355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Эйдзи Микагэ » Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 3 (ЛП) » Текст книги (страница 8)
Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 3 (ЛП)
  • Текст добавлен: 16 октября 2016, 23:25

Текст книги "Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 3 (ЛП)"


Автор книги: Эйдзи Микагэ


Жанры:

   

Ужасы

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Зачем мне врать? …Ах да, говоря откровенно, вопрос уже не стоит, кто во что верит, а во что нет. Наше время на исходе, мы должны что-то предпринять. А раз у нас нет других объяснений, кроме «шкатулки», стало быть, и выбора тоже нет.

Если подумать – Мария говорила, что им придется поверить нам, когда время начнет выходить.

– Итак, еще раз: что мы должны делать? Если меня не подводит память, вы говорили, что все решится, если мы уничтожим «шкатулку», да? Тогда как насчет вот чего?

Камиути-кун закатал рукава своей белой рубашки.

– Д а в а й т е у б ь е м О м и н е – с е м п а я.

– …А?

Но времени не осталось.

У меня не осталось времени на то, чтобы понять значение этих слов.

Не оставляя нам времени понять, он взмахнул своим _____ и –

Он убил Дайю.

– …Ах.

– …Э? Какого?..

Я мог описать словами произошедшее, но осознание все еще не приходило.

Камиути-кун перерезал Дайе горло. Кровь хлынула из раны струей. Дайя перестал двигаться, лишь выпучил глаза. А затем – он умер. Это я видел совершенно точно. Но именно видел, зарегистрировал как факт – не осознавая значения этого.

И поэтому просто стоял на месте, как в столбняке.

Рубашка Камиути-куна стала багровой, все лицо залила кровь Дайи. В руке он держал нож, которого там быть не должно было. Боевой нож – но мы же все ножи собрали…

– Странно, правда? – прошептал Камиути-кун, поигрывая ножом, который до того был спрятан у него на поясе. – Разве вы не говорили, что все закончится, когда умрет «владелец»? А «владельцем» был Омине-семпай, не так ли?

Он перевел взгляд на Марию.

– Эй, ведь так было, Мари-ти?

Мария смотрела не мигая; происходящее ее полностью выбило из колеи.

Он, похоже, и не рассчитывал на ответ, так как продолжил говорить.

– Может, это значит, что Омине-семпай еще жив? Ладно, тогда я сделаю вот что.

И с этими словами он…

…снова воткнул нож Дайе в шею.

Кровь полилась еще сильнее.

От удара тело Дайи опрокинулось, и голова с глухим стуком упала на стол. По столу начала растекаться багровая лужа.

– Э…

Издав невнятный звук, Юри-сан вдруг опустилась на пол – ее перестали держать ноги.

– ИИААААААААААААААА!!

Камиути-кун взглянул на Юри-сан и ухмыльнулся.

– Ты так миленько кричишь… мм, но он точно сдох, правда? Что означает одно из двух: либо первоначальное мнение Мари-ти было ошибочным, либо «шкатулка» – вранье полностью, мм. Аа, но я же решил, что верю в историю со «шкатулками», да? Значит, следует думать, что Омине-семпай был «не тот».

«Не тот», он сказал.

Значение этого я понял мгновенно. …К сожалению.

– Мари-ти.

И убийца спросил:

– С к е м м н е п р о д о л ж и т ь?

Он спрашивал, кто «тот».

Я вдруг заметил, что его рука, держащая нож, дрожит.

Сперва мне показалось, что дрожит она из-за того, что Камиути-кун напуган своими собственными действиями. Но увидев его лицо, я понял истинную причину.

Его рука дрожала от возбуждения.

Аах – почему же я в нем так ошибся? Почему я решил, что наладил нормальные отношения с этим убийцей?

Он все это время просто ждал подходящего момента, чтобы проявить свою жестокую натуру.

«Битва за трон» – игра, посвященная обману. И убийству.

У нас изначально не было шанса не дать ей начаться. Попытка Дайи провалилась, а сам он заплатил за это жизнью.

Даже в самый первый день… «Битва за трон» уже началась.

– Почему у тебя… остался нож? – спросил я, не отрывая взгляда от ножа, с которого капала кровь Дайи.

– Это первый вопрос, который приходит тебе в голову? Ну, это было элементарно. Я просто спер его во время [Тайной встречи] с Юри-тян. Вот и все.

– …Э? Так значит, это я виновата?..

Она подняла голову и уставилась на него во все глаза. Убийца улыбнулся ей в ответ и произнес:

– Впредь будь внимательнее!

– А…

Не в силах вымолвить ни слова, Юри-сан разрыдалась.

– Итак, кто у нас следующий, Мари-ти? …Эй, до сих пор в шоке? Не слишком ли бурная реакция? Да, хотя, по правде сказать, невинные персонажи такие симпатичные.

Он выплевывал эти бессмысленные, неважные слова, рассматривая нож.

– …Я решил.

С этими словами он направился ко мне.

– Думаю, следующим будет Хосино-семпай, потому что я к нему ревную. …Все равно я хочу, чтобы он сдох.

Он назвал меня таким тоном, словно всего лишь заказывал обед.

Но в глазах его виднелась жажда убийства.

Я взглянул на окровавленный нож и задеревенел. Это ведь тот самый нож, который уже забрал жизнь Дайи.

Убийца подошел совсем близко.

Я должен был спасаться бегством, но был не в силах пошевелиться.

– Стой.

По команде Марии Камиути-кун послушно остановился.

– Что, Мари-ти?

И Мария сказала, обращаясь к нему, по-прежнему прячущему в глазах жажду убийства:

– Я «владелец».

Камиути-кун приподнял бровь.

– Тебе нужно убить меня, не Кадзуки.

Он зло рассмеялся, когда осознал, что именно Мария говорит.

– Ха-ха, ты так сильно хочешь его спасти, что готова пожертвовать собой? Офигеть!

– Я говорю правду.

Камиути-кун подошел вплотную к сердито смотрящей на него Марии. Та развела руки в стороны, показывая, что не будет сопротивляться.

– Ма-мария…

Услышав, как я ее зову, Мария послала мне улыбку. При виде этой теплой улыбки я понял.

Она это сказала без всякого плана. Она действительно собиралась пожертвовать собой ради меня.

– Я тронут, Мари-ти. Никогда бы не подумал, что есть кто-то, кто ставит жизнь другого выше собственной. И не похоже, что ты просто брякнула, не думая. Это любовь! Настоящая любовь!

Мария презрительно рассмеялась.

– Ясно. Рада, что ты тронут.

– Ты на самом деле не против умереть, чтобы спасти Хосино-семпая?

– Да, – ни секунды не раздумывая, ответила она.

Камиути-кун хрюкнул.

– Вот ведь проблема. Слишком уж красивая любовь, не правда ли? Аа, черт, я понял! Я ведь не то чтобы хотел стать плохим парнем, я просто хочу решить наши проблемы как можно быстрее. Мне правда не нравится изображать третьесортного злодея, который нападает с воплями «ну тогда умри!» Так что вы двое можете жить.

И, фамильярно гладя Марию по голове, Камиути-кун продолжил:

– …если ты позволишь мне тебя трахнуть, Мари-ти.

Он приставил нож ей к горлу.

– …

Лицо Марии исказила гримаса отвращения. Зло глядя на него и не обращая внимания на нож, она отбросила руку, которой он ее гладил.

– …Не трожь меня. Я скорей умру, чем отдам тебе мое тело.

– Как грубо! А ведь многие хотели бы сделать это со мной совершенно добровольно. Так значит, ты отказываешься?

– Разумеется, отказываюсь!

– Ну и ладно тогда.

Он передумал с легкостью – слишком уж легко.

– Т о г д а в м е с т о т е б я я т р а х н у Ю р и – т я н.

Просто не мог он так все оставить.

Юри-сан побледнела, едва осознав, что он говорит на полном серьезе; его холодная улыбка в ее сторону и жадный взгляд были вполне убедительны.

– Н-нет!!.

– Да, но, Юри-тян, тут уж ничего не поделаешь, правда? Мари-ти меня ведь отшила… а, но вообще-то ты мне все равно больше нравишься, так что я не против!

– Но т-такие вещи, я так не могу…

– Тогда я убью Мари-ти и Хосино-семпая.

От этих бесчеловечных слов лицо Юри-сан стало еще белей.

– Ну пожалуйста, ну отдайся, если не хочешь, чтобы те двое сдохли из-за твоего отказа!

Юри-сан медленно развернулась и посмотрела на меня. Глаза ее были полны слез.

Эти слезы были посланием для меня.

«…Не предавай меня».

…А, конечно же. Этой-то ситуации Юри-сан и боялась с первого же дня. И я обещал ей. Я обещал, что никогда больше не предам «Янаги-сан».

Но если я попытаюсь спасти Юри-сан, Мария…

– …Стой.

Это слово тихо произнесла Мария, не я.

Кодай Камиути довольно раскрыл рот.

– Мм? Если тебе захотелось сделать мне приятное, то валяй.

Конечно же, она знала, что он так скажет.

Мария закусила губу с такой силой, что проступила кровь. Затем отвела от меня взгляд и – произнесла отчетливо:

– …Х о р о ш о, т о г д а у д о в л е т в о р и с ь м н о й о д н о й.

…Что…

…что ты говоришь, Мария?

– Э? Правда?

Кодай Камиути распахнул глаза.

– …Фу, фу-фу, а-ха-ха-ха-ха!

Такая решимость…

Она была готова скорее умереть, но согласилась отдаться, чтобы спасти Юри-сан – настолько решительно Мария была настроена – и Кодай Камиути начал ржать, показывая на нее пальцем.

– А-ха-ха-ха-ха! Правда? Если бы это было ради спасения твоего любимого Хосино-семпая, я бы еще понял! Но ты готова пойти на такое ради Юри-тян, хотя вы с ней всего несколько дней провели вместе? А-ха-ха, ну просто смех!

– …Что смешного?

– У меня культурный шок! У тебя совершенно сдвинутые приоритеты! Это извращение – ставить других выше себя! Погоди, ты что, правда думаешь, что это красиво?!

Да, я тоже не понимал поступков Марии. Иногда от ее склонности к самопожертвованию мне даже становилось больно. Далеко не всегда ее позицию можно было описать как «жить во имя других».

Но.

Даже если ее позиция ошибочна –

это еще не дает всяким мерзавцам право ее высмеивать.

– Так значит, боль других – хуже собственной? А, ну тогда я беру свои слова назад. Я не буду заставлять тебя ее заменять. Я все равно трахну Юри-тян, что бы ты ни делала.

– …Что… что ты сказал, сволочь?! Это же бессмыслица полная, нет?!!

– Н о т а к ж е п р и к о л ь н е е, п р а в д а?

Даже у Марии отнялся язык. Увидев, в каком она шоке, Кодай Камиути презрительно усмехнулся.

Ему это все смешно. Ее характер, который может вызывать лишь восхищение, ему кажется жалким, и он развлекается, играясь с ней.

Не могу этого допустить. Не могу позволить ему оскорблять гордость Марии. …Но, хотя я не могу этого позволить – даже при том, что я не могу этого позволить, почему…

– Уа, уа, уууууу…

По комнате разносился плач Юри-сан. Мария стояла с приставленным к горлу ножом.

…П о ч е м у ж е я н е с п о с о б е н ч т о – л и б о с д е л а т ь!

– Вы же не хотите умереть прямо сейчас, семпаи?

Никто не мог ему возразить, так что он продолжил:

– Отлично, с этого момента вы все мои рабы.

– [Дайя Омине], сонная артерия перерезана [Кодаем Камиути], смерть

► День 6, , комната [Кадзуки Хосино]

«Пожалуйста – выбери – игрока – с которым – ты – хочешь – провести – [Тайную встречу]».

Несмотря на напоминание Нойтана, я стоял неподвижно, чувствуя себя совершенно беспомощным.

Я ничего не мог сделать. Юри-сан и Мария обе страдали, а я ничего не мог сделать, чтобы им помочь.

Юри-сан была принуждена выбрать «Кодая Камиути» для своей [Тайной встречи].

Она прекрасно знала, что ее ждет, но у нее не было иного выхода, кроме как выбрать «Кодая Камиути». Что же это за зверство?..

– …Гх!

Я закусил губу.

Я должен был… я должен был все сделать лучше. Если бы я более серьезно воспринимал опасность, исходящую от Кодая Камиути, я мог бы это все предотвратить.

Да, если бы я принял меры еще тогда, когда Юри-сан плакалась мне, что она его боится, ничего этого бы не случилось. Нынешние события – результат того, что мы недооценили «Битву за трон» и зря растратили время.

…Но нельзя думать, что все кончено.

Я уже собирался нажать кнопку «Юри Янаги»…

«Со мной у тебя было всего три [Тайных встречи]!»

Почему-то я вспомнил это заявление Марии.

…И с чего я это сейчас вспомнил? Это ведь никакого значения не имеет, правда? Лучшее, что я могу сделать, – это, естественно, утешить Юри-сан, которая страдает.

Конечно, Мария тоже в опасности. Она тоже была принуждена выбрать Кодая Камиути.

Правда, по другой причине, нежели Юри-сан. Он просто не хотел предоставлять ей возможность посоветоваться с нами. Поскольку его главная цель – выжить, он делает все, чтобы не дать нам сговориться и выработать какой-то план против него.

Не исключено, что его уже не волнует, кто «владелец». Теперь он думает не о том, чтобы найти и убить «владельца», само существование которого сомнительно, а о том, чтобы выиграть «Битву за трон».

Кодай Камиути – [Рыцарь]. Чтобы выиграть, он должен убить [Короля] и [Принца].

И его цели – [Король] Ироха-сан и [Принц] Юри-сан.

Значит, Мария все же в большей безопасности, чем они. Конечно, опасность грозит и ей, но уровни несопоставимы.

Поэтому –

Поэтому я – в ы б р а л «Ю р и Я н а г и».

► День 6, , [Тайная встреча] с [Юри Янаги], комната [Юри Янаги]

Едва войдя в комнату Юри-сан, я угодил в объятия.

Она тут же спрятала лицо у меня на груди – скорее всего, потому что не хотела, чтобы я увидел ее глаза. Пустые глаза, которые я все же успел разглядеть в то мгновение, когда она бросилась ко мне.

– …Я не хотела умирать, – выдавила она, по-прежнему пряча лицо у меня на груди. – Я не хотела умирать, ни за что. И поэтому, поэтому я…

Я положил руку ей на спину, показывая, что слов не нужно.

– Уу, ууууууу…

Она плачет.

«Янаги-сан» плачет.

Аах – какой же я все-таки эгоист. Даже сейчас, когда я должен поддерживать Юри-сан, я думаю лишь о «Янаги-сан».

Но слушать плач девушки, держа ее в объятиях, – тогда она обрушивала на меня подобные ситуации бог знает сколько раз.

И поскольку она заставила меня вспомнить то время, у меня родилась иллюзия…

…что сейчас я испытываю те же чувства, какие испытывал когда-то к «Нане Янаги».

Аах, слезы пропитали ей всю форму. Какая жалость.

Я хочу выпить эти слезы.

– …

Я сам себя стал ненавидеть, поймав себя на этой мысли.

Чем я вообще думаю? Разве я не решил никогда больше такого не повторять?

Нельзя делать такое с другим человеком, ни в коем случае. Нельзя повторить ту же ошибку, что и с моей несбывшейся любовью.

Я не позволю – кому-то, кто даже не влюблен в меня, до такой степени на меня опираться.

И все же…

– Я люблю тебя.

…произнесла она, не отнимая лица от моей груди.

– Я люблю тебя. Я люблю тебя, Кадзуки-сан. И поэтому я абсолютно не хотела, чтобы он делал это со мной.

– …Ах.

После того, как «Нана Янаги» пропала, я задавал себе один и тот же вопрос, день за днем, снова и снова.

Если бы она сказала, что любит меня,

не могло ли все закончиться по-другому?

Я понимал, что это была лишь иллюзия труса – попытка замазать мой грех. Но, хоть я и понимал это прекрасно, все равно хотел знать.

Я хотел знать ответ на этот вопрос.

– …Я люблю тебя…

«Янаги-сан» говорит, что любит меня.

Если я не предам ее сейчас, она наверняка меня примет. И если это принесет нам счастье…

О т п у с т и т л и м е н я м о е п р о ш л о е?

– …Прости, что так внезапно.

Наконец она подняла голову. Глаза ее больше не были пустыми, они покраснели от слез. И в них читалась решимость.

Она отпустила меня и уселась на кровать. Я сел рядом.

На этой самой кровати Юри-сан только что…

Прежде чем моя мысль пошла дальше, Юри-сан положила левую руку на мою правую. Я ухватил ее за руку и сжал.

– …Не хочу пройти через это снова… ни за что.

– …Ммм.

Видно было, как ей больно.

– …Я сейчас скажу ужасную вещь. Но пожалуйста… не возненавидь меня.

– Я не буду тебя ненавидеть!

И она прошептала, явно тревожась, не начну ли я действительно ее ненавидеть.

– Спаси… меня.

– …Это и есть ужасная вещь?..

Она слабо кивнула.

– Я хочу, чтобы ты спас меня во что бы то ни стало. Ты понимаешь, что это значит?

Я все еще был в недоумении, так что она добавила, опустив глаза:

– Т ы в е д ь [Р е в о л ю ц и о н е р], д а, К а д з у к и – с а н?

Ахх, вот, значит, к чему она подбиралась.

– Т ы х о ч е ш ь, ч т о б ы я у б и л К о д а я К а м и у т и?

Когда я спросил ее в лоб, она промолчала.

– Но знаешь, убийство…

– …Даже я! – выкрикнула она, перебив меня. Я вздрогнул от неожиданности; она вновь потупилась от неловкости.

– Даже я… хотела бы этого избежать. Я не хочу такого решения, которое потребовало бы от нас кого-то убивать. Но есть ли другое? Есть ли другое решение, чтобы мне не пришлось пройти через это все второй раз и чтобы все остались живы? Или… ты серьезно хочешь сказать, что есть еще возможность его переубедить?

– Ну…

Такого я сказать не мог. Даже я знал, что переубедить его уже нереально.

Но достаточно ли этого, чтобы я лично приговорил его к смерти?

…Ни за что. Неважно, насколько непростительны его поступки, неважно, сколько существует резонов, оправдывающих его смерть, неважно, если все указывает на то, что это будет справедливо; как только я стану убийцей, моя жизнь опрокинется.

И я не смогу больше вернуться к своей повседневной жизни.

А значит, я не могу этого сделать.

Но хотя я не могу этого сделать –

– Н е п р е д а в а й м е н я.

Я,

я ждал этой возможности всегда. Я всегда ждал возможности исправить прошлое.

По правде сказать, я заметил еще тогда.

Я заметил, что отношение ко мне Наны Янаги было вызвано не только желанием, чтобы я ее утешил насчет Тодзи.

Конечно, она была безнадежна, но даже она понимала, что ее любовь к Тодзи – неправильная. Она хотела любить кого-то другого, любить как надо.

Не в силах справиться со своими чувствами к Тодзи, она заставляла меня слизывать ее слезы. Она заставляла меня запомнить ее вкус. И таким способом она забрала мое сердце – как и планировала.

Думаю, способ, которым она воспользовалась, был неудачен.

Но вряд ли те чувства были фальшивыми.

Я еще тогда понял, чего она хотела. Понял, но притворился, что не понял.

Я ведь был лучшим другом Тодзи, а Янаги-сан – его девушкой. Так что мне было просто-напросто запрещено признаваться себе, что я ее люблю.

Я никак не мог оправдать ожиданий Янаги-сан.

Но это не отменяет того, что я заметил ее чувства. Я их заметил и сознательно проигнорировал – это ничем не отменишь. И я ее бросил – это ничем не отменишь.

Стало быть, это все же мой грех.

«Янаги-сан» закрыла заплывшие от слез глаза и потянулась ко мне губами.

Выражение ее лица действительно напоминало «Нану Янаги».

Я больше не мог притворяться, что не замечаю этого.

Я должен ответить на чувства «Янаги-сан».

Я схватил ее за плечи, так что они чуть сотряслись. Я закрыл глаза и приблизился губами…

…Э т о н е п р а в и л ь н о.

Не приближаясь к ее губам вплотную, я открыл глаза.

Я не знал, откуда взялись эти неожиданные слова. И почему я так подумал, тоже не знал.

Но эти слова звучали так, как будто их произнесла она.

Мария.

…Это так безответственно, Мария! А что бы ты сделала на моем месте?

Но результат не изменится от того, что я буду ее мысленно ругать. Я больше не мог сделать то, чего хотела от меня «Янаги-сан».

«Янаги-сан» ждала поцелуя. Поколебавшись немного, я поцеловал ее в щеку. И все равно, открыв глаза, она улыбнулась удовлетворенно.

Поцелуй имел вкус слез.

Но вот что странно.

Эти слезы не утолили мою жажду.

► День 6, , комната [Кадзуки Хосино]

Даже пока я думал, что делать дальше, события развивались.

«[Ироха Синдо] была казнена за неподчинение расписанию»

– [Ироха Синдо], казнена, поскольку не вернулась в свою комнату до 17:40, смерть в результате отсечения головы

► День 6, , большая комната

На столе в большой комнате лежали две джутовые сумки. Содержимое их было точно такое же, как у моей, только часы другого цвета. Черные и оранжевые. Часы этих цветов носили Дайя и Ироха-сан.

Два двухдневных запаса еды, в общей сложности четыре пайка, разумеется, забрал Кодай Камиути.

Но даже когда я это увидел, смерть Ирохи-сан продолжала казаться мне какой-то нереальной.

Она погибла, потому что не подчинилась расписанию? Возможно ли такое вообще? В смысле, к нам ведь Нойтан приходит и предупреждает, когда время кончается.

– Очевидное самоубийство, – заявил Кодай Камиути. – Она не вынесла всего этого и добровольно позволила себя казнить, отказавшись двигаться. Уаа, после Мари-ти я снова обломался, эти девушки такие грубые…

Ироха-сан покончила с собой? Вот эта вот Ироха-сан?

Это выглядело просто неправильно. Мы провели вместе лишь несколько дней, но я уже не мог поверить, что она была способна сделать такой выбор.

Юри-сан, похоже, тоже никак не могла осознать ее смерть. Она взяла оранжевые часы в руку и глядела на них с ошеломленным видом. Мария подозрительно смотрела на нее.

– Янаги.

Юри-сан рассеянно перевела взгляд на Марию.

– Разве тебе не грустно?

Лишь когда она это услышала, эмоции стали проявляться у нее на лице. Слезы выступили на глазах; она скорчилась и уставилась в пол.

– …

Мария, похоже, была не в силах на нее смотреть; покачав головой, она отвела взгляд.

– Как любезно с твоей стороны поучить ее, когда нужно плакать, Мари-ти.

– …Пфф.

Кодай Камиути лишь усмехнулся, когда Мария открыто продемонстрировала свое отвращение.

– Холоооодная какая. …Кстати, Хосино-семпай.

Его взгляд переместился в мою сторону.

– Ты [Революционер], верно? Значит, ты сможешь убить меня в следующем блоке. Так получается, что я должен убить тебя в этом…

…Донг.

Он воткнул свой нож в стол.

– Желаешь сопротивляться? Пожалуйста, ни в чем себе не отказывай! Мда, правда, я буду с ножом, а ты с голыми руками. А, зато вы можете нападать всей компанией, если хотите!

– …Трое на одного?

– Если ты думаешь, что можешь победить, то вперед.

…Без шансов. Как бы Мария ни овладела боевыми искусствами, она бессильна. Вряд ли мы сможем силой управиться с вооруженным Кодаем Камиути, если предварительно не договоримся. И даже если договоримся…

– Иными словами, твоя смерть уже предрешена, семпай.

Кодай Камиути вытянул нож из столешницы. Навел его на меня и приподнял уголки губ.

– …Наверно, так ты подумал.

Не в состоянии понять его поведения, я застыл, как столб.

Он загоготал: видимо, мое лицо показалось ему ну очень смешным.

– Я просто подумал: если я так легко всех замочу, не будет ли это скучно? Можно ведь сделать все чуть-чуть поинтереснее, как ты думаешь?

Без понятия, что несет этот тип. И плевать мне, победа будет или поражение, скучно или интересно.

– Давай устроим пари, – продолжил он тем временем, не обращая внимания на мой хмурый взгляд. – Для начала хочу еще раз уточнить: ты действительно можешь воспользоваться [Покушением] в ближайшем блоке , так? Я пришел к выводу, что ты не [Покусишься] на меня. Вот на это давай и сделаем ставку.

– ?..

– Как-я-уже-сказал, я, естественно, откину копыта, если ты устроишь [Покушение], так? Если так и случится, я проиграл, разумеется. В таком случае, давай договоримся так, что я победил, если этот блок пройдет, а ты не устроишь [Покушения]. Вот и все.

– …Не понимаю тебя! Зачем тебе такое пари? Для тебя ведь никакой выгоды, так ведь? Ты хочешь, чтобы я устроил на тебя [Покушение], или ты не хочешь?

– Не хочу, конечно. Ведь сказал уже? Неинтересно, если победа достанется так легко!

– Этого-то я и не понимаю!

– Ааа… ммм, давай посмотрим. Риск сам по себе бодрит – согласен?

Я мог лишь нахмурить брови.

– Представь себе, скажем, что я участвую в Кубке мира, это, конечно, невозможно, но все же: я забиваю гол, и моя команда выигрывает. В этом случае я становлюсь суперзвездой, и неважно, какой я на самом деле лузер. Но если, наоборот, я позволяю противнику забить гол, и Япония проигрывает – я становлюсь злодеем, и меня ненавидит уймища народу.

Действительно, матч типа «все или ничего». Почти как азартная игра.

– Ты из числа тех, кто старается избегать таких матчей, верно, семпай? Потому что ты боишься, что тебя будут ненавидеть многие. Но я другой! Это же чистый адреналин. Я просто обожаю такие вещи.

…Ясно, кажется, начинаю понимать. Но –

– …Это же странно… ставить на кон собственную жизнь!

– Ну, в общем, это действительно слегка перебор.

– Для начала – что ты приобретешь, ставя свою жизнь?

– Ну «награда»-то есть, не так ли?

– Э?

Никогда ни о чем подобном не слышал.

– На эту «награду» я нацеливался с самого начала! И, кажется, тогда же про это и сказал.

Я помнил его первые слова. Я их помнил, я ведь несколько раз перечитал их на своем медиаплеере. Да, он сказал тогда…

«Доброе утро. …О, да здесь аж целых три горячих цыпочки! Везет мне!»

– …Погоди-ка…

– И одну я уже получил!☆

Я-то думал, никто из нас не желает начала «Битвы за трон». Я был абсолютно уверен, что не ошибаюсь.

Но я ошибался. Кодай Камиути наслаждался происходящим с самого начала.

– Не понимаю тебя. Ты совершено непоследователен. Чего вообще ты хочешь?

– Про меня так часто говорят! – ухмыльнувшись до ушей, ответил он Марии. – «Чего ты добиваешься», «поставь себе цель», «будь серьезен» – да не лезьте вы не в свое дело! Кого это колышет? Я лучше, чем все эти проповедники. И нечего мне завидовать!

– Понятно. Ты и правда идиот.

– Следи за языком! – неожиданно холодно отрезал он.

Мария послушно замолчала.

– Так, вернемся к нашему пари, Хосино-семпай. Ставка здесь – наша жизнь, ты проникся, да? Ну тогда давай поговорим об условиях. Раз я настолько любезен, что иду на все это, хотя победа у меня в кармане, то я и условия назначаю, идет?

Как будто мне позволено здесь возражать.

– Все, что от тебя требуется, – выдать хорошее шоу!

Я знал, что ничего приличного он не предложит. Но…

– П р о с т о п о к а ж и, к а к т ы у м и р а е ш ь о т р у к и Ю р и – т я н.

Но это его требование превзошло все мои ожидания.

– …Что ты хочешь этим сказать?

– То самое. Если я выигрываю, мы, естественно, доживаем до завтрашнего блока целыми и невредимыми. Там я снова развлекусь с Юри-тян на нашей [Тайной встрече]. В общем, тогда же я договорюсь с Юри-тян и организую твое [Убийство], семпай.

– Ты вообще о чем? Юри-сан же [Принц]!

– Она [Король]! – холодным тоном объявил Кодай Камиути.

– Э? Этого не мо-…

Я осекся. Юри-сан смотрела на меня, лицо ее было белым как мел.

– …Юри-сан?..

– В-все не так… ты все неправильно понял, Кадзуки-сан!

Почему? Почему она уже извиняется, хотя я еще ничего не сказал?

– Если вкратце, то Юри-тян сжульничала со своим [классом]. Она поменялась [классами] с Предом.

– …Зачем?

– Чтобы выжить, разумеется!

По белому лицу Юри-сан я понял, что это правда.

– Я как следует пригрожу, и Юри-тян никак не сможет мне отказать, раз она так сильно хочет жить, что способна на такие фокусы! Я смогу убить тебя с легкостью.

– …Не стану, – прошептала Юри-тян.

Кодай Камиути ухмыльнулся, изображая удивление.

– Не станешь применять [Убийство]? Хе-хе, еще как станешь!

– …Н-не делай из меня дуру. Я никогда не сделаю ничего такого с Кадзуки-саном и не смогу сделать. И как ты можешь это говорить с такой уверенностью?..

– Не, ну ты же заплатила собственным телом, чтобы остаться в живых, не так ли? Юри-тян?

Юри-сан не ответила, лишь вся напряглась.

– Ю р и – т я н н е п р е м е н н о у б ь е т, ч т о б ы в ы ж и т ь!

– Я ни за что…

– Эй, может, мне рассказать им, как ты умоляла меня тебя пощадить?

Юри-сан распахнула глаза.

– Наш невинный мальчик может и разлюбить тебя, если узнает, какие вещи ты мне говорила.

– …Прекрати.

– Фантастика. У тебя что, совсем гордости нет? Я был простым младшеклассником, у которого сохранялись некоторые иллюзии в отношении девушек, так что я просто в шоке был, когда…

– П… прекрати, прекрати, прекрати!.. Не повторяй это!!!

И Юри-сан разрыдалась.

– О да, чуть что – и в слезы… Забей! Это шутка была!

Разумеется, плакать она не прекратила. Кодай Камиути поднял руки в «сдающемся» жесте.

– Короче, тебе решать, верить ей или нет. Я бы порекомендовал не верить.

Юри-сан кинула на меня быстрый взгляд сквозь слезы.

Мне было очень жалко Юри-сан, но я чувствовал, что она вполне способна воспользоваться [Убийством] и убить меня. В конце концов, она ведь сжульничала со своим [классом]. Если ей будет грозить гибель, вряд ли она сможет сдержаться.

Так сильно Юри-сан хотела жить.

– Так, ну вот и все, что касается нашего пари. У тебя нет выбора, ты его принимаешь. Но ты ведь не против, правда? Ведь ты же ничего не теряешь.

Единоличным решением закрыв тему, Кодай Камиути внезапно обхватил меня рукой за плечи и панибратски притянул к себе, почти как тогда, перед убийством.

…Э?

Не успел я об этом подумать, как он сунул что-то мне в карман брюк. Я взглянул ему в лицо; он приложил к губам указательный палец. Из-за того, что он обхватил меня за плечи, Юри-сан и Мария ничего не заметили.

Сделав что хотел, он вновь выпустил меня.

Я сунул руку в карман и нащупал что-то тонкое.

Бумага?.. Он передал мне сообщение, которое не должны были видеть остальные, или что?

– Кадзуки.

Я поспешно вынул руку из кармана. Мария продолжила, не вдаваясь в мои действия.

– Вряд ли это будет проблемой, но все-таки хочу сказать еще раз.

Пристально глядя мне в лицо, Мария произнесла:

– Не убивай.

…В общем, да. Я ожидал, что именно это она и скажет.

Независимо от ситуации, независимо от того, кто вовлечен, Мария никогда не будет искать решения, требующего чьей-либо смерти.

– …Я тоже предпочел бы не убивать. Но что нам делать? Я-то ладно, но ты и Юри-сан…

– Ради этого ты хочешь пожертвовать собой? Разве ты не знаешь? Если ты убьешь кого-то, даже [Покушением], это будет висеть на тебе до конца жизни.

Это я прекрасно знал.

Если я убью Кодая Камиути, то никогда уже не верну свою повседневную жизнь.

Но –

«Не предавай меня».

Юри-сан все еще плакала.

Увидев ее такой, я вдруг снова вспомнил слова, которые когда-то произнес.

«Я не могу больше терпеть твое общество».

Я никогда впредь не сделаю чего-то подобного.

Я не совершу ту же ошибку второй раз. А значит, я должен –

– Не нужно думать о том, чтобы спасти нас, Кадзуки.

Я отвел взгляд – она меня поймала.

– Не нужно жертвовать собой ради такого. Думай о том, чтобы защитить собственную жизнь.

– …Но если я проиграю пари, меня убьют?..

– Не волнуйся.

И Мария сказала, как нечто само собой разумеющееся:

– Я з а щ и щ у т е б я, К а д з у к и.

► День 6, , комната [Кадзуки Хосино]

Даже не взглянув еще на записку, я уже знал, что ничего хорошего там не будет.

«Все проблемы снимутся, если ты убьешь Юри-тян!»

Но настолько дурацкого сообщения я все-таки не ожидал.

Конечно, [класс] Юри-сан враждебен моему, я же [Революционер]. То же относится и к Кодаю Камиути, [Рыцарю]. С другой стороны, [Революционер] и [Рыцарь] вполне могут сосуществовать. С точки зрения игры, убивать его бессмысленно.

И что с того?

Он что, заключил это пари, потому что думал, что я устрою [Покушение] на Юри-сан, когда увижу эту записку, так, что ли?

Кончай унижать меня!

Я смял записку и швырнул на стол. Затем повернулся к монитору.

«Пожалуйста, выберите цель для [Покушения]»

Я вспомнил, как думал в первый день, что никогда никого не выберу.

Но –

Не знаю уже. Понятия не имею, что мне делать.

Ясно лишь, что я никого не спасу, если не сделаю что-нибудь.

…Значит, все-таки я должен убить Кодая Камиути?

Это значит – сдаться «шкатулке». Проиграть. И – не вернуться больше к моей повседневной жизни.

Но имеет ли это теперь хоть какое-то значение? В конце концов, если мне удастся спасти «Янаги-сан», та повседневная жизнь, о которой я так сильно пекся, станет мне безразлична.

Все правильно! Если я смогу исправить ту ошибку, если я смогу вернуть свою любовь к «Янаги-сан», я…

…я – н е п р о т и в о т ш в ы р н у т ь с в о ю п о в с е д н е в н у ю ж и з н ь.

Я потянулся рукой к монитору.

Какая жалость, Кодай Камиути – я выиграл наше пари! Я спасу «Янаги-сан». Мне этого будет достаточно. Для меня это – справедливость.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю