Текст книги "Чудеса в подвале (СИ)"

Автор книги: Евгения Бабина

Соавторы: Сергей Бабин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

8

Уроки все равно отменили, заняться было нечем. Поэтому Нафаня решил сегодня, во что бы то ни стало, проведать Буша. В школе его не было видно. Поэтому логично было предположить, что бедняжка по-прежнему находится в изоляторе. Как он там? Возможно, уже оклемался, и в одиночестве скучает? Нет, определенно нужно его увидеть!

Нафаня долго робко стучал в двери медпункта. Полное ощущение, что там никого нет…

– Кто нарушает наш покой? Что еще за незваные гости? – на пороге, наконец, показался заспанный доктор Павел Антонович. К каким либо посетителям он совсем не привык.

– Это я! Это я! Помните меня? – заволновался Нафаня, опасаясь, что доктор не захочет с ним разговаривать.

– Помню! Помню! Как же! Как же! Что опять живот прихватило? Недолго же ты продержался…

– Да нет! С животом сейчас уже все нормально. Я просто хотел бы проведать Лешу.

– Какого еще Лешу, – удивился Павел Антонович.

– Алексея Бушило. Он со мной вместе в изоляторе лежал. Помните, Буш еще все время спал…

Доктор как-то странно смотрел на Нафаню. А тот распалился во всю! Здрасьте – до свидания! Что же это такое? Неужели у них тут каждый день тысячи человек проходят, так что они одного своего больного забыли! Глупость какая-то!

– Как вы не понимаете? Худенький такой мальчик… На соседней койке…

– Зачем он тебе?

– Проведать!

– Вот что! – почему-то рассердился Павел Антонович, – Нечего тебе здесь делать!

От добродушного вида доктора не осталось и следа. Он бесцеремонно захлопнул дверь. И Нафаня услышал звук поворачивающегося в замке ключа.

Вот это да! Разговаривать не стал. Повидать товарища не дают. Жалко им что ли? Можно подумать, что у них от этого убудет.

Пришлось Нафане ни с чем возвращаться к себе.

Он в расстроенных чувствах открыл дверь спальни и остолбенел. Первое что бросилось в глаза, это то жуткое, неподвижное лицо, которое так испугало его ночью в изоляторе…

Парализованный от неожиданности, или даже от страха, вошедший несколько секунд не замечал ничего, что происходило в комнате. Кроме этого лица, конечно.

Потом до него дошло, что ЛИЦО, как ни в чем не бывало, с кем-то разговаривает:

– Пробрался к изолятору. Заглянул в окно. А они оба там чуть со страха в штаны не наделали. Я от смеха, чуть вниз не свалился. Этот выступ в стене не настолько широкий, чтобы ходить по нему как по бульвару… Еле удержался! А вы прикиньте: они там думают – «Страшная рожа за окном, а здесь все же второй этаж! Привидение, однако! Не иначе!».

Нафаня начал понимать, что у этого говорящего лица вполне человеческое тело. Да это же… Самый обычный человек! Он просто надел какую-то страшную резиновую маску…

– Ларионов! Ты нам уже тысячу раз рассказываешь эту историю. Снимай свое «свиное рыло», а то сейчас Новенький придет, а ему еще рано правду знать. Маска может не раз пригодиться – попугать! – распорядился Катя.

Он вместе с другими слушателями стоял спиной к двери и появления Нафани не заметил. Зато Ларионов, до этого увлеченный собственным рассказом, наконец, увидел вошедшего.

– Поздно! Этот хмырь уже пришел! – с сожалением заметил он. – Эх, такой номер пропал! Можно было бы повторить…

– Ты что это Новенький подкрадываешься и подслушиваешь? – взбеленился Катя, также заметив Нафаню. – Может быть, ты еще и стукач?

«Начинается!» – вздохнул Нафаня. Он решил, что сейчас опять его будут бить. Причем, на этот раз, даже не дождавшись отбоя.

Нафаня посмотрел прямо в глаза Кати. Вдруг там промелькнет что-нибудь человеческое? Но, увы! В этих глазах нельзя было найти даже капельку какого то сочувствия. Черная бездна, и только.

– Интересно! За что вы меня все время бьете? В чем я виноват? – спросил Нафаня.

И чего сейчас ему уже бояться и молчать? Все равно терять нечего. В любом случае отмолотят по первое число.

– Ты виноват потому, что – новенький!

Совсем как в басне: «…виноват уж тем, что хочется мне кушать»…

Начинающееся было выяснение отношений, неожиданно прервали:

– Новенький! Там к тебе пришли! Целая куча народу. Ё! Они ждут во дворе, возле больших оранжевых скамеек, – сообщил Нафане, всюду поспевающий, и все знающий Пупырь. На физиономии Пупыря было написано… Нет, не написано, а прямо-таки отчеканено, что его терзает любопытство: «Что за гости?»

«На самом деле! Кто бы это мог быть? Ждать – то мне некого!», – растерянно думал Нафаня, лихорадочно застегиваясь на ходу и спускаясь к выходу, на первый этаж детского дома.

Заметив издалека в указанном Пупырем месте каких-то людей, он быстрым темпом направился к ним, но по мере приближения, все боле и более начал замедлять шаг:

– Не может быть!

Он узнал Жмота.

– Что он здесь делает?

И только чуть позже, заметил, что на скамеечке, рядочком, скромненько так, сидели его друзья: Степка, Федор, Настя и Лариса.

Увидев Нафаню, все подскочили и бросились навстречу. Каждый норовил обнять его, похлопать по спине, или хотя бы слегка ущипнуть. Радости не было предела. Настя с Лориком даже прослезились от нахлынувших на них чувств: «Вот он наш Нафаня миленький, родненький…»

Во время столь бурной встречи Нафаня, поначалу даже забыл про свои несуразные ботинки. Которые, собственно, и явились причиной того, почему эта встреча друзей не состоялась гораздо раньше.

– Ну ты и запрятался! – негодовал Степка. – Почему же, как договаривались, сразу при устройстве сюда, ты не сообщил нам свой адрес? Позвонить трудно было? Мы тебя еле-еле нашли! Да и то, только благодаря вот ему…

Он небрежно, как само собой разумеющееся, махнул в сторону Жмота, который все это время скромно стоял чуть в сторонке.

– Никита, использовал свои обширные связи среди босоногой братвы, а точнее местных сорвиголов. Он помог нам кое-как отыскать этот твой детский дом, – пояснила Лариса.

Нафаня был крайне удивлен тем, что Жмот оказался таким, если можно так выразится, добрым, что ли… От кого-кого не ожидал, так это от него…

– Давайте присядем, – Нафане не терпелось спрятать куда-нибудь ноги… Он увлек всех за собой, на скамейку.

Его неловкая попытка при этом заснуть ноги подальше под лавочку, все равно не осталась незамеченной… Но, друзья дипломатично не показали вида.

– Мы тут тебе подарок принесли! – радостно воскликнула Настя, переключая всеобщее внимание на другое.

– ?

– Да подарок! – подтвердила Лариса. – Причем, живой! Федька давай доставай его!

Нафаня сразу заметил, что ребята пришли с огромной сумкой, но первоначально не придал этому особого значения. Зато сейчас, когда Федор извлек оттуда клетку с большой белой крысой, он был несколько озадачен. Куда девать такую?! Ее же еще и кормить нужно!

– Можешь называть эту красавицу Анфиской, как наш папа придумал! А можешь и как-нибудь по-своему. Она привыкнет. – Лариса пощелкала, перед крысой пальчиками. Отчего та, привстала на задние лапки и от любопытства выпучила красные бусинки-глазки.

– Хотите анекдот про крыс расскажу? – начал, было, Степка, но тут же передумал, – Хотя нет! Он слишком тонкий, так что вы его не поймете…

Нафаня тихо радовался: друзья ни капли не изменились. Степка со своими ехидными шуточками был все тот же.

Словно подтверждая эти мысли Нафани, тот, умничая, принялся выкладывать все, что когда-то слышал или читал про крыс.

– У нашего папы есть старинный друг – дядя Гена. Фамилия у него еще такая странная – Пейсахзон. Он в молодости жил на море, был моряком. Этот дядя Гена нам рассказывал, что однажды их судно поставили в док на плановый ремонт: ракушки с корпуса сбить, покрасить…

Воду из дока еще не откачали, и команду распустить по отпускам не успели. И вдруг, ни с того ни с чего, с корабля побежали крысы. Да так много, что трап был весь как живой, серый ковер. Тысячи крыс… Ступить некуда… Со всех трюмов, кают драпают… Женщины кричат: «Тонем! Тонем! Крысы бегут только с тонущего корабля!»

– Откуда женщины на корабле? – поинтересовалась Настя.

– Не перебивай! Это же не просто судно! Там, когда путина, рыбу ловят, и сразу ее на судне перерабатывают… Целый плавучий рыбообрабатывающий завод. Значит – должен кто-то трудиться! Не мужчины же!.. Так вот: женщины кричат «Тонем! Тонем!» Вцепились, кто за что… Висят гроздьями, чтобы не наступить, не то крысы укусят….

А наш знакомый – дядя Гена Пейсахзон, им заявляет: «Не орите понапрасну! Как по-вашему, мы можем утонуть, если в доке стоим?!»

И что бы вы думали?

– Что? – хором спросили Лариса с Настей.

– Да ничего! Никаких пробоин, или там повреждений не было! Весь корабль проверили. Все нормально. Отчего бежали крысы – непонятно!..

Степка выдержал многозначительную паузу.

– Однако! Потом! После этого ремонта… Уже спустя несколько месяцев, когда судно снова пошло в рейс…. – он опять, замолчал.

– Что? – снова хором, умирая от любопытства, воскликнули сестры.

– А то! – упиваясь всеобщим вниманием, продолжал Степан. В Охотском море, они наскочили на лед, и судно дало течь… Правда, не утонуло… Спасли! Но авария была очень, и очень серьезной!

– Совпадение! – буркнул Федор и привычно встал на голову, прямо рядом со скамейкой…

– Как сказать! Как сказать! – Степка был слегка обижен, что его перебили. – Все же эти животные – умнейшие сознания. Не то, что какие-нибудь люди, или йоги, стоящие на не очень умной голове… Не исключено, что они будущее предчувствуют!

– Я вот еще историю зна… – хотел было продолжить Степка, но договорить ему не дали.

К скамейкам, где сидели друзья, подошла целая куча детдомовцев. Верховодил ими Катя. Он презрительно посмотрел на стоящего на голове Федора, и вызывающе спросил:

– Что это за чучело? Зачем оно здесь?

Нафаня заволновался. Еще не хватало, чтобы его друзьям сейчас перепало от этих негодяев. Как неоднократно доставалось ему самому…

Нужно срочно что-то придумать! Но что?

Тем временем Степка не спеша, привстал со скамейки, повернувшись спиной к пришедшим.

Странное дело: кажется, что он их вообще не замечает. Мало того, он продолжил свои рассказы, так, будто ничего и не изменилось:

– А вот что мне про крыс рассказывала моя бабушка!.. Когда-то, в годы ее молодости…

Сложилась странная ситуация: Нафаня, Жмот и девочки сидят на лавочке и внимательно слушают. Федька продолжает стоять на голове. А Степка знай себе – развлекает всю эту компанию….

Катя со своими ребятами, от подобной наглости просто рассвирепели. Как? Их никто не замечает!

Наиболее задиристые ринулись вперед. Но что это?

Они уперлись в какую-то невидимую стену. Все попытки обойти преграду ничем не увенчались…

Нафаня сразу понял: Степка применил браслет.

Жмот, не знающий секрета, вытаращил от удивления глаза. Правда, не смотря на необычность происходящего, он все же молчал и, подыгрывая друзьям, пытался внимательно слушать Степку…

Катя с бурсаками, пометавшись вокруг, и так ничего не понимая, через какое-то время удалились в сильном недоумении… Конечно же, не тихонько удалились. А яростно споря друг с другом, грозя в адрес Нафани. Почем свет, обзывая навестивших его друзей… Драка не состоялась. Им было очень обидно.

9

– Не понял? Почему они так? – спросил у Степки Жмот, когда бурсаки скрылись из вида?

– Где? – неподдельно удивился тот.

– Что где?.. Ну, вот эти, детдомовцы что ли… Вокруг, нас как стена…

– А-а-а так, ты про эти их «пляски с бубном»? Не знаю! – Степка закинул голову и воздел руки: – В каждом африканском племени свои традиции. Возможно и в детских домах так же… Увидят незнакомых: соберутся, попляшут вокруг, и разойдутся… Хотя может быть и не разойдутся, а идут курить трубку… Наш друг, наверное, уже поподробнее все знает… Нафаня! Они после ритуальных танцев, здесь трубку курят?

– Как вам пришла такая идея: подарить мне Анфиску? – не отвечая на заданный вопрос, перевел тему разговора Нафаня.

– О! Это история связана с нашим папиком! – рассмеялась Лариса. – Как ты знаешь, у нас он в доме один мужчина. Остальные все дамы: мама, Настя, я… И даже наша Дымка, и то дама…

При упоминании о кошке у Нафани всколыхнулась целая волна теплых, но грустных воспоминаний о той прежней, его беззаботней жизни. Как здорово они проводили время, когда-то…

– Так вот, – продолжала Лариса, – наш папик, изрядно подуставший от такого засилья женщин, объявил ультиматум.

В протест нам он решил завести себе крысу. Именно, в знак протеста! Никто не мог добиться ответа от папы – против чего же он конкретно протестует. Тем более что и сам он, похоже, этого не знал. К приобретению крысы папик готовил всех целый месяц. Читал литературу и рассказывал нам все, что узнал.

Мама от этого папиного увлечения грызунами была просто в шоке. Она в ответ на папины доводы находила что-нибудь свое. Например, однажды, она как бы ненароком зачитала случай, как одну женщину укусила крыса, и ей пришлось долго делать прививки от бешенства. Но на папика это не производило должного впечатления.

Противостояние продолжалось. Мы даже стали замечать, что мама в последнее время как-то подозрительно долго задерживается у витрин тех отделов, где продают крысомор. Встанет у витрины и долго что-то там рассматривает. Настя и я, в этой истории, принимали, конечно же, мамину сторону. Мы во всем за маму! Женская солидарность!

Пытались убедить папу, что Дымка когда-нибудь улучит момент и слопает его крысу. Бесполезно! Кроме того, мы ему говорили, что крыса-то может оказаться блохастой! Даже такой аргумент его не останавливал…

Перебив Ларису, рассказ о крысе продолжала уже Настя:

– Я чуть не провалилась от неожиданности, когда папа заявил: «Вы вообще потихоньку привыкайте к тому, что вам придется за ней убирать! Не я же буду это делать! Как по вашему?» Мы с Лориком от возмущения, чуть не упали! Представляешь! Он себе крысу покупает, а мы за ней еще и ухаживай!..

Настя в ужасе воздела руки! Глядя на нее сейчас, можно было в самом деле подумать, что нет в мире страшнее занятия, чем убирать за крысой.

– Однажды, папик уже даже было пошел в ближайший зоомагазин, наконец-то покупать то, что задумал. Крысу то есть! Но тогда, на наше счастье, в магазине их в наличии не оказалось. Разобрали что ли? Интересно: кто их вообще берет? Как рассказал нам папик, ему там взамен предлагали хомячка, или морскую свинку… На что он обиженно возражал: ему нужно не какое-то бессловесное животное, а настоящая умная подруга. А такой может быть только крыса! Продавщица ехидно и говорит: «Если нужна подруга жизни, может быть вам просто взять и жениться?..» На что папик обиделся: «Нет! Жена у меня уже есть! Как вы не понимаете? Мне ПО-ДРУ-ГА нужна!».

Потом он все же где-то у знакомых нашел и купил вот эту крыску. В той семье, где раньше она жила, от нее, очевидно, избавились! Надоела! Принес он Анфиску в дом, и тут такое началось! Дымка ее невзлюбила: сядет возле клетки и дико-дико орет. В общем, не ужились они. Тогда папик и сдался. А когда узнал что мы к тебе идем – милостиво разрешил нам Анфиску в подарок взять.

Жмот, на глазах которого, только что происходили совершенно фантастические события, от этих крысиных разговоров просто обалдел… Он уже вообще ничего не понимал: «Им что заняться больше нечем, как о крысах говорить? Совсем с дуба рухнули…»

Бедняга вытащил мобильник и, отойдя в сторонку, принялся кому-то звонить.

По его виду, вполне можно было предположить, что звонит он в психиатрическую больницу…

– Может быть тебе оставить браслет? – быстро и тихонько, пока его не слышат посторонние, спросил Степка у Нафани.

– Нет, пока не нужно.

– А с этими вашими… как ты справишься?

– Пока все хорошо! И думаю, что и далее все будет нормально. Это вы для них пришлые! А я то для бурсаков свой! – соврал Нафаня.

Степка критически осмотрел друга с головы до ног.

Не очень то он ему поверил. А почему детдомовцев называют бурсаками, он выяснять не стал.

– Что у вас еще новенького? – поинтересовался, сильно соскучившийся по друзьям, Нафаня. – Настя-то как? Поет по-прежнему?

– Поет, конечно. Кто ж ее остановит? Но, что еще хуже: она стала фанаткой!

– Фанаткой кого?

– Ты группу «Ветки» знаешь? Там еще четыре парня победили в телевизионном конкурсе «Завод знаменитостей»… Так вот, она теперь по ним «фанатеет»…

Лорик добавила семейных подробностей:

– Настя собирает вырезки из журналов с изображением группы. Часами тупо разглядывает их фотографии, и даже одну целовала…

– Кто целовал? – возмутилась та. – Зачем неправду то говорить?

– Ты целовала! Я все видела, – предательски подтвердила Лариса…

– Иногда мне хочется тебя поколотить! – сказала Настя. Потом, немного подумав, она добавила: – Нет, даже не иногда, а очень часто…

Чтобы сестры не начали спор, Степка показал на клетку с крысой:

– Тихо! А то у животного сейчас сердечный приступ начнется!

Нафаня посмотрел на Дуську.

Этот неожиданный подарок, конечно же, был сделан от всей души. Только одно плохо – крыса может послужить дополнительным источником раздражения для Кати и его сподвижников. Очень уж вызывающей будет для них эта компания из двух новеньких: Нафаня, да еще и зверюга какая-то! После того, что детдомовцы творили здесь с ним, хоть и маленьким, но все же человеком, вряд ли они пожалеют это бедное животное. И, кроме того, есть еще детдомовское начальство: та же Нелли так раскричится, что антисанитарию разводят… Сколько препятствий для того, чтобы принять подарок друзей, просто жуть! А как им все это сейчас объяснить? Легче взять ее пока, а потом уж думать, что делать. Более того, Нафане и самому очень нравилась эта шустренькая крыска. Анфиска, как бы понимая, что сейчас решается ее судьба, внимательно посматривала на ребят. Больше всего ее внимание привлекал стоящий вниз головой Федор. И, правда, вид у него был еще тот…

Наконец, закончив свои упражнения, Федька все же соизволил встать на ноги.

Лицо его было уже даже не красным, а каким-то лиловым, цвета перезрелой вишни…

Вдруг опять, совсем неожиданно, друзей окружила ватага неизвестно откуда взявшихся, воинственно настроенных, юнцов. Но это были уже другие ребята, не бурсаки.

Нафаня даже испугаться не успел. Он был сильно удивлен. Никого, из этих возникших как из-под земли подростков, он прежде никогда не видел… Они точно не из детского дома!

Все прояснилось, когда заговорил один из самых здоровых:

– Привет Никита! – обратился он к Жмоту. – Где эти?..

– Привет Серый! Там! – ответил Жмот, и кивнув в сторону детского дома.

– Пойдем с нами, покажешь их…. Поговорить нужно. А эти, твои кореши, пусть пока здесь подождут…

Жмот, уходя с компанией Серого, распорядился:

– Степка! Вы дождитесь меня… Это я вызвал по телефону своих знакомых, из местных… Быстро прибыли! Они тут все друг друга знают. Сейчас все уладят. Попросят этого черненького из детдома не обижать нашего Нафаню, да и вас… э…то есть, нас, я хотел сказать…

Когда ребята скрылись из виду, Нафаня спросил:

– Я все же никак не пойму: как вам удалось Жмота на нашу сторону склонить?

– Знаешь, все в школе слышали, о том что у тебя случилось… А Никита, хотя он и Жмот, оказался совсем неплохим… Сам вызвался нам помочь… – пояснил Степка.

– Тебя все жалеют, – начала было Лорик бодрым голосом.

Но, не удержавшись, она зарыдала навзрыд…

Степка показал ей кулак. Ведь договорились же заранее: при Нафане держать себя в руках, и говорить о всякой ерунде… Плакса!

У Нафани перехватило дыхание. Он с трудом проглотил, комок, образовавшийся в горле. Еще чуть-чуть и он не сможет сдержаться…

Положение спас Федька:

– А не перекусить ли нам «маненько»?

Он вытащил из огромной сумки, продукты которые друзья принесли, чтобы угостить Нафаню. В суматохе, все про это совсем забыли.

Через минуту, на лавочке был накрыт импровизированный стол…

Нафаня не мог оторвать взгляда от бутербродов, вареной курочки, колбаски, фруктов, сока…. Давно он не пробовал ничего подобного…

Ребята уже заканчивали свою трапезу, когда вернулся Жмот… Он пришел один, без сорванцов.

– Все в ажуре! «Теперя» наших никто не тронет! Серый вежливо попросил этого чернявого, чтобы Нафаню оставили в покое… Они обо всем договорились.

– Вот и чудненько! – обрадовался Степка. – Просто замечательно, что мы Никиту с собой взяли! Нафаня, давай прощаться! Не горюй, мы теперь дорогу сюда знаем… И в беде тебя не бросим…Надо подумать, чтобы у тебя мобильник был…

10

«Мобильник! Мобильник здесь нельзя – все равно отберут. Как им это объяснишь?» – думал Нафаня.

Возвращаясь в детский дом, и волоча за собой клетку, он все же переживал… Вдруг Жмот что-нибудь недопонял? Или бурсаки просто обманули этих друзей Жмота… А не бить Нафаню они согласились просто временно, чтобы не раздражать Серого. Зато потом… Потом они отыграются…

Причем тревожился Нафаня не столько за себя. К побоям он уже привык. Хотя не то чтобы привык, а просто реагировал не так остро, как поначалу. Как к такому вообще можно привыкнуть? Просто воспринимал теперь это как неизбежное.

Сейчас же, он больше опасался за бедное животное… Одно дело когда ты отвечаешь только за себя. А тут еще одно бесправное создание…

Как оказалось, волновался Нафаня не напрасно. Но беда подкралась совсем с другой стороны: по дороге он напоролся на Козлявскую…

– Что это у тебя за клетка?

– Это? Крыса… Мне ее подарили друзья…

– Какие еще друзья? Вам дай волю, и вы завтра в детское учреждение корову притащите. Заразу всякую… Неси эту гадость немедленно в мой кабинет…

Деваться Нафане было некуда, и он понуро поплелся вслед за Козлявской.

Где справедливость? Играть на деньги детям здесь не запрещалось! А держать маленькое, доброе животное – нельзя….

Нафаня с опаской зашел в кабинет. Он помнил прошлую, безобразную выходку Нелли… Что еще от нее можно ожидать?

В комнате специфически пахло любимыми сигаретами Козлявской.

– Ставь клетку на стол! И расскажи: что за друзья у тебя появились, почему я ничего про это не знаю…

Козлявская опасалась, что «воспитание» Новенького может отклониться от «правильного» русла. Все здесь должно контролироваться ею. Как это так, она про что-то еще не в курсе?!

Нафаня не усел ничего ответить, в кабинет зашел директор.

– Нелли Трофимовна! Мне только что позвонили, что умер в больнице этот воспитанник, которого сегодня утром, на скорой увезли из изолятора…. Бушило его фамилия. Здоровьем он был совсем слаб. Чтобы не травмировать наших ребят, его похоронит больница. Так договорились… Они сами это предложили! ГОРОНО не против. И нам проблем меньше…. Детдомовцев нужно просто известить: повесить листовку с соболезнованиями… Распорядитесь, пожалуйста об этом…

У Нафани все вокруг поплыло. Он никогда не испытывал ничего подобного. Ног как будто просто не стало. Он не чувствовал их. Совсем. Нет ног, да и только….

Директор уже вышел из кабинета, когда Козлявская заметила что Нафане дурно.

– Что еще за телячьи нежности? Что с тобой?

– Это вы во всем виноваты! Вы убили Буша! Заморили его голодом! Затравили лекарствами. Он мне кое-что рассказал… Берегитесь, всем вам не поздоровится… Я знаю что делать!

Нафаня выпалил все это, совсем не заботясь о последствиях. И напрасно. Козлявская угроз не прощала.

Не прошло и десяти минут, как он оказался в карцере.

Нафаня сидел на корточках и страдал. Он уже несколько минут наблюдал за одной из мокриц. Мальчик безошибочно различал ее среди десятков собратьев кишащих вокруг. Чем-то неуловимым она все же отличалась. Внешне такая же серая, с вытянутым овалообразным тельцем, и большим количеством коротких лапок, пожалуй, она была гораздо подвижнее, чем ее соплеменники. И, наверное, именно благодаря необычайной подвижности, эта мокрица и притягивала взгляд Нафани.

Пока не наступила ночь, было относительно тепло. Но еще не известно, что лучше: мерзнуть, или сидеть среди ползающих повсюду противных мокриц и двухвосток. Нафаня с малолетства боялся насекомых. Нет, скажем привычных мух, комаров и прочих подобных представителей животного мира, он еще терпел. Хотя, если разобраться, тоже гадость. А вот, например, жуки, пауки, клопы, жужелицы… Какой только дряни на свете нет! И чем более экзотичнее насекомое, тем оно отвратительнее. Удивительно, но вид очень опасного тигра, не вызывает такой неприязни, как какая то, по сути, в общем, безобидная козявка. Интересно почему?

Двухвосток вокруг, было как будто меньше. Но, опять же – что значит меньше?! Все относительно. Это меньше по сравнению с мокрицами. Но, если посчитать отдельно, сколько их сотен тут будет?! Немало!

Насколько Нафаня знал, мокрицы не кусаются, а вот двухвостка может и цапнуть. Он пытался сгруппироваться в маленький комочек, чтобы занимать как можно меньше места в этом рассаднике нечисти.

Сюда бы хоть табуреточку. Тогда можно было бы взгромоздиться повыше. Повыше от насекомых, которые ползают по земляному, утоптанному полу! Но тогда он приблизился бы к тем, которые обитают на потолке. Вон их там сколько. А потолок очень низкий. Все время не покидает ощущение, что какая-нибудь из этих пакостей сорвется и упадет на голову или за шиворот. Вверху мокриц вроде не видно, но двухвосток там хватает…

С наступлением ночного холода насекомых рядом станет меньше, так как они группируются возле труб с горячей водой. Об этом рассказывали уже побывавшие здесь ранее детдомовцы. Нафаня как-то слышал: ребята говорили о том, что для некоторых «наказанных» свет на ночь выключали, а для других лампочка горела круглые сутки. Все зависит от степени провинности. Свет гасили для тех, кого наказать хотели посильнее. Еще бы сидеть в таком кошмарном месте в кромешной темноте! Попробуй подобное вынеси!

Этот карцер назывался «зоологическим». Или попросту зоопарком.

Только сейчас Нафаня догадался, зачем Козлявская в первые дни пребывания в детском доме, пугала его в своем кабинете двухвостками. Она заранее проверяла – боится ли он насекомых, подействует ли на него это страшное место… А то вдруг, он окажется совершенно равнодушным к козявкам. Есть же такие дети – юные натуралисты. Помещать сюда таких совершенно бессмысленно.

Еще Буш намекал, что в подвалах детского дома, под душевыми есть сырые холодные карцеры. Конечно же, сюда не водят инспекторов проверяющих детские дома… Все эти ужасы скрыты от начальства из ГОРОНО…

Нафаня, вспомнив о Буше, задумался над тем, какую Леша мог знать тайну, чтоб встать поперек горла Козлявской… Что они с ним сделали?!

На какое-то время Нафаня даже забыл о кишащих вокруг насекомых.

Мальчик стал размышлять над тем, как такое, что здесь твориться, стало вообще возможным… Почему до сих пор никто не остановил этот произвол в детском доме?

Понемногу рассуждая, бедняга понял, в чем состоит основное отличие детдомовских ребят от тех, кто жил за его пределами… Здесь детям начинает казаться, что весь мир крутится только вокруг денег. Всё значат только деньги! Они как будто бы и есть в жизни самое главное!

Но, в отличие от смирившихся воспитанников, душа Нафани просто кричала: «Так не должно быть!.. Все это не правильно!..»

Начинало темнеть… Потянуло прохладой…

Из заключения провинившегося выпустили только спустя сутки…