Текст книги "Предел (СИ)"

Автор книги: Фамильевич Григорий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Теперь понятно всё! «Отдыхай, Сашуль, впереди путь тяжёлый» – конечно же, я так и поверил, что все мне это из-за доброты душевной говорят. А оказывается, просто хотят сплавить! Зачем страдать всем, если можно одному?

– Никто не хочет рисковать своими жизнями, – кивнул Фид. – А тебе сама судьба предлагает плыть на сражение с Существом.

– А если судьба ошибётся, и я умру?

– Тогда мы и начнём волноваться, – сказал очевидное Фид, проявляя черты настоящего русского человека: – Аукнется – мы и попытаемся что-нибудь сделать. Зачем стараться раньше времени, если беда ещё не наступала, а лишь готовиться проявиться?

***

Пока ребята строили плот, Саша успел собраться с мыслями, всё хорошенько обдумать и, как бонус, получил от разговорившегося Фида краткий урок управления плотом и преодоления различных препятствий: камней, завалов, порогов. Урок был теоретическим.

Плот готов. Фид любезно нацарапал на бревне название. Вопреки ожидаемого Сашей «Титаника», буквы гласили «Аврора». На борту уже лежали продукты, заботливо приготовленные девочками, хотя их никто и не просил. Саша поставил Розин рюкзак, набитый оружием. Фид торжественно вручил мальчику весло и, когда тот был на плоту, снял петлю с колышка, удерживающую «Аврору» у берега.

К всеобщему удивлению, «Аврора» поплыла против течения, словно ножом, прорезая водяной поток.

***

Прошло где-то два часа. Саша не умел рассчитывать время по движению солнца, поэтому цифра «два» возникла спонтанно. Мальчик сидел на корточках и оглядывал бегущие просторы. Весло он потерял, как только отплыл. Оно застряло в камне при попытке направить «Аврору», однако плот шёл сам. Сам огибал плохие участки. Похоже, судьба и вправду была на стороне Саши.

Справа, за полосой песчаного берега, земля проваливалась и высыхала. Каньоны. Река заворачивала, непокорно ударяясь об борт «Авроры», плывущей против течения. Неожиданно движение плота замедлилось, он с лёгкой встряской остановился на правом берегу у илистого спуска, за которым темнели тысячи верхушек хвойных деревьев.

«Аврора» замерла, словно под грузом невидимого якоря. Дошло до того, что Саша выбрался на берег и попытался толкнуть плот. Ни одно бревно не дёрнулось.

Горький аромат лесных трав и цветов привлёк Сашу своей резкостью. Наверху илистого спуска парила фея. Дикая фея. Абсолютно голая. Её волосы были подобны грубым корням с пробивающимися цветами, они прикрывали грудь. Волоски на паху, продолжая растительные ассоциации, походили на траву. Крылья заменяли ветки, являющиеся наружным продолжением лопаток. Они обозначили жуткий скелет крыльев летучей мыши.

Фея махала Саше, зовя за собой.

– Черти! – процитировал мальчик Розу и бросился к плоту.

Попробовал ещё раз оттолкнуть его и после неудачной попытки раскрыл рюкзак. Завёрнутый нож сжал в руке, динамит случайно уронил в воду. Ещё раз процитировал Розу, вздохнул и поднялся по спуску.

Лес и вправду был похож на темнохвойную тайгу, но чуть более плотную, если такое было возможным. Пихты, ели, сосны, кедры бесконечным частоколом тянулись в тёмную глубь леса. Участками подлесок отсутствовал, но в других же местах был весьма однообразен: лучи солнца не проникали дальше хвойных крон. Мальчик заметил можжевельник, жимолость, чернику и обилие мха.

Комаров не было, а единственные представители фауны тут же окружили Сашу в кольцо. Вонючие сатиры, низкие, словно гномы, кобольды, нагие мавки с непропорционально длинными руками и лешие, если собравшиеся в форму человека тину, кору и землю, можно было назвать лешим.

Дикая фея любезно забрала у Саши нож, улыбнулась, махнула рукой. Кольцо разомкнулось, пропуская её, и тут же замкнулось обратно, не давая шансов сбежать. Шевельнулось, вынуждая пойти вперёд, во тьму.

