Текст книги "Премьер-министр (ЛП)"
Автор книги: Эйнсли Бут
Соавторы: Сади Халле
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
Это, по-прежнему, не останавливает меня от поиска чего-то большего, в чем я пытаюсь рассмотреть возможное объяснение.
Что-то с его лицом, и у меня уходит минута, чтобы понять, что он не брился сегодня.
Или вчера, а может еще несколько дней до этого.
Ты перестал бриться, глупо сказать тому, кто быстро поставит тебя на место за излишнюю фамильярность.
«Гэвин, ты можешь называть меня Гэвин». Куда, черт возьми, пропали те дразнящие огоньки в его глазах?
Я скрещиваю свои руки и заставляю себя быть профессионалом.
– Увидимся на планерке.
Он резко кивает головой и проходит мимо меня. Но когда он доходит до двери своего кабинета, которую Лаклан открыл для него, он останавливается и оглядывается на меня.
– На самом деле, если у Вас найдется минута, то прямо сейчас.
Я киваю, ужас сковывает меня. Существует только один ответ, когда ты работаешь на премьер-министра:
– Да, конечно.
Глава 8
Гэвин
Я ПОЛНЫЙ МУДАК.
Это вторая мысль, которая приходит мне на ум, после того, как я выхожу из лифта.
Первая была о том, как она красива. Словно, украла мое дыхание и ударила этим великолепием мне по лицу. Ее волосы сегодня распущены, длинные золотистые локоны, местами с небольшим медным отблеском, и у меня просыпается желание намотать их на свой кулак и наброситься своим ртом на ее.
Но я летал через всю страну, чтобы выбить из себя нужду в ней, так что, даже если я и хочу ее сейчас, то не заслуживаю ее.
– Я должен перед Вами извиниться, – говорю я кратко, в то время, как она стоит перед моим столом. Ее пальцы плотно обернуты вокруг ее шнурка.
Я хочу взять ее руки в свои и, легко поглаживая их, забрать все беспокойство, которое я причинил.
Я говорил ей называть меня по имени.
Как и все.
А потом швыряю это обратно ей в лицо.
Она застывает:
– Я уверена, что Вы этого не сделаете, сэр.
Твою мать. Вот и все. Я сделал это для себя? Разве я оттолкнул ее, чтобы услышать, как она сказала это снова?
– Это мне решать, Элли. – Я барабаню пальцами по спинке своего кресла, стоя позади него. Мне нужно вернуться к теме.
– Стью сообщил мне, что ты работаешь в тесном сотрудничестве с Дэйвом из нашего отдела по связи с общественностью.
Она кивает и прикусывает нижнюю губу.
– Я направлюсь туда, как только он придет. Мы закончим проект Вашей речи для выступления к концу рабочего дня.
– Пожалуй, Вам следует поработать там следующие несколько недель.
Она бледнеет, и я проклинаю себя за то, что теперь это выглядит так, будто ее переводят из офиса сразу после моих слов о том, что мне есть за что извиниться.
Чего бы я точно никогда не сделал, потому что как мне найти слова, чтобы сказать, мне жаль, что я не могу перестать думать о том, чтобы трахнуть тебя на этом столе. Вы не можете так поступить.
Вот какую тайну вам приходится глубоко прятать.
– Послушайте, Вы проводите большую часть своего времени, работая с Дэйвом, и если Вы не будете постоянно бегать туда и обратно, то это сэкономит много времени.
– Действительно.
Черт. Она по-прежнему выглядит так чертовски подавлено. Несмотря на то, что я убедил себя, что мои рассуждения логичны, я задумываюсь о пересмотре своего решения временно отправить ее из офиса.
Я ободряюще улыбаюсь ей:
– Не беспокойтесь, после того как Вы и Дэйв разработаете стратегию информационного обеспечения, ваш рабочий стол будет ожидать Вас, по-прежнему, там же, где Вы его и оставите.
Она кивает:
– Что-нибудь еще?
Ее глаза блестят от невыплаканных слез. Я понимаю, что ей нужно уйти, и как бы мне не хотелось притянуть ее в свои объятья и успокоить, я поступаю благородно:
– Нет, мы закончили.
Она разворачивается, чтобы уйти, и передо мной предстает ее прекрасная попка, вся обтянутая в узкую черную юбку. Я ищу линию трусиков. Ничего, кроме гладкой ткани, которая оставляет очень мало места для моего воображения.
Осознание того, что она голая под этой юбкой, наполняет мой рот слюной и заставляет мой член пульсировать.
Я пересекаю кабинет и закрываю дверь. Мне нужно побыть наедине с самим собой несколько минут. Я притворяюсь, что хочу успокоить свой яростный стояк, но на самом деле я хочу предаться небольшой фантазии. План Макса не помог обуздать мой всепоглощающий голод по Элли.
Я возвращаюсь к своему рабочему столу и плавно скольжу пальцами по гладкой поверхности, представляя ее, склоненной на нем. Из-за того, что она такого маленького роста, она встает на носочки. Юбка еще сильнее задирается над ее попкой, и я решаю оставить ее там, где она находится.
Почему-то я нахожу идею порки ее, совершенно одетой, в моем кабинете жарче, чем представление ее обнаженной.
Я останавливаюсь непосредственно позади нее и сжимаю ее бедра подобно тому, как я молочу своей эрекцией над –
Стук в мою дверь, и реальность настигает меня слишком рано.
Почти два часа проходит к тому времени, как Стью наконец-то сваливает в свой кабинет.
Способ, посредством которого я позабыл про заморочки с Элли, съедает меня все утро, и мне нужно сделать что-то, чтобы попытаться сгладить острые углы так, чтобы у нее не сложилось ошибочного впечатления.
После нескольких минут прокручивания каждой нашей встречи, я придумываю решение и оставляю его в надежных руках своей ассистентки.
Теперь, когда у меня есть несколько свободных минут, я достаю свой одноразовый телефон и набираю Макса.
– Ты, бл*дь, хоть представляешь который сейчас час?
Я смотрю на свои часы и морщусь:
– Время, чтобы ты поднял свою ленивую задницу с постели.
Макс только смеется:
– Рад, что твой полет прошел хорошо. Жаль только что, сообщить мне, что ты прибыл в целости и сохранности, заняло три дня.
– Это то, что называется национальной новостью, – слова вылетают из моего рта прежде, чем я вспоминаю, почему звоню с одноразового телефона.
– Справедливо. Я заметил, что ты оставил мой подарок нетронутым. – У Макса нет никаких проблем с зашифрованным разговором.
Я чувствую укол совести из-за того, что продинамил партнершу, которую Макс пригласил для меня. И не похоже, что я могу возместить ему расходы.
– Да, оказывается это больше в твоем стиле, чем в моем, но я ценю твою заботу.
– Ну хорошо, но тебе все равно что-то потребуется, чтобы держать себя в форме.
– Если бы ты был здесь, мы могли бы сходить на хоккейный матч куда-нибудь.
Макс смеется:
– Серьезно? Посмотри за окно. Ты думаешь, это будет предметом твоего выбора?
– Я не узнаю, пока не попробую.
– Бог в помощь. Увидимся через три недели.
– Я не знал, что ты приедешь в город.
– Я сообщил твоей хорошенькой ассистентке, что буду рад любой возможности приехать.
– Не трогай моего сотрудника. И какого хрена ты вообще захотел приехать?
– Возможно, мне надоело жить, ни разу не узнав, что такое минус тридцать зимой.
– Сейчас лето. И скорее плюс тридцать.
– Точно, а это отличное время для поиска жилья.
– Ты не переедешь сюда.
– Я мог бы.
Я скучаю по своему лучшему другу рядом, и небольшой пузырёк надежды начинает расти в моей груди, но я не могу признать его заявление, не отнеся его к волнующим меня вещам – я не могу осмыслить тот факт, что он на самом деле мог бы переехать на другой конец страны, но я так же единственная семья, которая у него есть.
– Слушай, мне нужно бежать. Встреча на встрече. С радостью жду нашей встречи.
Макс медлит и затем говорит:
– Я позвоню.
Я отключаюсь и зову Лаклана в свой кабинет.
