355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Эйна Ли » В путь за любовью » Текст книги (страница 5)
В путь за любовью
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 16:50

Текст книги "В путь за любовью"


Автор книги: Эйна Ли



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Почему же измена Элли и обман Ребекки так сильно пошатнули его веру в искреннюю женскую любовь? Его мать боготворила отца. Эмелин – верная и любящая жена Уилла. И Лисси, должно быть, безотчетно влюбилась в того янки, с которым убежала из дому. Лишь некоторые из женщин лгут, зачем же осуждать всех?

А затем, что эти две заставили его поверить в то, чего не было, чтобы что-то от него получить.

Клэй понял, что Ребекка заснула, и неохотно отстранился от нее. Закрывая баночку с мазью, он жадно смотрел на ее тело. В чреслах вспыхнул огонь – он вспомнил мельком увиденную округлость ее груди. Как же сильно ему хотелось коснуться этих холмиков руками, попробовать на вкус их розовые вершинки…

Гарт прав. Полгода – слишком долго без женщины, даже если женщина эта – Ребекка Эллиот. Но Клэй не собирался приводить в исполнение свою угрозу: ни за что на свете он не возьмет ее силой, не важно, насколько остро он желает ее… а насколько он желает ее – одному Богу известно.

Как она хороша сейчас – руки под головой, зеленые глаза не мечут молнии, чувственный рот не дразнит его. Нежная, желанная, с разметавшимися по плечам медовыми волосами… настоящая красавица. Изыди, сатана.

Клэй вскочил на ноги, отбросил банку с мазью, потом поднялся в фургон и принес подушку и одеяло, пристроил подушку у Ребекки под головой и осторожно укрыл. Достав из ящика скатку с собственным одеялом, он улегся неподалеку от нее.

Прежде чем заснуть, он долго думал о женщине, лежавшей так близко, и в конце концов решил держаться от нее на расстоянии. Это воплощенное искушение, орудие в руках дьявола уже принесло ему достаточно неприятностей.

Глава 8

Утро встретило их сереньким рассветом; низкие облака, казалось, придавили жару к земле. Может, массаж Клэя помог, а может, дело в том, что спала она на земле, а не на жестком сундуке, а может, сыграло роль и то и другое – как бы то ни было, плечи и руки болели гораздо меньше, но ощущение тепла его ладоней не покидало Ребекку.

– Как вы себя чувствуете, Бекки? – спросил Гарт, седлая коня.

– Гораздо лучше – Клэй сделал мне массаж.

– Массаж? – Гарт бросил на брата удивленный взгляд. – Хм, интересненько.

– И нечего ухмыляться, – проворчал Клэй. – Чем скорее у нее пройдет боль, тем скорее я вернусь к своим обязанностям.

– Ну да, я так и понял, – усмехнулся Гарт и вскочил в седло. – Удачного вам двоим дня!

– Клэй, я очень благодарна вам за то, что вы сделали прошлой ночью, – сказала Ребекка.

– Для занемогшей лошади я сделал бы то же самое.

– О, сэр, любезность только подчеркивает ваше великодушие.

Клэй начал запрягать мулов, но они уперлись и напрочь отказались двигаться с места. Клэй выругался и отскочил в сторону, когда один из них попытался лягнуть его.

– Предоставьте это мне! – попросила Ребекка.

– С величайшим удовольствием. – Он оперся спиной о фургон и скрестил руки на груди. – Только осторожнее, эти поганые животные могут зашибить насмерть.

Ребекка приблизилась к первой паре мулов.

– Милые мои, ну как вам не стыдно? Цезарь, дорогой, я знаю, что тебе не по нраву дух сепаратистов-южан, но ты мог бы вести себя поприличнее, – тихонько приговаривала Ребекка. Она отрезала кусочек яблока и дала его мулу, потом еще один – второму. – А ты, Марк Антоний? Покажи этому человеку, как полагается вести себя настоящему джентльмену! Ты же понимаешь, капитан Фрезер служил в кавалерии Конфедерации и вообще привык иметь дело с чистокровными скакунами, на которых плантаторы загоняли лисичек… – Она бросила испепеляющий взгляд на Клэя. – Или беглых рабов.

Ребекка побаловала каждое животное кусочком яблока, и через несколько минут все шестеро уже были запряжены в фургон.

– Карета подана, милорд!

Клэй отобрал у нее поводья.

– Вы всегда прибегаете к манипуляциям, чтобы достичь своей цели?

– Когда они работают, – с нежной улыбкой ответила Ребекка. – Я не любительница надувать губы и строить свирепые гримасы – это ваш подход к делу, сэр.

– Я, мэм, губы не надуваю. – Первые фургоны пришли в движение, и Клэй вскочил на козлы. – Вы предпочтете идти пешком или ехать?

– Определенно – идти пешком. Здорово будет для разнообразия размять ноги.

– Ну, ввиду того, что впереди у нас две тысячи миль, сдается мне, к концу пути ваши ноги будут превосходно размяты. – Клэй взмахнул поводьями, и фургон тронулся.

Он и вправду пытается шутить? Нет, вряд ли. Ребекка отогнала от себя мысль о невозможном и зашагала вперед. Вскорости стал накрапывать мелкий назойливый дождь, который загнал ее в фургон. К обеду морось перешла в ливень. К счастью, холст был натянут очень плотно и не протекал, но это не особенно радовало Ребекку. Она пыталась читать поваренную книгу, сидя в кресле, и ее качало из стороны в сторону, а по крыше фургона барабанил настырный дождь. Ребекка чувствовала себя будто внутри барабана.

Дождь породил еще одну проблему. Каждая выбоина и рытвина на дороге превращалась в серьезное препятствие. Колеса увязали в грязи, и приходилось поминутно останавливаться, чтобы вытаскивать повозку. Мужчины с натугой толкали тяжело груженные фургоны. Вскоре по обочинам дороги образовался полнейший беспорядок: чтобы облегчить себе задачу, скарб вытаскивали из фургонов и как придется складывали тут же возле фургона. Поезд двигался со скоростью раненой черепахи, и когда в конце концов достигли реки Канзас, Майк Скотт объявил ранний привал. Здесь имелся паром, на котором переправлялись через реку. Скотт решил, что переправляться они будут уже утром.

Гарт подъехал к ним и сообщил, что хочет высушиться и переночевать в одном из фургонов Скотта. Ребекка и Клэй переставили кое-какие ящики, чтобы Клэй мог разложить свой спальный мешок в фургоне.

О том, чтобы развести костер, даже речь не шла, поэтому Клэй пошел в один из местных домишек и купил две чашки кофе – на вкус не бог весть что, но по крайней мере горячий. Отличное дополнение к ужину из галет и вяленой говядины. На десерт съели по яблоку.

В тесноте двигаться, не задевая друг друга, было просто невозможно. Клэй не заводил разговоров – устроился на постели с книгой, и все. Ребекка вытащила колоду карт и стала играть в солитера.

– Вы часто играете в солитера? – спросил он.

Этот вопрос ошарашил ее. Она не ожидала, что Клэй станет следить за тем, чем она занимается.

– Да. Помогает скоротать время.

– Но ведь если вы выигрываете – то у самой себя.

– Я пытаюсь обыграть судьбу.

– А вы еще не поняли, что спорить с судьбой бесполезно? Бог свидетель, в этой войне мы приложили немало усилий, но все шансы были против нас, и результат известен.

– Под «мы» вы подразумеваете Конфедерацию?

– Именно. У вас, янки, в руках были все преимущества: металлургия, сталелитейная, текстильная промышленность, вооружение, лекарства. Вы владеете основным капиталом этой страны, железные дороги – ваши, даже флот – ваш. У нас не было шансов. Но несмотря на это, четыре года мы сражались благодаря военному гению генерала Ли и его офицеров.

– Но зачем? Какой в этом смысл, если вы не верили, что можно победить, несмотря ни на что? К чему было драться?

– Я защищал Виргинию от захватчиков, как в 1776-м и в 1812-м мои предки защищали ее от англичан. Не важно, как захватчики одеты – как британцы или как янки.

– Но янки не захватчики – они американцы.

– Ребекка, почему мы вступили в войну за независимость?

– Ради свободы, конечно. Свободы от ига Британской империи.

– Именно. Первые американцы сделали по отношению к англичанам то же, что конфедераты – к Вашингтону. Они восстали. Конфедерация объявила себя свободной от гнета Вашингтона, когда для него потеряли смысл такие понятия, как независимость и самоуправление.

– Чтобы страна была единой, все штаты должны подчиняться одним и тем же законам, – заявила Ребекка.

– А кто устанавливает эти законы? Вашингтон? Еще до войны за независимость в Виргинии и Мэриленде действовали палаты общин. Они стали первыми самоуправляющимися колониями в Америке. А когда стране в борьбе за свободу понадобился лидер, Виргиния дала ей Джорджа Вашингтона. Виргиния подарила Америке мудрого Томаса Джефферсона, вдохновенного Патрика Генри. А Джеймс Мэдисон и Монро? Из шести первых президентов этой страны четверо были из Виргинии. Из следующих шести четверо вышли с юга, трое из них тоже родились в Виргинии. Так где же колыбель независимости и демократии, и кто имеет право называть себя истинными американцами, как не выходцы из Виргинии?

– Как вы можете защищать рабство – и разделять благородные устремления этих великих людей?

– А что насчет тех детей, которые трудятся на фабриках и в угольных шахтах Севера? Вы это защищаете, Ребекка? Может, нам стоило вторгнуться на вашу территорию, чтобы положить конец такому виду рабства? Большинство южан не имеют ни одного раба – но каждое семейство Юга в годы войны понесло тяжкие утраты. Если истовую янки, каковой вы, несомненно, являетесь, это порадует, то знайте: из-за рабства погибло больше белых южан, чем черных невольников.

Впервые с начала разговора Ребекка заметила в его глазах тень отчаяния.

– А в трагедии этой даже не было необходимости, – продолжил Клэй, – потому что вопрос рабства политики могли решить в конгрессе. И можно было обойтись без кровопролития и нарушения прав штатов.

– Вы и вправду верите, что Виргиния и другие штаты добровольно отказались бы от рабства?

– Да, верю. В конце концов, Виргинию по праву называют колыбелью демократии. Я горжусь наследием своих предков, Ребекка. Они прибыли в Америку в 1607 году. Тогда еще не было правительства, которое указало бы им, что делать и что думать. Мой прапрапрадед построил Фрезер-Кип и защищал его от набегов индейцев, от англичан и всех, кто хотел отнять его. Он сделал это сам, без рабов. И когда пришла моя очередь защищать дом, я просто не мог сделать меньше, чем делали до меня.

– Я понимаю вас, Клэй. Но вы как умный человек не станете отрицать того вклада в развитие нашей нации, который сделали Джон Адамс и Бенджамин Франклин. Они американцы, и не важно, откуда они родом. Патриоты, которые ставили интересы страны превыше своих собственных.

– Возможно, сейчас такие люди нам нужны, как никогда, – печально отозвался Клэй. – Те, кто сейчас заседает в Вашингтоне, не более чем марионетки в руках крупных промышленников, которые заботятся исключительно о своей выгоде.

К удивлению Ребекки, в его глазах вспыхнул огонек юмора.

– Но позвольте напомнить вам, Ребекка, что уже пятнадцать лет в Вашингтоне не было президента с Юга. Может, поэтому в стране царит такой бардак, а янки на пару с южанами набиваются в поезда и тысячами едут на Запад, подальше от Вашингтона.

Клэй захлопнул книгу, отложил ее в сторону и завернулся в одеяло. Ребекка отложила карты, погасила лампу и тоже легла.

Шум дождя теперь убаюкивал ее, а постель казалась мягче. Она зарылась глубже в складки меха и задумалась о разговоре с Клэем. Ей удалось немного больше узнать о человеке, чье имя она отныне носит. Может, она ошиблась в нем и напрасно приняла достоинство за высокомерие? Он, бесспорно, человек чести.

Ребекка улыбнулась про себя – по крайней мере он больше не надувает губы.

Когда Ребекка проснулась, солнце светило вовсю. В лагере царило оживление. Высунувшись из фургона, она быстро оценила обстановку: Скотт не стал дожидаться семи утра, чтобы начать переправу. Ребекка поспешно оделась и выбралась из фургона.

И без того слишком глубокая, чтобы переходить ее вброд, река после вчерашнего дождя превратилась в бушующий поток. Клэй и Майк Скотт стояли по щиколотку в грязи у берега и следили за тем, как посреди реки подпрыгивает на волнах паром с двумя притороченными к палубе фургонами.

– Доброе утро, – поздоровалась Ребекка.

– Доброе, – учтиво отозвался Скотт.

– Клэй, почему вы не разбудили меня?

– А зачем? Перед нами должны переправиться еще четыре фургона.

– А как же завтрак? Мне кажется, нам не помешало бы подкрепиться чем-нибудь горячим.

– На другой стороне у вас будет предостаточно времени на стряпню, – заметил Скотт. – Переправа займет большую часть дня.

– Тогда пойду проверю, крепко ли все увязано. – Ребекка побрела по грязи обратно.

Пачкать фургон изнутри не хотелось, поэтому она стянула башмаки, прежде чем забраться вовнутрь, а потом заметила, что низ юбки тоже промок и весь в грязи.

– К черту скромность, – пробормотала Ребекка. Она сняла юбку и решила, что нижнюю сорочку тоже не мешало бы выстирать по прибытии на другой берег. Она быстро переоделась и тщательно все упаковала, пока Клэй вслед за Гарсонами подвел фургон к парому.

– Доллар десять центов, – заявил паромщик, когда они привязали паром к палубе.

– Доллар десять центов?! Это немыслимо! – воскликнула Ребекка.

– Пятьдесят центов за фургон и по десять за каждое животное, не считая кошек и собак, леди, – пояснил паромщик. – Не нравится – переправляйтесь вплавь.

Ребекка скрепя сердце отсчитала ему деньги. Человек, который заламывает такую цену, может озолотиться за пару месяцев.

Многие семьи не могли себе позволить переправу на пароме и потому, сняв с повозок колеса и орудуя шестами, переплывали прямо на фургонах, как на плотах. Другие заставляли мулов и волов тащить фургоны через разбушевавшуюся реку.

Даже с гружеными фургонами и тягловыми животными на борту паром подскакивал на волнах, как пробка. Когда паром достиг середины реки, Ребекка и Клэй обратили внимание на Говарда Гарсона, который пытался перевезти через реку свою легкую повозку. Бедная лошадь! сражаясь с течением, едва могла поднять голову над водой.

И тут, к своему ужасу, они увидели, как с одного из фургонов выше по течению сорвался огромный деревянный ящик и понесся прямо на повозку. Они закричали, чтобы предупредить Говарда, который этого не заметил, но – поздно. Ящик столкнулся с легкой повозкой и перевернул ее. Говард тут же ушел под воду. Впряженная в повозку лошадь не смогла удержаться, и ее унесло течением.

Хелена и дети закричали от радости и облегчения, когда голова Говарда показалась над водой в нескольких ярдах ниже по течению. Он принялся отчаянно грести к противоположному берегу. Там ему бросили спасительный канат и вытащили из воды.

– Слава Богу, что в повозке больше никого не было, – заметила Ребекка.

– Мой младший брат хотел остаться там, но папа не позволил, потому что Джордж не умеет плавать, – сказала Генриетта.

– Ну, я тоже не умею, – ответила Ребекка. – Не представилось случая научиться.

Один из мулов пронзительно замычал, другие встревожились от его мычания, и еще несколько мулов поддержали этот неблагозвучный протест. Клэй подошел к ним, желая успокоить, но они разволновались еще сильнее, стали перебирать ногами и пытаться освободиться от пут, стреноживших их.

– Лучше я попробую, – бодро предложила Ребекка.

– Ребекка, не подходите к ним, – предупредил Клэй.

Ребекка не обратила на его слова никакого внимания. Она подошла к мулу, которого нарекла Брутом, и принялась разматывать одну из веревок, на ногах животного.

– Ребекка, отойдите от этого мула! – закричал Клэй, как раз когда ей удалось освободить его ногу.

Мул громко замычал и лягнул. Ребекка увернулась от удара, но потеряла равновесие – паром тряхнуло. Несколько томительно долгих секунд она балансировала, раскинув руки, как акробат на проволоке, а потом со страшным криком рухнула в воду.

Холодная, влажная чернота закружилась вокруг нее. Ребекка задохнулась от паники. Она вынырнула, кашляя и отплевываясь, ей бросили веревку – но тщетно: Ребекка не умела плавать. Она сделала несколько неуклюжих гребков по направлению к веревке, но течение подхватило ее и понесло.

Клэй сбросил перевязь и ботинки и нырнул с парома. От холода у него перехватило дыхание. Он выплыл па поверхность и начал грести. Ребекку унесло уже ярдов на пятнадцать. Она беспомощно барахталась в воде, а течение сносило ее все дальше и дальше.

Клэй плыл по течению и быстро сумел добраться до Ребекки. Он обхватил ее. Она, по счастью, не потеряла сознания и отчаянно зацепилась за него. Оба ушли под воду. Когда они вынырнули, Ребекка закашлялась и мертвой хваткой вцепилась в шею Клэя.

Силы его иссякали – ему нужно было бороться не только с течением, но и с Ребеккой. Ему пришлось разогнуть ее пальцы, чтобы глотнуть воздуха.

– Пусти, Ребекка! Я держу тебя!

Его слова даже сквозь завесу паники достигли ее сознания – она ослабила хватку и позволила ему поддержать себя под мышки.

– Хватайся за ремень! – Клэй старался перекричать рев реки.

Ребекка ощупью нашла его. Клэй, продолжая поддерживать ее под мышки, начал одной рукой грести к берегу.

Двигался он медленно, ему приходилось одновременно тащить Ребекку и поддерживать ее голову над водой, силы уходили очень быстро. Несколько раз он останавливался, чтобы отдохнуть, и позволял реке нести их.

Казалось, прошло несколько часов, прежде чем они достигли берега.

Ребекка сильно наглоталась воды, пока Клэй «буксировал» ее, она кашляла и с трудом могла вздохнуть. Клэй тут же перевернул ее на живот и буквально вытряхнул из нее остатки речной воды.

Когда оба смогли нормально дышать, Клэй разделся до панталон и, совершенно обессилевший, улегся на землю, подставив солнечным лучам свое дрожащее тело. У Ребекки зуб на зуб не попадал, она обхватила себя руками, чтобы хоть как-то согреться. Сухих дров поблизости не было, а даже если бы и были, то спички и кремень все равно остались в фургоне…

– Ребекка, сними мокрую одежду, так ты согреешься намного быстрее, чем если будешь ждать, пока платье высохнет на тебе.

– А р-р-разве м-мы н-не п-п-пойдем обр-ратно? – спросила она, стуча зубами.

– Пусть лучше они нас найдут. – Он стащил с нее платье через голову. – Давай-ка тебя разотрем, чтобы согреть.

– А ч-что, если он-ни не ст-танут искать? Р-решат, что м-мы ут-тонули, и в-все.

Клэй интенсивно растирал рубашкой ее плечи и руки:

– Я знаю своего брата – он объявится. Теперь сядь.

Она повиновалась, и Клэй, встав на колени, стащил с нее ботинки и чулки и растер ноги. Он понял, что усилия его увенчались успехом: дрожь стихла, кожа стала теплеть и розоветь.

До этого он действовал, повинуясь инстинкту, а теперь задумался о том, что произошло.

Ребекка едва не утонула. И не важно, каким путем она добилась от него подписания брачного свидетельства, – она его жена. Клэя захлестнула волна облегчения: какое счастье, что жизнь этой красивой и смелой женщины уже вне опасности.

Она выглядела испуганной и такой уязвимой. Ему нестерпимо захотелось заключить ее в свои объятия и утешить. Он отлично понимал, какой кошмар она только что пережила. Он прошел немало битв и точно знал, насколько страшна мысль о смерти.

Ребекка посмотрела на склонившегося над ней Клэя. Она никогда прежде так сильно не пугалась. Он спас ее. Несмотря на то, какого невысокого она была о нем мнения раньше, Клэй, должно быть, очень мужественный, если решился прыгнуть в бушующую реку, чтобы вытащить ее.

Он встал и подал ей руку, чтобы помочь подняться.

И когда теплая надежная рука обхватила ее холодную ладонь, истаяли последние следы паники и страха.

– Спасибо, Клэйтон.