Двенадцатая глава.

Хвойный полог над головой закрыл небо. Стало темно. Из-за идущих впереди, позади, по бокам фигур Саша не увидел, как вышел к полянке, когда вернулись солнечные лучи. Земля была рыхлой, истоптанной, из неё торчали корни. Видимо, раньше здесь росли деревья, но чудища срубили их и выворотили  пни. Процессия замедлила шаг, медленно расходясь в стороны, создавая подобие коридора. Мальчик увидел фею, летящую к каменной статуе, позади которой размахнул свои ветви разросшийся кипарис.

Женщина была весьма знакома Саше, если не считать отсутствие рыбьего хвоста. Судя по возложенным подаянием в виде цветов и ягод, в этом месте Сирена почиталась как богиня. И статуя великолепно соответствовала её положению.

Облачённая в одну сорочку с широкими рукавами, она раскинула руки в стороны. В левой лежала миска, тоже вырезанная из камня. Сфера воды кружилась, сверкала над правой с слегка загнутыми пальцами рукой. Волосы распущены, на голове венок; благочестивая ухмылка. Сашу больше поражала не живая красота статуи и магическая сфера воды, а то, что Сирена парила – пальцы ног, выглядывающие из-под сорочки, едва казались земли.

Фея опустилась на ступни, сложила веточные крылья, размотала нож, повернулась к Саше, взволнованная, обезумевшая непонятной радостью. Улыбнулась и резко надрезала себе ладонь, поморщившись. Шепча заклинания, сжала кисть над миской в руке Сирены, позволив нескольким каплям едва слышно упасть на дно. Отбежала быстро, испуганно выронив нож.

– Только не говорите, что мне тоже придётся резать себе руки!

К Саше вышла сатириха, покорно опустив голову, протянула старинный, потрескавшийся кувшин. С трещин капала белая жидкость. Молоко, надоенное самой сатирихой. Верхняя половина этого чудища была женской, нижняя – козьей с выменем.

– Чёрт возьми… Вы не будете со мной говорить? Хотя бы подсказку дать, что с этим делать!

Мальчик повернулся к статуе. В первую очередь он захотел смешать жидкость с кровью, но потом заметил маленькую яму рядом с подношением. Туда и налил молоко. Земля жадно впитала, принесённый ей дар, а статуя треснула. От головы к сердцу. Водная сфера лопнула. Хрустнул крошащийся камень. Сирена опустилась на землю и небрежно отбросила миску. Теперь это была живая женщина в сорочке, на подобии славянских рубах разукрашенная бардовыми цветочными узорами.

Чудища одновременно пали ниц и более не смели шевельнуться.

– Малыш! Я знала то, что ты преодолеешь этот путь. Ох, как я рада, аж дрожу! Ты не против, если я тебя обниму?

– Против, – мальчик отстранился. – Не подходи! Кто ты, Сирена? К чему был этот странный обряд? Или я опять не достоин того, чтобы знать всю правду?

Женщина улыбнулась:

– Обряд был всего лишь издавна приевшейся формальностью. Жертвоприношение кровью и омовение земли целительной влагой. Спокойно, Саш, я знаю, что ты пережил за эти дни. В компенсацию твоих страданий я расскажу всё. Всё, что связано с Пределом Мечтаний, Существом и спасением твоих друзей.

 Саша поднял заинтересованный взгляд от земли. Сирена потянулась. От неё уже не пахло морем и солью – только щебёнкой и цветами.

– Не здесь, Саш, пойдём к реке. Я давно мечтала о том дне, когда прикоснусь к прохладной пресной воде, попробую её на вкус. Кстати, ты прихватил с собой еду?

– Ну? – поморщился Саша.

– Я не ела лет семьсот, и это не преувеличение.  Совместим приятное с полезным: буду кушать и говорить… Хотя и то и это для меня и приятно, и полезно. Малыш, прихвати с собой нож, я помою его в реке и буду резать им фрукты. И не оглядывайся ты так на чудищ. Они не сдвинутся, пока не услышат моего приказа. Для них я – богиня, собственно, как и для некоторых людей с твоего мира.

Сирена отпила из реки, после чего помыла нож. Она сидела на берегу, не побоявшись замарать свою сорочку, когда Саша принёс еду. Женщина – богиня? – расположила яства на пищевом мешке в порядке потребления. В самом начале шли овощи, потом – мясо, завершали вкусную полосу фрукты.

– Присоединишься? – Сирена смачно хрустнула морковью.

– Ешь уже и побыстрее рассказывай, – Саша скрестил руки на груди, не собираясь садиться рядом с женщиной. – И прекращай притворяться моим другом. Я тебе не доверяю, но ты можешь помочь мне спасти Розу и Даньку. Ведь ещё не всё потеряно, да?

– Не всё, – кивнула Сирена, чавкнула. – Но ты зря торопишься, волнуешься, отказываешься от еды. Малыш, тебя ждёт длиннющая история, а на следующий день – сражение. Желанное редко достаётся легко, чаще – невыносимо тяжело. Наберись энергии. Лови!

Он поймал кусочек подсохшей солонины. Сирена подняла указательный палец, дожевала морковь:

– Мужчинам нужно мясо. Ох… какая еда вкусная, малыш! Иногда мне годами приходилось находиться под личиной человека, следуя вашим правилам жизни. И вот сейчас, после многих лет заточения без благ я могу с уверенностью сказать, что еда – наисильнейшая и наиприятнейшая зависимость. Наркотики, секс – ничто по сравнению с ней. А я испытала многое.

Мальчик сел, нахмурившись, даже как-то обиженно кусая мясо.

– Ты забыла про пустую болтовню, – буркнул он.

Сирена подавилась помидором, расплескав красный сок по белой сорочке. Захохотала, откашливаясь.

– Малыш, а ты прав! Я, как ни как, женщина. Но раз ты не хочешь расслабиться, поговорив о посторонних вещах, то пора начинать. А начну я с Существа, только вот попробую мясо. М-м… Нежный кролик. Слегка обгорелый, чувствую запах девочки, которая его жарила. А вы неплохо обосновались в хижине Розы, как я вижу, однако не без моей помощи.

– Сирена!

– Зараза! – отмахнулась женщина, усмехнувшись – Начинаю, Саш, всё. Думаю, тебе будет интересно узнать основы: как появилось Существо, и как появилась я – тогда сложится представление о том, кто мы есть, ведь человеческом языке ещё нет такого слова.

Сегодня солнце садилось на востоке. Сирена замерла с укропом во рту, направив задумчивый взгляд сквозь каньоны, Дорогу страха, к Дольфловеру.

– Если говорить обычным языком, то Существо – это плод человеческого воображения, малыш. Во вселенной много жизни, но вы являетесь единственными её представителями, которые умеют мечтать. Не создавать себе цели и стремиться к их достижению, а просто мечтать. Как ни странно, мир устроен так, что некоторые из них сбываются. Несколько тысячелетий назад и сбылась мечта ребёнка, вроде, о джине – появилось Существо. Ещё одной особенностью вселенной является то, что необдуманные моменты сокровенных желаний решаются спонтанно: путём приспособления или мутации. Проблему с питанием Существо решило поглощением человеческих душ. Со временем «джин» стал гурманом. Ему пришлись по вкусу души подростков в самый пик переходного возраста, когда ты уже не ребёнок, но ещё и не взрослый. Это яркий, насыщенный букет эмоций и чувств… – Сирена громко вздохнула, втянув сок сочного помидора. – Я одобрю его выбор.

– Понятно, – кивнул Саша, слегка раскрепостившийся, взял грушу. – В Пределе Мечтаний все дети, как бараны в загоне, набивающие пузо к бойне. А мне, блин, повезло оказаться волком среди них.

