Текст книги "Безумие Дьявола"

Автор книги: Евлампий Бесподобный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Книга третья

Глава 1

Арслан

Есть такие места, которые не слишком-то и рвёшься посещать, и такие люди, с которыми стараешься встречаться, как можно реже. И не потому, что они опасны, угрожают жизни, как твоей, так и твоим близким (хотя и не без этого тоже). Просто здраво понимаешь, насколько бы окружающему миру было бы хорошо без существования подобных представителей человеческого населения. Но в том-то и проблема. Именно эти «люди» думают, что они имеют куда больше прав, чем другие, как и прав на свою исключительную жизнь. Хотя, на деле, самую банальную жизнь паразитов.

К дяде и почти названному брату моего отца Демиру Хасадовичу Яманову в своё время я испытывал чувства близкие к благоговейным. Правда, продлилось моё слепое обожание этим скользким типом где-то столько же, как и моя одержимая любовь к Веронике Щербаковой. Ровно до того дня, как мой отец вдруг резко заболел, сразу же, после загадочной гибели моей матери, и когда всего его надежные партнёры чуть было не оставили нашу семью буквально без штанов, на обочине. Естественно, в число этих проверенных временем и тяжёлыми жизненными ситуациями «друзей» входил и Демир Яманов. Особенно, когда начал крутиться возле постели умирающего отца и проявлять чрезмерное внимание ухудшающемуся здоровью Каплана Камаева.

Я прекрасно помню “искренние” слёзы горечи потери и сожаления дяди Демира в день смерти одного из главных основателей их мощного партнёрского тандема, как и последовавший за этим удар в спину всей нашей семье. Помню, каким вернулся с их встречи мой брат с ещё одной контрастной прядью седины в смоляных кудрях.

“Вы слишком молоды, совершенно безопытны в сфере нашего не такого уж и простого бизнеса и едва ли сумеете справиться с теми проблемами, которые нужно будет решать буквально по двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Подобный опыт приходит с годами, а порой нарабатывается целыми десятилетиями. А вы уже привыкли жить на всё готовое и, желательно, на широкую ногу, не имея никаких представлений откуда что берётся и благодаря чьим профессиональным стараниям. Зачем вам что-то менять в комфортной для вас жизни или пытаться вникнуть в схему и без вас прекрасно налаженной машины? Пусть проблемами фирмы вашего отца занимаются и дальше те, кто действительно в этом хорошо разбирается. А вы… Продолжайте наслаждаться жизнью, получая неплохие дивиденды и не мучаясь при этом головной болью от возможных проблем или непредвиденных кризисов.”

Что-то вроде этих слов (по крайней мере, с данным контекстом) Демир Яманов тогда и сказал моему брату, помимо иной дополнительной о моём отце информации, из-за которой Гохан так и не захотел оставаться в стороне, а в последствии втянул и меня в руководящий аппарат правления достаточно внушительной империи Камаевых. Дяде Демиру пришлось тогда смириться и с нашим решением, и с нашим крайним несогласием оставаться в стороне и ничего не делать. Кстати, я был на тот момент почти самым слабым звеном в нашей семье, и Яманову почти удалось меня заболтать. Если бы не Гохан, подумать страшно, где бы я сейчас был и что бы стало с моим сыном…

– Я, так понимаю, не догадайся я, откуда дует ветер, ты бы и дальше продолжал бить меня по всем уязвимым точкам чужими руками, наблюдая со стороны, как рушиться моя личная жизнь и страдают близкие мне люди? Слишком привычная для тебя позиция. Оставаться как бы ни при делах, пытаясь при этом обманными ходами и уловками добиться желаемого. Видимо, по-другому ты уже просто не можешь.

– Честно говоря, не совсем понимаю, о чём ты сейчас говоришь. Хотя сложно не согласиться, если дело касается некоторых аспектов нашего партнёрского бизнеса, на которые как-то могут повлиять твои семейные проблемы. Увы, но помыслы Аллаха недоступны простым смертным. Одной рукой он благословляет, а другой наказывает. И было бы странным считать, будто существует какое-то исключительное число людей, к которым он благосклонен всегда на постоянной основе. А в условиях жёсткой конкуренции, надо находиться на чеку едва не всю свою сознательную жизнь. Сильный всегда съест слабого и будет это делать снова и снова, пока способен это делать, чтобы выжить самому. Иных законов здесь не существует и едва ли будет когда-то существовать вообще.

За что я не любил встречаться и что-то обговаривать с Демиром, так это за его пространную манеру что-то разъяснять или как-то доносить до оппонента преследуемые им цели. Вот и сейчас, глядя на него из соседнего кресла в лаундж-зоне его впечатляющего рабочего кабинета на головокружительной высоте сорокового этажа прямо над центром столицы, мне приходилось прикладывать немало сил, чтобы не сорваться и не устроить разбор полётов в свойственной мне манере.

Высокий, статный, худощавый, с копной посеребрённых волос и чуть более тёмной (когда-то угольно-чёрной) бородой и, естественно, в брендовом светло-сером костюме, идеально подчёркивающим его высокий статус полноправного хозяина окружающих владений. Панорамные окна за его спиной и длинным кожаным диваном, казалось, ещё больше усиливали выбранный им когда-то образ недосягаемого небожителя, придавая его строгой деловой внешности ложную ауру, как минимум, удачливого сукина сына или баловня судьбы, максимум – современного падишаха или халифа.

Может многие на всё это и покупались, но только не я. Особенно когда шёл на эту встречу, намеренно одевшись в комплект выбранного мною туалета, далёкого от понятия респектабельный. Джинсы, берцы, пара футболок и совершенно не деловой пиджак (про свои излюбленные побрякушки и фенечки банально промолчу). Для ночного клуба в уик-энд такой прикид – в самый раз, для деловых встреч-переговоров – раздражающее бельмо на глазу для того же Демира Яманова.

Встречались мы с ним в последние годы не так уж и часто, хоть и считались до сих пор официальными партнёрами в некоторых сферах полуобщего бизнеса, оставленного нам с Гоханом отцом в наследство. В остальном же я делал всё возможное, чтобы уже окончательно отделиться от этого ненасытного паразита и всей его честной компании и уйти в свободное плавание раз и навсегда. Подумать только, ведь на это у меня ушло, как минимум восемь лет. Хотя ощущения чей-то мёртвой хватки на своём загривке не переставал испытывать и по сей день. Что, само собой, не могло не раздражать столь тщеславного и совершенно неисправимого эгоиста, вроде я. А сейчас, так и подавно.

– Я знаю, как и законов о ведении честного бизнеса. Вернее, их как раз и принято называть законом честного бизнеса, хотя, на деле, всё с точностью наоборот. Тем более, когда в обход как этических норм, так и уголовного права начинают использовать грязные методы, далёкие от понятия благородство, честь и совесть. И чем выше планка поставленной цели достижения, тем ниже моральный уровень восприятия всей ситуации у любого из оппонентов.

Я бы, конечно, хотел сказать ему всё, как есть, открытым текстом, без витиеватых вступлений и прощупывания почвы. Но в этом-то и вся главная загвоздка. Яманова невозможно вызвать на честный “бой”-беседу и как-то заставить говорить обо всём прямо, без лирических отступлений, словесных шарад или же изящно завуалированных намёков. В этом плане, ждать от него чистосердечных откровений, почти то же самое, что поверить в честные намерения Вероники Щербаковой. А идти нахрапом на этого изворотливого мастодонта российского автобизнеса, как говорится, себе дороже.

– Прости, сынок, но тут я ничего конкретного сказать не могу, поскольку… – Демир чуть развёл руки в стороны в сценическом жесте, продолжая тем самым разыгрывать из себя постороннего и ни к чему не причастного наблюдателя. – Я не знаю истинных мотивов Аллаха на твой счёт, как и не понимаю до сих пор твоих ко мне претензий.

– Разумеется, – я сдержанно улыбнулся в ответ, но, скорее, с иронией, чем с готовностью принять его игру и закончить на этом свою почти провалившуюся миссию. – Ты же совершенно не заинтересован в моём будущем контракте с германскими партнёрами. Не только ты, но и все твои закадычные компаньоны. Шутка ли дело, я сумел заключить сделку века в обход вашей конторы, не включив при этом в список будущих акционеров, инвесторов и генеральных руководителей ни одного из вас. Хотя… если ты сейчас скажешь, будто слышишь об этом впервые и никогда до этого даже в мыслях не помышлял что-то предпринять со своей стороны, что ж… Тогда да. Тогда мне придётся поверить тебе на слово, попросить прощение за все свои бездоказательные обвинения и уползти обратно в собственную нору несолоно хлебавши.

Не скажу, что мне просто надоело ходить вокруг да около. В любом случае, я для этого сюда и явился, чтобы, да – обвинить и выдвинуть в лоб все накопившиеся претензии. И надо отдать должное, Яманов, как всегда, не ударил в грязь лицом и мало как вообще изменился.

– Раз ты замутил такое, как ты говоришь, дело века, значит, должен был предусмотреть все возможные и невозможные проколы. Хотя, ты прав. Слышать от сына Каплана, к которому я всегда относился, как к собственному, столь шокирующие заявления… Это почти подобно удару ножом в спину.

– Хотел бы я поверить, что это действительно так. Но в свете нынешних событий и всего, что успело произойти со мной за последние дни, во всю твою “неосведомлённость” верится как-то с большой натяжкой. Одно только непонятно. Неужели нельзя было найти какой-то другой способ надавить на меня, а не вмешивать в свои закулисные игры дорогих мне людей? Или тебе проще довести жертву до нужного тебе состояния, чтобы она сама к тебе пришла, и сама выложила на тарелочку с голубой каёмочкой всё, что ты хотел от неё заполучить? И может уже хватит строить из себя святую наивность и ждать, когда же у меня лопнет терпение. А то ведь я и вправду поверю, будто ты и вся твоя честная компания тут не при делах. Отправлюсь искать кого-то третьего на стороне. Вдруг действительно кому-то ещё захотелось прибрать к рукам самый крупный в истории “Бест Моторс” проект, к разработке которого никто из вас не имеет никакого даже самого посредственного отношения. Но кого интересуют все эти незначительные мелочи, когда на кону стоят такие впечатляющие возможности, а, самое главное, ещё более внушительные перспективы по намечающимся доходам. И разве вы не делали попыток за моей спиной перехватить представителей “Пульсара” и предложить на МОЙ же проект более “выгодные” со своей стороны условия?

– Хорошо, Арслан. Я тебя услышал и даже понял, касательно основной цели твоего визита сюда. Честно признаться, ты не устаёшь меня удивлять из года в год всё больше и больше. А ведь когда-то ты действительно был тёмной лошадкой с сомнительными способностями, на которую едва ли бы кто рискнул поставить самую высокую ставку. Я уже молчу о том странном периоде твоей жизни, когда ты не на шутку увлёкся тренировками, а потом и личным участием в тех жутких единоборствах. Думал, там из твоих мозгов сделают фарш уже окончательно и бесповоротно. Но ты умудрился доказать обратное. Вернее, вернуться в бизнес отца далеко не отбитым на голову отморозком. Ты вообще всегда отличался, как и неординарным мышлением, так и оригинальными взглядами на те или иные вещи. Всё-таки я и твой отец – из иного поколения, более консервативного и не приемлющего каких-то резких изменений в привычном для нас укладе жизни. Не говоря уже про современные инновации и прочие тенденции в мировой моде слишком быстро меняющегося общества. Но каким бы распрекрасным стратегом ты ни был, многие вещи в нашем мире остаются неизменными даже несмотря на смены эпох и поколений. А именно в данной истории, лично меня задело твоё упрямое стремление сделать всё самому. Да, я узнал о твоём проекте с “Пульсаром” ещё до того, как у вас наметились первые сдвиги по первым разработкам проекта. Но не стал вмешиваться, как и предлагать свою помощь. Думал, рано или поздно, ты всё равно ко мне обратишься, например, когда дело коснулось вопроса о первых вкладах в инвестирование. Разумеется, львиную долю должен внести твой германский партнёр, но ведь и с твоей стороны требовались неменьшие финансовые гарантии. И, насколько мне известно, ты ещё не нашёл требуемой суммы перед окончательным заключением контракта.

– На этот счёт мог бы и не переживать. У меня ещё в запасе достаточно времени, и я успею найти нужную сумму к запланированной дате. Другое дело, что ты не очень красиво воспользовался ситуацией, чтобы добраться до меня.

– И где ты собираешься искать данную сумму. Насколько мне известно из моих личных источников, там просто нереально заоблачные цифры. Даже если ты заложишь всё имущество Камаевых и свою долю в “Бест Моторс”, всё равно не дотянешь до нужной суммы. Если только не возьмёшь кредит, что тоже далеко ещё не факт.

– Повторяю ещё раз, Демир. Это не твоя головная боль, если ты, конечно, не пойдёшь на более крайние меры, сверх тех, до которых уже дошёл. Но… что-то мне подсказывает, ты не намерен останавливаться. Ведь так?

Я даже прищурил глаза, скорее констатируя свои “догадки”, как за уже свершившийся факт. И, как всегда, Яманов при этом глазом не моргнул. Наверное, уже давно был готов и к этой встрече, и к моим предполагаемым выпадам.

– Прости, сынок. Ведь это дело в действительности затрагивает не мои личные интересы. Хотя, да, мне было крайне неприятно узнавать, что ты решил пойти в обход ставшей для тебя второй семьёй “Бест Моторс” и создать новую, самостоятельную фирму, даже не являющуюся нашей дочерней компанией. Конечно, я всё прекрасно понимаю. Тебя тянет в свободное плавание и, желательно, без удерживаемой на коротком поводке чужой руки. Только, как правило, амбициозные одиночки не способны выжить в беспощадном океане большого бизнеса без чьей-либо защиты, хороших связей и, да, начальной помощи. А помощь нужна всем, даже если на первых парах и думаешь, что это не так.

– Только я как-то умудрился справится с начальным этапом задач и без вашей так называемой “ценной” помощи.

– И тем самым заставил многих своих партнёров испытать к себе не самые приятные чувства. Для них это оказалось сродни предательству, пусть даже ты на самом деле преследуешь совершенно иные цели. Поэтому, прости ещё раз, – Демир снова развёл руки, чуть пожал плечами и сочувствующе покачал головой. – Я ничего не могу сделать со своей стороны. Ты расстроил многих. Практически, всех и каждого. Большинство из них требует для тебя весьма жёстких мер. Если бы ты знал, сколько мне пришлось приложить усилий и умения убеждать, чтобы сдержать их всех… Но ты ведь тоже не можешь не понимать, что это ненадолго. Они хотят своей доли и немалой. Не сегодня, так завтра, кто-то из них обязательно пойдёт в ва-банк.

– Значит, воскрешение Щербаковой, это лишь маленькая толика из припасённых на мой счёт планов? Скорее, самая из них безобидная?

– Насчёт вдовы твоего брата, ничего не могу сказать конкретного. Но тут ни от чего нельзя быть застрахованным наверняка. Хотя, скорей всего да. Она сыграла одну из незначительных ролей в так называемом отвлекающем манёвре, чтобы слегка выбить почву из-под твоих ног. Но, если честно, я к этой истории вообще не имею никакого личного отношения. Тем более, я большой противник подобных мер воздействия. Я даже сильно сомневаюсь, что кто-нибудь вообще сознается в своём прямом участии в её недавнем воскрешении.

– Я уже понял. Никто ни к чему не причастен, но все ждут от меня лишь правильной для вас реакции. Мне самому нужно угадать какой, или всё-таки зачитаешь все выдвигаемые вами условия по порядку?

Наконец-то мы дошли до самого главного. По сути, до того, ради чего я вообще сюда явился. Хотя я уже и так прекрасно знал наперёд, что услышу и что от меня потребуют.

– Ты проделал весьма впечатляющую работу, Арслан. Это неоспоримый факт, смягчающий твоё незавидное положение по многим пунктам. Ты показал себя в данном проекте и очень сильным руководителем, и незаурядной личностью, способной воплотить в жизнь самые смелые идеи. Но то, что ты решил пойти в обход всей нашей сплочённой команды – баллов тебе, как ты понимаешь, не прибавило. Хотя, я более, чем уверен, что многие посмотрят на это сквозь пальцы, если…

Похоже Демир специально сделал эту странную паузу, чтобы меня слегка понервировать.

– Если? – мне пришлось чуть ли не буквально взять себя за яйца, чтобы не выдать слишком вызывающего смешка на слишком предсказуемое поведение Яманова. – Если что? Я отдам данный проект всему генеральному кабинету “Бест Моторс”? И быть может даже получу за это какой-то жалкий процент, в качестве поощрительной компенсации?

– Тебе ведь всё равно нужны деньги для начальных инвестиций. Так почему бы не воспользоваться финансовой помощью своих партнёров по “Бест Моторсу”? Разумеется, они потребуют выполнения своих условий, но ты и так об этом знал и без моих прямых подтверждений. Другое дело, захочешь ли ТЫ принять нашу руку помощи и как поведёшь себя в дальнейшем. Мы обязательно в ближайшее время с тобой свяжемся, но в более деловой обстановке, чтобы всё обсудить по пунктам, без повышенных тонов и даже в присутствии адвокатов, если ты будешь на этом настаивать. Всё, что тебе будет нужно сделать сейчас – это передать свой проект в плановый отдел “Бест Моторс” и переоформить патент на “авторство” за нашей компанией. После чего мы назначим новый список должностей и расширим число акционеров контрольного пакета с нашей стороны по собственному усмотрению. Торопить с решением я тебя, конечно, не хочу. Но какое-то время на подумать мы тебе предоставим. Хотя бы для того, чтобы ты всё успел обдумать на трезвую голову и не спешил с принятием правильного для тебя решения.

***

Когда я спускался в лифте на первый этаж, а потом шёл через главный вестибюль административного здания “Бест Моторс” на выход, в моей голове было пусто и даже, на удивление, легко. Думать вообще не хотелось. Как и показывать на камеры, распиханные по всем этажам высотки, что со мной происходит на самом деле. Поэтому натянуть на лицо маску тупого безразличия, именуемую в народе “морда кирпичом,” – не составило для меня вообще никакого труда. Даже на улице на относительно свежем воздухе пришлось всё ещё держать выбранный для себя образ до последнего. Пока вышедший из восьмиместного внедорожника Cadillac Escalade мой личный водитель и телохранитель Селим не вернул меня на землю своей хмурой физиономией и явным желанием чем-то меня “осчастливить” в ближайшие пятнадцать секунд.

– Прости, аби, что нарушаю твои последние распоряжения, но об этом ты просто обязан узнать. До меня только что дозвонилась Айла из имения и, похоже, она там сейчас в реальной истерике. Кажется, твоя гостья опять пропала. Охрана уже стоит на ушах, благодаря стараниям Айлы, но пока тебя не беспокоит. Наверное, думают, что ушла куда-то в парк, а может и до конюшен. В общем, пока ты не отдашь чётких распоряжений, что им делать, каких-то радикальных мер предпринимать не станут.

– А видеозаписи? – когда находишься в лёгком раздрайе после не самого приятного для тебя общения, узнавать прямо с ходу об очередном выбрыке Воробушка как-то…

Я не заметил, как импульсивно сжал одну руку в кулак, поскольку второй полез во внутренний карман пиджака за айфоном. А ведь всего несколько секунд назад приближался к машине расслабленной походочкой, ни о чём таком не задумываясь и даже не предполагая, что меня сейчас возможно приложить чем-то более весомым.

Но в голову почему-то долбануло неслабо так, едва не со второй фразы Селима. Хотя может и раньше. Как правило, не в его обязанностях встречать меня у машины и принимать от кого-то для меня важную информацию. Так что мотивов пропустить через себя убойный коктейль шоковых потрясений оказалось предостаточно. Особенно, когда в голове, как бы само собой, всплыли слова из моего недавнего разговора с Ямановым.

“… если честно, я к этой истории вообще не имею никакого личного отношения. Тем более, я большой противник подобных мер воздействия. Я даже сильно сомневаюсь, что кто-нибудь вообще сознается в своём прямом участии в её недавнем воскрешении.”

“Ты расстроил многих. Практических, всех и каждого. Большинство из них требует для тебя весьма жёстких мер. Если бы ты знал, сколько мне пришлось приложить усилий и умения убеждать, чтобы сдержать их всех… Но ты ведь тоже не можешь не понимать, что это ненадолго…”

“Не сегодня, так завтра, кто-то из них обязательно пойдёт в ва-банк…”

Казалось, моё сознание в этот момент разделилось надвое. С одной стороны, я прекрасно видел, насколько стал уязвимым с появлением в моей жизни Воробушка, и что сам лично впустил в свой дом одного из агентов своих врагов, дав ей полную свободу действий и даже показав большую часть своих уязвимых точек. А вот с другой… Какой-то процент моего упрямого рассудка не желал верить в худшее, списывая услышанную новость на новую выходку Юльки, схожую с той, которую она ещё не так давно проворачивала у меня под носом. Хотя, не понимать здраво об истинном положении вещей во всей ситуации я тоже не мог. Вопрос в другом. Почему я позволил себе спустить намечающийся кризис на тормозах? Вернее даже, почему вообще допустил ему случиться?..

– Пока просматривают и ищут, где она может сейчас находится. Маматов обещал скинуть запись, где она была запечатлена как раз перед своим исчезновением. В общем… Звони в имение и выясняй всё сам. Кто его знает. Может ей снова приспичило поиграть с тобой в прятки на новом, ранее не опробованном уровне?

Разумеется, Селим пытался шутить, но я чувствовал, что на деле он лишь старался скрыть свою нервозность, поскольку неосознанно считывал мою ответную реакцию на его слова. А мне уж точно сейчас было не до смеха.

Я не стал сразу набирать номер начальника охраны. Во-первых, мне требовалось хоть какое-то время на лёгкую передышку и перераспределение полученной за последний час информации. Я ещё не успел отойти от встречи с Ямановым, как меня тут же приложили по голове очередным шокирующим известием, как говорится, не отходя от кассы. Поэтому полез пока в пассажирский салон внедорожника на задние сиденья в полусумрак пустой кабины, куда не могли пробиться сквозь тонированные стёкла слишком назойливые лучи дневного светила.

Оно и понятно. Демонстрировать на внешние камеры здания “Бест Моторс” своё истинное состояние совершенно не тянуло. А творилось со мной сейчас мало чего хорошего. Надо было и немного успокоиться, и соответственно отдышаться, да и узнать в конце концов, что на самом деле произошло и происходит. Правда, ничего умного я придумать, конечно же не мог, как включить скинутую мне по почте видеозапись от Маматова и, естественно, никого послабления своим натянутым нервам не получить. Если не наоборот. Потому что в этом, мать его, грёбаном видеоролике – продолжительностью в три минуты шестнадцать секунд – Сэрче была записана не одна. Угадать, кто же стоял полубоком, но по большей части спиной к камере, было так же легко, как и узнать саму Юльку, нервно скрестившую над животом руки и молча слушающую со слегка отстранённым взглядом, что ей всё это время втирала Щербакова.

Само собой, по началу меня приложило общим видом их дружеского дуэта. Разбирать или всматриваться в детали я ещё был пока не в состоянии. Особенно, когда эта парочка вдруг ревностно обнялась, а Ника так вообще поцеловала “на прощение” Воробушка в щёчку, будто старшая сестричка любимую младшенькую. Я даже какое-то время завис в парализовавшей меня прострации, так и не заметив, что запись уже давно закончилась и на меня смотрел чёрный экран сотового. В голове пустота. Или чёрная дыра – куда проваливалось всё подряд при любом нежданном проявлении жизни либо желании ухватиться за эту жизнь. Я просто тупо смотрел в никуда и просто позволял этой блядской дыре разрастаться в себе, давить на все уязвимые точки и превращать моё сознание (а может и душу) в выжженную пустыню.

А ведь я ещё ничего такого и не допускал в свою голову, ни единого, даже самого дичайшего предположения об увиденном и возможно случившемся. Тем более мысль о том, что Юлька и вправду могла сбежать.

Но когда я всё-таки заставил себя пошевелиться, посмотреть на время самой записи и сколько после запечатленного на ней события прошло часов, волей-неволей, но пришлось возвращаться в эту долбанную действительность и включать свои мозги. Если и не на все сто, то хотя бы процентов на семьдесят. Правда, дышалось почему-то с непонятной натяжкой, будто пробежал до этого вокруг бизнес-центра как минимум пару кругов. И в голове шумело так же от пульсирующего в висках и стреляющего по глазам адреналина. Даже пальцы не сразу попадали по нужным сенсорам на экране. Тем более, когда на видео отсутствовал звук, и ты понятия не имел, о чём эти красавицы переговариваются. Но зато мог анализировать всю визуальную составляющую и строить по ним хоть какие-то скудные предположения.

Например, по одежде обеих, пытаясь понять, что не так на картинке. Почему Юлька одета в привычный ей комплект – джинсы, демисезонная куртка, водолазка с высоким воротником и кроссовки – в чём она обычно ездила в универ, но никак не для прогулок по моему дому или хотя бы по парку имения. А вот Щербакова, наоборот, выряжена в более “домашние” вещи, в которых будто бы вышла “на порог” провожать то ли любимую родственницу, то ли обожаемую подружку. И не знай я хорошо и ту, и другую красавицу, скорей всего бы принял их за единокровных сестричек и никак иначе.

– Айла, что там у вас за очередная хрень творится? И как ты узнала, что Юльки якобы нет дома? – если волнение к этому времени мне и удалось немного в себе приглушить, то только не низкую сипоту, подрезавшую мне голос предательским диссонансом.

– Да, считай случайно, джаным! – Айла тоже не могла похвастаться благозвучным спокойствием и уравновешенностью в своём постоянно сбивающемся “причитании”. – Но точно могу поклясться прямо сейчас на Коране, что почувствовала до этого что-то неладное. Сердце было не на месте, ещё с обеда, если не раньше. Но в обед беспокойство усилилось. Я же пыталась тебе в эти дни дозвониться, поговорить о Юле. Ты как сбежал тогда из дома, как угорелый, и её тоже, резко как подменили. Ест через не хочу, говорит ещё меньше. А сегодня вообще ни к чему из еды не притронулась. Только чая выпила и всё. Пожаловалась, что просто плохо себя чувствует из-за… женского недомогания и просто хочет побыть одна, отлежаться и ничего не делать. Просила не беспокоить её до вечера. Ну я с дуру ей вначале и поверила. А потом, как щёлкнуло или в голову ударило. Даже не знаю, как объяснить.

Я вот тоже не могу объяснить своё состояние, не зная при этом вообще ни хрена! Хотелось бы верить в чистое совпадение или случайность, но в том-то и дело. Там, где фигурирует или маячит тень Вероники Щербаковой, что-либо происходящее вокруг неё назвать случайным – не поворачивается язык. Не будь её сейчас в моём доме, на вряд ли бы я сейчас настолько эмоционально воспринял “исчезновение” Воробушка.

– С чего ты решила, что она пропала? Только потому, что у тебя ёкнуло сердце или свело спазмом несварения желудок?

– Не злись, дорогой, пожалуйста! Я и так чувствую себя виноватой. Ведь видела, что происходит. Видела, как эта змея нарезает возле нашей девочки свои ведьмовские круги. Но ты же сам не стал запрещать ей приближаться к Юльке, если только та сама не захочет с ней общаться. Да ей что запрещай или не запрещай, всё равно всё сделает по-своему. Как бы там ни было, но не нужно было им сходится. Этой же гадюке только дай повод, сразу за него ухватится всеми своими клешнями и зубами.

– Айла, а покороче никак? Я как-то и без тебя давным-давно в курсе касательно истинной сущности Щербаковой.

– Ох, прости, дорогой, выжившую из ума дуру! Но я просто не знаю, что сейчас делать. Всё валится из рук. Почти и тогда так же было, когда решила проверить, что с Юлей. Захожу в её комнату и всё. Нет её нигде. Ни в ванной, ни в эркере, ни в гардеробной. Прошлась по гостиным, вышла на передний двор, потом на задний, покрутилась по саду и возле бассейна – ничего. Поспрашивала дежурную прислугу, те тоже нигде её не видели. А Щербакова до этого где-то за час уже уехала. Сказала, что поедет забирать Эмина из школы и повезёт его потом в торговый центр, а оттуда на твою квартиру на Остоженку. Естественно, её машину на выезде из имения проверили. Вела она себя как обычно. Я даже понятия до последнего часа не имела, что она сегодня с Юлькой встречалась возле сада у бассейна, пока не увидела собственными глазами ту видеозапись. Да и как-то уж подозрительно. Говорить, что ей плохо и хочет отлежаться, а потом якобы уходит гулять по парку?..

– При гормональном всплеске возможно и не такое. А после нашей ссоры… Ладно. – я сжал кончиками пальцев чуть дрожащей руки переносицу, на несколько секунд болезненно сведя брови и прикрывая глаза. О худшем, само собой, думать пока что ещё не хотелось. А уж верить в дурные предчувствия Айлы, так и подавно. – Рано ещё бить тревогу в колокола. Может она и в самом деле решила устроить себе разгрузочный день и прогуляться по всему парку. Мне нужно сейчас съездить к Никольскому на пару часов, обсудить вопросы по “Бест Моторс” и Щербаковой. Пусть парни из охраны пройдутся до северной границы парка и хотя бы визуально проверят-поищут Юльку. Если к этому времени она так и не объявится, после этого и будем думать, что делать дальше. Вполне возможно, что ей захотелось повторить свой старый трюк на новый лад. По крайней мере, будем на это надеяться.

Честно говоря, я даже хотел, чтобы так оно и вышло. Чтобы Юльке в очередной раз приспичило продемонстрировать свой бунтовской характер, дабы привлечь наконец-то к себе моё упрямое внимание.

Я и сам, если так подумать, хорош. Все эти дни старался гнать из головы всё, что связано с Воробушком, отвлекался на работу и прочие проблемы, как мог, загружаясь буквально под завязку. Получалось, естественно, не всегда идеально, но, во всяком случае, ещё больше дров наломать не успел. Хотя и думал не раз и не два, что пора всё это прекращать. Либо обрубить, либо… не знаю.

Думать о том, чтобы отпустить Юльку восвояси почему-то было до психического удушья дискомфортно. Прямо до раздражающего скрежета зубов. Не мог я представить её снова рядом с Уваловым, хотя и видел их вместе не так давно. Так что был уверен на все двести, что, как только я её верну обратно в привычную ей жизнь, в ту жуткую двушку, в которой она жила со своей тёткой до переезда ко мне, она, не задумываясь ни на секунду, тут же рванёт на всех парусах обратно к своему бывшему. Как пить рванёт. Тут и к гадалке не ходи.