Текст книги "Подружка невесты или... ветеринара вызывали? (СИ)"
Автор книги: Эйвери Блесс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)
48
Звала я одного, а явились другие. Не спеша из-за деревьев, к чему-то принюхиваясь, вышло четыре динозавра немногим выше трех метров в высоту, а вот в длину они были метров восемь, никак не меньше. Несмотря на то, что я сидела неподвижно, именно в мою сторону были обращены их морды. Вот четверка повела носами еще раз принюхиваясь, после чего они все вместе довольно и утробно зарычали. Да, они нашли то, что так вкусно пахло кровью.
Я не стала ждать, что будет дальше, и тут же отдала приказ компсогнатам атаковать. Я видела, что малышам страшно и они лучше бы сбежали, чем безуспешно бросались бы на столь опасного противника, но только так я могла отвлечь дальних родственников тираннозавров от себя и истекающего кровью Тулэрона. Альбертозавры, в свое время, считались одними из самых кровожадных хищников на Земле. И не только из-за сильных челюстей и острых зубов, но еще и потому, что охотились они стаями. Лучше бы сюда притащился настоящий тираннозавр. Почему? Так того гиганта мы бы не заинтересовали, так как были бы ему на один зуб. Не то, чтобы моя тощая тушка могла насытить эту великолепную четверку, но, поковыряться в зубах моими косточками они смогут.
От напряжения, с которым я опять и опять отдавала приказ атаковать альбертозавров, из моего носа пошла кровь. Вытирая ее рукавом своей, некогда светло-салатового цвета, рубашки, я понимала, что мое время уходит со скоростью вытекающей сквозь решето воды. Но мне была дорога каждая дополнительная секунда прожитой жизни. Вот только жаль, что этих секунд с каждым мгновением осталось все меньше и меньше.
На то, чтобы справиться с теми компсогнатами которые подчинились моему приказу, большим хищникам понадобилось чуть больше пяти минут. И вот уже четыре рептилии, повернувшись в мою сторону, недовольно рыкнув, сделали шаг вперед, потом второй.
– Стоять!
Мой голос сорвался на тонкий писк. Сказывались усталость и нервное напряжение. А еще вернулся страх. Все это привело к тому, что мои приказы не подействовали на доисторических ящеров. Я попыталась собраться с мыслями и опять успокоиться, но разинутые огромные пасти полные острых зубов никак этому не способствовали. А эти еще и как специально, нет чтобы сразу напасть и покончить с этим делом, наоборот, растягивали удовольствие, чем дальше, тем медленнее приближаясь, а под конец совсем остановились, буквально в метре.
Нет ничего хуже, чем ожидание неотвратимой смерти. Ты ждешь болезненного конца, а он все не приходит и не приходит. Не выдержав я, свернувшись калачиком, сжалась, зажмурив со всей силы глаза и закрыв руками уши. Мне так и хотелось крикнуть "да сожрите вы уже меня и не мучайте".
Вот только наконец-то почувствовав прикосновение, я этому никак не обрадовалась, а, громко взвизгнув, принялась отбиваться. Нет, просто так не сдамся. В горле застряну, чтобы хоть так подавились мной. Не хочу, не хочу умирать.
– Нет! Нет! Нет!
Чем больше я дергалась, тем сильнее меня сжимали в тисках, обхватывая и удерживая на месте. Я ничего не соображала и не видела от страха. В глазах было темно, или то я их просто не открывала, боясь увидеть происходящее вокруг? Я чувствовала, что меня трясут как тряпичную куклу, вот только, почему-то боли не было. А я все не могла остановиться и визжала как сумасшедшая, пытаясь если не отбиться, то хотя бы оглушить и дезориентировать своего противника.
И вот мои вопли все же были прерваны, но совершенно не так, как я ожидала. Мой рот накрыли мягкие, требовательные губы, усмиряя и заставляя таким образом замолчать. Меня целовали, напористо и страстно. Вот только динозавры не целуются. Или я чего-то о них не знаю? Замерев, я резко распахнула глаза. Это был не динозавр. От облегчения из моих глаз хлынули слезы.
Как только я перестала дергаться мужская хватка ослабла. Не удержавшись, в порыве благодарности, облегчения, счастья и кучи других эмоций, тут же обвила шею Берозая руками, ответив на поцелуй с не меньшей страстью и напором, чем целовали меня. Он пришел! Он все же пришел и спас меня! Как же я его ждала. Я даже сама себе не признавалась, как ждала его, надеясь до последнего, что он не оставит и успеет.
Меня подхватили на руки и понесли к стоящему невдалеке аэрокару и только когда занесли в аппарат, я очнулась и, прервав поцелуй, испуганно посмотрела в ту сторону, где еще мгновение назад собиралась умереть.
– Там Тулэрон. Он потерял много крови.
– Ему уже оказывают необходимую помощь.
В подтверждение слов Кемдигина, от земли оторвался стоящий рядом кар, быстро унося моего друга в ближайшее селение.
– Он же выживет?
Задавая вопрос, я со страхом посмотрела в глаза Берозая.
– Да. Он в тяжелом состоянии, но мы успели вовремя. Еще немного и его было бы уже не спасти. Но теперь уже все будет хорошо. Ты молодец.
Говоря все это адикари, хотел посадить меня в кресло и пристегнуть ремнями безопасности, вот только от одной мысли, что останусь одна, пусть и не надолго, меня начала потряхивать от страха. Вцепившись мертвой хваткой в одежду мужчины, я плача умоляюще зашептала:
– Пожалуйста, пожалуйста.
Не знаю, что именно просила. И, вроде бы, где-то на задворках сознания я понимала иррациональность своего поведения, но ничего поделать с собой не могла. Остаться сейчас одной, для меня было выше моих сил. Впрочем, как и перестать плакать.
Берозай меня не оставил, а наоборот, крепче сжав в своих объятиях, сел со мной на руках в кресло. Пока мы летели домой, он поглаживал меня по спине, успокаивая ласковыми словами. Я же, обхватив его двумя руками, вжималась со всей силы в мужское тело, находя в этом свое спасение и успокоение.
Все также не выпуская из рук, Кемдигин отнес меня в наш дом, а после и в душ, где, сняв грязную одежду, стал намыливать. В его действиях не было сексуального подтекста. Он просто знал, что сама я не справлюсь и даже в доме, откажусь остаться одна. Все же в эмпатии есть и свои плюсы. Тебя понимают без лишних слов и объяснений.
Стоя под теплыми струями воды, я почувствовала, что меня понемногу стало отпускать. В голове пульсировала только одна мысль: "Я это сделала. Я дождалась помощи. Я выжила". И когда окончательно осознала то, что произошло, повернулась лицом к стоящему возле меня мужчине, внимательно посмотрев ему в глаза.
Берозай сосредоточенно смывал остатки пены с моего тела, при этом сам он, в отличие от меня, по-прежнему оставался в одежде. Последняя, мокрая прилипла к нему, жутко возбуждая. Даже понимание того, что это просто реакция моего тела на стресс, никак не остановило меня.
– Ты успел. Ты спас меня.
Замерев, Кемдигин внимательно посмотрел мне в глаза. Уверенна, он почувствовал мое возбуждение и направление моих мыслей.
– Даша, ты завтра об этом можешь пожалеть.
Наклонив голову набок и чуть прикусов нижнюю губу, из-за чего взгляд мужчины опустился с моих глаз чуть ниже, я вплотную приблизилась к своему спасителю.
– Лучше пожалеть о том, что сделал, чем о том, что даже не попробовал.
Говоря это, я подняла руки и стала медленно расстегивать рубашку. Мне не хотелось торопиться. Я получало удовольствие от тягучести своих движений и того, что рождалось у меня внутри.
На секунду, мои руки прижали к твердой, мужской груди, тихо проговорив.
– Я не смогу остановиться.
– А я и не прошу об этом.
Взгляд Берозая вновь вернулся к моим глазам. Сейчас на лице адикари не было той сосредоточенности, что я видела всего минуту назад. Его глаза горели огнем желания, из-за чего, внутри меня все вспыхнула ответным пламенем. Теперь, даже если бы я захотела, не смогла бы отступить. Но несмотря на все это, меня еще раз попытались образумить и остановить.
– Даша, назад дороги не будет. Я не отпущу.
Потянув мокрую рубашку вниз, я прижалась всем телом к мужской груди и это было последнее мое осознанное движение. А дальше… дальше была ночь страсти и фейерверков, когда ты даришь и с процентами получаешь назад. Когда ты умираешь и возрождаешься сверхновой. Когда отдаешь всю себя без от остатка и понимаешь, что это правильно и так и должно быть, потому что тот кто рядом с тобой, поступает так же.
49
Проснулась я отдохнувшая и в великолепном настроении. Вот что с женщиной делает ночь полная любви и ласки. Особенно это дело благотворно влияет на душевное состояние, если до этого был большой перерыв с этим мероприятием.
Потянувшись, я вскочила с кровати и, распахнув окно, с удовольствием вдохнула свежий морской воздух. Как же прекрасна жизнь!
Не знаю сколько бы я так простояла, наслаждаясь видом из окна, если бы мой желудок, голодным спазмом не напомнил, что ему надо что-то посущественнее духовной пищи в виде прекрасного заката.
Ого. Это сколько же я провалялась в кровати? Почти сутки? Сильна, ты Даша, давить на сон. Очередной болезненный спазм поторопил меня в сторону, сначала ванной комнаты, а после и кухни.
Замерев перед комбайном, я задумалась, на сколько персон программировать ужин. Дома ли Берозай? То что в спальне его не оказалось, когда я проснулась, меня не удивило. Кемдигин мужчина занятый, так что вряд ли он может себе позволить сутки напролет в кровати валяться. Я уже было подумала пойти в кабинет к адикари, проверить, там ли он и если нет, то сделать вызов по коммуникатору, но тот, кто сейчас занимал мои мысли, сам появился в дверном проеме. Подняв на Берозая радостный взгляд, непроизвольно отметила, что сам мужчина смотрит на меня как-то неуверенно, в ожидании чего-то. Интересно чего именно? Неприятностей? Истерики? Обвинений? Жалоб? А вот и не дождется.
Приветливо улыбнувшись, я непринужденно поинтересовалась.
– Ужинать будешь?
– Да.
– Хочешь чего-то особенного?
– Все равно.
Ну вот и отлично. Несмотря на то, что ответ звучал не совсем так, как я ожидала, мое настроение это не испортило. Радостно напевая себе под нос незамысловатую песенку и пританцовывая под нее, быстро загрузив программу, тут же принялась готовить кофе, спиной ощущая на себе напряженный взгляд мужчины.
– Даш, ты как себя чувствуешь?
– Отлично, а что?
Обернувшись, увидела как Берозай, запустив пальцы в свою шевелюру, одним движением взъерошил волосы. Это меня насторожило.
– Что-то произошло? – в мою голову пришло самое худшее предположение. – Тулэрон…
Договорить я не смогла. От мысли о том, что парня все же не удалось спасти, мне сразу как-то нехорошо стало и я тут же опустилась на ближайший стул. Ноги, вмиг став ватными, отказывались меня держать.
– Нет, нет, с ним все в порядке. Через сутки его выпустят из медкапсулы.
Услышав хорошую новость, я прожгла Кемдигина недовольным, обвиняющим взглядом. Ну вот зачем меня так пугать? Уже хотела было высказаться все, что думаю по этому поводу, но услышав шипение и запах горелого кофе сбежавшего на варочную поверхность, тут же бросилась к плите, недовольно сопя и тихо ругаясь.
– Давай помогу.
Отрицательно качнув головой, кивнула Берозаю на мигнувший огонек на кухонном комбайне. Пока мужчина накрывал на стол и расставлял тарелки, сварила нам новую порцию бодрящего напитка. Что-то мне подсказывает, что впереди нас ждет не самый легкий и приятный разговор.
Не сговариваясь, мы решили все же поужинать спокойно, не затрагивая серьезных тем. А если быть совсем уж честной, то ели мы молча. Из-за возникшего между нами напряжения, с каждой минутой мое, еще несколько минут назад отличное настроение, отступало, уходя в так называемый закат и отдавая пальму первенства настороженности.
Адикари, на протяжении всего ужина, смотрел задумчиво в окно, за что я ему была благодарна. Сама же не могла удержаться и, время от времени, посматривала с тревогой в его сторону. То, что у моего, вроде как, жениха, судя по его хмурому лицу и не самому веселому настроению, появились новые проблемы и, скорее всего, из-за меня, я не сомневалась. Ну что же, по-видимому, мне сейчас придется каяться во всех грехах и извиняться.
Не люблю я тянуть кота за хвост. Лучше сразу во всем разобраться, а после, уже спокойно заниматься своими делами. Поэтому, закончив пить кофе, я с сожалением отставила чашку в сторону, решительно произнеся.
– Спрашивай.
Не знаю как и откуда, но я точно знала и готова была с кем угодно поспорить при этом на любую сумму, по поводу того, что сидящий напротив меня мужчина, горит желанием учинить мне небольшой допрос вперемежку с разносом, отчитать меня, я бы даже сказала поругать, а еще, что он злится, но при этом обеспокоен и хочет защитить. Неужели, за эти несколько дней нашего плотного общения, я так хорошо выучила Кемдигина? Или то я принимаю желаемое, за действительное?
Положа руку на сердце, я не мисс гениальность и не очень хорошо разбираюсь в людях. Именно поэтому у меня довольно небольшой круг тех, кому я доверяю и с кем общаюсь. И именно поэтому предпочитаю проводить время с животными. Они честнее. Не обманывают, не предают и не притворяются. Если ты им нравишься, они тебя подпускают к себе, не нравишься – рычат или как-то иначе показывают свое недовольство. С людьми же все намного сложнее. Вот поэтому меня и удивили те внутренние ощущения, что переполняли меня сейчас. Но об этом я решила подумать позже. Когда останусь одна. Сейчас же мне предстояло выслушивать вопросы, а после отвечать на них. Врать или юлить, я не собиралась. Зачем? Вину за свои действия и порывы чувствовала и готова была за них понести наказание. Хотя, по-хорошему, я уже была более чем наказана. Жизнь мне преподала такой урок, который надолго запомнится. Его, даже если захочу, уже никогда не забуду.
– Что вы делали на территории диких?
– Мы с Роном нашли причину гибели яиц склишей.
Когда я произнесла короткое имя молодого врача, то почувствовала, как у меня в груди заворочался неприятный комок раздражения и чего-то еще. Какого-то недовольства, я бы даже сказала мгновенно вспыхнувшей и подавленной злости, но эти необычные ощущения прошли так же быстро, как и появились, не оставив после себя и следа. Посмотрев на сидящего напротив меня Берозая, я непонимающе нахмурилась. И что это было? Не найдя ответа на спокойном, даже сказала бы отрешенном, лице Кемдигина, я медленно продолжила рассказ.
– Чтобы проверить версию, которая у нас появилась, нам необходимо было слетать в гнездо к Артешу, и переговорить с Улиш, а также с другими его обитателями. Тогда бы я смогла сделать окончательный вывод о причине случившегося и сразу же начать лечение.
Кивнув головой, что принимает мой ответ, адикари, вместо того, чтобы расслабиться, наоборот, еще больше напрягся и эмоционально отдалился от меня. Я не понимала его поведения. Честно говоря, после прошлой ночи, уже и не думала, что еще увижу его таким отстраненно холодным по отношению ко мне, особенно, когда мы с ним находимся наедине. Непонимающе посмотрев на мужчину, я стала ждать следующих вопросов.
– Почему не дождалась меня? Я же просил не покидать дом.
В голосе Берозая проскользнули упрек и обида. Ну что же, он прав. Просил.
– Мы с тобой уже несколько раз летали в гнездо. Никаких проблем и сложностей это не вызывало. Находится оно недалеко. Мне всего-то и надо было, что поговорить с его обитателями. Заняла бы эта поездка два, максимум три часа. Но на тот момент ты был занят. Вот я Рона и попросила меня свозить, – когда опять произнесла имя своего напарника по исследованию, новая волна злости и раздражения, прокатилась в душе. Да что же это такое? Взяв в руки чашку из-под кофе и увидев, что она пустая, я встала сделать себе новую порцию напитка, одновременно с этим продолжая рассказ. – Я не собиралась от тебя ничего скрывать и рассказала бы все за ужином. Да, признаю, была неправа. Надо было остаться дома и полететь на следующий день с тобой. Но на тот момент, я не видела смысла терять время или отрывать тебя от дел. Зато, если бы у меня все получилось, уже к утру была бы готова программа по лечению и мы сразу же приступили бы к помощи склишам. Я же тебе по этому поводу оставила сообщение на планшете. Ты его прослушал?
Вместо того, чтобы ответить, Кемдигин задал следующий вопрос. И мне совершенно не понравилось, каким тоном это было сделано.
– Ну и как, поговорили?
Я понимала, что виновата, поэтому и постараюсь подавить недовольство и возмущение возникшие в моей душе от услышанной интонации. Но ответ все равно получился грубее, чем мне хотелось.
– Ты прекрасно знаешь, что мы не добрались до гнезда.
Обернувшись, я с недоумением посмотрела в замораживающие меня холодом глаза мужчины сидящего за столом. В этом момент у меня вдруг мелькнула мысль, а не приснилась ли мне прошлая ночь? Возможно, ничего не было и это просто мой уставший от стресса мозг так со мной пошутил?
– Это-то я знаю, а вот почему вы оказались вдвоем на территории диких, ты мне так до сих пор и не рассказала.
Сейчас передо мной сидел тот самый адикари, который когда-то шантажом заставил меня подписать договор о безопасности и конфиденциальности. Оттого, кто меня целовал вчера, в нем не было ни капли. А вдруг это два брата близнеца, злой и заботливый? Или и того хуже, у Берозая раздвоение личности? Или, что для меня гораздо унизительнее, вчера мой, так называемый, жених взял то, что ему предлагали, чтобы, так сказать, не обидеть. От последней мысли волна стыда и обиды прокатилась цунами по моей душе принося боль. Я же понимаю, что нет никакого брата близнеца, да и с психикой у Кемдигина все в порядке. А это может значит только одно. М-да, докатилась ты Степаненко, до того, что мужики с тобой сексом из жалости занимаются. Мои глаза защипало от набежавших слез. Ну уж нет. Хватит, один раз пожалел, больше не надо.
Отвернувшись и беря себя в руки, я посмотрела на первые звезды появившиеся в ночном небе. Прохладный морской приз легким порывом ветра проскользнувший в распахнутое окно напротив которого я стаяла, заставил меня поежиться и обхватить себя руками. Неужели так резко похолодало? Мне захотелось уйти к себе, но сначала необходимо было закончить этот разговор. Не хочу к нему возвращаться.
– Мы не собирались лететь на территорию диких. Но увидев слабый сигнал бедствия на радаре, поспешили на помощь.
– Сигнал бедствия?
Я проигнорировала нотки удивления в голосе адикари и просто продолжила рассказ.
– Вскоре мы нашли в лесу легкий городской аэрокар. Рядом никого не оказалось. Энергетические кристаллы аппарата были пусты. Понимая, что самостоятельно найти тех несчастных, что умудрились так далеко улететь от селения, у нас не получиться, мы решили возвращаться назад и вызывать помощь. Вот только оказалось, что и наш запас энергии так же обнулился. При этом Рон утверждал, что перед поездкой заряд был полный.
– Почему же тогда вы сами не вызвали помощь?
Горькая усмешка исказила мои губы. Слушая саму себя, я понимала, насколько со стороны все звучит неправдоподобно. Хорошо хоть проверить мои слова можно.
– Потому что связь оказалась сломана. Не работал коммуникатор на аэрокаре, – не удержавшись, я все же обернулась, вопросительно посмотрев на Кемдигина. – Ты что же, еще не получил полный отчет о случившемся?
– Получил, но хочу услышать твою версию.
– А что еще тут слушать. Выбора у нас не было. Понимая, что искать нас начнут, в лучшем случае, ближе к вечеру, мы решили самостоятельно добираться до защитного периметра. Но как ты уже знаешь, это у нас не очень хорошо получилось. Так что спасибо, за то, что так вовремя появился и спас.
Я еще раз посмотрела в глаза сидящего за кухонным столом мужчины. И в этот момент, в его взгляде что-то дрогнуло. Или то мне просто показалось, так как не хочется себя считать полной дурой? Вновь отвернувшись к окну, я погрузилась в воспоминания.
– Я же тогда думала, что все, это конец и нет никакого шанса спастись, – как бы я ни держалась, но почувствовав, как теплая слезинка покатилась по щеке, с трудом удержалась оттого, чтобы не всхлипнуть. Не хочу, чтобы меня опять жалели. Не он и не сейчас. Пожалеть себя я смогу и сама, когда останусь одна в комнате. Вот тогда уткнусь в подушку и буду реветь себе на здоровье, а сейчас нельзя. Быстро стерев выступившие на глазах слезы, я тряхнула головой, прогоняя из нее ненужные эмоции. – И тут ты появился. Кстати, я так и не поняла, куда динозавры-то делись?
– Я приказал им уходить.
– Хорошо. Не хотелось бы, чтобы еще и они пострадали от моей глупости и самонадеянности.
Не желая больше продолжать этот разговор, я направилась на выход из кухни. Все что знала, уже рассказала, а это значит, делать мне здесь больше нечего. Когда молодой врач очнется, он дополнит мои показания теми деталями, которые я упустила.
Вот только, чтобы я не чувствовала и какие бы желания меня ни одолевали, а уйти не выполнив свои обязательства, не могла. Поэтому, замерев в дверном проеме, все же с некоей долей нежелания и сожаления обернулась к Кемдигину.
– Я сейчас сброшу вам, – да, именно вам. Я хотела вновь отдалиться от этого мужчины, поставив между нами непреодолимую преграду. Судя по всему, то что случилось вчера, было моей большой ошибкой. Пусть и приятной, но повторяться и напрашиваться, принуждая мужчину к чему-либо, больше не хотелось, – на планшет результаты исследований и выводы сделанные мной и доктором Залрухи. Как бы там ни было, а проблему склишей необходимо решить и как можно быстрее. А для этого, желательно в ближайшее же время, слетать в гнездо к старейшине Артешу. И лучше это дело не откладывать в дальний ящик. Если это возможно, то будет лучше, если я смогу переговорить с обитателями гнезда завтра же.
Закончив свою речь, уже хотела было вернуться к себе в комнату, но меня остановило брошенное хмурым адикаре:
– Не сможешь.
Я непонимающе посмотрела на мужчину, раздраженно переспросив.
– Почему?
– Потому что ты сейчас находишься под домашним арестом.
– Что? – моему возмущению не было пределов. – За что?
Кемдигин несколько секунд изучающе смотрел на меня. Но вот неожиданно он расслабился из-за чего с него спала маска холодной отчужденности. Я тут же увидела, насколько он устал, а еще почувствовала какую-то горечь, сожаление и обреченность.
Судя по всему, кто-то очень сожалеет о случившемся и о том, что связался со мной. И его вполне можно было понять. В этот момент, Берозай опять взлохматил свою шевелюру, после чего, решительно посмотрев на меня, произнес.
– Кроме вашего аэрокара, других средств передвижения обнаружено в лесу не было, так же как и других людей. Ваш же аппарат был в рабочем состоянии и с полным зарядом.
От услышанного у меня отвисла челюсть.
– Как это заряжен и в рабочем состоянии?
– А вот так? Именно поэтому, ты и арестована. Мало того, теперь я, как тот кто отвечал за твои действия, отстранен от этого дела, да и от многих других. И только моя репутация, а также давние и хорошие отношения с судьей Соулом, спасли тебя от изолятора предварительного заключения, а меня от снятия с занимаемой должности адикари. Но свой голос в совете, до полного разбирательства, я потерял.
Я неверяще смотрела на сидящего передо мной Берозая и не находила слов. Но, кое-что вспомнив, тут же сообщила об этом Кемдинигу.
– Постой, я так и не поняла, в чем меня обвиняют? Ведь о нашей с Роном поездке, парень сообщил, этому вашему судье Соулу. Мы не прятались и ничего не нарушали. Все было в рамках ваших правил.
– Именно из-за того, что от вас не было никаких сообщений и отсутствовала с вашим каром связь, а также то, что в гнезде вы так и не появились, заседание совета было прервано судьей и, в чрезвычайном порядке, им же была собрана группа для поиска. Но как ты уже понимаешь, вдоль заявленного Залрухи маршрута ваши следы не были найдены. После же всех тех обвинений, прозвучавших в твою сторону, очередное происшествие оставить без последствий не могли. Тем более, как ты сама видишь, твои слова очень сильно отличаются оттого, что мы обнаружили в лесу.
Я растерянно посмотрела на поднявшегося и сделавшего в мою сторону несколько шагов мужчину. Не контролируя себя, автоматически отступила вглубь дома. Это что же получается, их совет на меня хочет повесить всех местных собак? Или, точнее, динозавров? Нет. Так дело не пойдет.
– Думаю, когда мой спутник очнется, он сможет подтвердить мои слова, раз мне никто не верит.
– Я знаю, что ты говоришь правду. Чувствую это. И обязательно во всем разберусь.
Давая свои обещания ставшим неожиданно мягким голосом, адикари быстро преодолел разделяющее нас расстояние и поднял руку, чтобы провести ею по моей лицу, но я вновь отшатнулась, мысленно прося не трогать меня. Я не понимаю ни его, ни всего того, что происходит, как вообще, так и между нами. Он что, действительно подумал, что я замешана в каких-то шпионских играх? Я же ему уже говорила, что ничего про это не знаю. Теперь мне стала понятна его холодность. От разочарования на душе стало горько и противно. Что-либо доказывать мне не хотелось. Пусть верит во что хочет. Обхватив себя руками, я отвела взгляд в сторону. Не хочу на него смотреть, да и знать его не хочу. Не нужен мне такой мужчина. Буду считать эту ночь моей платой за спасение. Приняв решение, я сделала еще один шаг назад.
– Даша, не надо. Не закрывайся от меня. Ты мне нужна. Обещаю, я во всем разберусь и тогда все измениться.
Ну да, в этом разберешься, а потом меня опять в чем-то обвинят и снова будешь разбираться. Я же здесь чужая и, с моим счастьем, всегда буду попадать в неприятности. Оно мне надо? Вот и я о том, же. Посмотрев на хмурого Берозая, вместо того чтобы возмутиться, только отстраненно поинтересовалась.
– Что меня ждет в ближайшие время?
Чтобы решить, что мне делать дальше и как себя вести, я должна была знать, к чему готовиться. Свои проблемы, судя по всему, мне придется решать самой. Так как о презумпции невиновности здесь никто ничего не слышал и меня заранее считают во всем виноватой. Непонятно почему, но от этого неприятного факта никуда не уйти. Вон, даже тот, кто решил меня, пусть и на время, назвать своей и тот не верит.
– Завтра тебя отвезут на встречу с судьей и ты ответишь на его вопросы. Теперь он курирует все дела с инопланетниками, как самое не заинтересованное и не поддающееся влиянию лицо. Не переживай, во время поездки и разговора я буду с тобой. Окончательное же решение по поводу произошедшего будет принимать совет, после того, как закончиться расследование.
– А дальше? Что будет дальше?
Я вдруг поняла, что не знаю чего ждать и чем все это может для меня обернуться. И от этой неопределенности, вдруг почувствовала такую растерянность, тоску и одиночество, что хоть бери и вой. В ответ на мои мысли за окном раздался, нет не вой, но такое скорбное рычание, что я тут же вспомнила еще об одном живом существе, которое непроизвольно обидела. А ведь в то утро Малыш как чувствовал, что должно произойти что-то нехорошее и не хотел меня отпускать. Я же проигнорировала его порыв.
– Иди к нему. Он беспокоиться и ждет тебя. Когда успокоишь своего зверя отправь его в море на охоту, а то у нас вокруг дома бродит много названных гостей. Не хотелось бы, чтобы они попали на глаза голодному хищнику. И без этого проблем хватает.
В последний раз посмотрев на стоящего рядом со мной мужчину, резко развернувшись, я вышла из дома и тут же увидела лежащего невдалеке и не сводящего с меня тоскливого взгляда спинозавра. Чувствуя вину, направилась к динозаврику, и, ласково поглаживая его бугристую кожу, долго потом извинялась и благодарила, а после еще жаловалась ему на жизнь. В конечном счете, в море, Малыша я так и не отправила, так же как и не ушла к себе в комнату. Вместо этого заснула под теплым боком рептилии, зная, что около него меня никто не посмеет ни тронуть, ни обидеть. Ну хоть один в этом мире у меня есть верный друг и защитник. Хотя нет. Два. Рон же меня защищал до последнего. Значит не все еще потеряно. Как-нибудь да прорвемся.
