355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Эйна Ли » В путь за любовью » Текст книги (страница 3)
В путь за любовью
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 16:50

Текст книги "В путь за любовью"


Автор книги: Эйна Ли



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Дело вовсе не в вашем личном обаянии. Чтоб вы знали, я рассматривала кандидатуру этого маленького развратного клерка.

– Мы знаем, чем это закончилось, – засмеялся Гарт.

– Увидев, что вы и Гарт несравнимо опрятнее всех остальных…

– Вы выбрали меня из-за опрятного вида?! – Клэй, пораженный, воздел руки к небу.

– Не надо так кричать, Клэйтон, – сказала Ребекка.

– Значит, вы признаете, что все спланировали заранее? Соблазнение. Женитьба.

– Я же сказала, что стыжусь этого!

– Гарт, ты слышал? Она стыдится своего подлого обмана! Дорогая, вы разбили мне сердце. – Клэй с силой впечатал кулак в стену.

– Остынь, Клэй, – посоветовал Гарт. – Дай ей договорить. Что бы она ни натворила, злость этого не исправит.

– Да что ты говоришь, братец! Окажись ты на моем месте, запел бы по-другому… А вы, – он вновь обратил свой гнев на Ребекку, – еще скажите, что не собирались изначально красть кольцо!

Она стащила его с пальца и швырнула в Клэя. Колечко отскочило от его груди и упало на кровать.

– Не нужно мне вашего проклятого кольца, думайте что хотите! Я не шлюха и не воровка! Я уже говорила, что взяла его только в подтверждение своих слов. Если вы способны выслушать меня, не срываясь на крик и не пробивая дыр в стене, я объясню! Я все обдумала.

– Какой сюрприз! – Клэй фыркнул. – Вы, мадам, нашли еще какую-то выгоду для себя?

– Клэйтон, мне не нужны ваши деньги, и я не намерена предъявлять какие-то супружеские притязания. Я в состоянии сама о себе позаботиться. Мне нужно лишь ваше имя, чтобы завтра утром выехать с поездом. Когда мы доберемся до Калифорнии, я аннулирую этот брак как недействительный.

Клэй схватился за голову:

– Аннулируете? Как же это возможно после того, что мы…

– Мы не консуммировали этот брак, Клэй. Вы проспали всю ночь. Я просто легла в постель рядом с вами.

Клэй рассмеялся от облегчения:

– Значит, я потребую, чтобы его аннулировали прямо здесь, в Индепенденсе, – заявил он.

– Я буду все отрицать, – предупредила Ребекка. – И судья Уилкинз поверит мне, потому что вчера он видел нас в компрометирующем положении. Клэй, я прошу вас о сотрудничестве. Нам даже не нужно будет разговаривать друг с другом во время путешествия, и я Богом клянусь, что, когда мы доберемся до Калифорнии, я беспрекословно аннулирую брак. Вам ведь нечего терять.

Наверное, это было его ошибкой. Но несмотря надо сих пор бушующий в его сердце гнев, Клэй начал ей верить. Черт, ну если уж ей так сильно хочется в Калифорнию, то зачем ей мешать? Кроме того, так он сможет присматривать за ней и проследить, чтобы она выполнила данное обещание. Да и по большому счету она права: разве несколько месяцев что-то решают?

И все же избранной тактики он никак не мог ей простить. Почему она с самого начала не рассказала ему все как есть?

Клэй подошел к кровати и поднял кольцо.

– А как насчет кражи моего имени? Вы думаете хоть о чем-нибудь, кроме собственных интересов?

– О, я полагаю, что вы как раз в первую очередь заботились о моем благополучии, когда вчера пришли сюда! – отрезала Ребекка. – Сомнительно, Клэйтон, очень сомнительно.

– Ладно, я признаю, что совершил глупость. Вы предложили – я согласился. Но вы, Ребекка, надругались над святыми узами брака, а вот наши родители – что бы вы ни думали про южан – учили нас почитать брак и подавали нам достойный пример того, как должен относиться к узам супружества человек чести.