– Ты был какое-то время в Оттаве, да?
– Можно сказать, что да.
– И если мне понадобится что-то немного… не премьер-министерское, ты, видимо, сможешь устроить это, да?
Лаклан слегка застывает, но выражение его лица остается нейтральным.
– Что именно Вы подыскиваете?
Глава 9.
Элли
Не буду врать, первая мысль – Гевин меня отверг.
Но так как все, что происходит между нами может быть суммировано, как вполне понятные бредовые фантазии девушки, влюбившейся в мужчину, которое все женское население влюбляется днями и неделями, то жизнь продолжается, и я смиряюсь с создавшейся ситуацией.
В основном.
Успокаивает меня то, что два дня спустя, после того, как я перешла работать в офисное здание через дорогу (где на самом деле продуктивность моя возросла), я получила подарок от ПМ.
Часть меня желает, чтобы этот подарок было его своего рода извинением, хотя и кружка-термос с логотипом правительства Канады, но она сильно не разморозила мое сердце. Записка внутри,... вызвала смех у меня в груди. Написанная его рукой, ровным почерком, но буквы, как будто с шипами, я уже научилась узнавать его почерк, все было коротко и по делу:
«Ты ценный член моей команды, Элли. И я сожалею, что ты работаешь с нами только во время стажировки от университета. Благодарю тебя, что ты заставляешь меня придерживаться правил. ~ Г»
Я засунула записку в сумочку и пользуюсь этой кружкой теперь каждый день.
Помогает еще и то, что существует вал работы, которую следует сделать, и в большинстве своем она приходит именно от него, его присутствие ощущается в каждом проекте. Он легко управляет страной, несмотря на то, что со стороны, задача кажется сложной и непосильной… но у него получается, причем в изнурительном темпе.
Я погрязла в каждодневной рутине, начиная с проверки своей электронной почты, пока за окном еще темно, с тяжелой головой прочитываю всю эту мешанину, чтобы быть в курсе пришедшего за ночь.
Моя работа кажется изменилась, исходя из ежедневных потребностей. Самый большой проект на сегодняшний день – изменить правила игры компании по сбору средств, которая состоит через неделю. Большую часть своего времени я провожу в офисе ПМ через дорогу, после посещения которого чувствую себя жалко, поскольку была выслана, понимая, что многое теперь там происходит, но без меня.
Пока моя стажировка продолжается, также и продолжается цель моей карьеры – узнать, как можно больше о связях с общественностью, я хочу получить как можно больше практики во всем, насколько смогу.
Однако, большую часть времени я знакомлюсь с неофициальными документами, излагающими позицию политической группы, которая занимает от силы всего лишь страницу или две убористой пачки, а остальное – шаблонные ответы на любые вопросы, которые можно запросто скормить народу. Некоторые из них могут быть заданы на вечере, в результате выбором и того, что ПМ находится у власти. Другие, фактически, приходят из ниоткуда, словно сгустившиеся грозовые тучи, превращая все в темноту и круша все на своем пути в самом начале дня и этому еще и способствуют выпуски новостей.
Я запасаюсь кофе и хватаю коричневый пакет с ланчем, потому что мне необходимо выйти ровно в тридцать минут, чтобы не попасть в час пик, когда весь ад вырывается на свободу, и мне приходится играть в догонялки с транспортом, чтобы успеть вовремя.
Я уже работаю себе в убыток, не в состоянии читать и здраво соображать. Стью и Гэвин, им кажется, что они громко говорят, на самом деле, рявкают друг на друга. Остальное время они мычат и кивают, и я едва ли могу поспевать за ходом их мыслей… но они уверены, что я не отстаю.
Проснувшись в свой пятый вторник и потянувшись к телефону, глядя на него еще совершенно заспанными глазами, я почти уверена, что буду выглядеть так, словно со всем справлюсь и сегодня, так же, как и вчера.
Конечно, я несу полную охинею.
