Текст книги "В первый раз"

Автор книги: Эйми Карсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Я получила то, что хотела. Почему мы остановились, когда началось все самое интересное? – Она разочарованно вздохнула. – Я отлично развлекалась, пока ты вдруг не психанул, озаботившись моим здоровьем.

Блейк пораженно уставился на нее:

– Развлекалась? Ты содрогалась от боли.

Он скрестил руки на широкой груди, и Жак попыталась скрыть восхищение.

– Я не психанул, – четко произнес он.

– Ну, а я не содрогалась от боли, – парировала она.

Блейк красноречиво посмотрел на Жак, показав, что раскусил ее ложь.

– Хорошо, признаю, было немного больно, – сдалась она, сделав шаг вперед. – Но все равно было классно.

Повисло тяжелое молчание. Жак знала, что Блейк все еще хочет ее, она видела желание в его глазах.

Но этот чрезмерно ответственный человек не мог избавиться от чувства вины.

– И могло быть еще лучше, если бы я знал, что ты не шутила насчет невинности, – сказал Блейк. – Я был бы помягче, – тише произнес он. – И выбрал бы позицию, в которой тебе было бы легче.

Жак слабо улыбнулась:

– Мне понравилась наша позиция.

Она заметила, как его взгляд стал еще жарче.

– Для тебя это было слишком, – осторожно сказал он.

Ее сердце громко стучало.

– Почему ты не даешь мне судить об этом?

– Так… чего ты хочешь? – не выдержал Блейк.

Жак смотрела на его мускулистую грудь, покрытую черными завитушками волос, смуглую кожу, приятную на ощупь и вкус, и понимала: что бы ни произошло с ней в будущем, она всегда будет смаковать воспоминание о Блейке, потерявшем самообладание и так неистово занимавшемся с ней любовью.

– Я хочу закончить то, что мы начали.

Пламя в его глазах вспыхнуло с новой силой, у Жак перехватило дыхание.

– Хорошо, – грубо произнес он. – Но в этот раз мы сделаем это на кровати. И ты сверху.

– Ну прям мечта любой женщины, – пробормотала она. – Но я вроде как надеялась, что смогу расслабиться и насладиться… ездой.

Блейк проигнорировал ее неудачную шутку, хотя, возможно, она и не шутила. Его стальной взгляд говорил, что в этот раз Жак будет делать все, как он скажет.

– Ты сверху, – повторил он. – Так ты сможешь контролировать процесс. Тебе будет комфортнее.

Жак прикусила губу, признавая его правоту. Затем лицо Блейка смягчилось, когда он понял, что именно ее тревожит.

– Я могу вести и в этой позиции.

– Отлично, – ответила она, недолго поколебавшись. – Считай, я в игре.

Блейк подлетел к Жак и взялся за край футболки. Она машинально прижала ткань к груди, пытаясь помешать ему раздеть ее.

– Футболка останется, – сказала она.

Последовала долгая пауза. Блейк смотрел на Жак вопросительно. Она откроет ему правду позже, а сейчас она не собиралась рисковать и портить эту ночь объяснением. Еще одно признание окончательно добьет момент. Если она не получит от Блейка все, что нужно, то просто умрет от передозировки желания.

– Футболка остается, – решительно повторила она.

Глаза Блейка потемнели. Он провел пальцем по линии ее груди. Мокрая ткань все еще облепливала кожу. Сердце Жак бешено билось.

– Мне по нраву влажные футболки, – промурлыкал он, затем на лице отразилась тревога. – Но надо достать презерватив из кармана брюк.

– У меня есть парочка в тумбочке. – Блейк удивленно на нее посмотрел, и Жак добавила: – Я надеялась, что ты нарушишь свое правило насчет поцелуев.

Его глаза вспыхнули.

– Ох… – Он сорвал полотенце с талии Жак, и оно упало на пол. – Это лишь одно из многих правил, которые я с наслаждением нарушу.

Дрожь вернулась. Блейк переплел свои пальцы с ее и повел Жак через холл в спальню. Он скинул трусы и растянулся на кровати, лунный свет ласкал его тело.

Она наверняка умерла и попала на небеса. Удерживая взгляд Блейка, Жак оседлала его.

