизнесмен может приобрести землю, огородить её, завезти стройматериалы и торговать ими, излишки земли сдавать другим продавцам стройматериалов (многие так и делают), при этом не провозглашая себя «единственным официальным торговцем стройматериалов на территории Волгоградской области», но в общественном сознании создался стереотип, что стройматериалы нужно покупать на оптово-строительном рынке, расположенном на улице Тулака на территории бывшего деревообрабатывающего завода.

Длиннй двухэтажный административный корпус, в котором размещалась приёмная гендиректора, находился на огороженном участке на въезде в рынок. Сразу за ним было другое двухэтажное здание, большая часть помещений которого сдавалась в аренду, а на первом этаже было два кабинета для менеджеров, торговавших стройматериалами. Одним из менеджеров был Андрей. Сами стройматериалы хранились под открытым небом, а также в нескольких ангарах.

От главной улицы, по которой шёл Андрей, шли ответвления, соединяющие её с параллельными, на которых также находились ангары и бывшие производственные помещения деревообрабатывающего завода, переоборудованные под склады. И не только – где-то имелись небольшие производства и мастерские. Кроме того, абсолютно все производители стройматериалов города и области (кирпича, плитки, лакокрасочных материалов, керамзитобетонных блоков, окон и дверей, и так далее) имели тут свои фирменные магазины или представительства.

Дойдя до конца главной улицы, Андрей повернул влево и вышел к Волге. Дорога шла по краю высокого берега и упиралась в знаменитую Купоросную балку, место ожесточённых боёв, которые происходили тут во время Сталинградской битвы. Дальше дорога шла вправо – огибая огороженную бетонной стеной базу, поднималась от реки в сторону города. Вот эта база и была нужна Андрею. Он нажал кнопку звонка, открылись раздвижные ворота, и он прошёл внутрь.

То был принадлежащий лично Вадиму Второву участок, который он шесть лет назад отжал у тогдашнего хозяина – наехал на него через начальника Советского ОБЭП, который инкриминировал владельцу ряд статей, и тот был вынужден уступить участок вместе с находящимися на нём строениями за одну пятую реальной стоимости. Тут имелся большой ангар и множество хозяйственных построек, в которых Вадим установил итальянское оборудование и организовал производство окон и дверей.

Также он устроил рекреационную зону, а именно баню – двухэтажный бревенчатый сруб с русской парилкой, бассейном, камином, бильярдом, пианино… в общем, со всем тем, чему полагается быть в приличном месте отдыха.

Сейчас перед срубом стояло пять дорогих машин. Оказавшись внутри, Андрей разделся в предбаннике, и, пройдя внутрь, поздоровался с их владельцами. То были товарищи, деловые партнёры Вадима Второва, с которыми Андрей был знаком уже много лет и с некоторыми когда-то имел дела.

Эти стены видели много разврата, но теперь тут всё по-другому. Вадим принимал здесь важных шишек – силовиков, чиновников областной администрации, крупных комерсов, поэтому статус бани радикально изменился.

Вскоре появился и он сам, раздевшись, стал потчевать гостей «чем бог послал», собственно, сами они явились не с пустыми руками. На длинный деревянный стол выставлялись прохладительные напитки, водка, соленья, разнообразные закуски. В камине запылал огонь – Вадим разогревал шулюм. Пошёл обычный для таких мероприятий трёп.

Когда остались наедине в парилке, Вадим поинтересовался, как продвигаются дела в ОБЭП и УНП. Андрей доложил, что пока никак – приходиться отбиваться самому. Как бы есть черти, пообещавшие надавить на руководство указанных учреждений и заставить заволокитить предварительное следствие, но, судя по всему, это бесполезные шнурки (он имел в виду Блинова и Чайкина, подчинённых Юрия Спирина).

– А зачем ты туда вообще попёрся? – недовольно спросил Вадим. – Да ещё без адвоката. Ты всё валишь на своих сотрудников, которые якобы за твоей спиной обворовывали тебя, но это ещё хуже, чем если бы ты вообще ничего не говорил. Их много, ты один. Они покажут, что действовали по твоему приказу и выкрутятся – это в лучшем случае, а в худшем – дадут следствию новый компромат.

Андрей рассказал, как было дело: в середине лета ему на мобильный телефон позвонил оперуполномоченный УНП и убедительно попросил подъехать к нему «для беседы». Номер телефона ему дал уволившийся главбух Михаил Крылов. Скрываться не имело смысла, так как с этого номера Андрей звонил многим важным людям, а также по работе – клиентам, связанным с оптово-строительным рынком. Пришлось идти на допрос и вообще играть в эти милицейские игры. Когда Андрей появился в УНП, к нему прицепились ещё и ОБЭПовцы, чтобы кружить его по 159-й статье.

– Тогда понятно, – согласился Вадим. – А так вообще красиво сделали: фирму обанкротили и вся их возня не имеет никакого смысла. Особенно по самой опасной статье – по 159-й. Считаю, что ОБЭП её не сдюжит и не сможет тебе её впаять. Остальное – перхоть.

Вдруг он встрепенулся:

– Постой, дружище! Если бы тебе не позвонил УНПэшник, ты бы не узнал, что на тебя заводят дело?

– Как бы да.

– Это только по двум кредиторам. А мне юристы сказали, что у тебя там их больше сотни.

– Так точно.

– Они не знают где ты, значит, ты не знаешь, чем они тебе угрожают?

Вадим плеснул воду на камни, повалил густой пар и Андрей прищурился:

– Без ошибки замечу, что если бы мы случайно встретились, мы могли бы много о чём поговорить…

Вадим посмотрел на Андрея, как на несмышлёного ребёнка:

– Мазафака! Ты так спокойно говоришь, будто это была бы баня с девочками. А какая там общая сумма?

– Под 400 миллионов, – ответил Андрей с таким видом, будто хочет спрятаться под лавкой.

– Сколько?!

– Ну… это включая бюджетные недоимки… которые как бы не в счёт, – торопливо выговорил Андрей.

– Сколько?! Четыреста лямов???

Париться было уже невмоготу, они уже достаточно набрали градус, и, выйдя из парилки, плюхнулись в холодный бассейн.

После омовения Андрей направился в предбанник проверить, не звонила ли Катя. Так оно и оказалось – пропущенный вызов. Он перенабрал, и получил от неё следующую вводную: они с Марианной находятся в пиццерии «Наша пицца» на Площади Чекистов и не будут сильно сопротивляться, если он составит им компанию. Он ответил, что находится на мероприятии и при первой же возможности «слиняет отсюда».

Закончив разговор, он присоединился к сотрапезникам. Позже, когда они с Вадимом снова оказались вдвоём – вся компания поднялась на второй этаж – тот вдруг предложил такой вариант:

– А почему бы тебе самому не написать заяву в ОБЭП?! Только не в областное управление, которое тебя плющит, а в районное.

И Вадим изложил стратегию, кардинально отличавшуюся от той, что предлагал ранее. Если до этого он был категорически против того, чтобы объяснять следователям исчезновение такой колоссальной суммы происками нечистоплотных сотрудников, то теперь советовал обратиться в ОБЭП с просьбой разобраться в сложившейся ситуации, что, мол, в течение шести лет проживал в Петербурге, и, приехав в Волгоград, обнаружил громадную недостачу и повестки в суд. Очень удачно, что Совинком был зарегистрирован в Советском районе, начальник ОБЭП которого, Кнутов – очень хороший знакомый Вадима (и, как и все его хорошие знакомые, периодически бывает в этой бане).

– Кстати, он завтра приедет к нам на рынок за кирпичом, будь на месте, он как подгребёт, я тебя вызвоню, и мы переговорим. Но! – Вадим ткнул Андрея указательным пальцем. – Ни в коем случае не говори Кнуту, что у тебя что-то осталось. Отнимет последнее. Или мне придётся платить за тебя. Коси под дурачка.