Сейчас Палата общин на летних каникулах, но у ПМ имеются планы на этот счет, взяться за дело без промедления и уложиться к сроку, когда Палата представителей США вернется после каникул после Дня труда и начнет свои заседания. Именно этим и отличаются все стажировки, я поняла…не просто убедиться, что молодежь имеет свой голос в различных департаментах, отраслях, на кафедрах и т.д. в правительстве, но также и правительство потихоньку имеет свой резонанс, именно таким способом у молодежи.
Он страшно умный, я имею ввиду Гевина. Я никогда не хотела бы с ним пересечься в дебатах. Не уверена, кого он больше побьет будущей осенью – оппозицию или сомневающихся в своей собственной партии.
И Стью – его поддержка. Сегодня, это означает, что Гевин прислал лаконичное сообщение, чтобы его начальник штаба...
Я моргаю. Господи. В десять, после четырех утра. Мое сердце, страдающее от недосыпания, скулит.
Потом идет цепочка писем, в основном от Стью и кого-то из партии, кого я не знаю, я просматриваю их мельком.
Потом смотрю на часы.
Четверть шестого.
Это большая роскошь иметь целых полтора часа.
В мой почтовый ящик падает еще одно письмо от ПМ, который отвечает кому в общей переписке.
«Позвони Элли и разбуди ее. Мне нужны ее предложения до завтрака».
Серьезно? Начнем с того, что я уже не сплю, в это время, как только я устроилась на эту работу, я перестала спать. В это время не менее десятка раз я уже отвечала на письма.
Это верх наглости предположить, что я еще сплю.
Конечно, я лежу в постели, ведь на улице еще темно. Но через сорок минут я войду в его кабинет, предоставив свои мозги в его распоряжение, безусловно, на десяти– или двенадцатичасовой рабочий день, в течение которых он будет их из меня высасывать.
Мне нужен кофе. Честно говоря, теперь я понимаю, почему некоторые политические деятели принимают кокаин. Кофе с трудом помогает от такого уровня усталости, на котором я сейчас работаю.
И Гевин Стронг встает в четыре утра и париться над...
Я прокручиваю электронную переписку в самое начало. Я еще недостаточно проснулась, но прочитала ее дважды.
Здесь довольно-таки много. Думаю, Стью и я вышли из разговора, поскольку не в состоянии внести свой склад в обсуждение темы, после первых нескольких фраз, но они говорят…
Я резко подскакиваю на кровати и сажусь в вертикальное положение.
Они говорят о кардинальном изменении налогов.
Черт.
Слишком рано для таких обсуждений, окончательно заставляющих меня проснуться.
И Гэвин хочет услышать мое мнение о чем?
Раздается звонок моего телефона. Стью. Я вздыхаю и нажимаю ответить.
– Доброе.
– Ты в почте?
– Да. Читаю переписку сейчас. Я буду через сорок минут.
– Постарайся за тридцать.
– Стью…
Он вздыхает.
– Хорошо, Элли. Он просто хочет услышать твое мнение.
– Я не знаю, что должна сказать.
– Скажи ему то, что ты, на самом деле, думаешь.
Легче сказать, чем сделать.
Но стоит мне повесить трубку и плюхнуться обратно на кровать, дурацкая улыбка растекается у меня на лице впервые за несколько дней, может быть даже недель. Итак, Гэвин хочет услышать мое мнение.
Хотя веселиться мне не о чем, но я счастлива. Услышать мое мнение – все, что я могу получить от него, поэтому ухватываюсь за эту возможность двумя руками, с рвением и жадностью.
Я вхожу в главную приемную офиса ПМ, где ассистентка Гэвина поджидает меня.
– Стью хочет, чтобы вы присоединились к ним в офисе ПМ.
Я быстро ей киваю и благодарю, прежде чем бросить свою сумку для документов на мой стол. Я вещаю ланьярд на шею, это своего рода элемент моего спокойствия. Я обнаружила, что если он висит у меня на шеи, пока идет встреча, то я кручу шнурок, таким образом, оставляя в покое свою юбку и волосы.
Я была в ужасе, когда кто-то меня спросил, нервничаю ли я.
Я имею в виду, конечно. По всем правилам, я не должна находится рядом с лидером страны. И безусловно, не вваливаться в его кабинет, чтобы поговорить о налоговом законодательстве.