– Осторожнее, Костюмчик. – Она провела руками по его мощному торсу, наслаждаясь ощущением твердости и гладкости. – Сначала поцелуи… А потом, глядишь… и ты уже проезжаешь ночью на красный, когда никто не видит.

Но именно несгибаемая воля и стремление к ответственности делали Блейка таким великолепным, желанным. Она знала, что он всецело предан порядку.

Жак наклонилась, чтобы поцеловать его. Его губы настойчиво ласкали ее рот, хоть он и позволил ей задать темп. Блейк едва сдерживался. Он сгорал от страсти. На вкус он был как желание. Как жажда. Чувственная смесь жара и твердости.

Его руки обхватили ее груди. Блейк принялся пальцами ласкать соски, выступавшие сквозь ткань. Он старался возбудить Жак, и она стонала, уже влажная и готовая. И возбуждение росло от невероятного удовольствия.

– Ты не выглядишь смущенной, – прошептал он.

– А я и не смущена, – ответила она.

Блейк сжал ее соски чуть сильнее, заставив Жак стонать громче. Его глаза потемнели от страсти.

– Но ты же возмущена моими прикосновениями к твоей непорочной груди?

– Да, конечно, – выдохнула она.

Его руки продолжали гладить ее. Кожа Жак была влажной и горячей. Улыбнувшись, Блейк приподнял голову и взял ее сосок в рот. Резкое удовольствие пронзило тело, и Жак выгнулась, крича от наслаждения.

Блейк посасывал ее грудь прямо через ткань до тех пор, пока она в отчаянии не потянулась за презервативом.

Он скрестил руки за головой:

– Это мой первый раз с новичком.

Его самодовольный, почти собственнический взгляд, дразнящий огонек в глазах, возбуждающая ласка прогнали все сомнения. Жак прижала запястья Блейка к кровати, почувствовав свою силу.

– Хватит болтать. – Она опустилась на его твердый член, и он удовлетворенно застонал. Тело Жак приветствовало его возвращение.

Она двигала бедрами, приспосабливаясь к нему, требуя большего, и стоны Блейка лишь усиливали наслаждение. Побуждали ее продолжать. Жак поднималась и опускалась, заставляя собственное тело вбирать его глубже.

– Жак… – прохрипел Блейк, и она накрыла его губы своими.

Упиваясь его грубым поцелуем, вкусом и твердой длинной внутри ее, Жак сильнее прижала его руки к кровати и стала двигаться быстрее. Удовольствие сводило с ума. Жак в неистовстве вращала бедрами, полностью отдавшись жажде, с благодарностью принимая боль, разливавшуюся внутри, которой так долго не знала.

И которую стоило подождать.

– Жак… – простонал Блейк. – Отпусти мои руки…

В ответ она лишь увеличила скорость движения.

– Не сейчас… – прошептала она, осторожно покусывая его губу.

Бедра были напряжены, и его горящий взгляд говорил, что Блейк не сдастся без боя. Он упорно старался держать собственное тело под контролем. Жак радовалась, что смогла подвести его так близко краю. Она радовалась, что он позволил ей вести, провоцируя ее брать все, не оглядываясь на последствия.

И она так и делала. Жажда усиливалась. Жак погружала колени в мягкую постель, стараясь вобрать его длину, утолить эту невыносимую боль.

Лицо раскраснелось от зноя, шея стала влажной. Жак пришла в отчаяние, ее движения – теперь резкие – стали почти неловкими.

– Жак… – вновь хрипло простонал он. – Отпусти руки…

Слишком уставшая от поддразниваний, она повиновалась. Блейк немедленно выдернул руку и поддержал спину Жак, помогая ей справиться с сильными толчками. Второй рукой он удерживал ее бедра. Наслаждение готово было пронзить каждую клеточку тела Жак, подталкивая ее в краю, к забвению. Она затрепетала и изогнулась. Возможно, даже стала молить о чем-то… До тех пор, пока Блейк наконец не сделал решающего толчка. Глаза Жак широко распахнулись, ногти впились в его плечи. Волны оргазма настигли ее, поглотив полностью. Затем она рухнула ему на грудь.

Блейк крепко обхватил талию Жак, прижался лицом к ее шее, продолжая жестко двигать бедрами. Вскоре он грубо выкрикнул ее имя и кончил.

Глава 7

Сердце бешено билось, тело было влажным от пота. Блейк крепко прижал к себе Жак. Ее груди, обтянутые тканью футболки, терлись о кожу, он тяжело дышал. Блейк закрыл глаза, постепенно расслабляя каждый мускул. Сильное напряжение после взрывного удовольствия уходило.

– И как тебе первый раз с новичком? – пробормотала Жак.

– Такого я не ожидал, – ответил Блейк с ухмылкой.

Жак была единственной, особенной. В ней удивительным образом сочетались самые разные качества. Она была сексуальной, умной, ее находчивость граничила с нахальством, а дерзкая самоуверенность и уличные замашки уживались с невинностью.

Ее руки лежали на плечах Блейка; она лишь приподняла голову, желая заглянуть ему в глаза.

– Это хорошо? – спросила она. – Или плохо?

Блейк вздрогнул, заметив ее неуверенность.

– Ты потрясающая, – ответил он и попытался побороть внезапно пробудившийся инстинкт собственника. – Но у меня есть вопрос.

– Какой?

Блейк поднес руку Жак к губам и поцеловал татуировку на запястье:

– Что ты теперь будешь с этим делать? Изменишь ноты?

Она удивленно посмотрела на него:

– Возможно, просто перечеркну все это.

Блейк рассмеялся, в очередной раз очарованный женщиной, которая не пасовала перед препятствиями и вкладывала душу во все, что делала, не страшась последствий.

Он озабоченно нахмурился:

– Не забудь, завтра у нас первое слушание в суде.

– Я помню, – ответила Жак с горестным вздохом. – Но ты обещал мне ночевку, Костюмчик. – Она обвила руками его шею. – А это значит, что ты мой до рассвета.

Блейка снова охватило желание, и он перекатился, подмяв Жак под себя. Ее дыхание было мягким, голос стал ниже, когда она подвигала бедрами, устраиваясь поудобнее.

– А невинным уступки не полагается?

– Если так проявляется твоя невинность… – он прижался к ее шее, вдыхая аромат клубничного шампуня, – то что же будет, когда ты расхрабришься?

То, что последовало за этим, лишь подтвердило очевидное: Блейк нажил-таки себе неприятностей.

Настал следующий день. Жак пыталась поудобнее устроиться на жесткой деревянной скамье в коридоре здания суда.

Сегодня утром она проснулась с восходом солнца. Она была одна. На ней по-прежнему была футболка, а простыня прикрывала ее голые ноги. Рядом лежала записка с напоминанием о слушании.

Жак вздохнула, расправив черно-белое хлопковое платье. Страх сковал ее настолько, что вряд ли сегодня она поведет себя легкомысленно. Конечно, первое утро после замечательного секса вряд ли стоило проводить в храме Фемиды, но раз уж Жак суждено пережить это, она хотя бы будет хорошо выглядеть.

Правда, от этой мысли легче не стало.

Здесь было полно народу, и Жак пыталась хоть на секунду отвлечься и перестать высматривать Блейка. Если он не появится, ей придется туго. Жак необходимы его уверенность и поддержка. Однако она боялась оставаться с Блейком наедине, пока между ними сохранялась неловкость и действовали определенные правила, которых принято придерживаться после единственной восхитительной ночи.

Но будет ли эта ночь единственной?

Сердце Жак бешено застучало, когда в коридоре появился Блейк. Неизменный костюм шикарно смотрелся на нем. На теле Блейка, которое она теперь знала лучше, чем свое собственное, не было ни единого места, которое не облизала бы Жак, а кое-где даже остались следы. Вернулись воспоминания, ее лицо запылало.

Заметив наконец Жак, Блейк остановился на мгновение, затем подошел ближе. Его брови удивленно приподнялись.

– Ты надела платье?

Не этих слов она ожидала от него.

Раздраженная, Жак поднялась и скрестила руки на груди. Она все же не утратила чувства юмора: к платью прилагались пиджак спортивного покроя, черные легинсы и туфли на пугающе высокой чернобелой платформе, которая напоминала о гангстерах тридцатых годов.

– Это все, что ты можешь сказать, после того как сегодня утром удрал из постели?

На мгновение Блейк с силой сжал губы, но затем развел руками, словно отступая.

– Здесь не место и не время обсуждать подобные вопросы, – бесстрастно произнес он.

– Можно было обсудить это за завтраком.

– У меня была назначена встреча на семь утра.

Жак вздрогнула:

– Ну ладно, шесть утра – рановато для завтрака. Но ты мог хотя бы разбудить меня и попрощаться.

Блейк приподнял бровь:

– Я пытался, но ты спала как убитая.

Это, наверное, расплата за испытанное ночью удовольствие.

– Я так сильно устала не только по своей вине. Ты тоже приложил к этому руку.

Глаза Блейка блеснули, в них отразились предупреждение и жажда одновременно. Жак была возбуждена и опустошена. Блейк не вел себя как подобает любовнику. Сейчас он был просто человеком, который научил ее, что оргазм может быть намного сильнее, если в процессе участвуют два человека. Но он с самого начала высказался предельно ясно.

Они смотрели друг другу в глаза, и, поскольку лицо Блейка так и осталось равнодушным, Жак решилась испытать удачу в последний раз:

– Я и правда могу рассчитывать только на одну ночь?

Он опустил взгляд, желая создать хотя бы видимость того, что ему жаль.

– Я не только представляю тебя в суде, но также занимаюсь самым важным за всю историю моей карьеру делом, – произнес Блейк. – Поэтому мне нужно… сосредоточиться.

Жак впилась взглядом в его лицо, задержавшись на губах, которые были невероятно чувственными и искусными. Они заставляли ее стонать и трепетать от наслаждения.

– Блейк! – послышался мужской голос с противоположного конца коридора.

Отринув прочь смущающие мысли, Жак посмотрела на седовласого мужчину, который приближался к ним. Еще один законник в костюме.

Мужчина остановился и хлопнул Блейка по спине:

– Рад видеть тебя, сынок.

Они быстро переговорили о деле.

Прежде чем уйти, мужчина наклонился поближе к Блейку, словно желая сообщить ему важную новость.

– По всем данным, дело Менендеса выгорит. Твое имя первое списке на повышение. Карьера у тебя в кармане.

Жак старалась не выказывать удивления, наблюдая за удаляющимся мужчиной. Ее лицо немного смягчилось.

– Твой отец гордился бы тобой, – произнесла она.

Какая-то эмоция озарила лицо Блейка и тут же пропала – слишком быстро, чтобы Жак могла распознать ее.

Гордость? Решимость? Или что-то еще?

– Спасибо, – ответил Блейк.

– Чем занимался твой отец?

Он взял Жак за локоть и повел по коридору, а ее непослушное сердце радовалось его прикосновению, пусть и мимолетному.

– Он был прокурором южного округа Флориды, назначенным президентом.

– Ух ты… – только и смогла вымолвить Жак.

– Я тут поспрашивал и узнал, что судья Коннор строг, но справедлив, – произнес Блейк, не желая дальше обсуждать своего отца.

Знакомый аромат одеколона вызывал в памяти Жак страстные образы прошлой ночи, не давая ей сосредоточиться на настоящем.

– Сегодня ты просто заслушаешь официальное обвинение и заявишь о своей невиновности, – сказал Блейк. – Я обо всем позабочусь, но, если он задаст тебе вопрос, отвечай честно. Иначе… – Он остановился у дверей в зал суда. – Предоставь разговор мне. – Он предостерегающе посмотрел на Жак. – Ты справишься?

Она приблизилась к Блейку, привлеченная жаром его взгляда, и подарила ему милую улыбку:

– Конечно.

Если Блейк думал, что сможет контролировать влечение, то, пожалуй, пришло время Жак преподавать ему урок или два. У нее есть преимущество: она живет в его доме. И если она вырядится в купальник и проведет достаточно времени в бассейне, он сдастся. Рано или поздно.

Таков был план.

Через час Блейк вывел Жак из здания суда, придерживая за талию. Ему нравилось касаться ее спины, ощущать шелк непослушных медовых волос. Ее бедра соблазнительно покачивались. Блейк хотел провести рукой чуть ниже, несмотря на то что упорно пытался не думать о прошлой ночи.

Он давным-давно отказался от интрижек на одну ночь; отношения с Жак стали исключением, и поначалу это казалось хорошим решением. Теперь же Блейку было ясно, что вовсе не разум управлял им, а сексуальное влечение. Он понял бы это до того, как провел ночь с Жак, если бы подумал логически. И конечно, он не подозревал, что станет первым, кто испробует ее.

Жак продолжала вести себя дерзко и откровенно, требуя, чтобы он не отступал. Как будто торопилась наверстать упущенное. И хотя опыта ей недоставало, энтузиазм, разжигавший в теле Блейка огонь, и жадное любопытство перекрывали все.

Сегодня, как только первый луч солнца осветил Атлантический океан, Блейк с неохотой оставил Жак. Он был изнурен физически, но воодушевлен; захвачен ночью открытий. И сейчас, спустя шесть часов, он все еще не знал, как спастись из бешеного водоворота событий.

Его самоконтроль летел ко всем чертям.

Блейк мучился оттого, что снова хотел ее, но еще больше он хотел заставить себя думать логически; трезво мыслить. Да, ночь была потрясающей, но у него есть работа, а у Жак проблемы с законом. Блейк не хотел впутываться в это дело, но он дал обещание и сдержит его. Поэтому стоило прояснить некоторые детали.

– Просто для справки, – с иронией произнес Блейк. – Судья упомянул изображение «Рамоунз» на твоей майке, и с твоей стороны было приемлемо выразить согласие с его суждением о влиянии этой группы на рок-н-ролл… – Как он мог не заметить, что под пиджаком скрывалась большая фотография панк-группы? – Но не стоило открывать дебаты на тему того, какая группа в большей степени повлияла на панк-рок.

Жак удивленно посмотрела на него, недоумевая, почему ее разногласие с судьей вызвало столько возмущения.

– Судья Коннор спросил мое мнение, и я просто высказалась.

Блейк хотел было тяжело вздохнуть, но вместо этого просто пронзил Жак взглядом.

– Думаю, это был риторический вопрос.

Жак пожала плечами:

– Ну, если ему было неинтересно мое мнение, тогда не надо было облекать свои слова в форму вопроса.

Пока они спускались, Блейк старался оправиться от возмущения. Затем снова обратился к Жак:

– Неужели ты встаешь каждое утро и придумываешь, как бы усложнить себе жизнь? Или это выходит само собой?

Она капризно насупилась и сняла спортивный пиджак, оголив самые прекрасные плечи, которые Блейку когда-либо доводилось видеть. Желание вновь пробудилось, но он постарался не обращать на это внимания.

– Это еще один риторический вопрос, на который мне не нужно отвечать?

– Да, – твердо произнес он.

Она искоса посмотрела на Блейка, отбросив волосы. Ее невинным улыбкам – как раз такой она одарила его сейчас – верить не стоило.

– Ты говорил мне быть честной.

Блейк вспомнил происшествие в зале суда и едва не рассмеялся.

– Очевидно, судья Коннор насладился минутой, в течение которой ты вывалила массу аргументов в пользу «Рамоунз», хоть он в итоге с тобой не согласился.

Она остановилась и улыбнулась Блейку. Он вновь затрепетал от желания. Он хотел заключить Жак в объятия и защитить от всех проблем.

– Ты попросила меня представлять тебя в суде, – серьезно начал он. – Я бы хотел, чтобы в будущем ты задумывалась о своих действиях и возможных последствиях.

Жак хмуро посмотрела на него:

– То есть ты говоришь мне поменьше болтать?

Блейк сжал губы, пытаясь придумать уклончивый ответ.

– Я говорю, что необязательно делиться своими мыслями со всем белым светом. – Почти против воли Блейка его глаза скользили по обнаженным плечам Жак. – Кстати, откуда ты взяла это платье?

Она усмехнулась:

– Твоя мама нашла его в Сети и подарила мне на удачу.

Блейк вздохнул:

– А гангстерские туфли тоже она дала?

– Нет. Это Никки. – Ее глаза лукаво блеснули. – Я надену их на заседание суда.

Блейк провел рукой по лицу. Десять лет он был главой семьи и за это время научился справляться с раздражением и оставаться спокойным, когда мать или сестра попадали в неприятности, что случалось частенько. Теперь у него была еще Жаклин Ли, с которой тоже приходилось бороться, причем она ничуть ему не уступала. Эта женщина сразила его своей уверенностью, очаровала простодушием и бросила к своим сексуальным ногам. Блейк должен избегать ее – только так он сможет контролировать ситуацию.

Две недели спустя Жак расположилась посреди кухни в доме Блейка. Она проверяла электронную таблицу. Акция по сбору средств для клуба закончилась, данные выглядели плачевно. Да и в отношениях с Блейком прорыва не намечалось.

С чего она взяла, что, пожив в его доме, получит преимущество?

– Сумма уже есть? – спросила Никки, балансируя на костылях.

– Нет. – Заметив расстроенное лицо девушки, Жак добавила: – Не важно, получилось или нет, все равно спасибо за помощь.

– Ты шутишь? – спросила Никки, приблизившись. – Ты даже не представляешь, как я рада, что ты здесь. – Она потянулась за мятной лепешкой, испеченной матерью. – Несмотря на то что Блейк никогда не забывает напомнить мне о том, как я облажалась, он все же иногда бывал веселым. А теперь мой злобный большой брат всячески избегает меня. – Никки обеспокоенно наморщила лоб.

При каждом упоминании Блейка Жак покрывалась румянцем. Она тряхнула головой, прикрыв лицо волосами, и сделала вид, будто очень увлечена таблицей. Блейк и так уже захватил все ее ночные фантазии, нет смысла думать о нем еще и днем.

После того как Жак две недели чувствовала себя как на иголках и других острых предметах, она поняла, что добиться от Блейка хотя бы проблеска интереса чрезвычайно сложно, и ее план катится коту под хвост.

Соблазнить мужчину, которого нет рядом, просто невозможно.

– Вряд ли он тебя избегает, Никки. Скорее всего, тебе так просто кажется, – равнодушно произнесла Жак, надеясь, что на этом они закончат обсуждать Блейка.

– Сомневаюсь. – В глазах Никки появилась обида, и Жак молча ей посочувствовала. – Да, его захватило это дело, но раньше он хотя бы старался прийти к обеду. – А сейчас, если рано утром не видеть, как он крадется к двери, вообще можно подумать, что он здесь не живет.

– Уверена, это не из-за тебя.

«А уж скорее из-за меня», – подумала Жак.

Никки положила лепешку на тарелку.

– Нет, он все еще злится из-за того инцидента, – сказала она и закатила глаза. – Ты бы видела его лицо в больнице.

Никки нахмурилась и, опершись локтями о стол, опустила голову на руки. Жак вновь обуяло сочувствие к брату и сестре: их отношения были более сложными, чем она могла себе представить. Возможно, в тот день в больнице Блейк прятал страх под маской гнева. И Никки, без сомнения, отвечала тем же, пытаясь защититься.

Жак очень хотела сменить тему и все же не могла удержаться и не подметить очевидное.

– Но он же пришел за тобой, – мягко произнесла она.

Странное выражение появилось на лице Никки.

– Да, – протянула она и посмотрела в окно, на бассейн. Взгляд ее был каким-то… потерянным. – Мама была в месячном круизе со своими подругами. Как всегда, недоступная. – Ее голос стал ниже. – А я была настоящей занозой в заднице.

Жак почувствовала укол совести: отсутствие Блейка было связано с ней, а не с Никки.

– В любом случае думаю, звание занозы в заднице перешло ко мне.

– Как так? – поинтересовалась Никки.

«Отличная попытка направить разговор в более безопасное русло», – с сарказмом похвалила себя Жак.

Она прочистила горло:

– Блейк с самого начала не хотел брать мое дело.

На экране ноутбука появился окончательный подсчет, и Жак испустила глухой стон. Наконец им удалось сменить тему, но новости были неутешительными. Она повернула ноутбук к Никки.

– Есть еще друзья, которым нужна помощь со сломанной ногой? – спросила Жак, пытаясь говорить радостно, хотя на сердце кошки скребли.

Никки посмотрела на цифры и вздрогнула.

– Не отчаивайся, – произнесла она. – Что-нибудь придумаем.

