Текст книги "Подружка невесты или... ветеринара вызывали? (СИ)"
Автор книги: Эйвери Блесс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)
29
На то, чтобы наиграться со своим другом Ийе понадобилось минут двадцать, после чего мы вышли на берег. Ложиться опять на песок мне уже как-то не хотелось, купаться тоже. Поэтому я предложила прогуляться вдоль берега. Шорты мы решили не надевать, а вот футболки накинули.
Я уже поняла, что сестра Кемдигина не горит желанием рассказывать, как и почему люди оказались на Ниаре, но у меня и без этого было множество вопросом. Один из них я сразу же и задала.
– Ийя, ты сказала, что у вас семь областей и за каждую из них отвечает трое членов совета, но ведь тогда Ниаром должны управлять мужчины из двадцать одной семьи, а их только двадцать. Как так?
– Ты права. Не так давно так и было. Еще несколько лет назад совет состоял из двадцать одной семьи. Я не знаю всех подробностей, об этом тебе лучше спросить у Берозая, но около тридцати лет назад, в одной из семей сит амети произошла большая ссора, в результате которой младший сын из семьи Ари покинул Ниар. Старший же так и не женился. Такое бывает, если мужчина так и не встречает ту, с кем готов пройти слияние сознаний. Ведь у пары должен совпадать эмоциональный фон. Необходимо, чтобы муж и жена дополняли друг друга и были как одно целое. И никак иначе. Ведь они чувствуют друг друга, как самих себя. После обряда они становятся единым целым. А если тебе человек в чем-то неприятен или вы не понимаете и не принимаете друг друга, то ты просто не сможешь с ним жить. Поэтому у нас и говорят, найти вторую половинку своей души. Дарсен Ари не встретил такую женщину и не смог создать семью. Несколько же лет назад дикие прорвали защитный периметр. Люди стали на защиту южного гнезда вместе со склишами, живущими там. Тогда погибло несколько мужчин из совета. Одним из них и был Дарсен Ари, – рассказывая об этом, Ийя совсем поникла. Увидев как непрошенная слезинка покатилась по ее щеке, я остановилась, ободряюще сжав руку девушки. А она тихо продолжила. – Мой отец тоже тогда погиб. Защитный периметр быстро восстановили, но, насколько я знаю, так и не разобрались, как же диким удалось разрушить маяк, подающий сигнал опасности.
Дальше мы шли молча. Каждая из нас думала о своем. Я уже поняла, что не все так просто на этой планете и многие аспекты жизни здесь нельзя мерить привычными мне земными суждениями и понятиями.
Из глубокой задумчивости меня вывел раздавшийся из густой чаши шум. Судя по звуку, в нашу сторону неслись какие-то животные. Очень крупные животные. Встрепенувшись, я вопросительно посмотрела на замершую рядом со мной Ийю. Та, застыв с широко открытыми от испуга глазами, безотрывно смотрела полным паники взглядом в чащу, закрыв руками рот.
Бросив взгляд вдоль берега в сторону дома Кемдигина, я так и не увидела последнего. Мы бездумно ушли довольно далеко от него. Но ведь Ийя сказала, что здесь безопасно. Скорее всего, до недавнего времени, все так и было. Иначе Берозай ни за что не оставил бы здесь свою сестру. Оглянувшись по сторонам в поисках укрытия и не найдя его, я потянула девушку в сторону моря. Ничего лучшего, чем отплыть на безопасное расстояние от берега я не придумала. Все же довольно часто сухопутные животные побаиваются заходить на глубину в воду. Так что это может быть нашим спасением.
Перепуганная Ийя, впала в какое-то невменяемое состояние. Она ни на что не реагировала, ни на мои слова, ни на призывы. Схватив ее за плечи, я встряхнула несколько раз девушку, но никакого результата это не принесло. Она безотрывно смотрела в сторону приближающейся опасности, крепко закрывая свой рот руками, чтобы не закричать. Пришлось, схватив ее за локоть, силой тащить в воду.
Мы зашли в море по грудь, когда из леса выскочил первый велоцираптор, второй от него отставал метров на двадцать и бежал он как-то странно, явно хромая. Увидев эту, уже знакомую мне парочку, я облегченно выдохнула, собравшись было успокоить перепуганную девушку и направиться в сторону берега, когда услышала жуткий рык. За двумя динозаврами явно кто-то гнался.
Заметив меня с Ийей, Дорш и Грыш бросились в нашу сторону, поднимая волну. Отступив на несколько шагов назад, я не удержалась на ногах и с головой ушла под воду. Сестра Кемдигина последовала за мной, так как я все еще крепко удерживала ее за локоть. Пришлось сначала выталкивать на поверхность девчонку, а после уже и самой выныривать. Ийя продолжала находиться в невменяемом состоянии, и даже то, что она только что чуть не утонула, не вывело ее из ступора. Нет, это никуда не годится. Нельзя так реагировать на надвигающуюся опасность, иначе не будет никакого шанса спастись.
То, что помощи от моей новой знакомой не дождусь, я поняла сразу. Хорошо хоть не истерит и не мешает. И то уже хлеб. Возможно, мне хотя бы эти двое оболтусов объяснят, что здесь происходит. Обернувшись на прячущихся за моей спиной динозавров, я поймала их испуганный взгляд, резко потребовав.
– Рассказывайте, что здесь происходит.
– Там дикий.
– Дикий? – что-то подобное я и предполагала, но мне очень хотелось надеяться, что моя интуиция меня подводит. – А как же ваши пресловутые маяки и защитный периметр?
– Сломался маяк.
Судя по бегающему, виноватому взгляду рептилий, сломался он не просто так, а кто-то к этому приложил свою лапу. Окинув их сердитым взглядом, я возмущенно прошипела.
– Вы, два идиота, что натворили? И какого притащили дикого к человеческому дому? Уведите его туда, где нет никого, а я сообщу властям, чтобы они пришли вам на помощь.
– Мы не специально, – посмотрев на меня искоса, полным сожаления и опасения взглядом, Грыш медленно отступил на несколько шагов в глубь моря. Ну да, нам-то с Ийей вода уже по грудь была и дальше отступать просто некуда, а этим двум болванам она чуть пузо прикрывала. – Раньше маяк работал исправно. Кто же знал, что в этот раз все будет иначе. И мы не можем увести дикого. Дорш попытался его задержать, чтобы я перезапустил систему, но у меня ничего не получилось. Вот только, пока я возился с маяком, дикий Доршу бок разодрал. Да и поздно уже убегать.
Сначала я бросила хмурый взгляд на второго динозавра. Помнится, в прошлый раз, именно он командовал парадом и вел себя более уверенно, а еще возглавлял эту парочку. Сейчас же Дорш разве что шипел болезненно, да дышал тяжело. Вода вокруг него окрасилась в красный цвет, однозначно показывая, что Грыш не врал о ранении друга.
Пока мой мозг отмечал все эти детали, взгляд уже переместился на выходящего из чащи спинозавра. Мне тут же захотелось выругаться. От этой рептилии в море не спрятаться. Она в воде себя чувствовала так же уверенно, как и на суше. Так что нам от него не уплыть и это понимали все присутствующие, в том числе и огромный динозавр с большим костяным гребнем ярко-красного цвета вдоль позвоночника и вытянутой двухметровой мордой, так похожей на крокодилью.
Вот только почему-то этот крокодил-переросток не нападал, а замер в нескольких метрах от берега, прожигая злым взглядом нашу беспомощную и перепуганную компанию?
Не выдержав напряжения, я шепотом поинтересовалась у храбрецов, прячущихся за моей спиной.
– Чего он ждет?
– Он чувствует в тебе силу сит амети. Прикажи ему вернуться назад. Ну, или хотя бы убраться отсюда подальше.
– Я? Ты ничего не перепутал? Я же обычная глупая самка и, вообще, землянка. Так же ты говорил в прошлую нашу встречу.
Обернувшись назад, я удивленно посмотрела на вздрагивающего от страха и боли Дорша.
– Та то когда было. С тех пор, вон сколько всего поменялось. Тем более, не мне же приказывать. Да и пробовал уже, вот только у меня ничего не получилось, – говоря это, велоцираптор потянул на себя Ийю, выдергивая девушку из моих ослабевших рук. – Не переживай, мы за ней присмотрим. Это же сестра Кемдигина?
Кивнув, подтверждая верность вывода рептилия, я с сомнением посмотрела на спинозавра.
– Тем более, за ней присмотрим. А то, если мы выживем, а с девчонкой что-то случится, то лучше тогда самим в пасть к дикому залезть, чем перед адикари отвечать. А ты, это, действуй увереннее и грозно отдавай команды. Покажи этому громиле, кто здесь хозяин.
Хозяин? Это он обо мне?
Так как я не спешила воспользоваться полученным советом, меня подтолкнули в спину ближе к берегу. Не хило так подтолкнули. Явно не рассчитав силу. Уйдя под воду с головой, я вынырнула злющая, как тысяча чертей. Мне сразу же захотелось кое-кому наподдать хорошенько под его зеленый зад. Вот только увидев над головой разинутую пасть дикого, заорала не своим голосом.
– Нельзя! Фу! Назад! Плохой динозавр! Я кому сказала, назад!
Не знаю, что сейчас сработало, злость ли моя или вбитые с детства отцом правила поведения с опасными животными, но спинозавр послушался и отошел на несколько шагов назад, прожигая меня обиженным взглядом. Вроде как я его конфетки лишила. Хотя, если хорошенько подумать, то так и есть. Я же, увидев его реакцию, как-то сразу успокоилась. Мне не в первый раз работать с опасным животным. Правда, надо признать, все же раньше хищников такого размера я еще не встречала.
– Молодец. Хороший мальчик, – очень надеюсь, я не ошиблась с полом, а то сейчас, чего доброго, еще обидится ящерка и откусит мне все то, что посчитает или лишним, или съедобным, – а теперь, сидеть.
Огромная рептилия тут же выполнила мой приказ.
– Эй, ты его лучше домой отправь. Нечего ему здесь делать.
Не оборачиваясь и не разрывая зрительного контакта с крокодилом-переростком, я показала возникающему позади меня динозавру средний палец. Надеюсь, этот словоохотливый подсказчик все поймет правильно, заткнется и не будет больше меня отвлекать своими советами.
– Что такое, мой мальчик? Эти двое тебя обижали?
Смело подойдя к жалобно рыкнувшей рептилии, я смело погладила его чешуйчатую лапу.
– Еще и дразнили, наверное, – в ответ опять утробное порыкивание, направленное явно не на меня. Что-то такое я и предполагала. Уверена, эта, прячущаяся от заслуженного гнева спинозавра, парочка неудачников, перед тем как он на них напал, его провоцировала, рассчитывая на защиту маяка, а тут такой облом, – у-у-у нехорошие какие. Но ты же не опустишься до их уровня? Ты же такой большой, красивый, сильный, умный мальчик и не будешь обращать внимание на этих хулиганов? Правда?
30
С динозавром я говорила как с маленьким ребенком, спокойно и уверенно, при этом все время поглаживая и успокаивая как голосом, так и всем своим поведением. И вот доисторический крокодил уже лежит на брюхе, вытянув морду и подставив мне для ласк шею.
Продолжая его поглаживать и шепча разные нежности, я махнула рукой велоцирапторам в сторону дома Кемдигина, чтобы они уходили и уносили Ийю. Надеюсь, они додумаются кого-то прислать мне на помощь, так как что делать с огромным хищником, я не знала. Отослать его домой и надеяться, что по дороге он не забудет мой приказ, или не передумает и не направится к какому-то другому селению или гнезду, у меня уверенности не было. Самой вести его домой указывая путь, я тоже не могла, так как элементарно не знала где находится территория диких. Вот и получается, что все что могу, это успокоить хищника и постараться удержать его на месте. Что я и делала. А еще, подспудно, изучала. Когда еще такой случай выпадет.
Обойдя рептилию со всех сторон, отметила, что это довольно еще молодой и здоровый представитель своего вида. В длину, включая хвост, он был метров двенадцать. Его передние лапы были несколько короче задних, но при этом он явно мог на них опираться и передвигаться как на двух, так и, в случае необходимости, на четырех конечностях. Его гребень на спине, по мере того как спинозавр успокаивался, менял цвет, становясь из ярко-красного темно-багровым. На спине же кожа было темно-зеленого цвета, но по мере приближения к брюху она светлела, становясь почти желтой. На вытянутой, как у крокодила, морде имелось множество крупных углублений, подтверждающих теорию о том, что этот вид динозавров охотился не только на суше, но и в воде. Ведь эти углубления – это рецепторы, которые помогают улавливать колебания в водной среде и, таким образом, охотиться на ее обитателей. Длинные, двадцатисантиметровые зубы внушали трепет и уважение, впрочем, как и крюкообразные когти на лапах.
В процессе восторженного изучения попавшего мне в руки динозавра, я не заметила, как пролетело время. Мало того, погрузившись в исследование, я пропустила момент появления на берегу еще одной особи мужского пола. Поэтому услышав, вначале утробное рычание рептилия, а после и грозный вопрос, вздрогнула от неожиданности.
– Вы зачем привязали к себе дикого?!
Если до этого я думала, что велоцирапторы выводили меня из себя, то сейчас поняла, что то так, цветочки были. А вот появление Кемдигина действительно вызвало бурю всевозможных эмоций, и радость, и облегчение (как бы там ни было, но только с появлением адикари я поняла, насколько на протяжении всего этого времени, была напряжена), и злость вперемешку с раздражением от необоснованного обвинения, а еще… а еще что-то, чему я так и не могла дать объяснение. И все это переплелось в такой клубок, что мне показалось, я сейчас взорвусь. Или кого-то покусаю, не хуже моего малыша. А покусать ой как хотелось. И судя по утробному рычанию, не мне одной.
Помня о сверхчувствительном восприятии эмоций собеседника местными жителями, перед тем как ответить, я посчитала до десяти сначала в одну сторону, потом в обратную. Нет, это я старалась не ради одного несносного типа, замершего в ожидании ответа за моей спиной, а ради динозаврика, который при появлении еще одного действующего лица начал заметно нервничать. А нервничающая рептилия весом в несколько тонн, с огромными когтями и зубами, все же внушает некоторые опасения за свою жизнь. И несмотря на то, что эта самая жизнь довольно непредсказуемая штука, часто приносящая не только радости, а еще и кучу проблем и неприятностей (особенно в последнее время), расставаться с ней мне абсолютно не хотелось. Именно поэтому я решила воздержаться оттого, чтобы здесь и сейчас закатить маленькую, или не очень, истерику с обвинениями и, не оборачиваясь, спокойно поздоровалась.
– И вам добрый день.
Вместо ответного доброжелательного пожелания, я услышала раздраженное:
– Не ерничайте.
Не удержавшись, я все же обернулась, чтобы оценивающе посмотреть на Кемдигина. Он что, действительно думает, я с ним здесь в хихоньки – хаханьки играю? Судя по обвинительному взгляду, направленному на меня – то да, так и есть. Поэтому, если я не хочу сорваться, мне лучше даже не смотреть на данного мужчину. В связи с чем, я вновь все свое внимание отдала рептилии, ехидно поинтересовавшись.
– Какими судьбами в нашей глуши?
Это был тонкий намек на все здесь происходящее. Не просто же так Берозай появился на берегу. Ведь Ийя и велоцирапторы должны были ему рассказать о произошедшем? Кемдигин же на помощь мне пришел? Или они не встретились и появление адикари на берегу чистая случайность? При мыслях о том, что с девушкой и двумя зелеными охламонами что-то случилось по дороге и они не добрались до дома, сердце болезненно сжалось от страха. В ту же секунду я почувствовала, как мои плечи сначала бережно обхватили двумя руками, уверенно прижав к теплой, твердой груди, после чего успокаивающе обняли в защитном жесте. Ничего навязчивого или сексуального в этом жесте не было. Примерно так же он меня обнимал во время того вечернего приема, когда пела Ания Дали. Не то чтобы по дружески, но на душе стало как-то спокойнее и теплее, что ли. Так мы и простояли секунд тридцать.
Растерявшись и не зная, как мне реагировать, я только широко открыла глаза, боясь пошевельнуться. Хотя нет, слово, бояться, в контексте того вихря эмоций, что во мне сейчас бушевал, было не самым подходящим. При этом не скажу, что мне было неприятно. У кого бы спросить, что это сейчас происходит?
Пока я думала, как мне поступить, у меня рядом с ухом прозвучал вопрос.
– Что вы делали так далеко от дома?
Паника от переживания за сестру Кемдигина в очередной раз перевернула все в моей душе. Резко развернувшись в объятиях, я вскинула голову, чтобы посмотреть мужчине в лицо, так как Берозай был намного выше меня, и с дрожью в голосе переспросила.
– А Ийя что, ничего вам не сказала? Она, вообще, добралась до дома? С ней все в порядке?
Мужчина, стоящий столь непозволительно близко ко мне, недовольно поджал губы.
– Да, сестра дома под присмотром врачей. Ей пришлось вколоть успокоительное и снотворное, поэтому поговорить нам не удалось.
– А как Грыш и Дорш? Один из велоцирапторов ранен. У меня не было возможности ни осмотреть его рану, ни помочь чем-то.
– Они тоже в безопасности и Доршу сейчас оказывают необходимую медицинскую помощь. Эти двое рассказали, как оказались на берегу, но они не знают, как здесь появились вы.
Отвечая, я предприняла нерешительную попытку отстраниться.
– Мы гуляли.
– Так далеко от дома?
И опять этот осуждающий взгляд. Да сколько же можно меня обвинять во всех грехах и проблемах, происходящих вокруг? Сейчас я завозилась более активно, уже недвусмысленно намекая на то, что меня надо отпустить. В мою поддержку рядом раздалось предупреждающее утробное рычание.
– Вообще-то, ваша сестра сказала, что здесь гулять безопасно. Она-то была уверена, что брат ни за что не подвергнет ее опасности быть съеденной хищниками.
Да, я воспользовалась давно известным правилом. Тем самым, которое говорило, что лучший метод защиты – это нападение. Я, правда, не понимаю, почему мне постоянно приходится то защищаться, то оправдываться.
Услышав мои обвинения, меня тут же отпустили. Мало того, Кемдигин еще и отступил на несколько шагов назад, резко потребовав.
– Успокойте своего зверя. Иначе, если это придется сделать мне, результат не понравиться ни вам, ни ему.
Обернувшись к не прекращающему утробно рычать спинозавру, я обхватила двумя руками его морду, ласково зашептав.
– Тише, тише, мой маленький, все хорошо, меня никто не обижает. Кемдигин хороший дядечка, – так и хотелось добавить, местами, но я решила не усугублять. Не хочу, чтобы из-за меня пострадало такое великолепное животное. То, что адикари может выполнить свое обещание, я не сомневалась ни на мгновение. По мере того как я шептала всякие мимишности, рептилия успокаивалась. Я даже не уверена, что больше на него действовало положительно – мои слова, или спокойствие и нежность, направленные на зверя. Я не могла на него злиться. Ведь даже если дикое животное делает что-то, что мы считаем неправильным, происходит это не от злости или ненависти. У их поступков всегда есть причина и она не абстрактная, а вполне себе реальная и обоснованная.
Когда я поняла, что динозавр успокоился, то тут же расслабилась и повернувшись к Берозаю, спокойно произнесла.
– И не стыдно вам угрожать ни в чем не повинному зверю? И, вообще, он не мой, а дикое и свободное животное, так что не помешало бы его доставить в его места обитания, так сказать, во избежание неприятностей.
– Ничего не выйдет и вы ошибаетесь в своих выводах.
Успокаивала я спинозавра, а успокоился Кемдигин. Вот только, как-то чересчур он стал спокоен, мне это не понравилось. Впрочем, как и услышанные мной слова. Все еще надеясь, что я не так поняла смысл сказанного, я решила уточнить, о чем это он сейчас говорит.
– Что значит, не выйдет, и в чем именно я ошибаюсь?
– А то и значит. Вы привязали к себе этого динозавра, и теперь он не сможет быть далеко от вас на длительный период времени. В лучшем случае, если вы исчезнете из его жизни, он тихо умрет от тоски, в худшем – перед тем как умереть, порвет пару десятков себе подобных и разорит несколько селений или гнезд. Выбирайте, какой вас вариант больше устраивает.
Опешив от услышанного, я переводила растерянный и ничего не понимающий взгляд с крокодила – переростка на довольную физиономию адикари. По мере того, как вглядывалась в мужчину, в мою душу закрадывалось сомнение, а не придумал ли он все это, чтобы я сама захотела остаться на Ниаре? Его же службы, наверняка, узнали о моем отношении к животным. Возможно, вообще, все что сегодня случилось на берегу, это спектакль, комедия и фарс для одного-единственного зрителя. Но после я вспомнила лицо Ийи и ее перепуганный взгляд. Нет, она не играла. Для нее все происходящее случилось на самом деле. При этом я не думаю, что Кемдигин, ради меня, заставил бы родную сестру пережить все это. Значит, он мог просто воспользоваться сложившейся ситуацией. Но опять же это не отменяло того факта, что спинозавр, несмотря на то, что собирался нами отобедать, передумал это делать и теперь слушается меня.
От не самых радужных мыслей меня отвлек голос Берозая.
– Мне кажется, на сегодня, с вас прогулок достаточно. Предлагаю вернуться в дом и уже там обсудить сложившуюся ситуацию.
Что могу на это сказать? Предложение действительно заманчивое, но что делать с диким? Как его отправить домой? То, что ему здесь не место, я более чем отчетливо понимала. Кемдигин правильно оценил мой задумчивый взгляд.
– Насчет того, что он привязан к вам, я не шутил. Между вами сейчас связь примерно как…, – подбирая подходящие слова, адикари на несколько секунд задумался, – примерно как между преданным псом и хозяином. Именно поэтому мы стараемся не влиять на подрастающих диких. Ну, или если уж приходится, то общение происходит безэмоциональное на уровне холодных приказов. Благодаря чему, животные эмоционально не привязываются к человеку и не чувствуют потребность постоянно находиться рядом с нами. Есть, конечно же, шанс, что лет через семь – десять, когда эта особь войдет в силу и встретит самку, то в вас он перестанет нуждаться как сейчас, но я бы на это сильно не рассчитывал. Проблема еще в том, что непонятно как именно он вас воспринимает. Будь вы мужчиной или он самочкой, все было бы проще, а так…
Намек я поняла и это не добавило мне уверенности. Я по-прежнему не понимала, что мне делать дальше с динозавром. Не тащить же его сейчас в дом Кемдигина. Да и как быть в будущем, если слова Берозая окажутся правдой? При всех сложностях я не собиралась оставаться на Ниаре. Но и не желала гибели особи, которую случайно приручила. Интересно, что отец скажет по поводу появления в нашем зоопарке доисторической рептилии? Бюджета он, конечно же, будет сжирать о-го-го сколько, да и вольер ему нужен немаленький, зато и новых посетителей привлечет.
– Даже не думайте об этом.
Мои мысли прервал грозный рык.
– О чем, об этом? – невинно похлопав глазками, я вопросительно посмотрела на стоящего рядом мужчину. Что, мне кажется, еще сильнее разозлило моего оппонента. Ну не только же мне психовать.
– Не забывайте, что это не обычное животное, а эмпат. Пусть и не такой сильный как люди и склиши, но все же. Он не сможет находиться там, где будет множество людей с их чувствами и эмоциями. Это просто сведет его с ума и тогда вам придется усыпить зверя. Гуманнее это будет сделать здесь и не мучить животное. Но сразу говорю, именно вы будете лично вводить ему смертельную сыворотку. И да, в переводе на человеческий возраст, этому малышу, лет тринадцать – четырнадцать. Это вам на будущее, чтобы вы знали, судьбу кого будете решать. Сейчас же, посоветовал бы вам отправить его поохотиться в море. А перед этим запретите нападать на кого-либо на суше.
– Вы что мысли мои читаете?
До этого мне было неприятно осознавать, что все окружающие топчутся в моей душе как у себя дома, раскладывая мои эмоции по полочкам, а тут оказывается, жители Ниара еще и мысли читать умеют.
– Для того, чтобы знать о чем вы думаете, не обязательно копаться в вашей голове. Достаточно взглянуть вам в лицо. Там, для того кто умеет разбираться в людях, все ваши мысли написаны крупным шрифтом. И напрягаться не надо, чтобы все прочесть и понять.
Недовольно насупившись, я все же сделала как посоветовал мне Кемдигин. Наблюдала, как мой зеленый малыш, с сомнением несколько раз оборачиваясь, пошел исполнять мой приказ, пыталась не только обуздать свои эмоции, но и придать лицу ничего не значащее выражение. Мне не хотелось показывать стоящему рядом со мной несносному типу, насколько сильно меня задели его слова. Но вот спинозавр уже погрузился в воду и радостно фыркнув, исчез на глубине. Я же в ожидании посмотрела на Берозая.
– Идемте, здесь недалеко я оставил аэрокар. Остальное все обсудим дома.
Не то, чтобы мне хотелось куда-либо идти с этим мужчиной, но поговорить нам действительно было необходимо.