– Продолжу сравнение, так что не обижайся, – сказала Сирена. – Ты тоже являешься «бараном», Саша. Просто другой масти и выбившимся из загона. Но эту тему лучше опустим. Подойдём поближе к созданию Предела Мечтаний и, собственно, меня. Со временем Существо задумалось о том, а кого же оно ест, и начало изучать вас. И, как ни странно, по-своему полюбило ваши наивные взгляды, истины, стремления. Полюбило и женщин, а вернее то, что в былые времена было в каждой из них. То, что было в Розе, Саш. Магия. «Джин» недолго бродил одиноким и вскоре создал меня, следуя своим вкусам и пристрастиям. В тот момент он совершил свою наиглупейшую ошибку, ведь вложил в меня частичку себя, в отличие от пустышек, что оберегали вас, за исключением смотрителя. Но Старик слишком молод и слишком уж мало в нём от моего Существа. Сейчас я и Существо равны, при том, что я сильна как никогда, а он безумно слаб. За это я тебя благодарю, Саш.

– Благодарностью Существо не убьёшь!

–  Не торопись, мы ещё дойдём до этого.

Наступила ночь, Сирена сделала жест рукой, как будто отмахнувшись от назойливой мухи. Несколько капель воды поднялись со звенящей реки, засверкали, словно огонь, и медленно закружились над головами женщины и мальчика, играя пугающими тенями.

– Пока я развлекалась, отыгрывая роль ваших языческих богинь, – продолжила Сирена. – Существо всерьёз задумалось о человеческих ценностях, доброте, единстве природы… Порой мне казалось, что оно начало верить в бога. С ним произошла очень странная метаморфоза, оно очеловечилось и начало жалеть вас за то, что вы вынуждены быть пищей для него. Тогда втайне от меня Существо создало Предел Мечтаний. Позже, узнав обо всём, я отказалась помогать ему, после чего была заточена в теле русалки на чертовски долгое время.

– И теперь ты жаждешь мести, – кивнул Саша. – Поэтому выбрала меня к себе в помощь. Вот только странно во всём этом одно: почему именно я?!

– Судьба, – Сирена легла на спину, разглядывая звёзды. – Кому-то ещё жить да жить, петь песни, рождать детей, а вот заболел человек и умер, когда, казалось бы, в жизни всё наладилось. Судьба жестока, но мудра в своём выборе. Ты сам ко мне пришёл, Саш, я лишь взглянула сквозь водную гладь и увидела смерть Существа, неразрывно связанную с твоим участием.

– Нет! Я достаточно намучился, потеряв двоих друзей, в процессе чего пытаясь разгадать твои грёбаные загадки. Будь добра уничтожить Существо сама, ладно! А после этого отправить всех детей домой, включая погибших.

– Я и убью его сама, Саш. Но тебе придётся помочь, потому что одна я проиграю. У меня будет всего один шанс, один удар, в который вложу всю силу, что накопила за годы отчуждения. Но подготовка и удержание той энергии требует огромного сосредоточения, поэтому я останусь здесь, на берегу, а видеть сражение буду твоими глазами.

– Лучше возьми глаза той голой феи.

– Она умрёт, Саш. Я вижу судьбу каждого из них, всем им суждено погибнуть, однако моя и твоя судьба скрыты пеленой тумана. Могу лишь сказать то, что тебя ждёт одно сражение, малыш, со знакомой тварью.

– Ты упомянула Старика…

– Угадал. Тогда, в Пределе, он не умер, а лишь исчез.

Саша злобно отбросил недоеденную грушу, вздрогнул.

– Сирена, что ты будешь делать после того, как свергнешь Существо?

– Король умер – да здравствует королева! – Сирена поднялась, отряхнула волосы, мило улыбнулась. – Я займу его место и продолжу воровать души детей.

Саша быстро взглянул на нож рядом с женщиной. Сирена повела пальцем:

– Не получится. Меня не берёт железо, малыш. Думаешь, что попал в замкнутый круг, что все мучения пережиты зря? Возможно. Понимаешь, вся эта еда, которую ты принёс, насыщает меня, радует, но не расщепляется, как у вас, людей, а сгорает из-за магии, текущей в жилах. Еда не строит мой организм, не заставляет тело двигаться, а альтернативой являются ваши души. Такова жизнь. Но за помощь, оказанную мне, ты получишь дар, Саша, в виде исполнения желания. Теперь же слушай очень внимательно. Когда в Пределе Мечтаний правило Существо, дети тратили этот дар на пустые развлечения, а тебе же придётся сделать наитяжелейший выбор, ведь на это драгоценное, единственное желание я поставлю кое-какое ограничение.  Оно будет касаться спасения детей, если ты выберешь таковое, а не пожелаешь благополучие своей семье и что-либо подобное. И вот моё ограничение – ты можешь спасти только себя, только погибших в Пределе Мечтаний детей, только живущих сейчас или, наконец, только Розу и Данила. Одно из четырёх.

– Тварь! – глаза Саши блеснули злобой.

– Мне нравится смотреть за вашими душевными терзаниями, – усмехнулась Сирена. – Радуйся, что я рассказала тебе правду и даже поклялась, – а я клянусь! – что точно исполню одно твоё желание. У меня не так много уважения к вам, Саш, в отличие от Существа. Одним меньше, одним больше. Не злись, просто отдохни и хорошенько подумай над тем, чью жизнь ты спасёшь, а чьей пожертвуешь.

***

Дальше река водопадом текла вниз, огибала землю, слонов, огромную черепаху и соединялась с течением на горе. Она не вела к логову Существа, поэтому Саша вместе с чудищами пересёк реку и теперь шёл по парящему мосту из камней, созданному Сиреной. Сквозь огромный каньон, падение в который в любом случае стало бы следствием смерти…

Небо заволокли тучи надо всем Пределом Мечтаний. Воздух дрожал, однако не было ветра. Затишье перед бурей.

Саша шёл позади, он давно отстал ото всех, сжимая в руке меч, вызванный Сиреной. Думал о последнем желании, которое она обязана исполнить, так как дала клятву. В голове мальчика загорелась идея, вот только он не знал, стоит ли верить клятвам Сирены.

А впереди уже началось сражение. Кровь плескалась на раскалённую землю, бьющие снизу корни сжимали незадачливых монстров, пылали тела, враждующие кричали, ревели. Саша бежал сквозь толпу, не опасаясь удара. У него впереди всего одна битва и явно не с ними.

Сатиры окружили гигантского паука, педантично заматывающего тела погибших в паутину. Накинулись со стилетами, кинжалами, ловко отскакивая от лап. Один не успел, застонал, когда ядовитые жвала вошли в его плоть.

Неравное лишь на первый взгляд противостояние разразилось между дикой феей и огромной сорокой. Птица не играла с противником, как тогда с Данькой, она кружила в небе, грозно щебеча. Складывала крылья и камнем летела вниз, выставив лапы вперёд, чтобы схватить жертву, но у неё не получалось. От одного движения руки феи из земли пробивались шипастые корни, а камни снарядом летели в парящую хищницу.

Старик ждал его там, где каньоны начинали сужаться, образуя неимоверно узкий проход. Посох противнка мерцал то огненно-красным, то леденяще-синим.

– Саш, – выкрикнул он, одним движением посоха заживо сжигая двух мавок, – а твоя покровительница дура, раз решила выдвинуть тебя против меня! Но не волнуйся, стой смирно… Скоро ты сможешь сказать «Привет» Даньке и Розе.

Посох злобно блеснул кроваво-ржавым, старик рывком подался вперёд. Саша обернулся и побежал, петляя как заяц. Сердце сжалось, дух захватило. Позади раздался оглушительный гул, повеяло нестерпимым жаром. За мгновенье испепелились пара громадных гусей – оказывается, кто-то из ребят боялся и их – земля чернела, выгорала, следуя за мальчиком.

Саша спрятался за валуном, продолжая слышать гул, прислонился, как тут же обжёгся плечом. Камень нагрелся до того, что накалился. Со стороны Старика порода постепенно плавилась, превращаясь в лаву. Смердело гарью. Чудища и страхи, продолжая сражаться, всё же отдалились от этого кошмара.

– Выходи! Я специально бью во всю силу, чтобы ты умер сразу и не почувствовал боли!

Гул затих. Саша выглянул и кинул меч. Он не намеревался попасть, собственно, промазал, зато отвлёк внимание, успев рвануть к другому валуну, перепрыгивая лаву. Заметил, что посох старика покрылся льдом.

Вернулся шум, но теперь второй валун буравила волна мороза. Саша слышал, как откалываются льдинки с камня, видимо, материя достигла температуры абсолютного нуля. Резкий треск заставил мальчика вскрикнуть и пригнуться. Над головой со свистом пролетела острая льдина, разломив замороженный камень, и впоследствии пройдя навылет сквозь тело дикой феи. Она даже не успела вскрикнуть, просто упала на землю.

Саша чертыхнулся и побежал дугой. Посох Старика перестал мерцать, теперь смотритель, уставший, озлобленный, яро кидался огненными шарами. В Сашу не попадал. Зато попал в сороку, приступившую к поеданию феи. Птица вспыхнула, как факел.

Видя, что мальчик приближается, Старик стремительно побледнел, наполненный страхом. Вздёрнул руки к земле, выкрикнул заклинание и после этого сразу же кинул фаербол. Саша погряз левой ногой в зыбучих песках, упал набок, избежав участи быть подбитым огненным шаром. Вырвался. Кроссовок остался в грязи. Смотритель заворчал, махнул вперёд слегка сверкающим посохом. Саша проехался по земле на коленях, избежав ледяных осколков, словно стрел, содрал ткань джинсов, кожу с коленок, кувыркнулся и прыгнул вперёд. Старик поднял руки, но, видимо, автоматически, в целях самообороны лица.

Они оба скользнули с узкого коридорчика в выжженный каньон. Сашу затормозил Старик, поэтому мальчик лишь задней частью тела оказался в пропасти, навалившись животом и грудью на землю.

Согласно законам всех книг и фильмов, Смотритель должен был ухватиться за ноги Саши, чтобы потянуть его вниз. Но Старик даже не успел среагировать. Когда мальчик смог подняться на ноги, Старик уже достиг земли и разбился.

Саша отряхнулся, шмыгнул, оглянувшись назад, и похромал вперёд, побитый и безумно уставший.

Дальше земля расширялась и неожиданно прерывалась, заканчиваясь пропастью в чёрное никуда, наполненное звёздами. Существо стояло в метрах ста от Саши. Оно принимало образы разных страхов, чудовищ, мерцало и искривлялось, но повторялся лишь один вид – чёрный туман, дух, джин, как говорила Сирена. Некогда могучее, Существо боялось, отдав всю силу Старику.

Поэтому попыталось договориться.

Беспомощное, оно, словно ребёнок, не умело говорить. Поэтому посылало образы, мысли. Саша стоял, обдумывал. Ненависти не было. Мальчик ничего не чувствовал: ни боли, ни страха, ни ног. И он не понимал, почему именно Существо боится его. Понял. «Вы» – повторяло Существо. Оно умоляло «их» отпустить его, оправдываясь благими целями, обещаниями исправиться и… сделкой. Открыть портал домой.

Саша согласился. Уши заложило от грома.

Согласно обещанию, Существо открыло дверь на Землю, когда воздух задрожал от женских криков, ритмичных слов, заклинаний.

– Не смей! – закричала Сирена. – Не смей уходить!

В следующее мгновенье стало понятно, кому она обращалась. Обширный столб молний рухнул на Существо, в секунду оглушив, ослепив и ошеломив Сашу. Несмотря на то, что он стоял в метрах ста от удара, волосы всё равно встали дыбом.

Когда мальчик снова мог видеть, Существа уже не было. На его месте стояла Сирена, среди обуглившийся земли, в воронке. Саша всё ещё не слышал ни единого звука, но прочитал по её губам: «Одно желание. Одно желание!». И он пожелал, старясь не упасть, упираясь в окровавленные, дрожащие колени.

Сирена беззвучно закричала, засверкала, затряслась и вскоре рассыпалась на тысячи искр.

Желание исполнилось.

Саша не успел доползти к двери. Упал в обморок. Ещё до того, как мозг отключился, мальчик почувствовал нежные прикосновения пальцев, лёгкие движения по макушке, услышал голос Розы, а где-то позади – Даньки.

И уснул, чтобы больше не проснуться в этом мире.

Эпилог.

Его разбудил мягкий аромат печёных яблок и подслащённого теста. Мальчик заворчал, нахмурился, давно возненавидев запах этого фрукта в любом его проявлении. Открыл глаза.

Знакомый проштукатуренный потолок, стены в синих обоях, кровать, опасно стоящая у книжных полок, мятый комод для одежды, компьютерный стол – Саша закрутился в одеяло и зарыдал, прерываясь на смех. Колотил подушку, проклинал судьбу, после чего встал и подошёл к зеркалу.

Тело не болело, все конечности были целы, кожа на коленках – не ободрана. Загар пропал. Однако бутон яблони, воткнутый в волосы, не давал усомниться в том, что Предел Мечтаний существовал на самом деле. Запах цветка был таким же. Резким, сильным, словно искусственным. Мальчик положил помятый бутон на стол и вышел в коридор.

На кухне, откуда тянуло выпечкой, жужжала вытяжка, как видно, нарочито слабо втягивая воздух. В зале работал телевизор, восторженно орал диктор, а папа, подобно коту, самозабвенно бегающим за резиновым шариком, с таким же азартом следил за футбольным мячом.

Саша просто сел рядом с отцом и заговорил. Они обсуждали разные темы, банально описывали то, что происходит на экране, оба решили, что наши опять проиграют, пришли к обоюдному согласию: диктор – дурак.

Когда наступило время рекламы, мальчик встал и направился на кухню. Мама удивлённо хмыкнула, положила журнал на стол, когда сын обнял её. Потрепала по волосам, улыбнулась:

– Ты же ненавидишь панибратство, Саш. Натворил что-то вчера вечером? Ладно-ладно, просто шучу. Не отходи, я проверю температуру, – холодная ладошка прикоснулась ко лбу. – Да ты здоров, как медведь! Видишь, при высоких температурах без таблетки не обойтись.

– Я её выплюнул, когда вы ушли, – отрапортовал мальчик, садясь на стул.

– В следующий раз накажу! – погрозила мама, придвинула тарелку с нарезанной шарлоткой, прикрытой полотенцем, убрала его. – Тебе повезло, Саш, но в следующий раз так не делай, хорошо? Так, тебе чай или молоко?

– Ничего. Ненавижу яблоки!

– Как болезнь меняет людей! – улыбнулась мама. – Ты, наверное, неожиданно и школу полюбил, нет?

– Ой, никогда, мам! А шарлотку тебе придётся папе скормить.

– Не придётся. Знаю я один метод… Подождать, пока пирог остынет, и уйти из кухни. Вскоре шарлотка таинственным образом исчезнет сама, сопровождаясь чавканьем из твоей комнаты.

***

За компьютером он сидел только ради общения через скайп, предпочитая видеть лица и слышать живые голоса. Но, стесняясь родителей, выпросил наушники с микрофоном и при каждом разговоре закрывал дверь в комнату, яростно ругаясь, когда нарушали его «личное пространство».

До скайпа Саша искал друзей через социальные сети. Роз и Данилов было много, но Пробкины Фид и Кид нашлись быстро, так как создали одну страницу на двоих. Через них Саша вышел на Ящерева Данила, после чего, насмеявшись, заметил у строчки о семейном положении слова, вызвавшие второй взрыв смеха: «Женат на Рождественской Розе Ивановне».

Каждый из них жил, как минимум, в полтысячи километров друг от друга. Тяжелее всего приходилось Розе от незнания – каждый день она звонила Даньке и, начиная с двусмысленных, изначально лишённых смысла предложений, медленно переходила на обсуждение девочек из Данькиного класса, доходя до праведного гнева, когда замечала фото или хотя бы одно упоминания о них. И уже как месяц приятели говорили Саше о том, что в последнее время им снится один и тот же сон о Пределе Мечтаний...

Мальчик не верил их словам, собственно, он и сейчас не видел этот сон, однако проснулся совсем от другого. От голоса у левого уха, от злобного шёпота Сирены:

– Я жду тебя в Пределе Мечтаний, Саш. Вам от меня не сбежать!