Текст книги "Атомная крепость"

Автор книги: Федор Березин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Федор Березин
Атомная крепость

Часть 1
Бомбы и Мировой Свет

1

Не исключено, что Уксун-Бу хотел бы приоткрыть люк, высунуться наружу и поглядеть на небо вблизи. Узнать, наконец, как оно там, в окрестностях Мирового Света. Действительно ли в этой самосветящейся субстанции так уж неуютно и неухожено, как об этом рассказывали? Или все же человек с крепкими нервами, устойчивой психикой и прошедший специальную подготовку сможет хоть некоторое время сохранить рассудок и успеет до критической фазы понять, что тут, собственно, к чему?

Да, может быть, он и хотел. Но на этот счет подсуетились. Рассказали ему без прикрас, что случается, если зыркнуть наружу хотя бы сквозь амбразуру, армированную тройным бронированным стеклом. Можно и через зеркальную механику перископа. Без разницы. Были уже в прошлом подобные герои, вернее, кролики. Подопытные кролики.

Кроме того, об Уксуне-Бу позаботились не только словесно – честно предупредив, проинструктировав под роспись и все такое. Зная, что в преддвериях Мирового Света психика даже самого отважного и крепкого духом человека может не выдержать, его аккуратненько запаяли в капсуле наглухо. А куда денешься? Капсула, извиняюсь, стоила недешево. Запуск ее – и того больше. Ну, а сама важность миссии… Да тут и говорить не о чем.

Так что Уксун-Бу был вовсе не кролем. Кролики все вышли еще до него. Речь не о настоящих съедобных ушастиках, понятное дело. От той живности толк единственно что на праздничном столе. Если эту животину запаять в капсулу – она дохнет от страха еще до старта. Слабое у кролей-ушастиков сердечко; не снабдила их природа достаточной храбростью, куда ж денешься. А вот голованы – те да! Те стойко выдерживают и предстартовую клизму, и иглоукалывание антибиотиками, и сам взлет-полет-посадку. Урчат-мурчат только что-то сами себе, погавкивают. Особо погавкивают, повизгивают, когда по команде снизу плотно запаянные иллюминаторные створки все-таки откупориваются. Черт знает, чему они там дивятся своей круглой башкой? На кинопроекторе – сплошная засветка. Иногда, правда, темень. С какого лешего темень, если там Мировой Свет, то дело и вправду темное. Скорее, все-таки аппаратура шалит. Почему б ей не шалить, в самом деле? На земной тверди над ней кумекали, вычерчивали, здесь же ее собирали, а забросили трудиться – черт знает куда вверх.

Думали, человек – он лучше окажется. Он, мол, не инженерами состряпан, а самозародился в палеонтологических дебрях бесконечного прошлого. Эры с эонами его обточили, отрихтовали, довели до кондиции и выдали его – наточки! Берите, радуйтесь!

Самая надежная штуковина на всей Сфере Мира, самая продвинутая и самая умная. Вот от этого ума все закорюки-то и случились. Теперь приходится опытнейшего, преданного душой и телом пилота запаивать внутри, как преступника какого-нибудь. А ведь он может и обидеться от недоверия подобного рода.

Может ведь?! Хотя толку от его обид? Недолго ему с ними носиться. Полет Уксуна-Бу не предусматривает возвращения в родные пенаты.

Вот же какая несправедливость! Как раз кролики-испытатели – те возвращались. В смысле как раз там предусматривалось это самое возвращение. А вот как дошло до настоящего дела – тут уже никакой посадки и не предвидится.

Конечно, здесь не как с подопытными голованами.

Хоть и считаются те тварями догадливыми, и дрессировать их одно удовольствие, все ж никто им лекции про циклические мерцания центрального газового пузыря или о первичном падении и последующем нарастании давления с высотой не читал. Им, вообще-то, даже не удосужились растолковать, запихивают ли их в скафандр и капсулу насовсем или просто на время. Они ведь хоть и общительное зверье, но твари-то безмозглые. Ну, а Уксун-Бу, тот, понятно, в курсе всего и вся. Но люк, тем не менее, закупорен.

У первых, у тех поначалу был обзор, что у обычных пилотов. Правда, не всеобщее остекление кабины, тут вам все же не парадный бомбовоз какого-нибудь герцога. Тоже, напридумывали моду. Кичиться друг перед дружкой бомбовозами! Оно, конечно, понятно. Что ж им, лимузинами хвастать? Бензиновым лимузином может и торговец недвижимостью обзавестись, а уж магнат какой – владелец заводов и пароходов – так тот уж само собой. Но у аристократов, у них своя косточка. У них наследственное право на владение оружием, конями в сбруе. Нефтемагнат какой, тот даже если на брюхе ползать будет перед королевской особой, а ни за какие ассигнации не получит разрешение на сбрую. Накось, выкуси. Сбрую тебе? Может, еще ключ от королевской казны или опочивальни? Не с вашим рылом, господин ростовщик. Не с вашим. Вначале предков, героически сложивших голову за корону, заимейте с десяток поколений, а потом уже сбрую.

Оно понятно, в век моторов и сбруя соответствующая. Конь – тем более. Сотка лошадиных сил лимузинного дизеля уже не тот масштаб. А вот бомбовоз – самое то. Он не только для парадов. Хотя, если какой экс-герцог летит на своем над городом… Любо-дорого наблюдать, как на бреющем над крышами прет. А если какие-нибудь герольды еще и соревнование устроят – рев такой, что стекла из рам выпрыгивают, плиточная облицовка с верхних этажей обваливается. Вражеского налета не надо. Зато народ воспитан, приучен. Стекла крест-накрест скотчем заклеены загодя, чтоб, значит, не вываливались с ходу. Только как тут не вываливаться? У некоторых экс-баронов, у них на каждой плоскости по три, а то и по четыре мотора. Такой плоскости самой, без аэроплана, можно по воздуху фигурять, в самостоятельном режиме. Но оно, разумеется, приторочено к бомбовозу. Тюха-матюха такая, что в ноги надо кланяться тем герцогам да баронам, что без подвешенной бомбонагрузки барражируют.

Внутреннее убранство, конечно, соответствующее. Это, правда, не всем наблюдаемо, только особам приглашенным. Но вроде штурвалы там алмазами инкрустированы. Сияют так, что можно приборную доску без всякой подсветки обозревать. Позолоченные рычаги, верньеры на рации – чистая платина, кнюппели – выточка из янтаря. Сидушка главного пилота – с массажной спинкой. Ковровое покрытие в кабине такое, что прямо сердце кровью обливается, когда по нему пилотские унты топчутся. По весу вся эта утварь – можно дополнительную мегатонну около шасси примастырить. Ходит слух, будто однажды вот такая коронованная алюминиевая бамбулина грохнулась в лесной массив: некий принц крови решил после дворцового бала отработать пикирование на спор. Рассказывают, что покуда криминалисты с экспертами-технарями из столицы добрались, местный народишко попросту озолотился.

Потом, правда, пошла вроде мода на аскетизм. Типа, все должно быть так, как у обычного боевого лайнера. Это вам, массаракш, не загородная вилла! Еще мрамором свои летуны обшейте, и посмотрим, какой длины потребуется взлетная полоса, чтобы взлететь! Кресельные массажеры монтировочками подковыривали, ковры кабинные – в иллюминаторы, прямо над морем. С верньерами и прочей платиной неясно. Вроде кое-где все же для именного щегольства сохранились. Но так что ж, экс-герцогский бомбовоз, он будет что обычный?

Ага, как же! Движки на строевой машине технарь-майор регулирует, а у экс-барона сам конструктор-разработчик двигателя, по особому тарифу. Нечего, в самом деле, окружающие леса-поля экс-герцогами с баронами засеивать. Тем более города.

В общем, в нынешнем деле остекление не как у бомбовозов. Все ж высота подъема несравнима. За бортом давление Мирового Света падает практически до нуля. Всю красивость остекления повыдавливает нафиг от внутреннего перепада. И опять же, скорость! Рано или поздно машине обратно возвращаться, в плотные атмосферные слои. Так что даже первые экспериментальные гиперзвуковики были не чета хрустальным вазам экс-герцогских бомбовозов. Однако от беды это их вовсе не спасло. И не в прочности конструкции оказалось дело – а в хрупкости человеческого восприятия мира. Благо хоть экс-бароны в бездонность заатмосферных далей не полезли вместе со своими платиновыми верньерами. Было б то еще горе. Да сияет во веки веков Мировой Свет, но, на счастье, герцогам и принцам крови гораздо приятнее было гарцевать на своих турбовинтовых каракатицах над столицами. А переход на турбину вместо винта посчитали они делом непристойным для аристократической косточки. Оно и понятно! Заявить, что у тебя на свежелакированном и прошедшем спешную модернизацию бомбовозе длина лопасти три метра с лишком, – это заставить соседского принца лом проглотить на все время бала. Да его даже дамы придворные в своей девичьей курилке засмеют за то, что у него совсем маленький. Речь о восьмилопастном винте, понятное дело.

Ясно, что в приближенной к Мировому Свету разреженности от винта проку ноль, сотвори его хоть десятиметровым. Тут требуются другие принципы. Хотя подвели как раз не принципы.

Поголовно все первые экспериментальные гиперзвуковики не возвратились на базу. Пытались искать их спекшиеся окалинки в горах Хафиф-Кольдильер, снаряжали экспедицию. В океане, понятное дело, даже не пробовали. Ясный пень, головану, даже обученному, гиперзвуковой лайнер не доверишь. Тех, как уже указывалось, просто запускали в верхотуру на ракетной тяге. Но эффекта-то нисколечко? Он же ничего не рассказывает толком. Но ведь живых из скафандров выколупывают, правильно? Разве что в фекалиях и в моче: все ж собачье отродье, да и страху натерпелось. Еще язык прикушенный. Непонятно, с какого бодуна – массаракш! – если их еще до дрессировки – к стоматологу, а тот щипчиками клыки «оп-оп» – на брелочки, в смысле. Теперь голован исключительно кашку с молочком потребляет, вспоминая детство золотое в пещере, в джунглях. Короче, судя по моче с калом, страху-то голован натерпелся, но вот вопрос: «По какому поводу?». Ни черта скотина природная не рассказывает.

Слава Мировому Свету, четвертый гиперзвуковик на полосу все-таки сел. Только вот пилот выдал такое, что все документы допроса поставили под гриф, а самого испытателя, по слухам, упекли в вечный отпуск с пропиской в одиночной палате при бдительных санитарах.

Именно с тех пор на любом гиперзвуковике при достижении определенной высоты автоматически задраивались все шторки иллюминаторов. Летчик летел вслепую. Но лучше так, чем никак, – в смысле с посылкой экспедиций на ледник Погибших Альпинистов для нахождения обломков. Потому сейчас Уксун-Бу рулил своим гиперзвуковым лайнером как положено – вслепую, по приборам.

2

Эскадрон вырулил на полосу, а затем и в небо четко, как на параде. Ни грамма лишней суетни даже при посадке экипажей. Спешка если и была, то настолько отработанная, что кабы не по две ноги и руки у каждого летчика, то можно решить, будто в деле применяются исключительно механизмы. Но, в сущности, люди тут и были всего лишь механическими придатками. Необходимая на нынешнем этапе развития техники запчасть. В ракетном деле без нее уже вполне успешно обходились, а вот при вождении аэропланов все еще никак. Радист-пулеметчик Бюрос-Ут значился одним из таких механических привесков к алюминиево-стальной громадине. Всего внутри подобных привесков было целых десять. Это в одном бомбовозе, понятное дело. Но без работы никто не отсиживался, хватало на всех. Ведь требовалось не только оторвать тяжеленную машину от краешка взлетной полосы, но вполне желательно когда-нибудь возвратить ее обратно в чудовищный ангар. Нужно было пробалансировать в высоте массаракш знает сколько часов, не потеряться в координатной разбивке Сферы Мира и выйти в нужные меридианы-широты тютелька в тютельку, с точностью до секунд. Четырежды-майор-мастер Илильер-Су так им сказал на инструктаже:

– Попадете в границы вот этого рубежа пятью минутами раньше – вся операция накроется медным тазом. Да и за ваши головы я тоже десяти песет не поставлю. Потеряете машины, как пить дать.

И командир базы «Передовая» и дивизии тяжелых бомбовозов Илильер-Су, разумеется, прав на все сто. Бюрос-Ут ни разу не испытывал боевое капсуло-кабинное катапультирование, но как-то мало верил, что сверхтяжелая отстреливаемая кабина сумеет продержаться на поверхности моря до прибытия спасательных сил. А ведь львиную долю маршрута им и вправду придется рулить над океаном. Жуткое дело! По сути, им требуется сотворить маневр над половиной Сферы Мира. Уйти на юго-запад, дабы сбить с толку загоризонтную локацию северной Империи, и погарцевать над океаном, сотворив над ним гигантскую – плечом в четырнадцать тысяч километров – дугу. А потом уж войти в границы материка аккурат с севера, оттуда, откель никакие имперские противовоздушные маршалы ничегошеньки не ожидают. Откуда им ведать, что у нас бомбовозы нового типа?

На старых попробуй подобный маневр сотвори. Предложена, правда, не так давно и даже вроде экспериментально опробована некая тактическая финтифлюшка. Один пришлый генерал-инспектор как-то читал лекцию для базовых бомбардиров. И что-то так неопределенно на сей счет упомянул. Вроде бы как можно один бомбовоз переделать под заправщик. Да не просто так, чтобы он горючее куда-то на островную пересадочную станцию подскока доволок. Можно, оказывается, прямо в воздухе вывалить из него шлангу, а уже к оной шланге каким-то образом должен прямо в полете пристыковаться нормально штатный бомбовоз и отсосать топлива сколько душе угодно. Идея явно бредовая.

Бюрос-Ут, слава Мировому Свету, в авиации не первый год. Знает, как тяжело порой держать дистанцию даже в парадном строю бомбовозов во время Годовщины Коронации. Так там скорость невелика, да и вместо бомб муляжи жестяные подвешены, дабы народ с биноклями дивился, да и придворные дамы в подзорную трубу от умиления ахали. А здесь территории нейтральные, океан какой-нибудь или, того хуже, – прибрежные воды вероятного противника. Тут нервишки шалят. Что, если эту шлангу угораздит бросить ветровым потоком прямиком на какой-то из винтов? А потом с нее еще керосиновый фонтан ударит? Бюрос-Ут видел уж, как самолет прямо в воздухе в факел обращается и без подобной небесной акробатики. К тому же, а что, если во время этой дикой оргии с перекачкой жидкой субстанции с борта на борт поблизости выявится вражеский дальний истребитель? Вот уж он поиздевается над этой сцепленной искусственной пуповиной парочкой. Да и экономия снарядов какая! Один передний сбил, а ошметки эстафетой и второго разнесут. Да и вообще, с какого рожна тратить пристойную боевую машину на перевозку жидкостей? От нормального бомбовоза есть очевидный толк, а от этих выкрутасов? Короче, кто-то наверху в министерствах просто проталкивает собственную карьеру, вот и вышел наверх с инициативой. Сволочная морда, массаракш! Готов ради удобства своей маршальской задницы принести в жертву кучу бомбовозов, да и летного состава тоже. Не понимает, что ли, что его же самого потом, после подскока в бомбовозно-воздушных силах аварийности в разы, по головке не погладят?

Да будет вечно покоиться Сфера Мира, но стратеги Королевства Ноюи решили проблему с увеличением дальности полетов по-нормальному. Причем кардинально решили. Радист-пулеметчик Бюрос-Ут очень надеялся, что до этой кардинальной идеи додумались только в его родном королевстве. Очень не хотелось бы, чтоб в тоталитарной северной Империи до сего тоже докумекали. Тогда все преимущества зазря.

3

Раньше ведь было как? Все выкрали друг у друга ядерные технологии: уже неясно, кто же был зачинателем процесса. Так же точно и ракетные. Ну, индустриальный век на дворе – поставить всю катавасию на конвейер дело нехитрое. Одна ракета, две, десять, малой дальности, среднего радиуса, межконтинентального фасона, хотя континент всего один, но что есть, то есть. Теперь уже все запутались, у кого сколько: пальцев на руках не хватает. ЭВМ, понятно. Все равно уже неясно, кто кого сколько раз припечатает, если все-таки начнется. Так еще бомбовозы, твою в качель, массаракш! Сколько на том, на этом? Кто пустит тебя в кабину? Тем паче в бомболюк? Остынь. Короче, равновесие страха. Массаракш! Гарантированное, с печатью, взаимоуничтожение!

И что? Экономика, блин, она ж все вперед! Все, понимаешь, правительство за горло. Давай доступ к сырью, контра! Гони новые рынки сбыта, бюрократ подмоченный! Но какие ж теперь рынки, дядя? Ты у них колонию «опс! хав-хав!», а они тебе ядреной дубинкой. Ты, конечно, тоже за свою – и… Итог, тюня? Сказано ж, «гарантированное взаимоуничтожение». Яйцеголовые считали, напрягали морщины лбов. Никак не обойти, понимаешь! А экономика – ей все по барабану: «рынки сбыта! рынки сбыта!»

Но яйцеголовые все ж напряглись. Имперские, ясен пень. А что? У них подчиненных рабов в тоталитаризме – не мерено, казна завсегда – «полна коробушка». Но и секретность до поры тоже соблюли, гады. Надо же!

В общем, десять иль двадцать лет в лесах за Голубой Змеей что-то курочили. Рыли, углублялись. Пустили балду, мол, раскопки, то се. Палеонтология какая-то, древние ящеры с тремя головами. Или даже золотой запас допотопных цивилизаций. Вычитали в глиняных табличках, а теперь… Академики, те – Массаракш-и-массаракш – уши поразвешивали первыми. Висят уши, что сливы. Лапши на них столько, что уже вроде как не слива, а кокос. Ну а академики очки-то не протирают. «Возрождение науки! Мезозойские ящерки – главное, что нас объединяет! Дадим каждой школе по скелету трицератопса! Ну, хотя бы по хвосту!». Фолианты от пыли бархоточкой «шир-шир» – протирают, в смысле. Диссертации в столицу эшелонами прут. Очереди за грантами – куда там исторической битве на мечах в степях Кальмиус-Ханги.

Не, умным-то ясно-понятно, они ж не академики и не члены-корреспонденты. Какой балбес в очистку окаменелостей вбухает полбюджета? Да хоть в древние клады? Пусть там и сто тонн платины. Если встречно десять миллионов тонн железобетона – это о чем-то говорит. Как же, сцелидозавра вы там бетонируете, ага, ага!

Разумеется, соседи, у кого пальцы на кнопках, думали – все как обычно. В общем, под видом извлечения каких-то ихтиозавров буравят особо глубоко врытые, сейсмоустойчивые шахты МБР. Делов-то! Ну будет у северной Империи чуть больше «континенталок», и чего? Если сунутся в плохо колонизированные, до сей поры честно-пречестно не поделенные территории центральной части материка, обидят ничьих до сей поры аборигенов, мы им все едино вломим так, что никакие новые боеголовки с аэробазами не помогут. Кто ж думал, что имперцы в этот раз окажутся хитрее, чем обычно?

А они, тоталитаристы настырные – Массаракш-и-массаракш, – создали первый и единственный на Сфере Мира район противобаллистичекой защиты – ПБЗ. Это по-тамошнему так зовется. А по-ноюйски – очаг противоракетного уничтожения – ОПРУ.

И теперь все изменилось.

4

Несмотря на секретность вопроса, но скорее благодаря передаваемым шепотом легендам, Уксун-Бу точно ведает, почему первые пилотируемые гиперзвуковики не вернулись на базу. Дело, разумеется, не в болтиках-гаечках, недовернутых на полшишечки. После первой катастрофы следующую машину разобрали, просветили под лупой каждый квадратный миллиметр, отсканировали и каталогизировали отпечатки пальцев, обнаруженные на листах титана и алюминия, а затем снова собрали. Причем если какой-то дважды дипломированный рабочий крутил гайку, то за процессом наблюдала парочка докторов наук, и уж, разумеется, не филологов каких-нибудь. Но поскольку и следующая машина ушла вверх, а вернулась вниз только в виде окалины, воткнувшейся в ледник Погибших Альпинистов, то взялись за пилотов.

Просканировали томографом каждую косточку. Все подозрительные зубы выдрали, заменили пластмассой. Массаракш его забери, но вдруг в окрестностях Мирового Света всякая микротрещина в эмали разрывает моляры и премоляры, как граната? Осколки врезаются в мозг, и… Словом, когда ты за штурвалом сверхскоростной машины, а отделы мозга, отвечающие за тонкую подвижку пальцев, почему-то – вообще-то, из-за разрывов нейронных сетей зубной шрапнелью – не получают сигналов от лобных долей, отвечающих за логику, то…

Мозги, естественно, тоже не забыли. Придирчивые маньяки-психологи провели с кандидатами несколько суток задушевных бесед. Отсеяли всех, кто типа «с детства мечтал быть пилотом, и вот теперь счастлив, ибо…». Мало ли что с этими восторженными происходит за непробиваемым слоем серебристых облаков? Вдруг у них от эйфории кровь бьет не туда, куда надо?

Конечно, подсуетились и «наблюденцы за нутром». Еще раз просеяли биографии предложенных в дело летчиков. В общем, после густых грабель и пылесоса спецслужб в деле остались самые-самые. Нервы – стальные канаты. Мышцы – можно использовать в якорной цепи. Координация – муху на лету хлопнут не глядя, причем в опрокидывающемся автобусе, полном бабушек с корзинами. Память, сноровка, профессионализм – таких людей не бывает.

Однако очередной самый-самый умудрился снова вспахать… нет, даже мимо ледника Погибших Альпинистов промазал, булькнул в океан.

Ну, в общем, Уксун-Бу четко знает, отчего ледник в горах Хафиф-Кольдильер – самое ненавистное место генеральных конструкторов. Виновны все же мозги. Самые лучшие, самые проверенные мозги дают сбой, когда человек на гиперзвуковой машине выскакивает выше слоя перистых и прочих облаков. Лицезрение Мирового Света в упор превращает наиподготовленнейшего пилота в полного кретина: «Что такое? Где я? Что это за рукоятки? Зачем столько цветных стекол со шкалами? И что это за трубка тянется к моему лицу?» Потом, разумеется, ледник Погибших Альпинистов, накатывающийся со скоростью пять Махов.

В общем, Уксун-Бу четко знает, почему смотровые окна задраены свинцовыми заслонками. Это заглушки, хранящие его от помешательства. Но, как и все прочие, в том числе даже самые мудрые главные конструкторы, он не знает, ОТЧЕГО человек вблизи Мирового Света сходит с ума. Там, внизу, на всей Сфере Мира, этого не знает никто.