Текст книги "Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 3 (ЛП)"
Автор книги: Эйдзи Микагэ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
Об этом даже я почти ничего не знаю. Она вообще не рассказывает о себе, и я, после того как увидел ее «Ущербное блаженство», далек от того, чтобы расспрашивать.
– Мария, расскажи…
– Приветик!
В большую комнату вошел Камиути-кун и приветствовал нас поднятием руки. Я скомканно улыбнулся и помахал в ответ.
Рукой я заслонил от него ухо Марии, чтобы он не услышал моих следующих слов.
– Кадзуки, нельзя шептаться. Если в нашем нынешнем положении мы дадим понять другим, что у нас есть от них секреты, нам не будут доверять.
– Аа, ага…
– Да не парься на этот счет, Мари-ти. Вы ведь влюбленная парочка, вполне нормально, что у вас есть секреты, правда?
– Может, ты так считаешь, но это не значит, что другие с тобой согласятся.
– Думаешь? Кстати о других: страшненькие они, верно? Особенно Пред и Омине-семпай.
– …Мария, может, ты раньше знала Камиути-куна? – поинтересовался я; его фамильярный тон меня несколько беспокоил.
– Нет, совершенно нет.
– Уаа, это «совершенно нет», по-моему, было малость слишком сурово, не? Мы же еще до этой заварушки беседовали несколько раз.
– Ты заговаривал со мной несколько раз, да, но бесед у нас не было.
Камиути-кун с изумленным видом пожал плечами.
– Я всего-то хочу, чтобы суперкрасоточка со мной поговорила и исцелила мои душевные раны, так что не нужно сразу щетиниться… Я не то чтобы собирался украсть тебя у Хосино-семпая, правда!
– …Послушай, Камиути-кун. Чисто к твоему сведению: мы с Марией вовсе не встречаемся, понял?
– Не, сейчас уже слишком поздно изображать скромность, или скрытность, или что там еще.
Он мне не верит. Как и следовало ожидать.
Пока мы разговаривали, в большой комнате собрались все остальные. Мы расселись по местам, как нам указала Пред.
– Так, ну что, придумал кто-нибудь, как нам выбраться из «Битвы за трон»? – сразу же спросила она. Затем скрестила руки на груди и с улыбкой на лице стала ждать.
Я покосился на Дайю; тот смотрел в другую сторону, будто вовсе не интересовался разговором.
Если трое, которым известно про «шкатулку», молчат, то все будут молчать – в этом я был убежден; однако руку робко подняла та, от кого я этого совершенно не ожидал.
– О, Юри, ты что-то знаешь?
– Эмм, это не как выбраться, а как ее сдержать… можно, ты не возражаешь?
– Оо, замечательно! Скажи, что думаешь, не бойся!
Подбодренная Предом, Юри-сан чуть кивнула.
– Эмммм… Думаю, мы все согласны, что подозрения ухудшают наше положение. Я ведь права здесь, да?
Мы все кивнули; увидев это, Юри-сан продолжила.
– Мы не знаем, у кого какой [класс]. Мы не знаем, кто наши враги в этой игре. Я считаю, именно это усиливает страх и тревогу. Никто ведь не хочет, чтобы игра продолжалась, правда, ребята? А если так, то почему бы нам просто не взять и не открыть наши [классы] по счету три?
Это смелое заявление поразило всех – очень уж оно контрастировало с робким голосом, которым оно было сделано.
Юри-сан замялась при виде нашей реакции, но храбро продолжила говорить.
– Если мы так сделаем, никто уже не совершит чего-то необдуманного. Думаю, мы сможем доверять друг другу. И солгать тоже будет невозможно, мы ведь все скажем это одновременно. Так что если двое назовут один и тот же [класс], мы будем знать, что один из них лжет. Что… вы думаете?
– Аах, Юри-тян, ты просто супер! Точно, это способ!
От похвалы Камиути-куна Юри-тян смущенно улыбнулась и покраснела.
– Более того, мы можем так сделать, только если все шестеро на месте. Потому что солгать можно будет, только когда одного человека недостает. …Ой, «недостает» как-то зловеще звучит. Простите.
Да, стоит попробовать… наверно. Но я не могу так вот сразу, не думая согласиться. Не исключено, что я что-то проглядел.
Мария наверняка думает так же. Некоторое время она размышляла, сидя со скрещенными руками, затем сказала:
– Я за.
Даже Мария не нашла подвоха? Ну, тогда нет проблем.
Я собрался было тоже согласиться, как вдруг…
– Пфф, – презрительно фыркнул Дайя.
На лице Юри-сан отобразилась смесь беспокойства и испуга.
– …Тебе это не нравится, Дайя-сан?
– Мне это совершенно не нравится.
– Прошу меня простить, если я недостаточно хорошо все продумала… однако можно поинтересоваться, почему?
– Мне не нравится, как ты играешь в хорошую девочку.
При этих неожиданных словах Юри-сан распахнула глаза и вся напряглась.
– Что за гримаса? Или твои уши приспособлены слышать только те слова, которые тебя устраивают? Я только что сказал, что мне совершенно не хочется тебе подчиняться, потому что я тебя ненавижу, долбаная сучка.
Глаза Юри-сан наполнились слезами.
– Омине-семпай. Ты не слишком увлекаешься? Будь любезен извиниться перед Юри-тян.
– Хаа? Это я должен извиняться? Скорее, все остальные должны мне спасибо сказать! Ребята, я сообщаю вам, что она – трусиха. Да, Янаги?
Плечи Юри-сан вздрагивали; она с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться.
– Т-трусиха? Я? Почему?..
– Ну так позволь спросить: ты [Революционер] или, может быть, [Колдун]?
У Юри-сан кровь отхлынула от лица.
– Ты ведь ни тот, ни другой, верно?
– З-зачем, зачем ты…
– Ты ведь и сама прекрасно знаешь. Ты знаешь, что риск при раскрытии очень разный для разных [классов]. Значит, ты не принадлежишь к двум [классам], опасность для которых самая высокая. Я делаю вывод, что у тебя один из сравнительно безопасных [классов]. Как тебе это?
Ее лицо, и без того бледное, продолжало белеть, так что вид у нее стал совсем угнетенный.
– Злобная киска, ты это предложила только ради своей пользы, а вовсе не для того, чтобы улучшить наше общее положение, я прав?
При этих полных яда словах она наконец заплакала.
– Эй, эй, думаешь, мы простим твой обман из-за твоих слез? Хех, девичьи слезы – очень удобная штука, да? Такая сучка, как ты, все равно может лить их по собственному желанию, как воду из крана, правда?
– Это жестоко… ты просто жестокий…
– Ты просто хотела узнать по-быстрому, у кого самые опасные [классы] – чтобы выжить.
– Нет… это… я просто, просто не хотела, чтобы начали убивать, так что, уууу…
Не в силах остановить непрерывно льющиеся слезы, Юри-сан опустила голову.
…Действительно, Юри-сан кажется такой робкой, она вряд ли сделала бы это рискованное предложение, будь она сама [Революционером] или [Колдуном].
Но все же – она предложила это после долгих размышлений, как улучшить нашу ситуацию. И фразы Дайи действительно жестокие. Камиути-кун, похоже, примерно так же считал; он сверлил Дайю сердитым взглядом так упорно, что я бы не удивился, если бы он набросился на Дайю здесь и сейчас.
– По-моему, ты просто не хотел говорить свой [класс], потому что ты [Революционер]. Прости, семпай, но если ты правда [Революционер], я не собираюсь позволить тебе делать что тебе вздумается, понял?
– Понятно, значит, я теперь [Революционер], хех. Ну тогда жди [Покушения] в ближайшем блоке <Е>.
Камиути-кун явно был ошеломлен словами Дайи, которые несли в себе еще больше враждебности, чем предыдущие; у него просто язык прилип к небу. Утратив волю к пикировке, он лишь скривил рот.
– Именно мне изначально вообще незачем было возражать! Да, Пред-сан?
Юри-сан подняла залитое слезами лицо и взглянула на Преда. Та неуклюже улыбнулась ей и произнесла:
– …В общем, да. Прости, Юри, но в целом я тоже против.
– П-почему?..
– Несомненно, есть ряд преимуществ, о которых ты сказала. Но только недостатки перевешивают. К примеру, сможем ли мы сохранять спокойствие, если узнаем, что Омине-кун, который только что вел себя как последний гад, – и есть [Революционер]? Если предположить худшее – разве не усилятся подозрения еще больше?
– Ну…
– И я уверена, что если это произойдет, Омине-кун начнет действовать. Возможно, он попытается взять нас под свой контроль, продемонстрировав свою силу? Ну и еще несколько недостатков такого решения приходят на ум. Поэтому я принципиально против.
– …Понятно.
Юри-сан вся сникла, когда ее предложение отвергла даже близкая подруга.
– Все верно, такой дурочке, как я, лучше сидеть молча… ребята, простите меня, что досадила вам.
Еще одна слезинка покатилась по щеке.
– Ю-юри-сан, не говори так, пожалуйста! Знаешь, я считаю, что это классная идея! И смотри: ведь даже Мария согласилась, верно?
– …Хосино-сан.
Должен признать, ободрение получилось довольно неуклюжим, но все-таки Юри-сан слабо улыбнулась мне в ответ.
– Кстати, если подумать: почему ты одобряешь это предложение, Отонаси-сан? – поинтересовалась Пред.
– Потому что я убеждена, что взаимное понимание важнее, чем что-либо другое. Если мы даже свои [классы] не можем раскрыть друг другу, никто из нас не будет полностью откровенен, или я ошибаюсь? В свою очередь, я не согласна, что что-то подобное заставит нас устроить резню. Что ты думаешь по этому поводу?
– Не потому ли ты так рассуждаешь, что у тебя нет чувства страха? Мы все тут не такие сильные, как ты, понятно? Я, честно говоря, боюсь.
– А на вид не скажешь.
– Потому что я делаю все, чтобы не показывать этого. Потому что любой игрок может воспользоваться любой моей слабостью, какую заметит… о, раз уж я это сказала, смысла изображать крутую больше нет?
Говорила она очень сосредоточенно. …Да, сдается мне, то, что она напугана, – чистое вранье.
– Ты права в том, что раскрыть наши [классы] необходимо, чтобы понимать друг друга. Но совершенно очевидно, что сейчас для этого еще слишком рано, ситуация слишком неопределенная.
– Но когда появится первый труп, будет слишком поздно.
– Верно. Мы должны все прояснить как можно скорее… – пробормотала она и поджала губы. Привычка Преда – поджимать губы при размышлениях.
– Ладно, давайте по крайней мере на сегодня воздержимся. В конце концов, не думаю, что кто-то погибнет в первый же день.
В итоге лучшего предложения, чем у Юри-сан, ни у кого не нашлось.
Разумеется, мы продолжали болтать, пытаясь лучше узнать друг друга, но время прошло, а мы так и не нашли, как можно улучшить наше положение.
«Время – вышло! Вы – должны – вернуться – если – не хотите – умереть!»
Услышав заявление Нойтана, я кинул взгляд на часы; было ровно 20:00. Конец блока
Дайя сразу вернулся к себе, Пред и Камиути-кун тоже шли к своим дверям.
Ладно, мне тоже следует вернуться поскорей.
Когда я уже собирался пройти в дверь, кто-то схватил меня за рукав.
– Что, Мария?
Я обернулся.
Вовсе не Мария – Юри-сан стояла там и смотрела на меня во все глаза. Поняв свою оплошность, я залился краской. Увидев, что я покраснел, она взглянула на меня уже нормально и мягко улыбнулась.
– Э-ээ… что такое, Юри-сан?
– Мм. Я хотела бы сказать тебе спасибо.
– ?.. Спасибо за что?..
Увидев, как я удивленно склонил голову набок, Юри-сан, похоже, стала довольна еще больше.
– Ты не понял сразу же, это значит… ты ободрял меня не специально чтобы привлечь меня на свою сторону…
– …Че?
– А, не, ничего. …Ты что, правда не понимаешь? Ты же меня утешил, когда я плакала, забыл?
– …А… это.
– Так что – спасибо.
Юри-сан отвесила низкий поклон, на что я поспешно произнес:
– Н-не надо… и вообще я не то чтобы что-то крутое сделал.
– Но мне от этого стало намного легче, знаешь?
– Это… это… ну, удачно получилось…
Когда меня так официально благодарят, я чувствую себя очень неловко.
Юри-сан улыбалась почему-то, глядя на мое покрасневшее лицо.
– …Я чувствую, что тебе можно верить, даже в этой игре.
– Э?
Она, похоже, колебалась; но тут же взяла себя в руки и взглянула мне прямо в глаза.
– Если мы будем доверять друг другу, никто никого не убьет. Я уверена. …Хосино-сан. Ты считаешь, я чересчур наивная?
Я отчаянно замотал головой, отвечая на ее настойчивый взгляд.
– Да нет же! Я тоже в это верю.
– Серьезно?
Не сознавая того, она схватила мою правую руку обеими своими; она прямо излучала радость, по крайней мере, мне так показалось. От этого теплого, мягкого ощущения мое лицо запылало еще сильней.
– Я уверена, мы не можем проиграть в подобной игре, если мы все возьмемся за руки, если будем доверять друг другу. Поэтому давай для начала начнем доверять друг другу мы с тобой.
– А-ага…
Не в силах глядеть прямо на ее беззаботную улыбку, я машинально опустил глаза.
Юри-сан, хоть и старшеклассница… мм, очень милая.
– Кадзуки.
Я вновь поднял голову, услышав, как ко мне обратились. Мария смотрела на нас с непроницаемым лицом. …Совсем недавно я понял, что такое лицо она делает, когда у нее плохое настроение.
– Время выходит, ты рискуешь. Возвращайся быстрей.
– А, ну да…
Я обернулся к Юри-сан; она все поняла и выпустила мою руку. Ее выражение лица показалось мне чуть-чуть одиноким.
– Янаги, тебе тоже лучше бы следить за временем.
– Д-да…
Юри-сан все еще боялась Марии.
– …Эмм, Юри-сан. Все нормально, Марии ты можешь доверять!
– А… да. Если ты так говоришь, Хосино-сан…
– Ладно, нам пора расходиться по комнатам.
– Да, ты прав. …А, и еще одно.
С этими словами она придвинула губы к самому моему уху.
– Завтра я приду к тебе на [Тайную встречу], – прошептала она. Ее дыхание коснулось моего уха.
Затем Юри-сан мелкими шажками отошла и исчезла за своей дверью. На губах ее играла озорная улыбка.
Я обалдело стоял и пялился туда, где она исчезла.
– …Пфф.
Мария недовольно фыркнула и тоже удалилась к себе в комнату.
Оставшись в большой комнате один, я вспомнил ее имя.
«Юри Янаги»
«Янаги-сан»
– …Они чем-то похожи, мне кажется.
Не лицом. Но у меня такое чувство, будто эта озорная улыбка под конец была такая же – как у нее.
Как у другой «Янаги», которую я знаю.
Которую я вряд ли когда-нибудь еще встречу.
► День 1,
«[Юри Янаги] была задушена в результате [Покушения]»
Эти слова были высвечены на дисплее у меня в комнате.
Я не в силах был понять значение этих слов, так что и отреагировать на них никак не мог. Просто перечитывал сообщение, снова и снова.
Она мертва?
Юри-сан – мертва?..
– …Что за бред? – пробормотал я машинально и испустил смешок.
В смысле – разве все не говорили так?
Что никто не умрет в первый день. Что все будет хорошо. Они так говорили.
Ну да, они так говорили, конечно! Кто-нибудь, скажите… они так говорили, правда?!
«Йа-йа-йа».
Те непостижимые слова исчезли с монитора, вместо них появился зеленый медведь.
«Какая – жалость – Юри-тян – померла!»
– Не ври! – неожиданно для самого себя проревел я.
«…Я вру?»
В это мгновение –
Графика Нойтана сменилась на новую, я такой еще не видел. Его рот распахнулся настолько, что, казалось, вот-вот порвется.
«У-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ – я вру? – Ты надеешься, что я вру, да? – Но знаешь что? – Она труп! – Ее удавили, и она сдохла, и ее глаза вылупились из орбит – и рожа стала вся фиолетовая – и она обоссалась и обосралась! – И щас она мееерзко выглядит и жутко воняет, а ведь была такой симпатяшкой!»
Я всегда думал, что он отвратителен.
Но впервые я ощутил к нему ненависть.
Это, похоже, истинная натура Нойтана – нет, «шкатулки». Истинная натура этого грязного, жалкого, безнадежного «желания».
«Какая жалость, правда? – Интим-шминтим был так близок – ты вполне мог нырнуть с ней под одеяльце, если бы все пошло хорошо – какая жалость, что она сдохла, правда ведь!! – У-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ!»
Я закрыл руками уши, чтобы только не слышать этого гогота.
Я ни за что не позволю осуществиться этому «желанию». На любые обстоятельства, которые могут быть у «владельца», мне плевать. Плевать, есть у него какие-то оправдания или нет. Я ни за что не допущу этого, каковы бы ни были его резоны.
«У-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ-ХЯ!»
С л е д о в а т е л ь н о, э т о т т и п – м о й в р а г.
– …Докажи мне!
«Э?»
Пасть Нойтана пришла в норму.
– Покажи доказательства, что Юри-сан мертва! Если не покажешь, я не поверю!
«Доказательство… хех».
– Именно! Это было вранье, так что ты не сможешь…
«Х о р о ш о!»
Нойтан исчез. И в то же мгновение дверь отворилась.
– …Что!..
За дверью, как всегда, висела тьма.
Стоя перед тьмой, я сглотнул слюну. Я начал сомневаться. А что если Нойтан сказал чистую правду и там меня ждет «доказательство»…
И все же я должен пройти через дверь – пройти через тьму.
Я выскочил из комнаты.
Посреди отзеркаленной, похожей на камеру комнаты лежало – это.
– Ах.
«****» Юри Янаги.
– А, ах.
Абсолютное доказательство.
Только теперь я осознал. Осознал реальность.
Я понимал, что передо мной, но не мог связать. Не мог связать вот это с той очаровательной девушкой.
Я не мог связать ее и эти останки, но мерзкое зрелище само по себе разорвало мне сердце.
Я утратил контроль над собственным телом; завопив, я рухнул на пол. При этом я оказался еще ближе к «****у». То, что совсем недавно было ее прелестным лицом, теперь…
– …Угг, гху…
Фиолетовое нечто, столь отвратительное, что я почти позабыл о сострадании.
Да, в словах Нойтана не было ни вранья, ни преувеличения. О н а л е ж а л а т о ч н о в т а к о м в и д е, к а к о п и с а л Н о й т а н.
И лишь тогда я смог осознать окончательно.
Ю р и Я н а г и у м е р л а.
Я с н о в а н е с м о г с п а с т и «Я н а г и – с а н».
…Итак, «Битва за трон» началась
с гибели девушки, которая говорила, что все будет хорошо, если мы просто возьмемся за руки.
– [Юри Янаги], смерть в результате [Покушения]
► День 2, , большая комната
На столе в большой комнате нагло лежала джутовая сумка.
Ее содержимое было почти таким же, как у сумки в моей комнате. Единственное различие – часы бежевые, не синие. И ее медиаплеер не работал.
Шесть сухих пайков тоже лежали на столе. Иными словами, если кто-то погибает, остальные могут забрать его еду и таким образом отодвинуть свой собственный предел. Наверно, это еще одна система, провоцирующая игроков на убийство.
Омерзительно.
Мы все лишь молча сидели на своих стульях и неотрывно смотрели на джутовую сумку.
Сидящий рядом со мной Дайя утирал кровь с губы. Его ударил Камиути-кун вскоре после начала блока . Камиути-кун не сомневался, что [Революционером] – тем, кто убил Юри-сан, – был именно Дайя.
– …По крайней мере он не воспользовался ножом, – прошептала Дайе Пред, которая вместе с Марией и остановила буйство Камиути-куна.
…Ничего странного бы не было, если бы и другие принялись убивать.
– Народ, давайте успокоимся и повторим снова. Сперва факт: [Революционер] убил Юри. Он убил такую прекрасную девушку. Более того – преступник среди нас. Сомнений в этом быть не может.
На первый взгляд, она была так же спокойна, как и накануне, но в лице ее чувствовалось напряжение; и не было той собранности.
Взгляд ее резал, как нож.
– Наша цель – выбраться из «Битвы за трон». Но теперь у нас появилась цель номер два. А именно: н а й т и и у б и т ь [Р е в о л ю ц и о н е р а]. Все согласны?
– Погоди, Синдо. Что это ты сама за всех решаешь?
– Отонаси-сан. Прости, но тут я никаких возражений не принимаю. Тебе объяснить причину? Во-первых, он нас всех перебьет, если мы будем сидеть и ничего не делать. Во-вторых, вполне разумно предположить, что он и есть кукловод либо его сообщник, раз выбрал для убийства такой момент. В-третьих, я не успокоюсь, пока он не получит по заслугам.
– Ты говорила, что если ты кого-то убьешь, это раздавит твою жизнь. Значит ли это, что сейчас ты готова раздавить собственную жизнь? – спросила Мария. На какое-то мгновение Пред лишилась дара речи. Но тут же ответила прямо: – Не знаю. Но я просто не могу его простить за то, что он убил Юри, да еще так жестоко.
– …Понятно.
Решив, по-видимому, что переубедить ее здесь и сейчас совершенно невозможно, да и неестественно, Мария закрыла рот.
– Итак, цели заданы. Или кто-то что-то еще хочет добавить?
Пред оглядела нас, сидящих в молчании.
– Ничего больше? Так, позвольте тогда выразить свое мнение по поводу…
Внезапно она замолчала и изумленно вытаращила глаза.
Дайя, до сих пор в разговоре не участвовавший, поднял руку.
– Ты хочешь что-то сказать?
– Ага. …Впрочем, я могу и помолчать, если вам неинтересны слова подозреваемого.
– Не сказала бы. …Но что опять за фокусы? Ты ведь молчал все время?
– Никак не могу больше сидеть тихо, когда совершенно очевидно, что меня прикончат следующим, если все пойдет так, как идет.
– Ну, это-то неудивительно, верно?
Наблюдая за этой перепалкой, Камиути-кун усмехнулся и сказал:
– Ни в чем себе не отказывай. Но что бы ты там ни говорил, а я своего мнения не изменю, так что все твои слова – для меня просто шум, понял?
– Мне до лампочки.
Выплюнув эти слова, Дайя повернулся к Преду.
– Вопрос: почему [Революционер] выбрал Юри Янаги?
– Вообще-то меня это тоже удивляет, – произнесла Пред, чуть нахмурившись.
Камиути-кун огрызнулся, глядя на нее:
– Вы вообще о чем, семпаи? Какое это вообще имеет значение? Нам что, нужно знать еще что-то, кроме того, что кое-кто здесь [Революционер] и заодно редкая сволочь, которая заслуживает того, чтобы ее пришили?
– …Камиути, если бы ты был [Революционером] и должен был кого-то убить, ты убил бы Янаги первой?
– Не мог бы такой кусок говна, как ты, воздержаться от реплик в мой адрес? Я здесь сижу послушненько исключительно потому, что все равно тебя скоро [Колдовством] достанут!
– Хах… ты даже человеческий язык понимать не можешь, ха.
Дайя демонстративно пожал плечами.
– А ты как думаешь, Пред? Ты бы захотела убить Янаги первой?
– …Нет, даже если бы я хотела выжить. Откровенно говоря, в первую очередь я захотела бы избавиться от тебя, Омине-кун. Я считаю, вполне возможно, чтобы под прицелом оказалась я или Отонаси-сан, но не думаю, что кто-либо захотел бы сразу же убить Юри.
– Верно? А может, [Революционер] узнал, что Янаги – [Колдун], и… хотя это невозможно, я ведь вчера продемонстрировал, что она не [Колдун].
Пред сказала несколько раздраженным тоном:
– Хорошо, я поняла, о чем ты. И что дальше?
– Если вкратце, цель [Революционера] была – спровоцировать эту ситуацию.
Этого заявления я не понял. Зато остальные поняли сразу же. В комнате мгновенно повисло молчание.
– …Ха-ха.
Молчание разбил смешок Камиути-куна.
– Прости, но я совершенно без понятия, о чем ты. Зачем ему делать такой крюк? Если бы он хотел убить тебя, ему достаточно было бы устроить на тебя [Покушение], правильно? Но [Революционер] не сделал этого; разве это не доказательство, что ты и есть [Революционер]?
– А тебе не кажется, что в случае моей смерти остальные могли бы заподозрить его в том, что он [Революционер]?
Камиути-кун вытаращился на него и не нашелся что ответить. Вместо него заговорила Пред.
– Т ы в ы г л я д и ш ь к а к [Р е в о л ю ц и о н е р] и т е м с а м ы м о т в л е к а е ш ь о т н е г о в н и м а н и е – ты это хочешь сказать, да, Омине-кун? Но можешь ли ты доказать, что ты не лжешь нам сейчас, пытаясь спасти свою шкуру?
– Если бы я был [Революционером], у меня не было бы причин убивать Янаги первой.
– Это разве не для всех нас справедливо?
– Не факт.
Дайя достал из кармана портативный медиаплеер и воспроизвел запись.
«…А если так, то почему бы нам просто не взять и не открыть наши [классы] по счету три?»
– Янаги хотела открыть все [классы]. Может, она хотела рассеять недоверие сильней, чем мы все. Если так, о ч е н ь в е р о я т н о, ч т о Ю р и Я н а г и у ж е о т к р ы л а с в о й [к л а с с] к о м у – т о, к о м у о н а д о в е р я л а.
И Пред, и Камиути-кун оба сидели молча.
– Ну? Мне очень интересно, что имеют сказать т е д в о е, у к о г о в ч е р а б ы л а [Т а й н а я в с т р е ч а] с Ю р и Я н а г и?
Я вспомнил вдруг, что Юри-сан собиралась пойти на [Тайную встречу] ко мне.
Если бы у нас действительно была сегодня [Тайная встреча], возможно, она бы раскрыла мне свой [класс].
Но – правильно.
Конечно же, она больше доверяла Преду, чем мне, с которым познакомилась только что. Так с чего бы ей раскрывать свой [класс] мне раньше, чем Преду?
– …Но даже если бы я узнала [класс] Юри, с какой радости мне из-за этого желать сразу же ее убить?
– О, наша проницательная госпожа Председатель Студсовета не в состоянии понять такую простую вещь? …Ху-ху-ху, ну так я тебя просвещу! Это нужно, чтобы… украсть [класс] Янаги.
…Такого правила в «Битве за трон» не было.
Ничего не понимая, я стал вслушиваться в слова Дайи еще внимательнее.
– Он хочет заставить остальных поверить, что я [Революционер]. Разумеется, поскольку настоящий [Революционер] – он, он должен притворяться, что у него другой [класс]. Но теперь ему достаточно просто объявить себя [классом] Янаги, другие вряд ли его расколют. Мертвые ведь молчат. Даже если сейчас мы раскроемся, он просто воспользуется [классом] Янаги.
Все молча ждали, что Дайя скажет дальше.
Но я по-прежнему не могу врубиться. Неужели этой причины достаточно, чтобы сразу же убить Юри-сан?
– Хотите, я смоделирую для вас, что было бы? Сперва он пользуется тем, что может присвоить себе [класс] Янаги, и предлагает раскрыться. Условия победы для [Революционера] – убить [Короля], [Принца] и [Двойника]. …Хм, Янаги была, скорей всего, либо [Принцем], либо [Двойником].
– …Как тебе удалось так сузить выбор? – поинтересовался Камиути-кун с кислой миной.
– Если [Король] погибает, об этом узнает [Двойник], потому что он получает возможность использовать [Убийство]. Следовательно, он не смог бы притвориться [Королем] перед лицом [Двойника].
– Но есть еще [Рыцарь]!
– Если бы Янаги была [Рыцарем], ее выгоднее было бы использовать, чем убить. Ну и я могу не говорить, почему она не могла быть [Революционером] или [Колдуном], да?
– …
– [Революционеру] для победы надо убить еще двоих, поскольку Янаги он уже убил. Пока все верят, что [Революционер] – я, он вряд ли станет целью для кого-то еще. Если ему удастся выяснить [классы] остальных, он будет знать, кого еще ему надо убить. Я могу рассказать подробнее… но это утомительно, так что воздержусь.
И затем с легкой улыбкой Дайя добавил:
– Но теперь-то вы понимаете, какое огромное преимущество он получает, заставляя других думать, что [Революционер] – я, верно? Если все так и пойдет, он выиграет почти наверняка.
И с этими словами Дайя…
…м р а ч н о п о с м о т р е л н а И р о х у С и н д о.
– Держу пари, до этого момента он мысленно прыгал от радости. Остальные для него – безмозглые куски дерьма, которые его просто оттеняют. Он с удовольствием перебил бы эти куски дерьма, если бы это помогло ему выжить. …Черт, какая наглость.
И, ядовито ухмыльнувшись, он заявил:
– И п р и т о м о н т а к о й г л у п е ц, ч т о с д е л а л м е н я с в о и м в р а г о м.
– …
Внезапно мне подумалось.
Именно потому, что я не участвовал в разговоре, по-прежнему пребывая в шоке от смерти Юри-сан, я заметил.
…Что здесь происходит?
Рычим друг на друга, ненавидим, подозреваем – что за взрывоопасная обстановка? Разве это не то, с чего, как мы предполагали, должна начаться настоящая «Битва за трон»?
Плохо. Очень плохо! В смысле, это может означать, что все идет по плану – прямо по плану «владельца» этой «Игры бездельников»!
Если все так и пойдет, мы перебьем друг друга, и нашим жизням придет конец.
Худшего исхода допустить нельзя. Для этого нам обязательно нужно вычислить «владельца». Мы должны объединиться. …И все же –
– Замолчи уже, Омине-кун.
Сейчас голос Преда звучал совершенно по-другому.
Он был полон подавляемого гнева и ненависти.
– Меня поражает, как ты можешь нести такой бессмысленный бред, да еще с такой уверенностью. Можешь смотреть на людей свысока сколько хочешь, но я понятия не имею, откуда ты берешь такую уверенность, чтобы так себя вести. Если говорить о школьных оценках, Отонаси-сан лучше тебя. Если о физической силе – Камиути-кун лучше. Если о надежности – Хосино-кун лучше. Если об обаянии – Юри лучше. Скажи, есть ли хоть что-то, в чем ты лучше всех? Помимо таланта делать прическу, разумеется.
И ухмыльнулась пренебрежительно, почти как Дайя.
– Ты ничем не лучше, чем вся та мразь, которая вымещает свою злость на окружающих, потому что не может принять реальность. Нет… ты уже совершил убийство, так что ты еще ниже.
Дайя в ответ лишь улыбнулся – такой же улыбкой, как Пред. Та уже даже не пыталась скрыть отвращение.
– Мы живем не в добром мире, где все тебя избегают, когда ты делаешь умный вид… из-за жалкого недоразумения ты совершил ошибку, которую тебе не удастся списать на «юношескую неосторожность». Ты убил Юри. …Ты еще не понял? Тебе конец! Такого никчемного, бессильного, бесполезного типа, как ты, раздавят, как таракана.
И продолжила неожиданно мягким голосом.
– Я уже считаю тебя врагом, знаешь? И я собираюсь отдать себя всю тому, чтобы тебя раздавить! Эй, я открыто заявляю – я у б ь ю т е б я, п о н я л?
– И что?
– …Так, дай-ка я тебе помогу. Для начала я покажу, что твой бред – именно бред, не более! Ты заявил, что Юри была либо [Двойником], либо [Принцем]. Но это не так. Ты проглядел кое-что очевидное. [Король] знал бы о гибели [Двойника], потому что он потерял бы способность использовать [Подмену]. Уаа, детская ошибка! Значит, если бы [Революционер] хотел присвоить себе [класс] Юри, этот [класс] мог бы быть только [Принцем].
При этих словах я кинул взгляд на Марию. Мария, которая и была [Принцем], просто сидела и молча смотрела, как эти двое спорят.
– Я признаюсь! Я знаю [класс] Юри. Разве не прекрасно, Омине-кун? По крайней мере эта твоя гипотеза подтвердилась. Но, слушай, это был не [Принц]. Что означает – [Принц] еще среди нас. Эй, [Принц]-сама, ты уже знаешь теперь, что все это – бредни Омине-куна, правда?
Дайя молчал, похоже, возразить ему было нечего.
– Плюс к этому, если б ты был [Королем] или [Двойником], ты наверняка бы это заметил; стало быть, ты не можешь быть одним из этих [классов]. Так, какие у нас [классы] остаются?
Остаются [Рыцарь] и [Революционер]. Благодаря Преду осталось всего два варианта, какой [класс] может быть у Дайи.
Однако тут Дайя, до сих пор молчавший, принялся высмеивать Преда.
– Ты так далеко зашла, только чтобы выставить меня плохим парнем? Да ты, похоже, уже на все готова.
– Что?
– Я просто потрясен, как ты умудряешься так разглагольствовать, всего лишь найдя дырочку в моей гипотезе. Я не [Революционер], так что логично вполне, что я могу только предполагать. Ты своей болтовней всего лишь продемонстрировала всем свою ядовитую натуру. Я могу напридумывать сколько хочешь новых гипотез! А затем ты можешь развлекаться сколько твоей душе угодно, опровергая их, только все это впустую.
– Кончай этот свой блеф от безысходности! А то я постепенно рассержусь, слишком уж ты тут прибедняешься!
Наблюдая за этой перепалкой, больше похожей на дуэль на мечах, я подумал:
…Да, уже слишком поздно.
«Битва за трон» стала неостановима в то мгновение, когда появился первый труп, когда была убита Юри-сан.
Но… я не могу это принять.
Юри-сан говорила, что все будет хорошо, если только мы будем доверять друг другу. А теперь ее смерть и есть причина, по которой мы друг другу не доверяем и уже не будем. Я не могу принять такой ужасный исход.