Клэй лежал и смотрел, как Ребекка раскладывает одежду на просушку. Он раньше и не думал, что она такая хрупкая. Сейчас она выглядела такой беззащитной – босая, в одной сорочке, с мокрыми волосами. Она сорвала несколько травинок, соорудила некое подобие шнурков и перевязала ими заплетенные косы. Она так хороша собой… Хороша? Нет, в одном только мокром исподнем она просто сногсшибательна! Влажная ткань облепляла стройное тело, и то, что Клэй видел, заставляло кровь кипеть в жилах.

В скором времени примчался Гарт.

– Слава тебе, Господи! – воскликнул он, увидев их обоих целыми и невредимыми.

Спешившись, он отстегнул от седла одеяло и укутал в него Ребекку, потом сел на корточки рядом с Клэем.

– Ну и напугал же ты меня, братец. Не думал я, что ты такой любитель утренних купаний. – Его обеспокоенный взгляд никак не вязался с легкостью тона. – Что, черт возьми, произошло?

– Несчастный случай, – ответила Ребекка. – Один из мулов расшалился. Ничего не понимаю: Брут всегда такой смирный.

Клэй встал. Его рассерженный взгляд говорил сам за себя.

– Может, все дело в том, что ты забыла принести ему яблок?

Глава 9

Одежда высохнуть не успела – пришлось натягивать мокрую. Так как Клэй оказался босиком, Гарт предоставил ему свою лошадь. Ребекке не хотелось ехать вместе с Клэем – она предпочла пешую прогулку до лагеря в компании Гарта, а Клэй поскакал вперед, чтобы поскорее привезти ей сухую одежду. Ребекка и Гарт не прошли и половины пути, когда Клэй вернулся.

До лагеря добрались к полудню. Ребекка искренне обрадовалась, что семейства Гарсонов и фон Диманов благополучно пережили переправу, хотя Генриетта и оплакивала гибель лошади.

Еще половина вагонов дожидалась своей очереди на другом берегу. Скотт объявил, что ночевать они будут здесь, и Ребекка решила, что это отличный шанс устроить стирку. Клэй и Гарт отдали ей грязную одежду и ушли помогать к переправе. Подойдя к берегу, Ребекка и Генриетта обнаружили там множество женщин, полощущих белье.

Так как мужчины были полностью заняты заботами о фургонах, некоторые из женщин решили, что тут вполне можно искупаться. Ребекке на сегодня купаний хватило, поэтому она посоветовала купальщицам не заходить далеко и вызвалась постоять на берегу на случай, если какой-нибудь мужчина подойдет слишком близко. Женщины и дети резвились в холодной воде, радуясь краткому отдыху от жары, грязи и напряжения. Потом они оделись и пошли к своим фургонам, чтобы развесить мокрое белье, а Ребекка и Генриетта остались. Девчушка сильно горевала из-за погибшей кобылы.

– Бекки, как ты думаешь, мы все доберемся до Калифорнии? – спросила она.

– Не знаю, Этта. Мистер Скотт сказал, что вряд ли.

Генриетта издала вздох, больше похожий на всхлип.

– Мы потеряли Келли, ты и папа едва не утонули. Надеюсь, все это того стоит.

Ребекка мягко приобняла девочку:

– Наверняка стоит, Этта. И в любом случае оно лучше того, что мы оставили позади. Все мы надеемся начать жизнь сначала, навсегда забыть прошлое. Не может быть, чтобы все было напрасно. Судьба не настолько жестока.

– Но мне жизнь в Огайо не казалась такой уж плохой, и маме, и бабушке тоже. Это папа решил перебираться на Запад, когда вернулся с войны. Он сказал, что хочет уехать как можно дальше, чтобы все забыть.

– Я понимаю его, милая.

– Ты тоже едешь из-за этого?

– Моего мужа убили на войне. А в Калифорнии живет мой брат. Меня ничто не держало в Вермонте, и я решила последовать его совету и отправилась к нему.

– Я не знала, что ты уже была замужем, и мне жаль, что все так получилось. Но тебе очень повезло – ты нашла нового мужа, причем такого хорошего человека, как мистер Фрезер. Он такой красивый. Жаль, Бекки, что, когда ты упала за борт, не могла его видеть. Он прыгнул в реку, не колеблясь ни секунды. Он настоящий герой!

Такое переменчивое настроение бывает только в ранней юности. Генриетта снова вздохнула, на этот раз мечтательно.

– Надеюсь, – сказала она, – когда-нибудь я тоже встречу человека, который полюбит меня настолько, что готов будет жизнью рисковать, спасая меня.

Ребекка испытывала к Клэю искреннюю благодарность – он и вправду спас ей жизнь. Она не идеализировала его, как Этта, но, будучи женщиной здравомыслящей, Ребекка могла отличить человека, которому можно доверять, от того, кому доверять не стоит. У него определенно есть положительные качества помимо привлекательности и опрятности. Он человек чести… да и массаж делает великолепно.

– Этта, милая, давай лучше надеяться, что спасать твою жизнь никому не придется. Но если говорить о кавалерах… посмотри-ка, кто идет. – Ребекка кивнула в сторону рыжеволосого юноши, который шел прямиком к ним. – Сдается мне, мистер Томас Джефферсон Дэвис без ума от тебя.

– Ты правда так считаешь? – Генриетта хихикнула. – Вот и моя мама говорит то же самое. А папе не нравится, что он вертится вокруг меня.

– А сколько лет этому парню?

– Только что исполнилось семнадцать. Его семья из Теннесси. Томми едва не вступил в армию Конфедератов – война закончилась.

– О, так, значит, все-таки «Томми»? – поддела ее Ребекка. – Ну, учитывая, что твой папа воевал на стороне Севера, я понимаю его недовольство.

– Нет, дело не в том, что Томми с Юга. Папа говорит, что уважает любого мужчину, который встает на защиту своего дома, не важно, на чьей стороне он воюет. Но папа считает, что в семнадцать лет у парней на уме только блуд, и не хочет, чтобы кто-то из них отирался у нашего фургона.

– Путь до Калифорнии далек. Сомневаюсь, что кто-то из молодых людей сможет устоять перед твоим очаровательным личиком так долго.

Темные кудряшки и сияющие голубые глаза и правда слишком большое искушение.

– День добрый, мэм, – широко улыбаясь, поздоровался Томас Дэвис. Сколько раз Ребекка ни сталкивалась с этим парнишкой, а без улыбки его не видела. – Мисс Этта. – Он взглянул на Этту влюбленными голубыми глазами.

Заметив взгляды, которыми обменялись эти двое, Ребекка спросила себя: «Неужели когда-то и я была такой же юной?»

– Здравствуй, Томас, – ответила Ребекка. – Ваша семья благополучно переправилась?

– Да, мэм. Я слышал о том, что случилось с вами. Рад, что вы в порядке.

– Спасибо…

– Келли… Я очень сожалею о ней, мисс Этта. Она мне очень нравилась. – На глаза Генриетты вновь навернулись слезы, и Томас вспыхнул. – О, простите. Пожалуйста, не плачьте, Этта. Я не хотел вас расстраивать. – Он беспомощно посмотрел на Ребекку.

Генриетта вытерла слезы.

– Вы ни в чем не виноваты, – сказала она. – Я просто еще не привыкла.

Ребекка встала. Этим двоим нужно побыть вдвоем.

– Ладно, пойду я обратно в лагерь – пора готовить ужин, – объявила она.

Разложив мокрое белье сушиться на солнышке, Ребекка развела костер и приготовила печенье и яблочный пудинг. Когда Клэй вернулся, рагу из бобов и вяленой говядины с томатным соусом уже аппетитно побулькивало на костре.

– Все переправились? – спросила она и протянула ему чашку кофе.

– Осталось еще около десятка фургонов. Скотти хочет всех переправить сегодня – на случай если завтра снова пойдет дождь. Закончим, наверное, к полуночи. – Он сел на землю и прислонился к фургону. – Какой долгий день.

– Гарт будет ужинать с нами?

– Нет. Он сказал, что когда переправят последний фургон, останется ночевать в фургоне Скотта. – Клэй зевнул и закрыл глаза.

– Ладно. Ужин готов.

Но ответа Ребекка не дождалась – Клэй заснул.

Ребекка долго любовалась его большим сильным телом. Слова Этты все вертелись у нее в голове. Ей и правда повезло – она встретила его, и сегодня утром он спас ей жизнь. А если бы его не оказалось рядом, прыгнул бы в воду кто-то из мужчин или нет?

– Подозреваю, что этого мне никогда не узнать, Клэйтон Фрезер, потому что прыгнул ты, – тихо пробормотала Ребекка.

Он очнулся:

– Прости, что ты сказала?

– Я сказала, что ужин готов.

Ели в молчании. Клэй так измотался, что едва притронулся к еде, и Ребекка отправила его спать в фургон. Она бросила взгляд на котелок бобов с говядиной, подхватила его и пудинг и отнесла Райанам, которые только что переправились и не успели ничего приготовить.

На сердце полегчало. Она вернулась и вымыла посуду. А когда забралась в фургон, Клэй даже не шевельнулся. Ребекка погасила фонарь, разделась и легла в постель.

У нее выдался ужасный день. Ночь была теплой, но Ребекка плотнее закуталась в накидку и взглянула на спящего на полу Клэя. Благодаря ему она этот день пережила.

Через несколько дней они достигли реки Платт. Она была широкой, в целую, милю шириной, но мелкой, и переправились через нее без особого труда.

До сих пор они ехали по не особенно живописной местности, но теперь им предстоял шестинедельный переход через прерии. Люди, привыкшие к лесам или городской суете, с удивлением взирали на высокие утесы из песчаника, которые вздымались вдоль реки, и безлесную степь, простиравшуюся насколько хватало глаз.

Готовя ужин, Ребекка то и дело поглядывала на Клэя, который подтягивал колесо фургона. Ему явно что-то не давало покоя. После случая на реке он почти не говорил с ней, а редкие разговоры неизменно кончались спором, так что установившееся молчание только радовало обоих. По крайней мере, они больше не старались друг друга уязвить и поддеть, так что теперь удавалось поддерживать спокойные деловые отношения.

– Ужин готов, Клэй.

Ели в молчании. Клэй поблагодарил ее и вернулся к работе. Ребекка вымыла посуду и решила наведаться к маркитанту.

Его «лавка на колесах» поражала диковинностью товара: большая часть товаров попала сюда из рук людей, желавших разгрузить свои фургоны. Ребекка с радостью купила бы свежих овощей или фруктов, но их не оказалось. Вместо этого она приобрела подержанные нарды. Чарли всегда любил эту игру. Ребекка надеялась, что по вечерам они с Гартом или Эттой смогут разогнать скуку.

На обратном пути Ребекка остановилась у реки. Воздух дышал сладким запахом полевых цветов, а лунный свет белыми лентами украшал пейзаж. Легкий ветерок гнал рябь по поверхности широкой реки. В отдалении виднелись огни лагеря на другом берегу.

Поезд сократился до семидесяти четырех фургонов. Двадцать четыре семьи решили повернуть назад и не переправляться через Платт – кто-то просто раздумал, кому-то здоровье не позволило продолжить путь. Майк Скотт сказал, что когда они доберутся до Калифорнии, их останется еще меньше. Однако для Ребекки обратной дороги нет. Она выбрала свой путь и пройдет по нему до конца – с Божьей помощью и с помощью Клэя Фрезера.

* * *

Клэй внезапно остановился и прерывисто вздохнул, напрочь забыв о цели своего пребывания здесь, – его взору предстала Ребекка, одиноко стоявшая на берегу реки. Ветер развевал ее волосы и шевелил платье, обрисовывая контуры стройного тела. Лунный свет заливал фигуру и придавал ей ореол нереальности. Боже, какая же она красивая!..

С тех пор как Скотт отстранил его от службы, они с Ребеккой почти все время проводили вместе, и он много наблюдал за ней. Она сдержала слово: помешанная на независимости, она никогда не просила помощи и, несмотря на тяготы походной жизни, никогда не жаловалась.

Клэй все больше страдал от такого положения вещей. В тот день, когда она едва не утонула, он ярко, как никогда, познал ее тело. Он отчаянно желал ее. Она уже была замужем, ей наверняка известны потребности и восторги интимной жизни. Клэй искренне надеялся, что рано или поздно зов плоти сломит ее сопротивление.

Сегодня она исчезла куда-то, не сказав ни слова. Клэй как безумный обшаривал лагерь. Никто не видел, куда она пошла. Да, он наверняка выглядел полным дураком, кидаясь от одного фургона к другому. Если женщина не станет слушать предостережений тех, кто знает о таящихся здесь опасностях, ей не выжить в этих диких местах.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю