Текст книги "Дай волю чувствам (СИ)"

Автор книги: Эйвери Блесс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Прожигая недовольным взглядом сидящих за столом четырех представителей совета, я с трудом сдерживал свое раздражение от происходящего. Мало того что мне пришлось ждать этой встречи больше суток (а ведь была предварительная договоренность еще на вчера, на три часа дня. Да и сегодня меня продержали в приемной два часа перед тем, как все же соизволили принять), так еще и заставили стоять перед ними как провинившегося мальчишку, пока эти ископаемые делали вид, что что-то изучают в документах. Интересно, что именно? Даю голову на отсечение, все что там написано, они давно выучили назубок. Да и территорию мы отстояли честно. В этом отношении к нам не придраться. А если кто-то сомневается в данном вопросе, то может мне кинуть вызов. С удовольствием его приму. Вот только уверен, никто из соседей не рискнет это сделать.

– Станеску, говорят ваша семья, не так давно, увеличилась еще на несколько особей.

Задавая вопрос, старый барс не удосужился не то что посмотреть на меня, он даже не оторвал взгляд от бумаг лежащих перед ним.

– Да, этой зимой у нас родилось несколько малышей.

– Не скромничайте, Станеску. Четверо малышей за один год, для медвежьей семьи, это не несколько. Ваш род довольно необычный. Старшее поколение не возмущается, тому, насколько кардинально вы решили изменить традициям медведей? – а вот бывший альфа рысей все же удостоил меня мимолетным взглядом.

Членами совета становились бывшие вожаки больших и влиятельных стай, которым пришлось, в связи с преклонным возрастом и потерей сил, оставить свой пост. А ведь некоторые из них настолько привыкли самостоятельно принимать все решения и приказывать окружающим, что, несмотря на изменившиеся обстоятельства и то, что им пришлось отдать все права по управлению стаей более молодому и сильному приемнику, элементарно не хотят расставаться с властью. Вот и подаются они в совет, чтобы, таким образом, потешить свое тщеславие и иметь возможность, хотя бы еще немного, влиять на жизни окружающих. Представителей медвежьих родов в совете никогда не было. Слишком маленькие по своей численности у нас семьи. И соответственно, обладали мы гораздо меньшим влиянием, на фоне тех же волчих стай, в некоторые из которых, входит более сотни особей. Во всяком случае, так было раньше. Сейчас же не только моя семья могла похвастаться своей увеличенной численностью, а также силой и влиянием, как на политической арене, так и на финансовом рынке, но и еще несколько медвежьих родов из России и старой Европы. Как говорят люди: с волками жить… Выть с ними мы не собираемся, но вот объединиться, чтобы иметь возможность противостоять, не только волкам, но и тем же рысям, барсам, лисам и другим многочисленным стаям, смогли. И не столько, для того, чтобы противостоять, сколько, чтобы иметь возможность защищать свои интересы. Что-то мне подсказывает, последнее не очень нравится совету. Они бы предпочли, чтобы медвежьи рода, как и раньше, жили особняком и маленькими семьями. Тогда их легко можно было бы не только проигнорировать, но и потеснить. Вот только тесниться нам больше некуда.

– Мы не нарушаем наши традиции, – широко расставив ноги и сложив руки на груди, я уверенно посмотрел на старика, – мы, просто, создаем новые.

Недовольно поджав губы, бывший альфа рысей, вернулся назад к изучению лежащих перед ним документов. Все они бывшие и поэтому, в моих глазах жалкие. У медведей нет бывших. Мы не смещаем нашего главу только лишь из-за того, что состарившись, он потерял свою физическую силу и сноровку. Для нас это не самое важное умение. Главное, чтобы его ум оставался гибким и не лишился возможности находить наилучшее решение для жизненных задач рода. Мы, наоборот, особенно ценим мудрость, приобретенную с годами. Если бы мой дядя или кто-то из старшего поколения, согласился стать во главе рода, я бы сразу же отдал ему все полномочия. При этом даже речи не было бы о том, чтобы я кого-то из них вызвал на поединок.

