Текст книги "Сады Апокалипсиса"

Автор книги: Ф. Ришар-Бессьер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 4

Когда Пат замолчал, повисла гнетущая тишина, которую нарушил Проныра:

– Если в этом заключена какая-то тайна, то следует расспросить об этом Старшего. Он должен знать.

Все головы повернулись к мужчине, на лице которого читалось явное удивление.

– Верно, – подхватила Пегги, всегда самая экзальтированная. – Старшие всегда все знают, и это дает им даже право воровать наши продукты и насиловать девчонок в переходах. К тому же представители группы крови «Б» далеко не самые последние из них! Вот так-то! Я уверена, что он знает!

В помещении поднялся шум, и Пат попытался восстановить тишину.

– Прошу вас замолчать, – прокричал он, перекрывая гомон. – Пусть говорит Старший!

Но Старшему было явно нечего сказать. Для него это было полнейшей тайной.

– Я не знаю, – наконец глухо проговорил он. – Клянусь вам, не знаю…

– На чем клянешься? – издевательски спросил Проныра. – Клянешься своим дешевым богом? Посмотри-ка, Пат, он и вправду готов поклясться. Мне хотелось бы услышать это. Любопытно было бы, а? Не так ли, друзья?

Вся шайка дружно рявкнула «да!», тогда как двое подростков по знаку Проныры заставили Старшего встать на колени в центре круга.

– Ну-ка, папаша, давай, и погромче, чтобы все слышали… А вы, все прочие, заткнитесь!

Человек побледнел.

– Подлые негодяи… вы негодяи…

– Читай свою молитву, ворюга! – прорычал Ус.

Крупные слезы покатились из глаз мужчины, но он еще пытался сохранить остатки достоинства.

– Я украл, потому что был голоден… Это когда-нибудь ждет и вас… всех вас…

– От тебя не требуются проповеди. Ты будешь молиться или нет? повторил Проныра.

Человек почувствовал лихорадочно-агрессивное настроение, которое охватило группу, и повиновался. Он опустил голову, сложил перед грудью ладони рук и начал дрожащим голосом:

– Отче наш, да святится имя твое; да придет царствие твое…

Но Пат не слушал его. Он смотрел только на Карэн. Она стояла онемевшая и бледная, как каменная статуя, и боль, гнездившаяся в ней, передалась и ему.

«Карэн… дурочка… безмозглая девчонка… разве ты ничего не понимаешь?»

Что чудилось ей в этот момент? Какое значение придавала она фразе, которую произнес мужчина в конце молитвы: «Прости меня, Боже…»

Прости за что? И кто мог простить? Конечно, не этот злопамятный бог, слишком гордящийся тем, что Старшие выдумали его. Это придуманное божество не может ни ненавидеть, ни прощать. Все это ложь и выдумки… Неужели и те зловещие существа, которые совершали свои пируэты перед окном, тоже создания божьи?

Голос Миры вдруг вывел Пата из задумчивости:

– Мы хотим знать, что там! Я предлагаю суду прекраснейшее средство, чтобы достать эту коробку…

– Говори, – сказал Док.

Она ткнула пальцем в Старшего.

– Пусть этот тип выйдет и достанет предмет. Проскочить четыре метра это всего две секунды. Туда и обратно – четыре.

Док усмехнулся, посмотрел на друзей и повернулся к мужчине, который дрожал всем телом.

– Нет… Это невозможно… Вы не можете так поступить…

– Да, в его возрасте трудно расставаться со старыми привычками, иронически проговорил Проныра, обращаясь к Доку и заговорщически подмигивая ему.

– Я вижу, что наш подсудимый к тому же еще и страдает отвращением ко всему новому. Проще говоря, болен неофобией…

– Браво, Док. Прекрасно сказано. Ну-ка, кто откроет запор?

Желающих набралось достаточно, и в конце концов дело доверили Пегги. Она встала перед запором и долго делала вид, что внимательно его изучает, а затем воскликнула:

– Я готова!

– Вы не имеете права… вы не имеете права… – вопил мужчина. – Не может же бог позволить вам такое!

Тут перед ним возник Пат:

– К несчастью, мы говорим на разных языках, но все же я постараюсь вам разъяснить…

– У этого типа просто разжижение мозгов, – торжественно произнес Док. Продолжай, Пат…

– Тот самый бог, о котором вы постоянно говорите, является частью вас самих, как и все атомы, которые составляют Вселенную. Вы – мелкая частица Единения, и не отрицайте этого. Добро и Зло – понятия человеческие, и для Единения они не имеют никакого значения. Это нечто другое, более чистое, нечто без осуждения или одобрения. Так что не судите по нашему внешнему виду, ибо мы тоже только человеческие существа.

Он указал на ребят, стоящих позади него, и продолжал:

– К тому же не столь уж подлые, как вы изволили выразиться, ибо никто здесь никогда не имел намерения вытолкнуть вас наружу. Вы просто нуждались в хорошем уроке.

На лице Пата появилась гримаса отвращения, когда он добавил:

– Вы просто-напросто трус, и ничего более…

Затем, повернувшись к Пегги, он скомандовал:

– Открой дверь!

Наступила глубокая, леденящая душу тишина, короткое замешательство, и тут Мира запальчиво закричала:

– Ну да, Пат, покажи ему, кто он есть. Покажи этому трусу, что ты можешь, именно ты!

Запор уже заскрипел под руками Пегги. Карэн попыталась вмешаться, но Пат остановил ее:

– Нет, Карэн, так нужно.

Он велел замолчать всем остальным и сказал Пегги:

– Ну, все. Я пошел!

Впервые за почти сотню лет тяжелая дверь слегка приоткрылась. Потом единым махом отворилась во всю ширь, и Пат выскочил наружу.

Он летел, как выпущенный из пращи камень, и сделал все так быстро, что у гнусных тварей, которые медленно плавали в горячей и влажной атмосфере, не было времени даже среагировать на его бросок.

Дверь еще закрывалась, а Пат уже стоял посреди помещения, сжимая в руках металлическую коробку.

Он положил ее на стол и, немного отдышавшись, обратился к Карэн:

– Ну вот… это как раз то, что ты хотела увидеть… Не так ли?

А за окном бушевал вихрь разноцветных шаров, с яростью рвущихся к защитной решетке.

Глава 5

Вот уже два дня коробка, которую добыл Пат, сопротивлялась всем их усилиям.

Она была сделана из какого-то стального сплава с примесью ванадия и не поддавалась никаким воздействиям. Нужны были инструменты более высокого качества, чем те, которыми они располагали. В конце концов за дело принялся Док.

– Здесь бы, пожалуй, подошел молекулярный дезинтегратор, – задумчиво проговорил он, стараясь вложить в свои слова как можно больше важности.

– А что это за штука?

– Да я читал об этом… такая штуковина, которой пользовались древние…

– А-а-а…

– Но должно же быть какое-то иное средство, чтобы открыть ее, – выдавил Пат.

– Проныра обещал достать газовый резак, попробуем. Черт возьми, что же может храниться в этой коробке?! Она довольно-таки тяжелая…

Все замолчали, ожидая, что еще скажет Док.

Этот смешной, невысокого роста паренек с торчащими рыжими волосами знал много, значительно больше того, чем мог получить от кибернетической няньки, педагогические ресурсы которой были довольно ограниченными.

Знания свои он почерпнул из старых книг, найденных в каком-то сундучке в одном из подземелий. Ценнейшее наследство далеких предков, выучеников Эскулапа,[4]4
  В древнеримской мифологии бог врачевания.


[Закрыть] если судить по медицинскому характеру этих книг.

Группа наслаждалась, слушая Дока, поскольку он то и дело произносил ученые слова, которые ласкали их слух.

Пока Пат говорил, что следы на улице ставят перед ними новую загадку, Док размышлял, а потом заявил:

– Тот, кто потерял коробку, владеет средством, позволяющим ему выходить на открытый воздух. Это-то ясно. Но с какой целью он это делает? Какая за всем этим может скрываться тайна?

– Что до меня, то я полагаю, что за всем этим скрывается какой-то опыт, – высказалась Пегги, чем оторвала свою подругу от книги, в которую та впилась, отвлекшись от окружающего. – Да, речь идет именно о каком-то опыте, эксперименте. Предположим, что коробка была специально выставлена на открытый воздух, чтобы, например, изучать этих «нечто». Я хочу сказать, может быть, этот предмет даст нам какие-нибудь сведения о них…

– Боюсь, что ты запрягаешь телегу впереди лошади… – проворчал Док.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Это просто такая старая поговорка. Я потом объясню тебе ее смысл…

– Док, – вмешалась Мира, оторвавшись от своей книжки, – а не мог бы ты мне объяснить, что означает такая фраза: «Фрэнки заглянул в бистро, чтобы глотнуть чинзано». Я как начала читать эту книгу, ничего не могу толком понять.

– Где ты это раскопала?

– В подземелье у Уса. Там таких лежит куча. Вот не пойму, например, что это: «глотнуть чинзано»?

– Ну, это, наверное, какой-нибудь медицинский термин, я просто сейчас забыл, что он означает, – поморщился Док.

– А потом тут же говорится, что «несчастный Фрэнки был совсем задушен налогами». А что такое налоги?

– Это как раз то, о чем я думал. Древние называли налогами нечто вроде… ревматизма, а факт употребления «чинзано» свидетельствует о том, что его следовало употреблять в качестве лекарства в лечебных целях. Это заживляет и укрепляет.

– Спасибо, Док, ты просто прелесть. Ну а вот это?

– Что там еще?

– Здесь я вообще ничего не поняла. Какой-то странный парень обращается к Фрэнки: «Ты промахнулся, кривой. Говори, где заховал зелененькие, а не скажешь, схлопочешь дуплет от борта в угол. И пошевеливайся, кусок сала!»

Док опять скорчил гримасу, затем взял книгу из рук Миры и посмотрел на запыленную обложку.

– «Хана фраеру», – громко прочитал он. – Это древний язык, даже очень древний, как иврит или латынь. Жаль, что нет перевода.

Он собирался еще что-то сказать, но в зал буквально ворвались Карэн и Проныра. Лица их выражали сильнейшее волнение, а кусок красной ткани, который держала в руке Карэн, заставил Пата нахмуриться.

– Что случилось, Карэн?

– Пат… Пат… Наш опыт удался.

– Какой еще опыт? О чем ты говоришь?

– Мы с Пронырой знаем средство, как можно без опаски выйти на открытый воздух.

В зале наступила мертвая тишина! Пат опомнился первым.

– Выйти на открытый воздух? – растерянно повторил он.

Карэн протянула ему кусок красной материи:

– Я долго сомневалась, но зато теперь я уверена. Этот цвет заставляет удирать наших «нечто». Они боятся красного.

– Не могу врубиться! Что ты говоришь?..

– Это что-то вроде хромофобии, цветобоязни, должно быть, – вмешался Док. – Просто здорово! Но как вы об этом догадались?

Проныра хотел ответить, но Карэн перебила его:

– Это не догадка, это теперь уверенность. Вот. Однажды я развесила перед окном для просушки свою одежду и заметила, что шары заметались как бы в панике. Прямо как бы в изумлении от красного цвета. А потом они долго не появлялись перед окном, пока там висели красные тряпки. И это случалось не один раз…

– Они знают, что такое страх, – задумчиво прошептал Док. – Настоящий рефлекс упадка сил, причем достаточно интенсивный, следующий за появлением соответствующего цвета. Так. Подходящее объяснение. Продолжай, Карэн.

– Мне хотелось получить неоспоримое доказательство, прежде чем рассказать вам об этом. Провести заключительный эксперимент. Идемте-ка сюда скорее.

Они отправились вслед за Карэн и Пронырой, не забыв прихватить с собой таинственную коробку, которая никак не хотела выдавать свои секреты.

Вскоре все оказались в жилище Проныры.

Он направился к защищенному решеткой окну, выходящему на довольно обширный задний двор, окруженный высокими потемневшими стенами.

По двору бродило странное животное на четырех ногах с телом, обвязанным красными лентами.

Это было какое-то совершенно кошмарное создание, и ребята долго наблюдали за ним, не произнося ни слова.

Пат наконец недоверчиво осведомился:

– Это еще что за живность такая?

Карэн засмеялась:

– Это кот.

– Кот…

– Да. Ведь сначала нужно провести эксперимент на животном. Вот Проныра и помог мне добыть эту зверюшку.

– Точно, – подтвердил Проныра. – Я стащил его в запаснике, пока Карэн любезничала с одним Старшим, стоящим на страже. Там целая куча всяких больших, средних и маленьких тварей, с шерстью, в перьях, с клювами и даже с пастями, которые могут проглотить нас за раз.

Он указал на четырехногого, который бродил по двору.

– На его клетке было написано слово «кот». Но скажу вам откровенно, что это паршивое животное было не очень удобным для похищения. Посмотрите, как оно меня исцарапало.

– Да и меня тоже, – добавила Карэн, показывая на свои руки. – Это когда я его обвязывала ленточками… Вот паршивый котяра!

– А как же вы его выставили во двор?

– Ну, это было не очень сложно, – ответил Проныра, кивая на щель мусоропровода. – Мы открыли отверстие изнутри и втолкнули в нее кота, а дальше он уже сам выбрался в другую щель наружу. А потом мы с Карэн присутствовали при невиданном доселе зрелище. Шары охватила просто паника, и они тут же разбежались. Посмотрите сами: ни один не желает приближаться.

Это действительно было так. Редкие шары, появлявшиеся над двором, немедленно удирали, завидев кота, обмотанного лентами. Это наглядно подтверждало рассказ Карэн и Проныры.

«Нечто» боялись красного. Они скрывались от этого цвета, как бы охваченные ужасом…

– Вот здорово, – протянул Док. – Просто превосходно!.. Гениальнейший эксперимент. Достойный самых великих умов, которые только рождало наше убогое человечество. Впервые своими собственными глазами мы можем наблюдать существ, находящихся на открытом воздухе и не подвергающихся ни малейшей опасности. Какая дерзость! He так ли? Какая отвага!

– Браво, – воспламеняясь, поддержал его Ус. – Да здравствуют Карэн и Проныра! Ура!

Всех охватило ликование, все пожимали друг другу руки, обнимались и энергично похлопывали друг друга по плечам. То и дело раздавались взрывы хохота.

Однако нужно было многое еще обсудить, и Пат потребовал тишины, отвергая предложения, которые так и сыпались со всех сторон.

– Прошу вас, – твердо заявил он, – не терять рассудок. Для чистоты опыта его необходимо произвести над человеческим существом! Только тогда у нас будет полная уверенность…

Добровольцами вызвались все, но в конце концов эта честь была оказана Пату.

Его быстренько обмотали красными лентами, которые Мира и Пегги наскоро нарезали из ткани, валявшейся в жилище Проныры.

Вскоре Пат без всякого колебания и страха открыл дверь и выскользнул во двор, присоединившись к животному, которое казалось совершенно растерянным.

Оно не понимало, что происходит. Конечно, все это было выше кошачьего понимания.

Члены группы через окно видели, как Пат подобрал кота и стоял, вдыхая полной грудью чистый наружный воздух, которым люди не дышали уже целое столетие.

Как же это было чудесно, прекрасно и животворно!

Какое же удивительное ощущение это доставляло!

Пат подождал несколько минут, а затем вернулся. Голова его стала тяжелой, в ней что-то гудело, а дыхание было свежим… чудесно свежим!

Он казался себе, как, впрочем, и остальным, возвратившимся из другого мира. Мира, путь в который он проложил и который однажды станет принадлежать всем.

– Наше открытие, – говорил Пат, похлопывая по коробке, – должно оставаться в секрете. По крайней мере до тех пор, пока мы не вскроем коробку, поскольку возможно, что Старшие опередили нас…

– Все равно, мы более способные, чем они, – упрямо твердила Пегги. Ведь мы без них добились успеха.

– Все прекрасно, – вмешался Док, – нам нельзя терять времени, нужно доставать красную материю и шить одежду с капюшонами для каждого из нас. Этим займутся девушки. Возражения есть?

Никто не возражал, и весь следующий день они посвятили шитью, приступив к работе со всем пылом юности. В их ликовании таился порыв тысячелетнего любопытства, которое всегда вело к открытиям.

Их вдохновляла надежда, которая засветилась во мраке кошмара, казавшегося вечным.

Когда все было подготовлено, вспомнили о коробке и газовом резаке, добытом Пронырой. Работу решено было провести в большом зале.

– Остановитесь, я вам приказываю. Не касайтесь этой коробки!

Человек, проговоривший это, был высок, хорошо сложен, с сухощавым холеным лицом. Вся его внешность требовала подчинения.

Это был Старший.

Глава 6

Старший сделал несколько шагов по направлению к группе.

– Мое имя Грин, – представился он, – я пришел из четвертого сектора.

Его слова были как удары хлыста, и в зале воцарилась мертвая тишина.

Он не отрывал взгляда от коробки на столе, и тут Пат догадался, что произошло.

Должно быть, проболтался тот трус-христианин, который был освобожден по его приказу. Вот так-то, черт бы его побрал. Он, конечно, все рассказал в своей группе.

Да, сделать это мог только он. Что хотел от них теперь этот Старший? Почему столько суровости в его словах?

– Я хочу, чтобы вы отдали мне эту коробку, – проговорил опять тот. – Вы не имеете права касаться ее. Передайте ее мне.

– Она принадлежит вам? – спокойно спросил Док.

Человек бросил на него взгляд.

– Скажем так, я один из ее владельцев. У меня есть право забрать ее.

Тут Пат шагнул вперед:

– Минуточку. Мы не отказываемся вернуть вам коробку, но хотели бы знать, что в ней.

– Вы никогда не сможете ее открыть.

– Ну ладно. А вы-то сами сможете?

Смелость и настойчивость Пата заставили Грина нахмуриться.

– Сожалею, но на это у меня нет разрешения.

Пат решительно положил руку на коробку.

– Тогда я не могу ее вам вернуть. Молодежь упряма, и вы должны это знать.

– Я это знаю и даже согласен с этим, но до определенного предела, ответил Старший. – Так что не настаивайте. Понятно?

– Понятно что?

– Последний раз говорю, верните мне коробку, – и Старший сделал шаг вперед, чтобы схватить ее.

Проныра, Ус и Док напряглись, готовые броситься на него по первому знаку Пата.

Грин остановился. Он понял, что чуть было не совершил большую ошибку.

– Ладно, – глухо проговорил он, – хорошо. У меня нет выбора. Но вы сами этого хотели.

Он вытащил из кармана небольшой инструмент, на конце которого между двух гибких стерженьков находилось на оси небольшое зубчатое колесико. Потом заколебался.

– Даю вам последний шанс. Одумайтесь…

Не спуская с него глаз, Пат молча протянул коробку и сказал спокойно:

– Действуйте.

Старший вздохнул, пожал плечами, заскользил маленьким колесиком по краю коробки. Мало-помалу верхняя ее часть стала подниматься, и коробка открылась.

Внутри было какое-то странное собрание металлических частей, разноцветных проводов и цилиндров, тесно соединенных друг с другом.

– Ну вот, – проговорил Старший.

– И что это такое? – осведомился Пат.

– Вам действительно хочется знать это? Ну что ж. Это основная часть детонатора, на поиски которого мы истратили годы и годы, ибо отдельные составляющие хранились под большим секретом в древнем арсенале, все еще существующем в северном предместье города. Для его изъятия нам пришлось послать телеуправляемого робота. Операция осуществлялась ночью, чтобы о ней никто не знал, но плохая маневренность робота привела к тому, что коробка была потеряна. Я сожалею, я даже просто потрясен той глупостью, которая толкнула вас достать ее. Мы не рассчитывали на такое безумие.

– А для чего используется этот детонатор? – с откровенным любопытством осведомился Док.

Старший опять заколебался. В нем явно происходила внутренняя борьба, но в глазах окружающих он читал откровенную враждебность.

– Мы погибнем. С нами все кончено. Хотя вы об этом еще не знаете. В городе через несколько месяцев, а в лучшем случае через год все перестанет функционировать. Механика наша не вечна, к тому же нет средств ее ремонтировать, а тем более создавать новую. Во многих местах города мы уже обнаружили повреждения и разрушение ряда линий. Запасы питания тоже не вечны, и нас ждет голод. Однажды все это остановится и начнется агония, медленная, ужасная агония в сумерках этой подземной тюрьмы, в которой мы и сейчас выживаем с трудом.

Он посмотрел на коробку и добавил:

– Группа, к которой я принадлежу, приняла бесповоротное решение: сократить наши страдания и приблизить всеобщий конец. Видите, я от вас ничего не скрываю. Как только наступит ночь, детонатор подорвет гигантскую бомбу, которую мы создали при помощи изотопов, обнаруженных роботом в руинах арсенала, что остались от последней войны. Все готово.

Он обошел Дока, чтобы забрать механизм, но Пат, подскочив, помешал ему это сделать.

– Нет, – громовым голосом воскликнул он. – Я никогда вам не позволю сделать это.

– Вы боитесь смерти?

– Я просто нахожу ее абсурдной, если в ней нет необходимости.

– К несчастью, решать это не нам. Ведите себя достойно, дети мои. Мне нужна коробка.

Пат среагировал резко и быстро. Перехватив коробку-детонатор, он хватил ее об пол и стал топтать, давая выход своей ярости и гневу, которые уже долгое время распирали его.

Профессор Грин, глядя на эту вакханалию, побледнел и издавал какие-то рыдающие звуки, в то время как содержимое коробки разлеталось по полу.

Все это произошло столь быстро, что он не смог вмешаться.

Наконец его прорвало, и он заорал:

– Вы с ума сошли… это была наша единственная надежда…

Но тут его прервал Док:

– Если бы вы только соизволили послушать сначала нас!

Грин даже не взглянул на него, а Док между тем продолжал:

– Надежда на спасение, о которой вы говорили, как о чем-то несбыточном, у нас в руках. Именно мы…

Грин молча отвернулся.

– Оставьте меня. Вы не понимаете, что несете…

– Но у нас есть доказательства.

Грин отшатнулся и еще больше побелел от злобы. Он больше не хотел ничего слушать, ослепленный ненавистью и собственной беспомощностью.

Потом он взревел:

– Будьте вы навечно прокляты! И уж об этом-то я позабочусь.

Он резко повернулся и скрылся в проходе, увернувшись от попытки Дока задержать его.

Все на какое-то мгновение застыли, затем Ус и Проныра в свою очередь кинулись в отверстие.

Когда они через минуту вернулись, на их лицах было написано глубокое разочарование.

Конец прохода охраняли трое вооруженных Старших, и проскочить дальше не было никакой возможности.

Пат нахмурился и привлек к себе Карэн.

– Я догадываюсь об их намерениях, – проговорил он сурово. – Они хотят прикончить нас, боясь, чтобы мы не сорвали их планы.

Он обежал взглядом небольшой зал, но другого выхода там не было, и он знал об этом. Просто ему нужно было время успокоиться и привести в порядок свои чувства.

В этот-то момент снизу из-за уступа прозвучал голос:

– Скорее сюда. Следуйте за мной!

Они бросились туда и с трудом разглядели выглядывающего из углубления в полу человека.

– Не бойтесь ничего. Меня зовут Фэтс. Я все слышал и хочу вам помочь.

Пат склонился и посмотрел на незнакомца. У того было симпатичное лицо и простодушная улыбка.

– Что ты делаешь в этой дыре?

– Это просто забытый и заброшенный проход, а я из тех немногих людей, которые о нем знают. Мы затыкаем ее в дни, когда собираемся здесь. Это наш секрет.

– Куда он ведет?

– В старые склады химической продукции возле пятого сектора. Поспешите, чтобы ваше бегство не смогли сразу обнаружить.

Больше они не задавали никаких вопросов, и каждый по очереди нырнул внутрь узкой дыры, ориентируясь на голос Фэтса, который шел впереди.

Темнота была почти полная, и приходилось пробираться ощупью, спотыкаясь на каждом шагу. Иногда проход становился настолько низким, что приходилось становиться на четвереньки.

Этот путь продолжался несколько сотен метров. Потом опять прозвучал голос Фэтса. Он исходил из отверстия, ведущего в старые склады. Воздух был тяжелый, влажный и наполненный неприятными запахами.

– Здесь мы в безопасности, – проговорил, тяжело дыша, Фэтс. – Но все же лучше соблюдать осторожность. В глубине подземелья имеется дыра, ведущая в центральный проход. Я это точно знаю.

– Спасибо тебе, – выдохнул Пат, – но в любом случае мы приговорены.

– Да, я все слышал.

– Они не простят нам того, что мы о них знаем.

– В этом я не сомневаюсь.

– А ты сам-то не боишься?

Ответа Пат не дождался и обратился к своей группе:

– Я полагаю, что выбора у нас нет. Для нас теперь нет места в этом городе. С того момента, как мы узнали о возможности выбраться на открытый воздух, единственное возможное решение – это бежать.

– Пат, подожди, это же невозможно. Мы там никак не выживем, – возразил Проныра.

– А я вот думаю: почему? – проворчал Док. – Наши организмы ведь не отличаются от организмов древних. А они-то жили. Так что я согласен с Патом.

– Я тоже, – в один голос сказали Пегги и Мира.

– Я пойду с вами, – поддержал Ус в свою очередь. – Представьте себе, я об этом мечтал с самого рождения.

– Мы не можем уйти просто так, не предупредив других о намерениях Грина. – Голос Карэн позволял догадываться о чувствах, которые ее обуревали.

– Эта наша жертва будет бесполезной, – прошептал Пат. – Должно быть, уже давно подняли тревогу, и нас схватят прежде, чем мы сумеем это сделать.

Он повернулся к Фэтсу:

– А ты пойдешь с нами?

– Конечно, если возьмете. Я ведь в курсе ваших дел, так как слышал все разговоры. И знаю ваш секрет.

– Ну что ж. Тем лучше. У нас есть запасной комплект одежды, который должен быть тебе впору.

– Спасибо, Пат, но я все думаю о том, что сказала твоя спутница. Почему же Старшие не хотят даже выслушать вас?

Пат в темноте вздохнул.

– Потому что мы восстаем против бездействия и безразличия, потому что хотим открыть новые окна на новые горизонты, потому что Старшим не нравится наше отношение к миру… Потому что мы осознаем окружающее таким, каким они его больше не понимают и не хотят понимать. Для нашего поколения время уже перестало быть связано с тем возрастом, которого мы достигли. Они сами решили, что часы их сочтены, так что им наплевать на то, как мы дышим и задыхаемся. Мы становимся их кошмаром.

Он поднялся и обратился сразу ко всем:

– Вы побудете здесь, пока мы с Пронырой заберем защитную одежду. Не шевелитесь и не шумите. Затем мы решим, как быть дальше.

В темноте Карэн нашла его руку.

– Я пойду с тобой, Пат.