Текст книги "Яблочный мужчина гор (СИ)"

Автор книги: Евгения Оул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 15

Я правда сильно сомневалась, что было правильно оставаться с Беном. Сама-то конечно хотела греться у него под боком и быть той единственной, кому он дарит свою заботу и любовь в каждом вдохе. Но страх сковывал сердце – а вдруг он меня потом всё же бросит, найдя кого получше? Чувства людей часто могут меняться. И да, он был человеком слова, но всякое могло произойти, а оказаться с разбитым сердцем – страшно.

Но Мари, словно зная какими именно мыслями я сама себе накидываю петлю на шею, на следующий день после пробуждения – устроила нотацию. Долгую, дотошную и поучительную.

– Будь эгоисткой для своего же счастья, – раз сто повторила сестра, умно кивая головой.

И бросала на меня такие строгие взгляды, что противоречить ей – не видела смысла.

Лукас тихонько рассказал, что моя Мари заявилась в полицейский участок, где была задержана Трисс, и спорила с офицером полиции, требуя впустить её к преступнице, дабы она сама могла преподать ей урок. Но шериф праведным взглядом рыжей бестии не проникся, лишь потрепал по голове и посмеялся. И Мари, к такому совершенно не привыкшая, опешила и в тот миг напоминала шокированную взлохмаченную сову. Правда, потом попыталась сама пробраться к камере, но её словили и за шкирку, как провинившегося котёнка, выкинули на улицу. Задерживать не стали, ведь понимали, что тогда она наоборот станет ещё ближе к своей цели.

Кристина, как и кафе, не пострадала. И Майки тоже не было в машине, так что я могла спокойно вздохнуть. А вот то, что сама Трисс отделалась лишь легкими ссадинами – удручало.

Сына у Бич сразу же забрали органы опеки. Но она, как рассказал всё тот же Лукас, особо и не переживала за это. Трисс в истерике призналась, что на такую «умную» идею её натолкнула Кларисса. Они видите ли обе меня возненавидели, что я увела у них Бена Вуда. Вот и объединились, если можно так сказать. Так что и Кларисса тоже была задержана, хотя и отрицала до последнего свою вину.

Я же старалась не паниковать, но, думаю, на меня больше действовало обезболивающее и успокоительное, поэтому я как-то особо не стрессовала и много спала.

Мистер Брукс раз за разом повторял, что я пример настоящего чуда. И что прогнозы мои весьма утешительны. Нужно будет пройти долгую реабилитацию, но со временем смогу вернуться к нормальной жизни. Но я старалась сама себя не обнадёживать, чтобы потом в случае чего не сильно горевать.

Когда я спросила об оплате всего моего лечения, ведь сомневалась, что страховая мне столько всего покроет, мой врач лишь улыбнулся и прошептал, что желающих мне помочь хоть как-то было так много, что на всё хватит с лихвой.

А потом Кара, моя тихая и милая Кара, которую Мари пару раз затискала от умиления, призналась, что больница, где я находилась, принадлежала её крёстному отцу, так что переживать мне не о чем совершенно.

Каждый день поступало слишком много информации, она едва оседала у меня в голове. Я и половины не воспринимала адекватно, лишь кивала как болванчик и всех благодарила.

Когда же наконец-то снова появился Бен – уже побритый, умытый и чуток посвежевший, я всё же приняла решение, о котором наверняка в будущем пожалею.

– Надеюсь, больше безумных бывших или неудовлетворённых фанатов у тебя нет? Ну так, чисто для справки, дабы знать к чему быть готовой.

Да, жестокая шутка, знаю. Но прямо сказать ему я не могла, не умела и вообще не знала как.

Вуд сперва нахмурился, но когда всё же понял, засиял и моментально оказался подле меня. Я, кстати, руками уже могла чуток шевелить. Конечно же, хотелось дабы всё было побыстрее, но врачи советовали набраться побольше терпения.

– Значит, ты решила остаться рядом со мной? – выдохнул неуверенно, явно боясь, что я передумала.

– Если будешь кормить меня яблочными пирогами, то да, – кивнула и сделала серьезное лицо. – А ещё…

– Любить и баловать, оберегать и делать самой счастливой, – перебил меня мужчина, взяв кончики пальцев и нежно поцеловав каждый. Я же смутилась и ощутила, как вспыхнули щёки. Он мне словно обет дал, как во время свадебных церемоний. И хотя страх всё так же скрежетал внутри, но сердце больше не сковывал.

– И много-много целовать, – добавила я тише, вновь чувствуя себя окрылённой. Будущее уже не пугало. Ведь рядом обещал быть самый замечательный мужчина гор, о котором раньше только мечтать и могла.

– Обязательно, – Бен наклонился к моему лицу и нежно поцеловал. Но я, как только поняла, что он собирается отстраниться, ухватила его за ворот и дернула к себе назад. Ну, как дернула. Попыталась, силенок для этого ещё не было. Да и усталость сразу накатила такая, словно я не руку подняла, а штангу на 80 кг.

Бен усмехнулся, но послушался моего молчаливого требования.

– Нужно быть осторожными, ты ещё не окрепла, – мягко, словно уговаривая ребёнка не истерить, бархатно протянул он.

– Я не прошу тебя устроить прямо сейчас пару раундов секса, – фыркнула я. И у Бена глаза широко распахнулись, ведь на эту тему так прямолинейно никогда не говорила. Но он быстро отошел и хрипло рассмеялся. От этого звука словно мёдом внутри меня растаял и заполнил всё теплом и сладостью.

– Лия, моя прекрасная Лия, нам нужно запастись терпением, – чмокнул меня в нос, потом в каждую щеку и закончил своим любимым целомудренным поцелуем в лоб. Я же только недовольно фыркнула. Сговорились они все – против меня одной.

– Я понимаю твоё желание оседлать снова этого жеребца, но ты пока даже сама стакан удержать не можешь. У тебя сломано ребро и чувствительность к ногам только возвращается. Слишком рискованно тебе сейчас устраивать скачки, – Мари, как всегда без стука, тихо и неожиданно, как та кошка, появилась бесшумно в палате. И своими комментариями ввела моего Бена в смущение. Я же только надулась и показала ей язык, не желая соглашаться с очевидными фактами.

Вообще-то, сестра хотела забрать меня к себе, дабы там задушить своей заботливой любовью. Но я заявила, что хочу домой. И Мари сразу смекнула, что для меня такие слова имели огромный вес, ведь я всегда повторяла, что дома у меня нет. Я не жила на улице, всегда была крыша над головой. Но я считала домом то место – где чувствовала себя безопасно, где было уютно и куда хотела бы раз за разом возвращаться.

Поэтому она благоразумно приняла моё желание и решила пока просто оставаться рядом, ведь могла спокойно работать удаленно в любом месте, абы только сеть ловила.

Выбраться из больницы было настоящим чудом. Меня продержали там почти месяц. И отпустили лишь когда убедились, что я иду на поправку достаточно быстро, да и обещала им принимать и дальше все таблетки и постепенно заниматься терапией, дабы снова начать ходить. А пока приходилось кататься в инвалидном кресле. И это ощущение неполноценности было ужасным. Не представляю, как другие люди с этим справлялись. Мне хотелось закрыться в своём доме и в городе не показываться, потому что слишком много преград теперь было даже для обычного похода в магазин. Да даже машину я сама сейчас водить не могла. И эта зависимость от помощи другим – понятное дело, что пробуждала раздражение и подавляла одновременно. Хотя и слышала о механизмах, помогающим и за рулём быть, и прочее – не хотелось вникать, привыкать и жить с этим вечно.

Но мне повезло, что мы жили в современном веке и все можно было заказать к порогу дома. Да, чуток больше переплатить, но всё же. Плюс, сейчас был сбор урожая, и многие готовились к зиме, так что и Бен, и Лукас – постоянно были заняты. А от наплыва сезонных рабочих – и у Кристины прибавилось посетителей. Кара же заболела, так что навещать меня часто не могла, только слала сообщение и различные шуточки, дабы поднимать настроение. То, что меня пореже видела беспомощной – только радовало. Я всё так же не любила быть перед другими слабой. Сестра всё понимала, сама была такой же, так что эта тема не поднималась. И она терпеливо наблюдала за моими жалкими попытками есть левой рукой, ведь с правой хоть гипс и сняли, но двигать пока запретили.

Но вот поблажек в занятиях – она мне не давала, выжимая меня по максимуму. И я даже не бурчала о её злюкости, ведь понимала, что это нужно в первую очередь мне. И будь её воля – Мари бы закутала меня в кокон из пледов и позволила валяться днями на диване перед камином.

У меня с каждым днём получалось сделать всё больше шагов, но пока без поддержки – ни одного. Но я не собиралась сдаваться. Если был шанс ходить снова – я собиралась его использовать, преодолевая любую боль.

Хотя ночами беззвучно плакала, боясь, что так и останусь в коляске навсегда.

* * *

В конце ноября, когда я уже чувствовала себя более уверенно, в один из вечеров появился Бен. Я видела его последнее время изредка лишь из окна. Он был загружен работой и, кажется, старался меня избегать. Мари мне дала щелбан, словно прочитала мои мысли. Она спокойно заявила, что он просто дает мне пространство и время, чтобы я приняла ситуацию и не бесилась от жалостливых взглядов.

– Я сегодня переночую у вас, – протянул он спокойно, как ни в чем не бывало, и пошел на кухню заваривать чай. Мари только шокированно открыла рот, намеревалась возмутиться, но заметив, как я засияла от счастья, обреченно вздохнула и махнула рукой.

– Никакого секса, голубки, – поучительно буркнула она и ушла на второй этаж.

Я же на коляске поехала за Вудом. Пока что мы никому не говорили о моих успехах. Мне хотелось сразу показать всем хорошие результаты.

Чай мы пили в уютной тишине, совсем как раньше. И с пирогом Кристины, конечно же. Даже Мари в него влюбилась и нахваливала долго, когда только впервые попробовала.

Когда закончили, Бен легко взял меня на руки и понёс в спальню. Раньше она была гостевой, а моя находилась на втором этаже. Но временно пришлось всё переделать. Откуда он знал об этом – не спрашивала. Он не дурак, логика в его голове всегда отлично работала.

– Ты исхудала, – прошептал он обеспокоенно, на что я лишь фыркнула, а сама уже таяла от долгожданной близости с ним.

– Только Мари не говори, а то будет откармливать меня ещё больше. А я и без того ощущаю себя шаром после каждого её обеда, – буркнула так же тихо. И Бен хмыкнул, явно мне не сильно поверив.

Аккуратно уложив на кровать, накрыл одеялом, а сам улегся с другой стороны.

– Когда будешь выполнять свои обещания? – сразу спросила я, как только ночники возле кровати были выключены и я оказалась в его объятиях.

– Сладкая, ещё немного терпения, – выдохнул он устало мне в волосы, прижав к себе чуть больше. Да, я понимала, что и ему тяжело. Но рядом с ним хотелось капризничать и получать желаемое сразу же. Он меня разбаловал, так что сам и виноват.

– Вообще-то я просто хотела побольше обнимашек, – и нагло поцеловала его в ключицы – больше никуда не доставала. Бен вздрогнул, громко втянул носом воздух и медленно выдохнул, явно успокаивая себя. – Ну и поцелуев, – подняла голову к его лицу и сделала губы бантиком. Бен коротко рассмеялся и после нескольких секунд раздумий, всматриваясь в моё лицо, всё же дал мне поцелуй. Медленный, ленивый, но такой глубокий, что внутри всё сжалось от удовольствия.

Бен замычал, попытался отстраниться, но я не дала, обвив руки вокруг его шеи. И одну ногу смогла засунуть между его бедрами, коснувшись тем самым и паха. Но, кажется, его это слишком поразило. Он всё же приложил чуть больше усилий и отодвинулся от меня, удивленно моргая.

– Да, я иду на поправку. Мистер Брукс, с которым я созваниваюсь почти каждый день, моими результатами очень доволен. На этой неделе поеду к нему на осмотр и должны уменьшить дозу лекарств, – поделилась я всё же новостями, довольная его бурной реакций.

– Боги, Лия, – выдохнул он и снова устроил мне обнимашки. Я, радуясь тому, что всё складывалось куда лучше, чем я сама себе напридумывала, когда только очнулась, прижалась к нему покрепче. С Беном Вудом мне было комфортно во всех смыслах слова и я собиралась наслаждаться жизнью с ним.

* * *

На следующий день, как и планировала, поехала с Мари в госпиталь, где меня должны были снова обследовать. Кара же, которая сперва рвалась ехать с нами, неожиданно отказалась, невнятно промычав что-то и бросила трубку. Судя по довольной лыбе Лукаса, они что-то затевали, так что зря переживать я не стала.

Правда, быть зависимой от помощи даже в посадке и высадке в машину – меня всё так же раздражало. Я ведь сидела дома и людям в городе на глаза не показывалась. А Мари сама возила меня на восстанавливающие процедуры, дабы я шла на поправку под присмотром врачей.

Мистер Брукс нахваливал мою сестру, а не меня, ведь он считал, что это ее строгость позволила мне так быстро встать на ноги. Хотя это я страдала, но да ладно. Видеть как рыжая бестия вся напушилась и выпятила гордо грудь колесом – было забавно, так что спорить я благоразумно не стала.

Пройдя осмотр и много чего ещё, получив новые рецепты своих таблеток, мы отправились домой. Я всё так же с инвалидным креслом. И хотя я действительно уже могла стоять, но рекомендовали не спешить, дабы не сделать хуже. Я всё понимала, но терпение своё всё использовала ещё на прошлой работе. Так что ехала хмурая, игнорируя попытки сестры меня разговорить или утешить. Нужно мне было помолчать и успокоиться хоть немного, дабы близким случайно не нагрубить.

На заправке я видела, как Мари кому-то звонила, но была настолько подавлена, что не стала любопытствовать. Даже от шоколадного батончика отказалась.

– Заедем к Кристине и покушаем там пирог? – поинтересовалась моя нянька, на что я зло фыркнула и глянула на неё, как на врага народа.

– Хочешь, чтобы я в кафе, как почетный гость, сидела в своём инвалидном кресле? Пыталась проехать на нем между столиками, двигала стул в сторону, чтобы самой заехать за стол? – я старалась говорить ровно, но казалось, что с губ капает яд. Да, мне не следовало злиться на неё. Не следовало так сильно избегать людей. Но я не хотела другим показывать насколько я слаба и уязвима. Это была глупая упрямость, а ещё отголоски прошлого. И я знала, что в Редтауне мне никто не причинит вред, не воспользуется слабым характером, чтобы растоптать, вытереть ноги и посмеяться в лицо. Но пока что пересилить себя не могла.

Мари лишь недовольно поджала губы, но промолчала. Уверена, она хотела устроить промывку мозгов, но не стала давить, за что я была благодарна.

Голова снова начала неприятно пульсировать, поэтому я отвернулась к окну и желала поскорее оказаться в доме. Нужно будет сказать Мари, чтобы езжала к себе, дальше я справлюсь сама. Потому что не хотелось трепать ей нервы своим дурным характером.

В кафе мы не заехали. Выгружались возле дома так же молча.

В соседнем доме подозрительно не горел свет, зато у нас было слышно голоса. Я затормозила у входа, нахмуренная.

– Что происходит? – спросила я прямо. Мари пожала плечами.

– Они узнали, что ты идешь на поправку и решили это отпраздновать. Тем более, что ты Бена подпустила к себе, вот и остальные понадеялись, что ты не будешь их дальше избегать.

Я закусила губу и закрыла глаза, стараясь взять эмоции под контроль. Хотелось и злиться, и плакать. Злилась на себя – из-за своего эгоизма оттолкнула и сделала неприятно близким людям. И они, не смотря на это, решили остаться возле меня, дождаться, когда я сама буду готова вновь с ними общаться.

Конечно же, я всё так же не хотела быть в коляске перед ними. Но быть без них – хуже. Поэтому пришлось наступить себе на горло и поступить правильно. Въехать в дом и поприветствовать всех с улыбкой. Кривой, натянутой, но улыбкой.

В тот вечер меня тискали, носили на руках и в целом таскали, как котёнка, которого принесли в дом, где все дикие кошатники. Возможно из-за того, что я была не в кресле, а то на диване, то на коленях или руках Бена, всё прошло приятнее и легче, чем я ожидала.

Оказалось, что вечеринку хотели устроить в кафе, но Мари, будучи на заправке, сообщила им о моём дурном настроении и они всё быстро перенесли в дом, чтобы мне было комфортнее. Золотые люди.

* * *

Сейчас был уже канун Нового года. Я, приложив массу усилий, добилась от врачей разрешения ходить. Сперва с палочкой, потом самостоятельно. Правда, окружающие смотрели на меня так, словно в любой момент готовы были словить, ибо ходила я медленно и иногда пошатывалась. Но ходила. Сама. И этим безумно гордилась. Как и Мари, которая драматично вытирала слезы, называя меня бараном, который впервые в жизни проявил упрямство, ещё и сама хотела постоянно двигаться.

Но теперь, не ощущая себя неполноценной, я меньше нагружала себя физически, проводя время на диване перед камином и наверствывала упущенную работу.

Кажется, все только вздохнули с облегчением, когда я наконец-то вновь начала вести более ленивый образ жизни и не рвалась погулять по горам пару раз в неделю.

Перед концом года все авторы сходили с ума, желая выложить побольше новых историй или закончить старые. А ещё всякие конкурсы зимние… Работы хватало, и моя начальница со слезами на глазах благодарила меня за то, что я столько всего на себя брала. А мне же наоборот хотелось умственной нагрузки. Дабы валяться то тут, то там, наблюдать за первым снегом за окном, но самой сидеть дома.

Сестру, кстати, наконец-то выгнала и отправила домой, дабы та праздники провела со своей парой. Перед отъездом она провела долгую беседу с Беном. Но что она там ему наговорила – мне никто не признался, как бы я Бена не просила. Как извинение за секрет, притянул мне огромную плитку шоколадки. С солёной карамелькой и орешками. Так что я лопала ее за две щеки и о плохом не думала. Тем более, что после НГ мы планировали с Беном отправиться в Доминикану, дабы оказаться в тепле, покупаться и позагорать. Самое то посреди зимы.

Глава 16

Доминикана была прекрасна. Мы выбрали Карибское побережье, а не Тихого океана, потому что волны здесь были меньше, вход более пологий, да и в целом было спокойнее. Бен всё так же переживал, поддерживал и оберегал.

Новый год встречали в центре нашего городка вместе со всеми жителями. Были фейерверки, приветствия, много смеха, обнимашек и подарков. Меня ими завалили. Лукас только гаденько хихикал, ведь был рад, что смог меня не только удивить, но и смутить.

Теперь же, валяясь на белоснежном песочке, слушая легкий шум волн, я не думала ни о чем плохом. Бен остался в номере вздремнуть. Оказалось, перелёты он переносил не очень хорошо, но ради меня мужественно вытерпел. Но как только заселились, извинился, упал лицом в подушки и вырубился. Я же сразу переоделась, не стала шуметь и полезла в воду. Быть на море и сидеть в бассейне – такого я не понимала. Ощущения воды были совершенно иными. Ладно, когда шторм или море холодное, можно и в бассейне поплескаться. Но при хороших погодных условиях? Нет уж, только морько, где можно разглядеть морские звезды, ведь вода была лазурной и чистой.

Спешить обратно в номер смысла не видела – хотелось дать своему мужчине передышку. А если заявлюсь туда и начну приводить себя в порядок, дабы потом пойти что-то перекусить – как-то некрасиво. Поэтому продолжила нежиться под солнечными лучами, не забыв намазаться солнцезащитным кремом. Кара дала нам его так много, что им можно было обливаться каждый день по пару раз, и то хватит сполна.

Пребывая в отличном расположении духа, сама того не заметив, уснула. Хорошо, что была в тени пальм и в первый же день стать раком не могла.

И спалось та-а-а-ак хорошо, что удивилась даже. Видимо, дорога вымотала не только Вуда, но и меня. Просто от желания и азарта искупаться – этого не замечала.

Глянув на часы, решила всё же топать назад. Прошло два часа. Да и желудок уже требовал хоть какой-то еды.

Проходя почти что целый ботанический сад, только порадовалась, что выбрали именно этот отель. Да, он был не из новых и не люксовый, но его территория была огромна, ухожена и невероятно зеленая. Тут даже озера с фламинго были! Я шла не спеша, рассматривала всё вокруг и предвкушала, что эта поездка станет самой лучше в моей жизни. Кстати, именно эта поездка и стала подарком от Кары с Лукасом. И я, подарив им набор для фондю, ощущала себя глупо. Ведь не думала в таких глобальных масштабах.

Но меня заверили, что всё чудесно и просили не заморачиваться.

Как только открыла двери номера, сразу увидела всполошенного и растрепанного Бена.

– С тобой всё в порядке? – кинулся ко мне и стал осматривать на наличие ран. Я же взяла его лицо в руки, встала на носочки и поцеловала. И не легкий чмок. Неееет. Я лениво покусывала его мягкие губы, дразнила языком, но дальше не заходила.

– Успокоился? – выдохнула самодовольно, отстранившись. Бен недовольно замычал и притянул обратно, сразу потребовав новый поцелуй. Но глубокий, медленный, от которого лава по венам и жжение между ног. Зараза. Ещё и руки его шаловливые – сжимали где прилично и нет, заводя ещё больше. Я так увлеклась, что даже не заметила, когда он затянул меня в номер и закрыл двери, дабы никто случайно не получил бесплатное представление от нас.

– Теперь да, – мурлыкнул этот огромный кошак блаженно. – Как водичка? – догадался о моем походе и не стал задавать вопросы с очевидными ответами. Мой умница.

– Прекрасная, – попыталась вытолкнуть из головы все свои пошлые желания. – Пойдем ужинать? – решила сменить тему, а заодно от этого ходячего соблазнителя – отойти, дабы не наброситься на него, как ненормальная. И вроде у нас всё было регулярно, но мне было вечно мало. Бен на мой «голод» к нему только называл меня снова и снова Сладкой. И давал то, что я хотела. Страстно, горячо, сладко. С любовью и нежными словами на ухо.

– Конечно. Я уже был в душе, – кивнул Вуд. И вроде говорил спокойно. Но его глаза блуждали по моему телу, ведь я была перед ним в одном купальнике и полупрозрачной накидкой на плечи. – Хотя готов сделать это снова. С тобой уже, – по спине прошлись приятные мурашки, но мой живот неожиданно заурчал и разрушил те искры между нами.

Бен сперва удивился, а потом громко рассмеялся.

– Кажется, сперва тебя нужно накормить. Прости, я так одержим сексом, что уже ни о чем думать не могу, – и чмокнул меня в нос.

– А так и не скажешь. Ты вечно спокойный, как скала, – буркнула я, наконец-то беря одежду, полотенце и направляясь в сторону ванной.

– Рад, что тебе так кажется, – услышала перед тем, как закрыть за собой двери.

Сердце стучало, как бешенное, а к щекам прилила кровь. Да, мы не первый день были в отношениях. Да, мы были взрослыми людьми. Но я всё ещё смущалась прямо заявлять о своих желаниях, смущалась от его комплиментов, и дико смущалась от одного осознания, что этот бог сексуальности был рядом со мной. Смотрел только на меня. И каждую ночь перед сном признавался в любви. Тихо, на ушко, словно его слова мог кто-то украсть и унести подальше от меня. И я вторила ему эхом, засыпая в его надежных объятиях. И не переживала о будущем, просто наслаждалась тем, что было сейчас.

В ресторане, сидя на террасе с видом на море, мы получили комплимент, потому что официант решил, что мы новобрачные. Две подружки в откровенных платьях за соседним столиком пожирали Бена глазами, но неустанно перешептывались и ждали, когда же будет шоу – мне публично сделают представление. Конечно же, меня это напрягало. Бена тоже. Мы обменивались понимающими взглядами, но просить менять столик не стали.

Лишь кое-как удалось отключиться от окружающих и наслаждаться моментом.

Закат был восхитителен, как и мясо, которое мы заказали. Комплиментом как раз стал десерт – яблочный пирог с мороженым. Мы с моим мужчиной лишь переглянулись и улыбнулись. Было вкусно, но с пирогом Кристины не сравниться никто.

Уже уходя, мне показалось, что я увидела в зале знакомое лицо, от чего сердце сразу же болезненно сжалось. Но Бен отвлек поцелуем в висок.

– Всё в порядке? – услужливо поинтересовался он, положив уже привычно руку мне на талию. И мне тут же стало спокойно. Хотя интуиция подозрительно зашевелилась. Не так нервно, как перед последней встречей с Трисс, но что-то было не так. И теперь я не стала от неё отмахиваться.

– Пойдем в номер, – прошептала я и покосилась в зал снова. От увиденного… раньше скрутило бы желудок и я наверняка бы вывернула всё наружу. Но я изменилась, стала сильнее. А ещё рядом со мной был прекрасный, удивительный, сильный мужчина.

– Лия? – Бен нахмурился, прижал к себе поближе, словно пытаясь защитить, хотя угрозы пока никакой и не видел.

Я посмотрела на Вуда, вновь восхитилась его красотой и улыбнулась.

– Надеюсь, ты отдохнул достаточно, потому что я намереваюсь сегодня тебя помучить, – выдохнула тихо со шкодливой улыбкой на губах. Я была в платье, с легким макияжем и ощущала себя действительно привлекательной. Мне было плевать, как на меня смотрят другие. Мне просто безумно, до дрожи в пальцах нравилось, как меня пожирал взглядом Бен Вуд. Как его взгляд опускал к вырезу груди, но он сам себя одергивал. Мой воспитанный мужчина. Я никогда от него не устану.

– Я полон сил, любовь моя, – пока мы шли по коридору, чмокнул в щеку. – И готов удовлетворять тебя столько, сколько тебе захочется.

Пожилая пара, проходящая мимо, явно это услышала. Бабулечка задорно хохотнула.

– Он смотрит на неё так же, как ты на меня уже пятьдесят лет.

– Как на божество, – согласился дедок. Кажется, он говорил еще что-то, но мы отдалились и я их не слышала. Но мое сердце было наполнено щемящей нежностью, и трепетало от мысли, что и мы с Беном будем вместе до глубокой старости.

– Крон! – крикнул кто-то, заставив меня замереть и развернуться. Я нахмурилась, ибо один голос этого человека разрушил моё радужное настроение. Высокий, худощавый мужчина вышагивал уверенно к нам с гадкой улыбкой на тонких губах. Белобрысый, долговязый и кривым носом. – Заметила меня, но решила даже не здороваться. Совсем страх потеряла? – продолжил он нагло, а я только поморщилась.

– Лия, кто это? – спокойно поинтересовался Бен, но я ощутила, как всё его тело напряглось. И невольно вспомнила, как недавно позволила себе касаться его кубиков, щекотать ему нервы и проверять на прочность. И как красиво у него пульсировала венка возле пупка и потом соблазнительно уходила вниз… – Сладкая, – вернул меня Бен в реальность, шкодливо усмехнувшись. Он явно знал какие пошлые мысли у меня сейчас крутились в голове.

– Нашла себе хахаля? – Маркус был недоволен и аж запыхтел от злости. – Если он тебя бросит, тоже будешь думать о том, чтобы порезать себе вены?

Не знаю как, но я осталась совершенно спокойна. В отличии от моего мужчины, который выглядел так, словно готов кое-кому бесстрашному сломать шею. Нос у него уже и без того был страшным.

Я обвила Бена за талию и прижалась грудью к его боку. Маркус сглотнув, уставившись в мой вырез. Бен тихо выругался.

– Это мудак, который приставал ко мне на работе, – начала я милым тоном. И от того, как вытянулось лицо Маркуса, улыбнулась шире. – Который взваливал на меня свои обязанности, а похвалу получал сам. Который распространял обо мне грязные слухи, отчего все в офисе считали меня шлюхой. Который раз за разом повторял, что мир был бы лучше, если бы я покончила с собой. Который трахнул мою подругу, заснял это на видео, слил в сеть, и сказал, что это моих рук дело. Отчего меня все в офисе и среди знакомых возненавидели и стали травить.

Я перечисляла ровно, спокойно, чётко. И словно с каждым словом била кувалдой по цепях прошлого, которые ещё тяжким грузом не позволяли мне свободно идти в будущее.

Я ощущала жар Бена. Он был в бешенстве.

– Дорогой, – мурлыкнула я ему, а Маркуса перекосило ещё больше. Он считал всех своими игрушками, ведь родился с золотой ложкой во рту и всегда получал то, что хотел. А все проказы легко перекрывались отцовскими деньгами. Видимо, он правда думал, что я сломлюсь и умру у себя в ванной в собственной крови.

Но теперь, видя меня счастливой и с другим мужчиной, к которому я сама льнула, а не кривилась от отвращения, как было с ним, он бесился. Но инстинкт самосохранения у него явно был и он с опаской косился на Бена.

– Сладкая, я лишь быстренько сломаю ему хребет, а потом вернусь к тебе, – прорычал глухо Вуд, на что я только хихикнула, чем и привлекла к себе внимание.

– Не стоит марать об такую грязь руки, – коснулась пальцами груди Бена и с удивлением осознала, как сильно колотится его сердце. – Лучше удели свое время, а также силы – мне в спальне, как и обещал.

Даже у Бена вытянулось от удивления лицо. Видимо, он предполагал, что я буду напугана и снова закроюсь в себе. А я что? А я дальше хотела его раздеть и оседлать. Мне было плевать на Маркуса.

Последний удар и цепь рассыпалась. Словно она была сделана из застывшего песка, и у меня до сих пор не было достаточно сил, чтобы разрушить её окончательно.

Бросив последний предупреждающий взгляд на Маркуса, Бен, как всегда в угоду мне, послушался и повел в номер. Я же шла, едва не подпрыгивая.

Я действительно переборола свои страхи прошлого. Смогла двинуться дальше и снова открыться людям. Научилась доверять снова. И стала счастливой.

– Ты на самом деле невероятна, – оказавшись в номере за закрытыми дверьми, целуя мою шею и пуская толпы мурашек вниз по позвоночнику и в горячую точку между ног, прошептал Бен, снова заглядывая в мои уже затуманенные желанием глаза.

У меня подрагивали руки, я была взволнована произошедшим, но на душе было так легко.

То прошлое стало мутным пятном, а не еженочным кошмаром. Я теперь даже и не понимала, как могла столько всего терпеть. Как все же не вылила на тех гадких людей их же помои. Сейчас я бы с радостью дала Маркусу между ног, попробуй он меня тронуть.

Но что было – то прошло. Этого не изменить. Тот опыт, каким бы ужасным он ни был, сделал меня сильнее. Толкнул меня к переезду, который в итоге и привел к моему яблочному мужчине гор.

Бену хотелось так много всего сказать. И что это рядом с ним я такая смелая. И что доверяю ему всю себя. И что это он для меня удивительный и прекрасный – я не устану это повторять. И что только рядом с ним я вижу себя.

И что это он тоже причастен в том, что я стала сильнее, хотя иногда в моменты слабости всё так же сторонюсь людей.

Но выдавила из себя лишь одно в перерывах между поцелуями:

– Я люблю тебя больше, чем яблочный пирог.

И его хриплый смех, сверкающие голубые глаза-озера стали для меня усладой, которой я хочу упиваться до скончания дней своих.