Текст книги "Сюрприз (СИ)"
Автор книги: Евгения Кобрина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
– В мужском туалете или женском?
Парень пошло мне улыбнулся и ответил, сразу понимая суть вопроса:
– В женском.
Я быстро развернулась и пошла по направлению уборной, ощущая на себе два взгляда: один возбужденный и горячий едва меня касался, другой темный и холодный жег тело насквозь. «Зачем я это делаю?» – пробилась разумная мысль через горечь пустоты, – «Что и кому хочу доказать?». Я прогнала мысли. Думать буду позже, а сейчас время действовать. Я решительно зашла в женский туалет и прошла вперед, в дальнюю кабинку. Дверь в туалет закрылась, но я не обернулась. Зайдя в кабинку, я оперлась на стену руками и прикрыла глаза. Я горько усмехнулась, скоро можно будет ставить галочку напротив строки «Секс с незнакомцем в общественном туалете». Парень зашел следом и быстро придвинулся к моей спине, упираясь возбужденным членом в ягодицы. От этого меня посетил рвотный позыв, но я сдержалась и глубоко вздохнула.
– Что похотливой сучке не терпится получить большой член? Твой папик тебя не удовлетворяет полностью? – зашептал мне в самое ухо парень, а я подавила второй рвотный позыв. Он начал возиться с ремнем на своих брюках, а я опустила голову вниз, борясь с тошнотой. – Сейчас я тебя как следует трахну, сучка. Так, что ты завоешь в голос и будешь просить еще.
В моей голове замелькали картинки из Клуба. Там тоже был не ванильный секс, там тоже мужчины доминировали, но никто не оскорблял, никто не унижал, ни от чьих прикосновений не хотелось тошнить. Там все было по-другому приятно и возбуждающе. Сейчас же было грязно и противно. Я вцепилась пальцами в бетонную стену, когда ощутила, что мне задирают платье.
Одна мысли засела в мутной голове: «Зачем...»
Парень ухватил меня за талию и резко дернул назад, вынуждая больше прогнуться в спине. Я зажмурила глаза, главное продолжать дышать.
– Сейчас ты получишь свое, грязная шлюшка!
Еще мгновение и я паду так низко, что...
Ненавистные руки пропали с моего тела, и я услышала возмущенное:
– Какого черта!
– Моя Джени, не «грязная», я сам мыл её сегодня, и она не «шлюшка». Шлюха спит со многими мужчинами и за деньги, а Джени спит только со мной и бесплатно.
Я не сдержала нервный смешок, после его «бесплатно», вспоминая, сколько вещей он мне накупил. Я медленно вздохнула и подняла голову, снова вписывая в свою жизнь Мастера Шона. Но, похоже, парень не намерен был так просто отказываться от бесплатного секса, которым повертели у него перед носом:
– Мне плевать. Ты сам отправил девчонку ко мне, чтобы я её трахнул. Или ты любитель посмотреть?
– Посмотреть, конечно, можно, но я люблю хорошо подготовленную импровизацию.
Я отлепила руки от стены и выпрямилась, но поворачиваться и открывать глаза не стала. Все понемногу.
– Слушай, дядя, так не пойдет. Если хочешь смотреть, смотри, если нет, проваливая. А меня ждет горячая киска.
– Сомневаюсь, что она горячая. Маленькая, ты все еще возбуждена? – обратился ко мне Мастер Шон.
– Нет, – разлепила я губы и открыла глаза, упираясь взглядом в бетонную стену.
– Ты был груб, наговорил гадостей. У неё пропало все желание, – объяснял парню Мастер Шон. Я не сдержала улыбки от его поучительного тона, тоже мне педагог нашелся! – Да еще такое непривлекательное место выбрал. В следующий раз тащи девушку в подсобку, там хотя бы пахнет приятнее.
Ну разошелся, демагог. Я медленно повернулась и выглянула из кабинки. Мастер Шон стоял ко мне спиной, преграждая путь парню, которому обломали весь кайф. Тот выглядел взбешенным:
– Ты что – нарываешься на неприятности?
– Неприятности? Я-то в чем виноват? Я её подготовил, возбудил, дело оставалось за малым…
– Ну, все, достал! – крикнул парень и ринулся на Мастера Шона. Тот играючи ушел в сторону, и парень пролетел вперед, натыкаясь на умывальники. Он резко развернулся, в его глазах загорелась жажда убийства. Я не на шутку перепугалась, когда парень поднял кулаки, готовясь к драке, и резко глянула на Мастера Шона.