Конечно, когда я стучу и вхожу, сразу же понимаю почему они попросили меня присоединиться к ним… и это совсем не связано с налогами.
Настоящая причина намного хуже.
– Слава богу, ты пришла, Элли, – говорит Стью из угла кабинета, прислонившись к застекленной книжной полке. – У нас проблема с тампонами.
Первая проблема при таком утверждении: Стью не испытывал огромной радости по поводу моего внезапного появления у него в офисе.
Вторая – я не эксперт по тампонам. Да, я пользуюсь ими. Но я не хочу обсуждать эту тему ни с одним из этих мужчин.
Мои щеки начинают краснеть, и я уверена, что они быстро станут огненно-красными, если честно, я ненавижу себя за такую реакцию. Потому я все же лелею небольшую надежду, что вопрос по тампонам мне пригодится в моей рабочей практике.
Скорее всего, нет, но все возможно.
– Господи, Стью, ты можешь выражаться другими словами, – Гевин поворачивается от окна, и делает взмах рукой, приглашая меня сесть. Он выглядит этим утром экстра высоким и широким в плечах. По крайней мере, он не выглядит уставшим.
Он выглядит просто фантастически, одетый в черный костюм сегодня. Я ничего не могу с собой поделать, но я не в состоянии не заметит его внешнего вида, несмотря на то, что сержусь. Я мысленно делаю пометку... белая рубашка, красный галстук. Классика. Это точно отправится в банк моих воспоминаний.
Он опирается на свой рабочий стол.
– Ты читала переписку?
– Да, читала.
– И что ты думаешь?
Наступил момент истины, я, конечно, умная и сообразительная, но не настолько. Я не везде умная, как Гэвин, и не настолько умная, я имею ввиду, глубоко умная, как Стью. Но иногда стоит совершить самый смелый поступок – и стать честным.
– Без понятия.
Он смеется, и этим застает меня врасплох, потому что прошел ровно месяц с тех пор, как я слышала его смех.
Честно, я скучаю по нему. Счастливое тепло расползается у меня в груди, его голубые глаза смотрят прямо на меня. И в них присутствует что-то еще, но я не могу понять, слишком много.
– Я не думаю, что ты интуитивно поймешь всю техническую подоплеку, – с хрипотцой говорит он. – Мне нужно знать, может я лаю не на то дерево.
Я кидаю взгляд на Стью.
– В чем проблема с тампонами? Мы больше не облагаем налогом гигиенические товары для женщин?
Предыдущее правительство пришло в замешательство от количества онлайн петиций, связанных с акцизными сборами на предметы первой необходимости. Гэвин говорил об этом в Палате общин.
– Точно. Мы установили этот прецедент… и готовы серьезно пересмотреть этот вопрос. Налогообложение не должно дискриминировать или идти наперекор различным потребностям, основанным на…
– Давайте перейдем к делу, – прерывает его Гэвин. – Настоящий вопрос заключается в том, что мы не видим проблему, следующую за тампонами?
– Я не знаю, – пожимая плечами, отвечаю я. – Не знаю, пока сама не увижу список предметов, которые будут или не будут облагаться налогом. Вы именно это подразумеваете, так ведь? Вы хотите изменить налогообложение на какие-то товары, облагаемые налогом. Тогда вам стоит двигаться к товарам первой необходимости, таким как тампоны, памперсы и продукты питания.
Гэвин щелкает пальцами и указывает на Стью.
– Видишь? Она уловила суть.
На самом деле я ничего не уловила. Я окончательно разрушила свои мозги, пытаясь представить полную картину.
– Но все, что было в ваших письмах. Это только вершина айсберга.
– Да..., – он пристально разглядывает меня, словно собирается что-то увидеть.
Интересно, что увидеть?
– Постойте, – я смотрю в сторону, потом перевожу взгляд на Стью и Гевина, делая шаг к его столу, потом еще один, еще, собирая в голове все кусочки головоломки. – Вы не хотите добавлять отдельные товары в этот список. Вы хотите сделать так, что товары в потребительской корзине не будут облагаться налогом. Вы хотите полностью убрать налог с продаж с них.
Это грандиозно. Глупо и дорогостояще, но грандиозно.
Гевин удерживает мой пристальный взгляд, его глаза поблескивают от напряжения, он кивает.
– Эта идея пришла одному из моих экономических экспертов.
– Это большой удар по государственному бюджету.
– Массовый.
– Но видно оно того стоит.
– И вот мой вопрос к тебе – стоит ли оно того?
Я хочу сказать «да». Но другая часть хочет сказать «нет», потому что я представляю аргументы с обеих сторон. Но за последний месяц я кое-что уяснила – моя роль здесь, заключается не в том, чтобы говорить «да» или «нет», а высказывать точку зрения того, кто еще не находится в правительстве. Я глубоко вздыхаю.
– Прямо сейчас не могу сказать. Эти меры не очень изменят жизнь большинства людей.
– Налог на продажи – регрессивный, – он, явно, не пытается читать мне лекцию, скорее всего, это приманка для начала дебатов.
Я киваю.
– Наверняка. И год или два, пока вы будите у власти, это будет сильным подтверждение того, что вы действительно готовы снизить прожиточный минимум жизни низшего и среднего класса канадцев. Но я так понимаю, ни рядового избирателя. И вы не вгоните в ступор первую открытую сессию заседания правительства.
– И ты решила, что не знаешь, что мне сказать, – тихо говорит он.
– Вы хотели это услышать?
– Нет, – но его глаза улыбаются, хотя губы и нет. Хотя его очерченные губы, до смехотворности сексуальны. – Но это то, что мне нужно было услышать. – Он поворачивается и кивает Стью. – Спасибо. Мы закончили.
На этот раз эти два слова не выворачивают меня наизнанку.
Я возвращаюсь к своему рабочему столу, и когда мне звонят из офиса через дорогу по поводу сбора средств, я практически бегу туда вприпрыжку.
Со стороны я наблюдаю, как людей засасывает пульс этого мира власти. И возвращение назад в университет в конце лета, теперь может стать для меня настоящей проблемой.
Глава 10.
Гэвин
Один из первых уроков, которым просверлил мне мозг сотрудник протокольного отдела, когда я переходил в должность премьер-министра, касался официальных подарков. Презенты не могут превышать определенную сумму в долларах. Любые подарки, которые я получаю, на самом деле, становятся национальным достоянием.
Макс прислал мне великолепные кожаные флоггеры, как только услышал об этом, урод. Я же сказал ему – первое, я не открываю свою почту собственноручно, и второе, моя ассистентка почти наверняка читала «Пятьдесят оттенков серого», поэтому она не собирается делать вид, что это какая-то западная атрибутика какого-то гребаного государства. Получить иск о домогательстве, выдвинутый против меня в первую неделю в должности, было бы несколько неудобно.
Макс послал ей самый большой и самый нелепый букет цветов в качестве извинений. Теперь она предполагает, что он самый веселый человек в стране и прогибается перед ним, готовая удовлетворить любой его каприз, который он ей отправляет… например приглашение на вечеринку по поводу сбора средств, которая состоится в пятницу.
Я на девяносто процентов рад тому, что мой лучший друг подумывает перебраться в столицу. Но десять процентов серьезно волнуются по поводу его образа жизни, который явно будет сказываться и на мне… на данный момент мои личные потребности полностью отделены от всего остального, вернее от остального меня в должности ПМ. Но такие мысли вызывают во мне чувство, что я хреновый друг, поэтому я засовываю их как можно глубже.
По любому, в данный момент у меня имеется более приятная задача – я раздумываю, как преподнести подарок, который я заказал для Элли.
Она стажер и официально у нас нет никаких личных отношений, и этот подарок соответствует всем правилам протокола. Но возможно, я немного перегнул палку. Я чувствовал необходимость немного загладить свои извинения за чашку-термос для кофе.
Но тут включаются другие обстоятельства. В своем идеальном мире, я бы подарил ей нитку жемчуга. Я бы раздел ее, поставил перед собой, дотронувшись до каждого дюйма ее тела, а затем бы только обернул нитку жемчуга вокруг ее нежной шеи.
Вместо этого, она получит канадский флаг – значок на лацкан из восемнадцати карат золота. Этот значок не будет говорить, что я хочу ее тело, ум и душу, поскольку он всего лишь гребаный символ патриотизма.
И как бы мне не хотелось это признавать. Я, действительно, хочу ее ум и душу так же сильно, как хочу властвовать над ее телом. Возможно, даже больше.
Я заставляю себя не думать о ней обнаженной. Сейчас лето, поэтому Элли на стажировке.
С приходом сентября, потребуется новый план.
Возможно, он будет включать в себя даже жемчуг.
А сейчас, я должен вести себя подобающим образом.
Я вскакиваю со стула и выглядываю за дверь своего кабинета.
– Бет, Элли знает, что она должна присутствовать на вечере по сбору средств?
– Не думала, что вы хотите, чтобы я послала ей приглашение, – она держит в руках кремовый конверт. – Я быстро отнесу ей.
Я тянусь к конверту.
– Нет, я иду в ту сторону. У меня есть свободных пятнадцать минут? – значок на лацкан прожигает мне дыру в кармане пиджака вот уже несколько дней, и я благодарен за невинную возможность вручить его собственноручно.
Бет знает меня лучше, за исключением Стью, чем кто-либо из моих сотрудников. В отличие от Стью, она не знает, какой я бываю сволочью. И она непревзойденный романтик. Ее глаза тут же загораются, и я стону внутри себя.
– На самом деле, скорее всего, у меня нет времени, – я отхожу от ее стола и как бы направляюсь в свой кабинет.
– Не для этого, – ее пальцы быстро летают по клавиатуре, и она вся светиться. – У вас есть тридцать минут.
Лахлан появляется, словно из воздуха (наверное, Бет наколдовала его) и прежде чем я задумываюсь об улучшении своего плана, мы уходим.
Моя спецгруппа охраны, на самом деле, довольно приятна в дневное время. Один возглавляет процессию, идя перед нами, пока мы переходим улицу, двое мужчин следуют позади. Наш поход занимает ровно пятнадцать минут, потому что мне необходимо остановиться и сфотографироваться на лужайке с двумя группами туристов, но такого рода импровизированные прогулки не так уж и плохи. Мне даже нравится по сравнению с некоторыми мировыми лидерами.
Итак, я стою перед зданием Ланжевен, где работает большинство моих сотрудников. Некоторые мои предшественники больше времени провели здесь, чем я, и я уверен, что как начнутся заседания правительства, я буду здесь дневать и ночевать. Но во всей работе филиала штаб-квартиры есть кое-что, что импонирует моему доминирующему характеру.
Я хочу, чтобы мои сотрудники приходили ко мне, чтобы они уяснили, что я являюсь для них авторитетом каждый день. И даже когда я принимаю решения, вопреки их советам, я делаю это исключительно руководствуясь своей должностью.
Некоторых моих новых сотрудников это застает врасплох.
Стью и Бет? Они не шокированы моими действиями. Они знают, что я безжалостный, когда этого хочу. Все остальные видят во мне дракона, который готов сражаться до смерти за свои принципы.
Неужели истина заключается в том, что я предстаю перед всеми, как рыцарь в сияющих доспехах? И не задумываюсь дважды, собираясь проткнуть сердце своих врагов.
Наконец-то я добрался до кабинета Элли. Лахлан и остальные члены охраны, Слава Богу, не следуют за мной в здание, и я не чувствую сейчас их внимание на себе, никто не обращает особого внимания, что я вот так просто пришел, чтобы встретиться с ней.
Ее дверь открыта, и на мгновение я останавливаюсь в проеме, наблюдая. Она выглядит такой сексуальной, когда о чем-то задумывается.
Я стучу по дверному косяку, и она поднимает глаза.
– Есть минутка?
– Конечно, – она откидывается на спинку кресла.
Я закрываю за собой дверь и направляюсь к ее столу, но продолжаю стоять.
– Акция по сбору средств будет через неделю, и я только сейчас понял, что ты могла быть не в курсе, но твое присутствие необходимо, – я вытягиваю приглашение из кармана пиджака и протягиваю ей. – Это тебе понадобится.
Ее глаза впиваются в кремовый конверт.
– Ой. Даже не могла бы предположить, что могу быть приглашена на такое событие. Я всего лишь интерн.
– На самом деле, именно ты была движущей силой по связям с общественностью, которая удерживала сбор средств от стихийного бедствия. Ты определенно больше, чем просто интерн.
Ее лицо становится очаровательно розовым и внезапно, единственное, что приходит мне на ум, как я шлепаю ее по заднице, которая становится от шлепков моей ладони, тоже очаровательно розовой.
Возникшая картинка невероятно отвлекает, и мое тело мгновенно реагирует на нее, но я заставляю себя сфокусироваться на том, зачем пришел.
– И в результате твоей отлично проделанной работы, я хотел бы подарить тебе небольшой знак моей признательности.
Я опускаю руки в карман и извлекаю маленькую золотую знакчок-булавку. Она конечно же была красиво упакована, но я не захотел, чтобы она сначала ее распаковывала, поэтому решил, лучше подарить ее так.
Я не могу заставить себя рисковать, коснувшись ее кожи. Мой пах виден ее взору, и я вовсю борюсь с эрекцией, поэтому аккуратно кладу значок на стол.
Она берет в руки и мгновение внимательно разглядывает, небольшая улыбка приподнимает уголки ее губ.
– Она прекрасна. Спасибо.
– Всегда пожалуйста, – отвечаю я, делая паузу. Многое мне хочется ей сказать. Но это не совсем уместно, и дверь в ее кабинет закрыта уже достаточно долго. – Надеюсь, увидеть тебя на благотворительной акции.
Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но замираю на месте, как только она нерешительно то ли хмыкает, то ли хныкает. Да, я пришел с официальным визитом, но в данный момент мой ум отказывает, желая только одного – заняться сексом.
– О вашем предложении. Хм... я дам Бет знать...я имею в виду, конечно, я постараюсь присутствовать.
Я тут же разворачиваюсь и склоняюсь над ее столом, мое лицо находится всего лишь в нескольких дюймах от нее. Бл*дь, у нее такие красивые глаза.
– Приглашение – формальность. Твое присутствие является обязательным. И правильный ответ, с твоей стороны, будет – да, сэр.
Ее дыхание становится поверхностным, ее губы не двигаются, но я тут же представляю, как они будут идеально смотреться на моем члене. Я подавляю эту мысль, напомнив себе, где я нахожусь и кем являюсь, прежде чем я сделаю или скажу что-нибудь такое, отчего мы оба не сможем оправиться. Я адски стараюсь не обращать внимания, как расширяются ее зрачки, губы становятся ярко-красными, как все ее тело учащенно гонит кровь к определенным частям тела, она вдруг понимает, что с ней происходит.
Я проваливаюсь в захватывающее зрелище.
Потом выпрямляюсь и делаю шаг назад, повторив:
– Я надеюсь увидеть тебя на благотворительном вечере, Элли.
Она медленно кивает и выдавливает из себя самый идеальный ответ:
– Да, Сэр.
Весь день у меня идут встреча за встречей, и я попадаю домой после десяти. Я умираю с голода и после визита в офис Элли сегодняшним утром, который можно назвать полным провалом, мне необходимо поговорить с Максом.
Я скидываю ботинки, как только вхожу в дверь. Словно в свой офис премьер-министра, мой охранник остается за дверью. Суссекс охраняется 24 часа в сутки, даже когда меня здесь нет, и хотя внутри имеется сложная система безопасности, о чем меня не преминули заверить, здесь у меня имеется, по крайней мере, относительная конфиденциальность.
Я швыряю пиджак и портфель на диван, проходя на кухню. Я с нетерпением продставляю, как съем вчерашние остатки пиццы и выпью пиво, впервые за весь день.
Я достаю из холодильника коробку с пиццей вместе с бутылкой моего любимого пива и возвращаюсь в гостиную.
Макс поднимает трубку после первого звонка. Мой рот наполнен пиццей, но это не столь важно. Он начинает говорить первым.