Уставившись в экран ноутбука, словно ища там подсказку, Никки задумчиво вонзила зубы в арахисовый кекс.

Жак решила, что сейчас не время жалеть себя. Жалеть о потерянной работе и внимании Блейка.

На кухню ворвалась Абигейл Беннингтон.

– Привет, девочки! – воскликнула она. – Что это тут за негативные флюиды?

«Я потеряла девственность с вашим сыном, и он подарил мне всего одну ночь», – подумала Жак, но промолчала.

К счастью, за нее ответила Никки:

– У Жак неприятности с деньгами для ее музыкальной программы в клубе.

– Тяжелая экономическая ситуация, – кивнула Жак. – Столько всего нужно, и нет ни цента.

Абигейл взяла стул и села рядом.

– Все просто, – сказала она, пробегая пальцами по волосам цвета перца с солью. – Нужно организовать какое-нибудь событие, которое привлечет внимание прессы.

– Уже пробовала, – ответила Жак. – Не сработало.

– Что-то такое, что действительно привлечет публику, – продолжала Абигейл. – И так уж случилось, что я эксперт.

– Эксперт в чем?

– В организации зрелищ, – гордо произнесла мать Блейка. Вдохновение озарило ее тронутое морщинами лицо. – Слушайте, мои пташки. Вот что мы сделаем.

Прошло несколько дней. Блейк вдыхал запах свежеиспеченного хлеба, доносившегося из кулинарии напротив офиса. Многие, кто сейчас здесь обедал, были из его отдела. Кто-то окрикнул его, когда он проходил мимо столиков, и пожелал удачи с делом.

Хотел бы Блейк чувствовать себя уверенно. Скоро состоится заключительное заседание, и победа была почти у него в кармане. Но за многие годы работы он понял одну очень важную вещь: ни в чем нельзя быть уверенным до тех пор, пока не вынесен вердикт. Люди непредсказуемы. Собери двенадцать присяжных в одной комнате – у каждого из них свои надежды и мечты, – и может случиться все, что угодно.

Жак – прекрасный пример. Она была самой непредсказуемой женщиной из всех, кого он когда-либо знал, и поэтому, к сожалению, самой привлекательной.

Блейк не знал, как отнестись к произошедшему. Слава богу, процесс Менендеса был в самом разгаре и захватил его вниманием целиком. И все же случались мгновения, когда разум Блейка расслаблялся, и в памяти вновь всплывали соблазнительные образы Жак. И какой смысл избегать ее, если собственные мысли не дают покоя?

Блейк начинал думать, что было бы лучше проводить с ей в постели каждую ночь, так он по крайней мере не стал бы подвергать сомнению свое правило одной ночи.

Блейк заплатил за сэндвич и прошел к столику. Симпатичная светловолосая прокурорша послала ему недвусмысленную улыбку, в ее взгляде читалось приглашение. И тут Блейк понял, что действительно угодил в неприятности – у него не возникло желания даже просто поболтать с ней. Гладкая, полированная красота казалось жалкой по сравнению с диким, безрассудным очарованием Жак.

Блейк сел за столик позади блондинки, притворившись заинтересованным новостями по телевизору. На самом же деле он не обращал внимания ни на голос диктора, ни на шум толпы, так как был занят, обдумывая план.

Может, он все-таки с успехом закончит дело и проведет немного времени с Жак? Может, он будет работать даже более продуктивно, если перестанет постоянно грезить о маленькой проказнице на каблуках?

– Эй, Блейк, – окликнул его сотрудник отдела по борьбе с наркотиками. – Это не твою сестру по телику показывают?

Сердце бешено забилось. Блейк поднял взгляд к плоскому экрану.

Там, среди протестующих, под зорким взглядом полицейских, выстроившихся в линию, стояла его сестра. Она опиралась на костыли, в ее руках был плакат. Дракон на гипсе выдыхал струю пламени, которая простиралась до пальцев ноги.

Рядом, что-то выкрикивая, стояла Жак.

Блейк яростно сжал зубы, откусывая курицу, салат плюхнулся на тарелку. Он встал, с громким скрежетом отодвинув стул. Кого из них он прибьет первой?

Никки… или Жак?

Глава 8

Жак прежде вызывали в суд, и она справилась с этим спокойно. Почему же она так волнуется из-за встречи с Блейком? Она приближалась к его кабинету, и сердце стучало все сильнее. Она надеялась на лучшее.

Они как раз заканчивали с протестом, когда появился Блейк. Его лицо выражало возмущение и злость. Ледяным, равнодушным голосом, в котором, однако, слышался намек на угрозу, он сказал, что пора домой. Жак в любом случае собиралась сама отвезти Никки, не желая доводить ее до изнеможения. Но, основываясь на главных принципах свободы и демократии – и других иллюзорных идеалах, – Жак собиралась отказать Блейку. Но что-то в его взгляде заставило ее прикусить язык.

Воспоминания о стальном блеске глаз Блейка мучили Жак даже по возвращении домой. Она стала помогать Никки принимать ванну и вымывать из ее темных волос дорожную пыль. Затем Жак усадила девушку у бассейна, когда мимо прошел Блейк, бросив лишь:

– Когда закончишь, зайди ко мне в кабинет.

У Жак от его тона по телу побежали мурашки.

– Если через час не вернешься, я пойду искать твой труп, – прошептала Никки.

Ее слова Жак не утешили. Она быстро сбегала в коттедж, чтобы принять душ и переодеться. Она ни за что не пойдет на встречу с Блейком, одетым в дорогой, строгий костюм, в спортивной майке, липкой от пота и пропахшей выхлопными газами.

Ей нужно было набраться храбрости, и Жак, понимая, что любимая песня сейчас ей не поможет, надела свои ковбойские сапоги. Трепет усиливался по мере того, как она приближалась к кабинету Блейка, а каблуки, казалось, стучали все громче. Жак чувствовала себя комфортно в футболке с обнадеживающим изображением американской дивы Ареты Франклин.

Жак достигла двери и замерла, прежде чем войти.

Итальянская плитка спокойного кофейного цвета в сочетании с темно-зелеными стенами и дорогой кожаной мебелью создавала строгую, «мужскую» атмосферу. Безукоризненная, идеальная обстановка в стиле Блейка.

Жак устала ждать мужчину, который когда-нибудь, возможно, решит, что снова хочет ее.

Блейк стоял у окна и смотрел на Никки, задремавшую в шезлонге под зонтиком. Видимо, он услышал шаги Жак.

– О чем, черт возьми, ты думала? – спросил он низким голос, не поворачиваясь к ней.

Жак дрожала от напряжения.

– Я думала, что должна решить проблему, – ответила она.

– Как? – Блейк повернулся, его лицо ничего не выражало. – Рискуя вновь попасть за решетку?

– Все было легально. Мы не выходили за рамки закона, – продолжала Жак. – Мы с Никки получили разрешение. И твоя мать…

– Моя мать? – перебил ее Блейк. – Ты втянула мою мать в эту свару?

Жак пыталась оставаться спокойно.

– Я не втягивала. Она доброволец, – объяснила она и немного расслабилась.

Когда Жак была подростком, она часто фантазировала о том, какой могла бы быть ее мать. Она всегда представляла кого-то доброго и неравнодушного – такого же, как Абигейл. Только ее стряпня была бы лучше…

– Это была ее идея, – произнесла Жак. – И она оказалась полезной…

– Полезной, – повторил Блейк, усмехнувшись.

Терпение Жак заканчивалось. Она пересекла кабинет, остановившись у огромного рабочего стола.

– Наш спор будет долгим, если ты будешь постоянно меня прерывать.

– Мой день был прерван, когда я увидел в новостях мою сестру, которая собирается стать адвокатом, и женщину, которой я помогаю избежать обвинения в нарушении покоя. Обе были окружены полицией и участвовали в дурацком протесте. – Блейк навис над ней. – Ты знаешь, как сложно будет отмазать тебя от первого обвинения, если появится еще и второе?

Жак вздохнула, понимая, что ее напускное хладнокровие неубедительно.

– Я же говорю, мы делали все согласно закону, – произнесла она. – Мы не собирались нарываться на неприятности.

– Так же как ты не собиралась попадать в тюрьму во время флешмоба, – скептически заметил Блейк.

Жак прикусила губу, пытаясь сосчитать удары сердца и успокоиться.