– И не только традиции, – старый лис, перелистав несколько страниц, уделил особое внимание одной из них, после чего с одобрение посмотрел на меня. – Насколько я слышал, вы, в начале этого сезона, довольно успешно запустили два проекта с горнолыжными базами.

Последнее сообщение заставило меня напрячься. Мне, в принципе, не нравится, когда лезут в мои дела и, тем более, в дела моего рода. Совета они точно не касаются. При чем здесь горнолыжные проекты и их успешность к тому вопросу, ради которого мы собрались?

Старик в ожидании ответа, не сводил с меня вопросительного взгляда. Я же решил дать обтекаемый ответ.

– Рано судить об успешности, до того, как проекты окупились и начали приносить постоянный доход.

– Допустим, – лис не понял, или, точнее, сделал вид что не понял, моего нежелания обсуждать финансы моей семьи, продолжил допытываться. – А как обстоят дела с металлургическим заводом, построенным шесть лет назад и тем, на котором вы изготовляете бурильное оборудование и станки? Второй, если мне память не изменяет, вы запустили около четырех лет назад. Смотрю, ваша семья неожиданно, но довольно успешно развернула активную предпринимательскую деятельность.

С трудом сдерживая свое раздражение, я, пожав плечами, и на этот раз постарался ответить не только обтекаемо, но и как можно более безразличным голосом.

– Семья большая, вот и приходится крутиться, чтобы всех обеспечить.

– Как я понимаю, именно увеличение семьи способствовали тому, что вы решили расширить ваши территории? А ведь она у вас и так уже немаленькая. Уверены что сможете удержать?

Как на меня, это был риторический вопрос, поэтому отвечать на него не видел смысла. Сверля холодным взглядом членов совета, я и все никак не мог понять, к чему эти разговоры и что этим старым прохиндеям нужно. Следующий же вопрос, меня еще больше обескуражил.

– Кстати, насчет семьи. Говорят, вы неплохо повеселились в доме Совельева, в попытке заполучить себе одну из самок проживающую у рысей. И как она вам?

А Таисия-то им зачем понадобилась? То, что спрашивали именно о ней, я не сомневался. Что-то, чем дольше наш разговор длится, тем меньше он мне нравится. Теперь же, из-за неожиданной смены темы беседы, приходилось сдерживать не только раздражение, но и своего зверя. Так как последнему совершенно не понравилось, то, что посторонние самцы интересовались его парой. И даже тот факт, что они, в их-то почтенном возрасте, что-то смогут с ней сделать как мужчины, его не успокаивал.

В ожидании ответа, меня прожигали своими взглядами, все четверо стариков. Интересно, что еще эта девчонка наделала, что они ею заинтересовались? Хорошо, что я не дал ей позвонить, благодаря чему, так до сих пор никому и не известно где именно она прячется.

– Если вы знаете про ту вечеринку, то также должны знать, что самка сбежала, пока мы там кулаки чесали.

Усмехнувшись, я постарался полностью расслабиться. Врать членам совета нежелательно, они это могут почувствовать. Но ведь никто не запрещает недоговаривать.

– Неужели, вы ее после не догнали? Ни за что не поверю, что оборотень со столь выдающимися способностями, дал скрыться своей жертве. Тем более, что она полукровка без возможности оборачиваться, а это значит, самостоятельно и далеко уйти не могла.

Это меня что, на слабо пытаются взять или просто вывести из равновесия? Очень даже похоже на то. А вот зря они это делают. Единственная у кого это могло получиться, на данный момент далеко отсюда, лежит в моем доме, в моей же кровати. Зверь внутри меня довольно заворчал. Я же принялся втирать очки своим, не в меру любопытным, собеседникам.

– На тот момент, на территории рысей было множество оборотней, среди которых находились и медведи. Во всяком случае, парочку из них я точно встретил в лесу. О том, кто из них повелся на запах самки, а кто пришел изменить границы своих земель, сказать не могу. Но поверьте, на одну девчонки было более чем достаточно желающих и без меня.

– Хотите сказать, что не знаете, где она сейчас или с кем?

Мой ответ членов совета абсолютно не удовлетворил. Но более того, что уже сказал, говорить им все равно не собирался.

В то, что кто – то из семьи мог проболтаться, что Таисия на данный момент находится в нашем селении, я не поверю. Значит, эти, меня просто пытаются вывести на откровенный разговор или поймать на слове. Беспокойство за свою пару, требовано немедленно вернуться домой и проверить, как там девушка. Но я, в очередной раз, сдержал свой порыв к немедленным действиям. И это нормально было для меня. А вот то, что рядом с медведицей – полукровкой, я не мог похвастаться терпением, выдержкой и спокойствием, мне катастрофически не нравилось. Возможно, когда мой зверь удовлетворит свое желание с ней, станет полегче. Хотелось надеяться, что все именно так и будет. На данный же момент, я просто пожал плечами. Пусть думают, что хотят. Пока они будут думать, неплохо бы и самому задать им парочку вопросов.

– А мне вот интересно, откуда у рысей взялась никому не известная молодая самка медведя, да еще и готовая к спариванию? Зачем она им была нужна?

– Зачем девушка была нужна Совельеву, нам уже никогда не узнать. Вы же слышали, что с ним случилось?

Судя по ответу, не только я не желал делиться имеющейся у него информацией. Но, я решил не отступать.

– Конечно, он получил вызов и проиграл. Так что с самкой?

– Что заинтересовала? – бывший альфа волков, окинул меня ехидным прищуренным взглядом.

– Конечно. Вы же сами прекрасно знаете, насколько мало медведиц. А тут вдруг, появляется неизвестно откуда уже взрослая самка.

– Почему же неизвестно откуда? Очень даже известно. Ее отец был из семьи Петреску. Пошалил как-то парень с человеческой девушкой, и вскоре умер, так и не успев толком рассказать о своей самке. Ну а та, в свою очередь, умерла во время родов. Девчонку отправили в интернат. Там ее и встретил брат того самого Фролова, который загрыз Совельева. Этот парень так же погиб, оставив свою молодую жену беременной. Что-то не везет женщинам этого рода. Точнее, их мужчинам. Так что, мой вам совет, не связывайтесь вы с ней, а то мало ли.

Интересно, последнее это было пожелание, предупреждение или угроза? Ничего не сказав, я только хмыкнул, в ожидании продолжения.

– Вот Фролов, связался с этой самкой и чуть сам не умер, а еще подверг опасности свою пару и дочь. Хотя… вполне возможно, он этого и заслужил бы. Ведь Дмитрий отобрал у Таисии ребенка.

Услышав последнюю фразу, мне как-то сразу перехотелось усмехаться. Девушка, рассказывая о своей жизни, говорила то же самое. Правда, я ей тогда не поверил, сделав свои выводы. Сейчас же я начал в них сомневаться. Если у самки были причины мне врать, то совету-то зачем?

– Как отобрал?

– А вот так. Девушка полукровка, отец же ребенка был с сильными генами. Мальчик родился волком, да еще и с альфа-силой. Вот Фролов и решил воспитать себе приемника, отобрав ребенка у матери. А так как девушка выросла среди людей, то и не знала наших законов, чем волк и воспользовался. А ведь это несправедливо по отношению к несчастной молодой женщине.

Нахмурившись, я обдумывал все услышанное ранее и сейчас. А если и остальное, что мне рассказывала Таисия тоже правда? И тогда, в доме Совельева, она себя вела вызывающе, чтобы отвлечь внимание рыси и дать возможность сбежать человеческой женщине с ребенком, которых альфа удерживал насильно у себя. И делал он это, между прочим, с разрешения вот этих самых членов совета, которые сейчас сидят передо мной. Не мог же я настолько ошибиться? Или мог? Надо будет с девушкой еще раз поговорить. Вот только уточню еще некоторые моменты.

– Зачем Фролову понадобился племянник, если у него есть пара, которая может ему родить сына?

– Во-первых, – ответить мне решил старый волк, – на тот момент у него не было пары. Мало того, он думал, что у него ее никогда и не будет. Так как ранее уже ставил метку. И, кстати, его первая жена погибла вместе с его же родителями, после чего Фролов и принял на себя обязанности главы стаи. И умерли они все, при очень странных обстоятельствах, в его же доме.

– Во-вторых, – инициативу разговора перехватил второй член совета, барс, – его теперешняя пара – человек и еще под вопросом, сможет ли она родить достаточно сильного щенка, который позже сможет возглавить стаю. Так что ребенок Таисии ему, на данный момент, нужен. Будет ли он нужен ему, если родиться сын с альфа-силой – неизвестно. Так что ни у медведицы, ни у ее ребенка, судьба, можно сказать, незавидная.

– Вот только это же несправедливо, – к нашей увлекательной беседе присоединился старый волк. – Мы считаем нашим долгом защитить и мать, и ее дитя, как, впрочем, и любого другого оборотня. Вот только, девушка исчезла. Вполне возможно, что сам Фролов приложил к этому руку, а сейчас, в попытке отвести от себя подозрения, развел бурную деятельность по поискам самки. А возможно, ее все же кто-то спрятал. Хотелось бы на это надеяться.

– И если она все же жива, и сможет связаться с нами, то мы ей гарантируем защиту и безопасность, чтобы она могла дать показания против альфы волков. Только в этом случае мы сможем его наказать за самоуправство и вернуть ей сына.

Мне вот интересно, с чего вдруг такая заинтересованность в никому не известной ранее полукровке. У нее же нет ни силы, ни влияния, ни денег. Ранее члены совета в альтруизме и бескорыстной заботе о своих ближних замечены не были. Да, конечно, они поддерживают порядок в нашем сообществе, но скорее следят за межстайными отношениями, чем за отдельными оборотнями. Что же изменилось в этот раз? Не нравиться мне все это. Особенно мне это не нравиться, так как связано с моей самкой.

Закончил обвинительную речь последний член совета – лис. После чего, все четверо, выжидающе уставились на меня. Э-э-э, нет. Если они рассчитывают, что я им вот так сразу, преподнесу сведения о девушке и где она находится, то придется им ждать до второго пришествия. Ну или до того момента, пока я сам во всем этом не разберусь. Несмотря на то, что ввязываться в разборки между альфой волков и советом не хотелось, но выбора-то мне, по-хорошему, не оставили. Отдавать свою самку этим старым маразматикам, которые разрешили своему дружку удерживать в плену пару оборотня и издеваться над ребенком, я не собирался. И это все несмотря на все их благородные порывы и заверения. Но если с этой четверкой все более-менее понятно, то вот с Фроловым еще придется разбираться. Раньше наши с ним интересы как-то не сталкивались. И если он действительно отобрал ребенка у Таисии и удерживает мальчишку у себя против его желания, придется объяснить этой псине, что обижать детей и женщин – это последнее дело. А также, что на каждую силу, найдется свой крепкий кулак. Но сначала надо закончить здесь.

– Вы правы, за самоуправство надо наказывать. Поэтому, как только у меня появятся достоверные сведения обо всем, об этом, я вам обязательно их сообщу. А сейчас, я бы хотел узнать, что с моими новыми территориями.

Получив на руки необходимые документы о земельном переделе, я поспешил домой. Мне жизненно необходимо было поговорить с Таисией и услышать еще раз ее рассказ о своей жизни, желательно более подробный. От одной мысли, что я мог ошибиться в ней, на душе все пело. И пусть начало у нас сложилось не самым удачным образом, но дальше-то все может быть иначе.

Сойдя с трапа самолета, я первым делом поспешил в ювелирный магазин. Кольцо выбирать не имеет смысла, все равно не помню размера пальцев Таисии, а вот серьги вполне даже подойдут. Еще я заскочил в кондитерскую, накупив всевозможных пирожных так как помню с каким удовольствием она их ела. Ну и конечно же, цветы. А теперь можно ехать сначала разговаривать, а потом, если что, можно будет и помириться.

Только переступив порог своего дома, я уже понял, что-то не так. Вместо родных теплых объятий, меня встретил печальный взгляд матери.

– Что такое? Что-то произошло с Таисией?

– Ионел…

Я не дал ей договорить и, уронив на пол и букет, и коробку со сладостями, кинулся вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Девушки нигде не было, ни в моей спальне, ни в других комнатах. Я не чувствовал ее присутствия в доме. Разве что остаточный запах. Грудь сдавило от самого страшного предположения.

Нет. Я не готов это принять. Зарычав, со всей силы саданул кулаком по стене, в надежде, что физическая боль, хоть немного утихомирит то, что творилось в моей душе и душе зверя.

– Ионел…

Мама подошла сзади, обняв меня крепко.

– Где она? Где Таисия?

Мне с трудом удалось прорычать вразумительно вопросы, так как зверь рвался наружу.

– Уехала.

– Уехала? – я неверяще посмотрел на мать, облегченно выдохнув. Уехала, это не умерла. Главное, что живая. Меня понемногу начало отпускать. Того кто уехал, в отличие от того кто умер, всегда можно вернуть.

– Куда и с кем?

– Домой, с братом.

– С братом, говоришь, – почти мгновенно во мне проснулся охотничий инстинкт и довольная улыбка тут же растянула мои губы. Девчонка хочет поиграть? Хорошо, поиграем. Так даже интереснее. – Это который Драгож Петреску?

– Да, вроде бы, – растерянный взгляд матери скользил по моему довольному лицу.

– Мам, я уезжаю. Передай дяде Стефану, что пока меня нет, он за главного в семье. И да, я привез документы на новую территорию. Пусть разберет их. Если вдруг что, звоните.

Выскочив из дома, я тут же поспешил назад в аэропорт. Самолет на Польшу как раз вылетал через полтора часа и если поднажать, то вполне на него успею.

Первые неприятности начались еще в аэропорту Сату-Маре на территории Румынии. На свой рейс мы с Драгожем так и не успели. Нас арестовали. Точнее, арестовали брата по обвинению в похищении меня любимой. Да, да именно так. И сидели мы с ним в разных комнатках. Я в это время провела в более-менее комфортных условиях, попивая чай в компании полицейского и психолога, а вот Драгожу так не повезло. Он также не остался изнывать от одиночества, вот только чай или другие напитки ему не предложили. Да и полицейских составивших ему компанию было побольше, чем рядом со мной. И были они не столь приветливы. Зато действовали в границах жанра, уговаривая покаяться, сознавшись во всех грехах.

Позже, правда, извинялись. Но, поначалу, ни ему, ни мне не верили, что я нашлась и, вообще, меня никто не похищал, а я просто потерялась отбившись от группы туристов. А ведь как только мы сели в машину, брат сразу же позвонил семейному адвокату, попросив его забрать заявление о моей пропаже из полиции. Но и полицейский, и административный аппараты не так быстро действует как хотелось бы и я все еще числилась среди без вести пропавших.

Улететь мы смогли только на следующий день в полдень. Но опять же, не успели мы приземлиться во Львове, как все началось сначала. Если адвокат Петреску забрал заявление о моей пропаже из международного поиска, то вот Фролов еще нет. Нам так и не удалось с ним связаться. На Драгожа, в очередной раз за эти двое суток, надели наручники и увезли в какие-то местные казематы. Меня же отправили в ближайшую больницу. Ну да, несмотря на все старания Ивы, я все еще смотрелась замученной и жутко истощенной, плюс нервотрепка в Сату-Маре и перелет, забрали у меня последние силы, из-за чего выглядела я совсем уж неважно, а чувствовала себя еще хуже, чем выглядела, держась, можно сказать, из последних сил. Как говорят: в гроб краше кладут. Вот полиция и не нашла ничего лучше, чем отправить меня на обследование в больницу. Мало ли кто со мной что делал, раз я в таком плачевном состоянии. Ну да, если сравнивать то, что они увидели, с моей фотографией годовой давности, на которой я, цветущая и улыбающаяся выступаю на арене цирка, имеющееся в их базе данных, у любого бы закралось сомнение, по поводу моего здоровья и того, где меня держали на голодном пайке последний месяц, а то и дольше. Меня же сейчас можно смело отправлять к студентам, чтобы они на живом экспонате могли изучать строение скелета человека. Все имеющиеся у меня кости можно было рассмотреть и пересчитать невооруженным взглядом. Блин, надо срочно наедать мясцо, чтобы дворняги, смотря на меня, перестали истекать голодной слюной.

Еще в машине, мы с Драгожем придумали версию, которую будем озвучивать официальным лицам. Получалось, что вроде как я, отправившись с друзьями в поход в Карпаты, сначала свалилась в одно из ущелий, а выбравшись из него, заблудилась и не смогла найти дорогу назад в лагерь. После чего несколько недель бродила по горам, пока не вышла на одно Румынское поселение. Отсюда и истощение. Еды с собой у меня не было и приходилось питаться подножным кормом. Благо уже ягоды в лесу есть. Добрые люди, живущие на удаленном от многолюдных поселений хуторе, приютили меня и как только я стала себя более-менее хорошо себя чувствовать, отвезли в ближайший городок откуда я и смогла связаться с братом. Названия у того хутора не было, а городок назывался Турт. Если уж совсем прижмут, то вспомню что ухаживала за мной Иванка Станеску. Говорить об Ионеле, даже вскользь, не хотелось. Я и Драгожу о нем ничего не рассказала. По принципу: не видела, не помню, ничего не знаю.

Для близких у меня была почти такая же версия как и для официальных лиц. Убегала от Совельева и его прихвостней. Так испугалась, что обернулась. Зверь забрал весь контроль себе. Очнулась уже в доме Ивы. Вот и все. И никаких левых или правых мужиков. Про заявление о паре, вообще, молчу. Знать никого не знаю. Метки на мне нет? Нет. Значит и пары нет. Все.

Не знаю, поверил ли мне брат, но выпытывать ничего не стал. Вот и замечательно.

Сейчас же, лежа в отдельной комфортабельной палате, я ждала, когда придет кто-то от Фролова или он сам. Ведь, как только брата увели, я первым делом написала сообщение волку. Кто бы мне сказал еще несколько месяцев назад, что я обращусь за помощью к Дмитрию, а потом еще и начну напрашиваться к нему в гости, рассмеялась бы тому в лицо. И это в лучшем случае.

Поднявшись с кровати, я подошла к окну, за которым был прекрасный вид на ночной город, освещенный множеством ярких огней.

Люблю Львов. Он прекрасен и теплым летом, и снежной зимой. И омываемый весенними дождями, и утопающий в золотистой листве осенью. Его тихие старинные улочки навевают романтическое настроение. Прогуливаясь по ним, кажется что переносишься или на несколько столетий назад, или в волшебную сказку. В моем же случае, он навевает еще и грустные воспоминания о том, как мы по этим самым мощеным камнем улочкам, гуляли с Владом. Я его все время старалась затянуть в «Дом легенд» на Староеврейской улице, а он меня в «Кривую липу». Очень уж нравилась Владу атмосфера в том кафе, а еще отбивные и арт-хаус фильмы которые показывали по понедельникам. Последние я не очень любила, так как они шли на языке оригинала, чаще всего на английском. Да, там всегда были субтитры, но это уже не то. Зато теперь я, всегда когда выпадает такая возможность, сама посещаю любимое кафе мужа и просто сижу там в одиночестве, вспоминая как нам было хорошо.

Услышав шум в коридоре, я быстро вытерла предательские слезы, так не вовремя набежавшие на глаза и обернулась к двери, в ожидании позднего посетителя. Но дверь все не открывалась и не открывалась, хотя я прекрасно слышала за ней, как голос Фролова, так и каких-то незнакомых мне личностей. Не выдержав, решила сама посмотреть, что там такое происходит.

Выглянув в коридор, я в недоумении уставилась на злющего альфу волков которого уверенно оттесняла от моей палаты группа неизвестных мне оборотней. Нет, никакой драки или махания кулаками не было, просто, двое мужчин в камуфляже, вежливо взяв Дмитрия под локти, просили его отойти в сторону, а за ними стояло еще двое с оружием наперевес.

– Что здесь происходит?

Вопрос я задала стоящему недалеко от моей двери главврачу больницы, но ответил не он, а пожилой неизвестный мне оборотень, пытающийся изобразить на своем лице приветливую и доброю улыбку. Эта улыбка напрягла меня сильнее, чем любой оскал, так как непонятно, что она скрывает и несет за собой. Пока я, нахмурившись, изучала старика, последний подошел ко мне, поинтересовавшись.

– Бортнич Таисия Петровна?

Скрывать очевидный факт смысла не было. Поэтому, бросив растерянный взгляд на Дмитрия, которого удерживали в стороне четверо стражей порядка, я кивнула головой, подтверждая, что да, это я.

– А вы кто?

– Добрый вечер, рад видеть вас живой и относительно здоровой. Я представитель совета старейшин. Мое имя Осипов Николай Васильевич. Мы бы хотели вас перевести в более комфортабельное и безопасное место, чем эта больница, и там уже поговорить обо всем случившемся.

– О чем именно?

Я, по-прежнему, не понимала, что здесь происходит. Но сам факт того, что мной, вдруг, заинтересовались старейшины, мне абсолютно не нравился.

– О вашем сыне. Или о вашем похищении, – я испуганно посмотрела на старика. Неужели он как-то связан со Станеску? Иначе к чему эти разговоры?

– Не переживайте. Вас больше никто не посмеет обидеть. Все будет хорошо. Совет вам организует охрану и надлежавший уход, чтобы вы ни в чем не нуждались и восстанавливались как можно быстрее.

Чем больше говорил представитель совета, тем больше я нервничала. Не хочу ни с кем никуда ехать. Точнее, ни с кем кроме Фролова. И вообще, я к сыну хочу. Вот только как отделаться от неожиданной, непонятно откуда взявшейся защиты. Понимая, что с советом ругаться нельзя, я постаралась как можно мягче завуалировать свой отказ от помощи.

– Большое спасибо за защиту, но меня никто не похищал. Я просто заблудилась в горах. А для того чтобы быстрее восстановить силы, мне достаточно как можно больше отдыхать и хорошо питаться. Именно для этого я и еду в гости к своему деверю.

– Вы имеете в виду Фролова?

Старик больше не улыбался. Его прищуренный взгляд был холоден и неприятен, настолько, что несмотря на летнюю теплую погоду, казалось, мороз пробирает до костей. Я бросаю еще один испуганный взгляд в сторону волка, вот только он мне сейчас вряд ли чем-то поможет.

– Да.

– Я не думаю, что хорошей идеей будет ехать в логово к тому, кто держит в заложниках вашего ребенка.

– В каких заложниках? Что за бред? Фролов присматривает за племянником, так как сын у меня родился волком с альфа-силой. Я не могу дать ему надлежащих для полноценной жизни навыков.

Рядом с Осиповым появилась пожилая женщина в белом халате, тоже оборотень. Обычных людей здесь на было. Это был отдельный этаж, для таких как я. Искоса посматривая на меня, она что-то зашептала на ухо старику. Как только женщина удалилась, старик продолжил.

– Говорите, не держит в заложниках. Допустим. А скажите как мне Тасенька… вы же не против, что я вас так называю? Все же я вас намного старше. Ну так, расскажите как мне, как часто вы с сыном куда-нибудь ездили и ездили ли вообще?

Услышав вопрос, я растерянно посмотрела на Фролова. Дмитрий никогда моего сына не выпускал с территории своей стаи. И то, что не так давно случилось с его дочерью, показывает, насколько он был прав в своей параноидальной осторожности. Но как это преподнести Осипову, я не знала? Старик тем временем продолжил задавать неприятные вопросы.

– Знаете, а я бы еще, пожалуй, послушал историю, про то, почему Фролов вас искал по всей стране.

Ну, хоть в этот раз я могла ответить.

– Я потерялась…

Но Осипов не дал мне и двух слов сказать.

– Нет, нет, Тасенька. Я имел в виду не то, что произошло не столь давно. С этим мы и сами не только разберемся, но и накажем всех виновных, мне хотелось услышать рассказ о ваших злоключениях во время беременности.

Я бросаю очередной растерянный взгляд на Дмитрия. Сейчас он уже стоит спокойно, всунув руки в карманы. И только его пристальный взгляд направленный на представителя совета, говорил о том, в каком волк бешенстве. Как я понимаю, у Фролова пошла крупная игра с советом и я могу стать в ней разменной монетой. И если Дмитрий меня еще может пожалеть, то вот его оппоненты не будут считаться ни с моими желаниями, ни с моими чувствами, ни со мной. Меня хотят использовать, чтобы поставить на место зарвавшегося альфу. Все слова про защиту, охрану и помощь – фикция. Обычная ширма – за которой собирается спрятать свои темные делишки совет. То, что волк им не спустит с рук решения принятого в отношении его пары и Совельева, я не сомневалась. Как и в том, что он будет мстить всем, кого посчитает виновным в случившемся. Но что делать мне, маленькой полукровке, чтобы выжить и не дать меня растоптать сильным мира сего? Фролов, конечно же, попытается мне помочь, я в этом не сомневаюсь, вот только сейчас я для него несу опасность. Ведь все то, что я знаю, можно так перекрутить, что Дмитрию вовек не отмыться. А при выборе между мной и безопасностью своей семьи, я точно знала что волк выберет. И такой выбор сделал бы любой оборотень.

– Тасенька, вы ведь хотите забрать сына, и жить с ним в какой-нибудь тихом и спокойном месте, на берегу моря, вдвоем? Я же знаю как медведицы относятся к своим детям и поэтому ни за что не поверю, что вы могли оставить ребенка в чужом доме без давления, шантажа, угроз и принуждения.

– Мой сын живет в доме своего отца.

Я старалась казаться спокойной и не позволять собой манипулировать. И, пока, это у меня получалось. Вот только я не уверена, что меня на долго хватит.

– Вы правы Тасенька, вы, конечно же, правы. Но неужели в доме матери ему жилось бы хуже? Тем более, что там бы он был с вами, а не страдал бы от одиночества в доме погибшего отца, с дядей, у которого, между прочим, уже есть своя семья.

Каждое слово Осипова все сильнее заставляло кровоточить старые раны в моем сердце. Ведь сколько раз я мечтала о том, чтобы забрать своего мальчика и жить с ним вдвоем. Обнимать его каждый день утром, днем и вечером. Баловать. Смотреть как он растет, рассказывать ему на ночь сказки, читать с ним книги. И не переживать, что завтра ему опять придется отстаивать свое место в стае, доказывая, что он достоин унаследовать ее и занимать наивысшее место в местной иерархии. А если у Оли родиться сын также с альфа-силой. Кому тогда Дмитрий передаст стаю? Сильнейшему или…? Нет, Фролов никогда не сделает ничего плохого Владу. Но как же тоскливо и тяжело на сердце от осознания, что еще долго я буду только время от времени появляться в жизни сына. Рядом со мной ему не вырасти полноценным волком и сильным альфой. Хорошо, что я это поняла пусть и не сразу, но до того как наделала глупостей и испортила своему мальчику жизнь. Вот только все равно непонятно, что мне делать сейчас.

– Неужели я ошибся и сын вам не нужен? Возможно, в вас больше от человека, чем от медведицы, поэтому вы, Тасенька, предпочитаете, освободившись от материнских обязанностей, вести свободный образ жизни. А ведь мы можем заставить Дмитрия вам вернуть ребенка.