А потом полное спокойствие опустилась на меня – мужчина сузил глаза и заговорил с противником коронным леденящим шепотом:
– Уверен? – одна фраза, но такая сила была в ней, что парень нерешительно застыл на месте, а потом и вовсе опустил руки. Неужели и я выгляжу также жалко, когда он говорит со мной в таком тоне? Мастер Шон протянул мне руку: – Пойдем, Джени, – я быстро вложила ладонь в его руку, и он вывел меня из уборной.
И только в машине, когда мы тронулись с места, напряжение пережитого дало о себе знать. Я резко повернулась и толкнула Мастера Шона в плечо, а потом еще раз и еще:
– Как ты мог! Зачем? Зачем? Ненавижу!!!
Мужчина перехватил мои руки, блокируя их сзади, и прижал к себе:
– Ты что – решила со мной подраться? Точно уверена в выборе противника?
– Зачем? – прошептала я, заглядывая ему в глаза.
– Нам нужно было знать, – ответил он серьезно.
– Кому нам?
– Тебе и мне.
– Знать что?
– Знать, на что ты готова.
– Я не готова к такому…
– Но все равно подчинилась и терпела бы его насилие. Зачем? – вернул он вопрос.
– Потому что я твоя нижняя. Ты приказал, я подчинилась.
– У тебя есть «Красный», помнишь?
– Все еще есть? Он не канул в небытие вместе со словом на букву «И»?
Мастер Шон порывисто прижал меня к себе и зарылся лицом в волосы:
– Поэтому ты и нравишься мне так сильно. Только ты можешь беззаботно шутить, когда минуту назад пережила ужас. Я понял, Джени, что ты не готова к такому, что не хочешь, я видел это в твоих глазах, когда ты вставала из-за стола. Ты должна была сказать «Красный» и мы бы сразу ушли. Почему не сказала?
– Хотелось быть сильной, как ты.
Мужчина поднял мое лицо к себе, удерживая в ладонях:
– Ты не должна быть сильной, ты должна быть честной. Понимаешь?
– Понимаю. Просто, я доверяю тебе. Ты чаще лучше меня знаешь, чего я хочу, а чего нет, – улыбнулась я.
– Чаще, но не всегда, – вернул мужчина мне улыбку. – Меня радует, что ты мне доверяешь, но даже я не могу предугадать всего. Тебе надо научиться говорить «Красный», если что-то не приемлемо для тебя.
Я помолчала, а потом спросила то, что волновало меня больше всего:
– Тебе бы и вправду понравилось, если бы я с радостью отдалась незнакомому мужчине?
Мастер Шон серьезно посмотрел на меня:
– Если бы я увидел на твоем лице радостное предвкушение, вместо обреченного ужаса, когда ты вставала из-за стола, мы бы сразу покинули кофейню. Я бы отвез тебя домой, и мы бы больше не увиделись. Мне не подходит женщина, которая с радостью отдается другим мужчинам.
– Но в Клубе…
– Там, другое, – перебил меня Мастер Шон. – Там только знакомые мне мужчины, те, кому я доверяю. Они никогда не переступят грань. И я не наблюдаю особой радости на твоем лице, когда кто-то из доминантов трогает тебя, – хмыкнул Мастер Шон. – Ты принимаешь их ласки со стоическим терпением, а оргазм в их руках для тебя как вынужденное «страдание». Это, кстати, открою тебе большой секрет, заставляет их стараться тебя возбудить еще больше, – негромко рассмеялся Мастер Шон.
– Значит, если я буду с радостными стонам «взрываться» в их руках, они в скором времени потеряют ко мне всякий интерес?
– Думаю, ты никогда не переборешь свое природное смущение. А даже если это и случится, поверь, любой верхний найдет, чем снова тебя удивить и заставить твои щеки пылать.
Я услышала, что хотела. Я важна для него, он не хочет делить меня с другим мужчиной. Ну, если только так: ненадолго и не до конца. И главное я сама не хочу принадлежать другому, меня не прельщают открытая грубость, унижение и насилие. Я улыбнулась и уткнулась носом в шею Мастера Шона, а потом снова попытала счастье:
– Куда мы едем?
Он рассмеялся:
– Осталось немного, лиса, потерпи.
Я опасалась, что Мастер Шон привезет меня в какой-нибудь жуткий подвал, где со мной будут делать всякие непристойные вещи. Но помещение, в которое мы вошли, было оформлено в светлых тонах и залито солнечным светом. А потом мой взгляд остановился на профессиональной фотокамере, что стояла по центру комнаты на большой треноге и я пожалела, что это не «жуткий подвал»:
– Фотосессия? – тихо спросила я.
Мой верхний посмотрел на меня и приподнял бровь:
– Из твоих уст это звучит как четвертование.
Я услышала веселый смех, и посмотрела на винтовую лестницу, по которой спускался мужчина, с которым Мастер Шон договаривался о сегодняшней встречи:
– И выглядит она так, как будто её притащили на плаху. Привет, Шон, – мужчина подошел к нам. – Ты нас познакомишь?
– Это Бэн, лучший фотохудожник которого я знаю. Это Дженифер, моя маленькая лиса.
Мужчина даже не скрывал, что внимательно меня рассматривает, изучая и оценивая:
– Лиса, говоришь?
– Да, хитрющая маленькая саба. Так что будь готов.
Я покраснела, а Бэн расплылся в довольной улыбке:
– И очень стеснительная, как я посмотрю, – он легонько притронулся к моему носу, и мне захотелось спрятаться за спину Мастера Шона. – Это будет интересно, люблю сложные задачки. Дэбора, у нас гости, – чуть громче сказал мужчина, и через пару секунд в комнату вошла женщина, что вчера тоже была в Клубе, в качестве нижней Мастера Бена. Она была одета в короткие джинсовые шорты и белую майку без рукавов, что обрисовывала изгибы красивого тела. Женщина подошла к нам. – Дэбора – это Дженифер, маленькая лиса. Она твоя на час.
Я испуганно перевела взгляд на женщину и та мне по-доброму улыбнулась:
– Привет. Я не кусаюсь.
– Я бы не стал верить ей на слово, – рассмеялся Бэн, а потом посмотрел на Дэбору: – Ты опустила железные решетки на окнах? Дженифер может предпринять попытку к бегству.
Дэбора закатила глаза, выражая этим свое отношение к шуточкам мужчины, и взяла меня за руку:
– Не слушай его, милая. В фотостудии решеток нет, – она потянула меня вперед, а я задумалась «а где же есть?». – Пойдем отсюда, пока они окончательно тебя не запугали, – Дэбора увела меня в другую комнату с большими окнами и усадила за профессиональный стол для визажа. Я неуютно поежилась в большом кресле, рассматривая себя в освещенном зеркале напротив. Дэбора непринужденно опустила руки мне на плечи и легонько помассировала мышцы: – Расслабься, Дженифер. Это первая в твоей жизни фотосессия?
– Да. И не уверена, что хочу.
Женщина улыбнулась:
– Тебе понравится, вот увидишь. По началу, конечно, будет не уютно, но потом ты войдешь во вкус, это у женщин в крови. Я оставлю тебя на пару минут, пойду узнаю, какой образ они хотят на тебя примерить, – Дэбора вышла из комнаты, а я внимательнее оглядела инструменты профессионального парикмахера и визажиста, что стояли на столе. Их было много, очень много. Я перевела взгляд на себя в зеркале и притронулась к волосам, нервно поправляя. Сомневаюсь, что мне понравится.
Я ошиблась.
Целый час Дэбора занималась моим макияжем и прической. Она весело болтала, о всяких мелочах во время работы, и я постепенно расслабилась. Когда по окончанию я увидела себя в зеркале, то не поверила что это отражение мое. На меня смотрела красивая молодая женщина, нет не так. ОЧЕНЬ красивая молодая женщина, загадочная и сексуальная. Дэбора была мастером своего дела, я удивленно распахнула глаза и перевела на неё восхищенный взгляд. Она мне подмигнула:
– Что: «Я не узнаю Вас в гриме», – женщина коснулась моих плеч и придвинулась ближе, заглядывая в зеркало рядом со мной: – Все здесь, Дженифер, в твоих глазах. Посмотри, они светятся счастьем, я лишь подчеркнула это. Дженифер, ты очень красивая. Ты это осознаешь?
Я медленно покачала головой, удерживая слезы, чтобы не испортить такой кропотливый труд. Дэбора развернула стул к себе и притворно-строго сдвинула брови:
– Так, отставить! Нам дали на работу только час, так что у нас нет времени все переделывать. А если мы не уложимся в отведенное время, Бэн из шутливого фотографа мгновенно превратится в грозного доминанта. Он придумает для нас такое наказание…хотя лучше тебе и не знать на что способно его воображение. Не нужно будить в повесе-Бэне, строго Мастера Бэна.
Я кивнула и еще раз оглядела себя в зеркале. Макияж не был броским: он акцентировал глаза, подчеркивал скульптуру лица и чуть выделял губы. Прическа и вовсе казалась чуть небрежной, но я бы никогда сама такую не сделала, убей на это хоть целый день. Мой новый образ был нежно-романтичным, с легким налетом невинной сексуальности. Мне очень нравилось.
– Девчонки, как у вас дела? – на пороге показался Бэн, а за ним и Мастер Шон. Дэбора отошла от меня, предоставляя мужчинам полный обзор. Я медленно повернулась в ожидании их приговора. Бэн внимательно меня оглядел и расплылся в довольной улыбке: – Дэбора, ты умничка. Как всегда уловила самую суть. Шон, одевай свою лису, а мы пойдем настраивать свет.
Бэн с Дэборой вышли из комнаты, и Мастер Шон прикрыл за ними дверь. Он поставил сумку с моим бельем на пол и снова посмотрел на меня. Я боялась дышать, ожидая его оценки. Мужчина подошел ко мне и потянул за плечи на себя, вынуждая подняться. Мастер Шон заглянул мне в глаза:
– Дженни, ты сейчас ждешь от меня комплимента? Помнишь, я не говорю их, – напомнил мужчина и чуть улыбнулся. – То, что ты красивая я видел и знал сразу. Мы здесь только для того, чтобы и ты, наконец, поняла это, – Мастер Шон наклонился и нежно поцеловал меня в губы, а потом отстранил от себя: – Раздевайся.
Я медленно начала снимать с себя одежду, а мужчина отошел к сумке и достал оттуда первый комплект шелкового белья нежно-зеленого цвета, с кружевными вставками. Мастер Шон удивленно приподнял бровь, когда я, из-за неожиданно накатившей стыдливости, замешкалась с трусиками. Выражение его лица побудила меня быстро их стянуть, и я осталась обнаженной. Мужчина подошел ко мне и положил белье на кресло. Его пальцы скользнули по моим плечам, ключице, прошлись по груди к животу, а потом скрылись в складках женственности. Я смутилась: одно дело, когда тебя трогают ночью в полутени Клуба и совсем другое, когда вот так, посреди дня, в комнате, из окон которой льется солнечный свет. Мужчина подался ближе ко мне и его пальцы стали настойчивее:
– Расслабься, маленькая. Или хочешь, чтобы я тебя наказал? Будь уверена, услышав это Бэн непременно явится сюда со своей камерой, и тема сегодняшней фотосессии кардинально поменяется, – я прикрыла глаза и ухватилась руками за мужские плечи, удерживая равновесие. Но расслабиться никак не получалось, обстановка не располагала. Мастер Шон зашептал в самое ухо: – Или ты хочешь этого? Хочешь, чтобы тебя связали, поставили на колени и наказали? Я не откажусь иметь у себя такие фотографии, возможно даже поставлю одну из них на рабочий стол. Там где будет запечатлен твой оргазм, ведь ты непременно кончишь, не дождавшись моего разрешения, – я увлажнилась, оживляя в воображении его слова, и начала неспешно отвечать на мужские ласки. Мастер Шон улыбнулся: – Вот так. Такая отзывчивая, красивая маленькая саба.
Когда я была уже у самой грани, мужчина неожиданно убрал руку, и я удивленно распахнула глаза. Мастер Шон подал мне бельё:
– Одевайся, маленькая. Теперь твои глаза на фотографиях будут светиться нужными красками.
Что? Это против правил! Не честно!
Я послушно натянула белье и нерешительно вышла за своим верхним из комнаты. Бен поднялся с небольшого кресла, держа в руках профессиональный фотоаппарат, с притворно-раздраженным выражением на лице:
– Чего вы так долго? Я уже думал, вы начали фотографироваться без фотографа.
– Ты же сказал, что любишь сложные задачки, – усмехнулся мой верхний.
– Понятно. Твоя лиса заупрямилась? Иди-ка сюда, маленькая, теперь ты моя на ближайшие часы, – мужчина поманил пальцем, и я нерешительно взглянула на Мастера Шона. Тот кивнул, усаживаясь в кресло, и я приблизилась к фотографу. Он внимательно меня осмотрел, а потом улыбнулся, заглядывая в глаза: – Что, тебя подвели к краю, а потом оставили? – я непонимающе уставилась на мужчину, и тот улыбнулся еще больше: – Не разрешили кончить? – я сглотнула и покраснела, отводя глаза. Мужчина сделал пару шагов назад, и я услышала звук фотоаппарата.
Так началась первая в моей жизни фотосессия.
Следующие три часа я была счастлива. По настоящему счастлива. Есть такие моменты, которые остаются с тобой на всю жизнь, и когда ты вспоминаешь их, на твоем лице появляется теплая улыбка. Иногда мужчины задаются вопросом, а что нужно женщине для счастья? Многие выдумывают разные сложности, которые приносят сиюминутную радость, но в воспоминаниях надолго не задерживаются. А есть тривиальные вещи, которые, наверное, актуальны всегда: красная роза утром на подушке, глазированный пирожные в картонной коробке, неуклюжий щенок с белым бантом на шее и еще много других банальностей. Я была лишена всего этого и могла лишь мечтать, что когда-нибудь такие моменты появятся в копилке моей памяти. Но о профессиональной фотосессии я никогда не мечтала, и даже не предполагала, что это может быть так здорово. Что это может приносить настоящее счастье. Чувствовать себя привлекательной, сексуальной, желанной. Быть красивой в глазах других, особенно когда это глаза того, кто тебе не безразличен. На протяжение всей фотосессии Мастер Шон не отрывал от меня внимательного взгляда. И он был прав – Бэн был очень хорошим фотографом. Я не видела его фоторабот, но то, как Бэн вел фотосессию, говорило о его мастерстве. Мужчина подбадривал, шутил, направлял, хвалил и ругал, был серьезным и смешливым одновременно. Через некоторое время, мне уже казалось, что я знаю Бэна всю жизнь и что всю жизнь позирую перед его камерой. Я вдохновилась и стала получать колоссальное удовольствие от процесса фотосъемки.
Время пролетело незаметно. Бэн опустил камеру и сел на стул:
– На сегодня хватит.
Я села в кресле, в котором до этого полулежала, и устало улыбнулась:
– Спасибо большое, Бэн, мне очень понравилось. Вы с Дэборой настоящие профессионалы своего дела.
Женщина улыбнулась мне с дивана:
– С тобой тоже было приятно работать, Дженифер.
– Да, – подтвердил Бэн. – Будем рады повторить еще как-нибудь, в других образах, – сказал он и посмотрел на моего верхнего. – Если Шон не будет против.
– Посмотрим, – ответил мужчина и позвал меня: – Джени иди сюда, – я встала с кресла и подошла к Мастеру Шону, он потянул меня к себе на колени и обратился к Бэну: – Теперь сделай, пожалуйста, пару наших общих снимков.
Бэн быстро поднялся, но я заметила, как он замешкался, подавляя удивление. Что не так? Мастер Шон помог мне принять нужную позу, и Бен сфотографировал нас пару раз, а потом посмотрел на моего верхнего:
– Еще?
– Хватит, – ответил Мастер Шон и медленно ссадил меня с колен. – Иди, одевайся.
Я оставила мужчин и закрыла дверь гримерной. Не успела я расстегнуть бюсте, как за мной зашла Дэбора. Женщина прикрыла дверь и внимательно на меня посмотрела:
– Вы давно знакомы с Шоном?
Я чуть смутилась под её пристальным взглядом:
– Нет, третий день.
– Третий день? – удивилась Дэбора и прислонилась к стене, скрещивая руки.
– А что? – не удержалась я от вопроса.
– Мы с Бэном знаем его больше десяти лет. Нам часто позировали его нижние, но он никогда не фотографировался вместе с ними.
Это плохо или хорошо? Я снова не сдержалась:
– И много у него было нижних? – и сразу пожалела что спросила. – Хотя нет, не хочу знать.
Дэбора понимающе кивнула:
– Думаю, ты вообще мало что о нем знаешь?
Я грустно улыбнулась:
– Если точнее, я НИЧЕГО о нем не знаю.
– Но все равно с ним?
Я пожала плечами:
– С ним мне хорошо.
Дэбора, молча, смотрела на меня пару секунд:
– Возможно, это даже к лучшему, как с чистого листа. Нет прошлого, только настоящее и будущее.
Насчет последнего я очень сомневалась.
Глава 14.
Вечером я снова была в Клубе. Снова на мне было надето красивое открытое белье и кожаные наручники. Я снова сидела на полу в покорной позе возле своего верхнего. И снова я хотела быть именно здесь и нигде больше.
Мы были в Клубе уже целый час, но пока ничего не происходило, только пару раз Мастер Шон нежно погладил меня по голове, не прерывая разговора. Я отвлеклась на мысли о работе, ведь завтра понедельник, как вдруг мужчины начали вставать с кресел, а за ними и их нижние. Я тоже быстро поднялась и пошла за Мастером Шоном к бару. Мы подошли и мой верхний подхватил меня за талию и усадил на столешницу. Лучше сидеть на полу! Он заказал выпить и начал говорить с Мастером Яном, кажется, опять забыв обо мне. Было не совсем удобно сидеть на столешнице бара у всех на виду, но лучше сидеть на ней, чем лежать, как в прошлые два дня. Не прерывая разговора, мой доминат достал из кармана шелковую повязку для глаз и медленно одел на меня. Клуб погрузился во тьму, и я напряглась. Мужчины продолжили беседу, а я продолжила, молча, сидеть на барной стойке, только теперь в полной темноте.
– Ты доверяешь мне, Джени? – вдруг услышала я у самого уха, и чуть дернулась.
Вот и началось.
– Да, Мастер Шон.
Текли минуты, но опять ничего не происходило и я начала успокаиваться. И напрасно: мужские руки притронулись к моей спине и расстегнули застёжку на бюстье. Я сжала пальцы в кулаки, заставляя их оставаться на месте. Бретельки спали с плеч, и мужчина снял с меня бюстье. Я осталась сидеть в одних трусиках. Спокойно. Представь, что вы одни. Дыши. На днях ты уже показывала свою грудь и даже давала её трогать. Так что спокойно.
– Заведи руки за спину, – услышала я приказ моего доминанта и медленно подчинилась. Руки тут же сковали между собой. Я сцепила пальцы в замок и прикусила губу. И сразу её отпустила, прежде чем услышала знакомое:
– Не кусай губу.
И чего ему далась моя губа? К моей правой груди прикоснулись чьи-то теплые пальцы и неспешно обвели сосок. Я чуть подалась назад, не уверенная, чьи руки меня трогают.
– Спокойно, саба, – последовал приказ. – Сиди смирно.
Пальцы продолжали теребить сосок, и он сильно напрягся. Возбуждение стало зарождаться во мне. А потом еще одна рука обхватила левую грудь и сильно сжала. Эта рука была другой! Другой человек теперь ласкал мою левую грудь. Меня трогали два мужчины. Вот только был хоть один из них мой доминант я так и не поняла. Я стиснула зубы и услышала на ухо тихий шёпот Мастера Шона:
– Тебе нравится, маленькая? Нравится, когда ты не можешь видеть, кто тебя ласкает, кто сжимает твою грудь? Кто дарит тебе наслаждение? Нравится, когда я распоряжаюсь твоим телом, когда решаю, кто к тебе может прикасаться?– от его слов я возбудилась больше, чем от умелых пальцев на своей груди. Я непроизвольно стиснула ноги и чаще задышала. Еще одни пальцы легли мне на спину и начали выводить замысловатые узоры на ней, иногда задевая бедра и живот. Хотя кто делал это, я не сомневалась: Мастеру Яну с той стороны стойки бара, это было удобнее всего.– Ты возбудилась, саба? – продолжал шептать Мастер Шон. – Возбудилась, от того что позволяешь это делать? Что хочешь этого? Хочешь быть в моей полной власти? В моём полном подчинении?
Я еще сильнее стиснула ноги в ожидании оргазма, но их раздвинули твердые руки и я захныкала. У меня его украли! Украли оргазм! А потом чьи-то пальцы начали ласкать меня прямо через трусики и я не выдержала:
– Можно мне… Сэр, пожалуйста…
– Я разрешал тебе говорить?
– Пожалуйста, я…
И вмиг все руки исчезли с моёго тела, а я по инерции потянулась за ними и чуть не свалилась с барной стойки. Меня потянули назад за связанные запястья, удерживая на месте. Я снова попыталась сдвинуть ноги, попыталась догнать ускользающий оргазм, но их снова удержали, не позволяя двигаться. Я закусила губу и наклонила голову, готовая разрыдаться. Моя киска всё еще продолжала гореть, но уже гораздо меньше. Не честно! Так не честно! Зачем так жестоко!
– Пять ударов. За то, что заговорила без разрешения, – вынес вердикт мой мучитель. Мои руки расстегнули и перевели вперёд, что бы снова застегнуть. Потом кто-то снял меня с барной стойки и развернул к ней лицом. А затем приподнял и уложил на неё животом. Я поджала руки, но их достали из-под меня и потянули вниз. Они повисли с той стороны стойки. Я попыталась поднять голову, но её тоже опустили вниз, надавливая на затылок. Так мне и пришлось лежать: с болтавшимися ногам, свисающими руками и с чьей-то тяжелой ладонью на затылке.
Он ударил. Ощутимо. Я дернулась и произнесла:
– Раз.
– Громче.
– Раз.
Второй удар.
– Два.
Третий удар.
Мне вдруг стало так обидно, от осознания того, что все эти мужчины смотрят на моё унижение. Еще удар, весомее. Я закусила губу и пообещала себе молчать, во что бы то ни стало. Удар. Еще. И еще. Я молчала, ощущая, как загорается кожа на ягодицах. Удар. Я попыталась отстраниться и думать о чем-то другом:
В понедельник…
Удар.
…надо подобрать упражнения для Итана, что бы закрепить достигнутый результат…
Удар.
…в произношении буквы «Р». А еще сказать…
Удар.
Мари о замене урока живописи в старших…
Удар.
… классах. И надо…
Отвлечься не удалось, удары стали реже, но весомее и мозг всё равно возвращался к ним. Интересно он сам закончит, или будет бить меня всю ночь? Удар. Еще. Еще. Еще. Мне показалось, что кожа на ягодицах потеряла чувствительность. Вдруг вместо удара на меня навалилось мужское тело, к уху припали губы и зашептали:
– Кого ты испытываешь, саба, меня или себя? – спросил Мастер Шон. – Если меня, то не советую: я могу бить всю ночь, а если устанет рука, попрошу кого-нибудь другого меня заменить. Желающих много. Или ты испытываешь себя, свой болевой порог и свою волю? Тогда давай я сразу возьму в руки кожаный ремень, после пары таких ударов, ты достигнешь своего порога и потеряешь волю. Сэкономим наше время. Так как, саба?
Храбрый бунтарь, который всегда просыпался во мне в самые неподходящие моменты, необдуманно сказала:
– Берите ремень.
Мужчина молчал, а потом тихо прошептал:
– За что ты наказываешь меня, Джени?
ЧТО? Я его наказываю?! Не он меня, а я его? И опять это «Джени»! Как не вовремя. Слезы подступили к глазам.
– Ты думаешь, мне доставляет удовольствие причинять тебе боль? Нет, не доставляет, – сказал Мастер Шон и отпрянул от меня. – Мастер Рон, вы не могли бы одолжить мне ремень.
Я нервно сглотнула и зажмурилась.
Нет. Я не выдержу. Не стану терпеть! НЕ СТАНУ! Сама напросилась, что тебе не лежалось молча? Все твоя идиотская гордость. Ты ведь сама пришла в этот Клуб, добровольно, никто тебя силком не тащил. Как же не тащил? Меня притащил сюда этот мужчина: его забота, сила, нежность, его глаза, в которых я была красивой и желанной, его страсть. Моя страсть. Моё одиночество. Мои двадцать семь лет одиночества. И всё пойдет прахом из-за глупой гордости? Ведь я не прощу ему, если он сломает меня, не смогу с ним остаться. Да и он вряд ли захочет быть с такой упрямой идиоткой, что заставила причинить боль (я почему-то сразу поверила, что он не хочет её причинять). А что до всех этих мужчин, пусть смотрят, пусть смотрят на меня, смотрят на моё унижение. Но теперь мне не казалось все это унижением, только подчинением. Подчинением самому лучшему мужчине. Самому лучшему? Он бы поспорил с этим, пошутил, что из-за того, что мне не с чем сравнивать, я неавторитетна в этом вопросе. И пусть неавторитетна, он всё равно самый лучший. Да, и сейчас этот «лучший» всыплет мне кожаного ремня до кровавых полос. Если только я не поступлюсь гордостью и не попрошу:
– Можно мне сказать, Мастер Шон? – решилась я.
– Говори, саба, – тут же разрешил он.
– Я хочу извиниться, за несдержанность… Наверное, это мой крест, укладываться на эту барную стойку из-за своей несдержанности, – пошутила я, намекая на вчерашний «сон».
Послышались легкие мужские смешки, а рука на моём затылке, погладила волосы:
– Да, – протянул Мастер Ян. – Могу быть в свидетелях.
Значит, это он держал меня?
– Еще за что-то? – спросил мой верхний.
Я и так переступила через свою гордость! Хочешь закрепить успех?
– За свою неуместную гордыню. Мне было неловко, что вы наказываете меня при всех.
– Разве твоё тело не принадлежит мне, саба?
– Принадлежит, Мастер Шон. Но оно только три дня, как поменяло владельца и ёще не совсем привыкло к этому.
Мужчины вокруг рассмеялись громче, и я поняла, что их стало гораздо больше. Я на корню задушила в себе зародыш паники.
– Всё это красноречие, лиса, что бы не получить ремня?
– Да, Мастер Шон, – честно призналась я.
Он не ответил. А потом на мои ягодицы снова легла его рука в легком шлепке. Я четко произнесла:
– Три.
Удар, больше похожий на поглаживание.
– Четыре.
Еще один несильный удар.
– Пять.
– Мастер Ян, подай мне пожалуйста лед, – попросил мой доминант. – Нужно охладить эту несдержанную попку.
Кубик льда, которым вскоре начали водить по моим ягодицам, казалось, еще больше разжигает боль в них. Но постепенно плоть начала покалывать, а кожа неметь. Хотя, наверно, сидеть сегодня будет крайне неудобно. Меня сняли со стойки и поставили на пол, но глаз не развязали. Мужчина стал сзади и положил мои связанные руки на столешницу. Мне показалось, что это Мастер Шон, но я еще точно не отличала его прикосновений от прикосновений других мужчин. Я начала молиться, что бы это и вправду был он. Мужчина начал неспешно целовать мою шею, и слегка прикусывать кожу. Я наклоняла шею, то в одну, то в другую сторону, для его удобства. Мужские руки переместились на мою грудь и начали ласкать, несильно сжимая соски. Возбуждение вернулось, и с новой силой начало разгораться в теле. Сильные руки спустились на живот и обвели пупок, а затем поползли ниже к кромке трусиков. Я сжала кулаки: «Будь им. Будь им», – повторяла я свою мантру. Но даже если это не Мастер Шон, всё равно, моё тело принадлежит ему, я на это согласилась. Так что если мой верхний захочет его кому-то отдать, это его право. Но ведь Мастер Шон сказал, что не хочет этого, а мужчины в Клубе черту не перейдут. Если, конечно, мой доминант вдруг сам не решит эту черту стереть.
Пальцы проникли под трусики и погладили лобок, а потом нырнули дальше, раздвигая мои лепестки и скользя по клитору. Я сдвинула ноги, зажимая чужую руку, но вторая рука мужчины ухватила меня за внутреннюю сторону бедра и отодвинула ногу. Его палец скользнул внутрь на самый кончик, а я привстала на цыпочки. Палец подался выше вслед за мной, а потом неспешно вышел и вернулся к клитору. Сладкая мука продолжалась и продолжалась, он подводил меня к краю, но разрядки не давал. Я молчала, помня недавний урок, и только вцепилась ладонями в край барной стойки. И когда мне показалось, что сейчас я, наконец, кончу, пальцы пропали, а потом ухватились за трусики и спустили их. Воздух овеял мои влажные складки, и от этого мне неожиданно стало только приятнее. Мужские руки подхватили меня за талию и снова уложили животом на столешницу. Одна рука развела мои ноги и слегка коснулась клитора. Я подалась назад в ожидании оргазма, но рука снова пропала, а я жалобно захныкала. Ну, сколько можно?!