– Мне очень жаль.

– Но не настолько, насколько жаль мне! Однако теперь вы носите имя Фрезер, и потому, нравится мне это или нет, я буду чтить даже тот фарс под названием «брак», который вы тут разыграли. – Он зашагал к двери, потом повернулся. – Но послушайте, что я вам скажу, миссис Фрезер, и запомните хорошенько. Пока вы моя жена, вам придется уважать имя, которое вы носите, потому что я убью любого мужчину, который осмелится к вам приблизиться.

– Если вы высказались, то я тоже кое-что добавлю.

– Меня нисколько не интересуют ваши дальнейшие объяснения и извинения, так что поберегите силы. Гарт, пошли отсюда. Нужно найти покупателя для кольца, чтобы оплатить повозку и упряжку волов для моей жены. – Он нахмурился. – И как вы собирались ехать, если бы даже Скотт вас принял?

– Я как раз об этом собиралась поговорить, – терпеливо пояснила Ребекка. – У меня уже есть повозка и упряжка.

Мужчины обменялись озадаченными взглядами. Гарт взял ее за руку и рывком поставил на ноги.

– Не сочтите за труд, Бекки, показать их нам! – провозгласил он и потянул ее к выходу.

Клэй, мрачнее тучи, последовал за ними.

Глава 5

Ребекка внимательно наблюдала за лицом Клэя, который осматривал купленный ею фургон. Он представлял собой обычную фермерскую повозку, переделанную в крытый фургон: на дуги из орешника попросту натянули просмоленную ткань.

– Кто вам это продал? – спросил Клэй.

– Супружеская пара из Мичигана. Они поняли, что им не хватит денег, чтобы запастись провизией для путешествия, и решили вернуться домой.

– Да-а, у них определенно оказалось больше здравого смысла, чем у вас. – Клэй забрался в фургон. Ему пришлось пригнуться, потому как в центре высота фургона едва достигала пяти футов. В фургоне не было ничего, кроме кресла-качалки и добротного сундука около шести футов длиной, привинченного к одной из сторон. Он служил одновременно вместилищем для припасов и кроватью. Клэй вытащил из него скатанную меховую подстилку и развернул ее на крышке сундука.

– Узковато будет, а?

– Для меня – а я покупала это для себя – вполне нормально.

– Но теперь-то нас двое. Придется потесниться. – Клэй окинул ее оценивающим взглядом.

Она залилась румянцем.

– Не смешно, Клэйтон.

– Может, и так, – Он усмехнулся. – О да. Во сколько это все обошлось вам?

– Семьсот долларов за фургон и упряжку.

– Кто повезет его? Волы или мулы?

– Шесть мулов.

– Ха. – Клэй пожал плечами.

– Что значит «ха»? – Этот человек каким-то загадочным образом все время ставил ее в позицию обороняющегося и заставлял защищаться, пора положить этому конец. – Мне говорили, что мулы быстрее быков и неприхотливы: в пути вполне способны питаться степной травой.

– Это так. К тому же вы наверняка найдете общий язык – у них столь же скверный характер, как и у вас.

– Нет, сэр, у меня отнюдь не скверный характер. А вот вы как раз – самый сварливый человек из тех, что приходилось встречать!

– Значит ли это, что наше знакомство закончено? – Клэй спрыгнул вниз, опустился на колени и заглянул под фургон. – Ну как тебе вид снизу, Гарт?

Гарт выполз из-под фургона и отряхнулся:

– Я бы сказал, что штука крепкая. Стоят скобы из твердой древесины, дно в хорошем состоянии, вот только передняя ось меня беспокоит: может не выдержать долгого путешествия, и перед отъездом ее нужно будет укрепить. А в общем и целом – хорошо сработано. Запасное колесо, бочка с водой и ящики для припасов по трем сторонам. Зачем просить большего? Вы, Бекки, сделали удачную покупку. – Он улыбнулся ей.

Она не успела ответить – вмешался Клэй:

– Вне всяких сомнений. По опыту могу сказать – леди своего не упустит. Может статься, несчастная пара из Мичигана оказалась в проигрыше.

Ребекка скрипнула зубами. Он невыносим! Но если ему ответить тем же, это только раззадорит его.

– Мистер Скотт в десять часов организует собрание для тех, кто едет. Пора идти, иначе опоздаем.

Гарт кивнул.

– Я потом вернусь сюда, – добавил он, – и поколдую над осью, а вы с Бекки закупите продовольствие.

Когда они пришли, склад был уже битком набит людьми. С большим трудом им удалось протиснуться вовнутрь. Скотт поднялся на самодельную трибуну с какой-то бумагой в руке.

– Я уже разговаривал с каждым из вас, а сейчас хочу, чтобы главы семейств подписали это соглашение, согласно которому вы обязуетесь подчиняться всем моим приказам и действовать сообразно тем решениям, которые принимаю я. Возьмите копию у Джима Петерсона, вон он сидит за столом. Подпишите и верните ему. С момента отправления поезда я, и только я, буду отдавать распоряжения. Мне известно, что среди вас, господа, достаточно офицеров, но до прибытия в Калифорнию я – ваш генерал. И раз уж мы об этом заговорили, то позвольте напомнить: война закончилась. Оставьте в прошлом все свои горести и обиды. С завтрашнего дня мы – единое целое, команда, и сотрудничество и добрососедские отношения – наш единственный шанс добраться до места назначения. Если кто-то не согласен с таким положением вещей, ему лучше не ехать, потому что нарушений этого правила я не потерплю. Ослушавшийся будет немедленно изгнан и вернуться в поезд уже не сможет. Все преступления караются немедленно и очень жестко. Я не собираюсь рисковать безопасностью тех, за кого отвечаю. Есть ли у вас вопросы?

– Мистер Скотт, а кто займет ваше место, если с вами что-то случится? – спросил какой-то мужчина.

– Джим Петерсон. Мы вместе провели уже три поезда, и он знает маршрут не хуже меня – равно как и наш скаут Джозеф Хоукинс. – Скотт кивнул в сторону человека, стоявшего на помосте в нескольких шагах от него. – Он отзывается исключительно на прозвище Ястреб.

Ястреб выглядел именно так, как Ребекка представляла себе скаута из прерий: затянутый в штаны из оленьей кожи, худой, жилистый, с сединой в волосах и обветренным лицом.

– Оба они – отличные ребята и смогут ответить на любые ваши вопросы, – продолжил Скотт, – но от Ястреба пространных разговоров не ждите – он не любит болтать.

– А какие опасности нас подстерегают, мистер Скотт? – выкрикнул кто-то из задних рядов.

– Вы имеете в виду людей или природные бедствия? – поинтересовался Скотт. – Сомневаюсь, что индейцы покусятся на поезд таких размеров. Но размеры яйца выеденного не стоят для матушки природы. На пути в Калифорнию нам придется сражаться с засухой и холодом, ливнями и молниями, горами, пустынями, может, даже со снегом. Что касается индейцев, то мы можем встретиться с шайеннами, арапахо, сиу, ютами. Все они опасны, если их спровоцировать, но, вероятнее всего, никто из них нас не тронет. Не ищите неприятностей, а то они скоро сами вас найдут. Когда мы тронемся, я составлю расписание. Все мужчины по очереди будут стоять в ночном карауле, отказаться они смогут только в случае болезни жен. И вот еще что. Скажу прямо: не все доберутся до Калифорнии, болезни и несчастные случаи заберут чьи-то жизни.

Раздался новый вопрос из толпы:

– Мистер Скотт, а что брать из одежды?

– Отсюда до форта Ларами будет скорее всего не холодно, но теплая одежда все равно понадобится, особенно для ночевок в горах. Если все пойдет гладко, мы достигнем их к середине августа, но, если задержимся и не управимся к осени, придется несладко. Мы сойдем с Орегонской тропы на юге Айдахо и пойдем через пустыню, где дни дышат зноем, а ночи – холодны. В пути проведем от четырех месяцев до полугода. В погожие дни можно проехать пятнадцать – двадцать миль, но будут и такие, когда мы не сможем сдвинуться и на милю. Те, с кем я еще не разговаривал, пусть подойдут и запишутся – сейчас или позднее. Первый фургон выезжает завтра в шесть утра. Суета и толкотня за место в поезде мне не нужны. У Джима на столе стоит бочонок с карточками, подписав соглашение, извольте вытянуть оттуда каждый по штуке – на ней будет написан номер вашей повозки. Те, кто вытащит первые номера, пусть ставят свои фургоны на западной окраине города, чтобы не задерживать движение поезда. Я желаю удачи всем вам! И давайте отметим начало путешествия. Сегодня вечером, прямо на этом складе, состоятся танцы. Еда и выпивка с меня. А потом – здравствуй, Калифорния, мы идем!

Его крик потерялся в свисте и восторженных восклицаниях. Интересно, что останется от этого энтузиазма месяца через три?

Когда Ребекка с Клэем подписывали соглашение, к ним подскочил начальник поезда.

– Миссис Эллиот, я же объяснил вам, что одиноких женщин в поезд не беру.

– А я не одинокая женщина, – улыбнулась Ребекка. – Мы с Клэйтоном поженились.

– Фрезер, это правда?

Только бы Клэй не выдал ее, взмолилась про себя Ребекка. Если он расскажет, каким образом ей удалось женить его на себе, ей конец.

К ее удивлению и облегчению, Клэй приобнял ее за плечо:

– Да, сэр. Вчера вечером мы поженились. Мыс Ребеккой старые друзья, и я был счастлив встретить ее здесь. Это так невероятно…

– Но вы с братом зачислены ко мне в команду, Фрезер!

– Да, сэр, и от своих обязанностей я отлынивать не стану. Ребекка тоже все понимает.

– Ну, ладно. Медового месяца у вас не получится, но все равно поздравляю. Желаю вам счастья.

Они вышли на улицу.

– Спасибо, что вы не рассказали мистеру Скотту правду о нашем браке, – прошептала Ребекка.

– Ну, мне эта история тоже чести не делает, – неохотно пробормотал Клэй. – Давайте лучше займемся провизией.

Ребекка заранее написала длинный список покупок и теперь только переправила количество некоторых продуктов с учетом потребностей двоих мужчин, хотя Клэй и говорил, что начальник поезда сам снабжает провизией своих работников.

Кроме того, Клэй настоял на том, чтобы просмотреть ее список.

– А теплое пальто у вас есть? – осведомился он.

– Разумеется, Клэйтон, в Вермонте холодные зимы.

Он бросил презрительный взгляд на ее туфли:

– А как насчет пары крепких ботинок? То, что на вас обуто, совершенно бесполезно. У вас впереди – грязь, горы и реки, которые придется переходить вброд.

– Мистер Фрезер, не утруждайте себя беспокойством о моем гардеробе. Я вполне способна сама о себе позаботиться. Собственно, я именно этим и занималась большую часть своей жизни.

Про себя Ребекка отметила, что нужно все-таки прикупить пару ботинок.

К тому времени, когда Гарт справился с ремонтом оси, они закупили все необходимое и уже втроем взялись загружать фургон: складной стул и стол, двести фунтов муки, бочонок бекона, пересыпанного отрубями, чтобы дольше хранился, сто пятьдесят фунтов кофе, двадцать фунтов сахару, пятнадцать соли, десять фунтов бобов, пять фунтов галет. Вдобавок ко всему Ребекка купила десять банок томатов, галлон черной патоки, бушель картофеля, четверть бушеля лука, бушель яблок, пять фунтов сушеных персиков, пищевую соду, уксус, рис, специи и коробку чая. Кроме того, в фургон отправилось еще несколько кусков мыла, кое-какие лекарства, полотенца, тряпки для мытья посуды, постельное белье, умывальник, ночной горшок, чан для кипячения белья, большой чайник, огромная чугунная кастрюля с крышкой, кофейник, заварочный чайник, сковорода, кастрюля на трех ножках, оловянные миски и ложки, свечи, два фонаря. И уже в последний момент Ребекка вспомнила про зеркало, часы, булавки, иглы, нитки и пару ножниц.

Она занималась провизией и кухонной утварью, а Клэй взял на себя покупку топора, инструментов, пары ведер, веревки, запасной сбруи и вожжей. Когда они закончили погрузку, фургон и боковые ящики оказались забиты до отказа, и только во внутреннем сундуке осталось место для одежды. Надо было сделать последнюю, но очень важную покупку – ружье и патроны.

– Вы умеете стрелять из ружья? – спросил Клэй у Ребекки.

– Нет.

– Я так и думал. – Он с отвращением отвернулся и зашагал прочь.

Гарт улыбнулся ей:

– Бекки, боюсь даже спросить… Вы когда-нибудь управляли мулами?

Она покачала головой. Он почесал лоб.

– И как же вы собирались путешествовать в одиночку?

– Я ездила на упряжке лошадей. Вряд ли мулы так уж сильно от них отличаются.

– Бекки, мулы не имеют ничего общего с лошадьми. Это самые упрямые животные, которые мне известны.

– Что, упрямее вашего брата?

Гарт усмехнулся:

– Вы и представить себе не можете. Они ни за что не сдвинутся с места, если не захотят. С ними невыносимо сложно.

– Как с вашим братом? – Ребекка рассмеялась.

– У вас сложилось неверное представление о Клэе, Бекки. – Гарт вдруг сделался серьезным. – Я очень его люблю и горжусь тем, что у меня такой брат. Он сейчас сердит на всех женщин этого мира, но на то есть серьезные причины. Он справедливый, понимающий и не станет долго таить злобу на кого-то, не важно, что он говорит и как выглядит со стороны. Мы все – братья и сестра – шли к Клэю за советом в любой трудной ситуации. Он умеет слушать и ставит интересы близких выше своих собственных. И я очень надеюсь, что вы сможете найти общий язык, иначе путешествие станет невыносимым. Да, это задача не из легких. Я со своей стороны сделаю все, чтобы снять напряжение, но и вам, Бекки, придется приложить кое-какие усилия. – Он улыбнулся. – Итак, вернемся к нашим мулам.

– Гарт, я уверена, что смогу с ними справиться. Я быстро учусь, и если я что-то решила, я этого добьюсь во что бы то ни стало, – уверенно заявила Ребекка.

– Не сомневаюсь. Судя по тому, как вам удалось выйти за Клэя… Надеюсь, вам хватит ума не упоминать об этом в его присутствии. Садитесь, я объясню кое-какие азы.

Ребекка одарила его светлой улыбкой. В лице Гарта Фрезера она нашла союзника. Рядом с ним она забывала о той ненависти, что испытывала к южанам. Она чувствовала, что он терпеливый и понимающий. Слишком славный, чтобы его не любить. Но что бы он ни говорил, Клэй – его полная противоположность. Грядущие месяцы будут очень, очень долгими…

Когда они закончили с Гартом, Клэй еще не вернулся, поэтому Бекки отправилась к сапожнику и купила себе ботинки.

Вернувшись в номер отеля, она села на кровать и пересчитала оставшиеся деньги. Чуть больше ста долларов. Она откинулась на подушку. Хотелось бы верить, что этого хватит на дорогу.

Проснулась Ребекка от стука в дверь. Она резко села на кровати. В комнате царила темнота. Ребекке понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что стучат в межкомнатную дверь.

– Кто там? – спросила она.

– Клэй.

– Одну минутку.

Ребекка встала и зажгла лампу. Снаружи тоже было темно, и Ребекка поняла, что проспала довольно долго. Она открыла дверь, и в номер вошел Клэй.

– А вы не идете на танцы?

– Танцы?! О Господи, я совсем про них забыла… Может, вам с Гартом лучше пойти без меня?

– Гарт не пойдет – сказал, что не намерен проводить последний вечер в этом городе в компании тех же людей, с которыми придется жить бок о бок следующие полгода.

– Резонно. – И все же она сто лет уже не развлекалась. Мысль о музыке и танцах казалась ей весьма соблазнительной. – Мне нужно переодеться. Если хотите, идите вперед, я приду позже.

– Я вас подожду. Нужно поддерживать видимость, сами понимаете. – Он протянул ей пару дамских кожаных перчаток. – Вы, кажется, забыли купить их, а они пригодятся, чтобы править мулами.

– Спасибо, Клэйтон. – Этот жест заботы застал ее врасплох. – А вы купили ружье?

Он кивнул и извлек из кармана простенькое золотое колечко:

– А еще я продал то кольцо. Это без бриллиантов, но все же, думаю, вам стоит его надеть. Видимость, знаете ли, дело такое… Я жду вас. – Он подал ей кольцо и вернулся в свой номер.

Ребекка долго смотрела на кольцо, прежде чем надеть его на палец. Каким-то непостижимым образом эта безыскусная вещица сильнее, чем вычурное кольцо с бриллиантами, убедила ее в том, что она стала женой Клэя. Ребекка вытащила из-за корсажа цепочку с кольцом Чарли, посмотрела на него и перевела взгляд на свою руку, не замечая соленых слез, что катились по щекам.

Ребекка знала, что так надо, но не могла заставить себя носить кольцо Клэя. Этот брак – всего лишь временное явление. Она быстро надела на палец кольцо Чарли, а то, что дал Клэй, спрятала в чемодане среди одежды. Он не заметит.

Ребекка расправила плечи, вытерла слезы и достала платье из чинца.[3]3
  Чинц – лощеная хлопчатобумажная ткань с рисунком из цветов и птиц.


[Закрыть]

Кружевные оборки, сбегавшие по подолу, не мешало бы отгладить, но времени на это не было – равно как и не было у нее другого нарядного платья. Ребекка быстро переоделась в него и причесала волосы, а потом вытащила из чемодана пару алых башмачков, долго разглядывала их, не в силах совладать с охватившей ее печалью. Их купил для нее Чарли на первое Рождество, которое они встречали как муж и жена. После того как он ушел на войну, ей не выпадало случая надеть их. Глубоко вздохнув, Ребекка сняла повседневные черные туфли и надела бальные красные. Постучала в дверь к Клэю.

Взгляд, которым он одарил ее, заставил Ребекку напрочь забыть о том, что платье измято. Легкая дрожь прошла по ее телу, когда он предложил ей руку.

Когда они прибыли, вечеринка шла полным ходом. В помещение склада набились сотни мужчин, женщин и детей. Ребекка и Клэй ели жареную курицу и аппетитный картофельный салат, и она с интересом оглядывала собравшихся. Здесь царила атмосфера радостного возбуждения.

Завтрашний день положит начало новой жизни, пережитые горести и отчаяние навсегда останутся в прошлом, за этим рубежом. Большинство присутствующих составляли бывшие солдаты Конфедерации, но встречались в толпе и мужчины в синей форме северян. И как сказал мистер Скотт, с этого момента между ними нет – и не может быть – никакой разницы. У них всех одна цель – начать новую жизнь в краю молочных рек и кисельных берегов.

Оркестр сыграл начальный аккорд, и Майк Скотт призвал всех к тишине.

– Друзья, – объявил он. – Среди нас сегодня присутствуют молодожены, Клэй и Ребекка Фрезер, которые вчера обвенчались. Давайте попросим молодых супругов открыть танцевальный вечер. Первый вальс ваш, господа!

Грянули аплодисменты, раздался пронзительный свист – толпа приветствовала молодоженов.

Боже правый, этого не может быть! Ребекка в отчаянии взглянула на Клэя – он был потрясен не меньше ее.

– Где же счастливая пара? – позвал Скотт. – Клэй и Ребекка! Выходите, выходите же!

Толпа принялась скандировать «выходите». Клэй сжал ее руку:

– Кажется, звучит наш свадебный вальс, миссис Фрезер.

Она позволила ему вывести себя на середину зала. Его рука казалась на удивление теплой и сильной – может быть, оттого, что ее собственная ледяная ладонь дрожала.

Оркестр взял первые аккорды вальса Штрауса, и Клэй заключил Ребеккув кольцо своих рук. Теплая ладонь, лежащая у нее на спине, наполняла Ребекку ощущением его близости. Она остро, как никогда, осознала силу, заключенную в этом высоком, широкоплечем, гордом человеке. Как будто бы недостаточно было соблазнительного запаха рома и мужского тела…

Она не знала точно, что придало ей больше уверенности в этот момент: осознание того, сколько пар глаз следят за каждым ее движением, или ощущение того, что Клэй рядом. Ребекка без труда подстроилась под его шаг – он вел ее легко, уверенно и плавно. Клэй отлично вальсировал. Почему бы и нет? Котильоны и балы – тоже часть южной культуры, которую он так отчаянно защищал на войне.

Ребекка попыталась пресечь этот поток мыслей: прикрыла глаза и вообразила себя в объятиях Чарли. Когда же они танцевали в последний раз? К своему ужасу, она не смогла вспомнить и ощутила болезненный укол в сердце. Воспоминания о нем блекнут и стираются с каждым днем. Ребекка едва не расплакалась.

Как только музыка стихла, Ребекка выскользнула из объятий Клэя и стала пробираться к выходу. Прокладывать себе путь в толпе было тяжело, да еще и Клэй увязался следом… Ребекка с трудом сдерживала слезы.

До гостиницы они дошли в молчании. Клэй проводил ее до номера, она, не оглядываясь, вошла вовнутрь и заперла за собой дверь. Через несколько мгновений в соседнем номере зажегся свет. Ребекка прислонилась спиной к своей двери и разрыдалась.

Клэй скинул кобуру с пистолетом и ботинки, погасил лампу и растянулся на кровати. Его мысли немедленно вернулись к Ребекке. Он почувствовал, что она готова вот-вот расплакаться, но гордость не позволяла ей давать волю слезам в его присутствии. Она намеревалась ехать на Запад одна, вряд ли причина ее состояния – страх перед завтрашним днем. Мужества ей не занимать.

И какую бы подлую махинацию она ни провернула, выходя замуж за незнакомца, а все же ей несказанно повезло. Другой мог бы избить ее – а то и убить – за то, что она сделала. Она и понятия не имела, насколько жестоко могла пострадать от собственной ловушки. Запад страшно опасен для одинокой женщины. Страшно. Собственно, самому Клэю там тоже не место. После четырех лет отсутствия он наконец-то смог вернуться домой – и только для того, чтобы вновь уехать, отправиться в погоню за Лисси. В отличие от большинства спутников Клэй не искал возможности начать новую жизнь, он всего лишь хотел вернуться к прежней. Может быть, он вообще опоздал? Или гонится за недостижимой мечтой? Клэй знал наверняка только одно: как только они нагонят Лисси и удостоверятся, что янки восстановил ее честь и они счастливы вместе, он кратчайшим путем вернется в Виргинию.

Клэй зевнул и закрыл глаза. Разумеется, после того как его брак будет признан недействительным. Если он заберет эту очаровательную чертовку с собой, ей, пожалуй, удастся заново развязать войну.

Но сейчас они скованы одной цепью.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю