Текст книги "Безумие Дьявола"

Автор книги: Евлампий Бесподобный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Ар-слан… – мой сиплый выдох, казалось, стал отправной точкой к последующим действиям этого человека.

Вообще не понимаю, почему решилась заговорить. И почему резко запнулась, когда он вдруг открыл дверцу со своей стороны и впустил в салон освежающего воздуха с улицы, выныривая из машины наружу, словно большая грациозная кошка. Моё сердце за эти секунды сделало несколько смертельных пике, предвидя самое худшее. Не знаю, почему, но ничего хорошего я не ждала. Тем более, что все мои опасения подтвердились в самое ближайшее время.

Мужчина обошёл пикап если и не стремительным, но достаточно быстрым шагом, открыл “мою” дверцу и, не глядя мне в лицо, отстегнул на мне ремень безопасности.

– Вылазь! – хриплый, утробный приказ ударил по нервам парализующим разрядом. От подобной команды не то, что бросишься выполнять отданный тебе приказ в ту же секунду, скорее, наоборот, ещё сильнее забьёшься в глубь кресла и вцепишься в него со всей дури и что есть сил.

– П-пожалуйста, Арслан!.. Ты же не…

Я враз запнулась, как только он посмотрел мне в глаза, и я не увидела в его взгляде ничего для меня хорошего. Вернее, вообще ничего там не увидела, кроме стылой и бездушной бездны, обугленной до непроглядной черноты нечеловеческой души. От соприкосновения с которой у меня у самой резко застыли все внутренности, заиндевели лёгкие и остановилось сердце. Будто кусок ледяного камня проглотила.

Правда, длилась наша игра в гляделки не так уж и долго. Я сама не поняла, или, точнее, не поверила тому, что произошло. Что вырвавшийся из моего горла испуганный крик принадлежал именно мне. Но факт оставался фактом. Я действительно вскрикнула, но не более того, поскольку меня реально парализовало от полного неверия. От шокирующих действий Арслана – от того, как он меня схватил и вытащил из машины, как какую-то бесчувственную куклу или тюк с ненужными вещами, которые собирался выбросить или даже сжечь. Одной рукой вцепился мне в волосы и шею под затылком, а другой чуть было не вывернул мне локоть. Спасибо вскипевшему враз в крови адреналину, притупившему большую часть физической боли, но только не эмоциональной.

Кажется, от полученного шока у меня и дар речи на хрен пропал. Соображать я перестала ещё раньше. Может лишь слегка очнулась уже где-то на полпути к дому, в сторону которого меня тащили практически не сопротивляющуюся как какую-то пьяную шалаву, не достойную ни уважительного отношения, ни хоть какого-то вразумительного объяснения тому, что собирались с мной сделать в самое ближайшее время. Наверное, максимум, на что хватило моего убогого воображения, это на мысль о том, что меня сейчас снова запрут в моей комнате и далеко не на пару часов до вечера.

– Перестань, пожалуйста! Хватит! Ты уже сумел напугать меня до смерти! – хоть что-то делать в ответ, в виде тщетного сопротивления, подобно раскапризничавшейся девочки, я начала далеко не сразу. Только походило это настолько жалким и нелепым, что даже мне было не по себе от всего того, что мне пришлось пережить и испытать за эти кошмарные минуты.

Упираться и брыкаться против такого медведя, как Арслан Камаев, – сродни чистому безумию или самоубийству. Стоило ему лишь чуть сильнее надавить пальцами на моей шее и перелом позвонков гарантирован. А приподнять над землёй, как маленькую пятилетнюю девочку – это вообще не вопрос. Если б захотел и на руках бы отнёс без какого-либо напряга. Но, видимо, ему хотелось, чтобы я шла своими ножками сама. И на руки сейчас он меня на вряд ли возьмёт. Скорее, протащит за волосы прямо по земле.

И каково же было моё изумления, когда мы свернули куда-то в сторону, но до центрального парадного входа и крыльца так и не дошли. Я даже на несколько минут притихла, пытаясь понять, что не так и куда мы теперь направляемся. И, как выяснится через несколько метров, целью нашего изначального пути окажется служебный вход с восточного крыла. И то мы пройдём не в дом, а остановимся всего через несколько шагов в тёмном и не очень просторном коридоре перед какими-то дверьми с электронным кодовым замком. А я так и буду непонимающе хлопать глазками и наблюдать за тем, как Арслан набирает на сенсорном экране нужный набор цифр и через секунду-другую толкает дверную панель от себя. И, нет, это оказывается не очередная комната, а выход к лестничному пролёту, ведущему вниз на цокольный этаж.

Паникой накрывает почти сразу же. Только я не успеваю хотя бы осознать, что же тут не так и зачем Арслану приспичило тащить меня в подвал. Включаю самозащиту уже где-то на полпути вниз и то ненадолго. Схватиться тут всё равно не за что. Даже перил нет. А потом и вовсе цепенею от представшей глазам картины в виде искусственного освещённого коридора, обшитого от пола до потолка светло коричневыми деревянными панелями и паркетом. Причём, пугает не сколько двумя рядами дверей в скрытые помещения по обе стороны от пролёта, а его длина и даже несколько поворотов. Воображение почему-то выдаёт совсем не те ассоциации, с которыми, как правило, связываются данные места. На обычное складское хранилище под продукты или какие-то старые вещи оно вообще не тянет. По крайней мере, для меня. Особенно, когда замечаю ещё несколько кодовых замков у нескольких запертых наглухо дверей, мимо которых мы успеваем пройти. И с каких это пор обычные продукты хранят взаперти, ещё и под прицелом нескольких видеокамер?

– Нет, Арслан! Пожалуйста! Я не хочу! Выслушай меня!..

– Kapa çeneni![1] – мне буквально выстрелили в ухо звериным рычанием, но никак не человеческим, отчего захотелось во что-нибудь вцепиться и наконец-то устроить истерику века, достойную происходящего со мной кошмара. Но как-то уж поздно я об этом “спохватилась”. – Когда я захочу тебя выслушать, я обязательно предупрежу об это заранее. А сейчас, просто ЗАТКНИСЬ! И кричать здесь бесполезно. У этих стен высокая звукоизоляция, только голос зря сорвёшь.

Кричать? О чём это он? Он что, собрался меня здесь запереть? Как?.. Почему? ЗА ЧТО?..

Но моя попытка вырваться из хваткой руки мужчины, пока другой он набирал очередной код доступа возле выбранной им двери, закончилась так же быстро, как и все предыдущие. Я взвыла от боли, вызванной более сильным сжатием пальцев на моей шее и в волосах, безрезультатно вцепившись в чужое запястье и не представляя, как вообще разжать его клешню и при этом не покалечиться самой. Правда, длилась моя “борьба” всего ничего. Ровно несколько секунд и до того момента, как передо мной раскрылись двери, а моё хлипкое тельце протащили в тёмный проём далеко не маленького помещения.

У меня даже на время вся былая прыть куда-то враз испарилась, когда перед моими ошалевшими глазами предстала огромная комната, мало чем похожая на жилую или хотя бы на современным винный погреб. Скорее, на какую-то тайную пыточную, нашпигованную жуткими конструкциями и “станками” непонятных форм и предназначения. Причём сами станки – не самое здесь худшее, что мне пришлось увидеть. К тому же меня потянули совсем не в ту часть помещения, где находилось их основное количество, а к стенке и полу, которые были “украшены” несколькими рядами вмонтированных в каменную кладку стальных колец, колодок и… аккуратно выложенных цепей всевозможного калибра, размера и длины!

Кажется, я тогда не верила до самого последнего в то, что со мной собирались там сделать. Пока благодаря одному лишь ловкому движению рук Арслана не очутилась на полу, усаженной на шершавые половицы попой. И не оцепенела окончательно, наблюдая, как он подбирает ближайшую к нам цепь с НАСТОЯЩИМ стальным ошейником!

– Хватит! Перестань! Я не хочу!.. Ты совсем ума сошёл?

Отползти в ближайший угол не получилось, как и начать отбиваться. Меня попросту опрокинули на пол, перехватили руки, зажали бёдра тисками чужих мощных ног и всё… Ах, да, нависли надо мной самым жутким ликом почти взбешённого Дьявола, перекрывшего собой в этот раз абсолютно весь мир и те несчастные остатки окружающего нас пространства, что остались от этого мира. И, как контрольный, – чёрные глаза бездушного демона, от которых невозможно отвести собственного взора. Проникающие в самую душу и пронизывающие насквозь ледяными стилетами безжалостного взгляда врождённого убийцы.

– Постарайся не то, что запомнить, а прописать себе на подкорку основной список из моих неоспоримых здесь правил! Я не повторяю своих приказов дважды! Я не прошу! Я не делаю одолжений и не принимаю протестов ни в каких известных тебе формах! Ты слушаешь и делаешь! МОЛЧА! Если я захочу, чтобы ты подала голос, ты его подашь только – С МОЕГО РАЗРЕШЕНИЯ! Иначе… если я услышу сейчас от тебя хоть ещё один звук, ближайшие несколько часов ты проведешь в этом месте с кляпом во рту и со связанными за спиной руками. Решай, Сэрче. Либо так, либо по очень плохому!

Он точно сошёл с ума, поскольку ни один человек в здравом уме никогда бы такого всерьёз не сказал и… не держал наготове ошейник с неподъёмной цепью!

Неужели это правда? Неужели Щербакова не шутила про зверя и… подвал?

Господи, Юлька! Ты уже под землёй – под первым этажом его дома в пыточной камере! Какие тебе ещё нужны доказательства?!

Я не знаю! Господи! Честно! Я НЕ ЗНАЮ!

Потому что не хочу верить. До последнего. До шокирующего “ожога” от соприкосновения холодной стали к моей шее… от металлического лязга и скрежета по нервам, слуху и парализованному рассудку при закрытии ошейника на замок… И от глубокого, сухого дыхания Зверя над моим затылком…

Какое счастье, что в эти минуты он стоял за моей спиной, и я больше не видела его лица и глаз.

– Не теряй зря времени и постарайся провести этот час с максимальной для себя пользой. Можешь даже попытаться поспать, если, конечно, получится. Только, прошу. Не делай глупостей и не пытайся привлечь моё внимание какими-нибудь идиотскими выходками. Ты же не хочешь узнать, как я наказываю своих самых буйных саб?

Он определённо сумасшедший и, скорей всего, спятил уже очень давно. А теперь, наверное, хочет свести с ума и меня.

Только я никак не могу это принять и до конца поверить в происходящее с нами. В то, что это действительно Арслан. В то, что он посадил меня только что на цепь в одной из жутких комнат своего подвала и… оставил совершенно одну! ОДНУ! Так и не дав мне не сказать ни слова. Как будто знал, что я буду говорить. Или даже знал, что…

Нет! Это бред! Он просто поверил в те чудовищные фейки от Щербаковой и Увалова, как я когда-то поверила в другую видеозапись с ним и с этой грёбаной сучкой… И что бы я сейчас не пыталась сказать, всё бесполезно.

Боже правый… как же мне плохо и страшно… и больно… До ужаса больно…

________________________________

[1] Kapa çeneni! [капа ченени!] – турец. Заткнись! Замолчи! Закрой рот!

Глава 4

Я так и не узнаю, почему он уходил и зачем оставлял меня одну. Да и вообще… Не хотела я ни о чём думать. Не в таком состоянии и ни в этом месте, где, возможно, до меня успело перебывать, страшно подумать, сколько подобных мне дурочек. Я просто сплю под очень убойным снотворным с очень сильным побочным галлюциногенным эффектом. Скоро проснусь и окажусь…

Где? В какой постели? В какой комнате? В чьём доме?

Но чем дальше тянулось время, а окружающее с произошедшим так и не собирались видоизменятся, тем явственней и осознанней они начинали мною восприниматься. Видимо, виной всему оказались те седативные препараты, которыми меня пичкали неизвестно сколько дней в доме у Увалова. Как только я окончательно “проснулась” и протрезвела, всё сразу же встало на свои законные места.

Голова хоть и кружилась, но уже, скорее, от переизбытка обострившихся эмоций и чувств. А может и от прыгающего давления. Меня же явно в последнее время ничем не кормили и не поили. От обезвоживания куда быстрее станет плохо, чем от голодания. К тому же, из-за сильного стресса я до сих пор не чувствовала, что хочу есть, и что не ела с того самого дня, как решилась на побег из имения Камевых. А вот пить и в туалет (а лучше сразу в ванную) – хотелось ещё и как!

Надеюсь, к тому часу, как Арслан сюда вернётся, я успею сдохнуть. Перспектива уписаться за это время меня не особо вдохновляла. Хотя, какое мне уже будет до этого дело, если я всё-таки помру? Жаль только, не увижу, какой будет реакция этого бездушного чудовища! Что тоже ещё не факт. Я же и до сего дня была для него никем. Новой игрушкой, так похожей внешне на сучку Щербакову, которую он поначалу извращённо трахал, а теперь будет…

Чёрт… Очередной спазм панического удушья сдавил трахею и сердце подкатившим к горлу рыданием. И сидеть с такой тяжестью на шее, не говоря про цепь, толщиной с моё запястье, было просто нереально. Я улеглась на пол почти сразу же, как только двери за Арсланом красочно закрылись. Правда, какое-то время даже ждала, что он вот-вот вернётся и наконец-то скажет, что был не прав, что повёлся на те лживые видеозаписи от Вероники. Что не верил в них с самого начала, просто… просто… ПРОСТО ЧТО?!

Я опять не заметила, как взвыла, громко, с надрывом всхлипнув и еле-еле удержавшись, чтобы не закричать.

Ведь это всё не взаправду. Это не может быть правдой. Не со мной… не с нами… С кем угодно, только не с нами…

Господи, ну почему же так больно?..

Он же не собирается меня здесь расчленять или пытать на дыбе? Скорей всего решил запугать и в этот раз куда эффектней, чем в первый… А то я в последнее время так расслабилась, что стала слишком многое себе позволять. Что-то от него требовать, ждать каких-то широких жестов на свой счёт… Да, от того, кто меня когда-то изнасиловал и которого уже тошнило от ванильного со мной секса.

Кажется, я всё-таки уже схожу с ума. Потому что никак не могу его понять. Не понимала ни раньше, ни уж тем более теперь. И на вряд ли когда-нибудь пойму вообще. В таких местах запирают не для того, чтобы потом отпустить, ведь так? Хотя не представляю, что может быть хуже – быть преданной дважды когда-то любимым парнем или оказаться вскоре замученной в подвале человеком, к которому я не должна испытывать то, что начала испытывать в последние дни. Я не могла в него влюбиться! Только не в него! Иначе… я ещё более сумасшедшая, чем он! Уж лучше действительно сдохнуть, чем бесконечно агонизировать на этом треклятом полу под убийственным прессингом всех этих дичайших мыслей и не менее беспощадных чувств.

Мне просто сейчас мучительно плохо по вполне объяснимым причинам. Я боюсь. Боюсь, что со мной будут делать. Боюсь того, кто это будет со мной делать, хотя подсознательно и надеюсь, что это не так. Что он просто решил меня запугать после всего, что увидел. Сама не представляю, что бы сделала, увидь я его с другой женщиной. Хотя, почему не представляю. Я же помню, что со мной случилось, когда Щербакова подсунула мне то видео. Помню, как чуть тогда не свихнулась и не сдохла, а потом медленно сдыхала все последующие дни. Я даже сейчас не знаю, настоящее ли оно было или очередной фейк от сучки Ники… А если настоящее?..

Нет! Я не должна об этом думать. Не могу! Нету сил!

Но и валяться варёным овощем, ничего не предпринимая – тоже не выход. Нужно что-то сделать. Как-то достучаться до Арслана. Заставить его выслушать меня. Он же далеко не идиот! Знает Щербакову, как облупленную. И разве он не устанавливал за ней слежку? Как он мог такое выпустить из виду?

Блядь! Не могу больше! НЕ МОГУ!

И отключиться уже не получается, пусть и хреново так, что хоть волком вой. Без нужных препаратов, наверное, даже заснуть не выйдет. Да и как тут заснёшь? В месте, нашпигованном жуткими “игрушками” какого-нибудь больного секс-маньяка, а не нормального человека. И когда это Арслан Камаев вообще был нормальным?

Только в этом и вся загвоздка. Это его дом. Это его подвал. И он рано или поздно сюда вернётся. И будет что-то со мной делать. То, что едва ли мне должно понравиться. И… кажется я уже слышу, как он сюда идёт. Даже несмотря на стены с высокой звукоизоляцией. Потому что мне теперь не нужен слух, чтобы почувствовать его приближение, его беззвучную поступь и даже спокойное, размеренное дыхание. Это уже какой-то иной уровень восприятия, на грани сверхобострённых эмоций и чувств. Когда соприкасаешься с другим человеком совсем не физически и ничего при этом не можешь сделать. Ни остановить его, ни докричаться до его сознания…

Меня даже начало колотить усиленной дрожью, и дыхание с сердцебиением участились в ожидании неминуемого. Думать тоже враз перестала. А когда я услышала знакомый щелчок дверного замка, так и вовсе чуть было не снесло голову от мощного внутреннего удара по мозгам. Даже не заметила, как крепче вцепилась в коленки, которые до этого “ревностно” обнимала и прижимала к груди в позе скрюченного эмбриона. А потом едва богу душу не отдала, когда увидела его на пороге в раскрытом дверном проёме, подобно вестнику смерти. Или всё-таки Дьяволу, вернувшемуся за своей добычей?

Естественно, я и слова не смогла вымолвить, наблюдая, как он входит в помещение, как неспешно закрывает за собой дверь и каким при этом выглядит невозмутимо спокойным и собранным. Если бы не его поверхностные, едва задевающие меня взгляды, я бы решила, что он вообще меня не видит и просто зашёл сюда, чтобы что-то взять. Ага, ещё и переодевшись заранее. Вернее, наоборот, раздевшись и сменив чёрные джинсы на чёрные штаны типа милитари из плащёвки или матовой кожи. Мне всё равно пока плохо видно с такого расстояния, тем более, когда перед глазами то и дело всё плывёт или мутнеет от очередного удара в голову. Зато прекрасно вижу его обнажённый гладиаторский торс и босые ступни. И волосы, как и с утра, туго стянутые на затылке. Не будь я напугана сейчас до смерти и до чёртиков, наверное, при других обстоятельствах, точно бы восхитилась его внешними данными, особенно с воспоминаниями о том, какие они на ощупь и даже на запах.

Я и теперь не могла разобрать тех смешанных чувств, которыми меня накрыло при его появлении. Но то, что они были ненормальными или даже сумасшедшими – это определённо.

Практически сразу же Арслан направился куда-то в самый конец помещения – в противоположную от меня сторону и уже там поставил на столешницу одного из “станков” вместительный чёрный пакет, с которым сюда вошёл. Что-то достал из того пакета, запустив в его недра руку как минимум раза три. Потом развернулся и прошёл к угловому стыку стен, снял со стенового держателя скрученный в несколько колец (кажется) шланг, размотал, выложил вытянутым на пол, после чего вернулся наконец-то ко мне. Всё так же размеренно и неспеша, как будто ничего такого криминального делать не собирался. Хотя возможно, что и так. Он же не стал стелить толстую плёнку или целлофан. Правда, если здесь в полу где-то есть слив, тогда наличие шланга очень даже объяснимо…

– Арслан, пожалуйста… – я, наверное, рефлекторно это произнесла, совершенно не задумываясь о последствиях в тот момент, когда мужчина ко мне приблизился и уже начал опускаться передо мной на корточки.

– Yok! Ни звука, Сэрче. – ещё и с таким тоном и отмороженным выражением лица, будто делает мне великое одолжение – замолчать самой, а не с его помощью. – Молча. Всё молча.

Если там, в доме Увалова, а потом в машине и по дороге сюда я ещё могла чувствовать и даже видеть его истинное состояние, скрытое под напускным спокойствием (которое совершенно не могло спрятать его эмоциональное напряжение), то сейчас надо мной нависал абсолютно другой человек. И его спокойствие было далеко не наигранным. Особенно глаза и взгляд. Полупустые. Бездушные. Пропитанные чёрным мраком его очень тёмной души. Или Бездны. Не знаю чем. Но уж точного чем-то нечеловеческим и лишённым естественной для других людей врождённой эмпатии.

– И ещё раз! Не делай глупостей, как бы сильно тебя на них не тянуло.

Меня снова шарахнуло и от его утробного негромкого голоса, и от близости, под которой начинало плавить из-за усиленных стократно страхов и бесконтрольных эмоций. Если я и могла совершить какую-то глупость, то точно неосознанную и на чистом рефлексе. Но пока, слава богу, ничего подобного не происходило. Наверное, я была пока ещё парализована, да и слегка затекла, пока лежала очень долго в одном положении.

К тому же, он потянулся к ошейнику на моём горле, явно не для того, чтобы проверить целостность замка и крепежей. А я в этот момент не сумела сдержаться от очередного всхлипа и подступивших к глазам слёз. Несколько быстрых ручейков всё же успело сбежать по моему лицу на тёплый паркет, пока пальцы Арслана с привычным знанием дела открывали замок на ошейнике. Как только он разомкнул внушительные пластины из облегчённо стали (прогревшиеся насквозь от тепла моей шеи), я тут же интуитивно потянулась ладонью к горлу. Даже как-то стало неестественно легко для головы и всего тела. Только сил всё равно не было. Особенно, чтобы вскочить на ноги и сделать какую-нибудь глупость. Но разве здесь это кого-нибудь волновало?

Тем более, мужчина потянулся к моим ногам, как только отложил ошейник с цепью, и принялся расшнуровывать кроссовки, чем меня озадачил ещё больше. После чего разул и поднялся с корточек, выпрямляясь надо мной во весь свой исполинский рост.

– Встань с пола и сядь на колени.

Отступил от меня на пару шагов назад и указал пальцем на то место на полу, куда я должна переместиться и принять нужную ему позу.

– Пожалуйста… не надо…

Я не хочу! И не могу!

– Я что говорил о твоём молчании и касательного того, что не повторяю дважды своих приказов? Я могу тебе “помочь”, Сэрче. Но, боюсь, тебе это мало чем понравится. Я жду. Считать вслух не буду, но даю тебе на всё про всё десять секунд.

Десять секунд? Он точно псих. Конченный психопат! И, наверное, тащится сейчас от того, что со мной делает и что собирается скоро сделать. Может поэтому и не хочу смотреть на его штаны на уровне паха. Потому что боюсь увидеть, как он возбуждён?.. Грёбаный садист!